Глава 5

Никогда я не бегала так быстро. Теперь я точно знаю, что злость прибавляет сил, но и, к сожалению, лишает ума. Наплевав на осторожность, как и на то, что не стоит привлекать к себе излишнее внимание, я неслась наперегонки с ветром, непонятным образом умудряясь не столкнуться с прохожими и встречными экипажами.

Влетела в ворота особняка, непривычно открытые в ожидании гостя из Ройгара, и остановилась только у входной двери, переводя дыхание. Сердце стучало как ненормальное, практически заходясь в истерике, в которой уже бился разум, перед глазами мелькали черные точки, а в боку противно кололо.

Но зато постепенно начал рассеиваться туман в голове. Демонов Сефер, а я — самая настоящая дура! С чего я решила, что смогу играть с ним? Да он меня сделал на раз-два. Еще хорошо, что отвлекся, а то непонятно, чем бы закончились наши игры. Хотя почему непонятно. Все как раз ясно, как день. В Антарийском храме много укромных уголков, а жрицы богини-матери Интры благожелательно относятся к проявлениям любви. Мне не раз и не два приходилось быть свидетельницей подобных сцен, вот только становиться их участницей я не горела желанием. Но близость этой сволочи Сефера странным образом подействовала на меня, раз я забыла всякую осторожность, здравый смысл и была в шаге от совершенно безумного поступка.

Сделав несколько глубоких вдохов, я открыла дверь и вошла в дом.

— Госпожа? — Ани, как раз размещавшая в вазе свежие цветы, посмотрела на меня с удивлением: — Все в порядке?

— Да, — пробормотала я и улыбнулась, беря себя в руки окончательно. — Где мой брат? И все ли готово к приходу гостя?

— Все готово, а господин Ален в кабинете, — уведомила служанка и попыталась сделать вид, что занята исключительно букетом.

— Я к нему, и не беспокоить нас.

— Поняла. — Снова удивленный взгляд и подчеркнутое внимание к растениям.

Еще один глубокий вздох — и я медленно пересекла холл, хотя так и подмывало продолжить бег. Перед закрытой дверью коснулась ладонями лица стараясь остудить продолжавшие пылать щеки, пригладила волосы и, старательно растянув губы в легкой улыбке, толкнула створки.

— Привет, мой хороший.

Ален сидел у камина практически в той же позе, в которой я его оставила несколько часов назад, и неотрывно смотрел на огонь, точнее, на угли, ибо дрова давно прогорели. На меня он не обратил никакого внимания.

— Ален, — повысила голос я и нахмурилась, — ты вообще выходил отсюда?

— Что? — Брат невидяще взглянул на меня, но постепенно на его лице появилось осмысленное выражение, и он улыбнулся:

— Ты откуда такая растрепанная?

— Улучшала физическую подготовку, — пошутила я и подошла к нему.

Взъерошила по привычке ему волосы и опустилась на ковер у ног, положив голову ему на колени.

— Что случилось, Рыжик? — настойчиво спросил он, перебирая пряди у меня на голове.

— Ничего, — покачала головой.

— Элера!

— На Сефера наткнулась, — недовольно буркнула я, признаваясь, подняла голову и непроизвольно коснулась все еще припухших губ. — Пришлось убегать.

— Что он сделал? — В голосе Алена послышались ледяные нотки, приправленные еле сдерживаемой яростью.

— Ничего, — поспешила его успокоить, — захотелось на него поближе посмотреть, вроде как кандидат в мужья, — нервно засмеялась, — немного не предугадала его действий.

— Он что… вел себя фривольно по отношению к тебе? — Ален так сжал подлокотник пальцами, что дерево заскрипело.

— Я бы это так не назвала. Скорее, просто принял меня за легкомысленную девушку, — выдала я облегченную версию и широко улыбнулась. — Я сбежала.

— Рыжик, ходишь по краю! Ты вообще слушала, что я тебе говорил несколько часов назад?

— Мне было любопытно, что он собой представляет. — Я встала с пола и с вызовом посмотрела на брата: — Могу я хоть разок пойти на поводу у собственных желаний?

— Ты не можешь позволить себе такую роскошь, — покачал головой он, — слишком опасно, а ты, словно бабочка, летишь на огонь. Лер, я запрещаю тебе так рисковать, — резко обрубил нотацию брат.

— Ты не можешь позволить себе такую роскошь, как указывать, что мне делать, — тихо повторила его слова и тут же постаралась смягчить обидную фразу: — Ален, я люблю тебя, но ты обещал никогда не давить на меня.

— Только если ситуация не касается твоей безопасности! — Брат резко вскинул голову и посмотрел на меня: — Тут я сделаю все, что в моих силах.

На лице не осталось и тени улыбки, а только дикое беспокойство за меня и еще… боль. Я почувствовала себя последней гадиной, ибо, сама того не желая, ткнула Алена носом в его неспособность обеспечить мою безопасность. Коснулась самого болезненного, указала на его увечье и на то, что в некотором смысле стала главной в нашей маленькой семье, обеспечивая доход и выплачивая долги, пусть и используя невероятный ум Алена.

— Прости!

— Это жестоко, Лер!

— Прости, прости, пожалуйста. — Я прильнула, обняв его за шею, но руки брата остались лежать на подлокотниках и даже не дрогнули, чтобы обнять меня в ответ.

Прошло несколько невероятно длинных секунд, прежде чем он пошевелился, тихонько коснулся моих волос, и я поняла, что Ален не сердится. Выдохнула с облегчением и приняла самое разумное решение — переменила тему.

— Есть хочу, — заявила я, — но без тебя — не стану!

— Я не голоден, — мягко ответил брат.

— Не верю. Но я не стану приставать, если пообещаешь выполнить мою просьбу.

— Какую?

Правильно, продолжаем делать вид, что про визит целителя он забыл. Эх, Ален!

— Сначала обещание!

— Сдаюсь, — развел руками Ален, демонстрируя полную капитуляцию.

— Жду!

— Хорошо, Рыжик, обещаю.

— Скоро придет целитель, хотя уверена, ты постарался об этом забыть. — И, не давая брату возразить мне, быстро продолжила: — Хочу, чтобы ты был милым и не прогонял его с порога. Дай ему возможность осмотреть тебя!

— Лер, зачем ты снова начинаешь? — Ален принялся угрюмо рассматривать свои руки. — Я устал от лекарей и от их одинаковых приговоров.

— Ален, прошу тебя.

— Хорошо, будь по-твоему.

— Вот и чудно, — повеселела я.

Признаться, я ожидала более отчаянного сопротивления, и спокойствие Алена стало неожиданностью, весьма приятной.

— Ты не хочешь переодеться? — Брат ухмыльнулся и приподнял бровь. — Прости, но ты похожа на… — Ален замолчал, а продолжения и не требовалось.

Быстро осмотрев себя, я поняла, что он как всегда прав. Грязное платье, пострадавшее от фиакра, да и растрепанные волосы говорили, что я скорее барышня легкого поведения, но никак не Элера де Ансар.

— Оставляешь последнее слово за собой?

— Угадала, Рыжик. Так что быстро дуй переодеваться и пообещай, что будешь милой, но не слишком, и не станешь излишне любопытствовать.

Вот мерзавец! Но я и за это его люблю! Не прошло и нескольких минут, как он отыгрался на мне за несдержанность. Но и я не хочу в долгу оставаться!

— Успею. Кстати, что ты надумал, раз забыл про обед?

Ален взглянул на меня и в несколько секунд активировал защиту комнаты, предоставив нам возможность говорить абсолютно свободно.

— Хм, мыслей много. Но чем больше я думал, тем отчетливее понимаю, что Сефер не просто так явился к вам на лодку. Он что-то замыслил. Не могу понять что, но скоро он должен себя проявить. Скажи, тайник хорошо замаскирован?

— А то! Тим все продумал. Его зелье для отвода глаз — невероятно по мощи, обнаружить схрон, не зная точного месторасположения, невозможно.

— Лер, припомни, могли вы что-нибудь упустить из внимания?

— Нет, мы уже не в первый раз работаем по этой схеме, проколов не было ни разу.

— Раньше вами не интересовался Сефер, — многозначительно заметил брат.

— Да ладно тебе, даже он обломает зубы, — довольно самоуверенно заявила я. — С нами Тим. Ты знаешь, ему нет равных. А Брайс умеет подбирать людей в команду, мы все, как звенья единой цепи.

— Ты уверена в каждом из них?

— Конечно, иначе не стала бы рисковать.

— Ты меня немного успокоила, но прошу, переговори с Брайсом и Тимом. Обсудите ситуацию. Возможно, придется на некоторое время залечь на дно. Не стоит тревожить осиное гнездо, хотя в данном случае больше подойдет определение — волчье логово.

— Сделаю, — пообещала я и посмотрела на часы, стоявшие на каминной полке. — Почти пять. Пойду быстренько переоденусь. Совсем ты меня пристыдил. — Недовольно надула губки и тут же подмигнула.

— Рыжик, иди уже, — махнул рукой Ален, одновременно снимая заклинание и показывая, что не злится на меня, — болтушка.

— Но ты меня и такую любишь!

— Больше жизни. А теперь брысь.

Часы пробили пять раз, и, как только прозвучал последний удар, раздался стук медного кольца на входной двери.

Стоя позади кресла Алена и положив руки ему на плечи, а заодно успокаивая и себя, и его, я проследила взглядом за тем, как Ренард неторопливо подошел к двери и открыл ее. Поклонившись и приняв у гостя плащ, он проводил его к нам и быстро ушел.

Внимательно наблюдая за тем, каким уверенным шагом лекарь пересек холл, с какой ленивой грацией он двигался, а каждое движение было исполнено силы и мощи, мне вспомнился другой человек, владеющий своим телом похожим образом. Но если в Сефере ясно проглядывало спокойствие, то походка целителя указывала на некое раздражение, которое он не особо пытался и скрыть. Но было и нечто общее между этими двумя — почти королевская осанка и выражение вселенской скуки на лице.

Но когда гость подошел ближе и посмотрел на Алена, в его черных глазах зажегся интерес.

— Лорд де Ансар, меня зовут Халид аль Карризи, я второй маг Академии Ройгара, — представился гость, сразу перейдя к делу. — О нашей встрече было оговорено семнадцать дней назад.

Легкий наклон головы, только чтобы продемонстрировать, что целитель знаком с правилами приличия, но не больше. А в глазах все сильнее разгорался жадный интерес. Он практически впился взглядом в Алена, причем так, словно был готов прямо сейчас препарировать брата, чтобы докопаться до причины его увечья и приступить к лечению. На меня — ноль внимания.

Ален упрямо молчал, разглядывая нового лекаря. Плечи напряглись, а руки сжали подлокотники кресла. Берет себя в руки, поняла я. Нервничает, не хочет пройти через очередное «ничем не можем помочь», надеется на чудо и изо всех сил старается сохранить невозмутимость. Я снова успокаивающе коснулась брата и, поняв, что он может еще долго играть в гляделки, наплевав на правила хорошего тона, вышла вперед.

— Леди Элера де Ансар, сестра милорда де Ансара. Приглашение вам присылала я. — Протянула руку для поцелуя в качестве особого расположения, как это принято среди высшей аристократии Алеарской империи, и Антарии в частности.

— Рад познакомиться. — Цепкий взгляд быстро окинул меня с ног до головы, и в нем снова появилось легкое раздражение.

Карризи клюнул предложенную ему руку, мазнув ее скорее щекой, чем губами, так как прикосновение нельзя было назвать даже вежливым касанием.

— Ренард, — позвала я сразу же появившегося управляющего, — распорядитесь, чтобы в голубую гостиную подали напитки и фрукты. — Приказала и тут же запнулась на мгновение, стараясь не обращать внимания на удивленно поднятую бровь целителя и лихорадочно пытаясь понять, что конкретно его не устраивает.

Быстрый взгляд в большое зеркало на стене удостоверил меня в идеальности внешнего вида. Платье цвета сирени, довольно скромного покроя, более закрытое, чем предписывала антарийская мода, но из невероятно ценного галгарского шелка, украшенное серебряным шитьем только в районе декольте. Из украшений только фамильная брошь, недавно выкупленная у ростовщиков, и широкая лента в роли пояса, перетягивающая талию. Лицо тщательно припудрено, чтоб скрыть легкий загар, а на голове — светлый парик, под который убраны волосы.

— Лорд де Ансар, вы предоставили вашей сестре право говорить за вас? — В голосе мага отчетливо проскальзывал гнев.

— Аль Карризи… — В тоне Алена прозвучала усмешка, и я поняла, что брат взял себя в руки, а молчал скорее по привычке, видно, изучал, что собой представляет этот маг. — Моей сестре позволено все и даже больше. Ах да, я тоже рад знакомству.

— Благодарю за пояснения и прошу извинить меня за неподобающее поведение. — Последовал легкий поклон, но в черных раскосых глазах ни капли раскаяния, а только новый виток интереса, связанного уже со мной, который был смешан с тщательно скрываемым раздражением.

А мне захотелось врезать себе ладонью по лбу, ибо я совершенно упустила из виду внешность Карризи, отметив при встрече исключительно его походку и совершенно не рассмотрев все остальное. Но еще большей невеждой я себя почувствовала, когда поняла, что не сопоставила то, о чем знала уже несколько недель, а именно — полное имя целителя, а точнее — приставку к его фамилии. Нет, я самая натуральная идиотка! Как я могла не обратить внимания на несуразность того, что целитель из Ройгара носит фамилию уроженца Галгарского халифата, и не задуматься над этим. Не сомневаюсь, Ален еще пройдется по такому просчету, причем конкретно. А ведь все просто, как два плюс два. Даже если я была такой дурой, что пропустила совершенно очевидные вещи, то чем я думала, когда он появился на пороге? Достаточно было сразу оценить характерный разрез глаз, высокие, четко очерченные скулы и иссиня черные волосы, забранные в простой хвост, и отдельно выпущенную прядь из нарочито простой прически, но украшенную подвеской из трех аметистов. Да, камзол по ройгарской моде, весьма скромный и добротный, но перевязь, удерживающая клинок на бедре, — бесценна, как и ножны, и не сомневаюсь, сам клинок — с волнистым краем, что характерно для вооружения Галгарии.

Итак, он имеет внешность выходца из галгарских степей (что-то они слишком часто встречаются в последнее время), знаменитых не только великолепным шелком, но и довольно патриархальными взглядами. Подвеска на волосах говорит о высоком происхождении мага (галгарцы попроще носят не более одной-двух, и только великий халиф Данияр Четвертый Акбар украшает себя пятью), но самое главное — приставка «аль», то есть он родственник самого Акбара.

А я — сглупила, ибо мне полагалось не только помалкивать, но и прикрыть лицо вуалью, а плечи — шалью, дабы не оскорблять взгляд правоверного демонстрацией обнаженных прелестей.

Чувствуя, как медленно подступает паника, я взглянула на Алена, который, в свою очередь, с улыбкой посмотрел на меня. Уже поняв, что я осознала свои ошибки, но не отказав себе в удовольствии увидеть смятение на моем лице, брат снова повернулся к Карризи и произнес:

— Моя сестра юна и несдержанна, я не прошу относиться к ней со снисхождением, но настаиваю на том же почтении, на которое имеет право варидэ или жрица Сааяры.

— Понимаю. — Маг почтительно поклонился мне, а в глазах впервые промелькнуло уважение. — Благодарю за пояснение. Признаться, несмотря на довольно фривольное поведение женщин Ройгара и Антарии, мне было странно видеть такое непочтение к главе дома, но, учитывая ваши слова, все стало на свои места. Как открытость и непосредственность леди, так и ее право на свободу мыслей и высказываний. Примите заверения в моей преданности, леди Элера.

Я вернула ему поклон реверансом, вопросительно посмотрела на Алена и, прочитав по губам «потом», улыбнулась магу.

— Аль Карризи, вы немного испугали сестру, раз она забыла о правилах гостеприимства и до сих пор не предложила вам пройти внутрь и передохнуть с дороги, — пришел на выручку брат, с укором взглянув на меня.

— Еще раз приношу извинения.

— Нет, это моя вина.

— Госпожа. — Ренард появился неслышно. — Позвольте я отвезу господина Алена.

— Спасибо, Ренард. Господин аль Карризи, приглашаю вас пройти в дом и немного отдохнуть.

— Благодарю.

Я отошла в сторону, чтобы не мешать Ренарду взять за поручни кресло и отвезти брата в голубую гостиную, а сама, стараясь не идти впереди мага, приноровилась к его шагу и последовала за ними. Довольно ошибок за один день! Теперь буду молчать и обдумывать каждый поступок. Надеюсь, больше не совершу таких промахов.

Управляющий остановил кресло на привычном для Алена месте, напротив входа и в центре группы диванов и кресел.

— Располагайтесь. — Предложив Карризи самому выбрать себе место и дождавшись его решения, я села напротив. — Кофе?

Так, вроде пока все в рамках приличий. Эх, ну почему я так и не прочитала все эти книги про Галгарию?!

— Не откажусь. — Маг довольно устроился на мягком диване и снова уставился на Алена.

Я быстро осмотрела низкий столик, на котором уже стояли различные напитки, широкие тарелки с фруктами, свежими и засахаренными, а также сладостями, орехами, мысленно отдав должное предусмотрительности Ренарда, который, в отличие от меня, навел справки и учел вкусовые пристрастия гостя. Судя по тому, как потеплел взгляд Карризи при виде всего великолепия выбора, я распорядилась подать кофе.

— У вас прекрасный дом, — обведя глазами гостиную, похвалил обстановку маг, — невероятно уютный, все предметы интерьера подобраны исключительно со вкусом.

— Это заслуга Элеры, — пояснил брат, — домом занимается она.

— Восхищаюсь вкусом и умением прекрасной леди. В Галгарии такие женщины ценятся особо. Ваш муж — счастливый человек, раз заполучил такое сокровище. Красота, ум и талант. Каждое из этих качеств восхищает, а когда они сочетаются в одном человеке — изумляет.

— Моя сестра не замужем, — поправил его Ален.

— Как? — удивился Карризи. — Но вы сказали, что она может пользоваться титулом варидэ, а на него имеют право только замужние женщины.

— Это долгая история, аль Карризи.

— Вдова? Какая жалость! Ваша сестра столь молода.

— Нет, она никогда не была замужем.

— Готовится стать жрицей?

— Нет. И давайте оставим эту тему.

— Хорошо.

Я сидела в кресле и ничего не понимала. От того, как посмотрел на меня Карризи, мне стало нехорошо. В его черных глазах зажглась мрачная решимость и азарт. А в лицо словно повеяло ледяным морозным воздухом. Я почти ощущала, как кожу покалывают мириады снежинок, тая и противно стекая капельками воды.

Сглотнув комок, подступивший к горлу, я постаралась отогнать еще и некстати подкатившую тошноту и нашла причину плохого самочувствия. Корсет, не иначе! А еще парик, что меня бесил со страшной силой и который я вынуждена надевать на мероприятия подобного рода. Конечно, можно было пойти по пути большинства брюнеток, коих в Антарии было много, и осветлять волосы, чтобы приблизиться к идеалу женской красоты, но, во-первых, мне было жалко портить шевелюру, а во-вторых — на торжественные приемы все равно пришлось бы надевать парик, как предписывает этикет. Да и нравился мне рыжий цвет волос, а на толпу одинаковых девиц походить не хотелось совершенно. Пускай гоняются за модой и пытаются приблизиться к совершенству «нежной розы», это не мой вариант. Так что терпим и таскаем парик. Слава Селене, это ненадолго.

— И сколько лет вашей сестре? — Маг продолжал внимательно разглядывать уже меня.

— Мне двадцать один, — ответила я сама, чувствуя, что начинаю раздражаться основательно. — Но мы пригласили вас не ради меня, господин аль Карризи. Как я писала, ваше заключение необходимо моему брату. Все целители, которые его осматривали, не смогли справиться с последствиями несчастного случая. Вас рекомендовали как лучшего, и нам с братом хотелось бы услышать ваше мнение по этому поводу.

— Вы выглядите моложе, несмотря на толстый слой краски на лице, скрывающей натуральный цвет вашей кожи, и искусственные волосы, — удивился маг, делая вид, что не расслышал возмущение в моем голосе. — Но и это еще одно достоинство. В Галгарии женщины стареют очень быстро, увы. Ваш будущий муж будет счастлив, обладая вечно молодой женой.

— Ничего не бывает вечным, аль Карризи, — прервал его брат. — Сестра права, давайте вернемся к цели вашего приезда. Как будет проходить ваше обследование? Нужно ли ждать определенного цикла луны или выпить необходимый препарат?

— Нет, ничего не нужно. Я уже все увидел.

— И что вы скажете? — От нетерпения я готова была вскочить с дивана.

— Увы, вынужден признать, что бессилен в этом случае. Как ни прискорбно говорить, но лорд де Ансар останется недвижим ниже пояса до конца жизни. Конечно, можно надеяться на дар или пояс Сааяры, но тут все зависит от милости богини.

— Поясните… — В голосе Алена появился лед. — При чем здесь артефакты Сааяры?

— Это всего лишь легенда, — улыбнулся маг и взял с подноса маленькую чашечку с кофе. Вдохнул аромат и сделал небольшой глоток, смакуя напиток. — Кофе хорош, напоминает о родине.

— Люблю легенды, — снова влезла я, забыв о собственном решении помалкивать.

— Это вполне понятно, моя госпожа. Все женщины любят красивые сказки, — снисходительно усмехнулся Карризи, — они услада для их слуха, заставляют глаза сиять подобно звездам и настраивают на романтический лад. Прекрасная леди Элера, вполне возможно, что вы уже слышали ее, она весьма известная и грустная.

— Просим, — поторопила его я.

— В давние времена юная богиня, хранительница лунного камня и покоя на небосводе, влюбилась в смертного воина…

Карризи поставил чашку на стол, и я невольно залюбовалась его руками — такими изящными пальцами, тонкими и красивыми, а когда он на мгновение взял вилочку, чтобы наколоть ею кусочек ананаса, в них неожиданно проскользнула скрытая сила и угроза… Но видение ушло, когда гость откинулся на спинку дивана и на секунду прикрыл глаза, чтобы снова уставиться на меня. Он продолжил:

— Юноша, несмотря на возраст, уже успел покрыть себя славой. Не было ему равных на поле битвы, на ложе любви и в почтении к родителям. Да и сам он походил на бога — высокий, с длинными черными волосами и глазами цвета ночного неба. Богине хватило одного взгляда на него, чтобы влюбиться, но, как часто бывает в таких историях, против оказался ее отец. «Не дело смешивать кровь с низкорожденными, и дочери уже назначен жених, сам бог войны», — сказал он и запретил деве даже смотреть на смертного. Сааяра, а это была она, несмотря на почтение к старшим, не выполнила его приказ. В кровь ее уже проник сладкий яд любви и страсти, и, будучи не в силах противиться своим чувствам, она пришла к юноше в облике простой человеческой девы, разделила с ним ложе и отдала в знак своей любви камень, который обязана была хранить. Ее отец был в ярости, ведь она не только осквернила свою непорочную красоту, причем со смертным, и зачала от него, но и отдала одну из самых великих ценностей богов. Не помня себя от гнева, он убил и дочь, и воина. А когда очнулся от безумия, то увидел, что бездыханна только Сааяра, а ее возлюбленный, благодаря подаренному ему камню, жив, и, пока реликвия у него, гнев богов для него не опасен. Умирая от тоски и понимая, что он своими руками убил любимую дочь, бог снял с себя серебряный пояс и надел на нее. Сааяра тут же очнулась от смертного сна и бросилась в объятия отца, моля простить ее дерзость и непочтение.

— И что потом? — нетерпеливо спросила я, ибо Карризи снова закрыл глаза и замолчал. — Они воссоединились с воином?

— Нет, конечно. — Маг посмотрел на меня с удивлением. — Воля отца священна не только для Сааяры, но и для любой другой девы. Она больше никогда не делала попыток встретиться с воином.

— А он? Он пытался найти ее?

— Вначале пытался. Но отец Сааяры поступил мудро. Он отправил ее на небосвод. Туда, куда воин никогда не смог бы подняться, и, раз камень оказался потерянным для богов, юная богиня сама охраняет небесное царство, каждую ночь освещая его. Прошли годы, юноша стал мужчиной и, забыв о возлюбленной, женился на той, кого посчитали достойной его родители, зачал наследников рода и умер в богатстве и почете, когда пришло время.

— А ребенок Сааяры? Что с ним?

— Не знаю, — пожал плечами Карризи и улыбнулся. — Моя госпожа, это всего лишь легенда. И рассказал ее я лишь для того, чтобы порадовать вас.

— Но вы сказали, что можно надеяться на дар и пояс Сааяры.

— Дар — это камень, подаренный, по легенде, воину после ночи любви, а пояс — тот, которым оживил ее отец. Моя госпожа, это просто легенда, но каждый целитель, видя перед собой безнадежный случай, вспоминает эту историю как последнюю надежду на чудо, ибо мы не можем предугадать, когда боги обратят на нас внимание и проявят милость. Но всегда ждем этого и надеемся, понимая, что наших сил и знаний не хватает. Увы, в случае с лордом де Ансаром я бессилен, как ни прискорбно мне в этом признаваться.

— Благодарим вас, господин аль Карризи, — сказал до сих пор молчавший Ален, — и за историю, и за попытку помочь мне. Надеюсь, вы извините нас с сестрой, но после такого диагноза мне хочется побыть одному.

— Понимаю вас, — мягко сказал маг, — и пусть Сааяра осенит вас своей милостью.

— Элера, проводи нашего гостя, — попросил брат. — Я буду ждать тебя в кабинете. Ренард, отвези меня.

Я встала с дивана и с грустью посмотрела на каменное лицо Алена. Управляющий взялся за кресло и повез вглубь дома.

— Я провожу вас.

Мы молча прошли до входной двери. Маг, приняв у Ани плащ, надел его и снова внимательно посмотрел на меня.

— Приношу извинения за то, что мы не можем уделить вам больше времени, — постаралась я сгладить неловкость, возникшую из-за поведения Алена.

— Я благодарю богов и за те минуты счастья, что они подарили мне, и я смог лицезреть вас, моя госпожа. Могу ли я надеяться, что мы еще увидимся?

— Не думаю. Все мое время принадлежит брату.

— Ваша преданность достойна уважения и еще сильнее восхищает меня. Тогда мне остается надеяться на милость богини.

— Надейтесь, господин аль Карризи, но боги капризны, и мы не можем предугадать, когда они проявят к нам свою милость, — вернула я магу его же слова. — Всего доброго.

— Я буду молить их о новой встрече с вами.

Я закрыла дверь и быстрым шагом пошла к Алену, по дороге стягивая парик и освобождая волосы. Не стучась, толкнула прикрытую створку и вошла.

Ален снова сидел и смотрел на огонь. Поникший, раздавленный, хмурый.

Вздохнула, не зная, что и сказать. Я предполагала, что Ален возлагал большие надежды на такого известного мага и целителя, как Карризи. И когда его надежду в очередной раз разбили на мелкие осколки, такие крошечные, что собрать практически невозможно, он готов был совсем упасть духом.

Бросив парик на пол, я подошла и крепко обняла брата.

— Хороший мой, я найду другого лекаря.

— Нет! Больше никаких целителей, — бескомпромиссно заявил брат. — Лер, я устал. Если на то воля богов, я приму их решение.

— И это говоришь ты? — Как ни старалась, но в голосе прозвучала горечь. — Ален, я не узнаю тебя. Кто научил меня двигаться вперед, невзирая на ветер? Семь лет назад ты сказал мне: «Лер, мы все сможем, если будем вдвоем», и я поверила тебе. А сейчас ты готов сложить лапки и поддаться унынию. Не допущу!

— Рыжик, ты слышала Карризи. Надежды нет.

— Она всегда есть, — упрямо заявила я и принялась расхаживать по кабинету, щелкая пальцами.

— Ну да, конечно! Наплевав на все вердикты лекарей и магов, мы верим, что все наладится. Так, какое у нас там наивернейшее средство? Пояс Сааяры? Или лунный камень? А может, разыщешь саму Луну и попросишь ее вылечить меня? Лера, ты словно малое дитя веришь в сказки. Очнись и оглянись, боги давно забыли о нас и не собираются помогать.

— Если надо, разыщу саму богиню и найду ее дары, — закричала в запале.

— Угомонись, Рыжик. Все кончено. Прости, но ты не могла бы уйти, я хочу побыть один.

— Ален!

— Уходи, Элера.

— Хорошо. Я уйду, Ален. Мне все равно надо ехать к Брайсу. Но я вернусь, и, если ты будешь продолжать хандрить и заниматься самоедством, обещаю, я хорошенько тебя поколочу, — мрачно пообещала я.

— Договорились. А теперь оставь меня.

Вылетев из кабинета, я снова сорвалась на бег, но теперь уже от злости.

— Ренард!

— Да, госпожа.

— Проследи, чтобы господин Ален хорошо поел и вовремя лег отдыхать. Я ухожу.

— Будет выполнено, госпожа Элера. А сами будете ужинать?

— Нет. Распорядись, чтобы оседлали Грозу.

— Слушаюсь.

Кивнув ему, я развернулась и перешла на быстрый шаг, поднимаясь к себе в комнату с намерением переодеться.

Все равно в таком состоянии у меня и кусок в горло не полезет. Слишком злая. И на Алена с его внезапным пессимизмом вместо привычной тихой задумчивости, и на гада Карризи, который вынес вердикт и даже не попытался сказать об этом помягче, щадя чувства брата, но зато не отказал себе в удовольствии выпить кофе и съесть полтарелки сладостей, и это не считая отношения ко мне. Сначала смешал меня с помоями, потом начал оказывать знаки внимания и говорить комплименты.

Нет, слишком много впечатлений за один день. Если продолжать в том же духе, я превращусь в истеричку и начну на людей кидаться. Не выспалась, это понятно, но все равно я умудрилась совершить столько глупостей за сегодня, что Ален прав, когда назвал меня ребенком. Один эпизод с Сефером чего стоит. Нет, надо срочно успокоиться и отправляться к Брайсу. Нам надо забрать товар и доставить его магам. И хотя Брайс собирался сделать это сам, не думаю, что он будет против моей компании, а я немного отвлекусь. Надо заполнить мозги чем-то иным, и не думать о Сефере, да и об Алене тоже. Итак, сегодня уговорю кэпа взять меня с собой, и возражения слушать не собираюсь! Все, буду думать только об этом, а все остальное оставлю на потом.

Практически сорвав с себя платье, проворно влезла в привычные брюки и рубашку. Быстро расчесала и заплела волосы, умылась и стерла с лица косметику, надела амулет, обулась и, подхватив плащ, снова побежала вниз по лестнице.

— Леди, Гроза готова, — доложил Ренард.

— Спасибо.

Вышла наружу и поняла, что окончательно наступил вечер, а солнце готово скрыться за горизонтом. Потянуло прохладой с моря, так что я надела плащ и плотно запахнула. Приняв у конюха лошадь, забралась в седло и пустила ее рысью. Кобыла недовольно покосилась на меня, чувствуя внутреннее состояние, но послушно побежала вперед. Отдохнувшая, накормленная и довольно спокойная. Полная противоположность наезднице.

В моих мыслях царил раздрай. Взвинченная до невозможности, я только нервировала бедное животное, то посылая в галоп, то притормаживая, когда вспоминала, что не стоит в городе ездить быстро. Но встречные патрули меня игнорировали, впрочем, по вполне объяснимой причине. Комендантский час еще не наступил, но уже приближался, так что я вполне походила на торопящегося домой горожанина.

Быстро покинув центр и добравшись до Прибрежного, я по привычке отпустила поводья, предоставляя Грозе выбирать и скорость, и дорогу. С тем и с другим она справилась прекрасно, и через полчаса я оказалась у трактира Ваона.

Спрыгнув на землю и кивнув подбежавшему Лассу, я молча поручила ему лошадь, быстро забежала внутрь и с порога нашла взглядом Брайса.

Кэп сидел за столом около камина и что-то писал в толстом гроссбухе.

— Селена? Что случилось?

Он нахмурился и, отложив книгу, поманил меня рукой. Подбежав и оказавшись в надежных объятиях Брайса, я наконец-то немного расслабилась.

— Ален, — коротко сказала я и прижалась к кэпу.

— Ну, не переживай, — погладили меня по голове, успокаивая. — Есть хочешь?

Кивнула, внезапно вспомнив, что в желудке побывал только кусочек яблока, съеденного на рынке, ибо дома мне и кусок в горло не полез.

— Бедный голодный ребенок… — В голосе Брайса проскользнула нежность. — Ты у меня так с голоду ноги протянешь.

Вздохнула, сильнее прижимаясь щекой к его груди, и прикрыла глаза. От Брайса веяло невероятной силой, уверенностью и спокойствием. Рядом с ним я не думала о проблемах и неприятностях. Словно добрый дядюшка, он помогал мне во всем, ничего не требуя взамен, хотя ему и хотелось перевести наши отношения на новый уровень, но он молчал, и я безумно ценила все это, хотя порой ленилась сказать даже спасибо.

— Ваон, организуй Селене поесть, — негромко распорядился кэп, а я, приоткрыв один глаз, увидела ройгарца и улыбнулась ему, приветствуя.

— Сейчас все будет, — пообещал он.

— Так, а теперь рассказывай, — настойчиво потребовал Брайс, когда прошло минут пятнадцать и я немного успокоилась.

С сожалением отстранившись от кэпа, я вздохнула и облокотилась на стол, устроив голову в ладонях.

— У Алена очередной приступ самоедства. Знаешь, мне так тяжело видеть его таким, что я готова душу продать, чтобы он вылечился, или разыскать этот демонов пояс Сааяры, забыв, что все это только сказки.

— Ты о чем?

— Да так, приходил к нам сегодня лекарь и рассказал сказку про верное средство, способное не только излечить, но и оживить в случае надобности, правда, только в конце упомянул, что это легенда.

— Какой это уже по счету целитель?

— Я давно не считаю, — вздохнула я, — но так понимаю, что последний. Ален настроен категорично, больше никаких лекарей.

— Его можно понять.

— А меня? Кто поймет меня?

— Я. — Брайс улыбнулся и снова привлек меня к себе.

— Ты всегда рядом, — вернула улыбку я. — Не представляю, что могло бы произойти, если бы семь лет назад ты не забрался к нам в дом, чтобы ограбить богатеев. Я всегда благодарю богов за нашу встречу и прошу для тебя здоровья, удачи и счастья.

Брайс помрачнел и убрал руку с моего плеча.

— Сиди, пойду потороплю ужин. Я так понимаю, что ты собралась сегодня с нами?

— Угадал. — Я с вызовом уставилась на кэпа, но возражений с его стороны не последовало. Очевидно, Брайс понял мое состояние и в очередной раз пошел навстречу.

— Нам скоро выдвигаться, но ты должна хорошо поесть. Так что не ковыряй вилкой в тарелке, гоняя лист салата и теряя драгоценное время. Поняла? — с напускной строгостью спросил он.

— Ага. Все будет выполнено в лучшем виде, — кивнула я и, подтянув ноги на лавке, нашла лежавшую рядом шаль, укуталась в нее и откинулась на спинку.

— Какие люди! — Я почти задремала, когда резкий голос Рана заставил меня вздрогнуть. — Не ожидал, что ты так скоро явишься.

— Ты что-то имеешь против?

— А если так?

— Это твои проблемы. Не нравится, пошел вон и дверь за собой закрой.

Да, грубо сказала, знаю. Но демоны дери эту сволочь, надоело быть вежливой с этим уродом!

— Ты слишком много говоришь. Или думаешь, что Брайс всегда будет рядом и защитит?

— Уверена.

— А зря!

— Я не поняла, ты что, мне угрожаешь? Ран, ты меня ни с кем не перепутал?

— О нет, я обращаюсь по адресу.

— Сомневаюсь. Ран, пойми наконец, моя роль гораздо больше твоей в общем деле, так что для всех будет лучше, если ты перестанешь задевать меня и навязывать свое внимание.

— Что, после Брайса я для тебя не хорош?

— Да ты кэпу и в подметки не годишься! Так было, есть и будет.

— Спорное заявление.

— Ран, я сегодня немного нервная, не зли меня, ради всех богов.

— А что ты мне сделаешь?

— Лично я ничего. Просто я расскажу Брайсу о том, что ты усиленно ищешь моего внимания и не понимаешь слова «нет». Как думаешь, что он с тобой сделает?

— Шлюха, — прошипел Ран.

— Нет, это только твои фантазии. Так ты уйдешь по-хорошему?

— Уйду, но вернусь, — пригрозил он.

— Не забудь закрыть за собой дверь. — Я зевнула и плотнее закуталась в шаль.

— Дрянь.

— Возможно. Проваливай, пока я добрая.

Дверь хлопнула так, что почти слетела с петель. Из кухни вылетел хмурый кэп, нашел меня взглядом, вполне спокойную и немного спустившую пар, и мимические морщины на его лице тут же разгладились.

— Что случилось? — потребовал он ответа.

— Ран заходил и уже ушел, — сообщила я.

— Опять поругались?

— Нет, сегодня у нас редкое взаимопонимание.

— Это хорошо, — улыбнулся Брайс. — А теперь сядь нормально, и, пока не поешь, не поедем.

— Все уяснила еще в прошлый раз. Слушаюсь, кэп, — шутливо отсалютовала я и спустила ноги, принюхиваясь к ароматам с кухни. — Я голодная как волк. Где моя первая жертва?

— Добавки? — спросил Брайс через полчаса.

— Издеваешься? — закатила глаза я. — Я что, тот поросенок: еще кусочек — и меня можно будет только на бойню отправлять, ибо просто не смогу сдвинуться с места. Придется вместо Грозы ездить на тяжеловозе.

— Нарываешься на комплименты?

— Беспокоюсь, как бы не разошлись швы на штанах, — замогильным голосом протянула я.

— Шутница.

— Есть такое. Зато я сытая, подобревшая, хотя все равно хочу спать.

— Оставайся, мы сами справимся.

— Нет, прошу тебя, — покачала головой я, — мне это необходимо, честно. И к тому же в любом случае заказчик вас в глаза не видел, зачем народ нервировать. Чем быстрее разделаемся с заказом, тем быстрее я пойду спать. Кстати, а где Дерек?

— Он будет ждать нас на месте, так что едем вдвоем.

— А Тим?

— Он слишком выложился вчера, пусть восстанавливается. Все равно нам не нужна сегодня магическая поддержка, а только грубая физическая сила. Ты бы тоже оставалась, мы с Дереком справимся.

— Нет, я с вами. И хватит «ненавязчиво» пытаться оставить меня дома. Уже все решили.

— Настырная.

— Есть такое, — улыбнулась я. — В путь?

— Боги нам в помощь.