Глава 25

— Меня зовут Гуранд, — сообщил маг, вернувшись в общую комнату, и его эмоции доложили, что гость не солгал. Это действительно его имя, ну или одно из имен.

За несколько минут пребывания в спальне он успел снять дорожную одежду и предстал перед нами в серых свободных штанах, светлой легкой рубахе и мягких туфлях. В руках у него был туесок, а на груди поверх рубахи демонстративно поблескивал камнями замысловатый амулет.

Я едва успел состроить самое непроницаемое выражение лица, заметив эту вещицу. И потом рассматривал очень опасливо, делая вид, что смотрю вовсе не на амулет, вызвавший во мне шквал эмоций своей схожестью с висевшим у меня под одеждой артефактом. Восемь камней были расположены точно так же, и единственное, замеченное мною, отличие состояло в том, что вязь рун, вившаяся вокруг камней моего амулета, шла в несколько другом порядке.

Любой маглор на моем месте сразу бы сообразил, что это неспроста. И что амулеты сделаны одним мастером ради какой- то общей цели. Непонятно пока, какой, но признаваться магистру в обладании своим артефактом я не желал категорически. Неизвестно, принесет ли мне пользу такая откровенность, но здравый смысл подсказывает, что, скорее всего, ничего хорошего.

— Меня зовут маглор Иридос, — я догадывался, что он прекрасно осведомлен, с кем имеет дело и не пожелал юлить, — а это моя воспитанница Мэлин.

— Очень приятно, — проницательно взглянул он на задумчиво изучавшую кружку с отваром ведьмочку, — разрешите присесть к столу.

— Разумеется, — снова усмехнулся я, поймав изумление, вспыхнувшее огоньком в его эмоциях от моей прямоты, — угощайтесь, вот свежее мясо, салат, отвар трав.

— Разрешите предложить к отвару булочки и сладости? — открыл он туесок.

Я кивнул и наугад достал из коробочки засахаренный орешек. Подержал в ладони, прикрыв глаза и вслушиваясь в глубинные слои эмоций магистра. Пахнуло иллюзорным ароматом цветущего жасмина, душистым дымком жаровни, на которой поджаривается сразу несколько сортов орехов, потом поплыл аппетитный запах жареной рыбы и перед глазами встал Деборет.

— Значит, это вы были в Деборете, — сухо констатировал я, обличительно глядя на заинтересованно следящего за моими действиями магистра.

— Этого не было среди тех двоих, что бросали в меня магическую сеть, — покачала головой Мэлин, и я не стал спрашивать, как она это узнала, просто продолжал внимательно следить за эмоциями гостя.

Потрясение, недоверие, изумление, возмущение… ему очень повезло, этому магистру, что в его чувствах не оказалось разочарования и злости. Подчинение второй ступени, смешанное с медвежьим сном, уже было готово сорваться с моих ладоней.

— Вы подверглись нападению в Деборете?! — он больше не притворялся путником, случайно забредшим сюда в поисках ночлега, и его манеры мгновенно изменились.

Становясь из ненавязчиво- вежливых повелительными и почти жесткими.

— Не мы, а Мэлин, — спокойно бросив в рот орешек, я с хрустом его разгрыз и незаметно свернул заклинание, — она после завтрака решила немного погулять… и недалеко от дома столкнулась с двумя дроу. Они приказали ей молчать и бросили сеть.

Я так твердо обвинил дроу в нападении на бастарду не только потому, что все остальные варианты постепенно оказались маловероятными. Больше всего уверенность в том, что я не ошибаюсь, мне придавали его собственные эмоции, но об этом маг должен узнать только в самом крайнем случае.

— И как она ушла?

— Разумеется, не сама, — укоризненно глянул я на магистра, — я слежу за каждым шагом подопечной.

— Потому вы и сбежали из Деборета? — Резко спросил Гуранд.

— Что за чушь пришла вам в голову? — состроив самое возмущенное выражение лица, оскорбился я, — мы не сбежали, а отправились дальше. Я по контракту обязан доставить Мэлин в Тмис.

— Вот как? — попытался съязвить он, но сдался под моим твердым и уверенным взглядом.

Наивный. Маглоры никогда не лгут по таким мелочам.

— А вы не можете их описать? — минут через десять, с совершенно отсутствующим видом прожевав кусок мяса, уставился на ведьмочку магистр.

— Мы можем вам даже показать их, — испытующе глянув на воспитанницу, предложил я, — если Мэлин не против.

— А… — посмотрела она на меня возмущенно и задумалась, потом, сообразив, что может диктовать условия, заявила, — только после того дома, что был по соседству.

— Мэлин! — я взирал на ведьмочку строго, как на занятиях, — по- моему, кто- то забыл, что у него способности в иллюзии. Показывай то, что хочешь, я только поддержу энергией.

Ну и незаметно на несколько минут усилю ментальным заклинанием память, чтоб магистр успел рассмотреть даже мельчайшие детали.

— А! — теперь в глазах девчонки появился энтузиазм, — мне глаза закрывать?

— Да, так ты яснее вспомнишь. И сразу воплощай эти образы, ну вот хоть на этих овощах, — я положил перед подопечной два не вошедших в салат огурца, и, встав с места, направился к ней.

Встал позади скамьи, положил бастарде на виски ладони и велел сосредоточиться.

Она даже чему- то обрадовалась, зажмурилась, и вскоре на месте огурцов заклубился туман создаваемой иллюзии. Я бросил заклинание памяти, добавил в иллюзию энергии и через минуту перед нами стояли, мрачно хмуря брови, двое довольно молодых и привлекательных дроу.

Маг вскочил со своего места, очень внимательно рассмотрел сородичей, изучил резкие движения губ, произносящих что- то неслышное, но явно недоброжелательное и, помрачнев, вернулся к прерванной трапезе.

Сообразив, что он вовсе не намерен сдавать своих и верить нам пока все дотошно не проверит сам, я развеял иллюзию. Попутно, пользуясь способностью защитной шкуры, впитал назад энергию, что высвободилась при развеивании. Магистр снова покосился на меня уважительно, но не проронил ни слова, продолжая жевать мясо с упорством, достойным хомяка.

— Вы ничего не знаете по поводу этих господ?! — Сев за стол, осведомился я просто на всякий случай, хотя и без этого уже начал верить, что он не имеет никакого отношения к делишкам напавших на нас соотечественников.

Самому мне не удалось опознать в этих двоих тех магов, с которыми наш отряд столкнулся на дороге в Тушер. В тот момент мне некогда была рассматривать их лица, я отличал врагов от остальных по аурам, а Мэлин, хотя и посмотрела на нападавших магическим зрением, видит магию намного слабее и несколько по- иному.

— Вы не похожи на лгуна, маглор Иридос, — веско сказал магистр, обдумав мой вопрос, — и я склонен вам верить. И могу пообещать, что сделаю все, чтоб вы добрались до Тмиса как можно быстрее и в полной сохранности. Но на вопрос насчет этих господ пока отвечать ничего не стану. До тех пор, пока не выясню все сам.

Как много он умудрился сказать, не сказав ничего. Значит у него достаточно высокий статус для того, чтоб решать такие вопросы и он не намерен нам вредить… ну чтож, такой союзник может оказаться очень полезным. А этих красавчиков я и сам узнаю, если встречу, и позабочусь о том, чтоб они пожалели о своих поступках.

— Тогда мы идем отдыхать, — я убавил жар под тушей и бросил туда пучок душистых вишневых стружек, который достал из «случайно» оказавшегося в кармане кисета.

Показывать магистру все свои возможности я не был намерен, хотя и допускал, что он мог кое- что выяснить обо мне заранее, если в курсе договора своего правителя и королевы. Вот только всех тонкостей про нас обычно не знает никто.

По пути в свою комнатку я заглянул на секунду в спальню к Мэлин и создал ей воздушную перину. Девчонке следовало хорошенько отдохнуть, завтра нас ожидал трудный день.

— Спасибо, — невесело буркнула она, и я пожелал в ответ спокойной ночи, а уходя, повесил на дверь мощный щит.

А что я еще могу сделать?

Оказавшись в своей спальне, я первым делом взял саквояж и достал письменные принадлежности. Хотя я и не получил пока от королевской канцелярии ответов на посланные из разрушенной мельницы и Деборета сообщения, традицию писать отчеты каждый день следовало восстановить. Да и магистр не намерен держать в тайне свое знакомство с нами, судя по пришедшим от защитного купола сигналам о четырех отправленных им вестниках.

Вставать с мягкой перины не хотелось категорически. А от мысли, что сейчас придется умываться в боковой пристройке холодной водой, садиться на огромную курицу с куцыми крылышками и медвежьей мордой, и тащиться куда- то по рассветному туману и вовсе становилось муторно. Никто из маглоров не любит долгих, лишенных удобств путешествий и ночевок под чужими крышами или куполами походных шатров. Да и продолжительное время находиться вдали от своих лабораторий и библиотек тоже. И чем дольше это продолжается, тем хуже становится у нас характер.

Единственное, что немного примиряло меня с необходимостью раннего подъема, было ощущение наполненности резерва. Нехотя потянувшись и распахнув глаза я достал коробочку с накопителями и сначала слил часть энергии в опустошенный вчера кристалл, а затем вдруг вспомнил про свое намерение нарушать, по мере необходимости, правила практиканта. Это воспоминание согрело мне душу и добавило решимости, оттого и вставал я с постели уже в довольно благодушном расположении духа.

Набросив на плечи куртку, вышел на крыльцо, постоял, любуясь неожиданно прозрачным рассветом, и направился в пристройку.

Безо всяких сомнений одним движением руки кастовал заклинание чистоты, затем развел жаркий огонь под большим котлом и притащил воздушной петлей, свернутой в форме огромного ковша, целую бочку воды. Сначала налил котел, потом наполнил все имеющиеся в умывальне жбаны и бадьи. Окончательно повеселев, с удовольствием выкупался горячей водой в деревянной лохани, и, наполнив немудреную купель свежей водой для Мэлин, отправился будить девчонку.

Магистр уже стоял возле очага, намереваясь согреть отвар, и я сообразил, что невозможно будет скрыть от него все те беспорядки, которые я предполагал учинить. Ну вот и хорошо, сразу же явилась дерзкая мысль, пусть привыкает заранее, нам же теперь не один день ехать вместе, если я правильно понимаю его назойливость.

— Если вы согласны немного подождать, пока моя воспитанница искупается, можем позавтракать вместе, — предложил мимоходом и стукнул в ее дверь, — Мэлин! Вода остывает, отправляйся купаться.

— А ты нагрел воду? — Обрадовалась выглянувшая на стук ведьмочка, — тогда бегу. А полотна и мыла там нет?

— Все есть, но поторопись, сейчас будет завтрак, — пригрозил я, и она рванулась к двери. Но возле самого порога вдруг приостановилась и заинтересованно оглянулась, — а на завтрак можно просить всё, что хочу?

— Проси, — великодушно дозволил я и она обрадованно оттарабанила меню завтрака своей мечты.

— Так… кофе, сливки, шоколад, блинчики и клубничное варенье.

— Ладно, — согласился я, и девчонка исчезла за дверью.

— Это у вас такие шутки? — чуть напряженно усмехнулся магистр, оставляя в покое очаг.

— Ну что вы, какие с утра могут быть шутки! — С еле заметной насмешкой пояснил я, создавая на столе кофейник, сливочник и блюдо с блинами. — По моему пониманию, сегодня нам предстоит преодолеть довольно трудный участок пути, и девочке нужно хорошо позавтракать.

И пока я выставлял на стол большие миски с омлетом и корзинку с пирожками, магистр стоял рядом и пытался проверить, не иллюзия ли эти лакомства.

— А разве вашими правилами не запрещено так неразумно тратить энергию?! — не выдержал он, убедившись в совершенной подлинности продуктов.

Ну, надо же, какие все они знатоки наших правил, вяло восхитился я, свои бы еще так же свято исполняли, как ждете от бедных маглоров.

— В наших правилах предусмотрены исключения, — только таким, веским и загадочным заявлением и возможно прекращение подобного допроса, — а у вас есть какие- то особые желания? Но предупреждаю, создать я могу лишь то, что пробовал хоть однажды.

— Творог с изюмом и сметаной вы пробовали?

— Разумеется, — кивнул я, ставя перед ним миску с заказанным продуктом, и продолжая создавать чашечки, вазочки с вареньем и медом, — будете сначала завтракать или умоетесь?

— Пожалуй, позавтракаю, — отозвался он и принял из моих рук чашечку с шоколадом.

Всего одно краткое прикосновение пальцев, а каждый из нас получил полную информацию о состоянии резерва собеседника.

И если его резерв оставлял пока желать много лучшего, заполнившись за ночь едва на треть, то мой удивил его почти неистраченной энергией.

— Вы пользуетесь накопителями? — отпив шоколад, осторожно поинтересовался он, и мне стало смешно.

Вот в этом все маги похожи, едва встретившись с чем- то незнакомым или необъяснимым, пытаются разобраться в проблеме, провести эксперимент или поставить несколько опытов. И этим мы и отличаемся от людей, они в первую очередь думают о себе и о собственных мелких интересах и переживаниях, а нам важнее узнать что- то новое, понять сокровенную суть произошедшего, докопаться до причин какого- то явления.

— Вчера пришлось воспользоваться, — честно сообщил я, — после портала не хватало энергии на хорошую защиту. Но это было всего второй раз за время практики.

Наверняка он встречался раньше с маглорами и знал что такое наша профессиональная гордость, потому что поверил и вопросов больше задавать не стал. Но сидел до конца завтрака в большой задумчивости, поедая все подряд, и свой творог и блинчики и варенье.

К мосту, от которого свернули вчера к охотничьему домику, мы подъехали в тот момент, когда из- за холмов выползло солнце и немедленно направили шаргов в сторону горного хребта, впирающегося в небо вершинами на расстоянии полутора дневных переходов. Дорога пока была пустынна, но карта подсказала, что через полчаса нам встретится большой постоялый двор, на котором принято ожидать оказию для переезда через перевал. И все, кто опоздали к вчерашнему обозу, поедут с сегодняшним.

— Вы не знаете, магистр, — умышленно назвав спутника именно так, осведомился я, — кто или что, представляет такую опасность для путешественников, раз никто не ездит тут поодиночке?

— Последствия выплеска, — коротко вздохнул он, — та лавина магической энергии, что прошла по нашим долинам, задела и горы. Собственно, они ее сдержали, но пропитались все трещины, пещеры, ущелья. И вся живность, что в них жила, вскоре начала меняться… как и наш народ.

— И кто самый опасный?

— Скальники, это нелюдь, просачивающаяся сквозь самые узкие расщелины и трещины. Обожают именно магов, выпивают энергию за минуты. Причем все время меняют места засады. Едешь вроде по безопасному участку и вдруг высовывается щупальце, прижимает к скале и нет никакой возможности вырваться.

— Какие- нибудь способы борьбы есть? Огонь, вода, свет?

— Некоторым помогли боевые амулеты с заклинаниями света, и еще, — он хмуро вздохнул, — очевидцы говорят, что они не могут взять магию оборотней. В последнее время группа магистров живет на одной из застав и изучает этот вопрос, но скальники не единственная мерзость, что может встретиться. Каменные оборотни, ядовитая плесень, и еще парочка редких видов. Утешает одно, их постепенно все меньше, лет двести назад обозы меньше чем по сотне всадников не ходили.

— А теперь сколько? — проснулся интерес у Мэлин, — не придется три дня ждать?

— А госпожа так торопится попасть в Тмис? — насмешливо усмехнулся магистр и был сражен резким ответом ведьмочки.

— Конечно. Госпожа очень надеется, что хотя бы там узнает, кому так не терпится ее убить.

Я сердито оглянулся на воспитанницу, вот кто ее просил торопиться с разоблачениями? Ведь просил в такие дела не вмешиваться?

И встретился с неожиданно серьезным взглядом.

— Я вчера еще раз его рассмотрела, — уверенно сообщила она, — того что стоял справа и теперь уверена, это он был там, в роще возле Тушера.

— А что было в роще возле Тушера? — немедленно встрял в наш разговор магистр.

— Давайте меняться, — усмехнувшись, предложил я, — мы вам расскажем про Тушер и про то что было до него, а вы назовете имя и статус этого негодяя. Я уверен, что он вам знаком.

Магистр молчал долго. Так долго, что я уже решил, что ответа не будет никогда. А потом вдруг заговорил.

— Я бы с удовольствием вам открыл имя, если бы знал его меньше. Но я очень хорошо его знаю, и был уверен, что ничего плохого он просто не мог совершить. Знаете… хоть мы и живем по разные стороны от Змеиных гор, и подчиняемся разным законам, предки у нас общие, хотя много лет никто про это и не вспоминал. Но теперь в Дройвии властвуют другие настроения, и мне это нравится. И многом моим друзьям тоже. И этот человек из их числа… потому я и молчу. Ведь есть и противники, и некоторые из них сильные маги. Я не хочу строить предположений, потому что хочу сначала все досконально проверить. А вам я уже обещал помочь добраться до столицы, и свое обещание сдержу. Но чем раньше вы расскажете мне про произошедшее в пути, тем быстрее мои друзья начнут поиск виновников.

— Хорошо, — согласился я, очень быстро сообразив, что все, что знаем мы с Мэлин, знают и наши бывшие охранники и гувернантка. А стало быть и королева. — Расскажу… в первый раз на нас напали на полдороге от крепости к порту Тушер…

Я рассказывал и снова видел и рухнувшую на дорогу скалу и людей возле нее, но магистру правды все же не открыл, пояснив, что использовал заклинание дальнозоркости. А то, если узнает что я ментал, начнет ставить щиты, тогда не поймешь, что у него на душе и попадешься в ловушку.

Он задавал вопросы, уточнял детали и хмурился все сильнее. Но когда я рассказал, что увидев в Черуне стражников под охраной магов с такой же аурой, как нападавшие, не стал к ним подходить, а немедленно покинул город, Гуранд внезапно рассмеялся со злой досадой.

— Вот так и случаются в политике самые большие ошибки и просчеты, — резко оборвав смех, горько сообщил магистр в ответ на мой недоуменный взгляд, — когда королева предъявила повелителю претензию, что принцесса вместе с наставником маглором по вине встречающих пропала в неизвестном направлении, я перешел порталом в Черуну и встретился с Сагоном и его людьми.

— Но почему вы им ничего не объяснили?! — Начиная понимать над чем он так смеялся, обозлился я, — за какими змеями понакрутили вокруг них своих ловушек?! Вы ведь знали, что я маг, и не могли не понимать, что ловушки меня насторожат?!

— Они слишком… — он замялся не зная, как объяснить, — осторожничали. Что- то недоговаривали, скрывали… и потому я им не поверил. Решил, что вы просто сбежали, ну бывает… вы же молоды, романтичная история… а они покрывают, людям свойственно так относиться к влюбленным.

Я взорвался возмущением и ругался так, что испугались и порскнули с придорожных кустов птицы, Мэлин, держась за живот от хохота, сползла с шарга и рухнула на пыльную травку. Только магистр сидел на спине животного молча и мрачно сопел, отвернувшись в сторону гор.