Глава 13
Я отказалась объяснять Алену причину моего нервного срыва, несмотря на просьбы и угрозы. Не позволила ему и просмотреть мои воспоминания. Просто закрылась в комнате и молча плакала, не спускаясь вниз и не желая никого видеть. Исключения не сделала ни для Алена, ни для Лисички, которая прибежала в тот же вечер и долго стучала в дверь, прося ее впустить. С упрямством, которого от себя даже не ожидала, я лелеяла собственную обиду на все и всех, словно ребенка в колыбели. Понимала, что нельзя поддаваться унынию, но ничего не могла с собой сделать.
Поступок Брайса полностью выбил меня из колеи, и даже предложение Сефера меркло на его фоне. Нет, я понимала, что рано или поздно подобное может произойти, но оказалась совершенно не готова к такому развитию событий. За те шесть лет, что мы были рядом, я настолько привыкла к тому, что всегда могу положиться на него, и он никогда не пересечет некую негласно установленную границу, и теперь чувствовала себя так, будто мне вонзили нож в спину.
Что же, боги решили преподнести мне очередной урок, видно рассудив, что я излишне расслабилась. Если они думали, что я с честью приму новое испытание, то здорово промахнулись в предположениях. Я была раздавлена и совершенно не знала, как жить дальше. Поэтому когда на третий день моей тихой истерики дверь в комнату распахнулась, словно я ее не закрывала, то лишь равнодушно посмотрела в сторону незваной гостьи.
— Сел, мы дали тебе достаточно времени, чтобы успокоиться самостоятельно. Больше его нет.
— Нет больше Селены, осталась только Элера, — покачала я головой и отвернулась. — Уходи, Лис, я правда не хочу никого видеть.
Лисичка мягко села рядом со мной на кровать и обняла. От столь ненавязчивого, но яркого жеста участия я опять расплакалась. А она просто гладила меня по голове, шептала что-то успокаивающе и продолжала обнимать. Я больше не сдерживалась, выплескивая из себя обиды, которые впервые сумели прорваться через мною же выстроенную преграду. А вместе с ними уходила и горечь, что переполняла изнутри, хотя и не полностью, но по крайней мере впервые за несколько дней я смогла вздохнуть без той режущей боли в сердце. А Лиса все гладила и гладила меня по голове…
Не знаю, сколько прошло времени, но терапия возымела действие. Слезы больше не текли, хотя я и продолжала всхлипывать, но уже чисто машинально. Я отстранилась от подруги и посмотрела на нее. Лисичка улыбнулась, немного устало, но так искренне, и при этом ничего не говоря.
— Спасибо, Лис.
— Тебе надо было выплакаться.
— Я рыдала два дня, — поморщилась я, сейчас уже стыдясь собственной истерики и проявленной слабости.
— Вот и я решила, что этого достаточно, — улыбнулась она.
— Лис, как нам теперь жить после того, что случилось? — тихо спросила я.
— Я говорила, что нельзя вести себя с ним так, словно он мальчишка, — ответила Лиса и отвела взгляд, понимая то, о чем я не сказала явно. — Пока Брайс был уверен, что тебе не до мужчин, он готов был ждать, чтобы в один из дней попытаться рассказать тебе о своих чувствах. Он терпелив, наш кэп. Но и самый терпеливый мужчина может стать безумцем, когда видит, как ту, кого он любит и желает больше жизни, целует другой мужчина, и она отвечает ему. Сел…
— Я больше не Сел, — упрямо повторила я, перебив Лису.
— Выслушай до конца, что я говорю, — поморщилась Лиса. — Мне привычнее называть тебя так. Так, что касается Брайса. Прости, обычно я всегда поддерживаю выбор женщины, но ты виновата сама, поэтому я на его стороне.
— Я не люблю его.
— А ты говорила ему об этом?
— Нет. — Я села на кровати, подтянула колени к груди и обняла их. — Не хотела испортить наши отношения.
— Весьма «прозорливо» с твоей стороны. Вот только эффект прямо противоположный.
— Лис, это он прислал тебя? — На сердце опять стало холодно, и появилось это ужасное чувство разочарования…
— Позволь тебе напомнить, — довольно резко сказала Лиса, — кто мы такие и чем занимаемся.
— Не стоит.
— Я настаиваю. Ты, моя дорогая, предложила совершенно безумную, но и крайне выгодную авантюру. Одно дело — и безбедная жизнь для нас всех. План разработали, Тим и твой брат сделали сканер, работают над артефактом, который должен нейтрализовать охранку в особняке, я нашла покупателей. Пути назад нет. Мы обязаны забыть про все разногласия и выполнить работу. Ваши отношения с Брайсом не должны мешать делу.
— Что ты предлагаешь? Сделать вид, что ничего не произошло? Но как я могу доверять ему?
— А разве он когда-нибудь тебя подводил? — усмехнулась Лиса. — Кэп всегда был подле тебя, как верный пес, так позволь ему загладить свою вину. Поверь, он уже сам наказал себя так, как тебе и не снилось. Пообещай, что наберешься смелости и согласишься встретиться с ним.
— Я…
— Пусть не сегодня, но вы должны выяснить свои отношения до того, как наступит день ограбления.
— Хорошо, — понурилась я.
На сердце было тяжело, я все еще злилась на Брайса, но понимала, что Лиса права.
— А раз так, то быстро приведи себя в порядок и спустись к Алену. Как тебе не стыдно, он же места себе не находит.
— Ты что-то ему рассказала? — вскинулась я.
— Нет. Ни к чему вносить раздор между ними. Я уверена, ты отойдешь и простишь кэпа, но Ален, если узнает, никогда не забудет, как он попытался проявить насилие к единственному родному для него человеку. Ты должна остаться для брата тем светом, ради которого он живет. Ты и для Брайса стала смыслом жизни. Поэтому расставь приоритеты и реши для себя, стоит ли раздувать в их сердцах ненависть и чувство вины. У одного, что не смог уберечь, а у второго — что из защитника чуть было не превратился в насильника.
— А как ты обо всем узнала?
Мне было одновременно любопытно, хотя и неприятно, что Брайс распустил язык.
— Напоила, — мрачно призналась Лиса. — Вот такой некрасивый, но от этого не менее действенный метод.
— Я поняла тебя, Лис. Ничего не буду обещать, но постараюсь сделать так, как ты говоришь. Единственное, меня волнует, что Сефер найдет Брайса. Он узнал его в пещере…
— Тим уже побеспокоился на этот счет, — успокоила подруга.
— Спасибо.
— Неужели ты думаешь, что мы оставили бы такой прокол без внимания. Все будет хорошо, — улыбнулась она. — А теперь иди к брату, а я буду ждать тебя здесь. И еще советую не говорить ему и про Сефера. Чутье мне подсказывает, что твой черноволосый красавчик нам еще пригодится…
— Рыжик, все в порядке? — спросил брат, когда я спустилась вниз.
— Все замечательно. Небольшой нервный срыв, связанный с тем, что Сефер нагрянул в пещеру, вот и все. К сожалению, груз мы снова потеряли, но это уже не имеет никакого значения, ибо с нами расплатились. К тому же драконовый сок остался в итоге у Сефера, так что маги не смогут им воспользоваться, а значит, и угрозы для того, о ком мы говорили, нет.
Вот так. Голос спокойный, речь внятная, а по безмятежному лицу невозможно догадаться, какие демоны терзают меня изнутри. Да и внешне я выгляжу невозмутимо и вполне достойно. Вот только губы до сих пор горячие и немного потрескавшиеся, в горле першит. Но это пустяки, и все пройдет. Не сегодня, так завтра.
— Отрапортовала, словно военный перед командиром.
— Так ведь я знаю, что ты любишь получать лаконичные и емкие отчеты.
— А почему в пещере оказался именно он?
— Хороший вопрос, вот только я не знаю на него ответа. Он упомянул, что портал пропустил только его.
— Возможно, рядом не оказалось достаточно сильного мага, который мог бы поймать след, — продолжал размышлять Ален. — Интересно получается. Значит, если соединить драконовый сок с тагром, то можно не использовать портальные камни… Но как он поймал нить следа и сумел выстроить правильный вектор, причем так, что его не размазало по стенке при выходе? Да наш Сефер совсем не прост и полон сюрпризов. Ладно, опустим эту тему и вернемся к делам насущным. Поясни, зачем ты устроила голодовку?
— Решила сесть на диету, — мрачно ответила я, хотя понимала, что брат прав, ибо отражение в зеркале меня сегодня не порадовало. Тощая, бледная. Одно слово — моль, правильно меня Сефер обозвал. И как вершина всего — огненно-рыжие волосы. Брр…
— Значит, не ела ты два дня, готовясь к балу? — скептически заметил брат.
— Точно!
— Браво, Лер. Ты хорошо научилась притворяться, при дворе данное умение пригодится как нельзя кстати. К тому же мы отправляемся туда послезавтра.
— Как — послезавтра? — Я не выдержала и без сил опустилась на диван, полностью растерянная и сбитая с толку.
— Наконец-то я вижу эмоции, — улыбнулся Ален. — А то было подумал, что тебя заморозили. А дело обстоит так. Пока ты лечила нервный стресс, прислали письмо от наместника. Думаю, в связи с тем, что Тарион неожиданно посетил лорд-охранитель, — брат усмехнулся, — нам приказали явиться ко двору для представления. Естественно, обязанность посетить бал тоже никто не отменял, и в праздник, посвященный пробуждению Интры, будет дан маскарад. Наше присутствие обязательно.
— Эм…
— Что тебя смущает?
— Я не готова, да и платья у меня нет.
— Как раз платье у тебя есть. Сегодня утром прислали. Хочу сказать, оно великолепно и подойдет идеально. К нему, как и полагается, туфли, перчатки и прочие женские мелочи. Ну и, разумеется, драгоценности. — Брат взял со стола бархатный футляр и протянул его мне.
— А прическа и все остальное? — Я приняла коробку из рук Алена, но открывать не стала, обеспокоенная новостями.
— Рыжик, не стоит переживать. Лиса будет с тобой и поможет не только собраться. К тому ж она может сопровождать тебя и во дворец. Наша фамилия дает нам это право.
— Ладно, в любом случае выбора у меня нет.
— Вот видишь, ты все понимаешь с полуслова, — улыбнулся брат. — А теперь ступай есть и приводить себя в порядок. У тебя остался всего один день.
— Спасибо тебе, мой хороший. — Я встала с дивана и пошла к двери, и вдруг, вспомнив о еще одной проблеме, обернулась. — Ален, а что Карризи, успокоился?
— Увы, — помрачнел брат. — Гневных писем больше не пишет, но продолжает присылать цветы с прежней регулярностью. Были еще и драгоценности, но я их отправил обратно. К сожалению, я не могу поступить так с цветами и сладостями, ибо это простой знак внимания, и, откажись я от него, это может быть воспринято как оскорбление.
— Понятно, — протянула я, а настроение снова поползло вниз. — И что мне делать? Я боюсь его.
— Ты не передумала с помолвкой?
— Нет. — Я снова вернулась в комнату и закрыла дверь.
— Тогда давай прикроем тебя Сефером.
— Для начала не мешает получить это самое предложение, — усмехнулась я, стараясь не думать о произошедшем в пещере… Получалось плохо.
— Тут вот какое дело… — Ален немного замялся. — Пока ты предавалась депрессии, меня навестил Валар Сефер и напрямую спросил, что я думаю, если наши семьи породнятся.
— И ты молчал?!
— Говорю сейчас.
— Садист.
— Учусь у тебя, — снова улыбнулся брат. — А если серьезно, Лиса настояла, чтобы я тебя не беспокоил.
— И правильно сделала, — пробормотала я.
Еще вчера мой ответ на подобное предложение был бы однозначным «нет». И тогда я бы собственноручно разорвала все ниточки, которые вели меня к желанному артефакту. Хорошо, что подруга не позволила мне совершить ошибку. Но как она догадалась?
— Лер, так какой твой окончательный ответ? Валар Сефер просил меня об аудиенции завтра, значит, желает услышать ответ.
— Странно, что папа просит за сыночка, — задумчиво заметила я.
— Тут может быть два варианта, — улыбнулся Ален. — Первый — Валар поступает как глава семьи, воспользовавшись правом устраивать будущее своих детей. Ты знаешь, что возразить мало кто решится, это обычная ситуация для всех семей Алеара. Но Маркус вполне может воспротивиться, он не особо доволен сложившейся ситуацией. Он не из тех, кто позволит вмешиваться в его жизнь, хотя и уважает отца. Все это склоняет меня ко второму варианту: Сефер-младший не в курсе, что папа ведет свою игру и устраивает переговоры за его спиной. Вот Валар и перестраховывается, стараясь заручиться моим согласием.
— А потом поставит его перед фактом? Будет шикарный скандал. — Я усмехнулась, но тут же вспомнила слова Сефера в храме и помрачнела. — Нет, скандала может и не быть. Марк почти смирился с выбором отца, но Сефер-старший об этом не знает. — И тут мне в голову пришла замечательная идея: — Ален, откажи Валару в аудиенции. Пусть мучается в сомнениях до последнего.
— Изящная женская месть в действии?
— Совсем чуть-чуть. Ты сам понимаешь, мне надо привести себя в порядок, чтобы выглядеть идеально. К тому же я опять буду нервничать. Давай проведем последний день перед визитом к наместнику спокойно.
— Соглашусь с тобой. Больше ничего не хочешь мне сказать? — Ален внимательно на меня посмотрел.
— Нет, мой хороший, — я покачала головой, — к тому же новостей для одного дня больше чем достаточно.
Что ты хочешь услышать от меня, Ален? Что каждая встреча с Марком превращается в непонятное безумие? Или что я полностью теряю над собой контроль и не представляю, что будет дальше? А может, тебе рассказать, какое мне сделали предложение? Попытались купить, чтобы превратить в постельную грелку в лучших традициях Галгарского халифата, а именно: бессловесную и полностью покорную рабыню. А все, чем я смогла ответить, это пощечина и несколько обидных фраз, хотя так хотелось высказать все, что я думаю об этом самодовольном мужлане. Или как Брайс остановился в шаге от насилия? Нет, я ничего этого тебе не скажу. Никогда. Лиса права…
— Насколько я помню, ты собиралась пойти поесть, — напомнил Ален, но уголок губ недовольно опустился, а значит, мой ответ его не удовлетворил. — Я присоединюсь немного позже.
— Меня уже нет, — широко улыбнулась я, быстро подошла к брату, поцеловала и поспешила выйти.
Я поднималась к себе в комнату, все еще растерянная и немного оглушенная последними новостями. Я была рада, что Ален не стал спрашивать подробности о Сефере и тем более о Брайсе, потому что не была уверена, что смогу оставаться спокойной. Хотя он не просто поразил меня, а практически оглушил. Итак, Сеферу-старшему настолько не терпится, что он заявился самолично. Зачем? Или боится, что кто-то может вмешаться в столь тщательно продуманную игру? Но претендентов на мою руку больше нет. Карризи не считаем, у него проблемы с головой, несомненно, но матримониальных планов нет. Вопрос, зачем он вцепился в меня словно клещ, опустим. Калеб де Траен? Не думаю, ибо он не проявлял своего внимания долгие годы, да и сейчас его интерес вызван скорее прошлым, чем будущим. Ничего не понимаю. Если подумать, то, скорее всего, его торопливость вызвана тем, что Марк так и не озвучил своего решения, и он волнуется, что сын может пойти на попятную. Да, наверное, из-за этого…
— Что ты так долго? — Лиса вскочила с кресла, в котором по обыкновению сидела с ногами, и подбежала ко мне, стоило мне войти и закрыть за собой дверь.
— Разговор несколько затянулся, но все в порядке.
— Ты не говорила Алену?
— Нет, конечно, — успокоила я ее.
— Скажи, что тебя тревожит? — Лисичка как всегда видела то, что я тщательно пыталась скрыть.
— Бал послезавтра, а я в некоторой прострации. Не представляю, как себя вести, боюсь не выдержать и сорваться, а Сефер-старший просил моей руки для своего сына, — выпалила я, обессиленно плюхнулась в кресло и подняла умоляющий взгляд на Лису: — И что мне со всем этим делать?
— Вот как… — Лиса на мгновение прикрыла глаза, а когда снова их распахнула, то взгляд у нее затуманился, а на лице появилось столь мечтательное выражение, что я невольно заинтересовалась такой переменой. — Прекрасно. Какая дивная игра, сколько возможностей, шансов.
— Лиса! — вскрикнула я.
— Сел, не понимаю, почему ты переживаешь. Сама подумай. Представление ко двору перенесли, ну и что? Тебе не надо беспокоиться, ибо наряд уже готов и ждет своего часа, в отличие от практики многих придворных дам, которые заказывают платья в последнюю очередь, стремясь узнать, в каких нарядах будут их соперницы, и избежать повторов. Особенно это распространено перед костюмированными балами. Так вот твоя единственная забота — почистить перышки и на всякий случай выпить что-нибудь успокоительное.
— Все будут смотреть, шептаться за спиной и показывать пальцами, — уныло продолжила я.
— Ты так говоришь, словно вас туда в кандалах ведут. Вы возвращаетесь ко двору победителями, хотя никто и не знает об этом. Но ты всегда должна это помнить.
— Госпожа Элера, — стук в дверь и голос Ани прервали Лису на полуслове, — милорд Ален просил напомнить, он ждет только вас и леди Мирализу, а обед подали.
— Спасибо. Мы сейчас спустимся.
— Выше нос, Сел, — подмигнула Лисичка, — ты в шаге от заслуженного триумфа, так встреть его с высоко поднятой головой. А теперь пошли есть. Жутко проголодалась.
Я знала, что выгляжу идеально, но сердце все равно билось как ненормальное.
Еще вчера мне сделали маникюр, массаж, множество масок и притираний, исправили все недостатки, которые появились от некоторой безалаберности по отношению к собственной внешности и вытащили на поверхность все достоинства. Врать не стану, мне и процесс понравился и результат.
Платье, выбранное Лисой, было шикарным. Я отметила это еще в прошлый раз, но теперь, после подгонки по фигуре, оно и вовсе поражало воображение. Двухслойное: плотный белоснежный атлас и поверх него — расшитое золотой нитью тончайшее кружево. Оно сверкало и переливалось, словно было целиком сделано из драгоценных камней, стоило свету упасть на него, но и в полумраке таинственно мерцало.
Несмотря на то что я привыкла обходиться без множества нижних юбок, надевая под удобное платье лишь тонкие брючки, в этот раз мне казалось, что я практически голая. Платье довольно плотно облегало и грудь и верхнюю часть бедер, расширяясь книзу. Но то ощущение приятного холодка, что дарила ткань, несмотря на изысканное белье и чулки, заставляло чувствовать себя так, будто под платьем ничего нет. Непривычно до жути. И если бы на этом все закончилось…. Увы. Очень глубокое декольте, почти до неприличия, наполовину открывало грудь и выставляло ее напоказ. Как и в первый раз, сразу же возникло желание прикрыться шалью или хотя бы легкой пелериной, но как только я робко озвучила свое желание, то натолкнулась на категорический отказ. Причем Лису поддержал и Ален, разрешив ей делать все, что она посчитает нужным. Так что мне ничего не оставалось, как покорно отдаться в руки подруги и молча наблюдать, как из меня делают совсем незнакомую, хотя и на редкость красивую девушку. Это я признавала. Как и то, что с трудом узнавала себя в зеркале, словно это была и не я. Косметика снова изменила черты лица, сделала глаза просто огромными, губы такими сочными и алыми, как будто я их полдня кусала, и все это на фоне нежной кожи, столь тщательно припудренной, что она казалась перламутровой.
Вот только мне ужасно не хотелось надевать парик. Лиса разделяла мое желание, но вариантов этикет не предоставлял. И я лишь тихо вздохнула, когда рыжие волосы спрятались под очередной блондинистой конструкцией.
— Что делать с драгоценностями? — уточнила подруга. — По идее сюда ничего и не надо, но светские курицы не поймут, если ты ничего не наденешь.
— Бриллианты. — Я вздохнула, взяла со стола бархатный футляр и протянула подруге: — Ален сказал, чтобы я их надела. Хорошо, что мы выкупили эти драгоценности год назад, хотя, к сожалению, я не знаю точно об их происхождении. В этом комплекте впервые появилась на балу дочь Дастира де Руе.
Лисичка с любопытством открыла футляр и вытащила колье. Внимательно его рассмотрела и одобрительно покачала головой.
— Тонкая работа, — заметила она и быстро надела его мне на шею. — Думаю, что они с юга, характерная огранка и соединение элементов.
— Наверное, — равнодушно пожала плечами я и чуть наклонила голову, чтобы Лисе было удобнее защелкнуть замочек.
Колье легло так, словно его делали специально для меня, и удобно расположилось на шее. Золото приятно холодило кожу, а тяжесть камней вынудила немного повести плечами, чтобы привыкнуть к их весу. Бриллианты засверкали даже от столь малого движения, моментально отразив красоту платья и венчая облик собственным совершенством. Осторожно провела пальцами по камням, восхищаясь. Совершенно невероятное плетение, словно несколько цветков, похожих на лилии, запутались в морозных завитках. И хотя крупных камней было всего пять, колье смотрелось потрясающе.
Голову украсила тиара, довольно тонкая, но столь же изящная, как и остальные предметы комплекта.
Я вынула из футляра и серьги, сделанные в виде цветков на фоне похожих морозных узоров, и вставила их в уши. Надела протянутые Лисичкой перчатки, а поверх них — браслет. Встала и бросила на себя в зеркало последний взгляд.
— И все равно — неприличное декольте.
— Все мужики, что будут при дворе, слюной изойдут, — довольно заметила подруга и рассмеялась. — Надеюсь, у них будет чем прикрыть себе перед. А вот женщины… Хм, они просто возненавидят тебя.
— Думаю, что на тебя будет реакция еще ярче, — улыбнулась я подруге.
Лиса обошла меня и тронула пальчиком скулу. Подруга надела небесно-голубое платье похожего фасона, расшитое серебряной нитью, и украсила себя сапфирами, что великолепно оттеняли ее глаза.
— Спорить не буду, — рассмеялась она. — Выгляжу я потрясающе. Жаль, что я не смогу быть всегда рядом, равно как и полюбоваться на наместника вблизи, но буду за всем наблюдать и, если понадобится, приду на помощь.
— Спасибо, Лис.
— Госпожа, — в комнату постучала Ани, — милорд Ален сказал, что пора отправляться.
— Успокоительное выпьешь? — приподняла бровь Лисичка.
— Обойдусь.
— Сел, не переживай. Все будет хорошо. И помни, если что, слушай мою кровь, она по-прежнему течет в твоих венах.
— Я совершенно без защиты, — прошептала я. — Во дворец нельзя являться с защитными амулетами, охранная магия нейтрализует все посторонние артефакты.
— Еще раз повторю, слушай мою кровь, — Лиса протянула мне веер, — она предупредит о возможной опасности.
