Глава 17
С Клиффом Хардингом Шарлота быстро теряла терпение. Он заверил ее, что приедет в город посмотреть на вещи, которые она забрала из камеры хранения Тома, но этот разговор произошел больше месяца назад. Клифф продолжал откладывать встречу. Хотя его объяснения и звучали правдоподобно, но Шарлота прекрасно понимала — это просто ему не нужно.
Шарлота не знала, что делать с этим упрямцем.
— Я поеду и сама увижусь с ним, — сказала ей подруга Лора в понедельник после дня ее рождения.
Шарлота была со своими друзьями, которые тоже занимались вязанием, в доме престарелых. Несколько недель назад она мимоходом упомянула о разговоре с внуком Тома, но не рассказала им всего. Она не была готова рассказать даже своим самым лучшим друзьям о том, что совершила преступление.
— Я поеду тоже, — добавила Эвелин. — Судя по тому, что ты сказала, это не далеко.
— Но чтобы добраться до него, надо ехать по шоссе. — Любая дорога с более чем двумя полосами пугала Шарлоту.
Мимо со свистом проносились машины, и не важно, по какой полосе ехала Шарлота, она все равно, похоже, раздражала остальных водителей, особенно если ехала медленно. И что все эти люди думали об ограничении скорости? Что это лишь совет? Кажется, теперь все чертовски спешат. И все-таки она поедет, чтобы увидеть Клиффа.
— Не понимаю, что происходит со всеми молодыми людьми в наше время, — пробормотала Элен, нервно дергая пряжу. — Они не уважают старших так, как учили нас.
— Не могу не согласиться с тобой, — подтвердила Бесс, кивая с энтузиазмом.
— Ты была подругой его дедушки. Можно было ожидать, что он воспользуется возможностью поблагодарить тебя.
— От меня не ускользнуло, — заговорила Элен, наклоняясь вперед к Бесс, — что он не посещал своего дедушку.
— Я снова позвоню ему, — сказала Шарлота, принимая решение. — И дам ему знать, когда меня можно ожидать.
Она откладывала это почти пять недель. У Клиффа Хардинга всегда находилось объяснение. Иногда ему приходилось уезжать по делам, а на прошлой неделе на ее автоответчике обнаружилось короткое сообщение о том, что одна из лошадей Клиффа должна была вот-вот ожеребиться и он никак не мог уехать. Шарлота могла только гадать, что у него случится на этой неделе. И на следующей. Нет, Лора была права, пришло время взять дело в свои руки.
Вернувшись домой, Шарлота убрала вязанье и позаботилась о Гэрри, а потом, исполненная решимости, направилась к телефону.
Внук Тома ответил — его голос звучал приятно, как никогда.
— Это Шарлота Джефферсон, — объявила она.
— Да, миссис Джефферсон, я собирался связаться с вами.
Шарлота готова была поспорить, что так и есть. Вероятно, он поделился бы с ней своей очередной отговоркой.
— Простите, что беспокою вас опять, но, учитывая, что вы не можете приехать ко мне на встречу…
— Именно это я и планировал обсудить с вами. Этот вечер вам подходит?
Негодование, которое взращивалось советами ее друзей, неожиданно стало напрасным.
— Сегодняшний вечер прекрасно подходит, — пробормотала она, чувствуя себя, откровенно говоря, немного разочарованной.
Шарлота была готова разругаться с ним, она даже продумала несколько очень эффектных колкостей о семейном долге по дороге домой. А сейчас она не могла их использовать.
— Думаю, сон с оружием под кроватью приводит в некоторое замешательство.
Шарлота услышала в его голосе попытку раздразнить ее, но решила проигнорировать это.
— Вообще-то я переложила оружие в комод с нижним бельем. — Шарлота не упомянула о том, что завернула его в старый кушак.
— В комод с нижним бельем? — переспросил Клифф.
Она снова удивила его, но в этот раз не могла понять почему. По ее мнению, это было самое очевидное место для того, чтобы спрятать какие-нибудь вещи. Если кто-нибудь проникнет в дом и сможет пройти мимо ее злого кота, то вряд ли первым делом подумает проверить ящик с бельем. Любая мало-мальски важная вещь в доме Шарлоты оказывалась там. Ее банковская сберегательная книжка была вложена в колготки. Ни один вор не застанет ее врасплох.
— В котором часу вы приедете? — поинтересовалась Шарлота.
— Около четырех подойдет?
— Будет просто отлично.
Шарлота объяснила ему, как доехать до ее дома, и они завершили разговор. Затем, желая быть гостеприимной, она принялась за выпечку. Шарлота получила рецепт три года назад на ужине в доме престарелых, и он всегда приходил ей на помощь. Особенно если дело касалось мужчин, которые сразу же становились любителями этих печений, наполненных шоколадной крошкой, кокосом и фундуком.
Шарлота как раз заканчивала снимать последнюю порцию печенья с противня, когда в дверь позвонили. Она поторопилась к двери, подбирая Гэрри и предотвращая его побег. Кот заурчал ей на ухо, когда она открывала три замка. Последний из них был установлен совсем недавно. Шарлота не собиралась облегчать работу вору, — нет, спасибо! Она не могла позволить себе установить одну из этих причудливых систем безопасности. Но у нее были другие охранники.
Мужчина, стоящий на пороге, был ростом в шесть футов и обладал небольшим животом. На нем была ковбойская шляпа, голубые джинсы, сапоги, коричневый пиджак и галстук-ленточка.
— Миссис Джефферсон?
— Да. Вы, должно быть, Клифф Хардинг. — Она открыла сетчатую дверь и пропустила его в дом. — Пожалуйста, входите.
Он зашел в ее скромный дом и принюхался.
— Вы готовите печенье?
— Я просто хотела быть гостеприимной, — ответила Шарлота, приглашая его сесть на диван.
Она была готова. Стол накрыт, в центре стоял только что сваренный кофе. Серебряные приборы использовались только в особых случаях, но она хотела произвести на внука Тома благоприятное впечатление. Печенье все еще оставалось теплым. Шарлота заметила, что ей не пришлось долго приглашать Клиффа угощаться. Она села напротив него.
— Как много вы знаете о своем дедушке? — спросила Шарлота, разливая кофе по чашкам.
Клифф наклонился вперед и принял маленькую чашечку.
— Только то, что рассказывал мне отец. — Эти слова были сказаны с невероятно хмурым видом. — И, честно говоря, рассказы эти были далеко не хвалебны. Том Хардинг был негодяем и бабником.
— Я бы не стала характеризовать его такими словами. Я знала Тома несколько последних месяцев его жизни.
— Вы знали, что он оставил семью, чтобы сделать карьеру в кино? Моя бабушка и отец жили на подаяние и умерли в нищете, пока Том Хьюстон — Поющий ковбой — жил своей роскошной жизнью. Если меня и не интересуют его дела, уверен, вы можете понять почему.
Шарлота не могла плохо думать о Томе. Это был не тот мужчина, которого она знала.
— Когда я познакомилась с Томом, он пережил инсульт и не мог говорить.
— Вы сказали, что он сам попросил о переводе в Кедровую Бухту?
— Так и есть. — Шарлота взяла печенье. Ей следует избегать лишних калорий, но печенье было слишком хорошим, чтобы игнорировать его.
— Думаете, я был тому причиной?
— Я уверена. — Шарлота не сомневалась в этом. — То, что вы сказали о своем дедушке, может быть и правдой. Но это и не важно. Я лишь могу рассказать вам о человеке, который стал моим другом. Он хотел встретиться с вами, я убеждена в этом, но, думаю, он боялся.
— Меня?
Шарлота кивнула.
— Он переехал в Кедровую Бухту, потому что этот центр был ближе всего к тому месту, где живете вы. В этом есть смысл, верно?
— Думаю, да. — Но внешний вид Клиффа не говорил об убежденности.
— Я понимала Тома. Не спрашивайте как или почему, но мы были связаны. Иногда было такое впечатление, что мы могли вести диалог. Я понимала, что он хотел сказать, и, похоже, он понимал меня.
— Мой отец говорил, что он всегда оказывал влияние на женщин.
Шарлота застыла, а потом решила, что Клифф, вероятно, прав. Она не будет обижаться, хотя первым порывом было так и поступить.
— У вашего дедушки не было шанса сказать, что он любил вас.
— Любил меня? — вспыхнул Клифф. — Он меня даже не видел.
— Вы правы, конечно, но вы были его единственным живым родственником. Было очевидно, что он следил за вами. А иначе как бы он мог узнать о том, где вы живете, или о том, что вы выращиваете лошадей?
— А вы уверены, что он знал?
— Я верю в это. Точно так же я уверена, что он хотел, чтобы вещи, которые я забрала из камеры, попали к вам. Он не мог быть частью вашей жизни. Вероятно, ему казалось, что у него нет права вмешиваться в вашу жизнь. Но это его кровь течет в ваших венах. Он гордился вами, я знаю. Гордился тем, что является дедушкой. И это все, что он мог дать вам.
Клифф Хардинг поставил чашку и встал. Он повернулся спиной к Шарлоте и посмотрел в окно.
— Я приехал сюда, чтобы поблагодарить вас за усилия, которые вы приложили для ухода за моим дедушкой, и сказать, что не хочу иметь с этим человеком ничего общего.
— А сейчас?
— Вы очень убедительны, миссис Джефферсон.
— Это значит, что вы возьмете себе его вещи? — Шарлота очень надеялась на это.
Но больше всего она хотела показать ему каждую вещь и открыть внуку то, кем был его дедушка. Она боялась, что Клифф заберет все и даже не поймет, какое наследство ему досталось.
— Я возьму их.
— И вы как следует изучите то, что оставил вам Том?
Он кивнул.
— Хочу сказать, что вы приняли мудрое решение.
Глубоко вздохнув, Шарлота подумала, что проделала сегодня хорошую работу. Каким-то образом она смогла сделать то, чего хотел Том. А если говорить о себе, она будет рада избавиться от оружия, лежащего в ее тумбочке.
Джастин купила облегающее голубое платье для встречи выпускников, хотя сама и не понимала, кого надеется поразить. Ее единственным утешением было то, что Сета Гандерсона не будет там. Она должна была знать. Будучи казначеем встречи, Джастин составила список тех, кто записался, и тех, кто заплатил. Сет не сделал ни того ни другого.
Она чувствовала себя крайне неуверенно, приезжая без пары, но с чего эта ночь должна отличаться от любого другого школьного мероприятия? Джастин и в те годы ощущала себя чужой. Она была мозгом класса, произносила речь на выпускном и являлась «девочкой, которая скорее всего добьется успеха». Ей предлагали несколько стипендий, и она послушно выбрала престижный колледж на восточном побережье и последовала курсу, который был установлен для нее. Но Джастин никогда не была по-настоящему счастлива.
Она ненавидела жить в общежитии, не любила быть далеко от Кедровой Бухты. После окончания учебы Джастин получила работу в банке. В последующие годы ее постепенно повышали. Сейчас она была самым молодым менеджером за всю историю Кедровой Бухты. Кроме того, она была одним из самых молодых высокопоставленных сотрудников банка. Джастин любила свою работу, наслаждалась тем, что играла активную роль в финансовом росте своего общества. Но ее личная жизнь, как она считала, была не на высоте.
Уоррен отправился бы на встречу выпускников вместе с ней, если бы Джастин надавила на него. Она не стала делать этого — боялась, что ее бывшие одноклассники подумают, будто он ее отец. Или, того хуже, что он — их учитель, которого они не могут узнать.
Спортивный зал школы выглядел просто чудесно. Комитет по декорациям, частью которого она являлась, хорошенько поработал. И результаты не замедлили сказаться. Везде стояли свежие цветы — на столах и больших вазах вдоль стен.
Группа музыкантов уже играла, и невольно Джастин стала постукивать ногой в такт мелодии, стоя в очереди, чтобы взять значок с именем и расписаться. Вокруг текла оживленная беседа, повсюду раздавались крики узнавания и фразы «а ты помнишь?». Джастин, как и раньше, во время учебы, оставалась чужой — прислушивалась, улыбалась и делала вид, что чувствует себя свободно, хотя это и противоречило истине.
Посетить эту встречу было плохой идеей. Интуиция говорила ей это много месяцев назад, и ей следовало прислушаться к ней.
— Джастин! — Лана Ротчильд обогнула стол и обняла ее так, будто прошли годы с их последней встречи. На самом деле они работали над декорациями в это утро. — Мне нравится твое платье.
— Спасибо.
Ярко-голубое платье с короткими рукавами и глубоким V-образным вырезом спереди. Оно было длиной до колен и тесно облегало ее хорошую фигуру.
— Тебе нужна помощь? — спросила Джастин, ища способ казаться занятой, нужной и быть частью группы.
— Все под контролем. Просто отдыхай. — Джастин подумала, возможно ли это… В то время как Лана вручила ей значок и проговорила: — Я даже не знаю, как благодарить тебя за ту помощь, которую ты оказала.
У Джастин больше не оставалось причин, чтобы задерживаться, поэтому она прошла в центр спортивного зала. Танцевало несколько пар, у одной из стен стояла группа женщин, у другой собралась небольшая толпа мужчин — это мало чем отличалось от школьных танцев, на которые она ходила. Подумав, что бокал вина расслабит ее, Джастин нашла бар, заказала калифорнийское вино и встала в одиночку у края танцевальной площадки. Десять лет назад именно так все и происходило.
— Привет, Джастин.
Прямо перед ней появился Сет Гандерсон. Он сильно загорел, а его волосы так выгорели, что казались почти белыми. Его глаза никогда не были настолько голубыми.
— Что ты здесь делаешь?
— Я окончил школу в том же году, что и ты, помнишь? — усмехнулся он.
— Я имела в виду… — Ей было очень сложно формулировать мысли. — Ты разве… я думала… ладно, конечно, мы в одном выпуске…
— Я прилетел домой на встречу, — проговорил Сет, отвечая на вопрос, который она так и не смогла задать.
— Я поняла… а как же… — Джастин сообразила, что лучше она замолчит и перестанет делать из себя дуру.
— Ты тоже удивила меня. На самом деле я и сам удивил себя, решив прилететь сюда в последнюю минуту.
Удивление было не совсем подходящее слово, оно сильно преуменьшало реальные чувства, — по крайней мере чувства Джастин.
— Ты не хотела бы потанцевать? — спросил Сет.
Она не могла перестать смотреть на него. Ни один мужчина на земле не должен выглядеть так хорошо. Чтобы отказать ему, ей потребуется невероятное усилие, и, вероятно, она не справится с этим. О да, она хотела потанцевать с ним. Хотела скользнуть в его объятия, хотела, чтобы его руки…
Вместо того чтобы пытаться ответить словами — сейчас она и представить не могла, какие слова сорвутся с ее губ, — Джастин просто кивнула и поставила бокал с вином на ближайший столик.
Сет повел ее на танцевальную площадку и повернул лицом к себе. Естественно, группа играла медленный танец. Джастин подняла руки, когда Сет обнял ее. Она была поражена тем, насколько они подходили друг другу физически. Ее собственный рост плюс каблуки возвысили Джастин практически над всеми присутствующими здесь мужчинами, но Сет все равно смотрел на нее сверху вниз. Она положила голову на плечо Сета и вдохнула его чистый аромат. Они в первый раз танцевали вместе.
— Ты пришла одна? — прошептал Сет.
— Да.
Музыка гипнотизировала, и ей пришлось прилагать усилия, чтобы не закрыть глаза и не отдаться во власть мелодии. Такое не должно случиться, особенно рядом с Сетом. Джастин не могла позволить себе быть пойманной магией момента. Она отказывалась снимать свою защиту, уверенная, что, как только сделает это, Сет спросит об Уоррене или о помолвке.
— Я тоже, — спустя минуту проговорил Сет. — Я имею в виду, что пришел один.
Он сжал руки сильнее и подвинул ее ближе к своей груди. Джастин чувствовала твердое устойчивое биение его сердца. Казалось, оно проходит через ее руку, пульсирует в ее запястье и направляется прямо в ее сердце. Глаза Сета удерживали ее взгляд. Они продолжали двигаться в унисон, и это был самый чувственный, чарующий момент в ее жизни.
Когда песня о любви закончилась, Сет разжал руки. Джастин сделала шаг в сторону и захлопала.
— У тебя уже есть столик? — спросил Сет.
— Лана пригласила сесть с ней и Джеем.
— Отлично, Джей пригласил меня сесть с ним и Ланой, — проговорил Сет, его глаза блестели. Значит, Ротчильды принимали участие в сводничестве. Но сейчас их было очень легко простить. — Закусок не будет до девяти.
— Я знаю, — ответила Джастин, задаваясь вопросом — не приглашает ли ее Сет вновь потанцевать.
Если и так, ему не нужно было спрашивать. Когда послышалась музыка, они шагнули друг к другу, будто были во власти магнитного притяжения. Несколько раз они останавливались, чтобы поговорить с друзьями, но продолжали танцевать каждый танец. Вскоре был готов стол с закусками, и в зале образовалась очередь. Сет купил им еще вина и сел рядом с ней за столик для восьмерых.
Прошло совсем немного времени, прежде чем Джастин смогла влиться в разговор. Вскоре по рукам пошли фотографии детей ее бывших одноклассников, и она обнаружила, что смотрит на розовощекие личики и слушает истории, полные любви и гордости. У Джастин была с собой фотография своей новорожденной племянницы, и она показала ее Сету.
— Джеймс женат? Когда это случилось?
— В этом году. Разве Изабелла не прекрасна?
Джастин давно приняла твердое решение не иметь детей, но, изучая фотографии, которые ей показывали, неожиданно почувствовала очень сильное желание быть матерью. Оно обязательно пройдет, подумала Джастин, пытаясь разобраться с наплывом нежеланных эмоций.
— Простите, — проговорила она, поднимаясь со стула.
Вместо того чтобы направиться в уборную, Джастин вышла на улицу, позволяя холодному воздуху привести ее в чувство. Она облокотилась на флагшток и закрыла глаза, вдыхая ночной воздух и вместе с этим возвращаясь к воле и разуму. Она не была такой, как те люди в зале. Никогда не была. Джастин держалась в отдалении, была другой. Не лучше их, просто иной. Она знала это еще в старших классах и десять лет спустя думала об этом с еще большей гордостью.
— Джастин? — Сет присоединился к ней. — Что-то случилось?
— Нет. — Джастин попыталась убедить его, что все в порядке, но Сета было не обмануть.
— В чем дело?
Она покачала головой. Джастин не могла объяснить Сету, что просто вышла на улицу проветрить голову и вернуть свою жизнь в привычное русло.
— У тебя такой вид, словно ты вот-вот заплачешь, — проговорил Сет.
— Это нелепо.
Джастин отвернулась, но Сет поймал ее за руку и нежно прижал к себе. Она могла бы начать сопротивляться в любой момент, но не стала. Джастин понимала, что он собирается поцеловать ее, еще до того, как их губы соприкоснулись. Это не было их первым поцелуем, но Джастин забыла, как этот мужчина мог разрушать ее решимость.
Воздействие от его поцелуев было подобно спичке в спиртовой горелке — каждый последующий становился все жарче и неистовей.
— Это не очень хорошая идея, — прошептала Джастин, немного отодвигаясь от него.
— Это ужасная идея, — согласился Сет, но было понятно, что он дразнит ее, потому что его губы тотчас же приникли к ее губам. Сет держал ее голову обеими руками, и Джастин не сопротивлялась. Она полностью отдалась на волю поцелуя, желая, чтобы Сет обнимал ее.
— Мы должны остановиться, — застонала она.
— Встреча… — пробормотал он.
— Да… да, мы должны вернуться. — Джастин оторвалась от Сета и уткнулась лицом ему в ключицу.
Сет стоял неподвижно, обняв ее за талию, пока, наконец, его дыхание не успокоилось.
— Это на самом деле не очень хорошая идея, — наконец, произнесла Джастин и окончательно освободилась из объятий Сета.
— И почему?
— Тебе не понравится ответ, — ответила она.
— Что? — спросил он. — Предполагаю, ты собираешься сказать, что решила принять предложение Уоррена.
Джастин улыбнулась, что должно было продемонстрировать ему — она уверена в своем решении.
— На самом деле так и есть.
— Ты действительно собираешься выйти замуж за Уоррена Сагета? — Вопрос прозвучал скептически.
Она сжала губы и кивнула. Сет ничего не говорил несколько секунд, а затем медленно выдохнул.
— Если таков твой выбор, я вынужден уважать его. Я просто хочу лучшего для тебя, и если этот Уоррен в роли твоего мужа… Я не буду пытаться изменить твое решение.
Сет развернулся и зашагал назад в школьный спортивный зал.
Дэн отсутствовал уже три месяца. Проходили недели, и Грейс почти привыкла жить одна. Она установила своего рода определенный режим, который помогал ей забыть, что мужчина, проживший с ней тридцать пять лет, бросил ее и своих дочерей. Грейс не могла понять, почему он не остался хотя бы только для того, чтобы посмотреть на своего внука или внучку. Келли убедила себя, что отец вернется до того, как родится ребенок, но у Грейс такой надежды не было.
Рой Макафи продолжал рассказывать ей о прогрессе в своем расследовании раз в две недели, но пока он не смог сообщить ничего особенного. После того эпизода следов Дэна в городе не осталось. Грейс подозревала, что их и не будет. Тот приезд ее мужа в Кедровую Бухту был неким сообщением, и Грейс получила его. И больше он не возвращался домой.
Вечером в четверг, закрыв библиотеку, Грейс направилась к машине, которая была припаркована возле прибрежного парка. Сегодня в Кедровой Бухте проходил один из концертов из цикла летней музыки, спонсированного городскими торговцами. Дэн терпеть не мог подобные сборища — за все годы, на протяжении которых организовывались подобные мероприятия, Грейс приходилось посещать их в одиночку.
Семьи приходили с детьми, пожилые горожане приносили с собой стулья, подростки собирались в группы. Большинство людей приносили с собой ужин. Такие события, на которых встречалась молодежь и старое поколение, сближали общество.
Идя к машине, Грейс слышала рок-н-ролл шестидесятых годов и песни Дайаны Росс. Все это будоражило ее, и Грейс понимала, что у нее нет причин держаться в стороне. Их не было в прошлом, а почему они должны появиться сейчас?
Дэн никогда не запрещал ей ходить туда, но она не любила бывать на концертах в одиночку. Теперь она одинока, и у нее нет причин торопиться домой. Она могла остаться или уйти — как пожелает, все зависит только от нее. Как ни странно, это заставило Грейс ощутить чувство свободы. Такое чувство, будто спали оковы и она освободилась от груза, который несла на своих плечах. Грейс была свободна и могла пойти на концерт. Могла наслаждаться жизнью, не обращая внимания на то, что Дэну нравилось или не нравилось. Могла делать то, что хотела сама.
Идя через парк, Грейс остановилась, чтобы забрать заказанный ранее соус терияки из японского ресторана.
Большинство мест уже было занято. Грейс стояла и оглядывалась, получая удовольствие оттого, что так много людей наслаждается концертом. На сцене танцевали три женщины. Они были одеты в мини-юбки, их волосы подстрижены под пажа, со сцены доносились хиты шестидесятых годов. Грейс поймала себя на том, что улыбается, видя их энергию и веселье.
— Грейс! — подняла руку Шарлота Джефферсон, чтобы привлечь ее внимание.
Мать ее лучшей подруги сидела на внешнем крае поляны, на которой дугой были выставлены стулья. Грейс стала пробиваться к Шарлоте, медленно обходя людей в толпе.
— Садись со мной, — пригласила Шарлота. — Я хочу кое-что обсудить с тобой, но позже. Ты не против?
— Конечно нет.
Грейс, чувствуя благодарность за приглашение, села рядом на покрывало и одной ногой прислонилась к стулу Шарлоты. Пусть заболит ее спина, но она все равно будет наслаждаться представлением так долго, как только сможет.
— Здесь такая хорошая музыка, — проговорила Шарлота, когда было объявлено о перерыве.
— Да, она превосходна, — согласилась Грейс.
— Знаешь, я недавно думала о тебе, — проговорила Шарлота. — У меня для тебя кое-что есть.
— Для меня?
— Я поговорила с Оливией, и мы решили, что это хорошая идея. Она сказала, что именно это тебе и нужно.
Грейс была заинтригована.
— У одной моей подруги, очень хорошей подруги, есть превосходный спутник. Но она переезжает в дом престарелых и хочет найти хорошее пристанище для Лютика.
— Для Лютика?
— Гэрри настолько предан мне, и, учитывая, что ты живешь одна, я подумала… — Шарлота выглядела неуверенной. — Я планировала сначала спросить тебя, но вспомнила, что в прошлом у тебя были собаки.
Дэн любил собак, и в течение их брака у них было несколько домашних животных. Два года назад их маленький кокер-спаниель умер во сне, и Дэн решил, что животных у них больше не будет.
— И какой породы Лютик? — спросила Грейс.
— Золотистый ретривер.
— Я бы очень хотела собаку, — решительно проговорила Грейс. — Действительно хотела бы.
— О, я так рада. — Шарлота захлопала в ладоши. — Ольга так сильно беспокоилась о Лютике и о новом доме для него. Я знала, что ты подходишь.
— Я бы с радостью навещала Ольгу вместе с Лютиком временами, если ей будет легче.
— О, Грейс, это так любезно с твоей стороны. Ольга будет невероятно счастлива.
В эти выходные золотистый ретривер стал частью жизни Грейс. Она не знала, привыкнет ли собака к новой обстановке, но как только Грейс привезла ее, та сразу почувствовала себя дома и приготовилась остаться.
— Итак, Лютик, — проговорила она, освобождая собаку от поводка. — Что думаешь?
Золотистый ретривер, помахивая хвостом, осмотрел каждую комнату, остановился в центре гостиной и затем прыгнул в старое кресло, которое так любил Дэн. Собака положила подбородок на лапы. Темные глаза внимательно наблюдали за Грейс.
Грейс ничего не смогла с собой поделать — она разразилась смехом. Из всех мест в доме Лютик выбрал любимое кресло Дэна. Каким-то образом собака поняла, что это место свободно.
— Мы ведь подружимся, верно, Лютик? — пробормотала Грейс.
Казалось, Лютик понимает и это. Грейс налила себе чашку кофе, взяла книгу с кроссвордами и села на стул рядом со своим новым другом.
Жизнь продолжалась и без Дэна. Он нашел себе кого-то другого, и — Грейс, улыбнувшись, посмотрела на собаку — она тоже.
