ГЛАВА 17
Просидев, не меняя позы, еще некоторое время, причем в абсолютном молчании, я разглядывала своего нежданного и абсолютно негаданного мужа-демона так, словно увидела впервые. Красивое, ухоженное породистое лицо. Умные ярко-синие глаза. Густые черные брови красивой формы. Упрямый подбородок с едва заметной ямочкой. Щетины нет, и я ни разу ее не видела…
— Ты смотришь на меня так, словно уже прикидываешь, как бы поудачнее расчленить. — Чуть наклонив голову набок, Рург произнес это, и я моментально улыбнулась. — Почему тебе не нравится этот образ?
То есть всем остальным нравится?
— Он слишком порочен, — не став уклоняться, ответила честно. — Этот образ как глянцевая картинка. Недостижимый идеал. В нем все «слишком». Слишком мужественно, слишком соблазнительно. В наш эмансипированный век таких, как ты, практически не существует, и именно потому этот образ пользуется бешеной популярностью у женщин. Они готовы рвать друг другу волосы и глотки, лишь бы такой мужчина стал их мужчиной, — криво усмехнувшись, пожала плечами. — Я не чувствую в себе желания соревноваться за твою благосклонность. Я не глупа и не уродлива, но тем не менее… Я знаю, что если придется соревноваться, то…
— Прекрати. — Не позволив мне договорить вполне очевидное, Рург упрямо мотнул головой. — Разве ты еще не поняла?
— Что именно?
— Теперь ты моя супруга. Ты. Ты и никто иной. Иных просто не будет.
— Почему? — Доверие? Хм… Нет, сначала информация.
— Это невозможно, — замолчав так, словно ему было сложно продолжить, демон помедлил, но все же решился: — По нашим меркам, по демонским, я урод. Именно из-за шрамов. Демонов не интересует облик, они видят сквозь него. И видят все. Особенно изуродовавшие меня шрамы. — Напряженный взгляд, усмешка и продолжение. — Ты первая, кому они безразличны. Ты первая, кто предпочла демона человеку. Ты первая, кто подарил мне вещь, сделанную своими руками. И ты первая, кто от меня забеременела…
Неловкое молчание, взгляд в сторону, а у меня просто нет слов. Значит ли это…
— Как давно у тебя шрамы?
— Больше ста лет.
— О… — Мысленно ухнув, уточнила: — А лет тебе сколько?
— Чуть больше трехсот. Триста девять. — Снова взгляд глаза в глаза и нервное: — Хочешь узнать, кто и как?
— Да.
— Женщина. Ведьма. В то время я был молод. — Недовольно поджав губы и поморщившись, Рург мотнул головой. — А еще груб и коварен, как ты говоришь. Жил в свое удовольствие. Я наследник. Я имею право на все. На статус, силу, влияние, женщин. Любых. Без их согласия. Я так думал… И, как ты уже догадалась, поплатился. Она была против. Она хотела быть свободной. Она… Если бы не отец, я бы убил ее за это, — и снова тяжелое молчание, но он договаривает до конца: — Она прокляла меня. Не знаю, откуда она узнала об этом оружии и где взяла, но однажды, когда я снова пришел к ней, она набросилась на меня как фурия и успела нанести несколько ножевых ранений, шипя, что ненавидит и проклинает.
— Как? — Напряжение, с которым он рассказывал то, что наверняка хотел забыть, перешло и на меня. Но я должна знать. Должна.
— Я стал импотентом. Частично.
— О… — Застыв, могла только ошарашенно хлопать ресницами. Жестко. Да, о таком бы и я тоже молчала. Ужас! Нет, он виноват, это даже не обсуждается, но проклинать так??? — А…
— Частично, Ева. — Невеселая усмешка и пояснение: — Я мог только тогда, когда этого хотела женщина. Если женщина не хотела, я не мог. И как ты думаешь, как часто меня хотели женщины? Сами. Без принуждения.
Бедняжечка… Сто лет евнухом! Но…
Стоп.
— Но во сне я не хотела!
— Хотела. Всегда хотела. — Едва заметная усмешка на губах и сверкнувшие синие глаза. — Даже когда не хотела, ты все равно хотела. Звучит странно, но это правда. Ты нуждалась в этом. И хотела.
Прошептав последние слова, демон тут же потянулся ко мне за поцелуем, но когда оставалось всего ничего, то недовольно рыкнул и снова отстранился.
— Да что такое! Ева!
— Что?
— Это будет всегда?
— Ты о чем? — потеряв нить разговора, нахмурилась.
— О тошноте. Это ужасно!
— Ну-у-у… первые пару месяцев.
— Сколько???
— А может, и больше.
— Ева-а-а… — Простонав, демон откинул голову на спинку кресла и продолжил стонать уже там. — Нереально!
— Зато я чувствую себя хорошо, — не сдержав ехидства, довольно улыбнулась. Да, это нереально, но как же я рада, что в этот раз токсикоз пройдет мимо меня.
— Прости. Это главное. Ты права. — Тут же сев ровно, Рург посмотрел так серьезно, что я удивилась. — Твое хорошее самочувствие для меня очень важно. А я потерплю.
— Ты меня пугаешь…
— Ну я же твой муж. Я обязан сделать так, чтобы тебе было хорошо.
Как-то некрасиво это прозвучало. Надув губы, скривилась.
— Что?
— Обязан? А если бы не был обязан?
— Ева, нет. Не то. Я обязан не потому, что обязан… Тьфу! — Чертыхнувшись от того, как нелепо это прозвучало, демон пару секунд подумал и решительно кивнул. — Вернее так: я хочу и я сам желаю сделать все, чтобы тебе было хорошо. — Загадочный взгляд на меня, а затем прозвучало лукавое: — А теперь спроси меня «почему?».
— Почему?
— Потому что ты моя большая и чистая. Единственная. Навсегда.
Мм…
— Не веришь.
Ага.
— И именно поэтому я даже не подумаю сказать, что влюблен.
О?
— Заинтриговал?
Не то слово!
— Я старался.
Ах ты!
— Но я не лгу.
Э…
— Я тебя удивил?
Все это время я лишь выразительно смотрела, но на последнем вопросе не выдержала и возмущенно рявкнула:
— Очень!
А он засмеялся. Шут гороховый!
— Тебе нравится надо мной так глупо шутить?
— А я не шучу. — Резко оборвав смех, Рург тут же посерьезнел. — Это правда. Хотя я и нервничаю, но не лгу. Согласен, это все начиналось как игра, и даже скажу больше — игра еще не завершена. Но согласись со мной. То, что произошло и продолжает происходить между нами, намного больше, чем игра. Это уже жизнь. Наша с тобой жизнь. И по твоим глазам вижу, ты это поняла сама.
— Что именно?
— Что ты мне дорога. Не как игрушка и не как инструмент в игре, а как женщина. Любимая женщина. Женщина, которая подарила мне шарф, связанный своими руками.
— То есть ты, — недоверчиво прищурившись, констатировала, — меня любишь.
— Не уверен, но, кажется, да.
— Кажется? — Немного обидевшись, попыталась отстраниться, но мне не позволили, крепче обхватив за талию.
— Я еще не понял. Но ты мне нравишься. Даже больше чем просто нравишься. — Пытаясь донести до меня свои мысли, демон нервничал уже весьма заметно. — Ну Ева! Ну что ты…
— Хорошо.
— Что?
— Я не буду тебя третировать и выбивать признание. — Милостиво кивнув, почему-то улыбнулась. Он был таким обескураженным. Таким няшным… — Но как полюбишь и будешь уверен, тут же скажешь. Договорились?
— Э… да. — Ошарашенно кивнув, демон вдруг усмехнулся вслед за мной. — Вот поэтому ты мне и нравишься. Ты непредсказуема. Нелогична. И ты… меня любишь.
— Ха! — Тут же вздернув подбородок, расфыркалась еще сильнее. — Еще чего! Ты врун!
— То есть врунов не любят?
— Нет. Любят честных.
— Не вся правда приятна и полезна.
— Не передергивай. Та правда, которая касается нашей семьи, — тоном подчеркнув слово «семьи», еще и пальчиком в его грудь ткнула, — должна быть известна обоим. Иначе это не семья. Кстати… Ты семью-то хочешь? Или я зря распинаюсь?
— Хочу. Очень. Иначе той ритуальной ночи не было бы.
— Тогда тем более. Ты можешь скрывать от меня своих клиентов, родичей и знакомых. Свою работу и работников. Но скрывать правду о своих планах на меня, Лесю и малыша ты не имеешь права.
— Хорошо. — Серьезный кивок, а затем лукавое: — Но ты меня все-таки любишь.
— Р-р-р!
Не скажу! Вот не скажу первая, и все!
Проболтав ни о чем еще некоторое время, заодно узнав, что сейчас человек он потому, что так легче переносить симптомы токсикоза, я чувствовала в себе невероятную легкость, игривость и, как ни странно, спокойствие и уверенность, а затем и вовсе разулыбалась, услышав, как бурчит его желудок.
— Голодный?
— Немного. Но есть могу не все. Хм… О! А ты мне расскажешь? Ну что можно, что нельзя?
— Можно все, что хочешь, кроме сигарет и алкоголя. Когда я была беременна Лесей, то ела именно мандарины и селедку. Не всегда, конечно, но иногда накатывало. А так все, что и всегда. Но не завтракала, потому что тогда тошнило больше всего. В основном после двух часов и на ночь.
Припоминая все подробности первой беременности, рассказала и о слабости в течение дня, и о желании поспать, и о вечно ноющей пояснице, и о судорогах в ногах под утро в конце срока…
— Ужас!
— Ага.
— Ладно, разберемся. — Встав и потянув меня за собой, Рург отправился на кухню. — Ужинать будешь?
— Конечно. Ты, кстати, уже что-нибудь решил? Как дальше? Будем и дальше жить раздельно?
— Хм… Если честно, то пока не думал. А ты как хочешь?
— Не знаю. — Неопределенно пожав плечами, тут же уточнила: — Но жить с твоими родичами я не хочу. С тобой хочу, а с ними нет.
— Без проблем. Тогда есть два варианта. Тут или в городском доме.
— Тут. А что за дом?
— Пока его нет, но я куплю. — Уверенно забивая в панель заказ на ужин, демон пожал плечами. — Раньше не было необходимости. Я жил или в родительской усадьбе, или здесь. Но ты права, пока лучше пожить здесь. Сначала стоит купить и обставить да дождаться родов… — Непривычно нежный взгляд на мой пока еще плоский живот, мечтательная мысль в глазах, уверенный кивок и вопрос: — Как думаешь, кто будет?
— Мальчик.
Удивившись моей уверенности, Рург покончил с заказом и тут же расположился на соседнем кресле-стуле.
— Ты уже знаешь?
— Да. Он сияет, как ты. Как мальчик.
— Ты его уже чувствуешь?
— Да. — Кивнув и пожив ладонь на живот, улыбнулась. — Он еще крошечный, но я его уже чувствую. Как Лесю, как тебя. И он тоже всех нас чувствует. Кстати… Как думаешь, он будет демоном или ведьмаком?
— Демоном. А когда родится девочка, она будет ведьмой.
Э?
— Когда???
— Ага. — Широкая ухмылка и задорное подмигивание. — Хочу еще как минимум девочку. Или двух. А можно и трех.
— Сам рожать будешь! — возмущенно запыхтев, все равно чувствовала приятную щемящую нежность.
— Без проблем.
— Ловлю на слове.
— Я влип?
— Да!
Расхохотавшись в унисон, мы весь оставшийся вечер пикировались шутками, периодически отвлекаясь на то, чтобы рассказать о себе и своих увлечениях, пристрастиях и предпочтениях. Пару раз мимо нас пробегали Олеся и Мраш, но большого внимания нам не уделили, стащив из холодильника несколько кусков пиццы и снова ускакав наверх. По словам моей кровожадной ведьмочки, в игре буквально вот-вот планировалась большая вечеринка, и отвлекать ее не стоит.
— А звездопад?
— Мам, три часа! Три часа, и пойдем! К тому же еще не ночь!
Аргумент.
— А может, не стоит разрешать ей так много играть? — Проследив взглядом за убегающей Олесей, Рург вопросительно приподнял бровь.
— Не буду спорить. Но у тебя есть альтернативные варианты? Дома Лесик ходила в школу и уроки делала, но я сомневаюсь, что в вашем мире аналогичная школьная программа.
— Верно… — Задумчиво потерев подбородок, демон выдал: — У меня были приходящие учителя. Думаю, стоит и Олесе подобрать индивидуальную программу обучения.
— Было бы идеально. И мне.
— Тебе?
— Конечно! Я знаю только то, что нарыла сама, а этого мало. Хочу знать все.
— Все знать невозможно. — Широкая улыбка, но я тут же его передразнила, скорчив рожицу. — Кстати, я посмотрел тот фильм.
— ?
— «Формула любви». Так что на сеновал я согласен. Только без кузнеца. К тому же мы уже прекрасно обошлись и без него. — Игриво подмигнув и вогнав меня в краску, демон тихо рассмеялся и добил: — Где будем сегодня сеновал делать?
Маньяк! Мой маньяк! Впрочем…
— Конечно, под звездами!
В итоге к ночной прогулке мы подошли со всей ответственностью. Еда и чай для тех, кто проголодается, плед и одеяло для тех, кто замерзнет, а также фотоаппарат для того, чтобы запечатлеть эту красоту. Сегодня дождя не было, вчерашние лужи высохли, так что ночь обещала быть идеальной.
— Лесик, всех покрошила?
— Ага.
— Собирайся, мы уже готовы. Джинсы надень и кофту не забудь, нам простуда не нужна.
— Ноут?
— Не стоит, лучше фотик.
— Ага.
Собравшись в два счета, уже через десять минут дочка нетерпеливо сбегала по лестнице, правда, приостановилась на первом этаже, когда увидела Рурга, стоящего рядом со мной, и с вызовом поинтересовалась:
— Вы теперь мой папа? Или нет? Как мне вас называть?
Смешавшись от ожидаемого, но тем не менее достаточно провокационного вопроса, мы переглянулись с демоном. Он, тщательно подбирая слова, попытался разрулить ситуацию:
— Я муж твоей мамы. Биологически я не твой отец, но если ты захочешь сама, то зови папой. Если нет, то по имени. Рургом. Олеся, я понимаю, это неожиданно для тебя, но так получилось, и этого не изменить. Мне нравится твоя мама, и я рад, что она стала моей женой. Я буду заботиться о ней и о тебе. Я давно хотел семью…
— То есть ты ее любишь? — Подойдя ближе, ребенок включил непосредственность. Умеет, это я знаю, как никто.
— Э… я пока не могу ответить на твой вопрос. Скажем так, я в нее влюблен.
— Не врешь. — Оценивающе прищурившись, дочь широко улыбнулась и выдала: — Молодец. Значит, буду звать тебя папой. Всегда хотела большого и красивого папу! А ты мне что-нибудь подаришь?
— Леся! — Пытаясь сдержать смех, потому что шокированный детским признанием Рург выглядел комично, я тут же погрозила пальцем маленькой террористке. — А ну не вымогай!
— Мам!
— Да нет, это нормально. — Все еще пришибленный признанием ребенка, демон настороженно уточнил: — А что ты хочешь?
— Часики хочу! И колечко! И…
— И машинку, — прервав поток детских пожеланий, сурово нахмурилась.
— Машинку?
— Губозакатывающую.
— Ма-а-ам!
— Да, милая?
— Ну что ты? У тебя-то есть!
— С часами согласна, они лишними не будут. А кольцо — обручальное. Вот найдешь себе мужа, он тебе подарит.
Фыркнув на мое условие, ребенок все же успокоился и не стал настаивать.
— Ладно. Тогда часики. И еще ты мне обещала перчатки связать!
— Все еще хочешь?
— Ага.
— Без проблем. Завтра утром найдем красивую модель, и папа (умышленно назвав демона папой, улыбнулась, когда его взгляд снова стал затуманенно-счастливым) купит нам нитки и крючок. А теперь айда на прогулку — звезды ждать не будут.
— Ура-а-а! — Рванув на улицу наперегонки с Мрашем, дочка даже не подумала о том, чтобы подождать нас, взрослых.
— Я ее уже опасаюсь. Мои сестры намного более скромны в пожеланиях, а еще мне жалко того, кого она выберет в мужья.
— Ха. Ты еще не видел, как она зомби крошит.
— Да-а-а… И откуда в ней столько кровожадности? — Косой взгляд на меня и загадочная усмешка. — Не знаешь?
— Понятия не имею!
— Наверное, наследие демонов, не иначе. — И снова загадочная усмешка, и он тянет меня на улицу. — Идем, а то все звезды без нас попадают.
Некоторое время послушно идя за «большим и загадочным», я молча переваривала его последнюю фразу. Хм… опять тайна?
— Ру-у-ург?
— А? — и столько понимания в косом взгляде на меня, столько таинственности…
— Рассказывай.
— Что?
— Покусаю!
— Мм? А за какое место?
— За все! — Шутливо рыкнув, потребовала: — Что за демонское наследие?
— Мать Виктора — демоница. Последняя демоница рода Сорентрианхид.
Еп-п-п… Не знаю, как мои глаза не выпали из орбит. Шокированная новостью, некоторое время молча шла, абсолютно не глядя куда. И только когда мы остановились у края развалин замка, там, где начиналась дорога в небо и где мы решили обустроить место для наблюдения за звездопадом, я отмерла.
— То есть Леся демоница?
— Полукровка. Она не прямой потомок, не дочь, всего лишь внучка. Виктор — ведьмак, потому что мужчина, и унаследовал способности и расу отца, а вот с Лесей все намного сложнее. Она унаследовала расу матери, то есть твою, она чистокровный человек, но тем не менее в ней пока еще дремлют, и я рад, что дремлют, да еще и под печатью, способности бабки. Илона была достаточно неуравновешенной, но очень сильной демоницей.
— Была?
— Да, она умерла. В роду Сорентрианхид все демоны со временем сходили с ума и умирали, да и с детьми у них не задавалось — это кара за раскол клана. Сорентрианхид не был наследником. Такова плата за отказ воссоединения. Это не я придумал, это было всегда.
— Жуть. Но… — Тут же найдя взглядом дочь, уже доставшую фотик и вовсю фотографирующую пейзаж и развалины в романтичных лучах заката, уточнила: — А что с Олесей? Она тоже сойдет с ума?
— Нет. Она же не демон. Да и не Сорентрианхид. Теперь она, как и все мы, из клана Обверон. Об этом объявит на балу сам император.
— Кстати о бале! Давай-ка подробности.
— Без проблем. Слушай…
Усадив меня рядом с собой на заранее расстеленный толстый плед, демон подробно рассказал, как это будет выглядеть. В принципе обычная великосветская тусовка. Все красивые, наряженные, хвастающиеся друг перед другом драгоценностями, статусом и достижениями. Кроме того, раз в год именно на балу происходят награждения за заслуги перед отечеством и раздача бонусов и прочих плюшек. Именно под такую раздачу попадем и мы. Семья станет кланом. И не просто кланом, а из иеррнатов поднимется на ступень выше — в карригнаты, как по секрету шепнул ему сам Бриан. Это что-то вроде как из баронов в графы.
Сильно. Ну и чем нам это будет грозить со стороны остальных?
