Глава 18
Я не успела дойти до туалета пяти-шести метров, как в коридоре погас свет. Ни капельки не испугавшись, продолжила путь, ориентируясь во тьме по памяти. А чего бояться? Скорее всего, выбило пробки. Здание, в котором обретался Совет магов, нуждалось в капитальном ремонте. И о проблемах с той же проводкой буквально полчаса назад рассказал новый Глава, когда Эмма Чернова ехидно поинтересовалась, почему он «зажал» банкет в честь своей победы на выборах.
Я же была счастлива, что договор о взаимопомощи оборотни и маги перезаключали практически в домашней обстановке, в узком кругу. Очередная вечеринка с толпами полуночников далась бы мне нелегко, став испытанием для расшатанных нервов. И это при том, что мы с парнями получили небольшую передышку — несколько дней после смерти Томасовского прошли в относительном покое, если не считать опасения, что следователь вызовет меня на допрос как свидетеля гибели колдуна, а то и как подозреваемую в убийстве. Но найденные в вещах Артура книги, украденные у Пасечник, и тот факт, что он хотел сорваться в бега, а также возвращение Хемминга, который снова забрал дело у Рощина, спасли меня от разоблачения. Не представляю, что было бы, всплыви информация, что Глас на четверть сидхе?! Но надолго расслабиться не получилось — Хемминг уехал на следующий день после того, как оставил вервольфа-законника без работы.
И события опять закрутились непредсказуемым вихрем. Однажды ночью исчезла из больницы Карина, затем, не приходя в сознание, умерла Глафира Яковлевна. И на освободившееся место Главы Совета выбрали нового мага. Ни для кого не стало сюрпризом, когда большинство проголосовало за Сергея Евламова, отца близнецов, на которых покушался колыбельник. Видимо, общественность впечатлило, как сурово расправились молодые родители с похитителем младенцев.
Идя по коридору в кромешной темноте, я настороженно вглядывалась в нее в надежде, что вскоре органы чувств начнут функционировать в сверхчеловеческом режиме. Однако ночное зрение не соизволило включаться, что несказанно удручало, ведь к хорошему привыкаешь быстро.
Дверь в дамскую комнату пришлось искать вслепую. Но вместо холодной металлической ручки пальцы наткнулись на что-то горячее и живое. Завизжать я не успела — крепкая рука зажала мне рот, вторая обхватила поверх плеч, не давая возможности отбиваться. Я мычала, не в силах укусить больно сдавившую челюсти ладонь, а неизвестный, преодолевая мое сопротивление, тянул дальше по коридору. Мамочки! Кажется, я опять попала в переплет!
Первую мысль, что надо мной решил жестко пошутить кто-то из рыцарей, отмела сразу. Я могла отличить их прикосновения, знала их на ощупь. У Лазаруса температура тела чуть ниже среднестатистической для человека, тогда как у Руслана наоборот — выше. Даже в такой опасной ситуации щеки стыдливо загорелись при воспоминании, что прикосновения к горячей и твердой стали мышц вертигра настолько приятны, что сводят с ума…
Но нет, меня волочил не вампир и не оборотень, и уж конечно не человек. Кроме невероятной силы незнакомец отличался от людей запахом — от него остро несло чем-то земляным, такое ощущение, что опускаешься в недавно выкопанную яму, в которой пахнет влажной глиной и черноземом… Ассоциации с могилкой напугали и придали сил — и я отчаянней забилась в руках похитителя. Что похищают, уже не сомневалась — за это время убить могли раз сто. Да и видно стало, что тащат в конец длинного коридора, к окну.
От глухого рыка, раздавшегося позади, волосы встали дыбом. Буквально сразу вспыхнул свет. Первое, что увидела, — разноцветная вязь татуировки на удерживающей меня руке. Второе — это ряд круглых кожистых наростов вдоль предплечья. Затем меня толкнули к стене. Зазвенело стекло. Инстинктивно прикрыла голову руками от разлетающихся во все стороны осколков.
— Герда! — Меня легонько встряхнули. — Цела?!
Не теряя ни секунды, вывернулась из объятий вертигра — и увидела, как спрыгивает с подоконника мой похититель. Спрыгивает и взлетает! Зависшая в воздухе крылатая фигура четко выделялась на полотне звездной ночи. Летун, одетый в черные штаны и жилет, выжидал, напоминая зверя, еще не решившего, нападать ему или убегать. Суперзрение таки соблаговолило вернуться, и я сумела рассмотреть тонкие черты хищного лица, раздосадованного от злости. Вместо волос голову незнакомца покрывали такие же наросты, что и на руках.
— Кто ты? Что тебе нужно? — отрывисто бросил Булатов, пытаясь задвинуть меня себе за спину.
— Я — посыльный, — с гордостью сообщило зависшее в воздухе существо. В его сложенных чашей ладонях засиял ярко-голубой цветок — красивый, экзотичный, чуждый нашему миру. — Великая Саариза передает тебе поклон, полукровка, и желает нежной…
Что еще мне пожелали, услышать не удалось — Лазарус, схватив немаленький осколок, швырнул его в посланника. Попало стекло в цель или нет, я не увидела — крылатый будто растворился в воздухе.
— Зачем ты его убил?! — закричала я.
— Он жив и ушел порталом, — заверил меня Руслан, — к моему большому сожалению.
— …и желает нежной смерти, — закончил фразу летуна Болконский. — Еще секунда промедления — и тот симпатичный цветочек полетел бы в нас, чтобы вмиг обратить в горку пепла. Я сам не видел, как действует это фейрийское заклинание, но верю слухам: смерть действительно нежна — жертва просто не успевает ощутить боль.
Душной летней ночью мне неожиданно стало холодно. А ведь я не боялась, что меня убьют, считая себя ценной добычей! Наи-и-ивная…
— Но почему он тогда не сжег сразу? Почему не переместился со мной, как только схватил?
Блондин пожал плечами.
— Должен был передать сначала устное послание? Отправили убивать впервые, вот и замешкался? Или до последнего надеялся уйти вместе с тобой? А у порталов, насколько слышал, бывают ограничения — к примеру, некоторые нельзя открыть в помещении.
— Боже, что я сделала этой Сааризе?!
— Успокойся, родная, все обошлось. — Обняв, Руслан зашептал слова утешения, перемежая их легкими поцелуями, — и я осознавала, что меня трясет от страха.
— Соберись, маленькая, — потребовал вампир, — никто не должен видеть испуганного Гласа.
— Что произошло? Никто не ранен? — Напоминание Лазаруса запоздало — к нам спешила Майя Рыбова, единственный судмедэксперт полуночной стороны города. Похоже, женщина, услышав шум, выскочила как раз оттуда, куда направлялась я.
— Окно разбила птица, похоже, решила, что оно открыто, — невозмутимо соврал блондин.
Морщась от режущей уши неправды, спрятала лицо на груди вертигра. Или это не ложь, а метафора и допущение?
— С птицами такое бывает, — протянула некромантка, поедая нас с Русланом горящими любопытством глазами. — Как думаете, они там договорились? Или можно еще погулять?
— Лучше вернуться и напомнить, что скоро полночь.
— Мне духу не хватит, поэтому вся надежда на вас.
Кокетливо улыбнувшись Лазарусу, Рыбова оставила нас одних.
— Вот и пошли первые «гости» с сидха, — озабоченно произнес оборотень. — Жаль, Томасовского не расспросишь, чего еще ждать. И кто такая Саариза.
— Великая Саариза, — уточнил Болконский, хмыкнув, и уже мне: — Все, от нас ни на шаг, Герда. Ты в туалет собиралась? Сейчас проверим его — и пойдешь.
— Да я только умыться хотела, жарко было… сейчас уже нет. — Я зябко обхватила себя за плечи, но, когда согреть пожелал Руслан, мягко уклонилась — хватит того, что наши нежности подсмотрела некромантка. Почему-то при мысли, что Эмма увидит, что мои отношения с рыцарем изменились, становилось неловко, более того — тревожно. Но признаваться, что стараюсь избежать очередной морализаторской проповеди Черновой, было стыдно. — Вы же не думаете, что «гости» решили нагрянуть, потому что Томасовский умер?
Вампир прищурился.
— До сих пор переживаешь?
Я промолчала — за враньем не ко мне.
— Сбивающая со следа магия Артура стала бесполезна после того, как с Кайагардом начал вести переговоры Хемминг. Теперь в сидхе точно знают, кто ты, Герда, и где живешь, — что-то высматривая в окне, пояснил Булатов. — Одно лишь может помешать недоброжелателям — то, что ты Глас, которого, если не забыла, не видят поисковые заклинания.
— Насчет фейрийской магии я бы не брался утверждать — крылатый посыльный ведь нашел нас.
— Любому полуночнику в городе известно, где этим вечером должен находиться Глас, — возразил вампиру Руслан.
— В принципе ты прав, — кивнул тот и предложил: — Давайте вернемся и напомним, что о ночевке в этом аварийно опасном здании речи не шло. Пускай вызывают, когда договорятся.
И мы отправились в зал, где шли дебаты о новых пунктах в договоре сотрудничества оборотней и магов.
Удивляло, что спор затеяла Эмма. Сама магичка, одновременно являясь женой Вожака, она требовала от Сергея Евламова уступок, которых не было при Пасечник. И Чернову совсем не волновало, что положение полуночников, наделенных Даром, на грани бедственного. Никакой солидарности или понимания! Даже вечерний наряд женщины, алое платье в пол и варварской толщины золотая цепочка с кулоном, казалось, служил укором новому лидеру магов: отказал, скряга, союзникам в празднике…
Демид, как и остальные присутствующие, оделся по-простому и с угрюмой усмешкой следил за женой, не вмешиваясь в переговоры.
К нашему приходу от словесных прений устали все, кроме раззадоренной Эммы и непрошибаемого Евламова, которого новая должность обязывала стоять на своем до конца.
— Прошу прощения, но, если в ближайшие полчаса вы не планируете ставить подписи, мы удаляемся, — с порога сухо произнес Лазарус.
Глава улыбнулся уголками губ. Чернов с облегчением вздохнул. Майя Рыбова закатила глаза, мол, что ж вы так грубо. Остальные, пятеро магов из Совета, которых я сегодня увидела впервые, неодобрительно поморщились или покачали головами. И лишь Эмма сохранила невозмутимое выражение лица.
— Не беспокойтесь, через пять минут уйдем все вместе. И кстати, Глас, у вас перышко в волосах. — Жена Патриарха вертигров сопроводила свою ложь слащавой улыбкой.
Неужели некромантка видела «птицу»? И успела рассказать Черновой о нашем приключении и лжи? Внутренне холодея, прошла к своему месту, где лежала книга о нравах оборотней за авторством профессора Лукина.
— Что случилось? — одними губами спросил вертигр.
Едва заметно покачала головой: сейчас не время и не место для обсуждения того, что подарило озарение. Колдун доверил Черновой на хранение свою бесценную книгу, ей была известна его настоящая сущность. А если магичка знала о том, что я на четверть фейри?! О том, что я мешаю каким-то родственникам из сидха? Но главное, она тогда должна знать, что я не имела права становиться Гласом!
Панику я погасила нелегко давшимся решением: если Эмма расскажет, что Глас — нечистокровный человек, то и я молчать не стану, потяну на дно за собой. Хемминга наверняка заинтересуют ее доверительные отношения с покойным Арториусом.
Договор подписали через четверть часа. Я поставила автограф под словом «наблюдатели» с непередаваемым облегчением: возня с документами хуже погони по крышам за колыбельником.
— Может, хотя бы выпьем по бокалу вина? — предложила Чернова, встав у двери и тем самым перекрыв выход. — Мы с мужем приглашаем всех к себе.
— Благодарю, но я почти сутки не видел семью, — сухо возразил Евламов и бочком, стараясь не задеть супругу мрачноватого вертигра, выскочил в коридор.
Дружно отговорились от приглашения и остальные. Разве что в глазах Рыбовой я заметила сожаление.
— А вы, Глас, тоже спешите домой? — невесело улыбаясь, поинтересовалась благоверная Демида.
На какой-то миг я испытала жалость — Эмме, как показал сегодняшний вечер, далеко до популярной особы. Но, быстро вспомнив, как нелегко с ней общаться, подавила порыв великодушия.
— Простите нас — мы действительно устали.
— Что ж, понимаю, — процедила Чернова сквозь зубы и походкой от бедра направилась вслед за супругом.
Вскоре в помещении мы остались втроем. И я заметила странное состояние Булатова. Растерянность, сомнение и… неужели страх? Мой любимый рыцарь чего-то боялся?
— Руслан, что с тобой? — позвала, когда он, болезненно морщась, с силой сдавил виски.
Он грустно улыбнулся.
— Не знаю, как вы, а я безумно хочу домой.
Все правильно, на чужой территории нельзя разговаривать, не опасаясь быть подслушанным.
— Я только что убедился, что Чернов — мой дядя, — тихо сообщил вертигр, когда джип отъехал от бывшего Дома юного техника. Выдержав паузу, добавил: — Или отец.
— Ты что-то вспомнил? — догадался вампир, всем телом подавшись к передним сиденьям.
— Сразу не обратил внимания, а вот когда отбивались от приглашения Эммы, я хорошо рассмотрел ее кулон. Я его уже видел. Только в моих воспоминаниях он висел на кожаном шнурке, а не на золотой цепочке, как сейчас. И носила его другая женщина. Ее лицо я вижу во сне, но не могу описать, чтобы нарисовали портрет.
Булатов, тяжело вздохнув, смолк. А я попыталась вспомнить украшение, обвивавшее шею госпожи Черновой. Цепочка едва не с мой мизинец толщиной плетением напоминала колосок пшеницы. А плоский кулон представлял собой тигра, в движении повернувшего голову назад и причудливо изогнувшего хвост. Глаза зверя — зеленые камни, по-видимому изумруды, а из чего сделаны черные полоски кошки, я не бралась даже предположить.
— Кулон — древний амулет, передается из поколения в поколение женам Вожаков клана Черновых, — просветил меня Лазарус. — Это уже что-то, можно идти к Демиду для откровенного разговора.
— Нет, — огорченно выдохнул Булатов. — С кулоном не все так просто. Когда Эмма приглашала, я вдруг ясно увидел, как закапываю его у ног мраморного ангела.
Лазарус неожиданно рассмеялся.
— Вот и конец расследованию! Только не уверен, Гордей Демидович, что вас стоит поздравлять — с такой-то мачехой!
Вертигр растерялся, что даже остановил автомобиль, съехав на обочину. В это время суток дорога вдоль набережной пустовала, и для разговора мы вышли из салона: кондиционер — это хорошо, а свежий воздух — лучше.
— Так все-таки он мне отец?.. На чем основывается твоя убежденность?
Взволнованный Руслан боялся верить на слово. Несбывшиеся надежды оставляют после себя плохо заживающие раны.
— Первая жена Чернова, мать его старшего сына Гордея, погибла за несколько лет до судьбоносного пожара. И Демид долго ходил в холостяках, пока не встретил Эмму. Жениться сразу не получилось — пропал амулет госпожи клана. По официальной версии, его выкрали для какого-то коллекционера магических редкостей, а злые языки твердили, что Гордею не понравилась будущая мачеха и он делал все, чтобы сорвать свадьбу. Ну а дальше на оборотней напали вампиры, и парень, как считается до сих пор, сгорел вместе с дядей и его семьей, унеся тайну пропавшего кулона в могилу. Поэтому для Эммы изготовили новый амулет.
Начав свой рассказ, Лазарус медленно побрел к воде, и мы потянулись за ним. Перейдя через полосу газона с деревьями, разделяющую трассу и мощенный брусчаткой тротуар вдоль берега, он остановился возле ограждения над рекой.
— Откуда ты все это знаешь? Ведь в то время тебя не было в городе? Ты приехал в свите Симеона?
— Да, Рус. Но информацию о местных оборотнях мой бывший Мастер начал собирать задолго до переезда.
— Хочешь сказать, что Симеон знал о готовящемся нападении? И что оно будет провальным, а потому городу понадобится новый Мастер? — удивилась я.
Очередной кусочек мозаики, кажется, прояснял причины бегства рыжего кровопийцы. Неужели он был замешан в том побоище? И провидица вампиров предупредила, что это скоро станет известно вертиграм?
Лазарус, подумав, покачал головой.
— Не берусь утверждать, что он пришел на все готовое, когда Демид убрал его предшественника. Симеон готовился к бою с Мастером Даниилом за власть над вампирской частью города — и приближенные об этом знали.
— Готовиться к войне — не значит воевать, — отстраненно молвил Руслан, потирая виски, словно у него вновь разболелась голова. Впрочем, возвращающиеся воспоминания, может, и вызывают мигрень?
— Ты прав. Невероятное везение — оказаться в нужном месте в нужное время. И мне видится следующее: кто-то знал, что Даниил нападет на оборотней, и предупредил об этом другого Мастера — Симеона. Предупредил за вознаграждение или покровительство. Возможно, предатель затесался в ряды Даниила.
— Или же его предал союзник, не из вампиров, — вставила свои пять копеек я.
Болконский одобрительно кивнул и продолжил:
— Союзник наверняка маг. Кто-то ведь запер с помощью заклятия Черновых в горящем доме.
— И кто-то стер память юным вертиграм.
— Точно, Герда. Наши злодеи почему-то оставили детей в живых. Как заложников и возможный рычаг давления на Демида?
— Просто из жалости? — Новое мое предположение вызвало скептическую улыбку на худощавом лице вампира.
Руслан в выдвижении версий не участвовал — его отрешенный взгляд притягивали ночные огни, рассыпанные когда хаотично — светом в окнах домов, а когда и четкой линией — фонарями вдоль дороги на другом берегу речушки.
— В итоге можно назвать нескольких магов, которые могут быть замешаны в гибели семьи Черновых и падении Мастера Даниила. Это Мышков, Томасовский, Пасечник.
— Как — Пасечник?!
Я даже вздрогнула от неожиданности! Менталист Мышков, понятное дело, сумел бы стереть память подросткам. Томасовский… хоть и не говорят плохо о покойных, но поверить в его причастность несложно. А вот за что в компанию темных личностей попала Глафира Яковлевна?!
— Каким боком там оказалась Пасечник?
— Она магичка огня — это раз, при нищем Совете владеет солидным счетом в банке — это два, — загибал пальцы блондин, — допустила Томасовского к власти, сделав своим заместителем лет пятнадцать назад, — три.
Представить, как добродушная бабушкина подруга, заперев людей в доме, поджигает его, я не могла. Хоть и складно вампир считал, вообразить кошатницу способной на подобные ужасы не получалось.
— Что ты трясешь головой, Герда? Трудно поверить? — вскинул бровь мой кровозависимый витязь. — Вполне вероятно, Пасечник лично не заколдовывала особняк, зато могла создать амулет для поджигателей. То, что пожар магического происхождения, не вызывает сомнений. Пламя, будто разумное, выпустило рядовых представителей клана, но не тех, в ком текла кровь Черновых. Преодолев магическую защиту от природных и техногенных катастроф, оно оставило от большого особняка лишь несколько стен. Останки шести человек, очутившихся в огненной ловушке, было практически невозможно идентифицировать, поэтому Демид не сомневался в гибели детей, хотя похоронил пустые гробы.
Не сводя глаз с неподвижного, будто окаменевшего Руслана, поинтересовалась:
— Почему шести? Семья старшего брата плюс сын — четверо.
— Пропали телохранители ребят — скорее всего, полегли в доме, когда злоумышленники забирали их юных подопечных.
Не понимаю, как можно творить столь страшные вещи? Да еще ради денег и власти?..
Не успела я всецело погрузиться в тоскливые размышления, как Руслан твердо заявил:
— Я согласен рассказать Чернову о возможном нашем родстве. Но прежде хочу убедиться, что мои воспоминания — не игра подсознания, которое выдает желаемое за действительность.
— Разумно, — кивнул вампир. — План наших действий?
— Этой ночью отсыпаемся, а следующей проникаем в сад Черновых и ищем ангела, возле которого спрятан настоящий кулон.
— Я видел такое место неподалеку от сгоревшего особняка, — оживился Лазарус. — Если не оно, прочешем весь сад, но найдем твоего ангела.
Удивительно, а я скульптуру возле руин не заметила. Хотя о чем это я? Когда спешно уходили с юбилея Демида через заброшенную половину имения, эмоции зашкаливали, и рассмотреть что-либо толком я вряд ли могла.
Кстати, об эмоциях. У кого-то они сейчас напоминают цунами, смывшее спокойствие.
— Мне спать не хочется, поэтому предлагаю поиски не откладывать.
— Я не против, — поддержал Болконский.
А Руслан, молча обняв, благодарно поцеловал меня в щеку.
— Что ж, раз возражений нет, переодеваемся, выжидаем глухого часа и идем на дело. — И так это неожиданно прозвучало, что я рассмеялась. И блондин тотчас мстительно добавил: — Только нужно решить, берем Герду с собой или нет.
— Но-но! Конечно, берете! Вдруг посланник великой Сааризы объявится?
Аргумент был убедительный, и спор заглох в самом начале.
— Ну и где копать?
— Подожди, дай Руслану прийти в себя, — попросила я блондина, тревожно наблюдая за вертигром.
Где-то самозабвенно пел сверчок. Ночные фиалки и чубушник щедро дарили свои ароматы. Убывающая луна то скрывалась за лохматыми облаками, то выныривала обратно.
Три часа после полуночи. Если верить исследователям биологических часов человека, это время самого крепкого сна, когда сознание отключается, а тело полностью отдыхает.
Наша троица была бодра и озадачена выбором места раскопок. У меня вдобавок странные ощущения, которые наверняка знакомы всем начинающим расхитителям гробниц с еще трепыхающейся в предсмертных муках совестью. Сомнение, страх, любопытство и благоговение перед тем, что можем найти, — странное сочетание. Нет, мы, конечно, не собирались вскрывать чьи-то могилы, просто место с ангелом, точнее, с двумя ангелами оказалось специфическим и невольно вызывало оторопь.
Мраморные скульптуры крылатых стражей стояли метрах в двадцати от пожарища под сенью разлапистого остролистого клена. Опустив мечи, ангелы грустно смотрели на каменный стол, заставленный огарками толстых белых свечей и вазами с привядшими цветами. В центре этого своеобразного места памяти стояла фотография молодой симпатичной женщины. Брюнетка на снимке улыбалась, ее глаза были широко распахнуты от счастья.
Ксения Чернова. Мать Руслана… или правильней будет сказать Гордея? Именно ее лицо снилось вертигру ночами, а утром развеивалось вместе со сном, превращая пробуждение в кошмар из-за невозможности вспомнить.
Бледный в лунном свете, осунувшийся, парень долго стоял неподвижно, всматриваясь в снимок. А когда я решилась подойти и тронуть за плечо, заговорил. Глухо, горько, почти шепотом.
— Это ее любимое место, ее и теткино… Помню, было жарко и очень солнечно. Мы с братом катали мяч и не хотели идти обедать. Она просила успокоиться, огорчаясь из-за моего непослушания, а я смеялся и продолжал носиться по саду. На следующий день, поехав за покупками в областной центр, она не вернулась домой. А я… я так и не успел попросить прощения… думал, всегда успею…
Сопереживая, сжала плечо вертигра, прошептав:
— Мать прощает своих детей, даже когда ее об этом не просят.
— Мне от этого не легче.
Что на это ответить? Увы, я не знала. Поэтому просто прижалась к его плечу щекой.
— Так мы будем искать или нет? — нарушил тягостный момент вампир, нетерпеливо поигрывая мельхиоровой лопаткой для торта, которая должна была заменить полноценный инструмент землекопа.
— Ищи.
— А где, Герда? У ног ангела слева? Или того, что стоит справа? — Лазарус потерял терпение.
Но тормошить оборотня, который забыл о реальности, погрузившись во всплывающие обрывки воспоминаний, по-моему, было жестоко.
— Давай подождем еще немного? Разве и так не ясно? Откопаем его как-нибудь потом.
— Отчего же не сейчас? Мне любопытно, что вы найдете.
Из-за ароматных зарослей чубушника, в народе ошибочно прозываемого жасмином, вышел Демид Чернов с охапкой фиолетовых калл в руках. Под обманчивой безмятежностью скрывалась ярость, которую выдавали стиснутые губы и прищуренные глаза. И что-то подсказывало, что он не только присутствовал, когда спорили про место раскопок, а и слышал пересказ воспоминаний, которыми поделился с нами Булатов.
Ох, и как мы его не заметили? Точнее, Лазарус. Руслан затерялся в нахлынувших обрывках из недоступных ранее уголков памяти, мои органы чувств периодически сбоили, отказываясь работать в сверхрежиме, поэтому ответственность за утрату бдительности следовало возлагать лишь на вампира.
— Доброй ночи, Демид, — невозмутимо улыбнулся блондин. — А мы все-таки решили заглянуть к вам, но не на вино, а на серьезный разговор.
Лидер клана вертигров молчал несколько секунд, холодя взором наши лица.
— Что ж, пройдем в мой кабинет, — наконец приказал он, после чего заменил в вазе несвежие цветы принесенными каллами.
И мы пошли. Возле дома столкнулись с двумя охранниками, которые проводили нас недобрыми взглядами. Проштрафились — босс лично обнаружил незваных гостей. Что ж, сами виноваты, что не обошли территорию, положившись на магическую охранную систему. Проникнуть в сад легче легкого, если вы невидимые для заклинаний поиска рыцари с Гласом.
В полутемном холле повстречались с третьим охранником, у которого чуть лицо не треснуло от счастливой улыбки, когда он увидел, кто пришел с Демидом. Не напрягаясь, я тут же вспомнила добродушного парня, просившего подарить ему танец на юбилее Чернова. Как сказал Лазарус, Влад был моим верным поклонником, заваливал подъезд букетами, пока рыцарям не надоело и они его не отвадили. Эх, обидно не помнить о своем «миллионе алых роз»…
— Какая приятная неожиданность! — догнал нас женский возглас. — Дорогой, у нас гости?
Эмма, вероятно, как и ее супруг, страдала бессонницей. Или просто караулила мужа, пока тот посещал место памяти первой жены. Судя по количеству свечных огарков и свежести цветов, к ангелам Чернов приходил еженощно. И теперь мне понятнее, почему Эмма такая. Несчастная в любви женщина нередко становится злой и старается сделать невыносимой жизнь не только близких, но и окружающих.
— Да, дорогая, — процедил вертигр, распахивая дверь кабинета, — у нас гости, с которыми мне предстоит конфиденциальная беседа.
Магичка намек поняла — и ее плечи поникли. Без макияжа, в шелковом халате цвета молочного шоколада, она выглядела милой и домашней. Но все равно не той, о которой продолжал помнить Демид.
— Могу я предложить им хотя бы чай или кофе?
Чернов не успел открыть рот, как я его опередила:
— Спасибо, от чая мы не откажемся. Зеленый, если можно.
Дождавшись, пока благоверная уйдет, мужчина спросил:
— Итак, что вы искали в моем саду?
— Доказательства, что в жилах ваших и Руслана течет одна кровь, — без всяких экивоков ошарашил собеседника Лазарус. Ну, или не ошарашил, раз вертигр подслушал наш разговор.
Взяв объяснения на себя, вампир сделал большое одолжение Булатову, который будто до конца не осознавал, где находится (если так возвращается память, то стоит подумать, надо ли подобное счастье?!), и мне, не имевшей желания разговаривать с разъяренным оборотнем.
— И каков результат? — с нейтральной интонацией спросил Чернов, впиваясь еще человеческими пальцами без когтей в подлокотники кресла.
— Я понимаю, что похож на самозванца и мой рассказ о стертых годах жизни напоминает сказку. Но я ни на что не претендую и готов пройти любые проверки и тесты. У нас с братом жизнь сложилась, и что-то поменять будет сложно, да и невозможно. Но если Романа устраивает абсолютно все, его мало волнует, что скрывает прошлое, то я хочу знать свои корни. Я намерен отыскать того, кто посмел распорядиться нашими судьбами, перекроив их по своему хотению.
— Брата зовут Роман? — Голос старшего вертигра дрогнул.
— Когда мы с ним очнулись в клетке в доме колдуна, о родстве могли только догадываться, как и не помнили настоящих имен, выбрав новые наобум.
— Наобум, значит, — горько усмехнулся Чернов. — Вы неплохо подготовились, собирая информацию по моей погибшей семье. Назвавшись именами телохранителей моих сына и племянника, рассчитывали, что я растрогаюсь и поверю?
Недоверчивость человека, пережившего страшное горе, закономерна и ожидаема. Однако абсурдность разговора зашкаливала. И я осмелилась возразить:
— Демид, уверяю, мой рыцарь не лжет. А я, если не забыли, не вру сама и вижу ложь других.
— Милая девочка, я чую, что он говорит правду. Но есть ли гарантии, что те, кто стоит за ним, не обманули его самого?
За годы вертигр смирился с потерей родных и теперь цеплялся за привычные убеждения, боясь поверить в чудо, а затем разочароваться.
— Пропавший кулон госпожи клана сможет убедить вас, что Гордей уцелел в пожаре?
Гневно раздувая ноздри, Демид вскочил на ноги и с ненавистью выплюнул:
— Считаете, клюну на подделку? — И протянул руку Лазарусу: — Давайте его сюда!
Тот покачал головой.
— Простите, мы не успели его выкопать.
Лицо Чернова стремительно теряло краски, серея, а затем бледнея. Медленно опустившись в кресло, он выдохнул:
— Вы для того и пришли к ангелам? Чтобы найти кулон?
— Да, после переговоров я вспомнил, как закапывал его у ног статуи. Той, что справа, если встать напротив.
Вертигр сглотнул и схватил дрожащими пальцами телефон, лежащий на краю массивного стола.
Когда на звонок ответили, отрывисто бросил:
— Ты мне нужен. Я в кабинете.
Натянутое ожидание продлилось недолго — в комнату, шаркая домашними шлепанцами, без стука вошел Иван, младший сын вертигра.
— Что, пап?
Полусонный паренек, одетый только в шорты, смотрел на отца одним приоткрытым глазом, не замечая нас.
— У меня к тебе важное поручение: в саду зарыт предмет, который ты должен выкопать и принести сюда.
— А можно я займусь этим завтра? — Юный Чернов заразительно зевнул.
— Нет, этот артефакт необходим мне сейчас.
— Артефакт? — Подросток оживился, широко распахнув оба глаза и наконец соизволил заметить нас. — Ой, доброй ночи…
— Привет, Иван, — тепло улыбнулся Булатов, — прости, что из-за нас тебя разбудили.
— Да ладно, — отмахнулся младший сын Вожака и требовательно уставился на отца. — Что за предмет? Где искать?
— У ангелов Ксении, у ног того, что справа от стола.
Мальчишка уже подошел к двери, как Лазарус остановил его, протягивая лопатку для торта.
— Держи.
Чернов-младший фыркнул.
— Еще совок для песочницы предложите! Возьму в сарае садовника нормальную лопату.
— Иван! Ты что себе позволяешь?! — рыкнул Демид — и отпрыск бросился наутек. — Что ж, вскоре мы узнаем правду.
Не прошло и минуты, как раздался стук, и в кабинет вошла Эмма.
— Чистый зеленый закончился, — извиняясь, сказала магичка. — Надеюсь, вам понравится бленд зеленого с белым.
Невольно я обрадовалась ее появлению: держа чашку в руках, легче скрыть нервозность. А дергаться под буравящим взглядом вертигра предстояло еще долго.
Презрев правила этикета, Чернова принесла напиток, уже разлитый по чашкам. Самим нам предстояло положить сахар и порезанный полумесяцами лимон. Расставив чашки, женщина попросила не обойти вниманием миниатюрные кексы с вишней и удалилась.
Запах лимона, распаренного чайного листа и какой-то еще специи-добавки мигом вызвал слюноотделение. Пока я размешивала сахар, наслаждаясь горьковато-резким ароматом, мужчины успели сделать несколько глотков.
Золотистая жидкость обожгла язык горечью, которую не перебил сахар с лимоном. Сделав глубокий вдох, я вдруг похолодела от страха. Я узнала необычную нотку в аромате зеленого чая… Серебристый дурман!
— Не пейте! — Я выбила чашку из рук Руслана.
Слишком поздно! Фейрийская трава начала действовать.
— Нет, нет! Очнись! — Лихорадочно тряся за грудки Булатова, не обратила внимания на шорох позади.
Удар по затылку — и я свалилась на парня, окунаясь в колючую темноту.
