Глава 13

Когда Джереми пришел, Брэд уже ждал его в баре — сидел, нервно вцепившись в бокал пива и зачарованно рассматривая узоры на запотевшем стекле.

— Ну? — сразу накинулся он на вошедшего.

— Я узнал кое-что, но в общем никаких подвижек. Как ты?

Брэд угрюмо пожал плечами.

— Вот получил это полицейское объявление, — хрипло сказал он. — Я не мог сидеть на месте, объездил все пригороды к северу и везде показывал его, но никто и ничего не смог мне сообщить.

Джереми хоть и знал, что к северу от города искать бесполезно, все следы сосредоточены здесь, но он понимал, что Брэд прав и необходимо проверить все возможные варианты.

— Ну и что же ты все-таки узнал? — спросил Брэд.

Бармен принес для Джереми пиво. Это был все тот же Хью — коренастый лысеющий человек лет тридцати с лишним.

— Привет, рад вас снова видеть, — сказал Хью.

Джереми кивком поблагодарил его.

— Дину Грин, — начал он, — видел чуть ли не весь город в компании какого-то качка.

Хью, отошедший не так далеко, услышал, о чем они говорят, и снова приблизился.

— И я ее видел, — сказал он, наклонившись к Джереми. — Она была здесь. Пила «Космос», а этот парень пил виски.

— Вы, наверное, уже давали его описание в полиции?

— Да! Но у меня есть кое-что получше! — с довольным видом сообщил Хью.

— Чек с номером его кредитки? — спросил Джереми и сразу пожалел о сказанном — Хью сразу сдулся и поскучнел.

— Да. А откуда вы… Ах да, это же ваша профессия.

— Не знаю, плохо это или хорошо, но этот парень… — начал Брэд.

— Его зовут Тим Ричардсон, — подсказал Хью, — проживает в Маленькой Италии, Бостон.

— Интересно, были ли они знакомы в Бостоне, — заметил Джереми.

— Дело в том, что Тима Ричардсона не видели здесь на Хеллоуин, — с надеждой сказал Брэд, — так что Мэри, возможно, жива и здорова.

— Брэд, — вздохнул Джереми, — это ничего не значит. Дину Грин мог похитить кто-то другой, а Мэри тут, возможно, вообще ни при чем. — Он повернулся к Хью: — Они вышли вместе?

— Я не знаю, — пожал плечами Хью. — Я не следил за ними. У нас было полно народу в тот вечер. Парень просто расплатился, а что было потом — я не знаю.

— Может быть, кто-то другой их видел? А полиция изъяла у вас чек?

— Вы смеетесь? Это было пару недель назад.

— А где же вы взяли информацию?

— В компьютере осталось.

— А вы не могли бы распечатать эти данные для меня? Не сейчас — я знаю, что вы заняты, — утром.

— Конечно, — не без удовольствия ответил Хью. — Эй, Эрик, привет!

Джереми повернулся и увидел Эрика Ролфа. Тот хоть и был в обычном джинсовом костюме, но выглядел так, будто побрился и принял душ. Наверное, он пришел на свидание. Брэд, казалось, ничего вокруг не замечает, тупо уставившись в свой бокал.

— Утром, — проворчал он, — всегда утром. Сколько утр должно пройти, пока мы найдем Мэри?

Джереми вдруг резко вскочил и направился к выходу. Ровенны до сих пор не было. Проходя мимо Эрика, он испытал желание схватить его за грудки и вытрясти из него, где он прячет Мэри. Он сдержался лишь потому, что тревожился о Ровенне и должен был срочно бежать в музей.

— Нет, — прошептала она, — нет. — На большее у нее не хватило сил, слишком велик был шок.

Там было ее имя.

На склепе.

И тень, манящая, зовущая ее.

Нет, это все в ее воображении. Это все проделки ее воспаленной фантазии, работа коварного подсознания. Словно ее способность представлять себя на месте жертвы и чувствовать, что происходило с несчастной жертвой, обратилась против нее и из всех ее страхов и кошмаров слепила чудовище. Она ходила по этому кладбищу миллион раз, и здесь не было могилы с ее именем, и она не собиралась становиться чьей-либо жертвой, даже если сам дьявол вылез из ада, чтобы забрать ее.

— Нет, — произнесла она громко и отчетливо, глядя на темный камень.

Там никого не было. Не было даже тени. И надпись исчезла. Ничего.

Луна вышла из-за туч, прогоняя тьму, которая лишь недавно была почти ощутима. В серебряном свете луны она видела осенние листья, лежавшие на земле. Рассмотрев камень, она обнаружила, что ни дат жизни, ни имени различить уже нельзя. Она огляделась: на кладбище никого не было — ни живых людей, ни воображаемых чудовищ.

И вдруг кто-то крикнул:

— Ровенна!

Оклик был громкий и взволнованный.

Она резко обернулась.

— Эй, Ровенна! Что с тобой? Что ты тут делаешь?

У ворот с другой стороны стоял Адам и смотрел на нее как на сумасшедшую. Ворота — она обратила внимание — были уже закрыты. За стеной прошла парочка, держась за руки, проехала машина. Ночь была как ночь, улица как улица.

— Ро? — снова позвал Адам.

Она быстро подошла к воротам и без труда перелезла через стену.

— Адам, привет. Ты шел за мной?

Она старалась говорить спокойно, но в голосе ее все равно звучали резкие, истерические нотки.

— Ну… я хотел тебя догнать, — смутился он. — Ты так бежала, я подумал… не случилось ли чего.

— Ты больше никого не видел?

— Да нет. — Он пожал плечами. — Лили Марстоун закрывала свой магазин, и все. Больше, кажется, никого не было. А что вдруг на тебя нашло? Зачем ты помчалась ночью на кладбище? После всех этих событий… И зачем тебе понадобилось лезть на стену?

— А я не лезла — я прошла в ворота. Они были открыты.

Адам скептически прищурился:

— Да что ты говоришь…

— Ничего, не обращай внимания, — сказала она, стуча зубами. — Мне показалось… что там кто-то есть.

— Где? На кладбище? Ночью?

Ровенна открыла было рот, чтобы объяснить, как она очутилась на кладбище, но потом подумала, что он все равно не поверит. Да она и сама себе уже не верила.

— Ладно, проехали. Мне нужно к Джереми. Проводишь меня?

— Конечно.

— А где Ева?

— В магазине — распаковывает товар ко Дню благодарения. Тебе, кстати, не нужна соусница в виде пилигрима?

— Нет, — усмехнулась она. — Только не отпускай ее одну на улицу, хорошо?

— Понял. Идем, я тебя провожу.

Ровенна, конечно, была очень рада его компании.

— Так зачем же ты все-таки за мной пошел? — спросила она, когда они двинулись по улице.

— Я боюсь за Еву, — признался он.

— Что? — изумилась она: Ева боится за него, а он, значит, за Еву. — Почему?

— Я не знаю, что на нее нашло в последнее время. Если я покупаю маски у Эрика Ролфа и держу в магазине книги о сатанизме, то я превратился в самого черта. Она так считает. Она все время твердит, как ей за меня страшно. Мы только и делаем, что спорим. А раньше мы всегда были заодно, у нас не было никаких разногласий.

— Да? Может быть, вам вдвоем сходить к семейному психологу?

— Может быть, может быть, — проворчал он. — Но если она начнет жаловаться тебе, то ты передай ей, что я ее люблю, ладно?

— Хорошо, — пообещала Ровенна.

Они дошли до перекрестка, гостиница была через дорогу.

— Иди, — сказал он ей, — я подожду здесь, пока ты не войдешь, а потом пойду обратно к Еве.

— Спасибо, — поблагодарила она. — Там внутри швейцар, не волнуйся. Иди.

— Не спорь, я подожду.

У дверей гостиницы останавливались машины, на крыльцо выходили люди. Некоторые задерживались, чтобы прочитать объявление на окне — одно из тех, что были развешаны по всему городу. Повсюду раздавались голоса. Ровенна уже стыдилась своего глупого страха, загнавшего ее на кладбище. Она расправила плечи, откинула назад волосы и пошла через дорогу. В тот момент, когда ее рука потянулась к ручке двери, дверь распахнулась и оттуда выскочил взбудораженный Джереми. Увидев Ровенну, он схватил ее за плечи и пристально уставился ей в лицо. Приятный запах кожи от его пиджака, взволнованный трепет его тела заставили ее растаять от удовольствия. Боже, как хорошо! Такого просто не бывает… Нет, это ужасно. Ведь он приехал лишь затем, чтобы помочь другу, у которого пропала жена…

И все же в то мгновение он показался ей таким высоким, красивым, сильным и — самое главное — настоящим, что она не удержалась от улыбки, полная решимости никогда не рассказывать ему, как злая тень преследовала ее на улицах города и заставила укрываться на кладбище. Он бы не понял. Ни за что. Он жил в реальном мире. Игры воображения казались ему подозрительными. Правда, при всем при этом он сам ходил и разговаривал во сне…

— Извини, я просто струхнул, когда ты не появилась вовремя, — поспешил объясниться он.

Она улыбалась ему застывшей на лице улыбкой.

Возможно, она не права, что не решается все ему рассказать, — и пусть это выглядело бы глупо. Возможно, он пустился бы прочесывать улицы в поисках ее таинственного преследователя, если тот не был порождением темноты и ее ночных кошмаров…

— И ты меня извини, — сказала она с некоторой заминкой. — Я заболталась с Евой. Мы и не заметили, как пролетело время.

В баре Ровенна сразу узнала Эрика и бросилась к нему, чтобы поздороваться. Эрик похудел, но остался тем же парнем, которого она помнила по школе. Он обнял ее своими длинными руками, а затем отступил, кивая куда-то поверх ее плеча.

— Там твой приятель, — зашептал Эрик, — он думает, что я убийца. Ему не нравятся маски, которые я делаю.

Ровенна оглянулась. Джереми ничем не выделялся из толпы — будто он просто зашел в бар посидеть с друзьями. Но Ровенну было не обмануть: исходящее от него напряжение передавалось ей по воздуху. Она поняла, что Эрику он не доверяет.

Ровенна хотела сказать ему, что знает Эрика с детства, что они вместе учились в школе, но потом подумала, что она, наверное, знает едва ли не каждого в городе, а убийца тем не менее ходит среди них.

У Джереми зазвонил телефон. Он махнул им рукой, прося прощения, и вышел в фойе.

— Нарочно не придумаешь, — говорил ей Эрик, проводив Джереми взглядом, — стоило мне вернуться сюда со своими масками, как на поле у моего дома находят труп. Ро, ведь ты знаешь меня, какой из меня убийца?

— Эрик, я знаю. Сейчас многих опрашивают. А Джереми хороший парень, поверь.

— Да, он красавчик, — согласился Эрик, — этого у него не отнять. А вы с ним того… вы вместе?

— Да, — сказала она, краснея и понимая, как это глупо.

— Что ж, поздравляю. Видно, что он печется о тебе. И с оружием он, наверное, умеет обращаться.

— А еще он играет на гитаре, — прибавила Ровенна. — Ладно, как у тебя дела?

— Неплохо. В Голливуде извращенцам вроде меня прилично платят. А ты как поживаешь? Я видел твои книги в списках бестселлеров. Жизнь удалась, да?

Она скромно улыбнулась.

— Ты посиди, а я сейчас вернусь. Я хочу проверить, насколько твой друг артистичен.

— Эрик…

— Садись.

Он пошел к музыкантам, готовившимся заиграть.

Она оглянулась — Джереми все не было. Сидевший у бара Брэд разговаривал с Хью. Она встала и направилась к бару.

— Здравствуйте. Брэд, как дела?

— Нормально, — сказал тот, и по его голосу было слышно, что это не так.

Они с Хью поздоровались, и тот отошел обслуживать другого клиента.

Брэд наклонился к ней и прошептал что-то, но настолько тихо, что едва можно было разобрать.

— Что? — переспросила Ровенна.

— Он колдун?

— Кто? Хью?

— Да.

— Нет.

— А знаете что?

— Что?

— Здесь творится что-то нечистое. Не подумайте, что я это спьяну — я почти ничего не пил.

— А что именно?

— Джереми мне не верит. Я знаю, он не верит мне.

— Вы о чем, Брэд?

— Дьявол. Дьявол среди нас. Он сидит где-то здесь, в баре, пьет, — тихо вещал Брэд.

— …его фамилия Ричардсон, — говорил Джо в телефон, — его быстро нашли. Он и не думал прятаться. Бостонская полиция задержала его, когда он возвращался со смены. Он работает на стройке. Он утверждает, что ни в чем не виноват, и не понимает, в чем его обвиняют. Говорит, что поболтал с ней и купил ей выпить, вот и все.

— То есть он признает, что встречался в Салеме с Диной Грин?

— Да. Он сразу узнал ее на фотографии. Но он, конечно, отрицает свою причастность к ее убийству, хотя алиби у него нет. Он провел с Диной чуть ли не весь день, у нас есть чек из бара…

— Да, но…

— У него нет доказательств своего местопребывания на Хеллоуин. До Бостона тут рукой подать. Его смена закончилась в три тридцать. Он легко мог смотаться сюда, чтобы украсть Мэри.

Ах, если бы это был Тим Ричардсон… Тогда им не нужно было бы так бояться. Но убийца был явно из местных, хорошо знакомых с кукурузными полями…

— Увидимся завтра утром, — сказал Джо.

— До завтра. Спасибо.

Он положил трубку. Ему совсем не хотелось ехать в Бостон и допрашивать подозреваемого, потому что это означало бросить Ровенну одну в Салеме. Он колебался, не решаясь позвонить Джо и сказать ему, что отказывается от поездки. И тут снова зазвонил телефон. Взглянув на номер, он улыбнулся.

— Привет, братишка.

— Привет, Зак.

— Мы только что разговаривали с Эйданом. В новостях было сообщение о салемском трупе.

— Да уж, здесь орудует настоящий маньяк.

— Похоже. Мэри пока не нашли?

— Пока нет. Я думаю, что убийца — кто-то из местных. И мы близки к тому, чтобы сузить круг подозреваемых.

— Мы?

— Я и детектив Джо Брентвуд, который занимается этим делом. Мне повезло — мы с ним поладили. Он даже иногда позволяет мне иметь свою точку зрения.

Зак не видел иронической гримасы на лице Джереми.

— Здорово, — одобрил он. — Я могу приехать, если нужно.

— Давай! — воскликнул Джереми, обрадовавшись, что теперь есть на кого оставить Ровенну. Зак наверняка сможет добраться до Салема к завтрашнему вечеру, а днем Ровенна побудет с друзьями или даже с Брэдом. — Я бы попросил тебя поработать телохранителем, если ты не против.

— Ха! — Зак прищелкнул языком. — Твою красотку я готов охранять сколько угодно.

Джереми рассмеялся:

— Идет! Скорее приезжай.

Завершив разговор, он прислонился к стене. Брату он доверял как никому. Кроме того, их с Джо не будет всего несколько часов… Он поднял голову, по-прежнему улыбаясь, и… остолбенел.

У стены напротив стоял мальчик лет десяти в футболке и джинсах. У него были карие глаза и спутанные темные волосы.

— Билли, — прошептал Джереми.

Мальчик серьезно посмотрел на него и нерешительно улыбнулся. Между ними к выходу прошел какой-то человек. Потом проследовала молодая пара в сопровождении коридорного, катившего тележку с их багажом.

А когда и они прошли, мальчика уже не было.

Джереми выбежал на улицу и огляделся — мальчика нигде не было. Он заглянул за угол — пусто. Он обошел гостиницу кругом, но не встретил никого, кроме нескольких собачников, выгуливавших своих питомцев в парке. Вернувшись в гостиничное фойе, он вопросительно взглянул на двери лифта. Наверное, это был просто мальчик, похожий на Билли, — должно быть, сын кого-то из постояльцев. Надо взять себя в руки. Джереми напомнил себе, что для Билли ничего сделать не может, а для Мэри еще стоит постараться, и Брэд с Ровенной ждут его в баре. И он отправился в бар, расправив плечи, словно пытаясь стряхнуть с себя воспоминания о мальчике, которого было уже не спасти.