Глава 9
Едва Камилла покинула дом, как Брайана, сидевшего за чашкой кофе, побеспокоил ранний гость.
Тристан, выбритый и опрятный — так и положено настоящему джентльмену, смело перешагнул порог его покоев. Он гордо встряхивал головой, то и дело сжимая кулаки. Остановившись, он задрал подбородок на недосягаемую высоту:
— Доброе утро, лорд Стерлинг.
— Доброе утро, — приветствовал Брайан, но не встал, ожидая продолжения. Малый был крепок на удивление.
— Я не держу нас обоих за дураков, — сказал Тристан, выдержав паузу.
Брайан слегка наклонил голову, одобряя его мужество.
— Ну да, вот и хорошо, — проронил он.
Тристан расправил плечи и продолжил:
— Я не думал, что вы станете поднимать шум из-за бирюльки.
— Ну да.
— Но Камилла стоит десяти моих жизней. — Голос Тристана потеплел от нежности. — Я не позволю ей расплачиваться за меня. Так что…
— Вы немного знаете этих подонков, а? — осведомился Брайан.
— Я не бегаю высунув язык по всем пивным и борделям города! — вознегодовал Тристан. Затем нахмурился. — Ну да, — признался он с виноватой улыбкой. — Знаю пару таких мест.
Брайан откинулся на спинку стула, внимательно рассматривая этого человека. Он был худощав и проворен, по выправке вполне можно было признать в нем бывалого солдата, заслуженно получившего титул.
— Присядьте, мистер Монтгомери. Могу предложить кофе и закуску, если вы еще не успели позавтракать.
Брови Тристана озабоченно поползли вверх.
— Вы что, сажаете меня за свой стол?
— Прошу.
Тристан встревожился не на шутку, но налил себе кофе — при этом руки его почему-то задрожали, и Брайан услужливо подхватил чашку.
— Благодарю, — пробормотал Тристан, беря чашку и усаживаясь на указанное место. Очутившись за столом, он снова попытался изложить свое дело. — Понимаете, она для меня все, — тихо произнес он.
Брайан улыбнулся, чуть наклонив голову:
— Я не намереваюсь вводить ее в соблазн.
— Кому-то, может, и не грех, а другому — пожизненное клеймо, — заметил он.
— Ну да, понятно.
— Она… с ней нельзя обращаться как с девушкой легкого поведения, милорд.
Брайан наклонился вперед, с тем чтобы глаза его оказались на одном уровне с глазами пожилого человека.
— Сэр, уверяю вас, ни один мужчина не стал бы к ней так относиться.
— Честно скажу, я обеспокоен. Не знаю, как и помочь моему горю!
— Она работает в музее — у египтологов.
Тристан хмуро кивнул:
— Сама научилась почти всему, вот как.
— Я веду ее на бал, благотворительный вечер.
— Ну да, я так и понял.
— Что касается египтологии, полагаю, у вас тоже есть свои способности.
И снова в глазах Тристана мелькнуло опасливое подозрение. Он встретился взглядом с Брайаном:
— Видите ли, мои способности уже не те, что прежде. Вы поймали меня, вот ведь как.
Брайан тихо рассмеялся.
— Что вы намерены делать, лорд Стерлинг? Я не стану прятаться за юбки моей подопечной.
— У меня есть деловое предложение.
— Сэр!
— Это не касается вашей подопечной, — заверил Брайан. — Хочу предложить вам вещь на продажу.
— Что?
— Мне надо, чтобы вы поторговались вместо меня.
Тристан отхлебнул кофе, окончательно растерявшись.
— Я пришел стащить какую-нибудь завалявшуюся рухлядь, и теперь вы сами предлагаете мне ее продать?
— Точно.
— Эх, лорд Стерлинг! Если хотите проучить меня — то есть пустить копов вслед за мной, — так не стоит беспокоиться. Я уже признал свою вину.
Брайан покачал головой:
— Тристан, вы не услышали меня. Я предлагаю вам работу. Мне надо, чтобы вы походили по улицам, побывали в известных вам местах и поговорили с нужными людьми. Мне надо знать, продавались ли такие вещички на черном рынке.
Мужчина гордо выпрямился. Глаза его блеснули.
— Вы шутите?
— Мне не до смеха.
— Я буду работать на вас?
— Насколько я понял, вы и ваш человек, Ральф, не новички в таких местах?
— Ну да, у меня есть свои люди в городе. И о египетских раритетах наслышан, само собой. Я же воспитывал эту девушку, сами знаете!
— И передали ей свой опыт?
Тристан нахмурился: ему не понравился намек на некий изъян в его бриллианте чистой воды: по его мнению, Камилла была сама добродетель.
Брайан и сам почувствовал себя неуютно. Неужели она действительно так невинна, как кажется, и не состоит в тайном сговоре с коллегами? Может, ее оттолкнула его страхолюдная маска и слухи по этому поводу? Она прекрасно осведомлена о его положении и знатности — разве этого недостаточно, чтобы купить ее? Нет, она желала довести до его сознания: открыв ящик Пандоры, он должен отвечать за последствия — ведь она окажется под прицельным вниманием светского общества. Он не бросил в нее камень, узнав о ее происхождении. Но тогда он думал лишь о том, как использовать ее в своих интересах. Теперь же…
Граф беспокойно поднялся с места, подумав, что маска не в силах скрыть его неожиданную взволнованность. Этой ночью он снова пережил давно позабытое им человеческое сочувствие, чего не было и в помине с тех пор, как все это началось. С тех пор, когда он, узнав страшные новости, ринулся в битву, увлекаемый яростью, и почувствовал, как сталь клинка вспорола его тело, — с тех пор ничто не волновало его заледеневшее сердце, не волновало до прошлой ночи.
Брайан не сразу понял, что Камилла заставила встрепенуться его сердце. Чувства копились постепенно — и вспыхнули в одно мгновение. Не сказать, что он жил как монах, но прежде ему не доводилось ощутить такое чувство.
Прошлой ночью он испытал поистине чистое, страстное сердечное влечение. Соблазн касаться и обладать, утонуть в захлестывающих волнах желания, сгореть в его жарком пламени.
Стерлинг раздраженно зарычал от этих мыслей — но тут же спохватился, досадуя на свою несдержанность. Он повернулся и пристально посмотрел на Тристана:
— Погуляйте денек с вашим напарником, Ральфом. Обмозгуйте это дело, поговорите и наметьте, куда можно отправиться для такой сделки. А к вечеру вернитесь сюда. Я хочу, чтобы все поняли: у вас некоторые трудности — по крайней мере, до завтрашнего дня. После благотворительного мероприятия вы можете и выздороветь, подлечившись кое-чем.
Тристан вытянулся перед Брайаном, словно терьер в стойке.
— Рад стараться, лорд Стерлинг, — провозгласил он. — За мной не пропадет.
* * *
Транспорт в сторону музея в то утро шел из рук вон плохо. На площади Рассел-сквер перевернулась тележка, запряженная пони, и овощи из повозки рассыпались по всей улице. Как ни старалась полиция, но толпу зевак разогнать не удавалось: некоторые спешили помочь травмированному кучеру и пытались собрать его груз в кучу, другие подбирали что могли. Большие кареты, велосипеды, кебы и коляски запрудили дорогу. Праздные гуляки останавливались поглазеть, а те, кто спешил по делу, старались обойти их.
Устав ждать, Камилла постучала по верху кареты и выглянула из окошка — предупредить Шелби о том, что дальше будет добираться пешком. Не успел он ответить, как она уже выскользнула из кареты и скрылась в толпе.
Камилла опоздала на работу — музей уже открылся для посетителей. Она быстро шла через выставочные залы и видела толпу экскурсантов вокруг террариума — Обри кормил змею.
Поежившись, она поспешила подняться в свой кабинет. Сэр Джон уже сидел за столом, но не упрекнул ее за опоздание — просто слегка улыбнулся ей.
— Что, попали в толкучку, а? — Он сокрушенно покачал головой. — С каждым днем все хуже и хуже!
Этот городской транспорт! — И он снова устремил взгляд на диаграммы и заметки на своем столе.
Иероглифы расплывались у Камиллы перед глазами — она никак не могла сосредоточиться на работе. Немногим более года тому назад каждый из ее коллег был в той экспедиции. Сначала казалось, что она блестяще закончится великими открытиями. Но триумф обернулся трагедией.
Она встала из-за стола и выбежала из комнаты. Сэр Джон все так же сидел на месте. Он взглянул на нее:
— Да?
— Э… сэр Джон. Что случилось после смерти супругов Стерлинг?
— А что, по-вашему, должно было случиться?
— Вы все были там, верно?
Взгляд сэра Джона затуманился.
— Да.
— Их привезли в Англию для захоронения. Но они ведь только начали раскопки, значит, после их смерти осталось много незавершенной работы.
Он посмотрел на нее, покачал головой и снова уставился на бумаги.
— Не такой уж срочной. Мы заходили в гробницу, заносили находки в каталог, самое важное вывезли, многое приготовили к отправке в Англию. Брайану сообщили о смерти родителей телеграммой, он получил ее незадолго до той перестрелки. Его ранило в бою, но он сумел быстро приехать в Каир. Тела сохраняли в леднике. Он проследил, чтобы их перевезли в Англию и сделали вскрытие — бог его знает зачем. Причина смерти и так была очевидной.
— Кто-нибудь нашел потом тех змей?
— Простите?
— Ну змей. Тех тварей, что убили их, — пояснила Камилла.
— Не думаю. Уверен, они устроили гнездо в их комнате. А когда их потревожили, они покусали и уползли. Камилла, многие погибают от укусов змей. Такая опасность всегда нависает над теми, кто живет и работает в пустыне.
— Разумеется, — прошептала она.
Сэр Джон пропустил ее замечание мимо ушей и снова углубился в работу. Но она подошла к его столу:
— А пытались расследовать это происшествие?
Он снова взглянул на нее:
— Разумеется! Египетская полиция взялась за это дело вместе с английскими властями. Ведь вы же понимаете, Джордж был графом Карлайлом!
— Да-да, конечно.
— Камилла, у меня работа — и у вас тоже.
Она кивнула и вернулась в свой крохотный кабинет. То дело, которым она была так увлечена прежде, теперь потеряло привлекательность; голова ее была занята совсем другим. Камилла машинально перевела несколько строк грозной надписи. Затем следовал ряд символов, который взволновал ее. Она медленно проговорила перевод:
— «Узнайте, что Великая Кобра, с глазами пламенными и светлыми, собственноручно сотворенная могущественной Хетре и покорная ее воле, низвергнет возмездие от благороднейшего из благородных».
Камилла еще раз тщательно сверила свой текст с оригиналом. Затем вскочила с места и снова побежала к сэру Джону.
Он отсутствовал.
Газетная статья о смерти Стерлингов лежала поверх других бумаг на его столе. Она была чем-то приколота. Камилла обошла вокруг стола. Лезвие перочинного ножа пригвоздило вырезку к деревянной столешнице, проткнув одно лицо на фотографии. Сэра Джона.
* * *
Несмотря на то что шумиха вокруг серийного убийцы, так называемого Джека-Потрошителя, привлекла внимание общественности к беднейшим кварталам Восточного Лондона, в Ист-Энде мало что изменилось с тех пор.
Чумазые, тощие дети, с широко распахнутыми глазами — словно заморенные уличные крысы, стайками сидели у порогов или играли на улице. Ни один не осмелился подойти к Брайану. Они смотрели на него издали и разбегались. Сейчас он был одет как Джим Арбок, но вид имел солидный, особенно в мужской рабочей куртке, и глаза его недвусмысленно выражали готовность применить силу.
Идея превратиться в Джима Арбока пришла ему в голову месяца три тому назад, когда открылась вакансия в музее. Он изъявил желание прибирать кабинеты кураторов азиатского отдела, в полной уверенности, что сумеет дождаться благоприятного момента и добиться перевода, не вызывая подозрений. Случись такое чуть раньше, он, возможно, успел бы познакомиться с Камиллой Монтгомери еще в музее, а не у себя в замке. Но за те месяцы, ему удалось ближе узнать запасники музея, он регулярно наведывался туда и методично их обыскивал. Что толку обвинять, думал Брайан, если пока неизвестен подозреваемый. Итак, следовало набраться терпения.
В роли Арбока он научился быть терпеливым.
Бедные, но честные белошвейки, мясники в замызганных фартуках, фабричные рабочие в кепи, надвинутых по самые глаза, — все спешили по своим делам. Разносчики продавали джин и выпечку с мясом — правда, мяса там было немного, но пышное тесто соблазняло оголодавших едоков. Законопослушные дельцы предпочитали нанимать иммигрантов — за гроши, и перед Брайаном то и дело мелькали их вытянутые изможденные лица. Толпы проституток — воспаленные глаза, испорченные зубы — лениво прохаживались у пабов; от зловония, висевшего в воздухе, становилось дурно.
Брайан неловко — «под Арбока» — брел по улице вслед за некими субъектами, соблюдая дистанцию. Двое его подопечных подошли к заведению под вывеской «Паб «Макнолли» — привет всем». Он подождал, пока они пройдут внутрь, и вошел сам.
У стойки бара было людно, джин лился рекой. Несколько простых деревянных столов разной высоты были расставлены ломаной цепью. Он пробился сквозь толчею, взял порцию джина и отступил к одному из столиков, заняв выжидательную позицию.
Тристан Монтгомери явно был не дурак. Перед тем как выйти на прогулку, он сменил наряд: теперь на нем была куртка и кепи докера. Ральф был наряжен по образу и подобию. Конечно, он не столь общителен, как Тристан, но для компаньона — достаточно.
Тристан заказал джин, пожаловался на цены и завязал фривольный разговор с той проституткой, что выглядела позубастее. Невысокая и вертлявая, она явно обрадовалась предложенному джину и была настроена по-деловому.
— Нам есть о чем поболтать, дружок? — спросила она, поглаживая лацкан его куртки.
Тристан посмотрел на женщину: маленькая брюнетка с темными глазами обаятельно улыбалась ему. Она разнюхала, несмотря на его костюм и манеры, что с него можно сорвать куш: он не чета их обычным вонючим клиентам.
— О деле! — тихо сказал Тристан, предъявляя ей блестящую монетку.
Похоже, их общение не привлекло внимания публики.
— Свалим отсюда? Или выпьешь еще джину, красавчик?
Тристан схватил ее за руку и потащил от бара поближе к столику, за которым сидел Брайан, в шляпе, надвинутой на глаза.
— У меня реальное дело, можно сделать деньги, — сказал Тристан женщине. — И тебе хватит, если правильно наведешь.
— Ну да? — Проститутка резво встрепенулась.
— Надо загнать кое-что.
— Ха! — Она нахмурилась. — Если ты залез в карман жирного фраера…
— Кое-что получше. Но мне нужен спец. У меня есть… — Он помолчал и зашептал ей на ухо.
Шлюха чуть отстранилась и с отвращением затрясла головой:
— Сдались мне твои мумии! Их только в печь на растопку. Приятель недавно загонял здесь одну куклу, так все причиндалы в этих обмотках давно уже уволокли — на сувениры!
Тристан прижал палец к губам.
— У меня не кукла — золото, — сказал он. — Лучше не сыщешь.
— А ты сам нюхал наши цены?
— Так что… есть кому их сбивать?
— Ну да, простофиля. Редкости — самые ходкие.
— И кто же у вас такой шустрый? — Тристан крепко сжал ее запястье.
Она вырывалась, поняв, что не на того нарвалась — он не заурядный пьяница.
— Его здесь нету! — приглушенно вскрикнула она.
— Завтра я буду здесь, — сказал Тристан. Он положил монетку ей на ладонь и сжал ее пальцы. — По делу. Ты можешь помочь мне. Приведешь солидных клиентов и подыграешь мне — получишь свой кусок. А не то…
— За один шиш гнуться не буду, — ответила женщина равнодушно.
Тристан ухмыльнулся, добавил еще одну монетку, пристально посмотрев на женщину, кивнул Ральфу, и они оба отбыли.
Блудница вернулась к стойке и забормотала Что-то дородному бармену, протиравшему бокалы. Тот шепнул ей в ответ. Надув губы, женщина показала ему одну монетку. Бармен посмотрел в сторону дверей, за которыми уже скрылись Тристан и Ральф. Затем прошел в дальний угол бара и зашептался с каким-то мужчиной — тощим, с выдающимся крючковатым носом.
Мужчина поднялся с места и вышел из бара. Брайан последовал его примеру.
* * *
Камилла все еще стояла у стола, когда появился сам сэр Джон. Она посмотрела на него.
— Что вы делаете здесь? — удивленно спросил сэр Джон.
— Я… хотела поговорить с вами.
— Что эта газета делает на моем столе? Да еще с моим ножом!
Девушка покачала головой:
— Я только что вошла. Газета уже была здесь. И нож.
Сэр Джон нахмурился и подошел к столу. Он сердито вырвал нож из столешницы, сложил его и сунул в карман, затем открыл средний ящик и швырнул в него газету. И только тогда взглянул на Камиллу:
— Кто был здесь?
— Я не знаю.
Сэр Джон глянул подозрительно.
— Как же вы не знаете? — сердито спросил он. Но в голосе его слышался скорее страх, нежели гнев.
— Простите, но это правда. Я работала в своей комнате. Вышла, чтобы поговорить с вами, и увидела это, — объяснила она.
Сэр Джон покачал головой и задумчиво сказал в пространство:
— У меня была лекция… в читальном зале. Я рассказывал об удивительном Ниле и последней экспедиции. Я отсутствовал примерно час. — Внезапно он пошатнулся и почти упал в свое кресло, прижав ладони к вискам. — У меня болит голова, ужасная боль. Пойду-ка я домой, на сегодня с меня хватит.
Он встал и, едва взглянув в сторону Камиллы, поспешил прочь.
Она провожала его тревожным взглядом. Он даже не поинтересовался, о чем она хотела поговорить с ним. Потому что боялся?
Камилла повернулась, чтобы пройти к себе, но Что-то звякнуло у нее под ногой. Она взглянула на пол — оказалось, он в спешке уронил свои ключи. Она подняла связку и бросилась в коридор.
— Сэр Джон!
Но он уже исчез из вида. В самом деле, сегодня служебные помещения пустовали — в коридорах было тихо, жутковато даже. Странно: и Хантера сегодня не видно. И Обри Сайзмора, и Алекса Миттлмэна. Даже тот старикан с метлой куда-то запропастился.
Камилла долго простояла так, вслушиваясь в тишину. Не догнать теперь сэра Джона. Она осталась в одиночестве.
Девушка сжала в кулаке связку ключей. Пора наведаться в запасники.
* * *
Довольно скоро Брайан догадался, что субъект с ястребиным носом отправился из бара вслед за Тристаном и Ральфом. Они плутали по переулкам и оживленным улицам, затем снова забирались в проходные дворы, направляясь к набережной. Брайан уже видел белые стены лондонского Тауэра за рекой. Затем башня исчезла из вида.
Они свернули на людный проспект. И тут он увидел, как тот ястреб догнал Тристана и втолкнул его под какую-то темную арку.
Брайан ускорил шаг. У ястреба была пушка. Когда Брайан наконец добежал до пустыря в конце закоулка, тот уже наставил дуло на Тристана и Ральфа.
— Что у вас есть — и откуда?
Брайан подкрался к нему сзади. Заметив, что глаза Тристана округлились, он кивнул ему, и, прежде чем субъект обернулся, Брайан успел выбросить ногу вперед. Сокрушительный удар пришелся как раз под правую руку вооруженного парня. Пистолет отлетел в грязь замусоренной подворотни. Парень сунул руку за голенище, но нож достать не успел — Брайан точным хуком слева оттолкнул его от себя.
И в эту секунду прогремели выстрелы.
* * *
Зажав ключи в кулаке, Камилла поспешила вниз по лестнице в выставочные залы. Там было немноголюдно: кроме нескольких парочек, она заметила у стендов студентов и знатоков, увлеченно пишущих Что-то в блокнотах; кое-где у статуй и барельефов учащиеся художественной школы делали зарисовки в свои альбомы. Сытая кобра, свернувшись, спала. Обри нигде не было видно.
Глубоко вздохнув, она свернула к подвальной лестнице, намереваясь проникнуть в недра складских помещений музея — те, что показывал ей сэр Джон несколько дней тому назад.
Освещение в подвале было слабое, и Камилла выждала некоторое время, пока глаза привыкали к полумраку. Лавируя между стеллажами и ящиками, она быстро прошла в секцию египетских древностей — туда задвинули упакованные артефакты, поступившие из последней экспедиции Стерлингов.
Несколько мумий лежали отдельно от саркофагов — или их вытащили раньше, или же они были найдены в массовом захоронении, без гробов. Она бегло осмотрела их, заметив, что бинтовка выполнена весьма тщательно и тела прекрасно сохранились.
Но мумии ее сейчас мало интересовали. Она шла вдоль стеллажей и читала опись содержимого ящиков, надеясь найти упоминание о золотой кобре. Если это изделие было положено в гробницу как особый талисман — собственноручно изготовленный жрецом или уважаемой ведьмой, — оно должно являть собой уникальное произведение искусства. Высокопробное золото? Вероятно. Глаза… рубины? Алмазы? По крайней мере, какие-то самоцветы.
Но ни в одной описи на опечатанных ящиках не упоминалось о такой вещи. Она тщательно проверила содержимое вскрытых коробок, но и там не нашла ничего подобного.
Камилла вернулась к упаковкам с мумиями, надеясь, что вещь могла быть и не столь большой, она могла лежать и вместе с мумией Хетре.
Однако, думала она, вряд ли мумия Хетре лежит в одном из наудачу вскрытых саркофагов. Ни один уважающий себя египтолог не станет вскрывать захоронение такой высокопоставленной персоны без соответствующих предосторожностей. Известно, что гробницы могли быть напичканы разнообразными ловушками для защиты от грабителей — зыбучие песчаные ямы, падающие на голову камни, — саркофаги тоже имели свои хитрости.
Обманутая в своих надеждах, Камилла молча смотрела на мумии: как ни печально, человек не в силах противостоять смертному тлену.
Но тут свет, хоть и слабый, внезапно погас. Теперь она оказалась среди мумий в полной темноте.
* * *
— Ложись! — прорычал Брайан, упал на землю и скатился в водосточный желоб — хоть какое-то укрытие. Руку жгло, и он понял, что одна из пуль его задела.
Так же внезапно выстрелы прекратились.
Он пополз по желобу.
— Эй, там! Эй, приятель! — раздался голос Тристана.
Брайан облегченно вздохнул и осторожно выглянул из своего укрытия. Тристан и Ральф появились из-за опрокинутой сломанной коляски.
Их преследователь лежал на земле. Брайан подошел и нагнулся, разглядывая его. Пуля попала парню прямо в лоб. Он был мертв.
Брайан быстро обшарил его карманы. Затем взглянул на Тристана и Ральфа — они стояли разинув рот, точно нашкодившие школьники после неважно закончившейся драки.
— Быстро мотайте отсюда, оба! — прикрикнул он.
— Что? — хрипло вымолвил Тристан.
Брайан понял, что они не узнают его.
— Мотайте отсюда, пока не явилась полиция. А то поинтересуются, что вы здесь искали и какое отношение имеете к этому парню.
— Верно… верно… — бормотал Тристан.
— Так кто же его застрелил? — удивился Ральф.
— Отношение к этому парню… — бормотал Тристан. — Да не знаю я этого дурня!
— Он был в пабе. — Ральф округлил глаза. — Сидел в дальнем углу, там, у входа.
— Если полиция спросит нас, так мы не занимаемся мокрыми делами, — сказал Тристан.
— Никогда, — согласился Ральф.
— Вам что, хочется на допрос? — зарычал Брайан.
— Ни за что! — воскликнул Ральф.
Брайан продолжал обыскивать карманы субъекта, но тот не носил при себе документов. Только несколько монеток да понюшка табаку.
Он поднял голову. Напарники все так же молча смотрели на него сверху вниз.
— Пошли! — прикрикнул он на них. — Убирайтесь быстрее!
Он поднялся и обозрел тупиковую площадку. Вокруг тянулись дома — вроде тех казарм, в которых прежде селились фламандские ткачи, но такие бараки теперь — обычное пристанище бедноты: бывало, в одной комнате теснилась семья из десяти человек. В каждой постройке по меньшей мере семь или восемь таких помещений. Два дома — трехэтажные. Позади — сквозные балконы.
Напарники все стояли на месте.
— Дождетесь! — предупредил Брайан.
Они припустились было по переулку, однако Брайан услышал свистки полицейских. Между двумя домами был узкий проход во двор — прямо и направо.
— Туда. — Брайан встал в полный рост и подтолкнул парочку в нужном направлении. Он сам не прочь был задержаться здесь, но отвечать на вопросы полиции тоже не желал.
Они дворами обошли переулок, Брайан вывел их на людный проспект и здесь расстался с ними, повернув в другую сторону.
* * *
Камилла стояла, вцепившись в ящик с той мумией, которую недавно пожалела, и вслушивалась в темноту. Вроде ни звука. Затем послышался шелест. Откуда-то из-за ящиков.
Не может быть! Сердце ее колотилось, но она не могла поверить, что мумии оживают. Кто-то прятался в темноте рядом с ней, стоя по другую сторону стеллажа, и тоже занимался своим делом, как и она недавно. Он пытался напугать ее этим шумом…
Перед ее мысленным взором вновь возникло видение: лезвие, воткнутое в газетное фото, прямо в лицо сэра Джона. Этот субъект задумал попугать ее не из шалости.
Она, стараясь не шуметь, отошла от стеллажа. И тут услышала голос. Шепот. Дребезжащий звук.
— Камилла…
У нее не было под рукой ничего, чем можно обороняться. Она старалась не поддаться ужасу — ведь ни в какие заклятия она не верила, ни на йоту, но… этот голос. Его звук дрожью отдавался у нее в спине. Это дребезжание пробирало ее до костей. В нем было нечто… зловещее.
Надо бежать — но как? — в таком хаосе стеллажей, среди нагромождения ящиков, в темноте. А если ее остановят, что тогда?
— Камилла…
Снова этот наждачный скрежет… словно насмехается над ней. И угрожает. Смертью.
Она стиснула зубы и повернулась, по-прежнему ничего не видя. Затем отступила в открытую ячейку. И услышала движение у себя за спиной. Кто-то, спотыкаясь в темноте, обходил контейнер — явно стараясь отыскать ее.
Придерживаясь за стеллаж, она пошарила внутри, отчаянно надеясь найти какое-нибудь оружие. Ее пальцы наткнулись в пыли на какой-то длинный твердый предмет. Наверное, скипетр. Она зажала его в руке и, опираясь на обездоленный ею ящик, повернулась.
Пытаясь вспомнить планировку склада, она на ощупь тыкалась по проходу. И тут же услышала звук шагов за своей спиной — ее преследователь и не думал таиться. И снова раздался его голос.
— Камилла!..
Вон там выход! Она поняла это, заметив полоски слабого света по периметру двери, и побежала туда.
Она услышала шаги, почувствовала, как костлявые пальцы вцепились в ее волосы.
Она пронзительно закричала, повернулась и стукнула в темноту своим орудием, затем рванулась к двери, туда, где был свет.
