Глава 19
Мотель был плохоньким, но Паркер и Хоуп к тому времени провели в дороге уже четырнадцать часов и совершенно вымотались. «Олд Вест Инн» был лучшим мотелем в городе, который, правда, был настолько крошечным, что даже не был отмечен на карте, которую Паркер купил на бензоколонке.
Паркер придержал для Хоуп дверь и хмуро посмотрел на тускло-оранжевые постельные покрывала, мебель из ДСП и грубый коричневый ковер. Слабо пахло сырой землей.
— Мило, — сухо сказала Хоуп.
— Да, не «Хилтон», — отозвался Паркер. Он не собирался предлагать ей поискать другое пристанище, поскольку и так целых два часа убеждал, что надо сделать остановку и отдохнуть хоть несколько часов.
— Выбирай себе кровать, — предложил он.
Хоуп покачала головой:
— Мне все равно.
Паркер отнес ее рюкзак в ванную, чтобы она могла привести себя в порядок, скинул обувь и позвонил в полицию Супериора. Ему ответил сержант Питерс. После объяснений Паркера он пообещал, что пошлет кого-нибудь проверить адреса, которые Хоуп перечислила Паркеру еще в машине, а тот сейчас назвал полицейскому. Кроме того, сержант сказал, что они поищут красную и немного поцарапанную машину. Но в его голосе не было энтузиазма, и Паркер понял, что Хоуп была права. Полиция не считала нужным заниматься преступлением, совершенным далеко от Супериора — в Нью-Мексико.
— Откуда вам известно, что ее увезли против желания? — поинтересовался Питерс. — Люди уходят из дома каждый день, особенно молодые девушки ее возраста.
Паркер от огорчения бросил трубку.
— Не хочешь еще раз позвонить Боннеру? — спросил он, дав себе немного поостыть.
Хоуп посмотрела на телефон, и по ее взгляду Паркер понял, что звонить Боннеру ей хотелось в последнюю очередь. Но она поднялась со своей кровати и набрала номер.
— Никто не подходит, — сказала она через несколько минут.
— Попозже еще позвоним.
— Может, мне стоит позвонить матери. Вдруг она что-то знает.
На другом конце подошли к телефону, что положило конец их разговору.
— Лари, привет. Это Хоуп. Ты помнишь меня?.. Да, много времени прошло, милая… Я знаю. Да, это я была в парке. Послушай, ты не видела Фейт?.. Мне очень нужно ее найти… Ты уверена?
Хоуп глянула на Паркера; что-то явно было не так.
— В чем дело? — спросил он.
— С ней мой отец, он хочет со мной поговорить.
— Ну и хорошо. Может, тебе удастся убедить его нам помочь.
— Ты не понимаешь. Я была бы последней, кого он… Алло, — сказала она в телефон. — Нравится тебе или нет, но нам надо найти Фейт. Эрвин потерял рассудок. Он убил нашего кота… И сказал, что мы заплатим… Нет, я не лгу. Можешь спросить Боннера… Джед, я не уеду из Супериора, пока не поговорю с Фейт. И только если она мне сама скажет, что хочет остаться… Потому что это твое имя. Я не претендую на тебя как на своего отца… Нет, это ты послушай, я…
Паркер мягко толкнул ее локтем:
— Дай мне с ним поговорить, а?
Хоуп глянула на него:
— Что?
— Дай я с ним поговорю.
Хоуп без единого слова вручила ему трубку. Паркер прижал ее к уху и услышал грубый мужской голос, который вопил, что Хоуп с детства была неблагодарной.
— Простите, — сказал Паркер, прерывая поток речи.
— Что? Кто это?
Хоуп села на кровать, скрестила ноги и уставилась на него.
— Меня зовут Паркер Рейнольдс. Я друг Хоуп. Мы с ней вместе едем в Супериор.
— Что ж, тогда вы можете развернуться, поскольку здесь для вас ничего нет. Ни для одного из вас, — ответили Паркеру.
— Боюсь, что мы не можем этого сделать, — сказал тот. — У Фейт вот-вот должен родиться ребенок. У нее в любой момент могут начаться роды. Мы должны найти ее и убедиться, что и она, и малыш в безопасности.
— Мы сами заботимся о своих делах. Здесь достаточно женщин, которые помогут ей родить ребенка. Вам незачем в это влезать.
— Я уже влез… Джед, правильно? И не собираюсь вылезать, пока мы не найдем Фейт. Если вы хотите, чтобы мы уехали, это можно сделать довольно просто. Пусть Фейт нам позвонит, хорошо?
— Я не собираюсь устраивать никаких звонков. Не знаю, какого черта вы о себе думаете, но…
— Я уже сказал вам, кто я, — прервал его Паркер. — И вам стоит узнать еще кое-что. Я не буду стоять в стороне и смотреть, как вы или ваш ненормальный братец обижаете Хоуп или Фейт. Ясно? Если Эрвин навредит Фейт, у него будут серьезные проблемы. И вам лучше сообщить ему об этом. Скажите ему, что он пожалеет, что вообще со мной познакомился. — Паркер повесил трубку, не желая слушать взрыв негодования, которым были встречены его слова.
— От этого он явно сразу успокоится, — сказала Хоуп. Впервые с того момента, как они уехали из Инчантмента, она, казалось, была готова улыбнуться.
Паркер хихикнул, поскольку ничего больше ему не оставалось, и подошел к ней.
— Ты как, нормально? — спросил он, садясь рядом и беря ее за руку. — Ты заставила меня поволноваться, знаешь об этом?
Хоуп посмотрела на их переплетенные пальцы.
— Ты даже не хотел, чтобы я работала в центре. Почему ты это делаешь? — спросила она. — Почему ты мне помогаешь?
Паркер провел костяшками пальцев свободной руки по ее щеке, испытывая сильное желание сказать ей правду. Слова вертелись у него на кончике языка. Но потом он подумал об обаятельной мальчишеской улыбке Далтона, представил себе сына кидающим футбольный мяч. Или рассказывающим о девочке, которая сидит с ним в школе за одной партой и из-за которой ему делают замечания за болтовню.
Далтон — это его жизнь. Что он будет делать, если Хоуп решит бороться с ним за своего сына. Он не может сказать правду. Но он ее должник. И он обязан помочь ей найти сестру.
— Мне надо узнать, как там Далтон, — сказал он и вернулся к телефону, так и не ответив на ее вопрос.
Би сняла трубку после третьего гудка.
— Привет, Би, как Далтон? — Паркер попросил ее побыть с сыном до приезда бабушки. Уговорить Аманду Барлоу побыть няней было нелегко, но в конце концов она согласилась и должна была вечером приехать.
— С ним все хорошо, — сказала Би. — Я пару минут назад забрала его от Холта. Он заканчивает домашнее задание и полдничает. Аманда звонила, что немного задерживается. Она приедет сегодня, но чуть попозже.
— Хорошо.
— Это твой папа. — Эти слова были обращены уже к Далтону.
— Я хочу с ним поговорить, — сказал тот. Телефонная трубка сменила обладателя.
— Привет, пап. Почему ты не отвечаешь по сотовому?
— Аккумулятор сел, а зарядку я оставил в другой машине. Но я куплю новый, как только доберусь до места, где ими торгуют. Так что завтра ты уже сможешь до меня дозвониться.
— Завтра! А где ты?
— Я в Юте и похоже, что задержусь тут на несколько дней. Ты не против, что с тобой по вечерам будет оставаться бабушка?
— Не-а. Она сказала Би, что везет мне метательную машину. Она поэтому и опаздывает. Хочет, чтобы дедушка загрузил ее мячами. А на выходные она отвезет меня к ним домой.
— Ты не против?
— Конечно нет.
— Как сегодня в школе?
— Я получил А за диктант.
— Здорово. Повесь работу на холодильник, чтобы я сразу ее увидел, как вернусь домой.
— Ладно. А почему ты в Юте?
— Мне нужно было помочь одной знакомой, привезти ее сюда.
— Хоуп?
— Да, ей.
— О, хорошо. Значит, она с тобой? Можно я с ней поговорю?
Паркер обернулся на Хоуп и втянул сквозь зубы воздух, увидев ее голую спину.
— Она сейчас не может подойти, — сказал он, заставив себя отвернуться от Хоуп, переодевающейся в футболку с длинными рукавами.
— Ну папа… — заканючил Далтон. — Ладно тебе. Я только минутку с ней поговорю, и все.
Паркер вздохнул и подождал, пока Хоуп закончит поправлять на себе футболку.
— Он хочет с тобой поговорить, — сказал он и отдал ей трубку.
Немного удивившись, Хоуп прижала трубку к уху. Паркер настолько оберегал своего сына, что ей с трудом верилось в его разрешение.
— Привет, Далтон, — несколько нерешительно произнесла она. — Что там у тебя?
— Я сегодня разговаривал с миссис Холт.
— Правда? И как это было?
— Я сказал, что очень ценю ее обо мне беспокойство, но со мной все хорошо.
— Отлично. И что она тебе ответила?
— Сказала, что рада это слышать, но мне все равно нужна мать, чтобы «сгладить острые края».
— Какие еще «острые края»?
— Не знаю. Наверное, она имела в виду, что я слишком много смотрю телевизор, сильно пачкаюсь и тому подобное.
— И что ты ей на это ответил?
— Что мой папа кое с кем встречается и, наверное, скоро женится, так что за меня можно больше не волноваться.
На миг Хоуп онемела.
— Ты не мог этого сказать.
— Мог. И сказал. Я разговаривал с уважением, и сработало, как вы и говорили, — ответил мальчик.
— Но с кем же твой папа встречается? — спросила Хоуп.
— Вы шутите? — засмеялся Далтон. — С вами!
Оказавшись в ванной, Хоуп скинула джинсы и натянула трикотажные штаны, которые купила себе вместо пижамы. Она так и не отошла от потрясения после разговора с Далтоном. Как ему только пришла в голову мысль, что они с Паркером могут пожениться?
— Хоуп? — Паркер постучал в дверь ванной. — Я ухожу за льдом. Может, ты чего-нибудь хочешь?
— Нет, спасибо.
— Ты не стала есть, когда мы делали остановку. Как насчет чашечки супа?
— Я правда не хочу есть.
— Но тебе нужно съесть хоть что-нибудь.
— Ладно, — сдалась Хоуп. Ей проще было подчиниться, чем с ним спорить. — Купи мне сандвич или что-нибудь другое, но легкое.
— Отлично. Я скоро вернусь.
Она вышла из ванной только после того, как услышала звук захлопнувшейся двери. Может, когда Паркер вернется, она уже будет спать, и ей не придется снова выслушивать его вопросы о разговоре с Далтоном. Он уже трижды спрашивал, что ей сказал мальчик. Она замяла вопрос об их усилиях избавиться от миссис Райдер и не упомянула о своей роли в этом. Но Хоуп понимала, что Паркеру мало этих объяснений. В конце разговора она слишком странно отреагировала.
К несчастью, она слишком волновалась о Фейт, чтобы сразу же лечь в постель. И решила, что надо попытаться еще раз позвонить Боннеру.
Она набрала его номер и понадеялась, что трубку возьмет не Черити. Слова сестры все еще больно отзывались в ней. Особенно сейчас, когда в жизни Хоуп столько всего случилось.
Гудки, гудки… никто не брал трубку. Хоуп повесила ее и снова набрала номер. На седьмом гудке на другом конце провода наконец ответили.
— Алло? — сказал мужской голос.
— Боннер?
— Кто это?
Хоуп могла бы облегченно выдохнуть, но с Боннером было разговаривать немногим проще, чем с Черити.
— Это Хоуп. — Ответом ей было молчание. — Ты не собираешься мне отвечать?
— А что я могу сказать? Твой отец сказал, что ты с каким-то мужчиной. Не хочу врать и говорить, что это меня не беспокоит.
— Как это может тебя обеспокоить? — поинтересовалась Хоуп. — Прошло десять лет.
— Хоть пятьдесят. Это ничего бы не изменило.
— Ну, он… мы просто друзья, — сказала она.
— Ты в этом уверена?
Хоуп вспомнила слова Далтона «Он встречается с вами!» и покачала головой:
— Уверена. Послушай, мне очень нужно найти Фейт.
— И не тебе одной.
Хоуп от удивления замерла:
— Что ты имеешь в виду? Ты что, не знаешь, где она?
— Не знаю.
— А ты бы мне сказал, если б знал?
— Хоуп, если бы я знал, где она находится, то сам бы за ней поехал. Джед просто с ума сходит. Эрвин исчез три дня назад, и мы ничего о нем не знаем. Мы весь день пытались понять, что нам теперь делать.
— Ты хочешь сказать, что Эрвин не возвращался в Супериор?
— Именно.
— Он вернется, — сказала она. Он должен вернуться, или они никогда не найдут Фейт…
— Почему ты в этом так уверена?
— А куда ему еще деваться?
— Я не знаю, — сказал Боннер. Голос его звучал устало и значительно менее высокомерно, чем в ее гостиной в Сент-Джордже. — У нас здесь все волнуются. Мы делаем все, что можем.
— Сделай мне одно одолжение, ладно?
— Какое?
— Позвони, если что-то узнаешь.
— И чего ради мне это делать? — спросил Боннер. Хоуп заколебалась.
— Ради того, что было между нами в прошлом. Ей показалось, что он вздохнул.
— Хорошо, — сказал он.
Хоуп дала ему телефон их номера в мотеле и сотовый Паркера.
— С кем ты разговаривала? — спросил Паркер, входя в комнату, как раз когда Хоуп вешала трубку.
Регистрируясь в мотеле, он спросил, хочет ли она номер с двумя спальнями. И Хоуп ответила, что не видит смысла брать две спальни, если они просто хотят поспать несколько часов. Но на самом деле она была не настолько практична. Просто ей хотелось, чтобы Паркер был рядом. Она по-прежнему боялась привыкнуть к его поддержке, но не могла отрицать, что все становилось более или менее терпимым, когда он оказывался с ней.
— Мне удалось дозвониться до Боннера, — сказала она.
Паркер перестал копаться в пакете с принесенной едой.
— Черити позвала его?
— Я не знаю, была ли она там. Он сам снял трубку.
— Что он сказал?
— Что Фейт и Эрвин еще не вернулись в Супериор. — Хоуп решила не говорить ему, что вся община стоит на ушах, желая найти Эрвина. И что даже ее отец — великий Джедидай Теннер — очень обеспокоен. Она боялась, что Паркер будет настаивать на передаче дела полиции и предложит им ехать домой. Она не могла этого сделать. Она не вернется в Инчантмент без Фейт.
— Это хорошо, — сказал Паркер. — Это дает тебе время немного отдохнуть.
Хоуп кивнула и, стараясь не морщиться, взяла у Паркера бургер. Несколько секунд она смотрела на еду, раздумывая, сможет ли хоть что-то проглотить в таком напряжении. Но на нее смотрел Паркер, поэтому Хоуп развернула обертку и чуть-чуть откусила от бургера, тут же запив его содовой.
— Боннер был более приветлив, чем твоя сестра? — спросил Паркер, жестом предлагая ей есть дальше.
— Он был приветлив, — ответила Хоуп, когда ей удалось проглотить второй кусочек.
Паркер передал ей бумажный пакет с едой.
— Мне это мало что говорит.
Хоуп пожала плечами. Она мрачно смотрела на бургер, по запаху из пакета чувствуя, что Паркер купил еще картошки фри.
— Он ничего особенного не сказал. Но согласился позвонить, если что-то узнает.
— Это и так для него много.
— Наверное, да. — Хоуп еще раз откусила от бургера и приказала себе жевать. Но потом Паркер отвлекся на телевизор, и она быстро выкинула весь свой обед в мусорку. Она не может больше проглотить ни кусочка, иначе ее просто стошнит.
— Ты уже готова… — Паркер повернулся к ней, увидел, что бургер внезапно испарился, и нахмурился. — Хоуп, тебе надо поесть. Как ты сможешь помочь Фейт, если не будешь поддерживать свои силы?
— Я съела столько, сколько смогла, — честно ответила Хоуп.
Сумеет ли она вообще помочь Фейт? Хоуп могла думать только о криминальной хронике, которую видела по телевидению, — там говорилось о телах, которые спрятали в лесу или выбросили в реку. Почти все жертвы были женщинами. А убийцы — их мужьями.
Чертов Эрвин! Почему он не может оставить их в покое? Он вместе с другими братьями уже и так разрушил столько жизней.
Если бы только она не уехала в тот вечер из дома… Внезапно Хоуп вспомнила о телефонном номере, который нашла записанным на пустой папке от документов ее ребенка. С рюкзаком в руке она снова вернулась в ванную, вытащила из кармана джинсов тот обрывок бумаги и сунула его в сумочку. Ей не хотелось его потерять, хотя логика подсказывала, что, скорее всего, этот номер не имеет к Отем никакого отношения.
Но чувства говорили ей, что это может быть единственной ниточкой.
Паркер сидел в изножье своей кровати и устало таращился в телевизор. Он ждал, пока на соседней кровати заснет Хоуп. Глаза у него горели от усталости. Он считал, что звук телепрограммы заглушит работающую поблизости машину для льда и шум из соседнего номера, где остановилась семья с очень беспокойными детьми. А еще ему нужно было отвлечься от обнаженной спины Хоуп, которую он не мог забыть. Он никогда не считал спину женщины особенно эротичной, но один брошенный взгляд на спину Хоуп произвел на него очень сильное впечатление. Возможно, потому, что он очень ясно помнил, какая гладкая и нежная у нее кожа.
— Ты не собираешься спать? — спросила Хоуп.
Паркер взглянул на нее. На ней по-прежнему была та же мешковатая футболка с длинными рукавами, а волосы разлохматились. Но так она казалась ему еще более близкой…
Ему не нужна ее близость. Ему надо найти Фейт и вернуться домой, где он будет в безопасности и рядом с Далтоном.
— В конце концов я все равно засну, — пробормотал он. — Просто пока не могу расслабиться.
— Ты не хочешь лечь?
— Сейчас лягу.
Он снова перевел взгляд на телевизор, но Хоуп поднялась на подушке повыше и посмотрела на него в зеркало.
— Я имела в виду лечь со мной, — сказала она, встретившись глазами с его отражением.
Паркеру показалось, что ему дали под дых и оставили хватать ртом воздух. Все происходящее совершенно не имело смысла. Он в номере мотеля с женщиной, которой должен максимально избегать. И безумно хочет заняться с ней любовью.
Должно быть, это судьба отомстила ему за совершенное в прошлом деяние.
— Не думаю, что это хорошая идея, — сказал он.
— Почему?
— Ты сказала, что не хочешь заниматься со мной любовью. Тебе не стоит доверять мне в…
— Сегодня я такого не говорила, — прервала его Хоуп.
Паркер сглотнул и уставился на нее. Многообещающая выпуклость ее груди под мягким трикотажем футболки слишком манила его, чтобы отказываться. Но он понимал, что, если они будут заниматься любовью, совесть заставит его рассказать ей о Далтоне. Он просто больше не сможет лгать ей об этом — по крайней мере, не сможет жить с этой ложью.
— Ты ведь сейчас не хочешь никакого интима, — сказал он. — Просто боишься за Фейт, тебе больно, ты в растрепанных чувствах…
— Я знаю, чего хочу, — ответила она. — Я хочу снова почувствовать себя живой. Хочу ощутить, что в моей жизни есть еще что-то хорошее. Я устала играть по правилам и жить где-то на заднем плане, словно… словно актриса с маленькой и малозначащей ролью.
Мольба и мука в ее глазах едва его не уничтожили.
— Хоуп, прости…
— Забудь, — сказала она и отвернулась к стене.
