Глава 43

Вернувшись в отведенные нам с подругой покои, застала там недовольную Дашу. Это был непростой для нас день — насыщенный событиями, впечатлениями и эмоциями, а в случае кое-кого еще и грустными думами. Уверена, я Дашку как облупленную знаю. Если Сеятрика ей провести удается, то меня… Тот факт, что она интересовалась отдельным жильем и, слыша в разговорах имя Ирьяна, внутренне напрягалась, я для себя отметила. И вновь вернулась в мыслях к своим сомнениям относительно здравости этого их с побратимом намерения пройти обряд единения. И все бы ничего, будь в запасе время. Тогда бы многое утряслось само собой. Но времени не было. В этом я тоже ощущала собственную вину: мы с Эльтаром так стремились официально объединиться, что невольно толкали в пропасть несчастливого будущего и подругу с выбранным ею мужчиной. А почему несчастливого? Она выбирала не сердцем.

— Дарька, — напоминая самой себе заезженную пластинку, напустилась на нее, — может быть, признаешь, что поспешила, приняв предложение Сеятрика? Уверена, стоит ему все объяснить, и проблемы не будет — не похож он на сгорающего от любви безумца. Не спеши… Даже твое положение дает тебе немного времени — отложи на месяц обряд. А вдруг вы помиритесь на торжественном приеме в честь нашего принятия в фиорд? А? Представь: Ирьян пригласит тебя на местный вальс, и вы как закружитесь вдвоем (не зря же ты у нас танцами занималась!)… и на волне всеобщего восхищения помиритесь!

— Что за дикие выдумки? Что значит «отложить»? И что мне это даст? — раздраженно и вздорно отозвалась Даша, скрестив руки на груди. — Сколько говорить можно? Мы все решили и намерений не изменим! Если хочешь мне добра — перестань поминать капитана «Астартуса» к месту и не к месту! Все, нет его в моей жизни!

И что на это ответишь? За другого жизнь не проживешь и свой разум в чужую голову не вложишь, как бы ни хотелось… У каждого своя судьба. И у кого-то она легкая и покладистая, а у кого-то заковыристая и сложная. Или это характер? Что в принципе одно и то же: «Посеешь привычку — пожнешь характер, посеешь характер — пожнешь судьбу». Все Дашкины неприятности не от глупости, а от поспешности и слепого упрямого нежелания признавать чужую правоту.

— Ладно, — вздохнула я и, шагнув к подруге, обняла ее, — просто переживаю и хочу такого же счастья, как у себя. Но вижу, что ты его подменяешь чем-то другим…

— Ответственностью! — расслабляясь и обнимая меня в ответ, пояснила Дашка. — Я сегодня подумала: у каждого любовь своя, у вас — такая пылкая и доверительная, а у нас будет спокойная и дружеская. И это тоже неплохая основа для семьи. Поэтому я решила, что буду, как эятеры, относиться ко всему с точки зрения их ответственности — буду стараться быть Сеятрику хорошей женой и лучшей мамой своему ребенку.

Мысленно застонав, подумала о неполноценности такого подхода к организации собственной жизни. Так в итоге взвыть можно от этой ответственности и мир не в радость станет, если все делать, переступая через себя. Не в духе максималистки Даши это, а значит, не осознает она, на что себя обрекает. Но как свернуть ее с этого пути, я не знала. Поговорить с Ирьяном не могла — обещала подруге, а с Сеятриком… Не станет ли это оскорбительным, лицемерным поступком, которого не поймут оба?

— Поступай, как знаешь, только не забывай о своей великой мечте — встретить истинную любовь! — прошептала ей.

— А я поняла, что все это розовые детские сказки, — немного грустно хмыкнула Даша в ответ. — Повзрослела, наверное, наконец-то вижу мир иными глазами. Реалистичным взглядом. И мне ясно, что лучше синица в руке, чем журавль в небе. Лучше надежный, пусть и не такой значимый для меня мужчина рядом, чем тот, кому я себя навяжу и всю жизнь проведу с осознанием этого факта.

В очередной раз поразившись, насколько же Даша и Ирьян не разобрались друг в друге (стремительное развитие событий, головокружительная страсть или отсутствие адекватного контакта между ними тому виной, но это факт!), только выразительно дернула бровью. Но не объяснить глухому, как звучит музыка ветра, не объяснить. А сейчас Даша со своим резким переходом к реалистичности была именно глуха. Хотя… это не я осталась с непонятными перспективами и грядущим материнством. Может быть, и меня бы потянуло в реализм? Возможно, Ирьян действительно не заслуживает ее, раз не сумел добиться от Даши доверия, не настоял. Было бы надо — нашел бы способ разобраться: мужчина как-никак… А так пока его линия поведения была мне не ясна — замкнулся в себе, и все. Но и утаивать от эятера новость о перспективах отцовства я считала неверным. Как минимум знать об этом он имел право.

Сменив тему, мы поделились друг с другом впечатлениями от той части дня, которую провели врозь. Даша общалась с Иолой и Скайтаром.

— Невероятно, насколько странные пары бывают порой в жизни, — высказала свое наблюдение Даша. — Такой энергичный и неугомонный мужчина, как Скайтар, и… такая вся домашняя и летаргически «спящая на ходу» жена. Поразительно!

— Но главное — видно с первого взгляда, что вдвоем им хорошо. А значит, не до впечатлений окружающих: они чувствуют, что подходят друг другу, а мнения со стороны пусть все оставят при себе, — поддержала я подругу в желании сменить тему, а сама зацепилась за мысль — почему это я, смотря со стороны, полагаю, что Даша и Ирьян — это лучше, чем Даша и Сеятрик?

Нет, нельзя лезть с наставлениями в чужую жизнь! Потом во всех последствиях виноватой окажешься…

— Завтра надо будет спуститься вниз, в административный купол фиорда, и, пользуясь любезным предложением Скайтара, присмотреть себе одежду для приема, — продолжила намечать Дарька план действий. — Прически я нам сделаю. Но вот обувь… Это гиперпроблема в нашей ситуации. Ты видела босоножки Иолы? Если я их надену, эффект будет тот же, как если бы я напялила короткие ласты.

Трагизм ситуации был мне понятен. Неужели придется опять появляться на приеме в моих «боевых и бывалых»? Тогда никакой наряд не спасет. Внешний вид моей убитой жизнью обуви все сведет на нет. Да и Дашины тапки изготовления Ирьяна — тоже не самый выходной вариант. Проблема, однако.

Дашка зевнула.

— Все, меня сонливость одолела. Давай завтра что-нибудь на свежую голову придумаем с обувкой? А пока — мыться и спать! — предложила она.

Я сама еле держалась на ногах от усталости бесконечного второго дня на Эятре, поэтому согласно кивнула. Так и время быстрее пролетит: завтра день, потом послезавтра, прием и — долгожданный обряд. Подумав о нем, немного заволновалась: чем ближе подходило важное событие, тем тревожнее было что-то напутать и не справиться. Все же чужая культура, иномирская особенность — как бы не опростоволоситься нечаянно.

Мы шустро приготовились ко сну и разбрелись по кроватям. Даша почти сразу засопела: все же в ее состоянии такие насыщенные и изобилующие контактами и общением дни — непростое испытание. А вот я, уже устроившись под одеялом, заснуть неожиданно не смогла. Проворочавшись с четверть часа, решительно вынула из кармана одежды переданный мне Эльтаром шарик и ушла в душевое помещение, чтобы не помешать сну подруги. Не совсем уверенная в том, верно ли все делаю, сжала упругий шарик три раза. Но тут же, немного напугав меня, шарик раздвинулся, образовав несколько частей, что-то вылезло изнутри, явив в итоге небольшой экран размером с карманное зеркальце. И в нем отобразилось лицо любимого.

— Дианочка, все в порядке? — первым делом озабоченно поинтересовался мой эятер.

— Да, все хорошо, — успокоила его. — Просто столько впечатлений от сегодняшнего дня, а мыслей о завтрашнем и послезавтрашнем еще больше, вот и не дают уснуть.

Эльтар улыбнулся.

— Относись к происходящему проще, — посоветовал он. — Все случится так, как случится, а в остальном положись на меня и Скайтара — мы не допустим неудобств или двусмысленных поступков. Это слишком безответственное поведение по отношению к таким значимым гостьям.

Я улыбнулась, впечатленная горячностью его заверений:

— Кое в чем и вы не сможете помочь…

— В чем? — вопрос раздался сразу после моей фразы и озвучен был не Эльтаром. Голос… Это же Ирьян! Вот уж не ожидала…

— Проблема с обувью, — смущенная тем, что у нашего разговора оказался свидетель, пояснила я. — Наряды для приема мы найдем, но вот туфли для наших ног — вряд ли…

Любимый тоже озадаченно замолк, явно размышляя над ситуацией. Потом повернулся в сторону, привлеченный какой-то неразборчивой фразой капитана.

— Сомневаюсь. — В ответ ему он качнул головой и, уже обернувшись ко мне, сообщил: — Проблема ясна, завтра что-нибудь буду придумывать.

Почему-то мне представились эятерские аналоги наших древних лаптей, наспех сплетенные из местной лозы по нашим меркам. Поэтому непроизвольно хихикнула. Захотелось сказать жениху, какое он у меня чудо, но присутствие свидетеля смущало.

— Ирьян ушел, — сообразив о причине моей заминки, со счастливой улыбкой сказал Эльтар. — Заглянул по пути к себе — он только что с корабля вырвался, разобрался с делами — вот и решил узнать о том, как прошла ваша встреча со Скайтаром.

Обрадованная нашим дистанционным тет-а-тетом, уже не смущаясь, прошептала:

— Люблю тебя!

— Я тоже! — с неимоверным пылом в глазах тут же ответил мой мужчина.

И мы еще с полчаса самозабвенно занимались милым и таким приятным нам, любящим, воркованием, пока Эльтар не спохватился:

— Диана, быстро иди спать. Ты непонятно как на ногах держишься после сегодняшнего, а завтра — день не проще: Иола вас гарантированно по всем магазинам протащит!

Ужаснувшись перспективе, попрощалась с любимым и отправилась спать. После общения с моим эятером настроение поднялось, я уже была уверена в благополучной реализации всех наших планов и ожиданий.

Под утро встрепенулась от странного шума. С трудом разлепив глаза (пробуждаться было еще рановато), непонимающе осмотрелась вокруг. Даша, укрывшись одеялом по самый нос, все так же мило посапывала на соседней кровати. Все было тихо и спокойно. Но тут звук, привлекший мое внимание, повторился. И я поняла, что это что-то зацарапалось о прозрачную стену комнаты.

— Ветка дерева, колышущаяся ветром, — подумала я, намереваясь заснуть снова.

И тут сообразила — какая ветка? какое дерево? Мы не на Земле и более того — очень высоко над поверхностью Эятры. Конечно, сфера главы иора располагалась не на заоблачных высотах, где проживали представители младших ветвей фиорда, но все же настолько высоко, что никакие деревья (даже эятерские исполины!) достать до нас не могли. Пронзенная внезапным соображением, резко вскочила с кровати и подбежала к наружной стене. Представшая картина заставила замереть в изумлении и ужасе. Зависнув на невероятной высоте на несущественной на вид плоской прямоугольной дощечке, напротив нашей комнаты находился Ирьян! У меня от шока перехватило дыхание, смотреть вниз было страшно. Зачем? Что он вытворяет?! Первым порывом было крикнуть Даше, но, сообразив, что подобные впечатления в ее состоянии вредны, сдержалась. А эятер между тем, быстрым взглядом всмотревшись в мое наверняка потрясенное лицо, с сосредоточенным видом поднес свою лапообразную ладонь к прозрачной поверхности и кивнул мне на нее.

Сообразив, что он просит меня об ответном жесте, не понимая, зачем, прикоснулась ладошкой к тому же участку стены, что и он, только со своей стороны. И тут… с легким гулом, образовав небольшое сквозное окно, часть стены «растеклась». Я, испуганно отдернув руку, обнаружила, что капитан «Астартуса» всунул в образовавшееся отверстие довольно объемный сверток. И все это, балансируя на такой высоте, на ветру, который разметал прядки его волос. Испуганная тем, что Ирьян может упасть, не задумываясь, схватила сверток, стремясь помочь завершить этот опасный маневр. Речевые функции от волнения атрофировались, поэтому, судорожно перехватив передачу, я только и смогла прохрипеть:

— Зачем?.. Что?.. Вы ненормальный!

— Это обувь. Я после первых дней вашего пребывания на корабле понял, что вам она пригодится, и передал сообщение в наше земное представительство с просьбой со следующим звездолетом отправить необходимое. Все должно быть по размеру. Из-за того, что «Астартус» задержался на Джиале, звездолет нас догнал — как раз сегодня подлетел к Эятре.

Непроизвольно хлопнув ресницами от такой, в буквальном смысле слова, самоотверженной заботы, проявленной этим необъяснимым для меня мужчиной, с трудом пробормотала:

— Но зачем так?.. Опасно же… — и спросонья запоздало сообразив о главном (не ради же меня он вместо серенад под окном с обувной коробкой экстремально высоко порхал над землей!), выпалила: — Дашу сейчас подниму!

— Нет! — поспешно качнул головой эятер, отчего его немного повело в сторону на этой странной, висящей в воздухе тонкой опоре, а мое сердце едва не оборвалось от страха из-за его, казалось бы, неминуемого падения. Но обошлось — ловко сбалансировав уже свободными руками, он восстановил равновесие и спокойно добавил: — Не надо тревожить, пусть спит.

Нервно сглотнув, прижимая к груди коробку, истошно закивала, согласная в этот момент на все — только бы он как-то переместился на прочную опору под ногами.

— А как вы… вниз? — на выдохе испуганно спросила я.

— Не переживайте, спущусь. Я с детства полетами на скаэлотах увлекаюсь. Спокойного вам сна, — прощально махнув мне рукой, он плавно стал отдаляться, немного согнув ноги в коленях и совершая вираж за виражом.

Затаив дыхание, я до последнего вглядывалась в удаляющуюся фигуру отважного мужчины. Вот не представляю, что теперь и думать… Ничего я не понимаю в этом эятере. Неожиданно сообразила, что «окно» в стене затянулось и вновь стало монолитной преградой для бушующего ветра. Фигура Ирьяна превратилась в неразличимую даже для моего усовершенствованного зрения точку. Шумно выдохнув, еще раз поразилась тому, на какую высоту он отважился взлететь, да еще в такую «нелетную» погоду. С трудом заставив тело двигаться, молясь о том, чтобы Ирьян благополучно приземлился, вернулась к кровати. Даша продолжала все так же мирно спать, даже не подозревая о том, что ради нее только что совершили настоящий подвиг. Не больше и не меньше! Эх…

Раскрыв коробку, обнаружила шесть пар обуви, плотно уложенных внутри, — универсальные темные лодочки, простые балетки и удобные полукеды для каждой из нас. Не люби я уже Эльтара, наверное, начала бы за это так необходимое нам сейчас чудо обожать Ирьяна — какие наблюдательность, предусмотрительность и забота! И это в то время, когда мы устраивали на его корабле безумие за безумием. Как бы понять, что там у него в душе творится?! С этой мыслью я снова заснула.