Глава 20
Паркер приглушил звук телевизора и посмотрел на соседнюю кровать. Потом стянул рубашку и носки, надел длинные баскетбольные шорты, в которых обычно спал в теплое время года, а остальную одежду закинул в угол.
От звука упавших джинсов Хоуп повернулась к нему. Паркер жестом показал ей подвинуться.
— Забудь. Со мной все нормально, — сказала она.
— Подвинься.
— Я же сказала…
— Просто подвинься.
Она озадаченно посмотрела на него, но подвинулась. Паркер забрался к ней в постель.
— Я думала, что ты…
— Ш-ш-ш. — Он обнял ее и притянул к себе.
— Паркер, я не понимаю, — сказала Хоуп, едва коснувшись доказательства его возбуждения. — Ты же хочешь…
— Ничего я не хочу, — сказал он. — Засыпай.
— Не могу, — ответила она, но Паркер лежал тихо и обнимал ее, стараясь согреть и успокоить. И в конце концов она расслабилась в его объятиях.
Почувствовав, что Хоуп заснула, Паркер прижался губами к ее волосам.
— Я бы многое отдал за возможность обладать тобой, Хоуп, — прошептал он.
«Но не Далтона».
Хоуп разбудил звонок телефона. Она лежала в постели, чувствуя на себе тяжелую руку Паркера. Была глубокая ночь, и комнату освещал только мелькающий экран телевизора, который Паркер оставил включенным, чтобы заглушить посторонние шумы. Вокруг была такая тьма, что Хоуп даже не могла сообразить, ночь сейчас или поздний вечер.
Она выбралась из постели и схватила свой сотовый, по дороге бросив взгляд на электронные часы. 1:15 — много позже, чем ей бы хотелось.
— Алло?
Паркер зашевелился, потом приподнялся на локте.
— Кто это? — спросил он.
Хоуп не знала. На другом конце провода царило молчание.
— Алло? — снова произнесла она.
Раздался щелчок, и потом зазвучал длинный гудок. Она повесила трубку, обуреваемая нехорошими предчувствиями.
— Ты как, нормально? — спросил Паркер.
Хоуп не знала, что ответить. Фейт в беде. Она чувствовала это всей душой.
— Хоуп? — В голосе Паркера появились тревожные нотки.
— Я боюсь, — сказала Хоуп, но не успела сказать, чего именно боится, как телефон снова зазвонил. Она схватила трубку: — Алло?
— Мы нашли Эрвина и Фейт.
Боннер.
— Вы правда нашли их?
— Да, но тебе лучше сюда приехать, и как можно скорее.
— Куда? — закричала она. — Куда — сюда?
— Помнишь амбар?
Разве она может о нем забыть?
— Неужели ты так жестоко шутишь? — спросила она.
— Я не шучу. Если хочешь помочь Фейт, приезжай к амбару как можно скорее.
— Но я в двух часах езды оттуда. Ты побудешь там, пока я не приеду? Проследишь, чтобы Фейт была в безопасности?
— Нет. Мне пора идти. — Он повесил трубку.
Хватая ртом воздух, Хоуп уставилась на телефон в своей руке.
— В чем дело? — спросил Паркер.
— Боннер нашел Фейт.
— Где?
— В амбаре. — Хоуп прикрыла глаза, ей стало дурно при одном упоминании о месте, где встречались они с Боннером.
— В амбаре? — усомнился Паркер. — Что она там делает?
— Не знаю, — сказала Хоуп. — Что-то тут не так. Поехали.
Когда они наконец добрались до Супериора, пошел дождь. Окна машины усеивали крошечные капельки, которые потом скатывались вниз, ветровое стекло неустанно чистили «дворники». Хоуп смотрела на их ритмичные движения так, словно от этого зависела жизнь Фейт, и желала, чтобы мили оставались позади побыстрее.
«Фейт, я уже иду, — думала она. — Держись, я уже скоро».
— На Западном Двухсотом сверни налево, там еще два квартала, — сказала она, когда красный свет светофора наконец сменился на зеленый.
Они уже въехали в центр города, но Паркер не очень-то следовал знакам ограничения скорости. Он ударил по газу, они пулей пролетели перекресток. В этот момент Хоуп поняла, что Паркера не страшат никакие полицейские. Они бы привели полицию к амбару, что бы их там ни ждало.
Но в половине четвертого ночи полиция никого в засаде не поджидала. Хоуп не увидела позади маячков, не услышала звука сирен. Город казался совершенно безлюдным, словно спящим.
— Почему амбар? — спросил Паркер, когда они выехали на окраину города и мимо них замелькали фермерские поля. Он уже спрашивал об этом, но Хоуп тогда не стала отвечать.
— Что ты имеешь в виду? — спросила та, надеясь снова избежать ответа.
— Почему Эрвин привез Фейт именно туда?
— Я точно не знаю, — сказала Хоуп, — но думаю, это имеет отношение ко мне.
— Каким образом?
— Семья Боннера жила на ферме. И мы с ним там… уединялись подальше от любопытных глаз.
Наступила небольшая пауза.
— Эрвин об этом знает?
— Когда вышла наружу правда о моей беременности, отец созвал заседание. Мне пришлось рассказать все о нас перед братьями.
— И среди них был Эрвин.
— Да, Эрвин слышал все. Даты. Места.
— Боннер до сих пор живет на ферме?
— Наверное, он живет с Черити в главном доме. И может быть, с кем-то еще из своих жен. Не могу сказать точно. Но думаю, его родители должны были переехать в меньший по размеру домик смотрителя.
— Вот уж действительно семейное дело, — с сарказмом сказал Паркер. И Хоуп поняла, что он в таком же напряжении, как и она. Они понятия не имеют, во что влезают. Боннер легко мог устроить им там ловушку.
Похоже, Паркер подумал о том же, поскольку спросил:
— Ты доверяешь Боннеру?
— Я не доверяю никому, — прямо ответила Хоуп. Он посмотрел на нее, словно хотел что-то сказать, но, помрачнев, промолчал.
— Сбрось скорость, — попросила она. — Скоро будет поворот, как бы не пропустить его в темноте.
Машина замедлила ход, и Хоуп подалась вперед, выглядывая дорожный знак.
— Вот он, — сказала она.
Паркер повернул так резко, что взвизгнули шины. За поворотом он снова прибавил скорости, но Хоуп это не пугало. Она испытывала облегчение, зная, что они едут как можно быстрее. Теперь уже недолго. Им оставалось меньше мили.
— Паркер, — сказала она, заметив в фермерском доме мелькнувший свет. Внутри кто-то был.
— Что? — В его взгляде читалась настороженность, а тело напряглось в ожидании.
— Я не знаю, что нас там ждет.
Он не отрывал глаз от дороги.
— Все будет хорошо.
Хоуп потерла руки, словно стараясь прогнать холод, который, казалось, шел откуда-то изнутри. В салоне машины было тепло. Антиобледенитель уже давно был включен и не давал окнам замерзнуть.
— Может, и не будет, — сказала она. — Было бы глупо не принимать этого в расчет. У тебя дома остался маленький мальчик. Если… если там действительно что-то подстроено, если Боннер с Эрвином приготовили нам сюрприз, я не хочу, чтобы ты пострадал. Просто уезжай и приведи с собой полицию.
— Не волнуйся обо мне, — сказал Паркер.
Ведущая к ферме грунтовая дорога показалась быстрее, чем ожидала Хоуп.
— Направо, — сказала она и приготовилась к рывку, который последовал, когда Паркер ударил по тормозам.
Они повернули, и машину затрясло по неровной дороге, на ветровом стекле появились потеки грязи.
В конце подъездной дорожки виднелся фермерский дом — большое белое деревянное строение, стоящее на своем месте уже больше шестидесяти лет. У маленького унылого крылечка росла вишня. Амбар находился за домом по левую сторону. Сейчас в темноте он казался больше и внушительней, чем помнилось Хоуп.
Небо осветила молния, где-то вдалеке прогрохотал гром.
— Нам надо сначала пойти к дому? — спросил Паркер.
Дождь припустил еще сильнее.
— Нет. Я не хочу, чтобы Черити узнала, что я здесь. Нет причин ее вовлекать без надобности. Боннер вполне конкретно сказал, что Фейт в амбаре.
— Что-то не похоже, чтобы там кто-то был.
Хоуп заметила, что меж старых амбарных дверей просачивается слабый свет.
— Нет, кто-то там есть. Вот только непонятно кто.
Паркер проехал вперед, огибая старые, давно сломанные машины, перевернутую тачку и еще какие-то фермерские приспособления, какими давно уже никто не пользуется. Он припарковался рядом с трактором, фургоном и остатками прошлогоднего сена в связках, которые были покрыты белым пластиком.
Хоуп вышла из машины, и сидящая на цепи собака дико залаяла.
Паркер поморщился.
— Если раньше они и не знали о нашем приезде, то теперь точно в курсе, — произнес он и, попросив Хоуп подождать, вытащил из багажника монтировку.
Хоуп посмотрела на инструмент, и на ее лице отразилась решимость. Ей не хотелось думать, что им понадобится оружие. Но она не станет настаивать, чтобы Паркер от него отказался. Он имеет право защищаться. И было бы глупо не рассматривать вероятность насилия.
— Иди за мной, — сказал Паркер, но Хоуп побежала к амбару. Тревога за сестру пересиливала осторожность. Перед глазами у нее стоял мертвый и искалеченный Оскар, лежащий на коврике у входной двери. Она не позволит случиться чему-то подобному с Фейт.
Паркер в несколько шагов догнал ее и дернул за руку, заставив оказаться у него за спиной. Собачий лай перешел в тявканье. Пес, побегав кругами, в конце концов сел на влажную землю.
Из амбара доносились неясные голоса, но из-за ветра Хоуп не удавалось разобрать ни слова.
Закрывая Хоуп собой, Паркер глянул в просвет между дверями.
— Что-нибудь видишь? — спросила она.
Он покачал головой:
— Придется идти вслепую.
Взяв монтировку на изготовку, Паркер распахнул дверь амбара. Тяжелая деревянная створка с грохотом ударилась о стену, и пятеро мужчин в помещении вздрогнули, как от выстрела.
Хоуп сразу же узнала своего отца, дядю Рулона и Элтона Тэтчера, отца Боннера. С ними также был еще один мужчина, друг семьи. И глава церкви Арджей Гриссом. Они сгрудились в углу, защищая собой что-то или кого-то: Фейт.
— О боже. — Хоуп протиснулась мимо отца и остальных и увидела сестру, которая лежала на куче соломы. — Фейт? Как ты?
— Хоуп? — Голос Фейт был слабым, и она дрожала, несмотря на то что была укрыта несколькими пальто.
Единственным источником света была свисающая со стропил у двери маленькая лампочка, но Хоуп увидела, что Фейт ранена. У нее была разбита губа, синяк под глазом и бог знает что еще повреждено.
— Что произошло? — спросила Хоуп, опускаясь около сестры на колени.
— Эрвин. Он… он избил меня и… — она облизнула распухшие губы, — пытался меня изнасиловать. Здесь… где, по его словам, ты отдалась Боннеру. Но… — Хоуп показалось, что Фейт слабо улыбается, — у него ничего не вышло. И… он очень разозлился. — Она попыталась засмеяться.
— Что ты здесь делаешь? Как ты нас нашла? — потребовал ответа их отец.
Хоуп не обратила внимания на его вопрос.
— Где Эрвин?
— Он уехал, — сообщил кто-то.
— И куда же? — спросила Хоуп, обращаясь к присутствующим. — Куда уехал Эрвин?
— Мы не знаем, — сказал ее отец с мрачным видом. Он смотрел на нее непонятным взглядом, но Хоуп видела, что он взволнован.
— Боннер занимается его поисками, — встрял отец Боннера, Элтон. — Он позвонил мне, как только Эрвин здесь появился.
— Этого не случилось бы, если бы ты поступила правильно, — сказал за спиной Хоуп Арджей.
Но Хоуп осматривала травмы Фейт.
— Вы считаете, что правильно — это выйти замуж за Эрвина? — парировала она.
Она глянула на отца и заметила, как у него дернулась щека.
— Я сказал ему, что он тебя получит, когда ты станешь достаточно взрослой.
— Получит меня? Мы живем не в ветхозаветные времена. — Хоуп задела болезненное место, и Фейт застонала. — Это не тебе было решать, — добавила она.
— Господь с тех пор не изменился, — вставил Арджей. — Это было Его решение.
Хоуп решила, что раны Фейт скоро заживут, но боялась, как бы Эрвин не навредил ребенку.
— Слушайте, вы все! — сказала она стоящим позади мужчинам. — Вы что, действительно думаете, что это моя вина?
Никто не ответил.
— Как Эрвину удалось сбежать? — спросила она. Потом взяла руку Фейт и нежно сжала. — Мы увезем тебя отсюда, — тихо сказала она сестре.
— Боннер услышал в амбаре какой-то шум. Вышел посмотреть, что там, а Эрвин тем временем сел в машину и уехал, — объяснил Рулон.
Паркер уронил на землю монтировку и опустился на колени рядом с Хоуп.
— Скорую уже вызвали?
Арджей отодвинул отца Хоуп в сторону и выступил вперед.
— Я не знаю, кто вы такой, — сказал он, глядя на Паркера с откровенным подозрением. — Но посторонним здесь делать нечего. Это наше внутреннее дело, и мы сами обо всем позаботимся. Нам не нужна помощь ни от вас, ни от Хоуп, ни от кого-либо еще.
— Вы имеете в виду, что вам не нужны неприятности, — сказала Хоуп, раздумывая, как же им с Паркером перенести Фейт в машину, не причиняя ей еще большей боли.
— Эрвин за это заплатит, — сказал Паркер. — Он не останется безнаказанным.
— Он заплатит, — согласился Арджей, — но так, как принято у нас. Мы на некоторое время лишим его поддержки общины. Это научит его не идти против нас.
Хоуп пихнула Паркера в бок:
— Нам надо унести ее отсюда.
— Нет проблем. — Паркер подсунул под Фейт руки, но Рулон остановил его, положив руку на плечо.
— Не делайте этого, — сказал он. — Может, тебя, Хоуп, и не волнует благо общины, но нас волнует. У Фейт просто синяки и ссадины, они заживут. А ее побег… она просто напрашивалась.
— Напрашивалась? — повторила Хоуп, словно не веря своим ушам. — Тогда вы такой же ненормальный, как Эрвин. — Она убрала волосы со щеки Фейт и показала на огромный синяк. — Вы это называете «просто синяки и ссадины»? Кто знает, что еще с ней сделал Эрвин. Возможно, он бил ее ногами, он мог навредить ребенку. Вы же слышали, Фейт говорит, что он пытался ее изнасиловать.
— Она его жена, — сказал Арджей. — Муж не может изнасиловать жену.
— Бред собачий! — взорвался Паркер.
— Джед… — Взгляд Хоуп остановился на отце, который нависал над ними, как коршун. — Она может потерять ребенка. Я знаю, что она не слишком много для тебя значит. Как и я, как и остальные девочки. Но ты ведь не хочешь, чтобы на твоих руках была кровь невинного младенца?
Тот выпрямился, словно она сказала ему нечто оскорбительное.
— Ты не права, — сказал он, но в этот момент Фейт застонала и попыталась подняться.
Хоуп перенесла внимание на сестру.
— Расслабься, — прошептала она.
— Помогите мне, пожалуйста, — пробормотала Фейт. — Ребенок…
Хоуп боролась с нарастающим внутри гневом. Ей нужно оставаться хладнокровной и спокойной. Ей нельзя терять способности соображать.
— Я здесь, Фейт, — сказала она, взяв сестру за руку. — Мне очень жаль, милая. Эрвин больше не причинит тебе боли, я обещаю. Все кончилось. И все будет хорошо.
Фейт заплакала. У Хоуп разрывалось сердце от ее слез. Почему она это не предотвратила, как позволила случиться?
— Мой малыш, — рыдала Фейт. — Он навредил моему ребенку…
Внезапно ее тело застыло, она застонала и схватилась за живот.
— Что с тобой? — спросила Хоуп, хотя и без слов сестры знала ответ. У Фейт начались родовые схватки. — И как долго это продолжается? — спросила она у мужчин.
Лицо Фейт исказилось от боли.
Те неуверенно посмотрели друг на друга.
— Мы… мы не знаем, — в конце концов сдался Элтон. — Мы нашли ее в таком состоянии. У нее тоже были боли, но… но мы дали ей свое благословение.
— И все? Даже не привели к ней кого-нибудь из повитух?
— Мы не можем допустить, чтобы о случившемся узнали другие, — сказал Арджей. — Это может повредить общине. Кроме того, ей не нужна повитуха. В старые времена женщины всегда рожали сами, без чьей-либо помощи. Это Божье наказание за ослушание. Естественное следствие греха. Мы впервые узнаем об этом в Библии, учимся вместе с Евой. Верно, Джед? Она ничуть не лучше Евы.
Отец Хоуп не ответил. Впервые за все время он казался не слишком уверенным.
— Это совершенно естественное явление, — вмешался Рулон, как всегда поддерживая Арджея. Но его лицо было серьезным, и Хоуп видела, что он тоже волнуется. — Скоро у нее родится ребенок. И все будет прекрасно.
Их невежество настолько ужасало Хоуп, что она даже не могла на него отвечать, тем более пока Фейт страдает. Но вместо нее ответил Паркер. Она увидела, что его руки сжались в кулаки, когда он посмотрел на них, а в голосе слышалось презрение.
— Если вы думаете, что это воля Божья, то ничего о Нем не знаете, — сказал он. — Если Фейт или ее ребенок погибнут, вы все сядете в тюрьму.
— Мы не причиняли ей боль! — воскликнул отец Боннера.
— Но и не помогали, — ответил Паркер.
Фейт скрутила новая схватка, и Хоуп стала руководить ее дыханием. Когда ее отпустило, Фейт откинулась назад, слабая и измученная. Хоуп ничего так не желала, как отвезти сестру в больничную палату. Работая в «Вейли Вью», она несколько раз принимала роды, но была не одна, внизу всегда находился врач, у нее был полный набор оборудования на все случаи жизни, донорская кровь и стерильная обстановка. А здесь не было ничего, кроме грязного стойла и пары пальто.
Она подумала о фермерском доме и стоящих в нем кроватях.
— А где Черити? Почему ее нет с вами?
— Боннер увез ее и детей к Мэрианн, как только понял, что у нас могут быть неприятности, — сказал отец Хоуп.
— Но дом-то не заперт, я думаю, — предположила Хоуп. — Здесь ведь по-прежнему не запирают двери, верно? — Если ничего кардинально не изменилось, у членов общины красть было просто нечего. — Наверное, мы можем перенести ее в… — Ее слова прервал рвущий душу крик Фейт. — Нет. Слишком поздно. Ребенок уже выходит.
— Скажи, что мне сделать, — сказал Паркер, его лицо напряглось. — Унести ее отсюда? Найти телефон и вызвать скорую помощь?
Хоуп засучила рукава свитера, сражаясь с грозящей перехлестнуть через край паникой.
— Скорая сюда не ездит, а ближайший медцентр в Ричфилде. Так что, раз уж она рожает, нам придется самим принимать ребенка.
— Раз уж она рожает? — повторил Паркер.
Хоуп кивнула.
— Просто держи ее за руку и говори, что все будет хорошо. А я осмотрю ее, чтобы знать, с чем имею дело.
— А потом что? — спросил Паркер.
— Молись, чтобы ребенок не шел ножками.
Паркер ни разу в жизни не видел, как рожают, что было удивительно, ведь он работал в родильном центре уже почти двенадцать лет. Но этим он никогда не занимался, со всем справлялись акушерки. У Ванессы была пара выкидышей, но тогда он просто отвозил ее в больницу, и всем занимались врачи. Это были печальные, безутешные дни, особенно для его бедной жены. Но сейчас все было совершенно по-другому. Гнев, страх и надежда переполняли его до такой степени, что он сам себя не понимал.
— Тужься, — сказала Хоуп. — Давай, Фейт, ты можешь это сделать.
— Я не могу, — простонала та. Несмотря на холод, волосы у нее на лбу склеились от пота, по контрасту с багровыми синяками, оставленными Эрвином, ее лицо казалось очень бледным, почти прозрачным. Фейт выглядела до предела измотанной.
Джед просунул в дверь голову:
— С ней все в порядке?
По просьбе Хоуп он послал мужчин в дом за кое-какими вещами, а потом прогнал всех, кроме них с Паркером. Хоуп видела, что ему трудно ждать, но у нее не было ни сил, ни времени ему отвечать.
— Во время последней схватки я видела головку, — сказала она Фейт. — Еще один хороший толчок, и все.
Фейт скрутила новая схватка, но она даже не попыталась тужиться. Она корчилась и стонала. Хоуп посмотрела на Паркера, в ее глазах стоял страх.
— Не знаю, что мы будем делать, если ребенок в ближайшее время не выйдет.
— Он выйдет, — сказал Паркер и сжал руку Фейт. — Тужься, Фейт. Ты можешь это сделать. Ты сильная девочка. Покажи мне, какая ты сильная.
Паркер услышал, что дверь амбара снова закрылась, но не сомневался, что Джед с остальными околачивается где-то поблизости.
— Приближается новая схватка, — предупредила Хоуп.
— Давай, Фейт, — сказал Паркер, и она наконец собралась с силами. Он чувствовал, как она дрожит, сжимая его руку, и жалел, что не может передать ей свои силы. «Давай же, — молился он. — Давай выталкивай ребенка. Ну же».
— Вот и умничка, — сказала Хоуп. — Вот… вот она. Паркер увидел показавшуюся головку и испытал огромное облегчение. Но схватка закончилась, и головка снова исчезла.
По лицу Хоуп потекли слезы.
— Паркер, если она потеряет ребенка…
— Она не потеряет, — сказал он.
— Давай, Фейт. — В голосе Хоуп теперь звучала злость и нетерпение. — Эрвин не будет стоить нам жизни малыша, черт возьми. Ты можешь это сделать. Давай же!
— Что-то не так? — крикнул от двери отец Хоуп.
— Закройте дверь! — крикнул в ответ Паркер. Он боялся, что Хоуп может поддаться панике. Ее спокойствие уже дало трещину, а Паркер нуждался в ней. И Фейт нуждалась. — Хоуп, все в порядке, — тихо сказал он. — Только не подведи ее.
Хоуп сжала зубы и вздернула подбородок, ее глаза загорелись вызовом.
— Я никогда ее не подведу, — сказала она. — Она моя сестра. И с ней и с малышом все будет хорошо.
Паркер кивнул.
— Так и есть. И ты не должна в этом сомневаться, — с абсолютной убежденностью сказал он.
Подоспела еще одна схватка, и Фейт застонала.
— Вот сейчас, — сказала Хоуп. — Давай, Фейт. Сестра собрала остатки сил и стала тужиться. Сначала слабо, но с поддержкой Хоуп она удвоила усилия.
— Ты хочешь этого ребенка? — спросила Хоуп.
— Я хочу, — с трудом выговорила Фейт.
— Тогда покажи мне это. Ты сильно хочешь этого ребенка? Сильно?
— Я… хочу… этого… ребенка! — Казалось, слова толчками вырываются у нее из горла, но их сила сработала. Головка вылезла как раз перед окончанием схватки, и Хоуп тут же прочистила ребенку дыхательные пути чистым полотном, которое Элтон принес из дома. Следующая схватка вытолкнула ребенка целиком.
Чувствуя в голове странную легкость, Паркер глубоко вздохнул и посмотрел на красное крошечное тельце.
Это был мальчик.
