Книга: Поворот дороги
Назад: Глава 18
Дальше: Глава 20

Глава 19

Грант Хэмлин сидел в кресле-качалке, вперив взгляд в экран телевизора. Если бы его спросили, что за программу он смотрит, он не сумел бы дать вразумительный ответ. Все его помыслы были обращены к Бетани.
Он теряет ее.
Даже сейчас ему с трудом верилось, что он посоветовал их дочери оставить Бетани в покое и дать ей возможность самой принять решение. Он знал, что должен был сказать эти слова, как отец и как человек, любящий бывшую жену. В душе же он сильно страдал. Действительно, он хотел, чтобы Бетани сделала свой выбор — но выбрать она должна его.
Его признание Энни было правдой. Он любил Бетани. Тиффани встала между ними лишь потому, что он сам позволил ей это сделать. Он полностью осознал свою ошибку. В то время он не искал приключений на стороне, но и не исключал подобной возможности. Тиффани показалась ему такой живой, возбуждающей и амбициозной, а Бетани, напротив, была очень… невыразительной, погрязшей в рутине повседневных дел. В постели жена тоже перестала его привлекать. Теперь Грант поражался собственной слепоте и эгоистичности. Интрижка с Тиффани началась невинно. Они отправились обедать и провели вместе целых два часа. Затем последовал поцелуй на рождественской вечеринке. К Дню святого Валентина они уже встречались в гостиницах, и Грант испытывал невероятный прилив сил и демонстрировал выносливость в постели. Неудивительно, что вскоре после того, как они с Тиффани поженились, многое переменилось.
Оглядываясь назад, он понимал, что поступил бесчестно, бросив семью, уйдя без сожалений и колебаний. Этот поступок ужасал его.
В то время Грант убедил себя в том, что исчез в самое подходящее время. Эндрю учился в выпускном классе, и Энни тоже должна была через два года закончить школу и поступить в колледж. Дети в нем больше не нуждались. Как же он заблуждался! Как недооценивал роль отца в жизни детей!
Грант потер основание шеи. Женившись на Тиффани, он очень быстро осознал, что совершил ошибку. В довершение всех бед Тиффани заявила, что он совсем не подходящий для нее муж: слишком старый, недостаточно успешный и не такой ненасытный в постели, как ей того бы хотелось. Очень скоро их браку пришел конец. После того как Тиффани ушла от него — хвала Небесам! — ему недоставало силы духа приблизиться к Бетани.
К тому времени она основала свой бизнес и дела у нее шли в гору. Наблюдая со стороны, Грант не мог не поражаться тому, каких успехов удалось достичь его бывшей супруге.
Последние несколько лет Грант делал медленные, но верные шаги на непростом пути возвращения в семью. Энни безоговорочно приняла его, но Эндрю оказался гораздо упрямее сестры и никак не желал забыть о прошлом. Грант очень надеялся, что со временем Эндрю поверит в его искреннее раскаяние и снова станет доверять ему.
По крайней мере, в открытую Эндрю не выказывал неприязни, но держался с отцом холодно и отстраненно. Грант не винил сына в такой осторожности, он знал, что заслужил подобное к себе отношение. Эндрю был истинным сыном своей матери.
Продолжая размышлять об Эндрю, Грант вошел в крошечный, скупо украшенный офис, расположенный в его квартире, и потянулся к телефону. Посмотрев на часы, мужчина убедился, что еще нет и девяти. Не так уж и поздно для звонка сыну. Ему пришлось искать номер в справочнике, что очень его печалило.
Эндрю ответил сразу же, словно ждал звонка:
— Алло!
— Это папа.
— Что-то случилось с мамой или Энни? — тут же забеспокоился юноша. — Или с бабушкой?
Грант почувствовал себя уязвленным оттого, что сын решил, будто отец может звонить ему только в случае непредвиденной ситуации.
— Нет. Они в Брэнсоне, штат Миссури.
— Когда мы последний раз общались, они находились в Вегасе.
— Верно. В Миссури они прибыли лишь сегодня после полудня. Твоя бабушка отвела Энни на концерт Энди Уильямса.
Эндрю захихикал:
— Уверен, что сестра от него в восторге.
— Боюсь, что нет. — Грант вздохнул. — Послушай, тебе что-либо известно о байкерах, с которыми они познакомились в пути?
— О Максе и Рустере?
Грант поразился, что сын знает даже их имена.
— И что именно тебе рассказали?
Вынужденный вытягивать сведения из собственного сына, он чувствовал себя неуютно. Но что еще ему было делать? Он же сам посоветовал Энни не шпионить за матерью и не пытаться давить на нее. Теперь это благородство выходило ему боком. Находясь вдали от Бетани, в то время как Макс крутился рядом с ней, Грант ощущал собственное бессилие.
— Пару дней назад мама звонила, чтобы рассказать о том, как у них сломалась машина и как байкеры помогли им.
— А откуда тебе известны их имена?
— Мама сказала.
Гранту приходилось тщательно подбирать слова.
— Она упоминала, что снова столкнулась с Максом и Рустером в Вегасе?
— Может быть.
— Ясно.
— Отец, ты беспокоишься?
Грант нахмурился. В голосе сына явственно звучали довольные нотки. Он злорадствует, что отец переживает!
— Да, думаю, да, — откровенно признался он. — Ни для кого не секрет, что я надеюсь вернуться к твоей маме. — Он помолчал, ожидая от сына ободрения.
— Да, мама что-то такое об этом говорила.
— Может, посоветуешь мне что-нибудь? — спросил Грант.
— Нет. Мама сама во всем разберется.
Как будто он и без Эндрю этого не знал!
— Я так горжусь ее достижениями, — сказал Грант.
Сыну, казалось, нечего было больше добавить.
— Может, тебе требуется помощь в подготовке свадьбы?
С тех пор как Грант ушел из дома, сын ни разу не обратился к нему с просьбой. Эндрю даже не пригласил его на торжество по случаю окончания школы. Тогда о времени начала церемонии ему сообщала Бетани. Та же история повторилась, когда сын оканчивал университет. Энни лично доставила ему приглашение, и Грант не без оснований подозревал, что, не сделай она этого, он пропустил бы это важное событие. Бетани была настолько добра, что пригласила его на праздничный банкет, и Грант чувствовал себя нежеланным гостем в доме, который некогда считал своим. Бывшие друзья сторонились его. Он старался по-приятельски держаться с гостями, но понимал, что те испытывают неловкость в его обществе. Предпочитая не портить праздник Эндрю и Бетани, Грант незаметно ушел.
Тот день стал поворотным в его судьбе. Именно тогда Грант осознал, как сильно он скучает по своей семье и как страстно мечтает вернуться. В обществе сына он чувствовал себя настоящим изгоем.
— Мне ничего не нужно, отец, хотя спасибо за предложение.
— Как насчет денег? — Редкий ребенок откажется от финансовой поддержки со стороны родителей!
— Благодарю, не нужно. Мы с Кортни сами справляемся.
— Я рад помочь хоть чем-то, — поспешно сказал Грант, уязвленный отказом сына. — Все, что пожелаешь.
— Ну, мне кажется, ты уже достаточно сделал.
Эти слова больно ранили, но Грант был вынужден проглотить обиду.
Они еще немного поговорили, а потом Грант повесил трубку. Теперь ему было гораздо горше, чем до звонка сыну.
Грант уныло вернулся к креслу-качалке и телевизору. Ему придется приложить еще немало усилий, чтобы наладить отношения с сыном. Эндрю хотел получить доказательства, и, что самое печальное, Грант понимал, что он вправе их требовать. Эндрю был целиком предан своей матери.
Наклонившись вперед, Грант закрыл лицо руками. Он страстно желал вернуть свою семью, но не знал, что ему сделать, чтобы это действительно произошло. Он решил во что бы то ни стало доказать бывшей жене и детям, что очень их любит и жаждет воссоединения.
Если бы только Бетани…

 

…Бетани. Макс не мог думать ни о ком, кроме нее. Раньше, едва он закрывал глаза, перед его мысленным взором возникала Кейт. Три года она безраздельно царила в его мыслях.
Полиции так и не удалось определить, была ли та автокатастрофа самоубийством или его жена приняла неверное решение на дороге. А вот Макс знал наверняка. Кейт, тяжело переживающая смерть дочери, впала в глубокую затяжную депрессию и не захотела больше жить. Макс не знал, сумеет ли когда-либо принять это. Он потерял слишком многое — дочь, жену… смысл жизни.
В первые несколько недель после кончины жены Макс словно оцепенел от потрясения. Затем пришел гнев. Неужели она не понимала, что с ним будет после ее смерти? Она бросила его, одинокого и всеми покинутого. От осознания этого он приходил в бешенство, не мог ни есть, ни спать. Много раз он ездил на кладбище, чтобы высказать Кейт все, что он о ней думает.
Затем к гневу добавилось чувство вины, настолько всепоглощающее, что он едва мог существовать с ним. Днями напролет Макс сидел дома, вперив взгляд в стену, будучи не в состоянии справиться даже с привычными повседневными задачами. Ему следовало бы догадаться, что Кейт замыслит нечто подобное. Все признаки были налицо, но, ищущий спасения после смерти дочери в работе, он ничего не замечал до тех пор, пока не стало слишком поздно. Он должен был помочь Кейт, когда она в этом нуждалась, ему необходимо было настоять, чтобы она сходила к психологу, чтобы они оба сходили. Макса мучили кошмары, но он закрывал глаза на очевидное, убеждая себя, что со временем все образуется.
Этого не произошло. Наоборот, ситуация лишь ухудшалась. В значительной степени.
Несколько месяцев он потратил впустую, напиваясь до беспамятства и идя на глупые риски, потом переговорил со своим братом и попросил небольшой отпуск, полагая, что трех месяцев будет вполне достаточно. Ну, шести максимум. Однако, путешествуя, Макс обрел покой. Рустер, его старинный приятель, вызвался сопровождать его. Они ездили на мотоциклах с тех пор, как Макс стал подростком. Рустер составил ему компанию, в которой он так отчаянно нуждался. Он не пытался учить Макса жизни, но всегда выслушивал его, когда тому хотелось выговориться. Самым лучшим было то, что кочевая жизнь оказалась очень простой. Хотя они постоянно переезжали с места на место, развитие событий предсказать было очень легко, и это успокаивало Макса. К тому же у них появлялись друзья. То было слабое утешение, но, по крайней мере, он снова стал спать по ночам, и кошмары прекратились. Все шло гладко вплоть до этого лета.
Когда он повстречал Бетани.
Теперь Макс не мог думать ни о ком, кроме нее. Он вернулся в свой номер час назад, но до сих пор не сумел заснуть. Двадцать часов он провел в дороге, делая лишь непродолжительные остановки, ради возможности снова увидеть ее. Эта поездка стала настоящей проверкой дружбы с Рустером, потому что приятель сопровождал его. Вилли и Скунс давно распрощались с ними, но Макс не переживал по этому поводу. Они были всего лишь временными попутчиками на жизненном пути. Они ездили вместе неделю или около того. Возможно, в будущем они встретятся вновь. Если же нет, Макс не станет сожалеть.
Рустеру, казалось, доставляло удовольствие наблюдать за тем, как его приятель выставляет себя на посмешище из-за женщины. Макс закрыл глаза. Иногда по ночам он беседовал с Кейт, рассказывая ей о том, где побывал, и о тех людях, которых повстречал. Людях, которым он помог или, по крайней мере, попытался помочь. Он всегда старался быть полезным, стремясь таким образом искупить то, что он не сумел уберечь собственную жену. Краткие дружеские отношения как бы компенсировали его бездействие тогда, когда в нем больше всего нуждались. Они заглушали обвиняющий голос, звучащий в его голове.
Подсознательно Макс понимал, что Кейт одобрила бы Бетани. Ему нравилось думать, что жене понравилось бы, что он пытается снова наладить жизнь.
Он не мог бы объяснить, чем Бетани удалось столь сильно увлечь его. Макс и прежде встречал привлекательных женщин, но ни одна из них не затронула струны его души.
Он хранил верность Кейт с того самого момента, как они познакомились, и продолжал делать это после ее смерти. Как и Бетани, он не относился к породе людей, привыкших прыгать из одной постели в другую, идя на поводу у собственных гормонов и жажды сексуального удовлетворения.
Он почувствовал, что Бетани — особенная женщина, едва увидел ее к кафе близ Пендлтона, штат Орегон. Когда он делал заказ, взгляды их встретились, и он испытал сильнейшую физическую реакцию, практически узнавание. Макс не знал, как иначе назвать то, что с ним тогда произошло. Конечно, и влечение он тоже ощущал, но это было далеко не все.
Бетани, должно быть, тоже что-то почувствовала, потому что, когда они встретились на озере, она сообщила ему, что думала о нем в ту ночь. А как она прикоснулась к его руке! Словно ощутила ту боль, что он носил в себе, и попыталась облегчить ее. Обычно Макс всячески старался избегать физического контакта, но с Бетани все было по-иному.
Да, эта женщина словно была создана для его объятий. Его жизни. Он понял это тогда и сейчас получил тому подтверждение.
Очевидно, придя к этому заключению, Макс все же заснул. Когда Рустер постучал в дверь его номера, чтобы разбудить, Макс подумал, что прошло всего несколько минут. Он и помыслить не мог, что уже наступило утро, но, взглянув на часы, убедился, что так и есть. Спотыкаясь, он побрел к двери и распахнул ее.
Рустер принял душ, подровнял свою белоснежную бородку и сменил одежду.
— Ты чертовски плохо выглядишь, — с ухмылкой заявил он.
Макс пробормотал что-то невразумительное и поплелся в ванную. К тому времени, как он закончил приводить себя в порядок, Рустер уже сварил кофе в имеющейся в номере кофеварке.
— Чем вы с Бетани сегодня займетесь? — поинтересовался он, устраиваясь на единственном стуле.
— Пока не знаю. — Они не договаривались встретиться утром, хотя и так было ясно, что они увидятся. Возможно, он отвезет ее к Элу и Сьюзи, чей дом находится неподалеку. Когда Макс узнал, что Бетани в Брэнсоне, то сразу же им позвонил.
— Хочешь сказать, что проделал весь этот путь, но не собираешься ее снова увидеть?
Конечно же он собирался, но промолчал. Налив в чашку кофе, он передал ее Рустеру, затем наполнил еще одну для себя.
Присев на краешек кровати, Макс принялся неспешно потягивать горячий напиток, надеясь восстановить спокойствие.
— Похоже, ты не на шутку влюбился, — заявил Рустер.
Макс не стал отрицать очевидное. Он провел двадцать часов в дороге и примчался сюда не шутки ради, а чтобы встретиться с Бетани.
— Что ты ей сказал?
— Она знает про Кейт, но не про суицид.
— И про винный бизнес ей известно, не так ли?
Макс согласно кивнул:
— Да.
Рустер оперся локтями о колени.
— Ты рассказал ей больше, чем я предполагал.
— Бетани может вернуться к мужу, — пробормотал Макс.
При этой мысли у него защемило в груди. Он не исключал вероятность ее воссоединения с мужем и должен был подготовиться к любому исходу событий.
Рустер поспешил разуверить друга:
— Разве ты не замечал, каким внутренним светом озаряется ее лицо, стоит ей только тебя увидеть? Эта девчонка влюбилась так же сильно, как и ты. — Он отхлебнул кофе. — Хорошо, что она послала тебе сообщение.
— Почему?
Рустер покачал головой:
— Сказать по правде, Макс, с тех пор, как Бетани уехала из Вегаса, ты слонялся с потерянным видом, как бездомный щенок. И ее телефонный звонок не очень-то помог.
— Она хотела сообщить, что не желает меня больше видеть.
— Но ты, очевидно, сумел ее переубедить.
— Нет, — ответил Макс. Он даже не пытался этого сделать.
— Послушай-ка, ты будешь одеваться или нет? Я есть хочу.
— Дай мне пару минут.
— Ладно. — Рустер откинулся на спинку стула, положив ногу на ногу.
Макс облачился в джинсы, рубашку, которую купил в Вегасе, и кожаную жилетку. Других вещей у него не было. Дома в его распоряжении имелся целый шкаф, битком забитый деловыми костюмами. Много времени прошло с тех пор, как он последний раз надевал хоть один из них. Максу стало любопытно, какие ощущения он испытал бы при этом.
Наконец они направились к лифтам.
— Так ты собираешься звонить Бетани? — спросил Рустер.
— Позже… — Макс никак не мог забыть о существовании Гранта. Он был уверен, что бывший муж Бетани не станет сидеть сложа руки.
Наконец пришел лифт, и они вошли в кабину. Рустер нажал кнопку фойе, и они поехали. Неожиданно лифт остановился на девятом этаже. Именно там жила Бетани.
Лифт вызвала бабушка Энни.
Увидев Макса и Рустера, она замялась, но тут же гордо расправила плечи и вошла в кабину, очевидно желая, чтобы ее попутчиками были другие люди. Кто угодно, только не эти двое.
— Доброе утро, бабуля! — поздоровался Рустер.
— Я не твоя бабушка, — резко ответила Руфь. Спину она держала очень прямо, словно кочергу проглотила. — Спешу напомнить, что ты старше меня.
Ее заявление явно не соответствовало истине, и Рустер с Максом переглянулись и обменялись улыбками.
— Ты позволишь мне угостить тебя завтраком? — склонившись к Руфи, прошептал Рустер ей на ухо.
— Я отвечаю — нет, — произнесла она таким тоном, будто он сделал ей предложение.
— В любом кафе города, — не унимался Рустер, которого ничуть не обескуражил отказ пожилой дамы.
Его настойчивость взволновала Руфь.
— Благодарю за приглашение, — сказала она очень официально, — но я буду завтракать в обществе невестки и внучки. Они ждут меня в фойе.
— А ты проспала, да?
— Боже мой, нет! Я забыла в номере билеты. Мы собирались послушать двенадцать ирландских теноров и «Окридж Бойз».
— Эти парни в городе? — переспросил Рустер, не скрывая радости.
— Мы с Энни идем на их дневное выступление.
Лифт приехал в фойе, и двери открылись. Макс тут же увидел ожидающих у камина Энни и Бетани. Взгляд его был прикован к Бетани. Не сговариваясь, они зашагали навстречу друг другу.
— Как тебе спалось? — понизив голос, поинтересовался он.
— Плохо, — прошептала она, пряча глаза.
— Мне тоже.
— Вы идете завтракать или как? — спросила Энни.
— Мы идем, — заявил Рустер, беря ее и Руфь под руки.
Макс прикоснулся к руке Бетани, и все мучившие его сомнения вмиг рассеялись. Они вместе, и этого достаточно. Нужно действовать постепенно.
— Что это ты делаешь? — спросила Руфь Рустера.
— Веду двоих красоток на завтрак, что же еще?
— Полагаю, нам намекают на то, что мы можем ускользнуть, — сказал Макс.
Они вышли из отеля все вместе, и Рустер повернул налево, а Макс с Бетани — направо.
Макс пребывал в отличном расположении духа. Двадцать четыре часа в обществе Бетани. День обещает быть очень хорошим.
Назад: Глава 18
Дальше: Глава 20