23
Сара остановилась в фойе здания «Эсперсон», нашла туалет и рванулась к унитазу как раз вовремя. В последнее время позывы к рвоте стали обычным случаем. Традиционное утреннее недомогание. Доктор Фаулк, ее терапевт, ничуть не был озабочен.
Однако этим утром тошнота продолжалась дольше обычного, она была ее молчаливым спутником по дороге через мост «Золотые ворота», вниз к парковке, к гаражу под блочным офисным зданием и в лифте по дороге к офису синдиката «Комик релиф» на двадцать третьем этаже.
На завтрак она выпила чаю и съела несколько устричных крекеров. По большей части она ухитрялась удержать в желудке содержимое завтрака, но не сегодня. В это утро все было обострено нервами.
Избавься от этого, сказала она себе. Ей нужно было сфокусироваться на питании для ребенка. Это было то, что могло противостоять ее несчастьям. Было достаточно осознать, что она не имеет роскошной возможности впасть в депрессию. Больше нет. Когда у вас есть ребенок, вам есть ради чего жить — и ради чего зарабатывать на жизнь.
В одном ей повезло — она была в туалете одна. Быть больной само по себе плохо. Но судороги рвоты в присутствии незнакомцев были бы для нее слишком большим испытанием.
До назначенной встречи все еще было целых пятнадцать минут, и она использовала это время, чтобы собраться. Она вымыла лицо, поправила волосы и макияж и сунула в рот «Тик-так». Даже самый лучший тональный крем не мог скрыть ее бледности, но, может быть, люди, которые никогда ее не видели, сочтут, что это ее природный цвет лица. Они могли подумать, что у нее цвет лица героини Шарлотты Бронте.
— Я Сара Мун, — сообщила она молодому человеку за столом. — У меня назначена встреча с Фрицем Пендеграстом.
Спокойствие, подумала она. Не показывай ничего, кроме спокойствия и уверенности в том, что им понравится материал. Забудь о том факте, что редакторы в синдикате лишены чувства юмора, что это женщины среднего возраста и что это один из самых успешных синдикатов на свете. Не думай об этом.
Она чуть не споткнулась, когда секретарь на ресепшне проводил ее в конференц-зал, освещенный высокими окнами с видом на суетливую пристань. В конце конференц-зала стоял ряд мольбертов. Стол красного дерева, такой длинный и сияющий, как дорожка для боулинга, был окружен легкими вертящимися стульями на колесиках.
Там был компьютер для презентации в Пауэр-Пойнт. За мгновение до того, как появились Фриц и трое его коллег, она загрузила программу. Она познакомилась с помощником редактора, управляющим редактором и Нэнси, молодым специалистом.
— Спасибо за то, что увиделись со мной, — сказала Сара. — Я поистине ценю такую счастливую возможность.
Процедура подавляла, она была наполнена напряжением. Она выставляла себя на их суд, просила их посчитать ее ценным сотрудником, особым образом оценить ее творения. Неудивительно, что до сих пор она избегала синдикатов.
— Нас всегда интересуют свежие таланты, — отреагировал Фриц скучающе, коматозным голосом.
Презентация прошла как по нотам. Все сказали то, что и должны были сказать, и издали все приличествующие случаю звуки. Поэтому Сара превосходно поняла, что встреча прошла плохо. «Просто дыши» умерли при родах.
Когда она призналась в этом себе, она расслабилась. Поскольку она всегда была изгоем, не было опасности, что этот удар собьет ее с ног.
— Я знаю, что вы думаете, — неожиданно для самой себя уверенно произнесла она.
Фриц послал своей помощнице взгляд, усиленный поднятой бровью.
— Ну хорошо, — согласился он. — Я слушаю. Что я думаю?
— Что комиксы недостаточно оригинальны.
— Ах. В конце концов, вы справились с домашним заданием. Согласно «Комик Маркетинг-Гайд», это первая причина для того, чтобы вам отказать.
— В таком случае вы, наверное, слышали все ответы на это, — сказала она.
Он посчитал их по пальцам.
— Вы приносите нам не оригинальность, но свежесть видения. Персонажи ваших комиксов и ситуации таковы, что читатель может сравнить себя с ними. Вы хотите создать длительные связи между аудиторией и материалом.
Она не смогла сдержать горькой улыбки.
— Вы тоже справились с домашним заданием.
Фриц взглянул на часы.
— Вы хороший художник. У ваших комиксов есть потенциал, и они будут приняты на определенных рынках. Но я не продаю, Сара. Вы все еще не привели мне причины, по которым я должен попытаться добиться с вами успеха.
«Хороший художник»… «потенциал»… «будут приняты». Разве это не причины? — подумала она. Что еще он хочет?
— Моя оценка? — спросил он, несмотря на то что ей она не требовалась. — Комиксы хорошо нарисованы, они сделаны резко и честно. Однако, как мы уже сказали раньше, они не оригинальны и не так уж смешны.
Она сделала глубокий вдох, пытаясь наполнить неожиданно опустевшие легкие.
— Я не смешная, с этим я согласна.
— Тогда почему я должен помещать вас на страничку юмора?
— Потому что «Просто дыши» — это о боли и правде.
— Как и страничка некрологов.
— Вот вам комедия, — сказала она, кликая на страничку Ширил в клинике по оплодотворению. — Мои читатели не смеются над ней, но они и не смотрят в сторону.
Нэнси изучала каждый образ, она становилась все более и более возбужденной. Во всяком случае, так показалось Саре.
Фриц взял пульт управления и быстро пролистал следующие несколько рисунков.
— Вы предлагаете мне боль и правду о молодой женщине, которая пытается спасти свой брак, заведя ребенка, не так ли?
— Нет. — Сара была в шоке. — Вы неправильно поняли. До самого последнего момента Ширил не думала, что с ее браком что-то не так. И она, безусловно, не настолько наивна, чтобы верить, что ребенок это исправит. Я не могу представить, как комиксы могли оставить у вас такое впечатление. У нее очень хороший брак.
Она переключила компьютер на четырехнедельную серию о Ширил и Ричи, переделывающих их кухню.
— Посмотрите, разве они не горячая парочка?
— Все ругаются, когда устраивают ремонт.
— Но я думаю, что общее правило в том, что женщина всегда выигрывает, — вмешалась Нэнси. — А Ширил не удалось получить здесь ни единой вещи, которую она хотела.
— Ей это было безразлично, — настаивала Сара, указывая на кульминацию истории. — Посмотрите на нее. История рассказывает о женщине, которая понимает, что по-настоящему важно, и это не погонные футы или пространство для стойки.
— Это о манипуляции и подавленном желании, — констатировала молодой специалист. — Ричи мастер на это.
— Это безумие, — возразила Сара. — Ричи не манипулирует Ширил. Она отвечает за их отношения.
— Тогда почему, черт побери, она в конце концов переезжает к своей придурковатой матери?
Нэнси пролистала еще несколько историй.
Сара была не готова ответить на это.
— Лулу не придурковатая. Она самый реализованный персонаж в комиксах.
— Чего? Ей пятьдесят лет, и она даже не может решить, в какой цвет ей покрасить волосы. Они с Ширил доводят друг друга до безумия.
— Как парочка шпицев, — согласилась Сара. — В особенности когда Лулу выясняет, что на самом деле происходит с Ширил.
— Что же это?
Сара попала на крючок, и она знала это. С натянутой улыбкой она перешла к самым последним рисункам, которые еще не были опубликованы.
— Ширил беременна.
У Нэнси отвисла челюсть.
— Заткнись.
Фриц и другие смотрели, словно зрители на матч пинг-понга. Наконец кто-то сказал, что встреча окончена.
Сара замолчала и постаралась выглядеть не слишком разочарованной, собирая свои вещи.
— Первое, что я сделаю завтра утром, — вышлю вам контракт, — сказал Фриц, делая пометку в блокноте.
Она моргнула, думая, что ослышалась.
— Я не поняла. Я подумала, что вам не понравились комиксы.
— Вы не слушали. Я сказал, что они не являются оригинальными и вовсе не смешные. Я также сказал, что они честные и хорошо нарисованы. Но это не то, что убедило меня.
— Тогда что?
— Честно сказать, мы сократили три серии комиксов, и есть место для чего-то нового. Кроме того, — он показал на Нэнси, — когда кто-то начинает спорить о поведении персонажей, я понимаю, что мы кое-что нашли.
