25
Из-за своей работы Уилл полностью просыпался, когда звонил телефон, даже если не был на дежурстве. Он мгновенно сел в постели и схватил телефонную трубку после первого же звонка.
В одну секунду, между звонком и «Алло», у него мелькнула мысль: «Марисоль» Потом другая — «Аврора». Она осталась ночевать в доме своей подруги Эдди.
— Боннер, — сказал он. Его голос был резковатым и хриплым. Он потер глаза и посмотрел на часы: 2.14 ночи.
— Простите, что разбудила вас. Я не знала, кому еще позвонить.
— Кто?..
— Это… гм… Сара Мун.
Ритм его сердца изменился. Как и его дыхание. Когда беременная женщина звонит посреди ночи, это не к добру.
— Вы в порядке? — спросил он. Ее отец и брат оба живут поблизости; почему она не позвонила им?
— Да, я в полном порядке. Я чувствую себя ужасно из-за того, что вот так звоню вам, но… — Она замолчала, звук был такой, словно она уронила трубку. — Вы можете приехать?
Он уже сунул ноги в синие джинсы, прижав трубку подбородком.
— В чем дело?
— Это Фрэнни.
— Фрэнни. — Он на мгновение положил трубку, чтобы натянуть старый свитер, затем схватил трубку снова.
— …щенки, — говорила Сара. — Пожалуйста, Уилл. Мне стыдно беспокоить вас, но… Я просто не справлюсь одна.
Наконец ситуация прояснилась, луч солнца пробился сквозь туман.
— У вашей собаки будут щенки.
— Я уже позвонила по 911. Они сказали, что приедут, только если будут настоящие проблемы.
— А они есть? — Его руки приняли решение раньше головы. Он натянул пару рабочих ботинок, не завязав шнурки, и уже сбегал по лестнице.
— Только со мной, — призналась она.
— Я буду сию же минуту.
Он быстро доехал до ее дома. Ночь была спокойная и пустая, как сердце пустыни, затянутые туманом дороги жили своей тайной жизнью. Жабы, олени и еноты были невидимы до последней минуты, вспыхивая, словно препятствия в видеоигре. Что, черт побери, ты делаешь, Боннер? Его ворчливый внутренний голос не желал успокоиться.
— У нее стресс, — пробормотал он, остро захотев кофе. — Дама в стрессе.
Он знал, что сказала бы его умудренная сестра: «Такими ты их и любишь, Уилл».
В самом деле? Брайди любила устраивать ему сеансы психоанализа, укладывать его на кушетку, словно доктор Фил. Вправду ли он неосознанно чувствует влечение к женщинам в беде? Основываясь на выборе, который он делал в прошлом, это было вероятно. И в чем состояла привлекательность? В женщине или в ее беде?
Он подъехал прямиком к единственному светофору в городе. Если Франко где-то поблизости, он, вероятно, катается на бригадном автомобиле с включенным радио в надежде, что диспетчер не позвонит.
Уилл припарковался у подъездной дорожки дома Сары и направился к парадному крыльцу. Она ждала в дверях, бледная и растрепанная, в странном наряде из тренировочных штанов, топа от пижамы и детского фартука. Ее волосы были спутаны, и она выглядела до странного привлекательной.
Он отбросил эту мысль и шагнул внутрь.
— Где она?
— В кладовке в холле. Она не хочет выходить.
Он прошел в недлинный холл между гостиной и кухней. Дверь в кладовку была открыта. На полу рядом с ней лежал фонарик. Медленно, надеясь, что он не испугает бедную собаку, Уилл опустился на пол.
— Привет, псина, — сказал он. — Помнишь меня? — Он включил фонарик, но отвел луч в сторону от собаки, чтобы не потревожить ее.
Собака издала звук, комбинацию поскуливания и рычания. Еще одна дама в стрессе, это точно. Раздутая, как кузнечные мехи, она лежала на подстилке из жакетов, свитеров и ветровок и как минимум на одном старом полотенце. В кладовке стоял специфический запах, пахло не просто псиной, но сыростью. Неужели у собак воды отходят так же, как у женщин?
— С тех пор как я пошел работать пожарным, — сказал он, — мне ни разу не пришлось принимать роды. Однако я об этом читал. В большинстве случаев нужно положиться на мать-природу.
— Как вам кажется, она в порядке? Я купила ей несколько месяцев назад прекрасную корзину, и мне казалось, ей нравится в ней спать. А сегодня вечером она исчезла, и я нашла ее здесь. Она стащила с вешалок одежду. — Сара встала на колени рядом с ним. — У нее хороший вкус. Пальто под ней — кашемировое.
— Вы хотите, чтобы я попытался вытащить его оттуда?
— Нет, — быстро сказала она. — Это пальто… оно из Чикаго.
Она этого не сказала, но Уилл заподозрил, что это как-то ассоциируется с ее бывшим.
— Бедная Фрэнни, — жалобно проговорила Сара. — Похоже, ей больно.
— Когда вы в последний раз водили ее к ветеринару?
— Неделю назад. Он сказал, что она, скорее всего, родит в выходные.
— Так что она идет точно по графику.
— Похоже на то. Это нормально, что она так тяжело дышит?
Уилл развел руками:
— Я в этом смысле не эксперт.
Они некоторое время посидели в молчании. Собака зашевелилась и поднялась, немного покрутилась и улеглась снова. Затем она начала медленно и методично вылизывать себя.
— Нужно дать ей немного места, — сказал Уилл, слегка смущенный интимностью момента.
— Хорошая мысль.
Они встали вместе. Он чувствовал себя неловко, его ноги затекли.
— Я бы выпил чашку кофе.
— Я сделаю.
Они пошли в кухню и направились к старой кофемашине ее бабушки.
— Она нормально работает?
— Безусловно. О мой Бог! — сказала она, неожиданно расширив глаза.
— Что-то не так?
— Аврора. Вы оставили ее дома, чтобы приехать сюда?
— Я бы не сделал этого, даже в городке вроде нашего. Я чересчур заботливый. Она осталась ночевать у подруги.
Сара прислонилась к стойке.
— Все эти родительские заботы — мне еще предстоит этому научиться.
— Вы научитесь, — сказал он, когда она вручила ему чашку. — Дети вас быстро научат.
Они снова проверили, как там собака, — она целенаправленно вылизывала себя, — и присели на софу.
— Итак, — сказал Уилл, он уже полностью проснулся и был необыкновенно счастлив видеть ее, несмотря на все обстоятельства. — Не считая того факта, что ваша собака рожает, у вас все в порядке?
Сара пахла шампунем и витаминами. Когда она улыбнулась ему, ею пронзила правда: его привлекала сама дама. А не ее стресс.
Она приподняла фартук, чтобы показать ему живот.
— У меня назначен визит к доктору на среду. Я думаю, все идет по графику.
Уилл закашлялся, поперхнувшись кофе. У нее точно увеличился живот с того времени, как он в последний раз видел ее.
Она не поняла его бурной реакции:
— Простите. Это, вероятно, больше того, что вы хотите знать. Я не могу лгать. Но должна признать, что, не считая утренних недомоганий, мне очень нравится быть беременной. Мой терапевт говорит, что, если бы была олимпиада для беременных, я стала бы претендентом на победу.
— Отлично. — Он не знал, что сказать еще.
Она рассмеялась:
— Я полагаю, вы жалеете, что приехали. Я слишком много рассказываю вам.
— Все в порядке.
Она испытующе посмотрела на него:
— Почему вы так милы со мной?
— Я просто милый парень. Это то, над чем я работаю, понимаете? С самой школы. — Он надеялся, что его ответ прозвучал нейтрально, уклончиво. Время сменить тему. — Так, что у вас новенького?
— Ну, я нашла синдикат, который будет распространять мои комиксы. Они говорят, у них на мой счет большие планы, так что я счастлива.
— Мои поздравления! — Он коснулся своей чашкой ее.
— Но это означает, что у меня прибавится работы. Я вроде как задолжала работу со всеми этими событиями. — Она показала рукой на рисовальный столик в углу гостиной.
— Могу я посмотреть?
— Конечно.
Он был поражен, как много набросков она сделала, меняя местоположение персонажа или переписывая его слова. Хотя это не было очевидно в напечатанных комиксах, но артистизм и внимание к деталям были ясно видны в оригиналах. Он был заинтригован ее комиксами. Он осознал, что, окруженные юмором, здесь были изложены ее надежды, страхи, мечты и ожидания. И ее разочарования.
— Аврора пересмотрела все эпизоды «Просто дыши» в архивах Интернета. Она ваш фанат. Ее любимый персонаж — это Лулу.
— У Лулу есть собственный фэн-клуб. — Сара заколебалась и посмотрела в сторону. — Иногда я думаю, была бы она похожа на мою маму, если бы она была жива.
Он испытал прилив сочувствия к ней. Дженни Мун умерла несколько лет назад, когда Сара училась в колледже. Он посмотрел на набросок Лулу, вступающей в воду со словами: «Эй, ты! Вылезай из генофонда!»
— Я была близка с Хелен — моей бывшей свекровью, — призналась Сара. — Я все откладываю звонок ей о ребенке, но я скоро позвоню.
— Почему так?
— Мне кажется, это правильно. Она будет выдающейся бабушкой. Боже, какая это будет путаница.
— Вы разберетесь, — сказал он. — Не тревожьтесь. — Он покачал головой. — Это звучит очень неубедительно, но, черт возьми, я знаю, что вы будете в порядке.
Сара была откровенна с Уиллом насчет своего мужа — его амбиций, его болезни, его неверности. Если она вообще сможет выжить одна, то сможет и вырастить ребенка без Джека.
— Вы будете хорошей мамой. Я это могу сказать. Обычно дети говорят все, что вам требуется знать.
Она замолчала так надолго, что он подумал, что она уснула. Потом она спросила:
— Что за история с матерью Авроры? Вы не много об этом говорите.
О боже.
— Точно, — согласился Уилл. — Не много.
— Вообще или только мне?
— Она бросила нас много лет тому назад. Что вам нужно знать?
— Мне ничего не нужно знать.
«Боже, — подумал он. — Оставим эту тему».
Опять наступило молчание. Затем она сказала:
— По статистике, разведенный мужчина женится во второй раз в течение двух лет после разрыва с первой женой.
— Я не имею отношения к статистике.
— Я это знаю.
Он надеялся, что она закроет эту тему. Вместо этого она заметила:
— Вы поразительно молчаливы на ее счет.
Он ухмыльнулся:
— А вы поразительно настойчивы.
— Только скажите слово, и я заткнусь.
— Я не хочу, чтобы вы затыкались.
— Тогда расскажите мне о матери Авроры. Она не поддерживает отношений с Авророй?
— Это… не в ее стиле. Аврора не слишком часто получает от нее известия.
— Это слишком личный вопрос?
— Да нет. Однако дело обстоит именно так.
— И это проблема?
— Зависит от…
— От чего?
Он сделал паузу.
— От того, попадут ли мои ответы в комиксы или нет.
— В комиксах все честно.
Это был не тот ответ, которого он ожидал.
— Означает ли это, что во всем есть своя смешная сторона?
— Если бы я в это не верила, сомневаюсь, что я бы пережила свою нынешнюю ситуацию. Я могу прийти к вам за консультацией как к отцу-одиночке?
Он закашлялся.
— Вы лаете не на то дерево. Я не эксперт.
— Вы превосходно справились с Авророй.
— Она переменилась в последнее время, — признал он.
— Что случилось в последнее время?
— Я думаю, это называется пубертат.
— Ах…
— Я чувствую себя как… — Он замолчал, собираясь с мыслями. С Сарой было исключительно легко разговаривать. — Мы разделились. Мы были лучшими друзьями, но теперь ссоримся. В одну минуту она хочет, чтобы я подоткнул ей одеяло и почитал книжку на ночь, а в другую она захлопывает дверь у меня перед носом.
— Звучит очень понятно для меня.
— Мне трудно пережить все физические изменения, через которые она проходит. — В конце концов он открыто признался в этом себе. Он был встревожен — он был просто напуган — цветущей зрелостью Авроры, и это доставляло ему массу неудобств. — Большинство девочек обращаются к матерям, когда начинаются такие вещи…
Сара подождала, затем подсказала:
— Она оформляется?
— Точно.
— У меня такое чувство, что этот возраст труден для всех отцов, и в особенности для приемных отцов. Но что любит говорить мой любимый пожарный? Вы справитесь. Не тревожьтесь.
Он сопротивлялся желанию обнять ее.
Фрэнни издала звук, сначала заскулила, потом эти звуки перешли в вой. Они поторопились проверить, как она, и оба застыли без слов. Она родила первого щенка, измятый шарик темного цвета, в котором невозможно было ничего разобрать. Со спокойной уверенностью собака перекусила пуповину и вылизала щенка. Крошечный беззубый ротик раскрылся со слышным звуком — его первый вдох. Фрэнни свернулась вокруг него клубком. Затем Фрэнни завизжала снова, готовая к появлению на свет следующего.
— О господи, — прошептала Сара. — Я никогда это… — Ее голос замер, пока она смотрела на новорожденного щенка.
Уилл посмотрел на их руки и увидел, что они встретились в предвкушении. Он и не помнил, как схватил ее за руку.
— Вы думаете, она в порядке? — спросила Сара. Она пришла в себя и отняла у него руку.
— По-моему, она точно знает, что делать.
Похоже, собаке от них ничего не было нужно, кроме мира и покоя. Между рождением четвертого и пятого щенков Уилл и Сара подремали рядышком на софе. Он проснулся оттого, что у него затекла рука, которая касалась соседнего плеча. Он обнял ее, и она положила голову ему на грудь.
Секунд тридцать он не двигал ни единым мускулом. Он просто оставался в таком положении и ощущал ее вес и тепло там, где соприкасались их тела. Он вдыхал запах ее волос — запах ванильного шампуня. Он слышал тихий ритм ее дыхания. Для самообмана не было места, так что он даже не трудился обманывать себя. Ему нравилось быть с ней так близко, пока она спит. Это было так просто — и так сложно.
Встало солнце. Слабый серый свет проник сквозь окно. Уилл подумал об Авроре. Она еще не встала, поскольку сегодня воскресенье.
— Привет, — сказал он, мягко обнимая Сару и убирая свою затекшую руку.
Она тихо простонала и потянулась медленно и изящно, движением, которое напомнило ему, как долго он не обнимал женщину. Затем она тихонько вскрикнула:
— О боже! Не могу поверить, что я уснула.
— Мы оба задремали. — Он ждал, когда его рука вернется к жизни. Она массировала свое плечо. Он подумал, не повредил ли ей вес его руки. Лучше не спрашивать.
Он пошел проверить собаку. Щенки лежали в ряд, кто сосал, кто спал. Уилл дважды пересчитал их.
— Шестеро, — сказал он Саре.
Она сонно улыбнулась:
— Они в порядке?
— Думаю, что да. Фрэнни дремлет.
Сара допила остатки чая из своей чашки, сморщилась и потом опустилась на колени рядом с собакой.
— Хорошая девочка, — ласково сказала она и протянула руку. Собака сонно моргнула и позволила Саре погладить ей голову — Я уже записала семьи, которые возьмут щенков. Пока я говорила о четверых — Она повернулась к Уиллу: — Спасибо вам.
— Нет проблем.
— В самом деле? Я вас сорвала не с работы?
— Нет. И насколько я знаю, прошлой ночью никого спасать не надо было. — Он протянул руку, чтобы помочь ей подняться на ноги
Она быстро оглядела его, затем взяла за руку.
— Меня, — сказала она.