Глава 18
Оливия чувствовала себя хорошо. Даже не просто хорошо. Она чувствовала себя уверенной, будто ее сила достигла пика. Она провела замечательный день в суде и, так как лето вошло в ту пору, когда все цветет, собиралась насладиться остатком дня.
Погода была идеальной для посиделок в кафе на берегу за бутылкой вина и восхитительными креветками. И она могла представить себя там только с Джеком Гриффином.
Он оказался превосходным собеседником. За три недели, которые прошли с пикника четвертого июня, они посетили политический съезд, о котором Джек написал статью. Оливия побродила вокруг, пока Джек задавал вопросы женщине, которая вязала превосходные скатерти для воскресного фермерского рынка. Статья появилась в среду. Вечером в пятницу Джек пригласил ее на ужин в «Дом Уилкокса» — гостиницу, предоставляющую завтраки, — которую им посоветовали Боб и Пэгги Бэлдон. Отель славился комнатой Кларка Гейбла, который как-то останавливался у них, а кроме того, превосходной кухней.
И вновь Джек написал статью. Им давно пора пойти куда-нибудь просто ради удовольствия, не для того, чтобы одновременно заниматься делами, решила Оливия.
Откинувшись на стуле в своем кабинете, она потянулась к телефону и набрала его номер.
— Привет, — сказала Оливия, когда Джек снял трубку.
— И тебе привет. Чему обязан таким удовольствием? — Его голос действительно звучал радостно.
— Я хочу сделать предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
— Звучит интересно.
— Обещаю, так и будет. — Оливия очень любила их дружеское подшучивание.
— Не могу дождаться, — засмеялся Джек. — И что ты задумала?
— Закрой глаза, — обольстительно прошептала Оливия. — Подумай, как будет хорошо посидеть в бухте.
— Я с кем-то? — перебил ее Джек.
— Естественно. Ты со мной.
— А что на тебе надето?
— Джек!
— Эй, это очень важно.
Она вздохнула от поддельной досады. Оливия просто наслаждалась их поддразниванием.
— Хорошо. На мне топ и шорты, большая шляпа от солнца и темные очки.
— Ты мне нравишься в темных очках. Они могут выглядеть загадочно.
Оливия засмеялась — в ней не было ничего загадочного. И уж определенно ее растущая симпатия не была для него загадкой.
— Теперь представь: музыка на заднем плане.
— А что именно — «Ганз энд Роузез» или «Рэд Хот Чили Пеперс»?
— Нет, — ответила со вздохом Оливия. — Я более склоняюсь в сторону Барри Манилоу.
— Барри Манилоу? Пожалуйста, только не он.
— А мне он нравится, — заспорила Оливия.
— Не знаю, есть ли будущее у наших отношений. — Теперь настала его очередь вздыхать.
— Хорошо, с музыкой пойдем на компромисс.
— Если ты любишь Манилоу, я ничего не могу поделать.
— Ладно, Эрик Клэптон, — предложила она.
— Боб Дилан лучше. Согласна?
— Хорошо. Могу я продолжить?
— Конечно, — поторопил Джек, будто именно она и задерживала процесс.
— Мы вместе в бухте, наблюдаем закат, на заднем плане тихо играет музыка, и мы не спеша пьем вино. — Оливия немного помедлила, ожидая, что он пустится в спор из-за вина. — Мы должны спорить и на тему вина?
— Нет, — заверил ее Джек, — тебе выбирать.
— Хорошо. Прекрасное фруктовое белое вино.
— Хммм. Оно не слишком сладкое? Ты уверена, что тебя не заинтересует что-то…
— Я думала, мы не будем спорить о вине. Ты станешь пить то, что хочешь ты, а я положусь на свой вкус.
— Отлично. — Странно, что он так легко согласился.
— Итак, появляется официантка с меню, — продолжила Оливия.
— Если у папки с меню будут кисточки, тогда я не могу себе позволить есть в том месте.
— Никаких кисточек.
— Хорошо, — немедленно сказал Джек. — Официантка уже принесла корзинку с хлебом? Я становлюсь голодным.
— Не торопись, мы все еще наслаждаемся вином.
— Пока ты пьешь вино, я хочу теплого хлеба и масла.
— Ты все усложняешь, Джек.
— Ладно, ладно, продолжай, но должен тебе сказать, что сегодня пропустил обед, поэтому если будешь описывать подробности, мне придется сходить к автомату с конфетами.
— Что ты делаешь? — спросила Оливия, услышав, как открываются и закрываются ящики.
— А ты как думаешь? Ищу что-нибудь съедобное. — За объяснением последовало ворчание. — Лучшее, что я смог найти, — это жевательные таблетки.
— Бедный малыш. Думаю, ты не хочешь слушать о феттуччино Альфредо с морепродуктами, усыпанной креветками, высушенными двустворчатыми моллюсками и кусочками лобстера, смешанными со сливочным соусом.
— Ты — жестокая женщина, Оливия Локхарт.
— Просто подожди немного, и я покажу тебе, насколько жестокой я могу быть, — довольно засмеялась Оливия.
— Мне нравится, когда ты говоришь непристойности, — громко втянул в себя воздух Джек. Оливия не смогла сдержаться и зарычала. — Когда, где и сколько времени мне потребуется, чтобы добраться до места?
— Сегодня в семь.
Джек помедлил.
— Я… не могу.
— В шесть?
— Это тоже не подходит.
— Хорошо, восемь, но это немного поздно для меня.
— Может, завтра вечером? — спросил Джек.
— Не могу. У меня встреча с коллегией адвокатов. Почему ты не можешь поужинать со мной сегодня?
— Просто не могу. — Он определенно что-то скрывал.
— Джек, у тебя что, свидание? — спросила Оливия, слегка посмеиваясь, будто это была шутка.
Никто из них ничего не обещал друг другу. Джек мог встречаться с кем угодно, так же как и она. Но она ведь этого не делала. Прежде чем он ответил, прошло несколько минут.
— Не совсем, — проговорил Джек.
— Не совсем, — эхом отозвалась Оливия. И что, черт побери, это значит? — Ты делаешь что-то незаконное?
— Нет.
— Просто секретное, — еле слышно пробормотала она.
Вновь наступила пауза.
— Если хочешь, пусть будет так.
— Понятно, — сказала Оливия, не скрывая разочарования. Она просто ненавидела секреты.
— Оливия, прости. Я действительно очень хотел бы поужинать с тобой, но нужно выбрать другой вечер.
Оливия была той женщиной, чья жизнь была открыта для любопытных, поэтому ей не нравилось, что Джек решил держать какую-то часть своей жизни в тайне от нее. Если у него есть какие-то темные секреты, ей лучше об этом знать.
— Да ладно, милая, ведь это не проблема, так? — Милая… Теперь она стала для него милой. — Другой вечер ведь подойдет.
— Нет, — мягко ответила Оливия, но в ее голосе слышалась убежденность. — Не подойдет.
— Дай-ка я проверю, что все понял правильно, — проговорил Джек после долгой паузы. — Ты злишься, потому что я не могу поужинать с тобой по твоему первому зову.
— Нет, Джек, все совсем не так. — Она выпрямилась на стуле. — Послушай, прости. Я ожидала от наших отношений больше, чем следовало…
— Оливия…
— Нет, пожалуйста, я поняла.
— Нет, ты ничего не поняла.
— Я все поняла, — возразила Оливия.
Он хотел всего и на своих условиях, что означало поверхностные отношения. У Джека были секреты, и она не должна была обращать на них внимания.
— Оливия…
— Мне жаль, что ты не можешь вырваться на ужин, — проговорила она, прерывая его во второй раз. — Мы поужинаем в другой раз.
Может, лет через десять.
— Не вешай трубку! — закричал Джек.
Она была слишком потрясена, чтобы реагировать.
— Я знаю, что ты собираешься делать. В следующий раз, когда я позвоню и предложу встретиться, ты найдешь причину отказаться. И потом повторится то же самое, пока я все не пойму. Черт, Оливия, я не позволю этому свершиться.
— Тогда я буду честна. Джек. Не думаю, что продолжать видеться — это хорошая идея.
— Почему? Потому что я не могу пойти сегодня с тобой на ужин?
— Нет, — без промедления ответила она. — Потому что я была замужем за человеком, который хранил от меня секреты. Я не желаю вступать в отношения с мужчиной, который не может быть со мной честным и открытым.
Молчание.
— Я ведь права? — настаивала Оливия. — Ты мужчина с секретами.
Казалось, чтобы ответить, ему потребовалась вечность.
— Если это доставит тебе удовольствие, тогда скажу: ты права, у меня есть секреты.
Джек положил трубку, и Оливия слушала короткие гудки. Джеку следовало лучше знать ее. Хотя собственная правота не принесла ей ни малейшего удовольствия.
В то мгновение, когда Грейс заехала на подъездную аллею, Лютик вылетел из дома через собачью дверь и устремился в ее сторону.
— Привет, малыш, — проговорила Грейс, выходя из машины.
Она наклонилась и почесала собаку за ушами, а затем они вместе направились к почтовому ящику, чтобы забрать почту.
Грейс взяла пару журналов, несколько счетов и газету Бремертона.
— Ты готов к ужину? — спросила она Лютика, открывая заднюю дверь, которая вела в кухню.
Золотистый ретривер послушно прошел к миске с водой и жадно попил. А затем Лютик стал терпеливо ждать, пока Грейс откроет дверь шкафа и достанет большую упаковку собачьей еды. Она наполнила миску Лютика, а затем села, чтобы просмотреть почту.
Ничего важного.
Грейс положила журналы на стол и только тогда заметила, что на автоответчике горит лампочка, свидетельствующая о полученном сообщении.
— Грейс, это Рой Макафи. Перезвоните мне, когда будете дома.
Дэн.
Должно быть, Рой узнал что-то о ее муже. Рука задрожала, когда Грейс нашла номер Роя и немедленно стала перезванивать.
Кори, жена и помощница Роя, сразу же связала ее со своим супругом.
— Рой, это Грейс Шерман. Вы установили местоположение Дэна?
— Нет, но я получил отчет от Комиссии по имуществу. И подумал, что вам, вероятно, станет интересно.
После того как они так ничего и не добились в своих поисках, Рой предложил подать компьютерный запрос о проверке собственности. Но Грейс отказалась, потому что ей пришлось бы заплатить дополнительные двести долларов за поиск. Знание, что Дэн обладает участком земли, не поможет ей обнаружить его местонахождение.
Сведения же по общей собственности супругов будут предоставлены ей без оплаты.
— И… что-то интересное?
— Да. В отчете содержится заявка на получение разрешения, которая была подана Дэном в прошлом июне.
— Год назад.
— Верно. Вы не говорили мне, что у вас есть жилой трейлер.
— У нас его нет.
— Судя по документам, Даниель Клейтон Шерман, проживающий в штате Вашингтон, в городе Кедровая Бухта, в доме 204 по Роузвуд-Лейн, подал прошение на получение лицензии на жилой трейлер.
— Когда? — спросила Грейс. — Когда именно?
— Шестнадцатого июня прошлого года.
Дата ничего ей не говорила, и Грейс чувствовала опустошение.
— Я… я не знаю ни о каком жилом трейлере.
— Я позвонил в частную компанию, которая продала трейлер Дэну, и узнал, что он платил наличными. Может, его и не запомнили бы, но Дэн приехал с новенькими стодолларовыми купюрами.
— Сколько он заплатил?
— Судя по словам продавца, тринадцать тысяч долларов.
— Наличными?
У них не было тринадцати тысяч наличными. Любые лишние деньги инвестировались. Практически все, что они смогли накопить, было вложено в государственные документы и облигации.
— Мужчина абсолютно уверен, говоря о стодолларовых банкнотах. Он был немного обеспокоен, когда ему вручили так много наличности.
— Где Дэн мог достать так много денег?
— Я не могу дать вам ответ, — проговорил Рой.
Не могла ответить на этот вопрос и Грейс.
— Дэн ведь не мог взять заем без моего ведома?
— Он не сделал этого, — ответил Рой. — Если судить по банковским документам.
Да и в таком случае она бы получила какие-нибудь документы.
— В этом нет смысла. — Но, впрочем, мало что из последних поступков Дэна можно было назвать логичным.
— Значит, вы ничего не знаете о его жилом трейлере?
— Вот именно. Вы думаете, Дэн путешествует по стране? — спросила Грейс, безуспешно ища ответы.
— Я действительно не знаю. Пока не нашел никаких доказательств — никаких оплат кредитными картами, например. По крайней мере, теми, что зарегистрированы на его имя.
— Тогда где он берет деньги?
— Если у него было тринадцать тысяч долларов наличными, тогда вы ничего не знали о нем. И нет способа узнать, как много денег он накопил.
— Где он мог держать деньги?
— У вас есть ячейка в банке? — ответил Рой вопросом на вопрос.
— Да… нет. Я уже не знаю… — Когда-то у них была ячейка, но она уже много лет не видела заявки на продление.
— Расскажите мне об этом, — вмешался Рой. — Кто ежедневно забирал почту?
— Дэн.
— Так я и думал. Вероятно, у Дэна был абонентский почтовый ящик, о котором вы ничего не знали.
Секретов, которые были у мужа, становилось все больше. Грейс не знала, как она могла тридцать пять лет жить с человеком и совсем не знать его.
— В отчете не содержится информации о ячейке? — спросила Грейс.
— Нет, но, если у Дэна была камера хранения, оформленная только на его имя, банк не может предоставлять сведения о ней. Они пойдут на это только после предъявления судебного ордера.
— Нам потребуется судебный ордер?
— Посмотрим, когда дело дойдет до этого.
— Хорошо.
Будто понимая, что его новая хозяйка чувствует обеспокоенность, Лютик подбежал к телефону и встал рядом с Грейс. Грейс же наклонилась вперед и погладила собаку по голове, что успокоило их обоих.
Она поговорила с Роем еще несколько минут и, повесив трубку, поняла, что у нее появилось новое ощущение. Изучая спектр эмоций, которые уже стали для нее привычными, Грейс не подумала бы, что это возможно. С момента исчезновения Дэна она ощущала недоверие, шок, боль и гнев. В последнее время Грейс испытывала спокойствие, которое пришло вместе со смирением и принятием ситуации. Последние новости Роя не привели ее в бешенство. Вместо этого Грейс чувствовала себя глупой.
Сидя за столом, она просматривала последний выпуск журнала «Сансет». С ней, наверное, что-то не в порядке, пришла к выводу Грейс. Ее жизнь разваливается на части, а она читает рецепт куриной энчилады.
Зазвонил телефон, и Грейс помедлила одно мгновение — ей не хотелось сейчас ни с кем говорить. Но должно быть, звонит одна из ее дочерей, и, если она не ответит, дочери станут волноваться.
— Привет, мам.
Грейс оказалась права.
— Привет, милая. Как ты себя чувствуешь?
— Беременной, — пожаловалась Келли. — Осталось шесть недель.
Для Грейс время пролетело быстро, но она сомневалась, что дочь скажет то же самое.
— Какие-нибудь новости о папе?
Грейс всегда удивлялась, что ее дочери, похоже, чувствуют любые изменения, касающиеся их отца.
— Мам? — настаивала Келли.
— Ты не могла бы подключить к разговору и Мэрилин? — У Келли была такая опция в телефоне, тогда как Грейс в подобном не нуждалась.
— Ты что-то узнала?
— Подсоедини сестру, и я расскажу вам обеим.
— Хорошо.
Грейс уже привыкла к этому. Ей пришлось подождать, пока Келли соединялась с Мэрилин, и, как только вторая дочь оказалась на связи, Грейс смогла говорить с ними обеими одновременно. Грейс закрыла глаза, но тягостные мысли не давали ей покоя.
Вначале она хотела защитить детей от того, что сделал Дэн. Ее реакция была инстинктивной, но неправильной. Мэрилин и Келли имели право знать. Более того, может быть, они даже могли дать ответ. Судя по тому, что Грейс знала, Дэн мог сказать одной из дочерей то, что дало бы ей или Рою Макафину хоть какую-то зацепку.
— Мы обе тут, — обеспокоенно проговорила Келли.
— Мам, все в порядке? — спросила Мэрилин.
— Нет. — Пришло время быть честной. — Рой узнал, что ваш отец приобрел в прошлом году жилой трейлер.
— Папа купил трейлер? — озадаченно спросила Келли. — Где он держал его?
Это был вопрос, который Грейс и не подумала задать.
— Я поняла, что очень мало знала о вашем отце.
— Есть еще что-то. Верно? — И вновь вопрос задала Келли.
Она была ближе к отцу, и ее убежденность, что Дэн вернется до рождения ребенка, оставалась непоколебимой.
— Да, — неохотно ответила Грейс. — Он заплатил за трейлер наличными.
— Как много? — наконец заговорила Мэрилин.
— Тринадцать тысяч, — ответила Грейс. — Новенькими банкнотами по сто долларов.
Келли шумно задышала, а Мэрилин промолчала.
— Я не имею ни малейшего представления, откуда он взял столько денег, — сказала Грейс дочерям. Это была такая же загадка, как и его исчезновение.
— Мам, ты думаешь, что женщина могла купить для него трейлер? — мягко спросила Мэрилин. — Тогда почему он не зарегистрирован на ее имя? Вероятно, она хотела бы, чтобы об этом узнала ты, — предположила Мэрилин.
— Перестаньте! — закричала Келли. — Нет никакой женщины. Папа не поступил бы так.
— Пора тебе вырасти, — резко проговорила Мэрилин. — Когда ты перестанешь смотреть на отца так, будто он святой? Пойми, он не просто бросил маму. Он оставил и нас с тобой.
— Не говори так, — заплакала Келли. — Я не верю в это. И никогда не поверю.
— Девочки, пожалуйста… — Грейс и сама была близка к слезам.
— Ты все еще думаешь, что отец фантастическим образом появится до того, как родится твой ребенок? — спросила Мэрилин. — Приди в себя. Ему плевать на нас всех.
— Мэрилин, перестань!
Грейс не хотела, чтобы ее старшая дочь продолжала говорить в подобном духе. Положение и так было достаточно сложным, а еще и дочери начинали ссориться.
Неловкий момент прошел, а затем Мэрилин прошептала:
— Прости, Келли. Я просто расстроена и срываюсь на тебе.
— Простите и меня, — ответила Келли. — Однажды мы обнаружим правду о папе. Я не знаю, почему он делает это и где он находится, но уверена — есть логическое объяснение для всего этого.
Келли говорила эти слова много раз, и Грейс позволила ей повторять их. Ни она, ни Мэрилин не стали спорить, хотя обе считали это фантазией. Они понимали, что Келли просто необходимо было верить.
Джастин была совершенно подавлена после встречи выпускников. Она сказала Сету, что намеревается выйти замуж за Уоррена, но пока не разговаривала с Уорреном об этом.
Вечером в пятницу Уоррен планировал отвести ее в ресторан. И Джастин думала там ему обо всем и рассказать. И она хотела длительную помолвку. Таким образом они смогут облегчить дорогу к браку.
— Ты выглядишь превосходно, — проговорил Уоррен и поцеловал ее в щеку, когда заехал за ней после работы.
По пятницам банк был открыт до шести, и после десятичасового рабочего дня Джастин чувствовала усталость. Уоррен мог думать, что она выглядит хорошо, но она ощущала себя совершенно по-другому.
Ресторан располагался неподалеку, и Джастин предложила прогуляться пешком.
— Давай поедем, — заспорил Уоррен.
Казалось глупым ехать на машине два квартала от банка, но Джастин не хотела начинать вечер со спора.
Уоррен открыл для нее дверцу автомобиля, и она увидела на своем сиденье маленькую упакованную коробочку.
— Что это? — спросила Джастин.
— Открой и увидишь.
— Только не еще один подарок. Уоррен, пожалуйста, в этом нет необходимости.
— Помолчи, — пошутил он. — Только так я могу доказать, что буду щедрым мужем.
— Уоррен.
— Хорошо, хорошо, никакого давления. — Посмеиваясь, он обошел машину.
Джастин подождала, пока Уоррен сядет, и только потом открыла коробочку. Внутри находилась черная жемчужина продолговатой формы в золотой устрице, которая висела на толстой золотой цепочке. Украшение было необыкновенно изящное.
— Мой друг выловил ее для меня в южной части Тихого океана, — проговорил Уоррен.
— Она красива.
— Ты заслуживаешь того, чтобы носить жемчуга и бриллианты.
— О, Уоррен.
— Ладно, — усмехаясь, сказал он. — Давай поедем в ресторан. Я бы с удовольствием выпил.
Джастин иногда выпивала бокал вина, но никогда не пила много. Уоррен часто позволял себе лишнее, и, когда это происходило, она отвозила их обоих домой и проводила ночь в его гостевой комнате. Джастин знала, что думают люди, и позволяла этим слухам распространяться. И Уоррен ценил ее выбор. Подобные вечера случались достаточно часто, поэтому она держала в его доме комплект одежды.
Парковка у ресторана уже была заполнена, и им повезло, что они смогли найти место. Вместо того чтобы запросить столик для ужина, Уоррен повел ее в коктейльный зал. Там они заняли круговую кабинку, из которой был виден океан.
Уоррен заказал два двойных скотча один за другим. Он как раз заказывал третий, когда в зал вошел Сет Гандерсон.
Его взгляд и взгляд потрясенной Джастин встретились. Она и не представляла, что он все еще в городе. И меньше всего Джастин ожидала столкнуться с ним здесь.
Сет медленно перевел взгляд с Джастин на Уоррена, на его лице появилось презрительное выражение. Джастин улыбнулась, потому что игнорировать Сета было бы невежливо. Он сразу же узнал ее, слегка склонил голову в ее сторону, а затем направился к бару и сел спиной к ней.
— В чем дело? — спросил Уоррен.
— Ни в чем, — заверила его Джастин, переведя взгляд на береговую линию и пристань.
— Кто он? — спросил Уоррен, глядя на Сета. Через мгновение он понял это и сам, взял скотч и выпил его одним глотком. — Вот черт!
— Не беспокойся об этом, Уоррен. Я с тобой, а не с Сетом.
Если бы она прямо сейчас сказала Уоррену о своем согласии, это убедило бы его, но Джастин не могла заставить себя произнести нужные слова.
— Но ты хочешь его. Не так ли?
— Конечно нет. — Как же легко с ее губ сорвалась ложь.
— Кого ты обманываешь? — насмешливо спросил Уоррен. — Это написано на лбу у вас обоих.
— Неправда.
Джастин отказала Сету. И Сет сел у бара спиной к ней, давая понять, что не может вынести ее вид.
— Ты не в состоянии отвести от него глаз, — проговорил Уоррен, и его голос звучал на удивление довольно.
— Не будь смешным.
— Я собираюсь положить конец недоразумениям прямо здесь и сейчас.
— Нет! Уоррен, нет! — Джастин попыталась схватить его за руку, когда он встал, но его движение оказалось слишком быстрым.
Джастин испуганно наблюдала, как Уоррен подошел к бару. Она могла только догадываться о том, что он сказал, но, похоже, Уоррен пригласил Сета присоединиться к ним. Сет отказался, однако Уоррен настаивал, уговаривал его. Джастин хотела спрятаться под столом, когда Сет, наконец, сдался, взял свое пиво и последовал за Уорреном к их кабинке.
— Садись, — весело пригласил Уоррен.
Сет немного помедлил. Ему предстояло решить, куда присесть — рядом с Уорреном либо же опуститься рядом с Джастин. Он выбрал ее, поэтому она оказалась в ловушке между двумя мужчинами. Джастин заметила, что Сет сел так далеко от нее, как только смог, чтобы оставаться внутри кабинки. Уоррен же подвинулся к ней ближе и обнял за шею.
— Я понимаю, что вы знаете друг друга со времен школы.
Казалось, Сет не был заинтересован в ответе.
— Мы были друзьями еще раньше, — пробормотала Джастин.
— Тебе понравилась встреча выпускников? — спросил Уоррен, адресуя свой вопрос Сету.
— Отчасти. — Его взгляд пронзал Джастин. — Думаю, стоит принести свои поздравления. Джастин сказала, что собирается стать твоей женой.
Рука Уоррена сжалась вокруг ее плеч, будто говоря, что он рад. Затем, делая вид, что это не новость для него, проговорил:
— Верно. Представь себе, как я счастлив. — Уоррен подарил ей самоуверенную улыбку.
— Да, ты счастливчик, — холодным тоном добавил Сет.
— Но я не эгоист, — проговорил Уоррен еле слышно. Джастин сжала его руку, боясь того, что он может сказать.
— Что ты имеешь в виду?
— Уоррен, я думаю, что пришло время поужинать, — проговорила Джастин, желая покончить с этим разговором.
— Пока еще нет.
— Уоррен, пожалуйста.
— Через минуту, — ответил он куда более жестким тоном. — Я прекрасно вижу, что происходит между вами.
— Ничего, я могу заверить тебя, — резко ответил Сет.
— Может быть. Но я здесь не для того, чтобы вести дискуссию. Я знаю, что Джастин чувствует к тебе, Гандерсон. Ее тянет к тебе.
— Не делай этого, — попросила Джастин.
Сет нахмурился, а его лицо потемнело.
— Да и ты не намного лучше преуспел в сокрытии своих чувств, — продолжил Уоррен. — Что ж, желаю успеха.
— Джастин уже согласилась выйти за тебя, — напомнил Сет.
— Но мы оба знаем, что она молодая женщина, с которой мужчина в моем возрасте не сможет справиться.
— О боже.
Джастин никогда не была настолько унижена, оскорблена. Она попыталась уйти, но, сидя между Уорреном и Сетом, просто не могла этого сделать. Зато Сет выскочил из кабинки, будто внезапно разгорелся пожар.
— Я услышал достаточно и больше не желаю участвовать в этом разговоре.
— Не спеши, — проговорил Уоррен со смешком. — Я просто пытаюсь показать вам, насколько широких взглядов придерживаюсь. Если ты хочешь Джастин, ты можешь получить ее с моего благословения.
Выражение презрения, которое ранее появлялось на лице Сета, не шло ни в какое сравнение с тем, как он сейчас смотрел на Джастин. Презрение и… жалость.
— Боюсь, ты ошибаешься, — сказал Сет, со стуком ставя на стол стакан с пивом. — Меня не интересует Джастин.
Затем он вышел из зала, даже не оглянувшись.
