У человека, который разглядывал сквозь окошко с опущенным стек– лом Майкла Галатина, были голубые глаза, настолько светлые, что были почти бесцветными, точеное красивое лицо, как у нордического атлета– лыжника, подумал Майкл. Может быть, метатель копья или бегун на длин– ные дистанции. Около его глаз были тоненькие морщинки, а в светлых висках проглядывала седина. На нем была темная кожаная шляпа с игри– вым красным пером за лентой.

– Доброе утро, полковник,– сказал он.– Боюсь, причиняю вам ма– ленькое неудобство. Могу я видеть ваши бумаги?

– Надеюсь, что неудобство будет действительно маленьким,– холод– но ответил Майкл. На лице другого человека держалась тонкая вежливая улыбка. Когда Майкл полез в карман плаща за пакетом с бумагами, он увидел, что с противоположной стороны солдат занял позицию для стрельбы. Направление ствола ручного пулемета у солдата колебалось рядом с окном, и Майкл ощутил, как напряжение сдавило ему горло. Сол– дат этот встал в стороне от линии его огня; для Майкла не было ни ма– лейшей возможности вытащить свой «Люгер» из кобуры, не будучи рас– стрелянным в клочья.

Габи не убирала руки с руля. Сотрудник гестапо взял бумаги Майк– ла и глянул на Габи.

– Ваши бумаги тоже, будьте любезны?

– Она – мой секретарь,– сказал Майкл.

– Конечно. Но я должен посмотреть ее бумаги.– Он пожал плечами.– Инструкция, вы же понимаете.

Габи полезла в свой плащ и вынула пакет с бумагами, которые из– готовили для нее вчера, когда она решила ехать с ним в Париж. Она по– дала их с четким кивком.

– Спасибо.– Сотрудник гестапо начал изучать фотоснимки и доку– менты. Майкл наблюдал за лицом этого человека. Холодное лицо, отме– ченное печатью ума и интеллигентности; этот человек дураком не был и видывал разные уловки. Майкл глянул на обочину и увидел там лейтенан– та Крабеля с его водителем. Водитель возился с мотором, в то время как бумаги Крабеля добросовестно просматривал другой сотрудник геста– по.

– В чем дело? – спросил Майкл.

– Разве вы не слышали? – белокурый человек глянул, оторвавшись от чтения, глаза у него были насмешливы.

– Если бы слышал, разве спрашивал бы?

– Для офицера связи вы явно слишком не в курсе.– Короткая улыб– ка, едва показавшая квадратные хищные зубы.– Но, конечно, вам извест– но, что три дня назад в этом секторе «три» был сброшен парашютист. Партизаны в деревне с названием Безанкур помогли ему скрыться. Там была к тому же замешана женщина.– Его взгляд скользнул по Габи.– Го– ворите по-немецки, моя дорогая? – спросил он ее по-французски.

– Немного,– ответила она. Голос ее был холоден, и Майкл восхи– тился ее мужеством. Она глядела человеку прямо в глаза и не отводила своего взгляда.– Что вы хотите, чтобы я сказала?

– За вас говорят ваши бумаги.– Он продолжал рассматривать их, полностью отдавшись этому занятию.

– Как ваше имя? – Майкл решил оскорбиться.– Я бы хотел знать, на кого я должен направить жалобу, когда мы прибудем в Париж.

– Хольманн. Хайнц. Второй инициал «Р» – Рихтер.– Человек продол– жал чтение, нисколько не испугавшись.– Полковник, кто ваш высший на– чальник?

– Адольф Гитлер,– сказал Майкл.

– Ах, да. Конечно.– Опять короткий оскал зубов. Они выглядели так, что ими хорошо рвать мясо.– Я имею в виду вашего непосредствен– ного начальника на фронте.

Ладони у Майкла покрылись потом, но сердце его стало биться спо– койно. Он овладел собой, его на пушку не возьмешь. Он быстро глянул на солдата по другую сторону автомобиля, все еще державшего на взводе ручной пулемет, придерживая палец на спусковом крючке.

– Я подчиняюсь генерал-майору Фридриху Бому, четырнадцатый сек– тор связи, штаб в Аббевилле. Позывные – «Цилиндр».

– Спасибо. Я смогу связаться с генерал-майором Бомом по нашей радиостанции минут через десять.– Он показал рукой на броневик.– Будьте моим гостем. Уверен, что ему захочется услышать, почему я за– прашиваю.– Майкл уставился на Хольманна. Взгляды их встретились и впились друг в друга. Момент затягивался, и Габи почувствовала, как из горла у нее вот-вот вырвется крик.

Хольманн улыбнулся и отвел взгляд. Он изучал фотоснимки полков– ника и его секретаря.– А! – сказал он, обращаясь к Майклу, глаза у него прояснились.– Вы – австриец! Из Браухдонау, да?

– Верно.

– Ну, это изумительно! Я знаю Браухдонау!

Габи почувствовала себя так, будто ее ударили в живот. Ее «Лю– гер» так близко. Сможет ли она схватить его раньше, чем солдат про– шьет ее очередью? Она боялась, что не сможет, и не шевельнулась.

– У меня в Эссене есть кузен! – сказал Хольманн, продолжая улы– баться.– Прямо на запад от вашего родного города. Я несколько раз проезжал через Браухдонау. Там у них бывают прекрасные зимние карна– валы.

– Верно, бывают.– Лыжник, решил он.

– В тех горах хороший снег. Плотный. Не приходится очень опа– саться лавин. Спасибо, моя дорогая.– Он вернул Габи ее бумаги. Она взяла их и убрала, заметив, что парочка солдат подвинулась поближе, чтобы поглядеть на нее. Хольманн аккуратно сложил бумаги Майкла.– Я помню фонтан в Браухдонау. Знаете ли – где стоят статуи ледяного ко– роля и королевы.– Зубы у него блеснули.– Да?

– Боюсь, что вы ошибаетесь.– Майкл протянул руку за бумагами.– В Браухдонау нет фонтана, герр Хольманн. Я полагаю, нам можно все-таки двигаться.

– Ну,– сказал, пожимая плечами, Хольманн,– я допускаю, что, в конце концов, я мог и ошибиться.– Он опустил документы в руки Майкла, и Майкл порадовался, что выслушивал от Мак-Каррена все подробности, которые он излагал по архитектуре и истории Браухдонау. Пальцы Майкла сомкнулись на документах, но Хольманн не отпускал их.– У меня нет ку– зена в Эссене, полковник,– сказал он.– Невинная ложь, и я надеюсь, что вы извините мне мою самонадеянность. Но знаете ли, я раньше ходил в тех местах на лыжах. Прекрасные места. Эта знаменитая лыжня в двад– цати километрах к северу от Эссена.– Улыбка вернулась на его лицо, в ней было отвратительное удовольствие.– Наверняка вы знаете про нее. «Дедушка», да?

Он знает, подумал Майкл. Он чует британское по моей коже. Майкл почувствовал себя на краю пропасти, а под ним разинуты истекающие слюной челюсти. Проклятье, почему я не положил «Люгер» рядом с собой на сиденье? Хольманн ждал его ответа, голова настороженно склонилась набок, красное перо шевелилось на ветру.

– Герр Хольманн? – сказал солдат с ручным пулеметом. В голосе его слышалась нервозность.– Герр Хольманн, вам бы лучше…

– Да,– сказал Майкл. В животе у него схватило.– «Дедушка».

Улыбка у Хольманна исчезла.– О, нет. Боюсь, я имел в виду «Ба– бушку».

– Герр Хольманн! – закричал солдат. Двое других завопили и бро– сились к деревьям. С ревом заработал мотор броневика. Хольманн глянул наверх.– Что за черт? – И тут услышал пронзительный вой, так же, как и Майкл, повернулся назад и увидел блеск серебра, пикирующего на кон– трольный дорожный пункт.

Истребитель, понял Майкл. Быстро снижается. Солдат с ручным пу– леметом заорал:

– В укрытие! – и побежал по обочине.

Хольманн, плюясь от злобы, позвал:

– Стойте! Стойте, вы!..

Но солдаты удирали к деревьям, и броневик, как железная черепа– ха, карабкался к укрытию, а Хольманн выругался и полез в свой плащ за пистолетом, когда повернулся к фальшивому полковнику.

Но в руке Майкла вырос «Люгер». Пока Хольманн поднимал пистолет, Майкл сунул «Люгер» Хольманну в лицо и нажал на курок.

Послышался грохот, будто надвигалась лавина, и из крыльев истре– бителя застрекотали пулеметные очереди, звук выстрела из «Люгера» был заглушен более мощным оружием. Две пулевые завесы прошлись вдоль до– роги, беря «Мерседес» в вилку и осыпая искрами, а Хайнц Рихтер Холь– манн, только что бывший гестаповец, завалился на спину с единственной дымящейся дырочкой в центре лба, как раз под его игривой шляпой. Бу– маги Майкла были уже в его собственной руке, а когда тень истребителя промелькнула по земле, Хольманн упал на колени, кровь текла по его застывшему от удивления лицу. Голова поникла на грудь. Шляпа, прикры– вавшая мозг, слетела, и свирепый горячий порыв ветра от истребителя расправил на ней красное перо, как кровавый восклицательный знак.

– Крабель! – закричал Майкл. Молоденький лейтенант собрался уди– рать к деревьям, а его водитель не мог завести мотор мотоцикла. Он повернулся к «Мерседесу».– Этого человека ранило! – сказал Майкл.– Добудьте врача, но прежде уберите эту чертову баррикаду!

Крабель и его водитель колебались, желая убежать в укрытие, прежде чем истребитель вернется на следующий заход ураганного огня.– Делайте, что я сказал! – приказал Майкл, и два немца отодвинули дере– вянную баррикаду. Они поставили ее в сторону, Крабель обыскивал небо своими защитными очками, и тут Майкл услышал предвещающее смерть за– вывание истребителя, заходившего на вторую атаку.– Езжай! – сказал он Габи. Она вдавила ногой газ до упора, и автомобиль дернулся вперед, мимо Крабеля и мотоциклиста, и проревел через открытый заслон. Тогда два немца тоже побежали к деревьям, под которыми остальные попадали на землю. Пока Габи разгонялась по дороге, Майкл оглянулся и увидел отражавшееся в крыльях самолета яркое солнце. Это был американский самолет P-47 «Тандерболт», и казалось, что он летит прямо в «Мерсе– дес». Он увидел вспышки очередей из пулеметов, пули били по дороге, разметывая гравий. Габи круто бросила автомобиль влево, его шины со– шли с дороги на траву. Раздался звук «бумм», который, как показалось Майклу, раздался у самого его крестца, а Габи пыталась справиться с рулем. В нас попали! подумала она, но мотор продолжал реветь, поэтому она прибавила скорость. Автомобиль попал в облако пыли, ослепившей их на несколько секунд. Когда прояснилось, Майкл увидел два луча солнца, бьющих сквозь дыры в крыше, и был вырван кусок заднего стекла величи– ной с кулак. Стеклянные осколки рассыпались по сиденью рядом с ним и блестели в складках его плаща. Габи увидела отблеск солнца на крыльях «Тандерболта», когда самолет делал крутой разворот.– Опять возвраща– ется! – закричала она.

Не за тем проделал он такой дальний путь, чтобы быть убитым аме– риканским летчиком-истребителем.

– Туда! – сказал он, хватая Габи за плечо и показывая на яблоне– вый сад справа.

Габи крутила руль, веером разворачивая «Мерседес» через дорогу и направляя его на непрочную деревянную ограду, в которую она ударилась бампером и пробила брешь, достаточную для их проезда. Она пролетела мимо заброшенной фуры с сеном в тень от деревьев сада, а через три секунды «Тандерболт» зазудел над головой, срубая очередями ветви и белые бутоны с деревьев, но ни одна пуля не попала в «Мерседес». Габи остановила автомобиль и поставила на ручной тормоз. Сердце у нее ко– лотилось, в горле першило от пыли. Она глянула на дыры в крыше: места выхода пуль были отмечены отверстиями в сиденье рядом с водителем и в полу. Она ощутила себя в смутном полусонном состоянии, которое, поду– мала она, могло быть первым признаком того, что к ней по-кошачьи под– крадывается обморок. Она закрыла глаза и уткнулась лбом в рулевое ко– лесо.

Самолет над ними снова взвыл. На этот раз пулеметы молчали, и мышцы у Майкла расслабились. Он увидел, как «Тандерболт» развернулся к западу и ринулся за другой мишенью, вероятно, за бегущими солдатами или броневиком. «Тандерболт» нырнул, строча пулеметами, потом быстро набрал высоту и, завывая, двинулся прочь, направляясь на запад, к по– бережью.