17
Авроре надоело быть отличницей, но она не знала, что делать, чтобы сменить репутацию. Ее учительница английского задала «Войну миров», и ей хотелось по этому поводу задрать нос, но, если честно, она не могла. Это была великая книга, лучше, чем кино. Однако, если бы она признала это вслух, она была бы такой же парией в школе, как член шахматного клуба. Облом. Шахматы ей тоже нравились.
Гленмиур был последней остановкой школьного автобуса. На перекрестке улицы Дрэйка и пляжа завизжали тормоза и автобус остановился. Аврора подняла глаза от «Войны миров», глядя, как Мэнди Джекобсон и ее подружки двигаются к выходу из автобуса, по пути болтая и смеясь.
Аврора с замиранием сердца ожидала, надеясь, как и каждый день, что девочки заметят ее, может быть, пригласят с собой, что бы они там ни делали каждый день. Они, похоже, всегда весело проводили время, даже когда просто шагали по улице.
Но сегодня, как и всегда, они исчезли, словно бриз, оставив запах жвачки и духов, не замечая Аврору, словно она была рюкзаком, который кто-то забыл на заднем сиденье.
Можно было подумать, что она научится не обращать на это внимания после всех подобных случаев. Однако их жизнь казалась такой веселой. Было трудно не мечтать оказаться одной из них. В автобусе они накладывали друг другу макияж и делали прически. Иногда они замечали Аврору, но только для того, чтобы списать у нее задание по алгебре или домашнюю работу по испанскому, потому что они знали, что у нее все сделано, и сделано без ошибок. И даже это заставляло ее сердце биться, а руки потеть от ужаса, что ее заметили. Аврора делала одолжение. У нее не было выбора. Если она откажется, эти девочки вообще не будут иметь с ней дела.
Она медленно поднялась и продела руку сквозь бретельки своего рюкзака.
— Увидимся завтра, дорогуша, — сказала водитель автобуса.
Аврора поблагодарила ее и помахала рукой, когда двери за ней закрылись.
Мэнди и ее подружки собрались у витрины магазина «Вернон вэрайети». С тех пор как миссис Вернон поймала их на краже косметики, им было запрещено входить в магазин, но они находили это забавным, а не постыдным.
— Как насчет мороженого? — спросил кто-то.
Аврора так перепугалась, что чуть не споткнулась.
— А?
Сидя за чистеньким металлическим столиком у «Магического боба», на нее смотрела Сара Мун.
— Я просто думаю, могу ли я купить тебе мороженое.
Щеки Авроры вспыхнули. Было неприятно, что ее застукали за тем, как она, словно потерявшийся щенок, бредет за Мэнди, Карсон и Деб
— Или у тебя планы с твоими друзьями? — осторожно спросила Сара, и у Авроры сложилось впечатление, что она все понимает.
Аврора решила облегчить ей задачу.
— Они на самом деле не хотят со мной общаться. — Девочка тут же пожалела о своей откровенности. Она ждала реакции Сары.
Большинство взрослых сказали бы: «Чепуха, конечно у тебя есть друзья». Но не Сара. Она даже не выглядела удивленной.
— Почему у тебя нет друзей? — спросила она.
Аврора пожала плечами.
— Позволь мне угадать. Те, с кем ты хотела бы подружиться, не замечают тебя. А те, кто хочет быть твоими друзьями, слишком чокнутые, чтобы с ними можно было иметь дело.
— Примерно так, — призналась Аврора, гадая, откуда Сара это знает
— Ненавижу, когда такое происходит.
Аврора издала вздох облегчения. Благодарение Богу, она не сказала что-нибудь вроде «Я буду твоим другом». Так говорят многие взрослые. В особенности часто она слышала эти слова от женщин, с которыми встречался ее отец. Тактика всегда оборачивалась против них. Это заставляло Аврору чувствовать, что ее используют, как бывало, когда Мэнди списывала у нее домашнее задание.
— Осторожнее, — сказала Сара. — Фрэнни то и дело попадает под ноги.
Аврора посмотрела на собаку на поводке, лежащую под столом. Она заколебалась, вспомнив, что дворняга рычала па нее.
— Как идет дрессировка? — спросила она.
— Поразительно хорошо, в особенности если учесть, что у меня никогда раньше не было собаки.
— Почему вы решили завести ее?
— На самом деле я не решала, — объяснила Сара. — Я просто, оказалась с ней вместе.
Авроре это было исключительно хорошо знакомо, но она этого не сказала. Она почувствовала себя неловко, вспомнив ложь, которую она выложила Саре Мун во время их последней встречи. Что они с папой переезжают в Пегас к ее маме. Да, точно.
— Я назвала ее Фрэнни, В честь персонажа из книжки.
— «Фрэнни и Зуи», — сказала Аврора, с облегчением оттого, что Сара не спросила ее о планах переезда в Вегас.
— Ты знаешь эту книгу?
— Точно. Я читала еще «Девять историй» и «Над пропастью во ржи».
— Это производит впечатление.
Аврора снова пожала плечами. Прочесть книги, которые были кем-то написаны, просто. Подружиться с Мэнни Джекобсон и ее бандой — вот что невозможно.
— Не хочешь ли присесть?
Аврора на минутку заколебалась. Ее отец был на дежурстве до сегодняшнего вечера, так что ей предстояло отправиться к бабушке с дедушкой. Она уже готова была вежливо отказаться, когда из кофейни вышел мальчишка. Это был Зэйн Паркер, главный сердцеед Гленмиура. И футболке с надписью «Магический боб», в бейсболке и черном фартуке, обтягивающем его бедра, Зэйн был неотразим. Он поприветствовал ее улыбкой Аврора немедленно уселась рядом с Сарой.
— Привет, — сказал он. — Принести тебе что-нибудь?
— Да, пожалуйста. — Она запаниковала, не имея ни малейшего представления о том, что хочет. Она не могла вспомнить даже собственною имени. — Кока-колу.
Когда он направился обратно к кафе, она вспомнила, что на самом деле не любит кока-колу.
— А как насчет мороженого? — предложила Сара.
— Нет, спасибо.
Сара помешала ложечкой в блестящей стальной чашечке.
— Вообще-то я не люблю мороженое, но в последнее время только о нем и думаю. Я начала пробовать странные желания, например мокко и фисташковое вместе. И иногда я думаю, рокфорное… почему бы и нет?
— Мороженое со вкусом рокфора? — переспросила Аврора.
— Иногда у меня бывают странные вкусы.
Зэйн появился как раз вовремя, чтобы увидеть, как лицо Авроры исказила гримаса отвращения.
— Все в порядке? — спросил он.
«Я хочу умереть, — подумала Аврора. — Прямо в эту минуту».
— Да, — ухитрилась ответить она, изменяя выражение лица.
Он поставил перед ней кока-колу и убежал так быстро, что у нее едва было время поблагодарить его. Черт. Ей надо было заказать что-нибудь такое, чтобы он волчком крутился вокруг. Банановое фламбе, которое готовится за столом.
— Он симпатичный, — сказала Сара.
— Ух!
— Вы с ним друзья?
— Если бы. Зэйн в девятом классе, а я в седьмом. Я вроде как дружу с его братом, Этаном, он в моем классе. — Этан не был ни симпатичным, ни классным. Аврора вздохнула. — Как заставить мальчика обратить на себя внимание?
Сара улыбнулась и облизала ложку.
— Просто не замечать его.
Аврора вставила соломинку в бутылку.
— Ну хорошо. С этого момента мне нет до него дела.
— Это правильно.
— Заговори о дьяволе, и он появится. — Она показала на тощего мальчишку в драных джинсах и черной футболке, двигающегося к ним на двухколесном скейте. — Это Этан. — Он был скейтером, одевался в черное, носил очки и слишком любил школу. Однако в нем что-то было, что-то серьезное и зрелое, что привлекало ее. Она надеялась, что он останется таким и в шестнадцать лет и ее отец позволит ей бегать к нему на свидания В настоящее же время центром ее мечтаний был Зэйн.
Этан спрыгнул на тротуар, поднял доску и зажал ее одной рукой.
— Привет, — бросил он Авроре.
— Привет.
Вышел Зэйн.
— Ты принес все, что нужно для сегодняшнего вечера?
Этан открыл маленький бумажный пакет, вытащив оттуда банку керосина.
— Фейерверк на пляже, сегодня вечером, — сообщил он, обращаясь к Авроре. — Ты придешь?
Она чувствовала, что Зэйн стоит у нее за спиной и жестами показывает брату, чтобы тот заткнулся
— Нет, — сказала она и намеренно отвернулась. Ей было неприятно, но еще неприятнее показать, что ты заметила, что тебя не хотят.
Этан передал пакет Зэйну, поставил доску и укатил. Аврора подумала, что Сара выглядит немного бледной и расстроенной. Показывая на альбом для набросков на столике, она спросила:
— Вы сегодня работали?
— Время от времени.
Она открыла альбом на страничке с набросками.
Аврора чувствовала, что у них с Сарой много общего, больше, чем просто любовь к рисованию. Сара тоже была неудачницей, хотя ей явно удавалось выгодно использовать свою необычность. Аврора надеялась, что, может быть, кто-то сделает ее жизнь проще. Наброски позволяли заглянуть в чужие мысли, что Аврора находила классным. Быстрое исполнение напоминало комикс, но рисунки были художественными. Мистер Шопен, ее учитель рисования, мог бы назвать наброски импрессионистскими. Они были больше, плотнее и нарисованы стремительной и уверенной рукой.
— Я проводила мозговой штурм, — сказала Сара. — Обычно рисую и думаю, пока не додумаюсь до чего-нибудь.
Аврора медленно переворачивала страницы. Она узнавала людей из городка — сторож из яхт-клуба, охранник из поликлиники, бармен у кофейной стойки, парень в рыбачьем доке. Там была масса набросков Фрэнни, спящей свернувшись в клубок или глядящей через стеклянную дверь.
— Это потрясающе, — сказала она, задержавшись на страничке набросков к комиксам «Просто дыши». Персонаж по имени Ширил — умница, а ее мамаша — еще умнее. Лулу всегда давала толковые советы, например: «Если бы твои мозги были так же умны, как твои слова, мы назвали бы тебя Эйнштейном». Лулу всегда умела сказать что-нибудь оптимистичное. Глядя на рисунки, Аврора ощутила знакомое чувство тоски.
— Ее характер основан на характере вашей настоящей матери?
— На характере моей матери и моей фантазии. — Улыбка Сары была немного грустной. — В комиксах ты должен спланировать все, что твои персонажи собираются сказать или сделать. Ты планируешь их ошибки и то, что у них получится. Я не думаю, что настоящие матери всегда находят что сказать и у них на языке вечно уместные шуточки, как у Лулу.
Аврора задержалась на рисунке, где Лулу рассматривает воск для удаления волос из зоны бикини, и ее разобрал смех.
— Это никогда не будет опубликовано, во всяком случае в газете, — сказала Сара.
— Почему? Это забавно.
— У серьезных газет есть правила — никакого секса, религии, пыток или смерти, если назвать только некоторые. И никаких пятидесятилетних женщин, удаляющих волосы из зоны бикини. Ты не должен оскорбить читателя, потому что в этом случае они пожалуются редактору, который затем должен будет их успокаивать. Считается, что секса и пыток достаточно в других разделах газеты. — Сара вздохнула и закрыла альбом. — В следующий раз, когда ты задумаешься, почему комиксы такие скучные, вот тебе ответ.
Аврора изучающе посмотрела на нее и нахмурилась.
— А вы вообще-то в порядке?
Лицо Сары побледнело, и на лбу выступил пот.
— Мне что-то жарко, — слабо произнесла Сара. Она уложила альбом и пачку маркеров в сумку на колесиках. — Может быть, просто поднялся сахар от мороженого, — объяснила она не совсем уверенно. — Ничего, остыну по дороге домой. Я живу недалеко, в местечке, которое называется коттедж Мэй.
Аврора подпрыгнула:
— Я знаю, где это. Я провожу вас. Если вы не против — Она не могла вынести мысли о том, что будет сидеть здесь в одиночестве со своей кока-колой и Зэйн Паркер увидит, какая она неудачница. Она промямлила это, нащупывая в рюкзаке мелочь.
— Я заплачу. — Сара оставила деньги на столике. — Спасибо! — прокричала она Зэйну, который был внутри кафе.
— Увидимся, — отвечал Зэйн.
Аврора едва не закашлялась. «Увидимся». «О мой Бог, — подумала она, — я влюбилась».
— Идем, Фрэнни, — сказала Сара, погладив собаку по голове. Фрэнни затрусила впереди, изо всех сил натянув поводок. Они оставили позади главную улицу и направились в тенистый переулок — который вел к краю бухты. Аврора много раз проходила мимо этого коттеджа. Это было недалеко. Может быть, Сара пригласит ее зайти и покажет еще рисунки.
Она взглянула на Сару и встревожилась. Сара была бледнее, чем обычно. Ее кожа была такой прозрачной, что Аврора видела сосуды у нее на виске. У нее появилось нехорошее предчувствие. Очень нехорошее. И она не представляла, что делать. Она едва знала эту женщину.
Что, если у нее бывают припадки? Что, если она наркоманка или что-то вроде этого? Аврора дико осмотрелась, но она была совершенно одна на пустой, окруженной деревьями дороге.
— Вы в самом деле плохо выглядите, — выпалила она. — Не обижайтесь, но это так.
— Да, ну, я думаю, для этого есть причина, — сказала Сара.
Ее шатало.
— Что такое?
— Я чувствую, будто съела что-то несвежее. — Теперь ее сильно трясло и пот бежал по вискам. — Мне нужно сесть.
— Тут негде… Ох. — К своему ужасу, Аврора увидела, как Сара осела на траву у дороги, вернее, свалилась, приминая дикие цветы под собой. — О, черт возьми! — сказала Аврора, впадая в панику. Собака заскулила, как будто Аврора ее выбранила. Она стала на колени и потрясла Сару. Она едва не потеряла сознание от радости, когда Сара моргнула.
— Что случилось?
— Я думала, вы умерли, — сказала Аврора.
— У меня никогда раньше не было обмороков. — Она выглядела изумленной, ее лицо все еще было пепельно-серым, а руки стали холодными и влажными.
— Может быть… гм… положите голову между коленями? — предложила Аврора, опуская свой рюкзак. Она вытащила из кармашка телефон.
— О, перестань, — сказала Сара. — Не звони 911.
— Я звоню своему папе.
Сара нахмурилась и вытерла лоб рукавом.
— И кто твой папа?
Аврора выбрала его номер в меню своего телефона.
— Он почти что 911.
