Часть четвертая
О ПРАВДЕ И РОДСТВЕННИКАХ
ГЛАВА 20
Как только мы прибыли домой, Макс не позволил мне вцепиться в бумаги и, отдав мне мешочек с драгоценностями, отправил в ванную:
— Таисия, тебе нужно помыться. От тебя несет, как от заправского алкоголика.
— Но я хочу поточнее узнать, что там.
— Все равно ведь не разберешься. Так что иди, сделай меня счастливым и помойся.
Взглянув на шефа с недовольством, я отправилась наверх купаться с игрушками, как выразился Макс. И на эти игрушки точно стоило посмотреть. Золото, бриллианты, сапфиры, рубины. Все очень красивое. Но есть одно «но»: меня больше занимали сокровища, которые находились вместе с Максом внизу.
Поэтому, приведя себя побыстрее в порядок, я спустилась вниз и обнаружила в библиотеке Лагфорта, который… пил.
— Макс, что случилось? Что, все плохо?
Шеф увидел меня и с улыбкой сказал:
— В бизнесе? Все прекрасно!
— А почему тогда ты пьешь?
— Праздную!
Подойдя к шефу, я попыталась отобрать бокал, но у меня ничего не получилось.
— Макс, — я присела на противоположное кресло рядом с камином, — почему ты пьешь?
— Потому что ситуация тупиковая. Мы столько сделали, чтобы узнать правду, и все впустую.
— Зато помогли твоему бизнесу.
— Да. Но сейчас важно другое. В отношении Юмаро ты права: он не может себе позволить оплачивать эти убийства. Он разорен, и эти драгоценности — единственное, что осталось из наличности. Поэтому ты можешь не переживать, что он найдет вора, который его обчистил. Ему в ближайшее время не до того будет, а там уже ничего он предпринять не сможет.
— А что будет с его бизнесом?
— Найдутся желающие его растащить. Мне же эти остатки не нужны.
— Тогда что тебя тревожит?
— То, что все наши труды были напрасными. И как теперь искать того, кто убивает женщин? Притом из-за меня.
— Боишься оказаться на плахе.
— Таисия, если мой бизнес со всей этой историей накроется, то я сам туда отправлюсь. После жизни, которую веду сейчас, я уже не смогу иначе.
В общем, я понаблюдала, как шеф накачивается дорогой настойкой, и, когда он уже совсем поплыл, подняла его из кресла и повела наверх.
— Так, Макс, давай переставляй ножками. Если упадешь — я тебя не дотащу.
— А знаешь, Таисия, ты очень привлекательная женщина.
— С каких пор тебя это беспокоит, Макс?
— Меня это все время беспокоило. Перед тем как идти к тебе с первым визитом, именно из-за этого факта я долго сомневался, но не смог устоять перед искушением.
Когда я это услышала, мое сердце чуть не остановилось от предчувствия. И я замерла, придерживая качающегося шефа:
— Перед каким?
— Ну, посмотреть, что из этого всего получится. Смогу ли я с тобой работать при всех обстоятельствах?
Разговор начал напоминать бред.
— Макс, ты перепил и тебе нужно в постельку.
— Да, вот она меня сейчас больше всего беспокоит.
— Ты про что? — спросила я, сосредоточенно подталкивая Макса вверх: мы наконец-то добрались до лестницы.
— Про сексуальное желание.
Про что это он? Что-то я потеряла нить разговора. Может…
— Не переживай, кризис в твоей личной жизни — это временно. Скоро все закончится, позабудется, и женщины снова будут вешаться на тебя гроздьями.
— Это не решит проблему. Я это только сейчас понял.
— Что-то ты совсем расклеился. Давай лучше шевелись быстрее, а то я сейчас упаду.
Это было правдой: мы уже были наверху лестницы, и дышала я с трудом.
— Позови Типинка…
— Не нужно слугам тебя сейчас видеть. Давай я уложу тебя в постельку, а завтра мы все обсудим.
— Какая хорошая идея.
— Да, идея просто прекрасная. Теперь бы осуществить ее.
— Сейчас осуществим.
Комната была уже близко. Вот несколько шагов, и я, прислонив Лагфорта к стене, открыла дверь и втащила его внутрь. Добравшись до кровати, Макс рухнул на нее как подкошенный.
— Так, подожди отключаться. Тебе нужно хоть одежду снять.
Макс на кровати, не открывая глаз, улыбнулся:
— И ты мне в этом поможешь?
— Сам разденешься, — попыталась я уйти, но меня остановили, схватив за руку.
— Нет, сам я не могу…
Попытавшись вырвать конечность, я поняла, что ничего не получится: запястье было словно в стальных тисках.
— Хорошо, только руку отпусти.
Волшебные слова подействовали на шефа моментально, и пальцы разжались. А я, приподняв пьяное тело, стянула с него пиджак и стащила через голову рубашку.
— Ай! Поаккуратнее.
— Не нравится — раздевайся сам. И вообще, судя по твоему состоянию и поведению, я тебе посоветовала бы больше не пить.
— Почему? Мне сейчас так хорошо!
Стащив с шефа сапоги, я расстегнула и стянула с него штаны.
— Так, все, а теперь спи. Тебе это явно нужно.
— Мне нужно внимание, — схватил меня опять за запястье шеф.
— Что? — не поняла я.
Тут Макс дернул меня на себя, и я, потеряв равновесие, рухнула прямо на раздетого Лагфорта, который моментально обхватил меня руками.
— Что ты делаешь? — пропыхтела я, пытаясь встать.
— Останься со мной этой ночью.
Услышав такое предложение, я в первое мгновение опешила.
— Макс, ты сейчас пьяный, да и женским вниманием несколько обделен. Сегодня ты ничего не понимаешь, а завтра, когда проспишься, то пожалеешь о своем предложении.
— Нет…
— Да, а то я тебя не знаю.
Осторожно выпутавшись из рук Лагфорта, я поднялась, дошла до двери и, пожелав спокойной ночи, вышла из комнаты, так и не услышав слов Макса:
— Это ты еще ничего не понимаешь…
Пока шеф отсыпался, я взяла из его кабинета папку с собранной нами ранее информацией по убийствам и пошла на кухню. Отпустив взволнованную моим поздним визитом повариху, сделала себе травяной чай и, вернувшись в библиотеку, углубилась в чтение.
Я решила отбросить в сторону все теории и обратиться к фактам. Нельзя строить теории без фактов, потому что потом факты стараешься подогнать под готовые теории.
Выбросив из головы все, до чего додумалась ранее, я еще раз изучила имеющиеся у нас исходные данные, выделяя «неизменные переменные», которые должны были дать мне сложившуюся картину.
Проанализировав все, что прочитала, я пришла к выводу, что эта история однозначно связана с Максом, но ничто в ней не говорило, что цель этих убийств — подвести Лагфорта под монастырь.
Что же еще объединяло этих женщин, кроме того, что они были любовницами Макса? Должно быть что-то еще.
Мне не хватало информации для полной картины, а значит, нужно навестить Лоренцо, который так хотел со мной поговорить. Да и к инспектору не мешало бы зайти, но сначала к Лоренцо. Может, друг чем-то мне поможет.
Эх, если бы мы сразу нормально обдумали всю информацию и не подстроили факты под теорию, лежавшую на поверхности, то столько бы событий в нашей жизни не случилось.
Я прислушалась к себе: моя интуиция молчала. Почему? Неужели убийства прекратятся? Неужели вся эта история закончилась?
Вряд ли. И нужно найти ответы на вопросы прежде, чем они сами придут в нашу жизнь.
Утром я встала рано, еще до того как проснулся Макс, и, даже не позавтракав, отправилась к Лоренцо. Друг меня встретил с улыбкой:
— Смогла наконец уйти от своего Лагфорта?
Молча войдя в дом, я отправилась на кухню.
— Я тоже рад тебя видеть! — сообщил мне друг и, смотря на то, как я хозяйничаю у него на полках, добавил: — Ты всегда можешь чувствовать себя здесь как дома.
— Не язви, я не завтракала.
Наблюдая за тем, как я делаю себе бутерброд, Лоренцо присел за стол и спросил:
— Ну что, и кто из конкурентов Лагфорта стоит за убийствами?
Посмотрев на хитрое выражение лица Лоренцо, я выдохнула:
— Ах ты проныра! А ну-ка рассказывай, что ты знаешь.
— А что мне за это будет?
— Тебя сейчас не побьют. Выкладывай свои мысли.
И, присев напротив друга, я начала свой завтрак, параллельно приготовившись слушать.
— Кто убивает этих женщин?
— Не знаю, Таисия, прав я или нет, но я нашел в этом деле совершенно другие обстоятельства. Много раз я тебе говорил, Таисия, знай свою историю и обычаи. Но нет, ты считала все это глупостью и суеверием.
— Лоренцо, — предостерегающе пробубнила я с полным ртом.
— Убивает этих женщин, скорее всего, человек, не имеющий прямого отношения к Максу, но имеющий на него зуб. И еще мне кажется, что убийца не один человек, а двое.
Вонзив зубы в бутерброд, я замерла, услышав слова Лоренцо.
— То есть как? — поинтересовалась я, откусив кусок.
— А так. Человек, которому действительно все это надо, не имеет, скорее всего, к вам никакого отношения. Ему важен результат.
— И кто это, ты знаешь?
— Предполагаю. Настоящий злодей — колдун с островов. И это ритуальные убийства как подготовка к главному действию. Убийства очень похожи на один магический ритуал, известный на островах.
— Да ладно… — в полном шоке пробормотала я. — Зачем колдуну мертвые женщины?
— Они ему не нужны, ему нужна их кровь. В общем, слушай, как все это должно быть и что этому садисту еще потребуется…
Когда я вернулась домой, Макс уже встал и, сидя в столовой, мучился головной болью. Мрачно посмотрев на меня, он спросил:
— Я так понимаю, ты ходила к Лоренцо?
— Да. И не зря сходила. Надо было не слушать тебя, а отправиться к нему раньше, но сейчас уже поздно сетовать на случай. Теперь я должна поделиться с тобой теорией Лоренцо и своими умозаключениями.
— Что, распирает от нетерпения?
— Именно.
— Тебе придется подождать. У меня после вчерашнего кружится голова и тошнит.
— А что ты хотел? Стандартное для назгаров похмелье. Давай я тебе отвар сварю, которым моя мама поднимает на ноги отца, когда ему плохо.
— Хорошо, только побыстрее.
Усмехнувшись, я направилась на кухню. Пока готовила отвар, сортировала в голове факты, чтобы правильно подать их шефу. В том, что он воспримет мои слова в штыки, я не сомневалась, но если правильно преподнести ситуацию, то, может, дурить он будет гораздо меньше. А еще на задворках сознания маячила мысль, что о своих непристойных предложениях в мой адрес шеф сегодня и не вспомнил. Насчет чего я оказалась права.
Закончив, я направилась в библиотеку, где на диване с какими-то бумагами разместился шеф.
— Даже в таких обстоятельствах ты все равно работаешь.
— Конечно, не хочешь же ты, чтобы мы голодали?
— Нет. Но готов ли ты выслушать меня? Или мне пойти погулять?
— Давай свои гениальные идеи.
— Они не мои, но слушай. Злой колдун убивает чужими руками женщин и с помощью их крови хочет провести магический ритуал, чтобы продлить свою жизнь или получить бессмертие.
Судя по лицу Макса, мои полчаса подготовки на кухне прошли впустую.
— Таисия, ты что, с утра выпила мандер хоус?
— Что? Нет! Ты же знаешь, слишком крепких напитков я не употребляю.
— Мне кажется, ты сегодня сделала исключение. Какие колдуны? Какие ритуалы? Это все бред.
— Нет. Это то, что существует на самом деле и находится вне закона. Есть даже постановление правительства о мере наказания. О высшей мере наказания.
— И что, колдовство в нашем мире так жестоко карается?
— Ты сначала посмотри, какое оно, это колдовство. — И я протянула шефу наброски на тему оккультизма, где Лоренцо расписал все, что узнал по данному вопросу из своих путешествий.
По мере чтения лицо шефа становилось уже не таким скептическим. Оно приобретало все более серьезное выражение, и к концу изучения Лагфорт уже хмурился.
— Ты считаешь, что это правда?
— Да. Колдовство раньше было очень развито, но несколько сотен лет назад, со сменой режима, все изменилось. Посмотри, вся магия замешана на крови и страданиях, естественно, такое положение вещей возмутило и так измученных на тот момент людей. Поэтому правительство приняло закон, запрещающий любое колдовство, и строгую меру наказания. Любой, кто имел отношение к колдовству, жестоко наказывался. Но контролировать подобные вещи в отдаленных местах материков очень сложно, а тем более на островах. И там многие из выживших затаились, не дав исчезнуть ремеслу.
Подумав, я добавила:
— Но тем не менее за прошедшие столетия колдунов сильно притесняли и наказывали всех, кто не скрывался. Поэтому они научились выживать по новым правилам. Хотя, скорее всего, оставшихся можно по пальцам пересчитать. И тем не менее какой-то колдун прибыл в Альбион, и цель его — провести кровавый ритуал. Лоренцо порылся за эти несколько дней, пока мы по домам лазили, в фольклоре, истории и во всем, что смог найти.
— И что?
— Он считает, что кровь колдуну нужна для бессмертия.
— Он собрал все ингредиенты?
Я замялась.
— Мы не знаем. У нас нет точного описания ритуала, но, по примерным подсчетам, он собрал практически всё. Теперь ему нужна будет твоя кровь.
Сообщив это, я замерла. Сказать или нет? Сказать… все же, пожалуй, нет.
— И все.
— Значит, колдуна нужно поймать. Я не смогу жить, постоянно думая о том, что есть человек, использовавший меня, и который, возможно, захочет использовать еще раз.
— Макс, колдуна не поймать. Ты понимаешь это? Где он, и где мы. Что, с магией будешь тягаться?
— Нет, зачем? Он сам придет ко мне.
Повернувшись к Лагфорту, я внимательно на него посмотрела.
— Что ты задумал?
— У меня есть то, что нужно убийце, а значит, он придет ко мне за этим, и придет сам. Я вынужу его на это. А теперь пора отдыхать, завтра нам рано утром идти к инспектору.
Пожелав мне спокойной ночи, шеф пошел отдыхать, а я осталась сидеть снедаемая сомнениями. Права ли я, что не сказала все Лагфорту? Возможно. Но может, и нет. Если расскажу, он не сделает того, что нужно, но невозможно дальше так жить. Лучше завершить борьбу на наших условиях, а значит, я должна сделать то, что собираюсь.
Легла я поздно и, казалось, только закрыла глаза, как меня начали будить. Посмотрев на наглеца, который вырвал меня из сновидений, я увидела Лагфорта.
И почему я не удивляюсь?
Застонав, я снова зарылась в подушку.
— Таисия, не заставляй меня одевать тебя самому.
— Ты все равно не сможешь.
В ответ на мои слова раздался смешок, и я почувствовала, как меня поднимают в воздух. Взвизгнув, я уцепилась за спинку кровати.
— Таисия, перестань дурить.
— Макс, сегодня к инспектору я могу не идти. Ты и сам все прекрасно объяснишь.
— Ну что ж, я могу переодеть тебя и так.
И я ощутила, как по моей ноге ползет рука Лагфорта, приподнимая ночную рубашку. Закричав, я подскочила и, преодолев кровать, очутилась на противоположной от назгара стороне.
Посмотрев на Макса, я заметила, что его просто душит смех, но он пытается сдержаться. Увидев мои сузившиеся глаза и злое выражение лица, шеф захохотал в голос.
— Ох, Таисия, порой ты бываешь до ужаса забавной.
— Рада, что повеселила тебя, — холодно произнесла я.
Все еще улыбаясь, Лагфорт, кинув на меня последний взгляд, направился прочь из комнаты, бросив на ходу:
— Поторопись, у нас сегодня мало времени.
Ну конечно, мы, как всегда, очень занятые. Но это хорошо, значит, у меня будет время осуществить задуманное. Вниз я спустилась действительно быстро и, присоединившись в карете к Максу, поинтересовалась:
— Чем же ты будешь сегодня так занят?
— Сегодня произошли две неожиданные для меня вещи. И одна хуже другой. С какой начать рассказывать?
— С менее ужасной новости.
— Сегодня ночью умер Шаршан.
Мои глаза наполнились слезами.
— Ох, Таисия, только не плачь, прошу тебя. Не выношу женских слез.
— Что-то я не замечала раньше у тебя таких трудностей, особенно когда ты с любовницами расставался, — процедила я, задетая его словами.
По моим щекам текли слезы. Не знаю почему, но мне было жаль старого промышленника. Он был, может, и не святым, но удивительным человеком, и мне почему-то кажется, что очень мало людей будут его оплакивать.
— А вторая новость? — поинтересовалась я, немного отойдя от первой вести.
Хотя я не знаю, что может быть ужаснее смерти.
— К нам едут моя мама и брат.
Услышав это от Лагфорта, я посмотрела на него с удивлением: за пятнадцать лет работы на Макса я ни разу не видела его родственников, впрочем, как и он моих.
— Ты полагаешь, что приезд твоих родственников хуже смерти человека?
— Для меня да.
— Сомнительно.
Тогда, сидя в карете, я не представляла, насколько недооцениваю надвигающиеся неприятности. Да, они не были трагедией, но если бы я заранее знала, сколько крови мне будет стоить этот визит…
