ГЛАВА 16
Попытка написать личное сообщение многоуважаемому господину гному и раздраженный скрип зубами. Облом, ежики. Забыли, что доступ на общение ограничен?
Да, если честно, то забыли. И что теперь?
Оценивающий взгляд на иконку Трофима, затем не менее оценивающий — на иконку скайпа… Нет, не буду.
А что буду?
Откинувшись на спинку кресла, некоторое время задумчиво смотрела сквозь ноут, прикидывая и так и этак. Как повести себя, чтобы выиграть этот раунд? Ясно, что Рург себе не враг, и еще яснее, что, начни я предъявлять все то, что узнала, мы или поругаемся, или он снова состряпает жалобную мордашку, и я прощу, так и не выяснив причины.
Не могу я на него злиться… долго. К сожалению.
Эх, ну почему я такая глупая? Поняла ведь уже, что влюбилась. Не могла не влюбиться. Это судьба? Или карма? И надолго ли? Ведь влюбленность — это далеко не любовь. Месяц, полгода, а потом? А потом, если все продолжится в том же духе, то хана. Хана всем светлым чувствам и мечтам о «большой и чистой».
Потому что она не бывает большой, если не взаимна, и не бывает чистой, если лжива. Может, я и дура, но не настолько.
К счастью.
Итак, что делать будем, ежики?
Все правильно — пообедаем.
Прислушалась к материнскому компасу и, обнаружив дочь в ее комнатах, тут же отправилась к ней. Немного озадачившись, что она до сих пор не заявила о своем пробуждении, хотя был уже третий час дня, прошла сквозь гостиную и остановилась в дверях спальни. О… ну все верно. Моя воинственная защитница крошит ни в чем не повинных квадратных зомби. Могла бы и догадаться.
— У тебя еще голова от них не квадратная?
— Не-а.
— Может, погуляем? На улице солнышко…
— Не, ма… Мы сейчас пойдем коней ловить. Давай позже?
М-да.
— Обедала хоть?
— Ага. Я тебе там оставила. На столе.
Лентяйка маленькая. Вот уверена — не мне она оставила, а просто не прибралась. Усмехнувшись и отметив, что Мраш чуть ли не больше Олеси переживает за происходящим в игровом мире, покачала головой, но промолчала. Успеют еще малыши взрослой жизни хлебнуть.
Ладно, пойдем проверим, что же мне оставила моя маленькая ведьмочка. Не забыв заглянуть в японскую гостиную и отметить, что демоны хоть и ликвидировали остатки двери и кресла, но новые на их месте не появились, поставила себе галочку на память. Придет вечером — предъявлю.
О! Салатик из морепродуктов! Превосходно. Почему-то именно сейчас, при взгляде на еду подумалось о том, что от меня откупились. Я сейчас имею в виду Трофимку. Слишком быстро. Слишком много. Слишком честно.
Зуб даю, он рассказал мне не обо всем. Хм… Уничтожая кальмара, нарезанного мелкой соломкой, и заедая его листочками зеленого салата, задумчиво прищурилась. Сначала он отрицал даже возможность того, что я узнаю правду от него, а затем вывалил немало, что сама бы я узнавала достаточно долго.
То есть остальная правда еще хуже?
Да куда уж хуже-то??!
Или… стоп. Опять надумываю лишнего? Хотя нет.
Нет. Так точно надумаю.
Покачав головой на самого инициативного ежа-фантазера, выдающего предположение одно нелепее другого, неторопливо доела салат, убрала остатки в холодильник и, взяв кружку с зеленым чаем, снова отправилась наверх. А ведь я, увлекшись компроматом, совсем забыла о том, что хотела выяснить возможные причины плохого самочувствия своего «большого и предусмотрительного». Жаль, новый свекор так и не ответил — пил ли Рург вчера. Ну да ничего, и без этой информации разберусь.
Следующие несколько часов я искала, читала, снова искала, но так ничего внятного и не нашла. Демоны никогда не болеют. Демоны никогда не признаются в своей слабости. Демоны невосприимчивы к проклятиям.
Ну и как это понимать?
Или слабости демонов — это «большой-большой» секрет, который нельзя доверить «эфиру»? А что? Версия, вполне достойная.
А если зайти с другой стороны? Не о демонах искать, а о проклятиях?
Еще несколько часов… И снова практически ничего. Все строго под грифом «секретно», и у меня, увы (кто бы сомневался!), нет доступа такого уровня.
Единственное, что я смогла найти, это то, что проклятие никогда не добавляет от себя. Если Леся сказала «по заслугам», значит, по заслугам. Все, что они сделали мне, вернулось им. Мое прощение тут роли не играет. Свекор пил мою жизнь и силу и разом лишился всего. А что такого сделал мне Рург, что его тошнит и накатывает слабость? Хм… нет, не сходится.
А может, и сходится. Просто я до сих пор не знаю всех подробностей. Нервирует. Сильно. Так, а кроме свекра и Рурга пострадал ли кто-то еще? Ну чтобы попробовать соотнести «преступление» и «наказание». Может, будь у меня побольше данных, я бы смогла понять логику воздаяния?
Ой, а это еще кто?
Удивленно рассматривая новый контакт в скайпе, настойчиво набивающийся в друзья, я только через пять секунд поняла, что Бриан — это не кто иной, как император. Еще три секунды на то, чтобы взвесить все «за» и «против», а затем, естественно, принять приглашение. Императорам не отказывают. Даже жены иеррнатов.
И сразу же видеозвонок. Неужто так припекло?
— Привет, Андревна. — Клыкастая ухмылка на морде высокопоставленного демона моментально навела на невеселые размышления, а тон неслабо насторожил.
Неужели сейчас я узнаю о наказании за несанкционированное с «верхами» проклятие?
— Вечер добрый. — Учтиво кивнув, я не торопилась интересоваться целью визита, предпочитая выждать. Ну мало ли? Может, просто заскучал.
— И даже не поинтересуешься, зачем я тебе звоню и как узнал координаты вызова?
— О, прошу прощения, ваше величество, а зачем вы мне звоните и как узнали координаты вызова? — решив прикинуться блондинкой, вдобавок ко всему сказанному я пару раз удивленно сморгнула.
— Ерничаешь?
— Как можно!
— Значит, ерничаешь. — Ухмылка стала шире, а глаза, наоборот, сузились в едва видимые щелки. — Ладно, не суть. Ты там ко мне в гости не собираешься?
— Зачем? — Если у демона глаза были едва видны, то мои, наоборот, распахнулись во всю возможную (и невозможную) ширину.
— То есть как это — зачем? Я тебя приглашал?
— Ну… вроде как. При случае…
— То есть не собираешься?
Начиная нервничать от странных и нелогичных намеков, нахмурилась уже сама.
— Вы уж давайте прямо. В гости или на ковер?
— Хм… В гости. На ковер. — Короткая задумчивость, а потом искренний громкий хохот.
М-да, что-то хорошо у меня сегодня получается демонов развлекать. Может, зря меня Рург в жены взял? Надо было в шуты податься… ага, при императоре!
Наконец отсмеявшись, демон несколько раз качнул головой, а я так и не поняла, мне ли это предназначалось. А не помутился ли разум у нашего Милосердного? А то как-то странно он себя ведет.
— Ладно, давай начистоту. Что за обиды на меня, я не понял?
— А еще чище можно? Вы сейчас о чем?
— О своей рубашке. — Снова косая усмешка и уточнение: — О своей четвертой рубашке за день, которую стоит только надеть, и она рвется на спине. Ничего не напоминает?
Я искренне пыталась сдержать смех. Честно. И целых три секунды мне это удавалось. А потом… спрятав лицо в ладонях, я смеялась так, что сползла на пол, чтобы он меня не видел.
— Ы-ы-ы… у-ха-ха-а-а… а-а-а-у-у-у-ы-ы-ы…
В перерывах слушая его, как ни странно, терпеливые вздохи, не могла успокоиться. Нет, это непередаваемо! Рубашки! У него рвутся рубашки!!!
— Про… сти… те… может, перезво… ните? — кое-как взобравшись на кресло, глянула на сосредоточенного демона и не выдержала — снова закатилась. — Ы-ы-ы-ы!!!
— Ева!
Жуткий рявк, и смех как рукой сняло.
— Ик…
Ага. С такого не просто икать начнешь — описаешься. Если не хуже.
— Закончила? — Мой судорожный кивок в ответ и ступор с широко распахнутыми глазами. — Отвисни. В общем, ты все правильно поняла. Когда это закончится?
— Я не знаю, — прошептав еле слышно, поняла, что влипла, и весьма серьезно. — Лекарь сказал, что когда прощу.
— Какой лекарь? — искреннее недоумение, и мне тут же приходится объяснять, что мужу тоже прилетело. — Тошнит??? Демона???
— Да, — смущенно отведя взгляд, попыталась внести креативное предложение: — А вы плащик пока поносите… Вам пойдет.
— Уже. — Высокомерный фырк, и император задумчиво забарабанил когтями по столешнице, а я только сейчас поняла, что на его плечах действительно видны пряжки плаща.
Странно, вообще-то он в рубашке.
— Она тоже порвана. — Кивок на мой красноречивый взгляд и решительное: — В общем, так. Жду в гости. Вместе с дочерью. Думаю, на следующий день после бала будет самое то. — Даже не обратив внимания на мой шокированный взгляд, демон вопросительно кивнул. — О бале в курсе?
— Нет.
— Да? Хм… Ладно, муженька допросишь. Но ты меня поняла, да?
— Ага…
Скиснув так, что это стало видно, даже не пыталась скрыть, как шепчет еж-интуитивист: «Хрянова»…
И почему я с ним согласна?
— Так, Андревна, а ну отставить! — Резко нахмурившись, император только что кулаком по столу не стукнул. — Не съем я тебя. И даже не понадкусаю. Будем проклятие разбирать и снимать. Заодно в права наследования вступать будете. И да, под моим четким контролем. Я в этом заинтересован. Все остальное узнаешь у мужа. Все, не кисни. — Вывалив на меня все возможные и невозможные ценные указания, император на секунду притих, а затем широко и клыкасто улыбнулся, когда за моей спиной пространство сменило плотность. — А вот и он. Все, голубки, оставляю. И на балу чтобы были оба.
И взгляд такой, что понятно — посмей мы ослушаться, и нас настигнет то самое «хрянова».
Хрянова.
Ладно, это неактуально.
— Привет, муж. Поговорим?
— Поговорим. — Хмурый взгляд, но не на меня, а на ноут, где только секунду назад сияла морда его величества. — Что ему было надо?
— Не поверишь. Мое прощение. — И снова он стоит надо мной, а я в кресле со сложенными на груди руками. Вот только почему он снова человек?
— То есть?
— Тебя тошнит, а у него рвутся рубашки.
— О-о-о. — Удивившись так сильно, что несколько секунд просто недоуменно меня разглядывал, муженек начал медленно, но верно растягивать губы в ухмылке. — Правда, что ли?
— Да.
А затем уже громко и продолжительно смеялся он.
Эх, зараза… Какой же у него сексуальный смех!
А ну цыц, ежи!!!
С улыбкой дожидаясь, когда мой «большой и коварный» отсмеется, не могла заставить губы принять нейтральное положение. Да, я им любовалась. И да, я все понимаю… И ничего с этим поделать не могу. Эх, глупая-глупая Ева…
— Ясно. То-то он твои координаты требовал. — Наконец отсмеявшись, Рург присел передо мной на корточки и, как я и предполагала, сложив губы бантиком, признался: — И Трофим мне тоже отчитался. Злишься?
— Да.
— Сильно?
— Очень.
— Простишь?
— Когда-нибудь. — Понимая, что мной снова манипулируют, поражалась, как ловко у него это получается. — Но с тебя три желания.
О да! И коварные ежи уже придумали первое желание! Улыбка, больше напоминающая оскал, да так, что Рург моментально настораживается.
— Ева?
— Да, любимый? — Изобразив смущенное непонимание, для полноты образа убрала руки и нагнулась, приблизив лицо так близко, что между нами оставался едва ли сантиметр, и загадочно прошептала: — И я тут подумала… Ты мне больше ничего рассказать не хочешь? Пока я сама не узнала и еще больше не обиделась? А?
— И что я в тебе нашел? Не знаешь? — Весело сверкнув глазами, демон также понизил голос до шепота. — Не хочу, но вижу, что придется. Что тебе рассказать, дорогая?
— Все, что касается меня и дочери. Все, что касается меня и тебя. Все, что касается наказания за твое воздействие на меня.
— А ты не размениваешься по мелочам, — оценивающий взгляд, иронично приподнятая бровь, а затем неожиданно ласковое, — любимая.
— Учусь. Любимый.
Миллиметр… еще миллиметр… еще…
— Черт! — отшатнувшись так, что едва не упал, Рург стремительно вскочил и почему-то отпрыгнул. От меня. Метра на три. — Черт!
— Опять? Тошнит? — Чертыхнувшись уже с раздражением на саму себя, я смотрела, как он глубоко дышит ртом, пытаясь унять тошноту. — Неужели реакция на меня? Это глупо…
— Нет. Не на тебя. — Сморщившись, демон недовольно выдал: — Ты пахнешь гелем для душа. Это реакция на парфюмерный запах.
— То есть? — озадаченно уточнила. — Тебя мутит от запаха парфюмерии???
— Да.
— Уверен?
— Да. Был сегодня момент. — Не став рассказывать подробно, демон недовольно дернул плечом. — Прости… Ты бы не могла помыться?
— Да могу, — обескураженно ответила и пожала плечами, но тут в голову пришла еще одна сумасшедшая мысль, и я настороженно уточнила: — Только на запах? Или еще есть раздражители?
— Парфюмерия, табак, алкоголь. Периодически возникает желание прилечь и, как ни странно, поспать. — Он снова недовольно поморщился и задумался. — Ел сегодня всякую ерунду. У тебя, кстати, мандарины есть?
— Есть.
— А селедка?
И тут я поняла, что кувалды будет мало…
Молча и напряженно рассматривая своего «большого и чистого», сама лихорадочно считала дни и тщательно копалась в своих ощущениях. И…
И докопалась. Понятно. Понятно, почему, когда я пыталась найти его своим внутренним локатором, я наткнулась на мешанину невнятных ощущений.
Этого не могло случиться, но это случилось.
— Ева?
Вынырнув из прострации, исподлобья глянула на встревоженного моим молчанием демона.
— А сам ты еще не догадался?
— То есть?
Сжав челюсти, зло мотнула головой. Не догадался, значит… Ну да, куда уж там. Демонов не тошнит. Даже во время беременности. И на мандарины с селедкой их не тянет.
А вот меня тянуло. Точь-в-точь, как с Лесей.
— Ева?!
— Не кричи. — Сморщив нос, загнала раздражение подальше, а затем преувеличенно радостно и широко улыбнулась (чуть скулы не свело) и громко отчеканила: — Поздравляю, любимый! Ты беременный!
В обмороки я тоже падала.
Правда, не так громко…
Некоторое время рассматривая валяющегося у стены демона, не могла поверить своим же словам и ощущениям. Десять дней. Я беременна уже около десяти дней. Именно с первой ночи. Именно ребенок тянул силы из демона. Не я. Рург был прав — ведьмы не способны на подобное. Но вот маленький демоненок… вполне. Что ж, я не против ребенка, отнюдь. Для меня это поистине неожиданное событие, но все-таки радостное. Скучно точно не будет. А вот хочет ли ребенка он?
По реакции видно — он его не планировал, так что злиться и обижаться бессмысленно, но возникает закономерный вопрос: если не беременность, то что еще он скрывает?
— Рург? — Опустившись на корточки, легонько похлопала демона по щеке и, добившись открытых глаз, поинтересовалась: — Может, хоть на кровать переляжешь? Мне, конечно, льстит, что ты у моих ног, но не так долго.
— Ева… — Хриплый шепот и нервное: — Скажи, что ты пошутила!
— Когда?
— Ева!
— Не кричи. — Абсолютно спокойно встретив взгляд потемневших синих глаз, продолжила: — Нет, я не пошутила.
— Я мужчина!
— Ты не поверишь, я в курсе.
— Я не могу забеременеть!!! — Рывком приняв сидячее положение, Рург сжимал кулаки, но пока держал себя в руках, и я чувствовала, что сдержит. Теперь, разобравшись, кто и где, я его чувствовала.
— Я могу.
— Э-э-э… что?
— Беременна я, а все негативные ощущения благодаря проклятию достались тебе. Так понятнее?
Выругавшись достаточно цветисто, демон вдруг осекся, замер, а затем вперился в меня неверящим взглядом:
— Повтори. Ты что?..
— Я беременна. Около десяти дней. Так понятнее?
— Ева…
Внимательно всматриваясь в его глаза, не могла успеть уследить за резко сменяющимися эмоциями. Удивление, шок, радость, снова шок, странная грусть, тревога, озадаченность…
Откуда это все?
— Ты злишься?
А почему в голосе столько искреннего сожаления?
— За это?
— Да.
— Нет.
— Нет? Но… — Мотнув головой, Рург наконец встал и недолго думая устроился в рабочем кресле, умудрившись одной рукой подтянуть меня к себе и усадить на коленях. — Так. Давай начистоту. Если честно, то сейчас я в замешательстве. Что происходит?
— Не совсем поняла вопрос. — Повернувшись так, чтобы видеть его лицо, чуть наклонила голову. — Ты о моем положении или о своем состоянии?
— Я обо всем. О тебе. О твоем положении. О том, почему ты так спокойна. И о том, как это смогло случиться вообще.
— Хм… На последний вопрос ответить проще всего. — Позволив себе снисходительную усмешку, продолжила: — Когда мужчина и женщина не предохраняются…
— Ева, стоп. — Прервав меня на полуслове, демон тут же пояснил: — Ты говоришь о человеческих мужчине и женщине. С ними да, это классический вариант. Но не вариант демона с ведьмой. Я консультировался — вне брака у нас детей быть не могло.
— Хм… — Удивленно приподняв бровь, понятия не имела, что на это ответить. — Ну и как это смогло случиться?
— Не знаю. — Задумчивый прищур, а затем уверенное: — Но думаю, кое-кто мне ответит на этот вопрос. Очень подробно. — Снова задумчивость, а затем еще один внимательный взгляд на меня. — Как насчет остальных вопросов?
— С какого начать? — Чувствуя уверенность и совсем неожиданное спокойствие, вдруг поняла, что, в отличие от меня, демон совсем не спокоен. Об этом говорили потемневшие глаза и напряженные скулы. А еще пальцы, которые неосознанно мяли мою футболку, к счастью, не трогая кожу. Нервничает. Сильно. Почему?
— Почему ты так спокойна?
— Мне на тебя накричать?
— Ева. — Недовольный укоризненный взгляд, а я лишь пожала плечами.
— Я не злюсь.
— Почему?
— А на что?
— Хм… — Недоверчивый пристальный прищур, а затем хмурое: — То есть не на что?
— Если ты о ребенке, то нет. Я не злюсь. Это он меня спас, начав впитывать твою силу и энергию.
— Уверена?
— Да. И добавлю — я рада, что беременна. Что бы ты ни думал сам. — С вызовом вздернув подбородок, посмотрела ему четко в глаза. — Я вижу, ты этому не рад…
— Ева! — гаркнув, этот… «большой и громкий» стиснул меня так, что я крякнула. — Не мели чепухи! И даже не вздумай ее думать! И плевать на каноны! — Услышав мой сдавленный писк, демон моментально ослабил хватку и, уже более бережно обняв, одной рукой взял за подбородок и, коротко поцеловав в губы, прошептал: — Я в шоке, но я рад. И даже согласен на все прелести токсикоза и все твои желания. Только не злись. Никогда. — Проникновенный взгляд в глаза и умильная кошачья мордочка. — Согласна?
Ну и как тут сказать «нет»?
— Я подумаю.
