Глава 30
ЭЛИЗА БОМОН

Втишине Элиза услышала, как в ее дверь кто-то постучал. Наверное, Маверик… Элиза улыбнулась. У них с бывшим мужем как будто начался второй медовый месяц. И, как много лет назад, Элиза была так влюблена в него, что забыла обо всем. Разумеется, она понимала, что он за человек, но сейчас, как и давным-давно, все доводы разума утратили для нее смысл.

Она распахнула дверь и впустила Маверика. Он тут же обнял ее, и они начали целоваться. Любовью они занимались только однажды — ночью после экскурсии в горы. А потом оба плакали, крепко сжимая друг друга в объятиях. Они любили друг друга страстно, исступленно — как в последний раз. Обоим было немного неловко, и все же главными чувствами стали нежность и радость. После того дня они часто проводили ночи вместе. В основном просто лежали рядом. Долгие годы одиночества заставили Элизу забыть, что значит, когда рядом любимый мужчина. Они прижимались друг к другу на ее узкой односпальной кровати, и Элиза засыпала в его объятиях. Рано утром Маверик тихо вставал и возвращался в комнату мальчиков.

Элиза тешила себя надеждой, что никто из родных не в курсе. Может быть, Дэвид и Аврора о чем-то догадывались, но ни дочь, ни зять не задавали им нескромных вопросов. Элизе проще было считать, что дочь не в курсе их ночных похождений.

— Знаешь, это смешно, — прошептал Маверик, откидывая одеяло и пропуская ее к стене.

— Что смешно? То, что мы вместе?

Он прав, но Элиза встревожилась оттого, что Маверик впервые заговорил об их положении вслух.

— Нет. То, что мы вместе, кажется мне единственно правильным, — продолжал Маверик хриплым шепотом. — Мне не нравится другое: я вынужден тайком шнырять по дому среди ночи. Ведь я уже не мальчик!

— Прекрати! — хихикнула она.

— Только не говори, что тебе все равно.

— Разумеется, нет!

— Тогда позволь защитить твое честное имя.

Элиза укрылась одеялом и положила голову Маверику на плечо.

— Ты что, предлагаешь, чтобы мы… опять поженились?

Как ни соблазнительно его предложение, вряд ли у них что-нибудь получится.

— Предпочитаешь и дальше жить во грехе?

— Я… не знаю, — растерялась Элиза. Она целых тридцать лет прожила свободной. — Можно я подумаю?

— Да. — Он прикоснулся ногой к ее ноге. — Я люблю тебя, Элиза. И всегда любил.

Элиза верила, что Маверик в самом деле ее любит. Ну и что? Все равно ему нельзя доверять. Будь она сама любительницей азартных игр, она бы держала пари, что он, дай ему только возможность, снова вернется к игорному столу.

Маверик поцеловал ее в макушку.

— Днем мне звонил агент — насчет моей квартиры, — прошептал он.

После обеда он снова уехал, а вернулся почти через четыре часа. Он не сказал ей, куда поехал, но ведь он уже не в первый раз куда-то таинственно исчезал. Элиза держала свои подозрения при себе и предпочитала не знать, где пропадает бывший муж.

Но сейчас так тяжело молчать и ни о чем не спрашивать…

— Тебя долго не было, — заметила она.

— Ну да. А ты волновалась?

— А что, надо было?

— Я не играл.

Элиза закрыла глаза. В который раз ей ужасно хотелось поверить ему на слово. Она и раньше иногда предпочитала закрывать глаза на его похождения, потому что знать правду иногда очень горько. Оказывается, за долгие годы на самом деле он совсем не изменился — да и она тоже.

— Клянусь, я не играл, — повторил Маверик.

— Хорошо. — Она положила руку ему на живот. Маверик был ее единственной в жизни слабостью. Она понимала, что он собой представляет, когда выходила за него в первый раз. Тогда ее любовь не изменила его — и сейчас, наверное, не изменит.

— Все документы подписаны.

— Вот как…

— На следующей неделе я переезжаю.

Элиза не знала, что ответить. Ей не хотелось выдавать своего разочарования и внезапной горечи утраты.

— Я и так прожил здесь дольше, чем собирался, — шептал Маверик. — Я ведь не хотел вторгаться в дом Авроры и Дэвида больше чем на пару недель.

Он не собирался злоупотреблять гостеприимством дочери — совсем как Элиза, которой тоже не хотелось становиться бременем для Авроры и ее семьи. Но ей больше некуда податься. Она уже стала бояться, что никогда не вернет свои деньги. Тяжба тянется просто бесконечно… К тому времени, как суд вынесет то или иное решение, с горечью думала она, ее уже похоронят.

— Переезжай ко мне, — хрипло попросил он.

— Я… не знаю, стоит ли. — Ей очень хотелось согласиться.

— Если не хочешь, можно не жениться повторно.

— А ты этого хочешь? — спросила она.

— Больше всего на свете. — Маверик притянул ее к себе. Элиза не шевелилась; в его объятиях ей было спокойно.

Неожиданно она поняла, что он спит.

Прошло много времени, прежде чем Элизе тоже удалось заснуть. Утром, открыв глаза, она увидела, что Маверик уже ушел. Она вышла на кухню и увидела дочь. Аврора в домашнем халате готовила завтрак. Элиза налила себе кофе. Дэвид ушел на работу; в семь утра он обычно был уже в пути. В доме по-прежнему тихо. Блаженная тишина! Скоро проснутся мальчики — а с ними и Маверик. Элиза наслаждалась драгоценными минутами, которые она может провести наедине с дочерью.

— Мама… — робко начала Аврора. — Ты в курсе, что папа переезжает?

Элиза кивнула:

— Он мне сказал… сегодня ночью. — Смутившись, она повернулась к Авроре спиной и, налив в чашку сливок, принялась их размешивать более энергично, чем требовалось.

— Кажется, вы с папой отлично поладили.

— М-м-м… ну да.

— Все оказалось гораздо лучше, чем я ожидала.

— Да, твой отец всегда умел очаровать кого угодно, — сухо возразила Элиза. Она обернулась: Аврора мерила мать задумчивым взглядом. — Ну да, если хочешь знать, мы с твоим отцом спим в одной постели. — Элиза не понимала, что на нее вдруг нашло. К чему такая откровенность? Их поздняя любовь внезапно показалась ей чем-то низким и плохим, хотя спать с Мавериком для нее естественнее всего на свете.

Аврора улыбнулась и отпила кофе.

— Это не секрет. Мы с Дэвидом давно догадались.

Элиза еще больше смутилась. Что ж, сознаваться — так уж до конца.

— Он предложил мне снова выйти за него замуж.

— Ну а ты что?

Если бы Элиза знала, что ей делать, она бы сейчас не делилась с дочерью.

— Я… сама не знаю. Твой отец… ну, своего отца ты знаешь.

— Нет, мама, не знаю — то есть не знаю по-настоящему. У меня сложился его образ, но какой он на самом деле… наверное, истина где-то посередине между моими фантазиями и чем-то еще.

— Он ведь достаточно давно у тебя живет.

— Да. — Аврора глубоко вздохнула. — Он замечательно управляется с мальчиками. Они его обожают, и я тоже — как в детстве.

— Знаю, — прошептала Элиза. Давно прошло то время, когда Элиза обижалась на дочь за ее любовь к отцу. — Я совершила в жизни много ошибок, — призналась она. — И не хочу ошибиться еще раз.

— А ты слушай свое сердце, мама, — тихо посоветовала Аврора. — Слушай свое сердце.