Глава 9
На Грейс была простая белая блузка, казавшаяся еще белее по контрасту со смуглой, оливковой кожей, и длинная юбка, собравшая вместе красный, оранжевый и розовый цвета. На тонкой, изящной лодыжке — браслет. Ногти покрыты сияющим розовым лаком. Кеннеди предпочел бы и дальше любоваться ее ножками или даже изучать землю под ними, а не смотреть в настороженные глаза и видеть царапины на щеке. Но он пришел сюда, чтобы извиниться, и в общем-то был рад, что наконец решился это сделать, пусть даже и не совсем по собственной инициативе.
— Привет. — Он уже успел ослабить узел галстука и теперь сунул руки в карманы и даже отступил на шаг от двери, демонстрируя миролюбивость своих намерений.
Она осталась у двери, готовая в любой момент захлопнуть ее перед ним, так что его старания не оказали должного эффекта.
— Привет. — Приветливости в ее голосе Кеннеди не услышал — только неуверенность.
Он попытался успокоить ее добродушной улыбкой и кивнул в сторону возведенного в переднем дворе импровизированного прилавка:
— А вы времени даром не теряете. Персики еще остались?
Грейс лишь на мгновение отвела взгляд.
— Вы за персиками явились? Кеннеди пожал плечами:
— Не совсем.
Она провела ладонью по роскошным волосам, падавшим на плечи свободными прядями.
— Из-за прошлого вечера.
Ему показалось, что она хотела добавить «наконец-то», но сдержалась. А он так и не пришел к какому-то определенному решению насчет найденной Библии.
— Нет.
Грейс вскинула брови:
— Нет?
— Из-за Тедди. Он позвонил мне недавно.
Грудь ее колыхнулась, словно она глубоко вздохнула.
— Извините. Я не хотела его обидеть. И никогда бы не перенесла свои чувства к вам и вашим друзьям на детей.
Кеннеди моргнул. Ей что же, приходится прилагать сознательные усилия, чтобы не выдать своего неприязненного отношения к нему? И как же извиняться перед человеком, который тебя ненавидит?
— Я бы не принимала Тедди, если бы знала, чей он сын, — добавила Грейс, ясно давая понять, что случившееся было простым недоразумением. — Думаю, обиду мальчик переживет, ведь мы с ним едва знакомы. А на будущее скажите ему… скажите что хотите. Что у меня он не научится ничему хорошему. За неделю-другую я распродам припасы Ивонны и уже не буду попадаться ему на глаза.
Кеннеди шагнул вперед и положил руку на дверь. Удивительно, но Грейс даже не попыталась ее закрыть.
— Я пришел извиниться. Она слегка отстранилась.
— Извиниться за что? У меня с Тедди никаких проблем не было.
— Я говорю не о Тедди. Он приходил сюда с моего разрешения, но, как мне только что стало известно, не говорил вам, кто его отец. Все остальные тоже молчали. Но я хочу извиниться за то, что сделал — и чего не сделал — в школе.
— У меня нет никакого желания говорить о школе. Что случилось, то случилось. Вам есть чем гордиться. Вы получали грамоты за успехи в футболе, баскетболе и бейсболе. Вы можете выставить свои фотографии и табели успеваемости и показывать их детям. А я… я была глупа, безрассудна и… — Она не договорила, заменив остальные определения вздохом. — Не хочу вспоминать те годы.
— Значит, вы меня не прощаете?
Она нахмурилась, словно вглядываясь во что-то далекое у него за спиной, потом пристально посмотрела ему в глаза:
— Вы отдадите мне то, что взяли прошлой ночью? Вопрос требовал ответа, а он не знал, что сказать. Если она каким-то образом причастна к смерти преподобного, а он вернет ей Библию, то получится, что он покрывает преступление. С другой стороны, отдав Библию в полицию, он превратит ее жизнь в сущий ад. Но и оставить ее у себя тоже нельзя. Зачем ему это? Кеннеди вообще не хотел ни во что ввязываться. Если кто-то случайно узнает, что книга у него, ему ведь придется объяснять, откуда она взялась.
Можно ли доверять Грейс? Чтобы ответить на этот вопрос, он должен узнать ее лучше.
— Поедете с нами на выходные за город? — спросил Кеннеди вместо ответа.
Она уставилась на него широко раскрытыми глазами:
— Что?
— Тедди очень на вас рассчитывает. — Кеннеди не стал говорить, что хочет этого сам. Да она и не поверила бы, наверно.
— Нет. Разумеется, нет. Разве что… — Она замялась, помолчала, потом, понизив голос, спросила: — Вы предлагаете обмен?
— На Библию? — Использовать находку в качестве средства давления было неприятно — он никогда не подкупал женщин, — но в данном случае иного варианта Кеннеди не видел. Чтобы определиться с дальнейшими действиями, ему нужно было узнать ее получше.
— Вы отдадите мне книгу, если я приму ваше предложение?
Он мог бы взять Библию с собой и отдать ее Грейс там, где им никто бы не помешал, но только если сам примет такое решение. Пока же от обещаний лучше воздержаться.
— Посмотрим.
— Посмотрим на что?
— Как у нас с вами пойдет. Она презрительно поджала губы:
— Господи, вы ничем не лучше Джо.
— Я не такой! — резко возразил он.
— Неужели? Что ж, в таком случае я уже сейчас могу сказать вам, как у нас пойдет. Я не стану с вами спать. Ни за что.
— Я вовсе не имел в виду… — Он не договорил, с опозданием отреагировав на ее слова. — О, да вы знаете, как уколоть мужчину побольнее. А что, я вам настолько неприятен?
— Я больше не поддамся вашему обаянию. И мне наплевать, даже если вы станете следующим президентом Соединенных Штатов. Те дни в прошлом.
— Послушайте, у меня и в мыслях… — Кеннеди остановился. — Ни о чем таком я вас не прошу. Речь идет всего лишь о поездке в кемпинг. Три дня и две ночи. Мои ребята тоже поедут. У вас будет отдельная палатка.
Выражение ее лица едва заметно смягчилось.
— Так вы действительно пришли из-за Тедди?
— В общем-то да.
— И вы ко мне даже не притронетесь? Он посмотрел ей в глаза:
— Нет, если только вы сами этого не захотите.
— И вы вернете мне Библию?
Но только не даром — ценой будет объяснение, решил Кеннеди, но вслух этого говорить не стал.
— Может быть.
Может быть, лучше, чем ничего. Кто знает, подвернется ли другой шанс.
— Хорошо. Я поеду с вами, — сказала она, и Кеннеди понял — она все взвесила.
— Отлично. — Он повернулся и пошел к машине, но обернулся. — Я заеду за вами завтра в восемь утра.
— Мне приготовить что-нибудь или…
— Я сам обо всем позабочусь.
Грейс проводила взглядом отъехавший внедорожник. Уик-энд за городом. Кеннеди Арчер хочет, чтобы она поехала в лес с ним и его детьми. Но и согласившись, она вовсе не была уверена, что поступает благоразумно. Его визит отозвался всплеском странных эмоций: сожалением и стыдом за поведение в школе, жгучей обидой, злостью и презрением к себе. В чем она была уверена, так это в том, что Кеннеди не тронет ее, если пообещал. И к тому же он должен вернуть Библию.
Грейс было ужасно жаль Тедди. Мальчик еще не понимал и не мог понять всей сложности отношений между взрослыми, ее противоречивых чувств к его отцу, а потому и воспринял ее реакцию на известие о том, что он сын Кеннеди Арчера, как неприязнь к нему самому.
Зазвонил сотовый. Грейс поспешила к телефону с надеждой услышать голос Джорджа. После их короткого утреннего разговора он еще не звонил.
— Какие новости? Что слышно о ночной пропаже? — спросил Клэй.
— Книга у Кеннеди Арчера, — ответила она, старательно скрывая досаду.
— Это он тебе так сказал?
— В общем, да.
Клэй долго молчал — наверно, обдумывал услышанное.
— Он отнес ее в полицию?
— Еще нет. Думаю, он может вернуть ее мне.
— Это шутка?
— Нет.
Клэй приглушил орущий телевизор.
— Зачем ему это?
— Не знаю. Может быть, скажу больше в понедельник.
— И что же такого случится в выходные?
— Я еду с ним за город.
На этот раз переваривание информации заняло еще больше времени.
— Ты едешь за город с Кеннеди Арчером? — повторил брат.
— Понимаю, звучит дико.
— А как же Джордж?
Грейс опустила жалюзи — в комнате уже нечем было дышать.
— Это мама рассказала тебе о нем?
— И Молли. Они говорили, что ты вроде бы собираешься за него замуж. Думала, я ничего о тебе не знаю?
В последнее время Джордж вел себя так странно, что она уже не знала, можно ли их считать парой.
— По-моему, мы расстались.
— То есть ты еще не совсем уверена?
— Не совсем. В любом случае поездка с Арчером за город — это не свидание.
— У тебя есть другое определение?
— Ну… я сказала бы… это что-то вроде пикника с детьми.
— Не могу представить, что Кеннеди Арчер пригласил бы тебя в кемпинг со своими детьми, если бы не имел определенного интереса.
— Его младший последние несколько дней помогал мне по хозяйству. Он и предложил отцу пригласить меня.
Клэй недоверчиво хмыкнул:
— Ладно. Позвони, как только вернешься. Буду с нетерпением ждать, как ты заберешь слова обратно.
— Ты только не говори никому, куда я отправляюсь, — попросила Грейс. — Если мое имя свяжут с именем Кеннеди, здесь такое начнется. Нам это ни к чему. Вернуть Библию будет легче, если ему не помешает никакой скандал.
— А что ты скажешь маме и Мэдлин?
— Скажу, что еду в Джексон повидаться с Джорджем.
— Ладно, тогда и я буду придерживаться этой же версии. Ну все, потом поговорим.
— Подожди.
— Что?
— Если Кеннеди вернет книгу и согласится держать рот на замке, не думаешь ли ты, что нам нужно… — она прочистила горло, — переместить то, о чем мы говорили?
— Нет.
— Но тогда, даже если его найдут, никакой доказательственной связи с нами никто установить не сможет. — Она поймала себя на том, что сказала, и быстро поправилась: — Если, конечно, мы будем осторожны и не оставим других следов.
— Полностью исключить риск невозможно. Нельзя же раскопать все вокруг.
— Объясним, что ты хочешь кое-что перестроить. Не вижу ничего особенного.
— Ты лучше верни Библию, ладно? И все.
— Ты уверен?..
— Абсолютно. Она вздохнула:
— Пусть будет по-твоему.
Закончив разговор, она еще с минуту смотрела на трубку, решая, стоит ли позвонить Джорджу, и в конце концов отказалась от этой мысли. Не надо паниковать. И в том, что он не перезвонил, нет ничего особенного — на то может быть тысяча причин.
Но в глубине души она не верила ни в одну из них, кроме той, которая пугала сильнее всего. Он ее бросил.
К счастью для Кеннеди, все обошлось. Тедди не стал расспрашивать его о деталях визита к Грейс и лишь поинтересовался, договорился ли он. Кеннеди кивнул. Потом пришла очередь Камиллы. Почистив картофель, мать завела старую песню о том, что с самого начала предупреждала насчет Грейс и вот теперь ее предупреждения сбылись. Сын с отцом обменялись заговорщическими взглядами, но промолчали.
Хотя Кеннеди и отказался оставаться на обед, забрать мальчишек и выйти из дому удалось только через час. Сначала Камилла попросила установить новый принтер, потом отец захотел показать ему биографию Джека Николсона. К тому времени, когда Кеннеди, отказавшись, к огорчению и молчаливому неодобрению матери, от обеда, отъехал наконец от родительского дома, дети успели проголодаться.
Свернув на Мейн-стрит, он объявил, что Грейс согласилась поехать с ними за город.
Новость оказала исцеляющий эффект — жалобы на терзающие бедняжек муки голода мгновенно стихли.
— Правда, пап? — радостно спросил Тедди.
— Она сказала, что поедет. — Кеннеди усмехнулся, сам не зная чему. Он вдруг поймал себя на том, что ему уже давно не было так легко и весело.
— Не может быть! А как ты ее уговорил?
Он не стал признаваться, что добился согласия, предложив обмен. У него была веская причина узнать Грейс лучше, чтобы решить простой вопрос: оставаться ли во всем, что касается этой женщины, на стороне матери или занять иную позицию. И остаться в одиночестве.
— И когда выезжаем? — спросил Хит.
Кеннеди свернул на стоянку перед «Биг-Бургером Руди». Не стоит тратить время на готовку, когда впереди столько дел.
— Рано утром.
— Ура! — завопил Тедди. Кеннеди взглянул на старшего:
— В чем дело, Хит? Ты разве не хочешь, чтобы она поехала с нами?
— Не знаю, — неуверенно ответил мальчик. — Бабушке это точно не понравится.
Кеннеди припарковался и выключил мотор.
— А разве мы обязательно должны рассказывать бабушке обо всем, что делаем?
— Нет.
— Вот и отлично. Тогда и не будем ничего ей об этом говорить.
— Ладно, — легко согласился Хит и открыл дверцу. Кеннеди последовал за мальчишками, но тут у въезда на парковку остановился Базз.
— Привет! — крикнул он, опуская стекло. Убедившись, что Хит и Тедди уже вошли в заведение Руди, Кеннеди подошел поздороваться с другом. В кабине, кроме Базза, сидел Джо Винчелли. Настроение моментально пошло вниз. В последнее время Джо неизменно вызывал у него раздражение, как своими словами, так и поступками. Может быть, из-за того, что в них все явственнее проступала его эгоистическая натура.
— А вы куда, парни? Подзаправиться к Руди?
Базз покачал головой:
— Нет, просто увидели твой «эксплорер» и решили поздороваться.
— Заходите, посидите с нами.
— Некогда. Сара пригласила Джо на обед. — Базз многозначительно подмигнул. — К ней сегодня племянница приезжает. Мелинда.
— Вон оно что.
В свое время Кеннеди каким-то чудом удалось не попасться на глаза Саре, искавшей спутника жизни для своей недавно разведенной племянницы. Мелинда была слишком молода, а он уже устал от постоянного внимания к себе — казалось, весь город только тем и занят, что подыскивает ему подходящую пару.
Джо, перегнувшись через сиденье, протянул руку:
— Сара считает меня выгодной партией.
— А Базз, как верный товарищ, не торопится раскрывать ей правду, да? — пошутил Кеннеди. Они с Джо частенько подначивали друг друга, но сегодня Кеннеди был настроен на более серьезный лад.
Джо отмахнулся. Кеннеди рассмеялся.
— Если хочешь, приезжай с ребятами к обеду, — предложил Базз. — Ты же знаешь Сару. Готовит столько, что можно целую армию накормить.
— Папа!
Кеннеди оглянулся — из ресторана выбежал Тедди. Убедившись в отсутствии машин, он махнул сыну рукой — переходи — и повернулся к Баззу:
— Спасибо за приглашение, но мы перекусим здесь.
— Привет, Базз, а угадай, что у нас завтра? — выпалил Тедди.
— Что?
— Мы поедем в кемпинг.
Выругавшись про себя, Кеннеди положил руку на плечо сыну, надеясь донести таким образом простое послание: держи язык за зубами.
Энтузиазм проявил, однако, не Базз, а Джо.
— Вот как? И куда едете?
— На Пиквик-Лейк, — ответил Кеннеди, зная, что Джо обычно предпочитает более отдаленные места.
— А почему именно на Пиквик? Вы же там всегда бываете.
Кеннеди пожал плечами:
— Да мы в общем-то и не собирались. Все решилось в последнюю минуту.
— А к Аркабутла не хотите? Тогда бы и я вам компанию составил.
Из всей их компании именно Джо больше всех любил охоту и рыбалку, а поскольку все приятели обзавелись семьями, он постоянно искал, чем бы развлечься. Но приглашать его с собой у Кеннеди не было ни малейшего желания. После случая в пиццерии представить реакцию Грейс на появление Джо было совсем не трудно!
— Может быть, в следующий раз. — Базз посмотрел на часы:
— Ладно, нам пора. Сара будет рвать и метать, если опоздаем.
Кеннеди хлопнул ладонью по дверце:
— Удачи вам, ребята. Оторвитесь как следует. Саре привет от нас всех.
— Передам.
— Джо, не усердствуй, ладно? А то еще разобьешь Мелинде сердце.
— Кто, я? — Джо хитро ухмыльнулся. — Перестань, я слишком милый и нежный для таких грубостей.
Кеннеди рассмеялся, но, как только машина Базза отъехала, облегченно вздохнул. Не хватало только, чтобы Джо пронюхал, что он отправляется на озеро с Грейс Монтгомери, и оповестил об этом весь город.
В ожидании Кеннеди Грейс нетерпеливо крутила кольца на пальцах и поглядывала в окно. Прошлым вечером она едва отбилась от Мэдлин, вознамерившейся заглянуть на огонек. Пришлось объяснять, что у нее болит голова и что она уже ложится. Встречаться со сводной сестрой не хотелось в первую очередь из-за того, что пришлось бы врать и говорить, что она ничего не нашла в мастерской Джеда, не зная наверняка, где Библия, и не всплывет ли она в самый неподходящий момент, выставив ее лгуньей. Не было и желания общаться с матерью. Скрыть от нее беспокойство в отношении ближайшего будущего не получилось бы, и Грейс прекрасно понимала, что своей тревогой только расстроит Айрин. В ситуации, когда весь город гадает, кто же был напарником Мэдлин в ночном налете на автомастерскую Джеда, исчезнуть с глаз на несколько дней и в самом деле представлялось наилучшим выходом.
Пусть даже в компании с Кеннеди Арчером.
Она потерла лоб. Интересно, о чем они будут разговаривать? В школе она не сводила с него глаз, провожала жадным взглядом, когда он шел по коридору, следила за ним, когда он обнимал Рэйлин, и отчаянно мечтала оказаться на ее месте. Но Кеннеди словно и не замечал ее присутствия. Для него она была пустым местом. И вот теперь, спустя много лет, он ловит ее практически на месте преступления. Хорошо еще, что не в туалете. Не самая выгодная ситуация для начала новых отношений.
С другой стороны, там ведь будет Тедди. Такой милый мальчик. Такой славный, сообразительный для своего возраста. Грейс с первой встречи привязалась к нему всем сердцем. Кеннеди ничем не заслужил такого чудесного ребенка, как раньше не заслуживал и Рэйлин. Но жизнь не бывает справедливой. Эту истину Грейс усвоила давно.
Заслышав шум мотора, Грейс схватила испеченное накануне печенье и сумку, в которую уложила туалетные принадлежности, шорты, несколько футболок, кеды, купальный костюм и крем для загара. Всем родным, кроме Клэя, она сказала, что едет в Джексон навестить Джорджа. Главное — чтобы никто сейчас не увидел, как она садится в машину Кеннеди Арчера.
Грейс открыла дверь еще до того, как Кеннеди успел постучать.
— Привет. — Он улыбнулся так открыто, так тепло и радушно, что она чуть не забыла про свое неприязненное к нему отношение.
— Ну и ну. Неудивительно, что я была такой дурочкой, — побормотала Грейс себе под нос.
Он удивленно уставился на нее:
— Что?
— Ничего. — Она стала закрывать дверь, позволив ему взять сумку, но он не ушел и, посмотрев на ее сандалии, неодобрительно покачал головой:
— Надеюсь, вы и нормальную обувь с собой захватили?
Грейс кивнула и направилась к машине, но на полпути остановилась:
— Это безумие. Мне не следует ехать с вами.
— Почему?
— Зачем? Я не вижу никакого смысла в этой поездке.
— Обычно люди уезжают из города, чтобы отдохнуть, провести приятно время.
Все это она знала и из города уезжала без сожаления, но…
— Знаю. Просто мы…
— Все будет в порядке, — перебил ее Кеннеди. — Вы же не хотите их расстроить? — Он кивнул в сторону внедорожника.
Тедди, высунувшись чуть ли не по пояс из окна, махал ей рукой. Рядом с ним, прижавшись носом к стеклу, сидел второй мальчик.
Грейс вздохнула:
— Нет, не хочу.
— Вот и отлично.
Он подошел к машине, открыл багажник, поставил ее сумку. Потом передал мальчикам печенье.
— Привет, Грейс! — радостно встретил ее Тедди. Она ответила ему улыбкой:
— Привет, Тедди.
— А это Хит, — добавил, садясь за руль, Кеннеди. — Ему десять.
— Еще один симпатичный мальчик, — сказала Грейс и получила в награду смущенную улыбку.
Она вдруг заметила, что они все симпатичные. Особенно Кеннеди. И если мальчики вырастут похожими на отца, разбитых сердец будет не сосчитать.
Поймав себя на этой мысли, Грейс нахмурилась и отвернулась к окну.
Должно быть уловив перемену в ее настроении, Кеннеди осторожно сжал ее локоть:
— Расслабьтесь, ладно?
Она взглянула на него и наткнулась на улыбку, устоять перед которой было невозможно. Улыбнувшись в ответ, Грейс застегнула ремень и приняла от Кеннеди чашечку кофе.
— Осторожнее, горячий.
— Спасибо.
— Там еще пакетик с сахаром и сливками. Посмотрите внизу.
— А еще у нас есть пончики, — похвастал Тедди, размахивая большим бумажным пакетом.
— Заманчиво.
— Мы уже гадали, какие ваши любимые.
Судя по тому, как блеснули его глаза, он уже считал себя победителем.
— Так что там, в пакете?
— Для вас? По одному каждого, — сказал Кеннеди. — Шоколадный с крошкой. Яблочный. И с кленовым сиропом.
— И какой ваш любимый? — Тедди наклонился вперед.
— Кто выбирает с крошкой?
Она ожидала, что руку поднимет кто-то из детей, но ошиблась — Кеннеди широко улыбнулся и кивнул:
— Я.
— Вы? Вам нравится с крошкой? — Грейс недоуменно вскинула брови.
— Нет. Я выбрал их для вас. Они ведь ваши любимые, не так ли?
Она смущенно закашлялась и отвернулась.
— Вообще-то именно с крошкой я и не люблю.
— Врушка, — проворчал Кеннеди, и Грейс рассмеялась.
— Вы поосторожнее с папой, — предупредил Тедди. — Он тех, кто обманывает, мучает до смерти.
— Это как же?
— Прижимает к полу и щекочет, пока не сдашься, — объяснил Хит.
— Ну, я вашему отцу никогда не сдамся, — ответила Грейс.
На Малберри-стрит повернули вправо. Теперь они ехали к границе с соседним штатом, Теннесси. Кеннеди вел машину уверенно и спокойно, и мальчики, наверно, не замечали в нем никаких перемен, но Грейс уже заметила опасный огонек в его глазах.
— Вы уж мне лучше не лгите, — негромко сказал он, — а иначе придется применить крайние меры.
— Да, с ним шутки плохи, — подтвердил, кивая, Тедди. — Он любому язык развяжет.
Несколько секунд Грейс смотрела на Кеннеди, потом качнула головой:
— Нет, меня ему не одолеть.
— Вот увидите, его ничем не остановишь, — возразил Хит. — Он такой сильный.
— В том-то и дело, что мериться силой не надо, — спокойно заметила Грейс. — Нужно сыграть мертвеца.
Кеннеди посмотрел на нее краем глаза:
— Как это?
Она откинулась на спинку сиденья.
— Какое удовольствие щекотать человека, который ничего не чувствует?
— А это так легко? Притвориться, что ничего не чувствуешь?
— Все дело в практике.
— Знаете, Грейс, думаю, не стоит постоянно изображать мертвеца. Это ведь может войти в привычку. Иногда стоит снять защиту и дать волю эмоциям.
Дети уже потеряли нить разговора, но все равно слушали внимательно и смотрели на них с любопытством.
— Почему?
— Если постоянно заботиться только о защите, можно пропустить что-то интересное.
— Ну и пусть пропущу. — Она сложила руки на груди. — Зато останусь жива.
Что-то мелькнуло в его глазах, но что? Она не поняла.
— Так жить не стоит. Грейс скупо улыбнулась:
— Некоторые вынуждены делать то, что приходится.
Грейс напоминала ему кактус. Конечно, она могла быть колючей, но Кеннеди видел сходство в другом. Как и кактус, она выросла в сухом, бесплодном, скудном эмоциональном окружении, держа в себе все абсолютно необходимое и стараясь обходиться минимумом заимствований из окружающего мира. Пожалуй, он еще не встречал человека, столь мало требовавшего от других и так старавшегося оставаться неприступным и независимым.
— А давайте сделаем вид, будто мы с вами только-только познакомились, — предложил Кеннеди, сворачивая на дорогу к озеру, до которого оставалось не больше пятнадцати минут.
Несколько последних миль Грейс дремала и теперь, когда он заговорил, вздрогнула и подтянулась. Ему даже послышалось, как звякнули застежки невидимой кольчуги.
— Вы о чем?
— Мне вот интересно, что такое страшное, по-вашему, может случиться.
— Не знаю.
— А вот я думаю, что ничего такого не случится.
— Вы так думаете, потому что с вами ничего не случалось, — возразила Грейс. — Вы же родились под счастливой звездой.
Мальчики позади уже потеряли нить разговора, так что, наверное, и не слушали, но Кеннеди все же понизил голос:
— Я уже пообещал, что ничего от вас не потребую. Чего же еще вы опасаетесь? Что хорошо проведете время? Что кто-то сможет узнать вас получше?
— Вы и без того хорошо меня знаете.
Знал ли он ее? Да, до него доходили слухи, всегда окружавшие как саму Грейс, так и ее семью. Да, она обронила в лесу украденную Библию. Да, она постоянно вела себя сдержанно и настороженно.
— Нет, не знаю.
— Странно. Потому что я вас хорошо знаю.
— Это вряд ли. Мы никогда… — Она не дала ему продолжить:
— Я помню вашу презентацию в пятом классе. Вы рассказывали про дельфина-афалину и сделали мозаику из битого стекла. Потом вы ее выбросили, а я подобрала и отнесла домой. — Грейс тихонько рассмеялась. — Для меня эта мозаика была самой прекрасной вещью на свете. Четыре года висела на стене в моей комнате. — На ее лице появилось задумчивое выражение. — А еще помню, как вы в седьмом классе сломали руку, когда играли в баскетбол. Наверно, было больно, потому что вы даже заплакали. — Она помолчала, вздохнула. — В тот день вас из школы забрала мать. Я помню, как она приехала на новом «кадиллаке».
— Руку я сломал из-за Джо, — вставил Кеннеди. Чувствовал он себя неуютно, потому что ничего такого о Грейс не помнил — только те гадости, которые рассказывали о ней его друзья. — Он толкнул меня под щитом.
Грейс никак не отреагировала на этот комментарий. Она, казалось, полностью ушла в прошлое, и воспоминания сыпались как из рога изобилия.
— Помню, как вы разъезжали на отцовском кабриолете, когда вас выбирали королем бала. Я знала, что вы выиграете. И вы выиграли.
Хоть бы она поскорее остановилась…
— А еще помню, как вы вместе со всей футбольной командой побрили голову. Не лучшее решение, но вы держались лучше других. И тачдаун в игре против «Кэмбридж-Хайте», когда мы вышли в плей-офф. И речь на выпускном вечере…
— Хватит, — тихо сказал Кеннеди.
Он помнил выпускной вечер. Грейс подошла к нему с застенчивой улыбкой — наверно, хотела чего-то пожелать, — а он отвернулся от нее, как от пустого места.
Больше она ничего не говорила, и остаток пути проехали молча. Кеннеди заплатил за проезд и поставил внедорожник на отведенное место. Мальчики, едва выскочив из машины, принялись увлеченно обсуждать что-то, а Кеннеди, опередив Грейс, взял ее за руку. Ему было стыдно за то, как невнимательно, даже оскорбительно он обращался с ней в школе. Он хотел сказать, что сожалеет, но не мог найти подходящих слов.
Повернув ее руку ладонью вверх, он провел по ней пальцем.
— Вы знаете меня лучше, чем я думал.
С этими словами он толкнул дверцу и вышел.
