Глава 14
Вторник, 1 июля 1902 года. 17:00
Мэгги осторожно прикрыла дверь маленькой однокомнатной квартиры. Она готова была ущипнуть себя, чтобы поверить, что точно не спит. Джоэл и Эван переносили покупки из магазина в ту часть, что считалась кухней. Крошечное пространство было тем не менее идеально чистым. Дети спали в задней части комнаты, которую Мэгги отгородила желтой с зеленым занавеской, чтобы разделить спальню и гостиную. Диван, перед ним стол, на нем ваза с цветами; ковер в красных розах, чтобы хоть немного прикрыть потертый пол; анютины глазки у окна в кухне, петунии на подоконнике в гостиной. Стол покрыт солнечной скатертью с подсолнухами, сшитые Мэгги желтые чехлы на стульях. Несмотря на все ее усилия, квартира выглядела убогой и мрачной. Особенно по сравнению с ослепительной роскошью дома Эвана на Пятой авеню.
— Я предлагаю пожарить стейки, — заявил Эван. — Что скажешь? — повернулся он к Джоэлу, затем скинул пиджак, вопросительно посмотрел на Мэгги и с улыбкой стал закатывать рукава рубашки.
— Ням-ням! — заорал Пэдди. — Жареные стейки! Можно мне тоже помогать?
Никто из них не был голоден. В парке они наелись сосисок с капустой и солеными огурцами, мороженого, пили содовую, пиво рутбир, а дети постоянно жевали воздушную кукурузу до и после поездок на аттракционах. Тем не менее Эван настаивал, что он проголодался, и по дороге домой они заехали на рынок у причала, а потом наведались в лавку мясника. Он купил намного больше продуктов, чем могло понадобиться на одну трапезу, и еще много всего вкусного, на что у Мэгги попросту не было денег. Она понимала, чего добивается Эван, — он решил обеспечить ее и детей продуктами на всю неделю.
А еще он прижимал ее к себе, когда они катались на самых известных на Кони-Айленде американских горках.
Мэгги рассеянно смотрела на его сильные обнаженные руки, с дрожью вспоминая невероятные ощущения от близости его тела, и задавалась вопросом: почему же он так добр к ним?
Джоэл и Эван гремели сковородами и громко обсуждали, как они приготовят купленное Эваном мясо. Пэдди и Мэтт носились по комнате, представляя, что они до сих пор катаются на аттракционах. Лиззи пыталась угнаться за братьями, но они не обращали на нее никакого внимания. Мэгги прикусила губу, наблюдая, как Эван раскладывает продукты.
Когда же он поймет, что, будучи наследником Кэхилов, он не может постоянно помогать большой семье простой ирландской швеи? Эван достоин более утонченной, воспитанной и красивой женщины, чем она, Мэгги Кеннеди.
Эван поднял на нее глаза, и улыбка сошла с лица. Он уже не в первый раз смотрел на нее так серьезно.
Внутри ее вспыхнуло желание. Мэгги поспешила напомнить себе, что между ними не может быть никаких романтических отношений.
Их взгляды встретились, и она уже не могла думать ни о чем, кроме его поцелуя. Мэгги вновь остановила себя, он ведь скоро уедет на все лето, проведет его с богатыми друзьями на Файер-Айленде. Там он очень скоро ее забудет, встретит женщину своего круга, которая больше ему подходит.
Эван повернулся к Джоэлу:
— Надо, чтобы кто-нибудь почистил картофель.
— Зачем нам картошка? У нас же есть хлеб.
— Есть. Но ведь есть и картофель. Я пожарю его с мясом, Джоэл. Жареный картофель — это очень, очень вкусно, вот увидишь. — Эван усмехнулся. Он не сомневался, что большую часть в питании семьи Кеннеди занимает именно картофель.
Внезапно Мэгги подумала, знает ли Эван, как готовить еду? Откровенно говоря, она в этом сомневалась. Мэгги поспешила выкинуть из головы все сомнения и страхи и сделала шаг вперед.
— Джоэл, выведи мальчиков на улицу, потом займись картофелем.
Джоэл посмотрел на мать, потом покосился на Эвана и усмехнулся:
— Конечно, ма.
Неужели он почувствовал возникшее между ними притяжение? У мальчика не должны возникать пустые надежды. Он и так без ума от Эвана. Завтра она обязательно серьезно с ним поговорит и объяснит, что между ними возможна лишь дружба и ничего романтического. Джоэл стал уводить братьев, Лиззи бросилась следом. Мэгги подошла к Эвану.
— Это уже слишком, — пролепетала она, покраснев.
— Вовсе не слишком. — Он повернулся к двери и крикнул вслед детям: — Джоэл, смотри, чтобы никто не убегал далеко, скоро начнет темнеть!
Каким бы он стал прекрасным отцом! Впрочем, он им скоро станет — отцом своего ребенка — не ее детей.
— Ты нас избалуешь.
— Вот и хорошо. — Эван смотрел прямо на нее. Высокий, стройный мужчина, рядом с которым она чувствовала себя крошечной и миниатюрной, хотя была среднего роста для женщины.
— Дети были так счастливы сегодня. Думаю, они никогда не забудут этот день.
Он коснулся рукой ее щеки. Мэгги едва сдержалась, чтобы не прильнуть к нему.
— Для меня важнее, провела ли ты время так же хорошо, как и дети?
Мэгги кивнула:
— Да.
Эван заговорил лишь после долгой паузы:
— Я бы хотел сделать намного больше, Мэгги. Ты заслужила большего.
— Ты не должен ничего делать, — пробормотала она, смутившись. Она ощущала щекой прикосновения его пальцев и чуть подалась в сторону, словно намереваясь вырваться, но Эван поймал ее за руку.
— Не убегай от меня.
— Это все неправильно. — Мэгги вздохнула.
— Почему?
— Ты джентльмен, а я модистка.
— Для меня это не имеет значения. — Он склонился над ней. — Ты уже должна была понять, что для меня это не просто забава.
Мэгги облизнула губы, всем было хорошо известно, что Эван известный ловелас.
— Я уверена, ты никогда бы не стал приходить сюда не с теми намерениями.
— Что это значит?
— Это значит, что твой интерес ошибочный! — Мэгги попыталась вырваться, но Эван держал ее крепко.
— Я точно знаю, что никогда не встречал женщину столь щедрой души, с добрым сердцем и при этом такую красивую.
У нее же рыжие волосы и выглядит она старше своих лет!
— Это не может быть правдой, — прошептала Мэгги. — Не может.
— Почему? — Эван смотрел на нее так, что она сразу догадалась о его намерениях и тихо вскрикнула. Его руки обвивали ее, перерезая путь к отступлению, его лицо было совсем близко. — Проклятье, почему же нет, Мэгги?
Как бы она хотела, чтобы все это было по-настоящему, чтобы причиной всему была любовь, а не влечение, или искренняя дружба, а не благодарность. Мэгги знала, что должна попытаться вырваться, знала так же хорошо, как и то, что не сможет этого сделать. Его губы коснулись ее, и она, закрыв глаза, отдалась сладостному ощущению близости.
Никогда объятия мужчины не казались ей столь волшебно прекрасными. Сильные уверенные движения самого доброго и нежного человека на свете. Он целовал ее так страстно, что она внезапно осознала, что ничего не может быть безопаснее той тихой бухты, куда она может уплыть вместе с Эваном Кэхилом. Мэгги призналась себе, что не просто любит, а испытывает гораздо большее — она доверяет.
— Ты в порядке? — чуть хрипло спросил Эван.
Мэгги кивнула. На глаза наворачивались слезы радости.
Мэгги посмотрела на Эвана и поцеловала его с такой дикой страстью, которой сама от себя не ожидала.
Неожиданно она явственно ощутила его растерянность. Она отпрянула, не в силах отвести глаз от его губ, но отойти в сторону тоже не могла и смущенно уткнулась лицом в его шелковистые волосы.
— Что? В чем дело? — прошептала она.
— Ничего, — ответил Эван и добавил: — Кажется, я в тебя влюбился.
Мэгги замерла. Она действительно слышала эти слова? Он пробормотал что-то невнятное и сделал шаг назад, оглядывая Мэгги с ног до головы.
— Если бы ты могла увидеть себя такой, какой вижу тебя я.
Мэгги потеряла дар речи. Она стояла и смотрела на Эвана широко распахнутыми глазами и не могла пошевелиться, хотя слышала, как по лестнице кто-то бежит. «Наверное, Пэдди», — подумала она. Мэгги давно могла узнавать каждого из своих детей по топоту на лестнице.
Эван нежно ей улыбнулся. Сказать, что она давно влюблена в него?
— Ма! — заорал за спиной Пэдди.
Мэгги повернулась:
— Пэдди? Что случилось? — Душу уже сковывал страх. Она знала, что произошло нечто ужасное.
— Лиззи пропала! Ее утащил какой-то бандит!
Франческа вбежала в фойе полицейского управления в надежде, что Брэг не начал допрос Мура без нее. В этот час здесь обычно не было репортеров, они предпочитали потягивать кофе в ближайшем заведении, поджидая очередную сенсационную новость. Что ж, вполне понятно, что у всех сейчас летнее расписание. Ее это более чем устраивало.
Входя в лифт, Франческа мысленно вернулась к разговору с Дон, все больше уверяясь, что та поддерживает отношения с Соланж Марсо. Закрывая дверь кабины, она продолжала тщательно перебирать все факты, когда кто-то неожиданно схватил ее за руку. Франческа обернулась и увидела перед собой лицо репортера «Сан» Артура Курланда.
Она вздохнула, ощущая, как в душе закипает нетерпение.
— А я считала, что мне удалось спастись, когда не увидела вашей фигуры в фойе.
Курланд ухмыльнулся:
— У меня сегодня счастливый день. Собрался уходить, чтобы перекусить. Не были в рыбном ресторане у Джо? На Бродвее. Счастлив видеть вас, мисс Кэхил.
— Я спешу, мистер Курланд, — холодно отозвалась Франческа.
— О да, как я мог забыть. Вы ведь работаете вместе с комиссаром. Слышал, вчера вы навещали кого-то на Блэкуэлл-Айленде. Но все немы как рыбы.
Франческа промолчала. Вне всякого сомнения, Курланд уже дал взятку дежурному офицеру и знал куда больше, чем хотел показать.
— Если мы сочтем нужным оповестить прессу, будет собрана конференция. Всего хорошего.
Курланд протиснулся между ней и дверью лифта.
— А что произошло в галерее Мура? Почему Даниэль Мур наверху? И как получилось, что вы не пришли на свадьбу? Я слышал, из-за Мура. — Он нагло усмехнулся. — И еще я слышал, что Колдер Харт не собирается даровать вам прощение. Полагаю, свадьбы не будет, а?
Франческа окинула его печальным взглядом. Неужели кто-то из слуг Харта продает информацию журналистам?
— А еще говорят, что вас там не очень-то жалуют.
Франческа всегда считала, что, если не знаешь, что сказать, лучше всего сказать правду. Сейчас это был не тот случай.
— Ваши сведения ошибочны. А теперь прошу меня простить.
Курланд сделал шаг назад, и Франческа поспешила захлопнуть дверь лифта. Приняв равнодушный, даже беззаботный вид, она нажала на кнопку третьего этажа. Курланд опять ухмыльнулся, глядя ей в лицо.
— Обязательно зайдите к Джо, — сказал он. — Приглашаю вас на ужин. В любое удобное время.
Франческа проигнорировала его слова, но почувствовала, что краснеет. Какой надоедливый господин. Хочется верить, что она не совершила ошибку, намекнув, что их с Хартом отношения остались по-прежнему близкими.
Через минуту она уже вышла из лифта и сразу увидела Брэга, переговаривающегося в коридоре с шефом Фарром. Франческа посмотрела на них с подозрением. У нее были основания считать, что Фарр ведет нечестную игру. Возможно, он даже занимался поисками портрета, когда полиция еще не имела понятия о пропаже. Ее до сих пор тревожил тот факт, что в субботу вечером он оказался в галерее раньше, чем приехали они с Брэгом. Она не могла не подозревать Фарра, как человека властного и целеустремленного.
Франческа покачала головой, стараясь прогнать сомнения. Она надеялась, что вор забрал портрет из галереи вскоре после ее освобождения — прежде чем она увиделась с Брэгом и рассказала, что произошло.
Когда она подошла ближе, мужчины замолчали. Фарр вежливо кивнул в знак приветствия, Франческа заставила себя скупо улыбнуться в ответ. Она даже порадовалась, что Роуз больше с ним не встречается.
— Мистер Мур прибыл?
— Он в зале для совещаний, а миссис Мур в моем кабинете.
Не успела Франческа удивиться, что супруга Мура тоже в управлении, как вмешался Фарр:
— Она сама настояла, что поедет с мужем.
Франческа замялась. Ей необходимо сказать несколько слов Брэгу наедине. Он покосился на Франческу и обратился к Фарру:
— Мы скоро подойдем, шеф.
Фарр кивнул и направился в зал для совещаний.
— Итак? — спросил Брэг.
— Марши Мур узнала Фарра?
— Нет, Франческа. Она и глазом не повела, когда его увидела.
Франческа оглянулась. Фарр уже скрылся из вида.
— Марши Мур сказала, что видела около их дома высокого темноволосого человека, ждавшего Даниэля. А за день до этого он же был у галереи. Фарр не брюнет, но высокий. Значит, это не Фарр, раз Марши его не узнала. Кстати, Билл Рэндл тоже высокий брюнет.
— Ты путаешь, — с улыбкой заметил Брэг. — Она говорила, что человек был высоким и показался ей опасным.
Верно, она ошиблась.
— Это не Фарр. Но все равно я ему не доверяю. Мне не нравится, что он занимается этим делом.
— Мне тоже, но уже поздно его отстранять. Будем надеяться, что именно Рэндл заплатил Муру, чтобы воспользоваться его галереей, а потом вернулся забрать портрет. — Он взял ее за руку и добавил, понизив голос: — Днем в особняке Рэндлов никого не было, Франческа. Я дал задание наряду, следящему за домом, поискать семейные фотографии. Отличная идея.
— Мы можем показать фотографии супруге Мура.
— Именно.
Хочется верить, что на этот раз опознание пройдет удачно! Франческа быстро пересказала Брэгу разговор с Дон.
— Найти Марсо будет непросто, Франческа. Надеюсь, Рэндл тот, кого мы ищем и скоро задержим. Будем ждать журнал посетителей от начальника тюрьмы Кокли.
— Да, — кивнула Франческа.
Брэг проводил ее до дверей зала и остановился.
— Есть еще новость. Я только что получил телеграмму от директора приюта на Блэкуэлл-Айленде. Мэри туда не переводили.
Франческа замерла. Мэри сбежала.
— Получается, Мэри исчезла?
— Сомневаюсь. Полагаю, мы оба знаем, кто ей помог.
Они смотрели друг на друга. Мэри не могла быть похитителем. Ее поместили в клинику в апреле, когда и был украден портрет.
— Знать бы, где она находится, — задумчиво пробормотала Франческа.
Брэг отлично умел читать ее мысли.
— Мэри миниатюрная женщина, сомневаюсь, что она смогла бы снять такую большую картину со стены на эмоциональном подъеме.
Франческа задумалась. Если портрет украл Билл Рэндл, значит, у него был сообщник, но как давно? Или он все же вынес картину из студии Сары один? Могла ли Мэри помочь ему запереть Франческу в галерее и принести туда портрет? По спине пробежала дрожь. Появление в деле Мэри несколько путало карты и пугало больше, чем участие в афере Билла.
Брэг сделал приглашающий жест, и Франческа вошла в зал. Мысли ее по-прежнему крутились вокруг загадочного исчезновения Мэри.
Большую часть пространства занимал огромный стол. Даниэль Мур был одет так, словно вышел на прогулку: свободный пиджак и светлые брюки. При их появлении он остался сидеть в довольно расслабленной позе, рядом стоял Фарр, а инспектор Ньюман расположился за столом напротив и что-то писал в блокноте. Стоявший у дверей офицер приветствовал комиссара. Мур наконец тоже поднялся.
— Добрый день, мистер Мур, — улыбнулась Франческа.
— Я возмущен, — заявил он, игнорируя приветствие. — Я не сделал ничего предосудительного!
Брэг подошел к нему и, положив руку на плечо, заставил сесть на место.
— Правда? Обман сотрудников полиции и сокрытие фактов — даже просто подтасовка — являются преступлением, сэр.
Мур побледнел:
— Я не обманывал!
— У нас есть не только отчеты о ваших финансовых делах, но и свидетель, видевший вас в субботу в галерее. Вы же заявили, что последний раз были там в пятницу, когда закрыли помещение в соответствии с летним расписанием работы.
— У вас есть свидетель? — Глаза его поползли на лоб.
Франческа знала, что показания детей никогда не будут приняты судом, но ведь это не касается женщины.
— И вы были не один, мистер Мур. Как вы объясните различия в показаниях?
Мур вскочил с места:
— Очень хорошо. Я утром был в галерее, потому что произошла утечка в кране, со мной был водопроводчик. Это не преступление!
Франческа посмотрела на Брэга:
— Назовите имя водопроводчика, Мур. Он должен будет подтвердить все, что вы тут нафантазировали.
— Нафантазировал? Но что я сделал плохого? Кто-то забрался в мою галерею и запер там мисс Кэхил. Но я не имею никакого отношения ни к этому, ни к краже портрета!
Франческа повернулась к Фарру, и тот ей улыбнулся.
— Как вы можете объяснить, что во вторник положили на сберегательный счет тысячу долларов?
Мур несколько раз открыл рот, жадно хватая воздух.
— Это деньги, вырученные за проданные картины!
«Весьма правдоподобный ответ», — подумала Франческа.
— Тогда вы сможете показать нам счета, — продолжал Брэг.
— Разумеется.
Брэг кивнул Ньюману:
— Проводите мистера Мура в галерею. И принесите его счета — все.
Фарр сверкнул глазами.
— Разве нам не нужен ордер? — спросила Франческа.
— Сейчас же все подготовлю.
— А как же моя жена? — покрутил головой Мур.
— Можете подождать ее в коридоре.
— Что вам нужно от Марши? — выкрикнул Мур.
— У нас есть к ней несколько вопросов, — ответила Франческа и подумала, что Даниэль нервничает именно так, как и должен нервничать человек, знающий за собой вину.
Она вышла за Брэгом в коридор и прошла к дверям кабинета.
— Ты действительно думаешь получить ордер?
Брэг улыбнулся:
— Никаких счетов у него нет, Франческа. Я уверен, что эти деньги он получил от Рэндла или того, кто украл портрет, за использование помещения. Мур, разумеется, не тот, кто организовал всю эту аферу с портретом, но он помогал. Чутье подсказывает мне, что он виновен.
— Я привыкла тебе доверять.
Брэг потянулся, чтобы открыть дверь. Задумавшись, Франческа не догадалась посторониться, и он прислонился к ней плечом. Вместо того чтобы отойти, Франческа улыбнулась. Рик ответил ей теплым взглядом и толкнул дверь. Погруженная в свои мысли, Франческа вошла в кабинет, заметив краем глаза, что по коридору к ним идет Фарр. Если он что-то и увидел, то умело скрыл. Проходя мимо, он напряженно смотрел в пол.
Франческа поежилась, словно ее застали в компрометирующей ситуации. Конечно, Брэг всего лишь хотел открыть ей дверь, но они стояли так близко.
— Все в порядке? — спросил Брэг.
Янтарные глаза лучились теплом. Она едва не признала, что очень скучает по Харту, которого не видела с прошлого вечера.
— Все хорошо. — Франческа откашлялась и прошла к рабочему столу.
Марши Мур сидела в кресле и промокала носовым платком красные глаза.
— Он хороший человек, правда. — Она посмотрела на вошедших.
— Вы что-то не договариваете? — вежливо поинтересовалась Франческа и положила руку женщине на плечо.
— Он не сделал ничего противозаконного!
— Мистеру Муру позволено по своему усмотрению предоставлять арендуемое помещение любому человеку, в этом вы абсолютно правы. Кроме того, он не несет ответственности за то, что произошло со мной в галерее.
— Тогда почему же мы здесь? — Марши подняла на нее полные слез глаза.
— Если он был осведомлен о том, что планируется, и получил вознаграждение за помощь, то становится соучастником преступления. — Франческа несколько преувеличила. Хороший адвокат с легкостью бы доказал, что фактически ее никто не похищал.
— Ваш муж может также быть обвинен в сокрытии краденого, — добавил Брэг.
Им обоим было хорошо известно, что осведомленность о преступлении сама по себе не является преступлением.
— Разумеется, Даниэль не знал, что вас там заперли, и он никогда не торговал крадеными картинами! — воскликнула Марши, побледнев еще сильнее. — У нас и так много проблем, бог мой, зачем нам еще и эти!
— Тогда что вас пугает?
— Мы едва сводим концы с концами. Сейчас такая трудная жизнь. Но вам-то откуда об этом знать, верно, мисс Кэхил?
— Кто обратился с просьбой к вашему мужу предоставить ему помещение галереи на один день? — мягко спросил Брэг.
Во взгляде Марши мелькнула ярость.
— Не знаю! Он мне ничего не сказал. Он не посвящает меня в свои дела. Даниэль всегда был таким. — Она закрыла лицо руками и разрыдалась.
Франческе стало жаль несчастную женщину.
— Миссис Мур, я не сомневаюсь, что ваш муж не представлял, для чего будет использована галерея. Я также уверена, что его запугали, чтобы он не выдал имя человека, с которым имел дело. Если он расскажет нам правду, против вас не будут выдвинуты обвинения. Я вам обещаю.
Марши подняла голову. Брэг сделал шаг вперед.
— Я не предъявлю вам обвинение, миссис Мур, ни я, ни окружной прокурор, но только в том случае, если ваш муж стал жертвой чьей-то хитрой комбинации, как и мисс Кэхил.
— Он никогда со мной не делится своими проблемами, — выдохнула Марши.
Раздался стук в дверь, и Брэг повернулся.
— Понимаю, вы очень расстроены, — продолжала Франческа. — Вы уверены, что он никогда не упоминал в разговоре, что собирается предоставить кому-то помещение?
Марши не успела ответить, как к ним подошел Брэг. В руках его были фотографии, которые он протянул Марши. Франческа мельком увидела Билла Рэндла, держащего за руку невысокую бледную девушку, сестру, рядом стояла их мать.
— Этого человека вы видели у галереи и около дома? Женщина вглядывалась в лица.
— Нет. Это не он.
Франческа вздрогнула. Это невозможно! Брэг взглянул на нее с удивлением:
— Вы уверены?
— Конечно уверена. Я никогда не видела этого человека.
Внезапно Франческа ощутила чудовищную усталость. У нее был долгий и тяжелый день, а впереди еще много дел. Переступив порог дома, она обратилась к слуге:
— Есть кто дома, Фрэнсис? — Она с удовольствием бы провела время в одиночестве, закрылась бы в кабинете отца, попросила принести ей туда горячий ужин и бокал вина и погрузилась бы в размышления о расследовании.
Откровенно говоря, больше всего ей хотелось привести себя в порядок и отправиться в Харту. Разве не должна она сообщить, что Билл Рэндл не тот вор, которого они ищут? И о том, что Мэри сбежала? Она с волнением представила, как он отреагирует на столь шокирующие новости. Может, тогда он перестанет обвинять себя в том, что она оказалась в таком непростом положении.
Через минуту Франческа приняла решение, что немедленно поднимется к себе, умоется, подкрасит губы, добавит несколько капель духов и поедет к Харту. Иногда полезно взять быка за рога.
— Мистер и миссис Кэхил уехали на ужин в клуб «Метрополитен». Просили передать вам на случай, если вы решите к ним присоединиться, — подробно излагал Фрэнсис. — Однако к вам посетительница, мисс Кэхил. Она дожидается уже около часа.
Франческа была удивлена.
— Это Сара Чаннинг? — Она повернулась налево, заглядывая в гостиную, и похолодела. С обитого золотой парчой дивана ей навстречу поднялась женщина. Это была Роуз Купер.
— Нам надо поговорить — предупреждаю, у меня мало времени, надо возвращаться, — нервно произнесла она.
— Я вызову тебе кеб, — поспешила успокоить ее Франческа. Пройдя в уютную гостиную, отделанную в голубых с золотом тонах, она оправилась от шока и уже увереннее посмотрела на Роуз. — Удивлена, что ты проделала столь долгий путь, чтобы увидеться со мной. — Она заметила на столике чай и печенье. — Что случилось? Ты так нервничаешь.
— Да, я нервничаю! — Роуз повысила голос, зеленые глаза сверкнули. — Франческа, речь пойдет о твоем портрете.
Роуз прошлась по комнате, бросая на нее многозначительные взгляды.
— Я солгала тебе. И чувствую себя виноватой. Ты так мне помогла, когда убили Дейзи. Прошлой ночью она мне снилась. Такая же красивая, как раньше! — Глаза Роуз увлажнились. — Утром мне показалось, она приходила ко мне наяву. Дейзи злится на меня за ложь, ты ведь ко всем так добра.
— О чем ты солгала?
Роуз ответила не сразу.
— Я знала о портрете. Мне рассказала Дейзи.
Откуда о портрете известно Дейзи?
— Дейзи рассказала тебе о моем портрете?
— Да.
Франческа подошла ближе. Интересно, Роуз его видела? Она знает, что Франческа изображена без одежды? Что ей надо на самом деле? Может, она и есть воровка? Роуз организовала всю аферу?
— Я не представляла, что Дейзи известно, что Харт заказал мой портрет. Он не виделся с ней после 28 февраля, когда я приняла его предложение. Получается, он поделился с ней этим раньше, когда она еще была его любовницей.
— Я не знаю, когда Харт ей рассказал и рассказал ли, но я узнала от Дейзи. Она ревновала, когда поняла, что Харт от тебя без ума.
Франческа старалась разобраться. Харт не мог рассказать Дейзи о портрете после того, как было объявлено о помолвке, в этом она уверена. Значит, Дейзи узнала о существовании портрета в середине февраля, вскоре после того, как поселилась в доме Харта. Франческа приняла решение позировать обнаженной в конце марта. Колдер не стал бы этим с кем-то делиться, особенно с Дейзи.
— Тебе известно, где портрет?
Роуз широко распахнула глаза в испуге.
— Нет! Просто мне показалось неправильным, что я солгала тебе, ты ведь самая добрая женщина из всех, кого я знаю. Ты помогаешь людям, Франческа, и ты помогла мне. Мне не хотелось, чтобы ты страдала. — Она посмотрела ей прямо в глаза.
— Что еще ты можешь сообщить, Роуз?
Женщина молчала.
— Ничего.
Франческа ждала.
— Если бы я знала, где портрет, обязательно бы помогла. «Почему ее слова кажутся заранее отрепетированной речью?» — подумала Франческа.
— Кто еще знает, Роуз?
— Не понимаю тебя.
— Ты говорила Фарру?
— Я не помню, обсуждали мы с ним портрет или нет.
У этой свиньи всегда только одно на уме.
Франческа пропустила ее слова мимо ушей.
Роуз и Фарр были любовниками, а любовники часто выбалтывают друг другу разные секреты. Это уже повод для волнения.
— Ценю твою откровенность. Если портрет когда-то будет выставлен, моя жизнь погублена.
Роуз не выдала себя ни одним движением.
— Надеюсь, ты его найдешь. Представляю, сколько у тебя врагов.
Франческа грустно усмехнулась. Она надеялась, что похитителем окажется Билл Рэндл, но все оказалось сложнее, ей предстоит искать недостающие части, чтобы составить общую мозаику.
Тем не менее что-то не давало ей покоя. Странно, что Роуз пришла к ней с этим сообщением.
Стоит расценивать ее поведение как поступок друга или врага?
Послышался стук во входную дверь. Франческа открыла сумку и протянула Роуз деньги на оплату кеба.
— Благодарю, что ты пришла и рассказала мне правду. Надеюсь, все так и есть. — Под ее взглядом женщина покраснела и отвернулась. — Вот, оплати кеб.
— Спасибо, — произнесла Роуз и направилась к выходу.
Франческа вышла за ней в холл, уже не сомневаясь, что Роуз многое скрывает. Хочется верить, что она не разыскиваемый ими похититель. Что ж, появился еще один повод поговорить с Хартом, и она не будет откладывать встречу.
В холл влетел Джоэл, бледное лицо покрывали красные пятна.
Франческа сразу поняла, что возникли серьезные проблемы. Забыв о Роуз, она бросилась к мальчику:
— Джоэл? Что случилось?
— Лиззи украли! — закричал он.
