Глава 12
Каким образом эльфы определяют время, я так и не поняла. Часов или какой-нибудь магической зверушки, способной каркнуть в положенный момент, в доме герцогини не было. Лично я могу догадаться о наступлении полудня: еще со школы помню – в полдень солнце четко над макушкой. А полночь – это когда?
Намотав несколько десятков кругов по спальне, выудила из шкафа плащ. Тот самый, который экспроприировала у Вариэля, когда мы из штаб-квартиры ордена драпали. Облачилась, накинула капюшон – незачем пугать Ориса раньше времени. Проверила наличие маскировочного перстня – эх, ну почему он только лицо меняет? Если бы иллюзия и на волосы распространялась, позориться не пришлось бы.
Выглянула в окно. Луна, как располовиненная тарелочка, висит высоко, серебрит крыши и мощеные улицы.
Черт. Это полночь? Или еще нет?
Совершив очередной круг почета, хлопнула в ладоши, гася свет. Выждала для приличия и только после этого осторожно выглянула за дверь. Коридор мгновенно озарился тусклым синеватым свечением – «датчики движения», чтоб им пусто было. Хорошо, что после условного отбоя светильники горят не так ярко…
Я мысленно перекрестилась и выскользнула из спальни.
По коридорам особняка двигалась бесшумной тенью. И хотя ничего противозаконного не совершала, по спине бежал холодок, а душа норовила сползти в пуанты. Хорошо, маршрут знакомый – черный ход расположен рядом с экспериментальной комнатой, именно через него к выгребной яме ходим – иначе заблудилась бы со страху.
Все-таки я дура. Умная бы не пошла. Или хотя бы записку на случай форс-мажора оставила. А я… Черт!
Осторожно отодвинула засов и, перекрестившись еще разок, шагнула навстречу ночной тьме.
– Лёля? – прошептали рядом.
Вздрогнула от неожиданности, пискнула:
– Орис, это ты?
А вот ответа не услышала…
Очнулась на знакомой кровати с черным покрывалом. Той самой, которая увеличивает риск заболеть агорафобией.
Комната тоже знакома, в тусклом свете настенных бра она еще больше напоминает склеп. Даже мурашки по спине побежали и волосы на затылке вздыбились.
А вот поза относительно новая, по крайней мере, для меня.
Лежу звездой, руки-ноги привязаны к столбикам кровати. Неудобно до жути.
– Проснулась? – Сердитый голос заставил вздрогнуть.
Повертела головой, но Ориса заметила лишь после того, как подошел вплотную к необъятному ложу.
Хм… И почему это у нас глаза как две щелочки, а из ноздрей того и гляди пар повалит? Вообще-то в данной ситуации злиться полагается мне.
– Что ты с собой сделала? – прорычал граф.
Я вопросительно приподняла бровь.
– Волосы!
Ой, ну зачем же так орать? Вот если бы я под «ноль» постриглась…
– Лёля, я жду. – Громкость он понизил, но интонации остались прежними.
– Извините, граф, – я невинно похлопала ресницами, – но вы меня с кем-то спутали. Я – Ольга, невеста герцога Аргара. И герцог утверждает, что моя прическа великолепна.
Пауза. Долгая и неприятная. Только мне пофиг. Я сама звереть начала.
– Лёля, перестань. Мы оба знаем, что это ты.
Мысленно усмехнулась, сказала холодно:
– Развяжи меня.
– И не подумаю, – отозвался синеглазый.
Хм… а что ему, собственно, не нравится? Он – синеглазый, я – синеволосая. Отличное сочетание, идеальная пара. Разве нет?
– Орис, ты действительно дебил? Или только притворяешься?
Граф не замер, не покраснел и даже не удивился. Только выдохнул, будто сдерживая какой-то не слишком хороший порыв. Я же откинулась на подушки и уставилась в полоток.
Ого! Красивый. Беленький, хотя сейчас кажется синеватым. И штукатурка лежит ровно-ровно.
– Лёля, давай не будем ссориться? – Его голос прозвучал гораздо ближе, и кровать ощутимо прогнулась, но я осталась неподвижна, как бетонная плита. – Лёля… Лёля, ну не сердись. Да, я тебя обманул. Да, похитил. И что? Я не мог поступить иначе. Я схожу с ума от одной мысли, что этот сопляк Аргар может поцеловать твои пальчики, а я – нет.
Боже, какая непосредственность. Мужику две с половиной тысячи лет, а ведет себя хуже «сопливого» Вариэля.
– Орис, я к тебе по делу шла. По важному.
Его губы коснулись запястья, заскользили вниз.
– Орис, прекрати.
– Не могу, – шепнул граф.
Этот шепот, будь он проклят, пробил последний рубеж обороны. Гормоны пробудились. Когда губы эльфа достигли локтевого сгиба, мозг начал плавиться.
Поцелуй в вену… черт, это что-то из готики, да?
– Орис, пожалуйста! – Голос не подвел, прозвучал холодно и предельно серьезно.
– Лёля… Я понимаю, что веду себя как последний глупец, но остановиться не могу. Я безумно скучал…
– Ну что за детский сад!
Граф вздрогнул, но не отстранился.
Я решила зайти с другой стороны:
– Слушай, давай договоримся? Когда все закончится, мы с тобой на этой постели сделаем все, и даже больше. А сейчас – развяжи и выслушай.
Тихий смех был мне ответом. Эльф принялся покрывать поцелуями плечо. Черт, если дойдет до шеи, – не выдержу и сдамся.
– Ты уже обещала… – Шепот синеглазого вызвал новую волну мурашек и слабость во всем теле. – Помнишь?
Черт, ну конечно помню! А после того, как пролистала ваш вариант Камасутры…
Так. Стоп, Лёля! Стоп!
– Орис, ты хочешь вернуть свое тело?
Вот теперь брюнет замер и заметно напрягся.
– Что? Что ты сказала?
– Я знаю, как вернуть тебе прежний облик, – как можно спокойней повторила я. Бороться с опьянением, которое вызвала его близость, стало категорически трудно. – Ну что, развяжешь?
Отвязал, хоть и не сразу. Вдобавок предупредил, что, если попытаюсь сбежать, – капец мне будет. Полный и абсолютный. Сел на край кровати, я примостилась рядом. Чуть не сдохла от желания забраться на колени, ощутить жар его тела, почувствовать запах кожи, коснуться волос.
Историю изложила в альтернативном, очень сжатом варианте. Без упоминания Шердома с каргулей и некоторых других моментов, которые и натолкнули на мысль, где именно искать. И признаться брюнету, что тело обещают отдать в обмен на разговор со мной (или жертвенную кровь, что гораздо вероятней), не смогла. Еще не сумела сказать, что я как бы… не собираюсь его сопровождать.
А что? Орис – советник короля, а без хитрости и хорошо подвешенного языка на подобные должности не назначают. Следовательно, граф имеет все шансы уболтать Арха самостоятельно.
Жизнь брюнета богу не нужна, иначе не стал бы вытаскивать душу из покалеченного тела. Да и само тело вряд ли интересно. Значит, опасности минимум. Даже в случае провала.
Я же девушка хрупкая, ни диггерством, ни спелеологией не увлекаюсь. И с Архом с некоторых пор не дружу. Да и вообще, страшновато говорить с тем, кому обещала покров в одно место засунуть, вдруг… возможность предоставит, а я без латексных перчаток.
Плюс темноты боюсь и вообще трушу. Последнее – самый веский аргумент, причем совершенно нестыдный.
А Орис моей трусости не понял. Забухтел разбуженным посреди спячки медведем и заявил:
– Даже не думай! Ты остаешься дома!
Да запросто. С удовольствием.
Нет, я действительно не собиралась. До тех пор пока не поняла, что прогулка до святилища – единственный способ выбраться на улицу, сбежать и вернуться к насущным делам. Ну и еще кое-что…
На мгновение представила реакцию каргули на похищение и поняла – имею все шансы разом лишиться троих бесконечно дорогих мне эльфов. Ванесса Ориса живьем сожрет, без кетчупа и майонеза. Да и граф вряд ли в долгу останется. И зайчик наверняка с катушек слетит, а от него разумных поступков точно не жди – юношеский максимализм похлеще динамита.
В общем, как ни крути, а идти надо. И убежденность графа очень кстати.
Сперва хотела разыграть приступ феминизма, но вовремя сообразила – с Орисом подобный фокус не пройдет, он этот феминизм в гульфике носил. Поплакать и протереть коленками пол – тоже не вариант, с плаксами на дело только в американских комедиях ходят. А вот на мозг надавить – в самый раз.
– Орис, ты можешь, конечно, сходить один, но…
Граф, который уже успел облачиться в камзол и прицепить к поясу меч, замер.
– Лёля?
Смысла отпираться, что Лёля и Ольга – одно лицо, уже нет. Поэтому просто выдохнула и заявила:
– Но я не рассказала главного.
Синеглазый умник понял, к чему клоню. Сжал кулаки.
– Лёля. Ты никуда не идешь. Это слишком опасно, – выдержав паузу, изрек граф.
– Орис, когда же ты поймешь, что перед тобой не породистая самка, а девушка из другого времени, другой реальности? Я другая…
Еще одна пауза. Злая, колючая, как сибирские морозы.
– Это ничего не меняет.
– Ну… тебе видней.
Я пожала плечами и отвернулась.
– Лёля! Рассказывай! Немедленно!
– А то что?
Будь у графа чуть больше времени, он бы переупрямил, но я же намекнула, дескать, тело из святилища вот-вот изымут и переправят в королевство мертвых… И через несколько минут сквозь скрежет зубов различила злобное «собирайся». Правда, соглашаясь взять с собой, Орис пообещал, что это первый и единственный раз и что, когда стану его женой, дальше границы родового поместья не выйду. Я не стала заострять внимание на этом моменте – пусть помечтает, мне не жалко. О том, что сама не против такой участи, постаралась забыть.
В результате меня вырядили в лосины, рубаху и камзол. Одежда принадлежала все тому же Дарралиэлю. Граф, как выяснилось, сентиментален – он оставил несколько собственных подростковых костюмов, на память. В том, который в данный момент уродовал мою фигуру, синеглазый бэтмен оттанцевал свой первый бал.
Одежда оказалась впору, а вот сапоги – велики, но я сообразила намотать три слоя портянок. Мысленно поблагодарила Виталика – бывший служил в армии, вспоминал это время часто, в подробностях.
Орис разглядывал наряд с откровенной неприязнью, в итоге протянул плащ.
– Если кто-нибудь узнает в тебе девушку, позора не оберусь.
Фраза показалась странной. Однако и в этот раз предпочла прикусить язык – лишние препирательства ни к чему. Особенно если учесть, что моя задача – усыпить бдительность.
Когда вышли из особняка, ночная темень уже отступила, мир окрасился в серый. Черная карета без гербов и изысков, поджидавшая у порога, выглядела на этом фоне не слишком воодушевляюще.
Прежде чем я опомнилась, дверь кареты распахнулась и меня зашвырнули внутрь, как провинившегося котенка. Орис запрыгнул следом, плюхнулся на диванчик и крикнул:
– Гони!
Снаружи послышалось басистое «н-но!», свист кнута, испуганное ржание. Карету тряхнуло, и мы тронулись.
– Что за… – начала было я, но граф притянул к себе и закрыл рот поцелуем.
Черт!
Я отчаянно сопротивлялась. Пыталась кусаться и кричать. Целых три секунды. А потом не выдержала и обвила его шею руками. Эльф глухо застонал, поцелуй наполнился такой страстью, что по коже электрические импульсы побежали.
Как его руки успели расстегнуть камзол и забраться под рубаху, не заметила, но против обжигающих кожу прикосновений не возражала, даже наоборот… Я совершенно выпала из реальности, утонула в стремительном водовороте и мечтала только об одном – чтобы сердце из груди не вырвалось.
Когда эльф отстранился – по инерции потянулась к нему, требовательно впилась в губы. И он ответил, снова сжал в объятиях. Увы, ненадолго…
– Лёля, – хрипло, едва слышно позвал граф.
Мотнула головой, снова потянулась к губам. А синеглазая зараза резко отстранилась.
– Лёля, если ты хочешь, чтобы мы продолжили, ответь на один вопрос.
– Все что угодно.
– Шердом. Он в порядке?
Опять?!
Черт… какой момент испортил.
Я отодвинулась. Медленно, но уверенно. Пальцы свело от злости, так что застегнуть камзол оказалось крайне сложно.
– Лёля?
– Дурак, – буркнула я.
Орис поймал мою ладонь, сжал. И в глаза смотрел очень пристально, без тени улыбки. В полумраке кареты этот взгляд казался чуточку зловещим.
– Он мой друг. Лучший. Я не могу его оставить. Понимаешь?
Я надулась и предпочла промолчать. Руку из капкана, естественно, выдернула.
– Лёля, ты ведь знаешь, что такое дружба, – настаивал брюнет. – Если бы с Ванессой что-нибудь случилось, ты бы тоже из кожи вон лезла, лишь бы помочь.
Несколько секунд сверлили друг друга взглядами. Эльф не выдержал первым:
– Лёля! Если Шердом пострадает, я себе не прощу.
– Да что с ним может случиться? Живет как на курорте! Каргуля с него пылинки сдувает!
Брюнет замер каменным истуканом.
– Каргуля? Это… производное от слова «карга»? – Выдержал паузу и спросил предельно серьезным тоном: – Ты называешь Ванессу… каргой?
– Ну… – промямлила я.
Орис заржал. Заливисто так, громко. Даже карета содрогнулась.
Я досадливо поджала губы и отвернулась. Мигом вспомнила, зачем напросилась на эту прогулку, с грустью отметила – побег не светит. И что теперь делать? Спускаться в логово Арха совсем не хочется.
– Слушай, Орис, а как так вышло, что бог проклят, святилище давно забыто, но о его существовании каждая собака знает?
Да, резковато. Но кое-кто конкретно подпортил настроение, так что…
– Не переводи тему, – отозвался граф.
– Тема закрыта, – отчеканила я.
Он открыл рот, чтобы возразить, но снаружи донеслось грозное «тпррру!», и карета резко затормозила.
– Проклятый бог, – сквозь зубы процедил Орис. Потянулся, собственноручно накинул на голову капюшон. – Веди себя пристойно!
Ни фига себе! Это кто сказал? Граф, который при каждом удобном случае руки распускает?
– Тихо! – шепнул Орис и распахнул дверь кареты.
Я обозлилась окончательно, попыталась нащупать ручку на дверце, расположенной с моей стороны. И не нашла. Вообще.
Вот теперь сообразила – с каретой что-то не так. Черная, без опознавательных знаков, с плотно зашторенными окнами и довольно жестким диванчиком. И дверь только с одной стороны.
– Арестованный! На выход! – рыкнули снаружи.
Я захлебнулась воздухом, по спине побежали мурашки.
Повторения приказа не последовало. Орис встал на подножку, ухватил за локоть и грубо поволок наружу. Хотела подчиниться, но от нахлынувшей паники ноги ослабли. Так что из кареты не вышла, а выпала и непременно пропахала бы носом, но Орис подхватил.
– Арестованный! – В голосе графа прозвучала искренняя ненависть.
И я бы поверила, если бы не объятия. Сильные и очень бережные. С врагами так не обращаются.
Рядом послышались смешки. Подняла голову и с ужасом обнаружила, что стоим в окружении доброго десятка стражников. А за их спинами маячит уже знакомое здание – королевский дворец.
Не выдержав, вопросительно уставилась на брюнета, который буквально-таки лучился довольством.
– Еще один предатель, – с ухмылкой пояснил граф. А когда двое «омоновцев» шагнули навстречу, добавил: – Я сам провожу. И допрашивать тоже буду лично. Есть подозрения, что этот знает слишком много.
Ушастый спецназ снова захихикал.
М-да, ситуация двусмысленная. Только Ориса, похоже, переклинило. Граф не осознает, что по-прежнему сжимает «арестованного» в объятиях. Я бы указала на этот недочет, да не могу – стража услышит.
К счастью, он все-таки сообразил. Но отстранился чересчур прытко, и жидкие смешки сменились дружным басистым гоготом.
Меня ухватили за локоть и поволокли к зданию дворца.
– Ты опять выставила меня идиотом! – тихо прорычал граф.
– А я-то тут при чем?
– При том! От твоей близости голову теряю, разве не заметно?
Я даже споткнулась. Нормально? Я еще и виновата!
– Лёля, не зевай.
В этот раз мы подъехали не к главному входу, а к правому крылу и спешили к одной из неприметных дверок.
О том, что вход в святилище Арха расположен на территории дворцового комплекса, я уже догадалась, но к чему весь этот цирк, так и не поняла.
– Думаешь, во дворец пускают всех без исключения? – усмехнулся граф. – Особенно в такое время?
Мир по-прежнему был сер, но заметно просветлел. Сколько до рассвета? Час, два? В любом случае, для нормальных визитов рановато.
– И куда мы? – осторожно поинтересовалась я.
– Для них, – Орис кивнул в сторону стражи, – ты арестант, а я веду тебя в тайную канцелярию. На самом деле будем пробираться в апартаменты Шердома. Он соорудил себе личный вход в святилище, и я знаю, как его открыть.
М-да… и чего мне дома не сиделось?
– А у тебя проблем не будет? Ведь это диверсия чистой воды.
Эльф пожал плечами, ответил совершенно равнодушно:
– Если дело выгорит, проблемы будут не у меня, а у графа Дарралиэля.
– Как! Ты разве не признался? Никому-никому? Даже королеве?
– А зачем? Это бы вызвало дополнительные, не слишком приятные вопросы.
Я окончательно запуталась, спросила, не скрывая изумления:
– Но как ты внедрился в тайную канцелярию?
– Предоставил письмо от графа Фактимуса. В подлинности никто не усомнился, мой почерк хорошо известен.
– Но получается, ты гарантировал, что Дарралиэль надежен. Значит, в случае чего, ты же по башке и получишь.
– Ошибся, с кем не бывает? – все так же равнодушно отозвался Орис.
Черт. Вот же интриган.
– Осторожно, порожек, – предупредил длинноухий, правда, при этом продолжал делать вид, будто грубо тащит за собой.
Мы очутились в узком коридоре, освещенном привычным голубоватым светом. Когда дверь закрылась, Орис освободил мой локоть, скомандовал:
– Идем тихо и быстро!
И тут же свернул на едва заметную лестницу.
М-да, держать меня теперь бессмысленно, все равно никуда не денусь.
Я честно пыталась понять, как длинноухому удается ориентироваться в лабиринте лесенок, переходов, узеньких коридорчиков и потайных каморок. Не смогла. Запомнить маршрут тоже не удалось – мозг вспух через пять минут. Так что, оказавшись в знакомой комнате с разгромленным стеллажом и зеркальной стеной, искренне обрадовалась.
– Твоя работа? – Орис кивнул на стеллаж.
– Нет, – зачем-то призналась я. – Это сделала лошадь.
Глаза Ориса округлились, брови приподнялись.
– Какая еще лошадь?
– Забей.
– Кого? – еще больше удивился граф.
– Никого. Просто… Черт! Забудь!
– Тут была лошадь? – не унимался синеглазый.
Черт, зачем я о ней вспомнила?
– Орис!
Граф одарил недоверчивым взглядом и поспешил запереть входную дверь.
Вовремя – снаружи послышались шаги и женский голосок:
– Шердом! Ты вернулся?
Голос показался подозрительно знакомым.
– Шердом, я видела, как ты входил! – сообщила женщина. Дверь толкнули, но та не поддалась. – Ты не один? С кем ты?
Мы с графом переглянулись.
– Кто это? – шепотом спросила я.
А вот самой пришлось читать по губам.
– Королева.
Черт! Только этого не хватало.
Пару минут назад в голову пришла замечательная идея – подождать Ориса здесь, но с приходом королевы надежда отвертеться от визита в святилище рухнула и рассыпалась в пыль. Она ведь может вызвать охрану, вскрыть дверь, и тогда…
Додумать не успела, потому как ее величество изволили взвыть дурным голосом:
– Стража! Стража! Во дворце посторонние!
– Черт, как она догадалась?
– Очень просто. – Орис подошел к зеркальной стене, опустился на колени и начал постукивать по массивным плитам пола. – Будь здесь Шердом, он бы ей ответил.
Ой, а мы что, уже не шепчемся?
Уж не знаю, насколько здесь хорошая слышимость, но королева взвыла сиреной и, кажется, отбежала подальше. Да, отсидеться точно не получится.
Граф тем временем нашел, что искал. Повел рукой, сказал нечто отрывистое и совершенно непонятное. Одна из плит дрогнула и начала приподниматься.
Черт, как же я попала…
Когда в полу образовалась небольшая, но очень неприятная дыра, за дверью послышался топот. Орис зло усмехнулся и указал на дыру:
– Ты первая.
Упираться бессмысленно, особенно если учесть, что в дверь ударилось нечто тяжелое и доски заметно дрогнули.
– Рубить будут, – видя мою нерешительность, предупредил граф.
Я пулей подлетела к «люку», но, когда осознала, что нам предстоит втиснуться в узкую вертикальную шахту и ползти по лестнице вроде пожарной, колени свело. И руки задрожали. Может, ну его, святилище это?
– А в тюрьме хорошо кормят? – осторожно поинтересовалась я.
– На тебе перстень с гербом рода Аргар, – напомнил длинноухий. – Угадай, что будет, если тебя поймают на незаконном проникновении в королевский дворец.
Черт, а ведь действительно. Такую подставу семейство каргули не переживет. И снять перстень не могу, потому что королева вряд ли успела позабыть премилую самочку, которую лично приговорила к смерти.
– Лезь! – скомандовал синеглазый.
И я полезла…
Через пару минут свет кончился, а сверху донеся шепот Ориса:
– Все, можно расслабиться. Плита закрылась.
Спасибо, дорогой. Действительно полегчало.
Теперь бы новые трусы от счастья не обмочить, и все будет вообще шикарно.
