Глава 11
Турнир. Сладкая горечь побед

Прекрасная принцесса в лазурно-голубом платье, расшитом серым жемчугом, восседала в кресле королевской ложи и, небрежно обмахиваясь веером, оглядывала турнирное поле, время от времени меняя позу, чтобы продемонстрировать свой безупречный профиль всем восхищенным зрителям.

По левую руку от богини расположился лорд Злат, с куда более заметным интересом, чем его спутница, изучающий обстановку. Такие развлечения для него были внове, и Повелителя изрядно забавляла шумная разномастная толпа, заполонившая секторы трибун и бурлящая в ожидании турнира.

Огромная королевская ложа занимала почти целиком один из восьми секторов, а близость ее к турнирному полю давала великолепный обзор. Прочим же гражданам Лоуленда не так везло. Если дворяне и обеспеченные мещане рассаживались в кресла согласно приглашениям, то люду попроще бесплатный вход на турнир для всех желающих вовсе не давал гарантии хорошего места на скамьях. Поэтому самые страстные поклонники турниров, а такие развлечения в королевстве любили повсеместно от мала до велика, занимали пост с самого раннего утра, чтобы прорваться на трибуны первыми. На дворянских трибунах преобладал женский контингент с редким вкраплением травмированных и пожилых особей мужского пола. Все остальные сейчас готовились к турниру в шатрах, вынесенных за территорию трибун.

Так что зрителям оставалось только глазеть друг на друга, на королевскую ложу, на турнирное поле с государственными флагами по периметру. Рика и его подручных магов, подправляющих контрольное заклинание у входа на поле судей, деловито расхаживающих среди помощников, занятых установкой мишеней, и принца Нрэна, вычитывающего в последний раз списки участников.

Поскольку турнирные правила обязывали участников лично регистрироваться в день начала турнира и запрещали всякие предварительные заявки, приходилось проверять их непосредственно перед мероприятием. Но строгий воитель сознательно пошел на такой шаг, чтобы дисциплинировать лоулендских дворян.

— Сегодня рядом с тобой непривычно пусто, — сказал принцессе Злат, наглядевшись вокруг.

— Скоро появится папа, Рэт, да и братья непременно заглянут в ложу перед началом турнира, — ответила богиня.

— Нельзя не засвидетельствовать почтение столь прекрасной леди, — галантно согласился Повелитель.

— А также перекусить, — улыбнулась принцесса, кивком указав на сервированные рядом с креслами столики, ломящиеся от холодных закусок, фруктов, сластей и вин.

— Какой же ненормальный упустит шанс съесть лишнюю конфетку? — с готовностью подтвердил Рэт Грей, пробираясь в ложу, плюхаясь в кресло рядом с любовницей и пододвигая к себе поближе вазочку со сластями.

— Ты, значит, не участвуешь в турнире? — уточнил Злат.

— Нет, у меня не то призвание, да и комплекция неподходящая, — хихикнул щуплый Рэт. — С трибун не разглядят.

Шпиону его королевского величества вовсе ни к чему было публично демонстрировать свое мастерство в обращении с оружием.

— Пожалуй, я с трудом могу представить тебя в доспехах, — признал Повелитель, поддерживая светскую беседу.

— Какие доспехи? — не понял Грей, на секунду прервав разворачивание батончика.

— Для турнира, — пояснил Злат очевидную, по его мнению, вещь.

Элия же принялась вежливо просвещать неосведомленного гостя:

— Это Малый Турнир Новогодья, дорогой. Конные поединки на копьях, полная экипировка, доспехи и прочие прелести рыцарства предусмотрены лишь для военных сборов, проводимых Нрэном, и больших многодневных турниров. Сегодня мы увидим скорее зрелище, чем серьезное соревнование. Будет три этапа: стрельба из лука, метание ножей и фехтование. Как видишь, никто не собирается особо перенапрягаться, скорее, мальчики получат шанс лишний раз покрасоваться на публике и выбрать трех королев турнира.

— Мне кажется, королева у нас будет только одна, ваше высочество, — улыбнулся Злат, принимая объяснение.

— Возможно, — скромно опуская ресницы, согласилась богиня.

— А что же ты не захотел выйти на поле? — полюбопытствовал в свою очередь Грей, возвращаясь к конфетам.

— Мой стиль боя и привычное оружие слишком отличны от здешних, — скупо ответил Повелитель Межуровнья таким тоном, что у Рэта сразу отпало всякое желание продолжать расспросы.

— Расскажи мне еще о правилах турнира, — попросил гость из Межуровнья.

— Полный свод правил Малого Турнира Новогодья занимает довольно увесистую книгу, страниц на пятьсот, — начала богиня. — Нрэн составлял его, стараясь учесть каждую мелочь, к тому же в дополнение к своду уже издано около десятка брошюр. Так что при всем желании я не в силах буду осветить все аспекты мероприятия.

— Все и не надо, — взмолился Рэт, припоминая свои ночные бдения в ранней юности над этим выдающимся произведением военного гения Нрэна.

— Я вполне удовлетворюсь кратким художественным пересказом этого произведения в твоем исполнении, — быстро согласился Повелитель, заметивший гримасу страдания, исказившую физиономию шпиона.

— Судят турнир пятеро: главный судья Нрэн, второй — герцог Фальк, третий — Дарис, командир дворцовой стражи, четвертый — Итварт, пятый — граф Альерский. Фальк и Рандаст Альерский — давние соратники и спутники Нрэна во многих походах. Смотри, тот бритый налысо мужчина в коричневом — Фальк, а со шрамом во всю щеку — Рандаст. С остальными ты уже знаком.

Повелитель Межуровнья согласно кивнул и задумчиво заметил:

— Должно быть, твоему брату очень досадно, что нельзя самому участвовать в турнире.

— Он знает, что иначе нельзя, — мечтательно прищурившись, ответила богиня. — Нрэн в бою подобен мерцающей тени, никто не способен уследить за его движениями и превзойти его. Мой кузен восхитителен и устрашающ. А сражаться, зная наперед, что у тебя не будет достойных противников, не имеет смысла.

Ревнивый взгляд Злата едва не просверлил дыру на затылке белобрысого бога, который что-то сдержанно втолковывал Итварту. А Элия уже говорила дальше:

— После каждого этапа турнира делается небольшой перерыв, судьи определяют лучших, победителю вручается приз и венец для выбора королевы, участники имеют возможность переодеться и взять оружие.

— Просвещаешь гостя, дочка? — утвердительно спросил король, телепортируясь в ложу и занимая свое высокое кресло.

— Прекрасный день, ваше величество, — с забитым сластями ртом промычал Рэт.

Богиня приветственно кивнула отцу и продолжила рассказ:

— Критерии отбора оружия для турнира очень сложны, кроме простых физических параметров имеются и магические ограничения. Вон сколько Рик возится с отладкой пропускающего заклинания. Если говорить вкратце, то чары должны препятствовать проносу на поле оружия, которое благодаря своим магическими свойствам может создать неравные условия в соревновании.

Пока богиня говорила, в ложе начали появляться и другие родственники, они собирались у столиков с закуской, как и предсказывала принцесса.

— А вообще-то с этими чарами контроля одна морока, — хмыкнул Рик, подключаясь к разговору. — Спорные вопросы решает Нрэн, как главный судья, его решения уже никто не оспаривает.

— Да, помнится, как-то Джей пытался протащить одни интересные кинжалы. Так чары контроля на них не сработали, — поддержал беседу Кэлер, проводя ревизию холодных закусок.

— А Нрэн посмотрел, взял да и снял братца с этого этапа турнира, — ухмыляясь, заметил Элтон. — Ох и вопил тогда Джей.

— Поделом, чтобы не искал лазейки в правилах, — заключил Кэлер. — Игра должна быть честной.

— Вот только Джея ты в этом никогда не убедишь, — хихикнул Рик.

Самого принца, который мог возмутиться или согласиться со словами братьев, в ложе не оказалось, поскольку он все еще злился на принцессу и не желал находиться в ее обществе без крайней необходимости. Элия с легкой улыбкой слушала болтовню и шутки братьев.

— Эй-эй, Рик, оставь и мне, — спохватился Кэлберт, видя, как братец осушает уже четвертую бутылку его любимого вина, утоляя возбужденную магическими трудами жажду.

— Пей, пей, не слушай его, — добросердечно посоветовал Элтон, вгрызаясь в громадную грушу. — Чем больше выпьешь, тем вероятнее промажешь.

— А я представлю, что это — баронесса Диана, и попаду точно в цель, — расплылся в довольной улыбке Рик, вспоминая свою пышнотелую любовницу.

— Так ты ж не член стрелять будешь, — непосредственно возразил принц-летописец. — А впрочем, пей, одним конкурентом меньше будет. Может, и ты, Энтиор, тяпнешь бутылочку-другую?

— Спасибо, нет, — отказался принц, поплотнее натягивая изысканные кожаные перчатки.

— Ему и без того стрелять сложно, — поддержал брата бог сплетен. — Ноготок сломаться может, вот будет трагедия! Все дамы и лорды королевства разлюбят.

— У меня крепкие ногти, — разочаровал нахала вампир, сдергивая перчатку, чтобы продемонстрировать пальцы с длинными острыми ногтями, и, зловеще улыбнувшись, предложил: — Хочешь попробовать?

— Вот еще, — возмутился рыжий маг. — Стану я грызть чужие ногти, ты их и не чистил сегодня небось! Какие непристойности предлагаешь! Вино гораздо вкуснее!

Родственники дружно заржали.

— Лучше бы ты, Рик, герцога Лиенского споил, — процедил Энтиор, оскорбленный предположением брата о том, что он не следит за гигиеной рук. — Все польза была бы.

Лейм метнул на кузена возмущенный взгляд. Вампир сделал вид, что этого не заметил.

— Без толку — он больше одного бокала перед турниром все равно не пьет, гаденыш, — небрежно бросил Рик, наливая себе еще.

— Все пьют, если суметь заставить, — зло возразил Мелиор.

— Вот ты и заставь, — отбрехнулся принц. — А я посмотрю на твой камзол, когда он, зараза, все назад из вредности выблюет.

— Уж что герцог умеет, так это портить чужое имущество, — брезгливо согласился Энтиор, вспоминая что-то очень личное.

Мелиор кивнул, будучи полностью солидарен с братом в этом вопросе. Позлословить о герцоге Лиенском всегда было в удовольствие.

— Оставьте Элегора в покое, мальчики, — небрежно велела братьям принцесса, и принцы нехотя ушли от излюбленной темы.

— А ты, па, опять от судейства отказался? — спросил Элтон.

— Что я там потерял? — удивился король. — Мало мне государственных проблем, еще и праздник себе портить?!

— Правильно, правильно, ваше величество, — услужливо, с самым что ни на есть подхалимским видом завзятого лизоблюда подхватил рыжий сплетник, склоняясь в официальном поклоне. — Сейчас никому нельзя верить, не рискуйте своей венценосной особой. Я их черные замыслы насквозь вижу, знаю, куда у них стрелы вместо мишеней полетят. Так и метят на высокий трон Лоуленда, заговорщики! Я могу и списочек представить.

В ответ на эту тираду родственники разразились оглушительными раскатами хохота, от души хохотал и сам король. Наконец отсмеявшись, Лимбер заметил:

— Пусть только намекнут, если кто желает, я враз отречение подпишу. А, ребятки?

— Что мы, сумасшедшие, что ли, пап? — добродушно хмыкнул Кэлер, выражая всеобщее мнение. — Добровольно взвалить на себя такую ношу? Ну уж нет!

— Касательно здравого ума и душевного здоровья нашей семьи у меня всегда были большие сомнения, — встрял Рик. — Так что на вопрос, сумасшедшие ли мы, ответ, скорее всего, будет положительный.

— Чтобы пойти на такое, надо быть не сумасшедшим, а законченным идиотом, — задумчиво ставя диагноз, высказался Ментор, и на это возразить было уже нечего, поскольку к рангу идиотов никто себя причислить не пожелал.

— Ладно, свои умственные способности в другой раз обсудите, — хмыкнул король, — а сейчас хватит языками молоть, выметайтесь отсюда, олухи. Состязание вот-вот начнется.

Напутствуемые добрым словом любящего отца и пожеланием сестры: «Удачи, мальчики!» — принцы один за другим исчезли из ложи, чтобы забрать свои луки и пешком, как положено, явиться на турнирное поле, где уже собрались напротив мишеней почти все участники. Среди многочисленных знакомых Элия увидела герцога Лиенского и Связиста. Видать, Силы справились с доставкой жалоб и вещественных доказательств и теперь намеревались поразвлечься.

Конан на поле не вышел, зато его мощная фигура отчетливо просматривалась у прохода для участников. Кэлер объяснил приятелю, что при желании можно подать заявку на участие только в одном из трех видов соревнований. А поскольку больше всего варвар уважал меч, считая баловством, недостойным мужчины, перевод стрел на неживые мишени, то и участвовать Конан захотел только в поединках на мечах, где противник был из костей и мяса.

Впрочем, не только приятель Кэлера выбрал для участия лишь один из видов состязаний, так поступали и некоторые дворяне, а также принцы Лоуленда. Поводом для отказа могло служить как нежелание демонстрировать широкой публике свои блестящие таланты, так и сокрытие недостатков во владении оружием. Официальной же причиной, со вздохами досады повсеместно демонстрируемой знакомым, служили многочисленные травмы, как застарелые, так и свежие, полученные непосредственно на турнире. Но как бы то ни было, без отказников и симулянтов желающих участвовать в турнире было хоть отбавляй.

Судьи заняли свои наблюдательные позиции, маги-помощники настроили свое восприятие на улавливание запрещенных к применению в честной стрельбе чар и установили над полем защитный купол, чтобы от шальной стрелы, пущенной каким-нибудь косоруким новичком, или, наоборот, умелым злоумышленником, не пострадали зрители.

По знаку принца Нрэна под нежно любимые богом войны ритмичные звуки военного марша герольды торжественно объявили открытие турнира и начало первого вида соревнований: стрельбы из лука по мишеням, установленным на расстоянии пятидесяти, ста и ста пятидесяти метров. Боги могли бы стрелять и дальше — прекрасное оружие и физическая сила позволяли, но, к сожалению, поле было не резиновым. В каждую из мишеней участник выпускал по три стрелы.

По жребию, номерному шарику одного из пяти цветов, которые доставали из ящиков, разносимых помощниками судей, определялась очередность стрельбы, и шоу начиналось. После того как все члены первой группы отстрелялись на первой дистанции, судьи вместе с помощниками и писцами быстро проходили вдоль «линии огня», тщательно измеряя и занося в протокол данные. Потом стрелы аккуратно вынимались из самовосстанавливающихся мишеней, но прежде маги фиксировали мишени на записывающий кристалл, чтобы в спорных случаях можно было обратиться к просмотру зафиксированных образов. Благодаря опыту судей и расторопности их многочисленных помощников каждая процедура оценки занимала около двух минут. За этим следовала вторая очередь стрелков, оценка их меткости и так далее. После того как стрельбу заканчивали все пять групп участников, проходили стрельбы на большее расстояние.

Чтобы быть в курсе деталей происходящего, народ у входа на трибуны еще до начала турнира приобретал за пару монет простенькие амулеты с кратковременным заклятием зоркости, длительность которого была рассчитана лишь на несколько часов.

Бдительно следя за всеми перипетиями соревнований, зрители на трибунах, особенно простой люд, бурно обсуждали каждое сколько-нибудь значимое событие, подбадривая ликующими возгласами своих любимчиков, в которых, например, ходили принц Кэлер, Рикардо и, как ни странно, герцог Лиенский.

Почти никто из дворян не стрелял плохо, очень многие стреляли хорошо, большинство стреляло просто отлично, но и среди лучших из лучших все равно были те, которые превосходили всех.

Элегор и его изысканный эльфийский лук, тонкий, гибкий, но необыкновенно прочный, как и сам хозяин, действительно оказались на высоте. По три стрелы точнехонько в яблочки каждой из трех мишеней отправил востроглазый бог. Азарт светился в серых глазах, Элегор словно устремлялся в полет с каждой своей стрелой, видимой сердцем нитью соединяя ее наконечник с центром мишени.

Слегка прищурившись, с каким-то злым ожесточением сосредоточенно целился Джей, наверное, представляя на месте мишени Элию. Не торопясь, посылали стрелу за стрелой Кэлер и Элтон. С обычной лукавой улыбкой стрелял Рик, и, исходя из того количества спиртных напитков, которые приняла на грудь вышеназванная троица в ожидании начала соревнований, удивителен был сам факт того, что боги еще способны держать в руках луки, и не только держать, но и попадать в цель. Аккуратно и четко действовал Кэлберт. Сознавая, что лук — не его оружие, одержимый фанатическим желанием догнать остальных братьев пират тем не менее занимался очень настойчиво и сам не заметил, как оказался одним из лучших в стрельбе, просто потому, что тренировался больше остальных и сильнее желал достичь вершин мастерства. Мелиор не столько стрелял, сколько красовался перед толпой, но его стрелы ложились очень близко к центру даже на самой дальней из мишеней. Лейм, воспитанный Нрэном и упорно обучаемый им с младых ногтей не предаваться сентиментальности, действовал просто безукоризненно. Да, стрелять юноша научился, но от повышенной чувствительности натуры избавиться так и не смог. С мечтательно-задумчивыми улыбками на губах, словно они и сейчас мысленно витали в заоблачных далях, Ментор и Ноут стреляли по мишеням и достигали стабильно среднего по семье результата. Тэодер на поле не вышел, ибо его лук не предназначался для стрельбы по простым мишеням. Но как ни хорош был каждый из принцев, а все-таки лучше всех владел луком охотник Энтиор.

Каждое его движение было исполнено смертоносного изящества. Неотвратимо, с хищным свистом, словно желая крови, летели в цель острые стрелы, посылаемые рукой бога. Холодно блестели бирюзовые глаза, небрежная скучающая улыбка словно застыла на ярких губах вампира, показывая, что он всего лишь выполняет свой долг, участвуя в этой примитивной забаве. Принц был спокоен — а что волноваться тому, кто уже не раз становился победителем, оставляя позади завидующих и восхищенных конкурентов? Энтиор был абсолютно уверен в своей победе и на этот раз. Пусть он несколько запустил в последнее время занятия фехтованием, но уж в мастерстве лучника великолепного вампира никто никогда не превосходил. И принц с небрежной улыбкой довольно мурлыкал что-то себе под нос, представляя, как вручит венец своей любимой стради и первым провозгласит ее королевой турнира. Бог уже предвкушал, как заработает милостивую улыбку сестры…

Впрочем, на эту самую улыбку, а может быть, и на кое-какую благодарность повесомее надеялись каждый из принцев и очень многие боги, взявшие сегодня в руки лук.

— Как ты думаешь, Элия, кто сегодня выиграет первый этап? — с деланой небрежностью полюбопытствовал Рэт, пристально следя за последней группой стрелков.

— Кто-нибудь из ее братьев, они же лучшие во всем, — вместо богини ответил Злат то ли с иронией, то ли с едва заметным проблеском зависти. — Так что какая разница?

— Ну не скажи, — искренне возмутился шпион, защищая кровный интерес. — Разница между неудачной ставкой на проигравшего и выигрышем весьма существенна.

— Беру свои поспешные слова назад, — насмешливо покаялся Повелитель. — Мне следовало сделать правильные выводы из твоих переживаний болельщика.

— Вот такой я меркантильный. А с другой стороны, должна же быть для меня хоть какая-то польза от принцев. Вон его величество тоже небось ставки делал, — с достоинством ответствовал Грей.

— А как же, — согласился король.

— И на кого ты ставил в стрельбе, па, если не секрет? — полюбопытствовала богиня, включаясь в разговор.

— На герцога Лиенского, — ухмыльнулся Лимбер.

— Эй, ваше величество, — забеспокоился Рэт, мысленно подсчитывая свои убытки, — вы серьезно?

— Ага, — ответил король. — Я спросил у Рика, на кого ставила Элия, и сделал такие же ставки.

— Наверное, я чего-то недопонял, — нахохлился шпион. — Королева моя дорогая, ты знала, что победит Элегор, и ничего мне не сказала?

— Отстань, Рэт, я сделала эту ставку просто потому, что мне так захотелось. Даже если он и в самом деле выиграет, ты внакладе все равно не останешься.

— Так-то оно так, но все же, — с некоторой печалью вздохнул Грей и снова впился взглядом в картины, развернувшиеся на турнирном поле.

Последняя группа закончила стрельбу, ее результаты были с прежней быстротой и педантичностью занесены в протокол, и глашатаи объявили первый перерыв на десять минут для окончательного подведения итогов. Публика замерла в ожидании, стрелки тоже. И хотя имена самых метких лучников уже были известны внимательным наблюдателям, все равно никто не мог с уверенность сказать, кто же из них станет наилучшим, кому отдадут лавры победителя Совет Судей и его глава, строгий знаток всех тонкостей, принц Нрэн. Зрители видели, как, совещаясь, внимательно просматривают сводные протоколы судьи, как вызывают мага с видеокристаллами и вновь совещаются…

И вот снова протрубили глашатаи, оповещая собравшихся о том, что победитель определен.

На середину турнирного поля вышел Совет Судей в полном составе, и в абсолютной тишине Нрэн начал говорить. Воитель, нисколько не повышая голоса, четко объявил:

— Мы присуждаем победу в соревновании лучников герцогу Элегору Лиенскому.

Трибуны в изумлении ахнули, негодующе зашумели дворяне, сотни злых взглядов устремились на нахального юнца. К тому, что победа от турнира к турниру достается принцу Энтиору, все успели попривыкнуть и как-то смириться, но сегодня стал лучшим не безупречный принц, а задиристый мальчишка. На Энтиора было холодно смотреть, такой ледяной яростью пылали его бирюзовые очи, и их огонь не сулил Элегору ничего хорошего.

— Нет, ты все-таки ясновидящая, да вдобавок еще и жадная ясновидящая, — сердито пробурчал Рэт, пихнув подругу локтем.

— Нет, это я просто судей подкупила, — не осталась в долгу Элия.

— Чего? Чем это? — удивленно хмыкнул Грей.

— А я переспала с каждым, — ехидно отбрила богиня.

— Врешь, — почти веря, протянул шпион.

— Вру, с Нрэном пока не спала, все в перспективе, — призналась принцесса, умолчав о том, что и соратники великого кузена в ее спальне тоже не появлялись.

Повелитель Межуровнья только качнул в изумлении головой, выслушивая такие заявления из прекрасных уст дамы, которая гордо восседала в королевской ложе и казалась такой далекой и неприступной. В который уж раз Злат подумал о том, что Элия как была, так и остается его любимой загадкой. Слегка улыбался шуткам дочери король.

Тем временем, выбравшись из толпы дворян, Элегор, гордо вскинув голову и расправив плечи, шел к судьям. Но в глазах бога, несмотря на полный достоинства вид, играла самая что ни на есть хулиганская улыбка.

Со строгим безразличием смотрел на юношу Нрэн, но зато почти улыбались Дарис и Итварт, а граф и вовсе открыто подмигнул парню, поскольку был доволен тем, что победа не досталась Энтиору.

Нрэн взял из ларца у первого помощника стальную статуэтку, изображающую лук и колчан со стрелами — знак победителя, — и вручил ее Элегору. Потом у второго помощника воитель забрал венец в виде серебряного травяного венка дивной работы и, должно быть, впервые с тех пор, как узнал герцога Лиенского, посмотрев на него с некоторым одобрением, провозгласил:

— Возьми знак своего мастерства, лучник, и этот венец, чтобы возложить его на голову той, которая достойна стать королевой турнира по твоему разумению!

Несмотря на все насмешки, молодой бог очень уважал строгого воина и даже в чем-то благоговел перед ним. Принимая приз и венец, Элегор коротко поклонился судьям. Герцог ликовал! Не только потому, что стал лучшим в этом соревновании, но и потому, что смог досадить Энтиору, хоть немного отомстить тому, кто заставил его страдать. А в том, что вампир бесится, можно было не сомневаться — бог поймал его полный холодной ненависти взгляд, когда шел сюда. «Счет сравнялся, хищный ублюдок!» — ехидно подумал герцог.

А Нрэн продолжил свою речь, он перечислял имена тех дворян, которые вошли в первую двадцатку сильнейших, то есть самых метких, и указывал количество набранных очков. Среди многочисленного поголовья отпрысков королевской семьи редкими строчками вкрадывались прочие имена.

Общие списки с результатами, каллиграфически переписанные помощниками судей, после турнира вывешивались на всеобщее обозрение, а несколько позже издавались отдельным бюллетенем, на основании которого делали выводы об участниках турнира не только сами состязавшиеся, но и их друзья, враги, а еще принц Нрэн.

Никто не завидовал тем лордам, которые, по мнению великого воителя, выступили хуже своих возможностей, — их ждал сезон очень напряженных тренировок под строгим контролем назначенных принцем учителей. И горе было несчастным, которые не улучшили достижения к следующему турниру. А первых лордов, игнорировавших турниры из пацифистских или иных соображений, великий воитель навещал лично и очень убедительно доказывал необходимость систематических занятий на ниве воинской подготовки. Отлежавшись, дворяне становились активными сторонниками упражнений с оружием.

Принц закончил чтение списка и передал бумаги помощнику. Судьи вернулись в свои кресла у самого края турнирного поля. Держа в руках серебряный венок, Элегор двинулся вдоль трибун, совершая торжественный обход, чтобы выбрать первую королеву турнира. Дамы посылали ему украдкой нежные взгляды, закрывались в смущении веерами или откровенно улыбались, проводя язычком по губам. Худенькие и пышногрудые, блондинки, шатенки, брюнетки, рыжие, знатные и простолюдинки, совсем девочки и зрелые дамы, дурнушки и красавицы — все следили за победителем, и каждая надеялась на то, что бесшабашный герцог выберет именно ее. Ведь его поступки были всегда так непредсказуемы! И в кои-то веки венец не попал в руки богов из королевской семейки, которые были просто помешаны на своей сестре. Никто не спорил, что дивная богиня любви — самая прекрасная женщина в королевстве, но ведь капельку всеобщего восхищения и славы хотелось и другим дамам. У ее высочества и так уже этими венцами был забит не один шкаф. И вот желанный час настал!

Герцог закончил первый круг, но все никак не мог сделать выбор, а потому продолжил движение. Вручить венок какой-нибудь бывшей любовнице — значило намекнуть на желание возобновить отношения, подарить незнакомке — предложить ей сближение, но пока Элегор не хотел никого пускать в свое сердце, потому что неожиданно больно оказалось терять. И в то же время вручить венок наугад, первой попавшейся женщине, герцог не мог, слишком дорог был ему этот знак победы, первого крупного успеха, знак того, что он не только догнал, но в чем-то и обогнал принцев. Сам не отдавая себе в этом отчета, бог всегда старался равняться на семейку Лимбера, быть похожим на них, таких сильных, самоуверенных, красивых, могущественных, смеющихся над его юностью, попытками утвердить себя и многочисленными ошибками. Нет, стоило распорядиться даром судьбы с умом!

Следуя турнирному кодексу, победитель, нерешительный в вопросах выбора дамы или желающий помотать нервы зрителям, мог обходить поле три раза. Украдкой Элегор метнул взгляд на принцессу: «Как она там? Злится небось, что увел венец из-под носа ее любимого клыкастого братца?»

Но принцесса смотрела на Элегора доброжелательно и с легкой улыбкой следила за его блужданиями. Зато взгляд Рэта был полон лукавого ехидства. Пусть он проиграл пари, зато Элия не получит первый венок.

И тут бесшабашного герцога Лиенского осенила гениальная мысль о том, как еще больше досадить клятому вампиру. Он резко изменил траекторию движения и направился к королевской ложе. Разочарованно вздохнули женщины: «Ну вот, опять все достанется принцессе Элии».

А Элегор уже легко взбежал по ступенькам и, преклонив одно колено перед богиней, провозгласил во всеуслышание:

— О, принцесса, я вижу здесь только одну женщину, достойную носить венец королевы турнира. Прошу, прими мой дар, знак признания твоей божественной красоты.

— Благодарю вас, герцог, — промолвила богиня и чуть склонила голову.

Победитель торжественно возложил на волосы принцессы серебряный венок. Ликующе затрубили горны, и герольды в который уж раз привычно провозгласили Элию королевой турнира. А положительное мнение принца Нрэна о герцоге Лиенском вновь вернулось в привычное русло активного неодобрения с примесью ревности.

— Нет, ты явно их всех подкупила, — проворчал про себя Рэт.

А Элегор, сверкнув озорной улыбкой, тихо добавил:

— После всего, что было между нами, Элия, я просто не мог подарить этот венец кому-то другому.

Повелитель Межуровнья зыркнул на зарвавшегося бога, но, отчетливо чувствуя, что тот просто шутит, в конце концов усмехнулся и сам.

— Примите же мой ответный дар, герцог, — согласно обычаю ответила богиня и из заранее собранной на турнир безразмерной (в магическом отношении) сумочки извлекла ярко-салатовый шелковый шарф с сюрреалистическими фиолетовыми и алыми разводами.

Элегор испуганно выдохнул, созерцая это чумное великолепие, которое был обречен напялить на себя и носить до конца турнира. Да уж, Элия все-таки нашла способ с лихвой отплатить ему за Энтиорову досаду. А могла бы и простить, все-таки он вручил ей венок. Но что взять со стервы?!

— Ваш вкус, как всегда, безупречен, — обреченно признал молодой бог, пока принцесса повязывала ему «скромный» шарфик поверх черного с серебром костюма.

— О да, герцог, мой вкус так же великолепен, как и мой музыкальный слух, — гордо ответствовала Элия.

— Я надеюсь, ваше высочество не снизойдет до исполнения торжественного гимна в мою честь? — на сей раз почти запаниковал даритель.

Элия сделала вид, что задумалась, а потом отрицательно покачала головой:

— Нет, до такой чести я не снизойду.

— Хвала Творцу, что я такой недостойный, — облегченно улыбнулся Элегор.

— Что ж ты, дочка, так сильно мальца пугаешь. Он вон тебе новую побрякушку подарил, а ты — спою, не спою… — упрекнул свою любимицу ухмыляющийся король и предложил герцогу: — Давай выпьем за твою победу, парень!

Хочешь не хочешь, а пришлось герцогу Лиенскому осушить с королем пару бокалов. Тут начали появляться в ложе и остальные родственники, покинувшие поле, чтобы сменить луки на комплект ножей для метания. Смена оружия была делом быстрым, и принцы, делясь впечатлениями от первого этапа соревнований, с удвоенной силой налегли на выпивку и закуску сначала у себя в шатрах, а потом и в королевской ложе.

В большинстве своем боги были довольны результатами стрельбы, даже возмущение тем, что первым стал Элегор, уже улеглось, уж больно забавляли всех оскорбленно-недоуменный вид братца-вампира и его негодующее шипение. За такое боги были готовы простить юнцу выигрыш, тем более что венец все равно достался принцессе, и она не злилась на братьев, наоборот, несколько поощрительных слов досталось каждому, кто явился в ложу. Не зашли туда лишь Энтиор и Джей, поскольку первый не желал находиться рядом с тем, кто стал причиной его поражения, а второй все еще серьезно обижался на Элию и выходил из себя, когда братья начинали «лебезить перед этой стервой». В пору нормальных отношений принц и сам бы с удовольствием этим занялся, но сейчас, как всегда во время ссор, начал активно презирать «лизоблюдство» братцев, поздравлявших принцессу с очередным титулом королевы турнира.

— Молодец, — от души хлопнув по спине Элегора, с широкой улыбкой заявил Кэлер. — Классно отстрелялся, ох, теперь Нрэн нас гонять начнет! А ты давай ешь побольше, а то такой худой, что скоро ветром носить будет!

И бог сунул в свободную от бокала руку герцога здоровенную индюшачью ногу.

— Отлично, Гор! — Лейм радостно улыбнулся другу, сложив пальцы в знаке благословения Сил.

Кивнув принцу в ответ, Элегор телепортировался из ложи, чтобы и самому успеть подготовиться к следующему выходу на поле и избежать ужасной смерти от переедания, которая грозила каждому, кого брал под опеку заботливый Кэлер.

Кстати, юный принц и сам выступил очень неплохо, занял четвертое место, за что его не замедлил укорить Рик, попавший только на пятое.

— Слушай, Лейм, ну почему ты так хорошо стреляешь? Ты у нас кто? Бог романтики, покровитель всего ползающего, бегающего, летающего, плавающего и растущего, знаток техники. Зачем тебе еще и оружием так владеть? — возмущался принц.

Лейм вздохнул, вспоминая свое тяжелое отрочество с постоянными тренировками под контролем Нрэна, и очень мрачно ответил:

— Браконьеров отстреливать буду и лесорубов.

— Пойти, что ли, Энтиора предупредить? — «испугавшись», вслух задумался Рик.

Семейство засмеялось, вопрошая, с каких пор великолепный Энтиор начал работать топором, оставив куда более изящные инструменты типа пилки для ногтей, стилетов и раскаленных клещей.

— Вот как герцог венец выиграл, так наш красавчик и пошел топор искать, чтобы уж наверняка, — съязвил бог сплетен.

А Элтон насмешливо спросил:

— Что-то ты, рыжий, разошелся. Никак не можешь смириться с потерей звонких монеток на турнирных ставках?

— А кто сказал, что я что-то потерял? — возмутился Рик, поскольку брат задел его профессиональную гордость. — Я никогда не кладу все яйца в одну корзину.

— Это точно, — грохотнула хохотом семья и принялась с двусмысленностями и колкостями обсуждать преимущества такого метода ведения дел.

Но вот протрубили горны, извещая всех о том, что второй этап турнира вот-вот начнется, и принцы начали покидать ложу. Кэлберт задержался дольше всех. Приблизившись к сестре, он склонился и тихо промолвил, обжигая ее взглядом карих глаз:

— Я буду первым на кинжалах, Элия, клянусь, и ты станешь моей королевой!

Принцесса коснулась рукой щеки брата и, улыбнувшись, шепнула ему в ответ:

— Верю.

Кэлберт исчез, а Повелитель Межуровнья, никогда не жаловавшийся на слух, спросил с легкой иронией:

— И что ты собираешься делать со вторым венком, дорогая? Отрастишь еще одну голову?

— Очень свежая идея, — заинтересованно откликнулась принцесса.

А на турнирном поле уже собрались участники следующей стадии турнира с собственным, опять прошедшим серьезный магический контроль оружием, которое в случае возникновения сомнений лично рассматривали судьи. За время перерыва прежние мишени переустановили на новое расстояние, и теперь снова проводилась жеребьевка.

— В вашей стране столько обычаев, уходящих во тьму тысячелетий, — заметил, задумчиво глядя на поле, Злат. — Просвети же меня, дорогая, ответь, вручение тебе венка победителем турнира тоже имеет какое-нибудь символическое значение и далеко идущие последствия?

— До сих пор находитесь под впечатлением Праздника Лозы? — утверждающе спросил Рэт.

— Все имеет свое символическое значение, Злат, особенно если углубляться в подробности, — рассудительно ответила богиня. — Например, первые два этапа турнира с метательным оружием можно истолковать как моделирование процесса осеменения, призывание богатого урожая, а последний этап — сражения на мечах до первой крови — олицетворение платы за плодородие и орошение почвы.

— Загнула… — уважительно покивал Грей. — Экое у тебя образное мышление. Теперь-то я знаю, что ты видишь на поле, когда смотришь туда. Возбуждает небось?

— Неимоверно, — призналась Элия. — Сейчас так разойдусь, что надругаюсь над тобой публично прямо в кресле.

Обдумывая технику предложенного процесса, Грей ненадолго заткнулся, а принцесса продолжила:

— Вручение же венка победителя королеве турнира первоначально считалось символом брачного предложения.

— Так я и знал, — с мрачной иронией кивнул Повелитель, уже убедившийся, что от лоулендского символизма ничего хорошего ждать нельзя.

— Но сейчас все изменилось. Венок стал лишь знаком признания красоты. А ответ на избрание королевой бывает различным. Шарф, платок, повязка — это ни к чему не обязывающие ответные дары, ювелирные украшения означают симпатию к мужчине, кольцо же на самом деле является символом открытого брачного предложения, но на моей памяти таким способом заполучить супруга никто не пользовался.

— На твоей памяти и венец кому-то другому вручали раз десять от силы, — вставил Рэт. — Когда какая-нибудь леди долго ломалась и никак не хотела давать кому-нибудь из твоих любимых родственников.

Элия кивнула и продолжила:

— Что касается обязательств дамы перед провозгласившим ее королевой турнира, то формально они заключаются в негласном обещании на последующем балу танцевать с этим кавалером все танцы, на которые он ее пригласит.

— А неформально?

— Дама может послать немилого кавалера очень далеко и отказать ему даже в одном танце, а может позволить куда больше, чем просто танцы, но это уже ее сугубо личное дело, — закончила богиня любви.

— Весьма познавательно, благодарю, — сухо кивнул Повелитель, выслушав рассказ и стараясь угадать, к какого рода кавалерам будут относиться сегодняшние победители турнира.

— Всегда пожалуйста и двойное спасибо за то, что не стал выбрасывать меня из ложи за пришедшуюся не по вкусу информацию, — пошутила богиня, вспоминая печальную судьбу болтливого Джея.

— Нет, моя прелесть, молва все-таки права: попасть к тебе на язычок — худшая из кар, — рассмеялся Злат.

Элия скромно улыбнулась в ответ на комплимент.

— Да уж, язык у нее что бритва, — довольно, словно личный биограф богини, подтвердил Рэт и продолжил, плетя двусмысленную вязь слов: — Если она зла, может убить словом, но опять-таки все в мире, по словам философов, по своей природе дуально. Если принцесса в хорошем настроении, то и иметь дело с ее искусным язычком — просто божественное удовольствие.

Чтобы не поставить себя в дурацкое положение, Повелителю Межуровнья осталось только молча кивнуть. Элия с прежней задумчивой улыбкой спокойно выслушала тираду Грея, король ухмыльнулся.

— А на кого, если не секрет, ты поставила в метании ножей? — поинтересовался Злат, меняя тему разговора на более приличную и наблюдая за тем, как уже вторая группа участников, среди которых был и принц Кэлберт, занимает позиции на турнирном поле напротив мишеней.

— Конечно, на Кэлберта, — призналась богиня.

— Он действительно так хорош? — вопросительно выгнул бровь Злат. — Или ты ставила на того, кто может вручить тебе венец?

— В метании ножей он лучший, — коротко подтвердила принцесса, впрочем не опровергая второго предположения.

— Кажется, дорогая, ты очень точно можешь спрогнозировать результаты турнира, — прокомментировал Повелитель ответ богини, следя за безукоризненно-меткими, но в то же время такими изящно-небрежными бросками Кэлберта.

Принц действовал с таким уверенным видом, что, казалось, нисколько не сомневался в грядущей победе. Да, судя по результатам, сомневаться воистину не стоило.

— Я примерно знаю, на что способен каждый из родичей, знаю их слабые и сильные стороны, пределы возможностей, но предсказать точно результаты всего турнира не смогла бы никогда. Случайность может помешать даже лучшему воину. А последний этап — парные поединки — совершенно непредсказуем, как непредсказуемы Силы Случая и их жребий.

— А на кого же ты ставила? — встрял в философскую беседу Рэт со своим меркантильным вопросом.

— Я не делала ставок на третий тур, — покачала головой богиня.

— Не любишь рисковать? — подколол принцессу Повелитель Межуровнья.

— Не люблю рисковать там, где можно обойтись без риска. Зачем играть с удачей тогда, когда это не жизненно важно? — ответила Элия.

— Иногда ты бываешь такой мудрой и предусмотрительной, что тошно становится, — хмыкнул Грей. — Хочется брякнуться тебе в ножки, лобызать пол, по которому ты ступаешь, и громко молиться, восхваляя величие богини.

— А кто тебя останавливает? — удивилась принцесса. — Можешь прямо сейчас и приступать.

— Уела, доченька, — заржал король, откидываясь на спинку кресла.

Рэт немного подулся для виду и, расхохотавшись, проникновенно сказал:

— Я лучше отложу это важное мероприятие до вечера, совершу обряд очищения и только потом приползу в твои покои. Не возражаешь, дорогая?

Признав оригинальной манеру назначать свидание, богиня тоже рассмеялась и заметила:

— Посмотрим. Все будет зависеть от объема пыли на полу в моих покоях, которую ты можешь слизать.

Так зрители королевской ложи перебрасывались шутками до самого завершения второго этапа турнира и объявления победителей. Элия угадала — Кэлберт стал лучшим в метании кинжалов, оставив далеко позади почти всех противников. Чуть хуже, чем пират, выступили Энтиор, Лейм, Мелиор и Джей.

Приняв от главного судьи металлическую статуэтку — кинжал с обвившейся вокруг него розой — и серебряный венец, принц без колебаний развернулся в сторону королевской ложи и, гордо вскинув голову, быстрым шагом направился прямо туда.

Преклонив перед богиней колено, Кэлберт торжественно провозгласил:

— Элия, я прошу тебя стать моей королевой турнира и принять этот венец в знак согласия!

Принцесса сняла с головы венок, возложенный на ее голову Элегором, и, держа его в руках, кивнула.

Торжествующе улыбнувшись, бог опустил свой венец на медовые волосы сестры. Не так давно он стал побеждать в турнирах и еще не успел привыкнуть к тому потрясающему ощущению восторга и чувству превосходства, которые давала победа.

— Прими мой ответный дар, победитель, — не менее торжественно, зная, что брату будет приятен именно такой тон (ведь он еще не успел наиграться в самого крутого метателя кинжалов), ответствовала богиня.

В руках Элии появилась великолепная брошь с крупным изумрудом. Кэлберт замер в восхищенном изумлении и был не в силах вздохнуть, пока богиня прикалывала украшение на кожаный жилет брата, наброшенный поверх тонкой зеленой рубашки.

Потом принц осторожно, словно величайшую из драгоценностей Вселенной, взял руку богини и поднес ее к губам.

— Молодец, сынок, за это стоит выпить! — одобрил достижения Кэлберта король, разом снизив накал романтичности момента на несколько градусов.

— Остался еще один, — тихо прокомментировал Рэт, подводя итог этапам турнира, уже врученным богине дарам, и с некоторой долей иронического сочувствия взирая на брата принцессы. Похоже, тот до сих пор не мог избавиться от романтического флера при восприятии Элии. Сам-то Грей отлично сознавал, какой опасной и безжалостной стервой является его прекрасная любовница, но все равно почему-то никак не мог разлюбить ее. Осознав в очередной раз эту истину, шпион утешил себя шоколадным батончиком с ликером.

Кэлберт нехотя отпустил руку принцессы, встал и с чувством выполненного долга направился к столу с батареей бутылок, чтобы выбрать достойную для празднования победы.

Через десять минут ложу наводнили успевшие переодеться и вооружиться для последнего этапа турнира принцы и активно включились в процесс поднятия бокалов за успех брата. Их ревнивые взгляды не раз останавливались на броши, сияющей на жакете бога, символе не формального дара, а искренней симпатии. Кэлберт встречал эти взоры довольной и гордой улыбкой, думая о том, с кем, согласно обычаю, сегодня будет танцевать на балу Элия.

Второй перерыв по времени был короче первого, поскольку с освобождением поля от мишеней расторопные помощники судей справились быстро, а магическая подготовка к третьему этапу оказалась хоть и зрелищной, но короткой.

Маги развернули заранее приготовленное и проверенное лично принцем Рикардо заклинание силового барьера. Оно мгновенно расчертило поле на равные квадраты, достаточные для ведения парных поединков. Чары на несколько секунд словно накрыли поле радужной пеленой, а потом постепенно потускнели, превращаясь в обычные цветные линии, проявляющие свою магическую суть во время поединка только в случае нарушения фехтовальщиком границ отведенного участка или применения военной магии.

Вот прозвучал первый из трех предупредительных сигналов, зовущих воинов на ристалище, и самые ярые энтузиасты тут же ринулись на поле. Но принцы еще не успели покинуть королевскую ложу, когда, разбрызгивая огненные искры, дурным голосом сумасшедшей сирены взвыло контрольное заклинание.

Взгляды зрителей и участников разом обратились ко входу на турнирное поле, стремясь увидеть идиота, обнаглевшего настолько, чтобы попытаться протащить с собой запрещенное магическое оружие невиданной силы.

Перегнувшись через перила ложи, Кэлер поперхнулся от неожиданности и выронил надкушенную колбаску. Удивлению бога не было предела! Спутанный ловушкой контрольного заклинания, грозно сдвинув брови и наполовину вытащив свой громадный меч из ножен, барахтался Конан. Громовые раскаты гневного голоса варвара слышали все: «Колдуны проклятые, пустите! Я вам живо головы-то снесу! И все причиндалы поотрываю да в зад затолкаю!»

— Что за хрень? — в замешательстве пробормотал Кэлер, почесав в затылке пятерней и недоумевая, как его приятель мог во все это вляпаться.

Все находящиеся в ложе разделили его изумление, обойдясь при этом без столь красноречивых жестов.

— Ничего не понимаю, — пожал плечами Рик и телепортировался в зону конфликта, пока заклинание нечаянно не засбоило и не дало Конану возможность выполнить ужасную угрозу насчет голов и прочего.

Один за другим принцы последовали за рыжим богом к эпицентру разборок, чтобы не пропустить самого интересного. Судьи спешили туда же для улаживания конфликта.

Тем временем в ожидании подмоги маги-контролеры, роящиеся вокруг скованного нарушителя, что-то пытались втолковать ему, а варвар орал в ответ еще более возмущенно: «Мой меч заколдован? Что за чушь?» При каждом его вопле несчастные вздрагивали, но упрямо продолжали исполнять свой долг.

Масса любопытствующих и вовлеченных в переделку превысила критическую, и зрители, не имеющие возможности оказаться поближе к месту разборок, совсем перестали что-либо понимать, пытаясь разглядеть среди мельтешащих фигур ключевые и разбирая в общем одуряющем шуме только отдельные громкие вопли типа: «Я те покажу, рыжий хрен, ошибку в чарах!»

Но вот Элии удалось опознать высокую жилистую фигуру Нрэна, стоящую рядом с виновником переполоха и огненно-рыжим Риком, получившим сегодня новое прозвище из уст красноречивого варвара. Принц Нрэн долго и внимательно осматривал меч Конана. А потом вернул его владельцу с коротким кивком. Рик тут же освободил гостя от чар. Одарив мага выразительным взглядом, варвар прошагал на турнирное поле.

Мало-помалу вся суета улеглась, и мероприятие снова вошло в привычное русло. Участники турнира один за другим проходили сквозь контрольное заклинание к месту жеребьевки, где Случай посредством магических шаров должен был выбрать им противника.

— Что все-таки у них там стряслось? — изнывая от любопытства, задал риторический вопрос Рэт и устремил взгляд на Элию, требуя объяснений от проницательной богини логики. Процесс жеребьевки шпиона интересовал слабо, а вот неизвестный скандал просто лишал покоя. Ерзая в кресле, Грей даже забыл про сласти, еще сохранившиеся в вазочках.

— Какая разница, — брезгливо пожал плечами Энтиор, оставшийся в ложе, всем своим видом показывая, что ему абсолютно неинтересно все то, что касается дикого дружка Кэлера.

Мелиор, тоже не спешивший на поле, подтвердил свое согласие с мнением брата надменным кивком. Элию же этот вопрос весьма забавлял, и она поделилась своими выводами с приятелем:

— Судя по возмущенным воплям Конана, вытянувшейся физиономии Рика и тому, что Нрэн допустил парня к участию в турнире, могу предположить, что гость нашего брата пытался пронести на состязания собственный меч, в котором нет ни капли магии, я бы даже сказала, что оружие нашего приятеля просто антимагическое. А несчастное заклинание, привыкшее к постоянной доле магического присутствия в любом оружии, взбесилось, решив, что меч Конана столь сильно заколдован, что этого просто нельзя учуять.

— Да уж, парня небось в первый раз в жизни заподозрили в принадлежности к ненавистному племени колдунов, то-то он так взбеленился, — иронически подметил король.

— Хорошо хоть, он не цивилизован настолько, чтобы предъявить короне иск за моральный ущерб, — рассмеялась богиня и поинтересовалась у Энтиора: — Ты больше не участвуешь в турнире, дорогой?

— Повредил руку, неудачно бросив кинжал, — с небрежной досадой ответил вампир, продемонстрировав сестре небольшую элегантную повязку бирюзового цвета на правом запястье.

— Понятно, — вместо дочери ответил Лимбер и ехидно осведомился у Мелиора: — А ты тоже, что ль, руки поломал?

— Да, папа, — процедил Мелиор, демонстрируя черную повязку на левой руке.

Король только хохотнул в ответ. Подавил ехидную улыбку и Повелитель Межуровнья. Между тем жеребьевка кончилась, и первые двадцать пар, по пять на каждого из четырех судей, заняли расчерченные магами места. Нрэн, как главный судья, должен был следить за общим ходом турнира.

Элия уже успела просветить Злата относительно правил ведения поединков, которые шли до первой крови или трех заступов за светящуюся линию силового барьера, так что гость богини со знанием дела следил за многочисленными парами фехтовальщиков. Пестрое зрелище схваток, которые вели всевозможным оружием разные по уровню мастерства и манере ведения боя воины, действительно захватывало.

Сведущие в турнирных делах болельщики встречали каждого мастера, выходящего на поединок, восхищенным гулом, полным сдерживаемого предвкушения. Взамен пары, закончившей поединок, по знаку судьи тут же возникала новая.

Стоило посмотреть, как танцевал с мечом рыжий вихрь Рик; с добродушной усмешкой теснил противника Кэлер, раз за разом принуждая отступать за черту; коротким порезом отмечал победу Лейм; плел изящный рисунок атаки Ноут; задумчиво, но безукоризненно отражал энергичные наскоки противника Ментор; спокойно и деловито действовал клинком Тэодер, и только Нрэн мог уловить в его движениях нарочитую медлительность; стремительным напором, под которым крылся тонкий расчет, брал Элтон; яростно и бесшабашно рубился саблей Кэлберт; оскалив зубы в хищной усмешке, мгновенным росчерком вырисовывал свой вензель на коже противника Джей. Да, на принцев стоило лишь посмотреть, чтобы понять, какими опасными противниками могут стать отпрыски королевской семьи.

Никакие чары и доспехи не защищали мужчин, сражающихся отличным боевым оружием, их хранили только собственное мастерство и мастерство противника, для которого нанесение сопернику серьезного увечья означало длительное разбирательство с судьями и практически верный проигрыш. Для кровавого выяснения отношений и личной мести существовали дуэли, сейчас же воины демонстрировали свои умения судьям, дабы стяжать славу и получить, если удастся, еще одну насечку на брошь-меч.

Принцесса всегда с наслаждением следила за тем, как танцуют клинки в руках настоящих воинов, отмечала сильные и слабые стороны сражающихся, запоминала незнакомые прежде удачные приемы.

— Жалеешь, что сама не можешь быть там со шпагой в руке? — увидев увлечение Элии, полюбопытствовал Злат, тоже получавший немалое удовольствие от диковинного зрелища.

— Почему не могу? — удивилась богиня. — В тренировочных турнирах, которые проходят без зрителей и наград и включаются в состав программы военных сборов, я участвую регулярно, а что касается таких показательных мероприятий, как сегодняшнее, то традиционалист Нрэн настолько закоснел в своих представлениях о проведении турниров, что даже не удосужился включить в свод правил параграф, запрещающий женщинам выходить на поле. Но я сижу в ложе, потому что пофехтовать можно в любое другое время, а вот полюбоваться таким зрелищем есть шанс далеко не всегда.

— А также получить венец, — вставил Рэт.

— Да, кстати о венце, — рассудительно продолжила принцесса. — А если бы я выиграла? Водрузить его на себя не имею права, поскольку в правилах четко сказано «победитель вручает венец по своему выбору любой из присутствующих на трибунах дам», а отдавать кому-то другому — смешно. Еще заподозрят в смене ориентации.

— Как и Рэт, признаю твою безграничную мудрость, дорогая, но пол лобызать все же не буду, извини, — высказался Повелитель в ответ на логичные рассуждения богини.

— Ладно, — пошла на уступки Элия, — облобызаешь в другой раз.

— Что-то Джей сегодня в ударе, — задумчиво прокомментировал Мелиор события, когда принц в очередной раз украсил личным «вензелем» физиономию второго противника.

— Все дело в регулярных тренировках, сынок, — ехидно пояснил принцу король. — Если почаще тяжести в ручках держать, они и вывихиваться перестанут.

Принц лишь скривил губы, игнорируя странные рассуждения отца. Он привык больше доверять силам магии и интриге, чем примитивному железу, хотя, надо признать, что в руках Нрэна этот примитив всегда срабатывал удивительно эффективно, но так ведь на то он и бог войны.

А Джей действительно был сегодня в прекрасной форме, смертоносно-быстрый и гибкий, словно мангуст, он вертелся вокруг противников, вынуждая их раскрываться, находя малейшую щель в защите и разя без колебаний. Элия с удивлением вынуждена была признать, что Мелиор прав — уровень мастерства брата стал выше, чем ей помнилось.

— Скажи, дорогая, эти поединки до первой крови действительно так безопасны, как сказано в правилах? — через некоторое время снова продолжил беседу Повелитель Межуровнья.

— Практически да, — подтвердила принцесса. — Ведь к турниру не допускают воинов, имеющих менее пяти насечек на броши-мече. А если на поле желает выйти кто-нибудь из гостей Лоуленда, то один из членов королевской семьи должен поручиться, что уровень мастерства гостя достаточен для участия в турнире. Так, Кэлер поручался за Конана и Связиста. Но, конечно, никто не застрахован от несчастных случаев на сто процентов, магическая защита на турнире запрещена, ведь он не тренировки для мальчиков. Целители несут постоянное дежурство и готовы оказать любую помощь тем, кто пострадал больше, чем положено правилами. В поединках до первой крови серьезные травмы редки, а вот в контактных боях переломы ребер, пальцев, даже конечностей случаются нередко. Если увечье серьезное и нанесено намеренно, то судья решает вопрос о дисквалификации участника.

— Но то, что оно нанесено специально, еще необходимо доказать, — с улыбкой заметил Энтиор, вспоминая о злоключениях Джея.

Будь бог развлечений сейчас в ложе, он бы болезненно поморщился, вспоминая о своих драгоценных пальцах, пострадавших в бое без оружия с кузеном Нрэном в то злополучное время, несколько сот лет назад, когда тот еще изредка участвовал в турнирах. Вор сыграл с воином злую шутку, украл со стойки шлем Нрэна за несколько секунд до начала парада. Воитель был просто в бешенстве, ведь, чтобы не сорвать мероприятие, ему пришлось прибегнуть к помощи магии и полностью переменить доспехи.

С присущим ему упрямством Нрэн докопался до истины и вычислил виновного. На последовавшем через несколько дней после парада турнире Силы Войны из Двадцати и Одной дали богу возможность отомстить. Воителю выпал счастливый шанс драться с Джеем, ведь вызова на дуэль вор никогда бы не принял. Сначала злопамятный Нрэн наставил брату множество разрешенных кодексом синяков, а потом так бросил на обе лопатки, что при падении принц повредил пальцы на левой руке, после чего воитель «случайно» наступил ему на правую руку и переломал все пальцы. Несколько мгновений тихого хруста — и Джей потом много дней при помощи сочувствующего Рика залечивал свои бесценные многострадальные пальчики. Нрэна сняли с турнира, хотя никто, разумеется, не посмел вслух обвинить принца в нанесении намеренных увечий брату. А злобу на воителя белобрысый бог затаил очень надолго.

Вот что вспомнил Энтиор с задумчивой улыбкой, когда вставил свое замечание в беседу Элии с Повелителем Межуровнья.

Но Джей сейчас не вспоминал старые обиды. Он дрался на ристалище с единственной целью — победить, к тому же среди соперников не было Нрэна, способного остановить бога и разрушить планы его мести. Да, среди конкурентов Джея были и более искусные и выносливые, чем он, но они отступали перед яростным упорством и хитроумными уловками принца. Бог играл всерьез, зная, для чего ему нужна победа.

— Ты был прав, Мелиор, — вслух согласилась с мнением брата Элия, когда через полтора часа главный судья огласил имя победителя.

Принц Джей, гордый и немного взъерошенный, как петух после драки, принял из рук Нрэна символы своей победы — металлическую статуэтку, меч в обрамлении роз и венок для королевы турнира. Усмехнувшись, бог украдкой скользнул взглядом по ложе, где сидела сестра. Она о чем-то спокойно беседовала с Мелиором и проклятым Повелителем Межуровнья, а безразличный взгляд принцессы скользил по полю. В душе принца поднялись новые волны досады и злой обиды. Секундное искушение изменить свое решение исчезло, изгнанное ярким пламенем жажды мести.

Джей коротко поклонился судьям, махнул рукой зрителям и легкой походкой направился к дворянским ложам, беззастенчиво разглядывая восседающих там дамочек. Принц быстро обнаружил нужную ему жертву.

Краем глаза богиня следила за маневрами белобрысого брата. Вот на его лице мелькнула злорадная усмешка, тут же спрятавшаяся под маской нежной страсти. Высокая, статная светловолосая красавица в темно-зеленом платье ответила богу пламенным взглядом карих очей. На щеках ее вспыхнул легкий румянец удовольствия. Женщина прикрыла лицо веером, всеми силами стараясь сдержать торжествующую улыбку и притушить хищный блеск в глазах. Вот Джей добрался до третьего ряда яруса, преклонил перед дамой колено и торжественно, добавив в свой голос несколько страстных нот, провозгласил:

— Дивная леди, лишь ваша красота достойна венца королевы турнира. Снизойдите же и примите его из рук ничтожного раба вашего великолепия, молю!

Рядом с Элией хрюкнул, сдерживая смех, Рэт; Энтиор и Мелиор метнули на принцессу опасливые взгляды и сочли за лучшее промолчать, сделав вид, что они вообще временно не существуют во Вселенной или существуют очень-очень далеко и в совершенно глухом состоянии.

Избранница Джея, освобождая место для награды, поспешно выдрала из волос фамильную диадему с изумрудами и склонила несколько растрепанную голову. Бог возложил на нее венец, и после секундного замешательства герольды, припомнив имя дамы, провозгласили леди Данарис королевой турнира.

Сияющая, как новый диад, женщина стянула с пальца кольцо с огромным изумрудом и протянула его в качестве ответного дара замершему в изумлении от такой наглой подлянки принцу. Скрипнув зубам и на все лады мысленно понося богатое воображение дуры, Джей принял кольцо и натянул его на палец под радостные возгласы охочей до сенсаций толпы.

Теперь настала очередь для мстительных улыбок принцессы Элии. Подавая обществу пример, богиня захлопала в ладоши.

— Прощай, номер три, — тихонько шепнул Рэт.

— Похоже, мы стали свидетелями редкого в Лоуленде брачного предложения на турнире, дорогая? — с вежливым любопытством провинциала спросил Повелитель Межуровнья.

— Похоже, что так, — с легким злорадством констатировала богиня.

— Вот до чего доводит бога жажда мести, — поучительно заявил Грей. — Желая досадить Элии, бедняга нарвался на предложение руки и сердца.

— Но, возможно, принц Джей действительно увлечен леди Данарис или даже влюблен в нее, — возразил Злат.

Энтиор и Мелиор продолжали хранить дипломатичное молчание.

— Ага. А свиньи летают! Джей — и в кого-то влюблен? — изумленно фыркнул шпион, несколько менее опасающийся принцессы, чем ее родичи. — А впрочем, Элия, скажи, что ты видишь между ними!

Богиня задумчиво посмотрела на бога воров и его счастливую королеву через призму своей силы и ответила:

— Данарис, графиня Ильнса. Несколько лун назад Джей очень активно добивался ее благосклонности. А потом, получив желаемое, через пару десятидневок исчез из Лоуленда. Дама действительно увлечена моим братом, но в большей степени ей льстит внимание и интерес такого знатного и могущественного бога. Джей после краткой вспышки желания значительно охладел к ней и сейчас почти равнодушен. Кроме обычного мужского интереса средней степени к красивому женскому телу я не вижу в Джее других чувств, хоть сколько-нибудь связанных с любовью.

— Ну вот, я был прав, — удовлетворенно констатировал Рэт и, хихикнув, заметил: — Жаль, что мы не стали заключать пари. Принц Джей просто хотел отомстить и сделал Данарис орудием мести, а оружие возьми да и выстрели в самого стрелка.

— Мораль: никогда не цельтесь в богиню любви из ее же оружия, — согласился Повелитель Межуровнья.

— И теперь его высочество будет вынужден принимать все ухаживания своей дамы на балу, чтобы не стать посмешищем в глазах общества, — злорадно продолжил Рэт, несмотря ни на что, все-таки оскорбленный тем, что кто-то осмелился пренебречь королевой его сердца. Но чтобы принцесса не могла заподозрить в нем таких чувств, Грей заметил: — Пусть он не сумел заставить тебя поревновать, Элия, но последний венок все-таки уплыл из твоих прелестных лапок к леди Дане.

— А вот за это мой брат будет наказан, — величественно кивнула принцесса, все еще находясь в ореоле своей силы. — Нет, не потому, что Джей отдал венец не мне, а кому-то другому, но потому, что он ради мести и злобы подарил то, что преподносят в знак восхищения, признания, благоговения, любви, дружбы, пусть даже желания. Он действительно оскорбил своим поступком мою божественную суть.

— И никакой личной мести? — лукаво поинтересовался Злат.

— Ну может быть, самую малость, — хитро улыбнулась принцесса. — Ведь работа должна приносить удовольствие.

Злат, Лимбер и Рэт расхохотались. По легкой улыбке позволили себе Энтиор и Мелиор.

Пока в королевской ложе обсуждались тонкости наказания принца Джея, Нрэн подводил итоги турнира и оглашал имена тех, кто удостоился почетного права получить еще одну насечку на броши-мечи по результатам выступлений. Как только принц называл имя очередного дворянина, получающего насечку, брошь победителя под воздействием силы бога войны мгновенно менялась.

Перечисление немногочисленных улучшивших свои показатели на целую насечку воинов не отняло много времени, и вот уже глашатаи возвестили окончание турнира. Элия, не дожидаясь появления в ложе братьев, поднялась, чтобы телепортироваться в замок. Зная характер своих родственников, богиня с уверенностью предположила, что принцы не собираются рисковать потерять ее расположение и не явятся пред очи сестры сразу же после финта, выкинутого Джеем. Уж лучше подождать бала в надежде на то, что богиня поостынет, и с ней можно будет танцевать и болтать, не опасаясь чересчур острого язычка.

— Передайте мальчикам мои поздравления, — попросила принцесса остающихся в ложе богов и исчезла. До бала еще оставалось много важных дел, первостепенным из которых был выбор украшений и платья.