Глава 7
Лиля закрыла дверь, прислонилась к ней спиной и медленно сползла на пол. Прислушалась к удаляющимся шагам и, когда они окончательно стихли, засмеялась. Сумасшедший день закончился! И закончился, на удивление, благополучно. Давно ей не было так страшно и так смешно одновременно. Давно она не ощущала таких эмоций: страх, азарт, удивление, ярость. События, приправленные адреналином убойной дозы, всколыхнули все ее существо, наполняя жизнью.
Когда Бруно заявил, что является хозяином клыкоманов, она обмерла от ужаса и, кажется, даже перестала дышать. Ступор продлился две-три секунды, а потом итальянец громко расхохотался.
— Я пошутил! — вытирая несуществующие слезы, признался Бруно. — Жаль, что Кассандра не видела твою реакцию: анимешные глаза, бледность новообращенного вампира и такое решительное выражение лица, будто, сделав ноги, ты пробьешь лбом все стены на пути. Как Касс и говорила, разводить тебя одно удовольствие!
После милой шутки Бруно Лиле захотелось или завопить, или врезать кулаком по чему-то твердому, например наглой морде вампа. Естественно, и первое, и второе относились к разряду мечтаний, и Лиля, пересилив себя, посмеялась вместе с вампиром, пообещав, что отомстит подобным же образом.
— Я буду ждать, cara, и ждать с нетерпением, — посерьезнев, сказал вампир и отвел девушку к колдуну, передав из рук в руки. — Береги ее, хоть она и не магнит для неприятностей, но сейчас находится в эпицентре событий.
Богдан не стал задавать вопросы, но хмурый прищур и напряженная поза говорили, что он готов отразить возможный удар. И только повернув ключ зажигания, колдун потребовал рассказать, в чем дело, каким образом она познакомилась с вампиром-чужаком. Выслушав Лилин рассказ, он взял с нее слово, что этим вечером она больше не покинет дом.
Проводив девушку до двери, Богдан извинился:
— Прости. Я искренне надеялся, что второе наше свидание будет удачнее первого.
— Оно и было удачнее, — улыбнулась Лиля, — ведь трупов, как на первом, не было.
— Да, не было, но от этого мне не легче. Прости, я все испортил, нужно было отвезти тебя в какой-нибудь закрытый клуб, где безопасно и куда клыкоманов не пустили бы и на порог.
— Хватит сожалений! Приятельской встрече немного адреналина не помешает, наоборот, он укрепляет узы дружбы.
— Дружбы? — тихо переспросил колдун, и его лицо выдало эмоцию, расшифровать которую девушка не смогла: то ли облегчение, то ли сожаление, то ли нечто среднее между ними.
Иногда приходится рвать по живому. Если Богдан действительно жуткий бабник, как утверждала Соня, друг в юбке ему не нужен. Что ж, ей не оставили выбора. Рассматривая пол лестничной площадки, Лиля решительно повторила:
— Да, Богдан, я могу предложить тебе лишь дружбу. Я верю в судьбу, поэтому, если на пути двоих возникают препятствия, стоит задуматься: проверка это на прочность или знак свыше?
Лиля перевела дух и подняла глаза на парня. Ей показалось или в глазах колдуна промелькнула насмешка?
— Значит, друзья, — вздохнул Богдан и протянул широкую ладонь для рукопожатия.
— Друзья, — облегченно улыбнулась внучка ведьмы.
Их руки соприкоснулись. Горячая твердая ладонь стиснула прохладную ладошку — и Лиля вздрогнула, точно пронзенная молнией. Пронзенная молнией удовольствия. Волна жара окатила ее изнутри, пробуждая дикое желание броситься Богдану на шею. Лиля выдернула руку из приятного — слишком приятного! — захвата и, пролепетав невнятное «пока», проскользнула в квартиру.
И вот теперь, сидя в коридоре под дверью, на холодном полу, она размышляла, во что влипла в очередной раз и чего ждать в дальнейшем. В принципе, подытожив события безумного дня, девушка осталась довольна собой. Ни об одном поступке сожалеть не придется: даже с Бруно она рассталась если не по-дружески, то очень даже тепло.
Единственное, что вогнало в краску, — рукопожатие Богдана. Между ними возникло притяжение, и с этим придется что-то делать. Пусть не сейчас, но нужно разобраться в своих чувствах к странному колдуну. Вполне возможно, что он пытался применить к ней чары, но из-за ее происхождения они не подействовали сполна. Может статься, что привязать к Богдану пыталась ее бабушка. А что? Бабуля мечтает о внуках, ради них она могла бы предать бездарную внучку. Страшное предположение наполнило душу гневом. Если бабушка приложила свою руку к внезапно вспыхнувшему влечению, то… Что она сделает, Лиля придумать не смогла. Одно знала точно: старая сводница пожалеет, что злоупотребила магией любви по отношению к родной крови.
Не переодеваясь в домашнюю одежду, внучка ведьмы заварила большую чашку успокаивающего нервы травяного чая. Попивая ароматный напиток, набрала номер Полины Ивановны и прослушала сообщение, что абонент не может принять звонок. Ну и ладно. Не хочет с ней разговаривать, и не надо. Лиля обиженно поджала губы, поставила пустую чашку в раковину и пошла готовиться ко сну. День выдался насыщенный, перед началом рабочей недели хорошо бы выспаться, часиков десять — двенадцать приведут ее в норму.
Принимая контрастный душ, девушка услышала, как зазвенел ее телефон. Сквозь шум воды звук доносился смутно, и все же она отметила, что играла мелодия, выставленная на незнакомые номера. Нет уж! Незнакомых номеров с нее хватит. Пока она не покинула ванную, веселенькая песенка прозвучала еще трижды. Массируя гудящие после коньков мышцы ног, девушка незаметно для самой себя ждала, когда незнакомый номер побеспокоит ее вновь. Вместо звонка пришло смс-сообщение. С некоторой долей опаски внучка ведьмы открыла его. «Лиль, привет! Это Маша из «Мозаики». Позвони мне, пожалуйста!!!»
Номерами телефонов она обменялась с Яной и главным редактором. Хоть интуиция и не вопила об опасности, девушка напряглась в ожидании подвоха. Не хватало только вместо мелодичного голоска Машки услышать тяжелое дыхание очередного маньяка.
— Лиля! Неужели ты ответила?! — Голос коллеги переполняла радость. — Я уже отчаялась тебе дозвониться!
— Привет, Маш. Что-то случилось? — Лиля сладко зевнула и удобней устроилась в мягком кресле.
— Случилось. Ты в городе?
— Да. Так что стряслось? Не томи!
Недолгое молчание, а потом Маша выдала ответ, заставивший Лилю подавиться очередным зевком.
— Тебе придется взять интервью у «Падших».
— Чего???
— У тебя чуть меньше двух часов, чтобы добраться до концертного зала, ты успеешь как раз к финалу, — бодро тараторила Маша.
— Но, Маш…
— Быстренько получишь эксклюзив — и домой заниматься своими делами. Диктофоном пользоваться умеешь?
— Да, — чисто механически ответила ошарашенная девушка. — Но…
— Никаких «но»! — Коллега добавила строгости в голос. — Вызывай такси, редакция оплатит проезд, и собирайся. Придется заехать в холдинг за диктофоном, вопросами и фотографом…
— Но… — в очередной раз попыталась вклиниться в монолог Лиля.
— Данилов — крутой мужик, тебе понравится. Работать с профессионалом его уровня — одно удовольствие, — словно не расслышав робких возражений, Маша продолжала давать цеу. — Оденься поскромнее, фронтмен «Падших» не воспринимает несерьезных интервьюеров, может даже послать подальше и не посмотрит, что ты девушка.
— Маш, помолчи!!! — не выдержала Лиля. — С чего вдруг я буду брать интервью?
В трубке послышался тяжелый вздох.
— Потому что больше некому. Альбинка не позвонила мне, чтобы подтвердить, что все в порядке и она идет на интервью. На нее это непохоже, она обязательный человек. Я забеспокоилась, позвонила сама — она не отвечает! Я уже начала обзванивать больницы и морги.
— А как же ты? Почему сама не пойдешь?
— У меня заболел ребенок, жду врача. У малыша температура тридцать восемь, мне не до работы.
— Но почему я? У меня практически нет опыта, да и про эту группу впервые узнала на планерке. Из их творчества и слышала-то всего одну песню, да и ту не целиком.
— Если поспешишь, услышишь еще парочку и будешь в теме, — «обрадовала» редактор.
— Ладно, почему вы с Альбинкой пойти не можете, я поняла. А как быть с Яной, Ларисой и Антоном? У них опыта побольше моего!
— Угу, — фыркнула в трубку Маша, — Лариса за городом, на даче, ей никак не успеть. У Янки все интервью провальные, Нелли растерзает ее вместе со мной и с тобой, если Рыжик пойдет и запорет эксклюзив. Ну а Антошка на футболе, дай бог, чтобы завтра на работу пришел вовремя.
— Ясно. — Лиля помолчала. — Значит, мне не спрыгнуть, да?
— Лиль, я бы сама с радостью пошла, если бы не сынишка.
— А как быть с вопросами?
— Они составлены и для «Мозаики», и для «Хронографа», копии лежат в ящике моего стола рядом с диктофоном.
Лиля закусила губу. Она не представляла, как сделать работу хорошо, не имея хотя бы пары часов на подготовку? Чтобы свободно задавать вопросы, нужно знать, о чем поют «Падшие». Неподготовленных журналистов звезды раскусывают мгновенно, и тогда откровенных, ну или остроумных ответов можно не ждать.
— Маш, я не такой профессионал, как ты или Альбина. Мне нужно знать предмет речи.
— Господи, Лиля! Ты меня убиваешь! — простонала Маша. — Я даже и не представляю, как тебе помочь! Хочешь, я сообщу тебе пароль от своего компьютера, и ты залезешь в мою личную базу данных по звездунам? Хотя времени так мало…
Спасительная мысль пришла в голову, когда девушка окончательно разуверилась в благополучном исходе будущей авантюры.
— Ладно, Маш, как-нибудь выкручусь. Желаю, чтобы твой сынуля поскорее выздоровел.
— Спасибо, Лиль! Что бы я без тебя делала! — с чувством проговорила редактор и, пожелав удачи, отключилась.
Внучка ведьмы взъерошила волосы. С чего начать? Конечно же со звонка в диспетчерскую. Прогоняя назойливую мыслишку, что облажается, опозорит редакцию и Нелли растерзает ее завтра, как Тузик грелку (вернее, перекусит ее хрупкую шейку одним левым клыком!), Лиля вызвала такси. Усталый женский голос пообещал, что машина подъедет через пять минут, и девушка засуетилась. Быстро, как солдат по тревоге, натянула джинсовый костюм. Нанесла легкий макияж и прошлась щеткой по волосам.
Диспетчер не обманула — вскоре подъехало такси.
Облегченно откинувшись на спинку заднего сиденья, Лиля позвонила Ире. Слушая длинные гудки, она запоздало подумала, что подружка может не ответить, будучи занята. Она так и не перезвонила ей, и неизвестно, дома ли она вообще или продолжает терроризировать бедного Валика.
Лиля ухмыльнулась фривольным мыслям: будет вампиру наука — желания имеют свойства исполняться. Он ведь просил у Высших Сил спутницу жизни? Пускай теперь не плачет, наслаждаясь общением с Ирой. В том, что парочка найдет общий язык, Лиля не сомневалась, стоило только припомнить их по-идиотски счастливые лица, когда они увидели друг друга после разлуки.
— Привет. — Беззаботный голосок счастливой подружки пробудил нечто похожее на зависть, но это чувство девушка безжалостно подавила. — А я как раз собиралась тебе звонить.
— Да неужели? — усмехнулась Лиля.
— Ага, собиралась, но ты опередила меня, — бессовестно врала полурусалка. — Что-то случилось? Или ты звонишь просто так, пообщаться?
— В этот раз мне нужна твоя помощь.
— Ого! Насколько все серьезно, Лиль? — В Ирином тоне проскользнула тревога.
— Ни за что не угадаешь, куда я сейчас еду.
— На свидание с тем пушистым симпатягой?
Игривое предположение подружки заставило Лилю сморщить нос. Если бы… Она бы с радостью пообщалась с Киром, а не с группой, занявшей свою нишу в альтернативной музыке. Но сегодня полнолуние. Подобные ночи оборотни стараются провести вместе со своими, ближе к природе, где можно выпустить свою сущность на свободу.
Даже для человека полнолуние — период максимального напряжения эмоций и обостренного восприятия, прилива энергии и повышения физической активности. Что уже говорить об оборотнях? Или полурусалках? Лиля ухмыльнулась, представив, как удивился бы Валик, когда у Иры, остро реагирующей на фазы луны, вдруг позеленели бы волосы.
— Так куда ты там собралась? — напомнила о себе догвокерша. — К оборотню?
— Нет, Кира я увижу не скоро. Примерно через час я буду брать интервью у «Падших»…
Лиля отвела телефонную трубку подальше от уха, чтобы переждать оглушительный визг.
— А-а-а! Из-за вампирюги я забыла, что приезжают мои любимцы!
Журналистка понадеялась, что догвокерша в отчаянии вырвет не все свои волосы и что блондинистая шевелюра Валика находится сейчас далеко от цепких ручек ошалевшей фанатки.
— Извини, что прерываю твое самобичевание, — перебила Лиля подружку, — расскажешь мне о группе?
— Конечно! — Ира вмиг перестала жалеть себя и ругать белобрысую заразу, которая не давала ей уснуть всю ночь, мучая разговорами о смысле жизни. — Что ты хочешь узнать?
— Все. Впервые я о них услышала, когда мы катались с Кассандрой.
— Тяжелый случай… Хорошо, начну с состава.
За полчаса Лиля узнала, что «Падшие» за пять лет своего существования ни разу не меняли состав участников. Жанр, в котором они исполняли русско— и англоязычные песни, смело относили к альтернативному металлу. Тематика лирики — социальные вопросы, пацифизм, философия и, естественно, любовь. В группе два соло-вокалиста — Эрик, игравший на гитаре, и Нора, по совместительству скрипачка и саксофонистка. Бас-гитарист Макс — бэк-вокалист, но иногда забирал роль солиста у Эрика. Синтезатором заведовал Никита, по словам Иры, главный мачо группы. Алекс, бог ударной установки, пел хрипловатым гроулингом и писал для группы тексты и музыку.
Когда Лиля зашла в коридор медиахолдинга, поклонница «Падших» успела вывалить на нее ворох информации, нужной и не очень (например, то, что Никита предпочитает кареглазых шатенок и любит гонять по ночам на спортивных авто, ей вряд ли пригодится), что впору было сгорбиться под его тяжестью.
Вахтерша удивилась ее появлению, но беспрекословно выдала ключ от офиса.
Лиля поблагодарила свою информационную спасительницу и включила в редакторской свет. Непривычная тишина и пустые рабочие места настроения не прибавляли. Как и сказала Маша, диктофон и вопросы лежали в ее столе. Не было только фотографа. Нетерпеливо посмотрев на часы, Лиля принялась изучать вопросы, приготовленные «Мозаикой», справедливо рассудив, что те, которые попросил задать Тадеуш, подождут.
Хлопнула дверь — Лиля бросила читать первый вопрос «Хронографа».
— Эй! Есть кто живой? — прозвучал веселый, чуть хрипловатый голос, от которого на коже девушки мурашки затанцевали канкан.
Обладатель волнующего голоса, тот, кто должен гонять под полной луной на лоне природы, стоял перед ней. Отметив, что Кир выглядит более растерянным, чем она, Лиля приободрилась и криво улыбнулась:
— Привет.
— Привет, — механически ответил оборотень и нервно поправил ремешок висящего на шее фотоаппарата. — А где Маша?
— Я за нее, — сдерживая смех, ответила Лиля, так некстати вспомнившая любимый фильм «Операция «Ы» и другие приключения Шурика». — Огорчен?
— Нет, что ты! — поспешил разуверить ее оборотень. — Наоборот… очень доволен.
Он сделал несколько шагов к ней, Лиля невольно отпрянула и уперлась поясницей в спинку Машиного кресла. Теплое дыхание, пахнущее ментолом и мятой, коснулось ее щеки, зашевелив пряди волос на виске.
— Очень доволен, — шепотом повторил Кир, отводя непослушную прядку за порозовевшее ухо девушки.
Прогнав смущение, внучка ведьмы ткнула пальцем в бейжд оборотня и деловито осведомилась:
— Значит, ты — фотограф «Хронографа»? А я работаю с недавних пор в «Мозаике». Вот уж совпадение, правда? И странно, что именно я отправляюсь с тобой на интервью, да?
— Люблю такие совпадения. — Губы оборотня растянулись в довольной улыбке. — По словам моего отца, это знаки судьбы, и тот, кто умеет их читать, сумеет сделать свой жизненный путь ровнее и проще.
— Мудрый у тебя отец. — Лиля нервно облизала губы.
Напарник находился слишком близко, вторгаясь в ее личное пространство. Поведение Кира сбивало Лилю с толку: в глазах оборотня горел дьявольский огонек, который она безошибочно расшифровала как жажду обладания. Он находился во власти Луны, которая сорвала покрывало цивилизованности, обнажив извечные инстинкты. И одним из них был закон: если что-то нравится, бери и делай это своим.
Чтобы разрядить обстановку, Лиля снова вернулась к бейджу.
— Кирилл Данилов… А почему ты представляешься как Кир? Я думала, это твое полное имя.
Мужчина пожал плечами:
— Привычка. Так меня зовет отец. Но если хочешь, можешь называть меня Кириллом.
— Кирилл — красивое имя, впрочем, и Кир тоже.
— Это ты красивая, сладкая. — Оборотень мягко провел тыльной стороной ладони по правой щеке девушки.
— Не смотри на меня так, — попросила Лиля, отводя глаза, — иначе мы опоздаем на интервью.
— А как я на тебя смотрю? — Кир удивленно приподнял брови.
— Смотришь, как сладкоежка на «Киевский» торт после третьего дня диеты.
— Хорошо, мой строгий диетолог, будем работать, — вздохнул фотограф и направился к выходу.
На миг девушка ощутила разочарование и обиду. Мог бы попытаться уговорить забить на интервью…
— Идем быстрей, пока я не послал работу к черту.
— А ты уже вызвал такси? — Лиля бросила в сумочку диктофон, вопросы и ускорила шаг, чтобы идти с Киром в ногу.
— Какое такси? Хочешь застрять в пробке? Сегодня же футбол!
Точно! Маша ведь упоминала, что Антон на футболе.
— Чем тогда будем добираться? Если на метро, не успеем.
— Успеем, — загадочно пообещал Кир.
Сдав вахтерше ключи, молодые люди зашли в лифт. Кир нажал нулевой этаж. Девушка хотела спросить, что они забыли в подвале, но, заметив, что оборотень натянут как струна, передумала. Ему тяжело находиться с ней рядом, поняла она. Полнолуние освободило инстинкты, подарив иллюзию вседозволенности и легкости достижения желаемого. То, что она желанна, льстило и пугало одновременно. Он так и не сказал, что чувствует к ней. Да и она запуталась в себе: с недавних времен ее потянуло и к Богдану. Впору задуматься о своей распущенности.
Двери лифта открылись — и девушка не скрыла изумления:
— Ого! А я и не знала, что в здании подземный гараж.
— Выезд на другой стороне многоэтажки. Я надеюсь, ты уже поняла, что «Хронограф» не совсем обычный журнал?
Их шаги звучали пугающе громко. Невольно вспомнились триллеры, где маньяк нападает на жертву в подземном гараже. Однако Лиля не боялась. Это пусть маньяк боится попадаться под горячую руку озабоченному оборотню.
— О да… и работают там не совсем обычные журналисты. — Лиля прикусила губу: мысль, что в штат «Мозаики» она попала неслучайно, не давала ей покоя.
— Все здание, как и оба журнала, принадлежит главе Совета магов.
— А я и не знала, что у Мирослава есть недвижимость.
— Он не кричит об этом на каждом углу, — пожал плечами Кир.
— Ясно.
— Мы на месте. — Мужчина жестом фокусника указал на стального монстра — черный байк, вольготно поместившийся между двумя внедорожниками.
Лиля скользнула по соседним автомобилям беглым взглядом, тоскливо посмотрела на мотоцикл и… вернулась к разглядыванию одной из машин. В гараже рядом с мотоциклом Кира стоял «Nissan Navara» Богдана. То, что пикап принадлежит колдуну, сомнений не вызывало: номер легкий, и она его запомнила.
— Кирилл, чья эта машина?
— Ну вот, хвастаешься перед девушкой стальным конем, а она не может оторвать глаз от чужого автомобиля! — искренне расстроился парень.
— Нет, что ты! Твой мотоцикл круче! — запротестовала Лиля. — Мне кажется, я уже видела эту машину.
Протягивая девушке черный шлем, оборотень поморщился:
— Лиль, в здании десятки офисов, откуда мне знать хозяина этой игрушки?
— Да, конечно, — согласилась внучка ведьмы и призналась: — Впервые поеду на мотоцикле. Я не свалюсь?
— Если будешь крепко держаться, то нет, — улыбнулся Кир. — Прошу на борт, мадам!
Не успела журналистка прижаться к его широкой мускулистой спине, как оборотень вздрогнул и прогнулся вперед.
— У тебя на груди серебро?
— Ой, прости! — Она быстро сорвала отцовский крестик с шеи и запихнула в задний карман джинсов. — Сильно обожгло?
— Нет, не успело, я вовремя отодвинулся.
Спустя пятнадцать минут они подъехали к концертному залу, в котором выступали «Падшие». Как и предсказал Кирилл, затрудненное движение вряд ли позволило бы им успеть, вызови они такси.
Поездка на байке девушку впечатлила. Что взволновало ее больше: ощущение полета или близость с парнем, — она бы и сама себе не ответила.
Лиля давно уяснила, что намеченное редко когда исполняется строго по пунктам: его величество случай обязательно внесет свои коррективы. И все же, когда пресс-секретарь, одетый в черный готский прикид, вышел после звонка Кира и сообщил, что вместо эксклюзива «Падшие» расщедрились на открытую пресс-конференцию, Лиля испытала злость.
Голова пошла кругом, стоило представить будущий дурдом. Задать все вопросы невозможно, да и плодами ее труда смогут воспользоваться присутствующие на конференции писаки — сталкиваться с несоблюдением журналистской этики ей довелось уже не раз.
— Идемте, я проведу. — Пресс-секретарь, хоть и напоминал по стилю одежды неформала, свое дело знал. — Признаюсь, я уже не верил, что вы объявитесь, но все-таки оставил за вами места в ложе для журналистов.
Гот кивнул охране, и мощные парни в кожаных штанах и жилетах, расстегнутых на груди, распахнули перед ними двери. Музыка, свет и энергия сотен зрителей тяжелой волной опрокинулась на несостоявшуюся ведьму.
Наступает ночь, ты сбежать не прочь…
Лиля покачнулась и зажмурилась. Даже если бы она подготовилась и закрылась от чужой Силы, такое скопление энергии все равно ощущалось бы остро.
— Что случилось? — забеспокоился Кир, подхватывая ее под локоть.
Хорошо, что зарезервированные для них места находились на первом ярусе, иначе протолкнуться мимо подпевающих и пританцовывающих слушателей удалось бы с трудом.
— Здесь полуночники, — прошептала побелевшими губами Лиля, — много, очень много…
— Ну да, полуночников здесь точно две трети от всех зрителей, — спокойно согласился Кир, а потом нахмурился: — Подожди. Ты что, не знала, что «Падшие» — самая популярная группа Полуночи? Да и состоит из ее представителей?
Лиля, зажмурившись, отрицательно покачала головой.
В ложе, освещаемой лишь красными и зелеными лучами лазерного шоу, оставались свободными два крайних кресла слева. Кир усадил девушку.
— Если хочешь, я могу отвести тебя в зал, где состоится конференция, — предложил он негромко.
Мощная энергия — не дружественная, но и не враждебная — окутывала Лилю, тяжелыми каплями скатываясь с насилу поднятых ментальных щитов, прикрывших ее сознание. Зачем? Зачем ей такая чувствительность к чуждой энергосущности, когда Дара ведьмы уже нет? Зачем?..
— Нет, я останусь. Я правда не знала, кто такие «Падшие».
— Постой, сладкая, ты пришла брать интервью, не зная, что музыканты — не люди? — Недоумение Кира сменилось гневом, и он повысил голос: — Тебя бросили, как котенка в воду, не сообщив столь важную информацию?
— Маша и сама, наверное, не знала, — пожала плечами девушка.
— Маша не знала? — иронично переспросил фотограф. — К твоему сведению, муж у нее — чистокровный оборотень.
Ошарашенная, Лиля слепо уставилась на сцену. Информация должна улечься по полочкам, прежде чем она окончательно ее усвоит.
— Я пойду подготовлю оборудование и посмотрю, установили ли баннеры наших журналов. А ты оставайся здесь, ничего не бойся и никуда не убегай. Это даже хорошо, что будет пресс-конференция: тебе не придется оставаться с ними наедине.
— Кирилл, подожди. — Лиля придержала за руку поднявшегося оборотня. — «Падшие»… кто они?
— Эрик Свэнсон — смесок, а остальные вампиры.
Лиля округлила глаза:
— Смесок? Хочешь сказать, что родители его — ангел и демон?
— Редкое явление, правда? — В темноте Лиле показалось, как оборотень сверкнул белоснежной улыбкой.
Быстро чмокнув ее в макушку, он направился к выходу.
После ухода Кира девушка еще с минуту бездумно смотрела на сцену. Потом эмоциональное исполнение Норы захватило ее целиком.
Я заблудилась в отражениях зеркал,
И мрака не распутать сети…
Еще одно подтверждение закона подлости: порой желания исполняются, когда они уже неактуальны. Лиля жаловалась, что не дослушала «В отражениях зеркал», песню, ставшую заглавной в новом альбоме группы. Теперь такая возможность у нее была.
На большом экране позади музыкантов одно за другим мелькали фото из личного архива группы. В кадре звезды обнимались, дурачились, подмигивали — словом, вели себя раскованно.
— Хотите? У меня оказался лишний, — прозвучал хрипловатый женский голос справа, и на колени Лиле положили театральный бинокль.
— Спасибо. — Девушка благодарно кивнула, скользнув взглядом по соседке. В темноте, озаряемой сполохами синего, рассмотреть щедрую альтруистку не удалось. И девушка переключила свое внимание на сцену.
Ничего ангельского или демонического в наружности Эрика не наблюдалось, да и вампирского в обликах остальных членов группы тоже. Разве что барабанщик исполнил соло на тарелках виртуознее, чем смог бы человеческий музыкант. Да, бесспорно, пятерка «Падших» поражала своей яркостью. Но если человеческие звезды приложат усилия и привлекут стилистов-визажистов, профи своего дела, то будут выглядеть не хуже. То, что «завлекательная» внешность полуночников — явление естественное, можно скромно опустить.
Нора скакала по сцене горной козой, радуя зрителей не только чудесами пластичности, но и вокальными изысками. При этом не допускала ни одной фальшивой ноты. Мелкая в кости, невысокая, с тонкими чертами лица, фиалковыми глазами и длинной косой цвета спелой пшеницы, она великолепно подошла бы на роль светлой эльфийки в каком-нибудь фэнтезийном блокбастере. Ее даже гримировать не надо и вместо черного корсета и пышной алой юбки до колен переодеть в платье с шлейфом да смыть smoky eyes, макияж с эффектом дымчатых глаз. Лиля улыбнулась своим мыслям: вот бы удивился орк, посмей он обидеть это воздушное создание, — мнимая эльфийка размазала бы его одним движением хрупкого кулачка.
Парни также заслуживали внимания. Бэк-вокалист Макс — типичный скандинав: голубые глаза, светлые, почти серебряные волосы до плеч и леденящий сердце взгляд. Несмотря на «отмороженный» вид, блондин пользовался популярностью — фанатки у сцены время от времени визжали, перекрикивая музыку, и пытались пробиться к своему кумиру.
Сидящий за ударной установкой Алекс был не менее привлекателен, чем его коллега. Короткие темно-русые волосы, стоящие дыбом, и зеленые, как у кота, глаза. Если бы не заверения Кира, что Александр — вампир, Лиля поклялась бы, что парень принадлежит к семейству кошачьих, то есть он — оборотень, перекидывающийся в огромного котяру. Один воздушный поцелуй в толпу, и поклонницы барабанщика завопили, как мартовские кошки.
Клавишник Никита бессовестно эксплуатировал киношный образ романтичного вампира. Иссиня-черные волосы, глаза цвета индиго, аристократическая бледность и кровавые (Лиля усмехнулась, представив, как томный красавчик ругает Нору за то, что она опять без спросу взяла его красную помаду) чувственные губы. Белая шелковая рубашка под старину и черные обтягивающие штаны придавали ему весьма гламурный вид. Его поклонницы наверняка готки и, как предположила окончательно развеселившаяся девушка, поголовно шатенки.
Если бы в ее природе была потребность в фанатизме, своим объектом преклонения Лиля выбрала бы Эрика. И не потому, что знала о необычной родословной певца, а из-за его харизмы. Двухметровый светловолосый исполин с черными глазами вводил зрителей в транс своей энергетикой, безумием в голосе и взгляде, душой, вложенной в исполнение. Есть такие люди (в данном случае — нелюди), в присутствии которых пробуждаются не только скрытые источники энергии, но и энтузиазм с верой в то, что говорит кумир.
От судьбы не уйти, не спасти
Те мечты, что дарила ты… —
проникновенно пел Эрик. Ему эхом вторил бэк-вокалист:
Больше нет любви, больше нет любви,
Больше нет любви…
Песня резко оборвалась. Жирной точкой стали фонтаны синих искр, ударившие вдоль края сцены. Огненные переливающиеся струи, преломляясь у вершины, стремительно падали вниз, вызывая восторженные крики зрителей. Затем темнота скрыла и сцену, и зал.
В этот момент Лилиного колена коснулась чужая рука. Девушка едва сдержала крик, в последний момент по запаху парфюма узнав Кирилла.
— Не скучала? — поинтересовался оборотень, устраиваясь в кресле слева.
— Нет, ты быстро. Все в порядке?
— Да, оборудование установлено.
На этом их разговор оборвался. Прожектор высветил Эрика у стойки микрофона. Плод любви демона и ангела искренне улыбнулся зрителям и назвал следующую композицию:
— Представляем вашему вниманию премьеру песни, которую Алекс написал на одном дыхании уже после выхода альбома. Она посвящается всем влюбленным, которым не суждено быть вместе и которые расстались, так и не раскрыв друг другу душу. Встречайте! «Любовь палача»!
Белая ослепляющая вспышка. Снова тьма. Вспыхнули кроваво-огненные лучи лазерной графики. Клубы дыма затопили сцену. Надрывная музыка, создаваемая полувидимыми музыкантами. Девушки в длинных белых платьях со свечами в руках, томно двигаясь, обступили Эрика, стоящего у самого края сцены. Цепляющий душу проигрыш закончился, и солист поднес к крепко сжатым губам микрофон:
Он уйдет, когда догорит, плача, свеча,
Растворится в сумерках, когда заалеет восход,
И время, отмерев, восстановит свой ход,
И ты не узнаешь, что таяла в руках палача.
О! Тебе никогда не узнать,
Почему не зовет за собой.
За яд его любви перестань проклинать —
Смерть ревниво скалится за его спиной.
Вместе с другими слабонервными зрительницами Лиля взвизгнула — сзади Эрика вспыхнул гигантский череп, созданный лазерными лучами.
Следующие строки гроулингом исполнил Алекс:
Глупая, ты сама потушила, рыдая, свечу,
А ведь дороже долга была любовь палачу.
Неосознанно Лиля схватила Кира за руку и взволнованно спросила:
— У меня глюк? Или ребята правда обработали легенду о ведьме и палаче Смерти? Ту, в которой прислужник костлявой идет против своей Госпожи, чтобы спасти любимую? А она, поверив досужим домыслам, предает его?
Кирилл наклонился ближе и, опалив горячим дыханием девичье ушко, прошептал:
— У «Падших» все тексты на основе полуночных легенд или реальных историй.
Приятная дрожь пробежала вдоль Лилиного позвоночника: нежные губы мужчины коснулись мочки уха, игривый язык прочертил вертикальную линию вдоль шеи.
— Ясно. — Хотя ласку парня скрывала темнота, Лиля смутилась и опустилась глубже в кресло, тем самым отстранившись от оборотня.
Кир вздохнул и взял ее за руку.
Следующая песня под названием «Хамелеон» оказалась настоящей феерией: кроме лазерных лучей всех цветов радуги и пиротехнических штучек в постановке задействовали элементы огненного шоу. В годы учебы Лиле довелось писать для студенческой газеты об искусстве кручения горящих фитилей на цепочках — поинге, и теперь она с удовольствием наблюдала за мастерскими трюками фаерщиков.
Трое парней, стоя по периметру сцены, крутили огненные восьмерки. Две девушки, одетые в откровенные блестящие топы и юбки, танцевали с огненными веерами по бокам солиста. Еще один пойстер, настоящий мастер в обращении с огненным реквизитом, вращал фаершар прямиком за спиной вампира.
Хамелеон, хамелеон, хамелеон
Меняет цвет, меняет тон.
Свой среди чужих,
Король среди своих,
Ты одинок во всей Вселенной,
Не маскируй тоску гримасою надменной…
— А ведь и эта песня правдивая. — Лиля снова развернулась к вервольфу. — Мне бабушка рассказывала, что были когда-то оборотни, которые не только могли перекидываться в любых животных, даже мифических, но и принимать облик людей. Я бы хотела встретиться с таким полуночником.
Рука Кира, сжимавшая ее ладонь, напряглась.
— Вынужден разочаровать — хамелеонов больше не осталось. Сто лет назад их уничтожили совместными усилиями объединившиеся с оборотнями колдуны.
— Да? Я так не думаю, — загадочно улыбнулась журналистка. — Я еще ходила в школу, когда подслушала бабушкин телефонный разговор про принятие в нашем городе закона, давно утвержденного в Европе и Азии. Согласно ему хамелеоны имеют право перевоплощаться в других людей, только если получили на это добровольное согласие хозяина облика. В противном случае нарушителя ожидает смерть.
Кир не ответил. Похоже, подобный разговор был ему неинтересен — большой палец мужчины медленно вырисовывал волнующие круги на ладони девушки.
Отзвучали последние аккорды, и Эрик представил зрителям создателей великолепного фаершоу:
— Для вас на этой сцене зажигал Театр огненного шоу «Fire fox»! Спасибо, ребята, вы — настоящие повелители стихии Огня!
Фаерщики поклонились и скрылись за плотной стеной молочного тумана, в котором вскоре утонула и вся сцена.
Усиленный в несколько раз голос Эрика грозно пророкотал:
— А сейчас мы поведаем вам о самых сильных полярных чувствах — ненависти и любви. Врут те, кто утверждает, что от ненависти до любви один шаг. Ведь ничто не примирит двух соперников, влюбленных в одну прекрасную женщину.
Душераздирающий крик — и все зрители как один задрали головы вверх. Прожектор высветил висящую под куполом Нору. Раскинув руки, словно распятая на кресте, девушка в окровавленном балахоне парила в воздухе. Под барабанную дробь, уместную, когда преступника ведут на казнь, Нора медленно опускалась вниз. На сцене якобы потерявшую сознание певицу приняли люди в белых балахонах. На поднятых вверх руках ее отнесли к алтарю. Вокруг каменного возвышения громоздились дрова.
На экране — звездное небо с полной луной. На переднем плане — два танцора, играя мускулами обнаженных торсов, скрестили световые мечи.
Музыканты, терзая инструменты, вводили зрителей в транс своей энергетикой, магией исполнения брали в плен, чтобы подарить ощущение реальности происходящего.
Макс в черном на красной подкладке плаще низким ровным голосом пел о своей любви к прекрасной девушке. Тем временем очнувшаяся Нора обнаружила себя на алтаре, связанной, и попыталась вырваться из пут. Она билась, звала на помощь, умоляла молчаливых людей отпустить ее. Напрасно. Фигуры в белом, взяв факелы, закружили возле жертвы, монотонно напевая: «Смирись, смирись, смирись… Никто не придет, никто не спасет тебя, ведьма!»
Лиля почувствовала, как от волнения пересохло во рту. Она знала и эту историю, воплощенную в песне «Падшими». Страшная сказочка, которой по ночам пугали непослушных ведьмочек, на самом деле произошла в Германии в XVII веке. Юная красавица-ведунья не могла выбрать между вампиром и оборотнем и безжалостно заявила, что останется с тем, кто выживет после поединка. Пока соперники выясняли отношения, девушку схватила инквизиция.
Партии Эрика предшествовал волчий вой. У Лили волосы стали дыбом — так похоже вышло на настоящего оборотня.
Из темноты без гитары, но с черной шкурой на плечах выступил Эрик.
Тем временем, пока на авансцене рубились на мечах, сектанты тоже не бездействовали. Из круга танцующих с факелами вышел высокий мужчина, поднялся по ступенькам алтаря и молитвенно сложил руки над бьющейся в истерике ведьмой.
В музыкальное сопровождение вплелись торжественные звуки органа. Люди в балахонах экстатически завыли: «Ave, ave, ave… Ave!»
Истребитель ведьм окончил молитву и вынул из складок одежды кинжал. Занес над беспомощной жертвой…
Невидимая в темноте соседка Лили вовсю вытирала слезы. Внучка ведьмы, ясно понимавшая, что это представление и талантливая актерская игра, чувствовала, что и у нее комок подступает к горлу.
Сектант замахнулся…
Музыка резко смолкла. Тишину разорвал девичий крик.
Люди в балахонах синхронно сомкнули круг и поднесли факелы к алтарю. Пламя, гудя, взмыло вверх.
Вот тут не сдержалась и Лиля. Испуганно схватившись за сердце, она привстала, чтобы убедиться, что музыканты все-таки не сожгли свою солистку. Запах дыма, щекочущий ноздри, уверял в обратном…
Без музыки гроулинг Алекса был подобен взорвавшейся бомбе:
Пока вы тешили гордость свою, она умерла.
Свидетели боли ее — молчаливые звезды, ледяная луна…
Занавес поспешно опустился.
Тишина длилась томительные секунды, а потом взорвалась бешеными овациями и несдержанными криками. Зрители, ряд за рядом, поднимались со своих мест и, продолжая хлопать, вызывали музыкантов на бис.
Занавес поднялся. Декорации исчезли. «Падшие» (без Норы!), участники Театра огненного шоу, танцоры и технический персонал, обслуживающий концерт, стояли у края сцены.
— Пока вы не начали звонить в милицию, решив, что мы сделали из нашей солистки шашлык, давайте ее дружно позовем, — со смехом проговорил Эрик.
И зрители, все еще находившиеся под впечатлением от выступления, начали дружно скандировать имя Норы.
— В последний раз подобную согласованность я видела на утреннике в детском саду, когда вызывали Снегурку, — заметила Лиля.
К ней вернулось ироничное настроение, и не отметить столь забавный момент она не могла.
— Признайся, что хотя бы на время поверила, что Нора сгорела, — потребовал Кир.
— Ладно, поверила. Ты знаешь, как удалось достичь такого эффекта? Я чувствовала запах дыма, значит, костер был настоящий.
— Время от времени ребята приглашают мага, специализирующегося на стихии Огня.
— Так просто! А почему ты не предупредил меня раньше? — обиделась журналистка.
Кир не ответил: помешали аплодисменты, которыми зрители встретили целую и невредимую и уже переодевшуюся в прежний наряд Нору. Солистка «Падших» разбежалась — и сделала кульбит вперед, чем вызвала новый шквал рукоплесканий. Оправив задравшуюся юбку, девушка поклонилась и заняла свое место среди музыкантов. Взявшись за руки, создатели шоу поклонились зрителям, продолжавшим стоять и требовать песню на бис.
— Предлагаю двигаться в конференц-зал, — шепнул Кир Лиле.
Девушка кивнула и, повернувшись к соседке, вернула бинокль:
— Спасибо.
— Да не за что, — отмахнулась та.
Фотограф и журналистка, держась за руки, направились к выходу. Вслед за ними поднялась и Лилина соседка, видимо также посчитавшая, что настало время поработать.
Яркое освещение холла ударило по глазам. Пару мгновений Лиля ждала, пока перестроится зрение. Затем с любопытством посмотрела на любезную соседку — и обмерла. Прислонившись к стене, ей ехидно улыбалась эффектная брюнетка в красном вечернем платье и с безупречным макияжем на наглом лице.
— Камилла?! — Внучка ведьмы с трудом сдержалась, чтобы не протереть глаза.
— Лиля! Привет, неудачница!
