Глава одиннадцатая. Проблемы.
Джил
В обратную дорогу я надела теплые нижние юбки, плотное шерстяное платье, а поверх подбитый мехом спенсер. Мэри на всякий случай захватила для меня еще манто и сунула в руки муфту. Хорошо, что английские зимы не очень суровые! Но даже здесь долго на холоде не просидишь - февраль! А помнится, мне даже в ноябре путешествовать было холодно.
Как только мы прибыли в Лондон, нас тут же засыпали приглашениями на немногочисленные приемы и балы.
Так как это делается заранее, будет время подготовиться и съездить к миссис Вернон за новыми нарядами. Но мне сейчас больше всего хочется попасть к бабушке!
Так что, самым первым утром по приезду я умчалась к ней, оставив Артура в одиночестве разбираться с накопившимися делами.
- Бабушка! - я ворвалась с дом с потоками холодного воздуха, совсем позабыв о должных приличиях.
Для начала расцеловала Рольфа, потом всех остальных кого встретила по дороге к столовой. Бабушка была там. Обнявшись с ней, наконец вспомнила, что все еще одета.
Передавая теплый спенсер и меховую муфту радостной Бетти, произнесла:
- Как тут вы?! Как я скучала! Бабушка, хорошо ты с трубочистами придумала!
- Я знала, что ты меня поддержишь, - взволнованная бабушка, еще раз обняв меня, смахнула слезы радости. - Дорогая, садись, рассказывай, как вы живете... Здоровы?
- Конечно, все так замечательно, я же писала!..
Я болтала, рассказывая бабушке обо всем: как чудесно праздновали Рождество, как я впервые пробовала вино из бузины и вкуснейшие поссеты на праздничной ярмарке. Как каталась на лучших лошадках Артура и гуляла с ним по берегу моря под снегопадом.
- А еще мы выходили под парусом, и плавали по морю целую неделю, пока не было снега! Бабушка, это была сказка! Особенно плыть с фонарями по ночам. Море оно такое... такое... - я вздохнула...
Как бы там не было замечательно, только здесь у бабушки я чувствовала себя как дома. Повернувшись к Бетти и Летти, попросила:
- Рассказывайте, что у вас нового!
Новостей было уйма.
Миссис Батлер после того застолья по поводу моей свадьбы, нашла свое счастье с Рольфом и теперь даже улыбалась! Бабушка была рада, что они после венчания остались служить у нее.
Бетти тоже засобиралась замуж за Марка, нового бабушкиного садовника, а так как для своего сословия теперь она дама богатая, я за нее была спокойна. Теперь осталось только Летти пристроить и все.
В доме, "помогая" прислуге сойти с ума, бегало штук шесть сорванцов от пяти до восьми лет - новое дело бабушки. И занятия у них были крайне "сложные": помочь старой рыжей кошке миссис Торп воспитывать ее многочисленное потомство. Думаю, кошка и ее потомство были от этого воспитания не в восторге, в отличие от приемышей бабушки.
С улыбкой наблюдая за их играми с бедной кошкой, я решила, что как вернусь назад, пошлю к столу мальчишкам большую корзину яблок. Думаю, мисс Лили меня прекрасно поймет и может, что вкусное еще и добавит. Заодно уговорю ее приютить несколько малышей, мисс Лили женщина добрая, она поймет, да и Артур поддержит! Все сделаю... если успею.
А пока, сидя рядом с бабушкой, я нежно держала ее за руку и наблюдала как мальчишки, громко расхваливая поведение или ругаясь за непослушание котят, беззаботно носились по дому со своими питомцами.
- Весело у тебя, бабушка, - выдохнула я, прижавшись к ее руке щекой.
Она только улыбнулась и погладила меня по голове. Мальчишек постарше она отправляла учиться, а эти еще совсем маленькие - составляли теперь радость ее жизни.
Пробыв у бабушки целый день, к вечеру я вернулась к мужу.
С того дня почти через день, когда Артур по делам отправлялся в клуб, я уезжала к бабушке, где помогала ей возиться с мальчишками.
***
Утром мы с Артуром обсуждали хакнэ - английскую породу упряжных лошадей. Эти лошадки высоко вскидывают ноги на движении, поэтому аристократы очень любят запрягать их в свои экипажи.
Артур серьезно занимался их разведением, а в своем клубе он обсуждал свои занятия с джентльменами увлекающимися тем же. Сегодня он ушел пораньше, так как ему было необходимо срочно переговорить с герцогом Ремингтоном.
Я тоже собралась и, получив от Лили для бабушкиных питомцев корзинку с печеными сладостями, (ее прижав к себе, как самое дорогое, ее несла Мэри, полюбившая возиться с малышами), направилась в дом к графине Торнхилл.
На дворе солнечное мартовское утро. Такая рань! Пока большинство английских аристократов спали, а я уже сидела у бабушки и допивала свою первую утреннюю чашку превосходного сиамского чая в любимой маленькой столовой.
Еда была безупречной, несмотря на то, что сегодня в кухне я над ней издевательски экспериментировала. Бабушка в библиотеке разбиралась с отчетами управляющего делами поместья. Мальчики, только что, позавтракав, ушли заниматься с учителем. В доме было очень тихо, когда, громко постучавшись, в столовую вошел Рольф. На его серебряном подносе для корреспонденции лежала небольшое письмо в голубом конверте...
- Что это, Рольф? - спросила я прищурившись и не донося чашку до рта.
- Только что доставили, вам...
- Мне? - я так удивилась, что отставила чай и потянулась за письмом, тревожно поинтересовавшись. - Кто доставил?
- Они представились знакомыми мистера Дрейка и передали, что это от него...
- Что за знакомые? - меня это не в шутку взволновало.
- Из Египта...
Египта. Я судорожно выдохнула... Сердце побежало, руки мелко задрожали...
Началось! А я ведь знала, всегда знала, что скоро начнется...
Получив в руки письмо, медленно распаковала, словно затягивая эту минуту, и принялась читать:
"Самой милосердной на свете, мисс Джулиане Дункан!
Леди Джулиана, вы, скорее всего, уже супруга Артура, но я все еще не теряю надежды..."
Письмо видимо было направлено на то, что если его случайно прочтет Артур, болезненнее его уколоть... Я покачала головой, негодяй, да и только!
Дальше на полстраницы шли его уверения в вечной преданности и рассказ, как он в последнюю минуту решил отправиться не в американские колонии, а в Африку, о чем теперь совершенно не жалеет.
Я с осуждением покачала головой, Дрейк так и не поумнел, и не успокоился...
Закончил он свое послание так:
"P.S. Я увлекся археологией и нахожусь на раскопках. Если, что найду, вам пришлю первой, надеюсь, вы простили меня, моя прекрасная леди".
Искренне преданный, ваш Гаррет Дрейк".
Очень "преданный"... я скомкала письмо и кинула его в камин.
Просидев минут пятнадцать в задумчивости, спохватилась и вновь взялась за остывший чай. Но не могла даже пошевелиться - сидела и смотрела на бабушкины белые розы в римской вазе и думала о том, что скоро все закончится и никогда больше не повторится! А я вернусь к себе и долго буду чувствовать себя безмерно несчастной.
Занятая жизнь - лучшее лекарство от мыслей, от боли и страха. Так что я должна сделать?..
Первым делом сообщаю Роману, что вышла на след артефакта и теперь элементарно жду его появления. Он предложит план действий или хотя бы просто подключит Кларка.
И все...
Когда я от бабушки вернулась домой, оказалось, что к пяти часам вечера нам пожаловали гостьи... Мама и тетя Артура сидели в гостиной и пили чай. Раздевшись, я вошла в комнату, где их принимала мисс Лили, поздоровалась, вежливо расспросив их о самочувствии и делах.
Леди своим появлением в очередной раз напомнили, что мое время на исходе. Я видела, как сокрушена духом мама Дрейка, сейчас я понимала как больно, когда отнимают самое дорогое, потому начала разговор, который совершенно не планировала, изображая благополучие, которого не было:
- Вы наверно еще не знаете! Мы с Артуром получили известие от Гаррета! Уверял нас, что археология - его новое сердечное увлечение... - и я улыбнулась.
Внешне все получилось отлично, ну просто милые домашние сплетни в дружном семействе!
Миссис Дрейк напряглась, чашка в ее руке задрожала так, что она была вынуждена поставить ее на стол. Я понимаю, что эта тема для нее очень тяжелая, но лучше знать, что он жив и с ним все в порядке, чем предполагать неизвестно что! И вообще, что этому негодяю мешало написать матери и сообщить, что с ним все хорошо?!
Я, неестественно мило улыбаясь, продолжала:
- У него все замечательно, он сейчас в Египте на археологических раскопках. Обещал прислать подарок...
Теперь при слове "подарок" задрожали руки у меня и я поставила чашку на стол, виновато улыбаясь.
Мама Артура элегантно отложив чай, с укоризной сказала:
- Джулиана, вы же знаете какие у нас в семье отношения...
- Знаю, потому свое письмо он прислал мне... - абсолютно серьезно произнесла я. - Я пытаюсь помирить братьев!
Наверно это показательно, но единственное, что спросили сестры:
- Почему?! - в будущий мир между сыновьями они даже на миг не поверили.
- Я помирилась с Гарретом сама и хочу, чтобы это сделал Артур, - что же... подходит как вариант ответа, так как это в общем правда...
Сестры переглянулись. Как все-таки они похожи.
- Если ты это сможешь, я буду благословлять тебя каждый день... - расплакалась миссис Дрейк, тонкими пальцами резко вытирая слезы.
- Я постараюсь... Очень постараюсь... - если бы вы знали, что я буду вынуждена сделать с самим Артуром, вы бы говорили мне совсем другое!
Когда ближе к ужину вернулся муж, я вошла к нему в библиотеку и сев на диван напротив его стола, сказала:
- У нас сегодня были гости: твоя матушка и тетушка...
- Да? Я не смог их навестить. Позже заеду, извинюсь... - граф сидел за столом и увлечено просматривал какие-то бумаги. Я возвела глаза к потолку. Ну да. Ладно, встревать не буду, с родными сам разберется, уже большой мальчик.
- А еще получила письмо! - я произнесла это таким неестественно тихим тоном, что Артур наконец оторвался от бумаг и насторожено взглянул на меня.
- Гаррет пишет, что принялся за книгу о приключениях в Египте, которая принесет ему рыцарство и крупный земельный надел для потомков...
Артур медленно вернулся к бумагам, но было понятно, что он ничего не видит, обдумывая мои слова. Потом посмотрел на меня:
- Да? Никогда бы не подумал, что у него есть склонность к сочинительству! - медленно ответил он, не отрывая от меня задумчивого взгляда.
- Ты его еще не простил? - "удивилась" я. Я сама его не простила, но мне это и не нужно. А Артуру нужно, иначе он останется совсем один.
- Человек может уничтожить в себе всё - любовь и ненависть, веру и даже сомнение, но надо двигаться дальше не заковывая себя в рамки страха или обиды, иначе это тупик.
- А это возможно? - недоверчиво спросил Артур. - После всего сделанного им?
- Возможно! - уверено сказала я. - Если он понял как не прав... Да, и вместе вы сильнее...
Но Артур твердил свое:
- Значит, мне одному силы не хватает?! Ты чего-то боишься? Мне следует быть твоим единственным защитником, но, увы... - Артур театрально склонил голову, "сломленный" это мыслью.
Ну вот, он перевел все в шутку...
Так и быть, на сегодня братотерапии достаточно.
- Так что у тебя с продажей лошадок? Герцог принял твое предложение? - с неподдельным интересом спросила я. Артур, отложив документы в сторону на край стола, принялся энергично рассказывать...
Гораздо позже, глубокой ночью, я медленно подобралась к краю кровати. Встала над мужем... Во все глаза запоминая Артура, мягко подтянула к нему одеяло, чтобы лучше укрыть ноги - в комнате погас камин и было довольно прохладно.
***
Мэри, как оказалась позже, очень болтливая особа. Хотя при этом весьма умелая камеристка. Она ловко укладывала волосы в модные прически, приводила одежду в порядок и давала толковые советы по поводу обновления гардероба.
Сейчас я собиралась на небольшой прием к графине де Вер. Эта поездка задумывалась по одной причине - мне надо было переговорить с Кларком, который завел с ней знакомство и посещал ее вечера.
Личная горничная достала три новых платья для вечерних визитов, подбирая лучшее.
- ... А может быть, вы остановите свой выбор вот на этом, небесно-голубом наряде? - продолжала Мэри. - Он удивительно идет вам, подчеркивая красивый цвет ваших глаз. А вообще-то вы прекрасны в любом платье. Итак, я жду ваших распоряжений, леди.
Я понимала, что нужно что-то ответить вышколенной личной горничной или хотя бы пожать плечами.
Пришлось оглядеть модный туалет. Платье было классического "греческого" покроя. Наконец я кивнула. Мне подобранный наряд нравился. Прекрасный мягкий шелк, переливающийся разными оттенками голубого, платье длинное, струящееся. В нем сама себе буду казаться нежной, воздушной и легкой.
У графини де Вер я встретила бабушку и вообще вечер прошел очень хорошо: гости пели, ровесники бабушки и графини де Вер играли мазурку и вальс на старом клавесине, угощались вкуснейшими пуншами... вот только Артура не хватало, он был весь в делах.
Но самое главное, здесь не было Кларка! Теперь придется самой идти к Роме, так как запиской не отделаешься, надо с ним полноценно посоветоваться. Вызвать его сюда тоже нельзя, слуги Артура не должны ничего знать... Встретиться где-то, только затягивать решение, тем более я разработала простенький план: еду на прием к бабушкиной подруге, ухожу с него и с нанятым на улице кучером доезжаю до клуба, где "работает" Рома.
Остальное по ходу дела...
Артур.
Я был в клубе и договаривался о большой продаже лошадей, когда из окна заметил, как к зданию подъехал кеб, из которого в клуб послали мальчишку. Наверно с запиской...
Чуть позже из него вышла леди, укутанная в темно-синюю ротонду с мехом, в шляпке с большим капором, полностью прикрывшим ее лицо. Она медленно прогуливалась около деревьев по другой стороне улицы, когда к ней почтительно подошел Джон Стивер, громила-швейцар из клуба.
Как интересно, я с любопытством пригляделся к легкомысленной особе, что за пташка захотела для разнообразия крупного мужика?
Что-то в росте этой дамы было мне знакомо. Очень знакомо. Я привстал с кресла, всматриваясь в окно.
Джулиана.
Что за черт! Что ей здесь надо!
Кинувшись на улицу, я слышал, как меня позади удивленно окликнул герцог, потом кто-то из знакомых клубных завсегдатаев, а может кто еще... Я же почти ничего не слышал.
Раздосадованный и оскорбленный, вылетая на улицу, я никак не мог смириться с мыслью, что Джулиана мне изменяет!
Несколько раз глубоко вдохнул и шагом направился к конюшне за клубом. Надо отбросить злость и все сторонние мысли и сосредоточиться на главном. Зачем она ночью, возле мужского клуба встречалась со швейцаром?! Правда, поговорили они недолго, Джил села в наемный экипаж одна и тут же уехала...
О чем они могли с ним беседовать?! Откуда у нее такие знакомства?! Что за шпионские игры! Тут же услужливой памятью припомнились ею нарисованные схемы Лондонских улиц... неужели?
Бред же! Бред!
Я сухо приказал молодому груму привести моего коня оседланным к входу...
Джил
Вернувшись с вечера, я вошла в свою комнату и оказалась в полной темноте. Видимо слуги позабыли разжечь камин и свечи. Я на ощупь пошла по комнате в поисках или подсвечника, или колокольчика, чтобы позвать Мэри, как вдруг:
- А, вот наконец и ты... - в темноте раздался ледяной голос Артура.
От неожиданности я подпрыгнула, взвизгнув, и схватилась рукой за сердце.
На шум из маленькой двери появилась Мэри, с извинениями вернув "похищенный свет" в комнату. Видимо она забрала подсвечник, чтобы поработать над одеждой в гардеробной комнате.
Расстегнутый сюртук-визитка из тонкого темно-серого сукна, темно-серые шерстяные панталоны, туфли из тончайшей телячьей кожи - это злой как черт, сурово выпрямившись, Артур сидел на парчовом канапе, оглядывая меня словно ожившую мумию или же, сумасшедшее привидение.
- Хорошо. Раз ты уже здесь, попробуем разобраться в том, ради чего ты мне лгала! Чего ты боишься, Джил? Или, вернее, кого? Что за полуночные встречи со старыми солдатами возле мужских клубов? - ледяным тоном спросил он, равнодушно закинув ногу на ногу.
Ну понятно, Артур в диком бешенстве, потому что увидел, как я беседовала с Ромой. Как неудачно все сложилось, уж лучше бы сюда Рому пригласила! Все меньше шума было...
Я устало помассировала виски, стараясь избавиться от нарастающей головной боли. Наконец, сев прямо в верхней одежде на застеленную кровать, сухо ответила:
- Хорошо, Артур, давай разберемся.
Он слишком проницателен. Понятно, что у меня есть какая-то тайна. К счастью, Рома рассказал мне о выигранном пари, с которого началось наше странное знакомство. Но впутывать в эту историю другого историка, значило бы только усложнить дело.
Значит вот она... линия обороны.
- Жаль тебя разочаровывать, Артур, но я, ни от кого ничего не скрываю. Я ходила к швейцару в подробностях уточнить сплетню о пьяном пари и о женитьбе некого графа на драгун-девице...
Артур моргнул и отвел взгляд, но через миг по тому, как упрямо взлетел вверх его подбородок, стало понятно, что разговор у нас будет нелегкий.
- Я должен тебе объяснить, Джил...
Вид у меня был крайне скептический, но я решила выслушать его до конца. Меня эта история сильно зацепила и пусть на самом деле эта "обида" с моей стороны абсолютно необоснованна, но почему-то, несмотря на доводы рассудка, мне было до горечи обидно.
- Наверное, да! Ты должен объяснить. Продолжайте, сэр. Я вас слушаю.
- От кого ты обо всем узнала? Лорд Клифтон? Леди Агата? Кто тебе сообщил?! - не отставал Артур, наверно решив вернуть себе лавры обвинителя.
Но моего ответа не последовало. Я строго смотрела на него, ожидая пояснений. Артур, догадавшись, что сейчас "судить" никого не будут, уже тише сказал:
- Все же, как тебе это преподнесли?
Молчание. А что я скажу? Аноним письмо прислал? Знакомый историк с космической станции расписал в подробностях?!
- Черт возьми, Джулиана, ты самое необъяснимое из созданий женского пола! - с раздражением выдохнул он.
- Я жду обещанный вами рассказ, сэр, - я понимала, что не вправе мучить его подобным образом, но не могла удержаться из-за сильной досады от унижения. В конце концов, он мог сам все рассказать, тогда я бы не захлебывалась слезами в наемном экипаже, вспоминая слова Ромы: "Это было просто пари..."
- Бог ты мой, Джил! Я ведь тогда не знал тебя! Я понимаю, что это в любом случае низко, но мне тогда казалось, что...
- Достаточно, я поняла... - ну что я могу от него требовать?!
Я сжала руки в кулаки и выровняла дыхание, стараясь успокоиться. Это пари - огромная удача для проекта, но почему мне так безумно больно?!
Артур
"И как только дошел до такого?!" - уныло думал я, глядя из-под полуопущенных век на грустную жену, сидящую рядом на короткой софе и читающую книгу по истории древних ахейцев.
Теперь, то проклятое пьяное пари рушило хрупкое понимание, появившиеся после всего пережитого. Хотя пока еще не готов признать свою одержимость женой, но постоянно думаю о ней и даже не могу вспомнить, почему когда-то хотел остаться холостым!
Я ведь не просто хорошо чувствую себя с ней рядом, а нуждаюсь в ней! Давно должен был честно признаться себе, что влечение к жене переросло во что-то давно выходящее за рамки простого желания.
Сначала думал, что никогда не скажу ей о пари, а так как все в давнем прошлом, ей никто ничего не скажет... Потом убедил сам себя - не совсем искренне - что признание только унизит ее и Джил будет очень неловко...
Но теперь я видел, что трусливое молчание дало еще худшие результаты.
Джил мило принимала гостей и моих родственников, ласково встречала меня по ночам, но чудесное состояние счастья, когда живешь душа к душе - больше не появлялось, я постепенно отчаивался привязать любимую женщину к себе.
Теперь пытался не думать о своей роли в том пари, поскольку, эта моя "партия" была замарана грязью, а Джил стала мне настоящей половинкой!
О чем я думал в ту ночь?! Когда ее имя слетело с губ виконта? Ясно о чем. О глупейшей "мести".
Воистину, когда Бог хочет наказать, он отнимает разум!
Джил
Ну вот и Пасха с тянувшимся за ней началом большого Лондонского сезона.
Ко всему, сегодня у нас не просто какой-то там еженедельный прием, а большое празднование помолвки прямого наследника герцога Ремингтона - высокого худощавого лорда Эдуарда Ростана, джентльмена с выдающимся, поистине бержераковским носом. Надеюсь, натура у него такая же романтичная как у знаменитого литературного героя.
Так что вечером мы с Артуром отправляемся на большой бал!
Платье для этого знаменательного события было готово еще две недели назад. В этом бледно-зеленом шелке с фамильными изумрудами Инсбруков на шее и волосах я напоминала себе новогоднюю елку. Грустную новогоднюю елку, хорошо, что их в Англии пока не ставят и начнут это делать только лет этак через тридцать...
- Дорогая, что-то ты приуныла. Плохое самочувствие? - Артур нервничал из-за моей грусти, а я ничего не могла поделать, ну как мне с ним расстаться?!
- Надвигается настоящая гроза, - рассеянно добавил, он выглянув в окно. Я плотнее закуталась в теплую накидку потому, что весна недавно началась, а воздух вечерами еще довольно холодный.
Артур помог мне сесть в экипаж.
Почти голые деревья на улице покачивались от внезапно набежавшего ветра, небо вмиг закрылось свинцовыми тучами, люди на Лондонских улицах ускоряли шаг, торопясь по домам. Вдалеке одним за другим прогремели раскаты первого весеннего грома...
Мы направлялись в Бромптон-Кресчент - фешенебельный квартал полукругом стоящих богатых домов в Кенсингтоне, вернее сказать, полноценным кварталом он станет в 1840 г., а пока здесь стояли редкие, богатые и пока новые особняки Лондонской знати.
***
В переполненном гостями зале было удручающе жарко. Сегодня в гости к герцогу ожидали важного "родственника" - принца регента Георга IV, как было точно известно всему свету панически боявшегося сквозняков. Поэтому, несмотря на огромное количество гостей, здесь было натоплено непомерно! Я вообще откровенно здесь задыхалась после весенней уличной прохлады.
Поздравив хозяев, очень мне симпатичных старичков, герцога и герцогиню Ремингтон, мы с Артуром прошли в зал, где вежливо поздоровались со знакомыми гостями. Затем встали невдалеке от входа.
Гости все пребывали и пребывали. Еще бы, приглашение на праздник к герцогу такая честь!
- Леди Элеонор Стенхоуп, - громко доложил лакей имя одной из гостий прибывшей вслед за нами. Я увидела, как в зал вошла настоящая красавица, заставившая меня повернуться ей вслед и, обмахиваясь веером, внимательно рассмотреть.
Леди склонилась перед хозяевами в реверансе, затем прошла к гостям. Она была прелестна: болезненно хрупкий белокурый голубоглазый ангел! Настоящий символ красоты начала этого века.
Артур внешне держался холодно, если не сказать, высокомерно - вот и подлинный светский лев, граф Инсбрук проглянул.
Он отошел от меня вскоре после начала приема и сейчас беседовал с седым худощавым лордом в расшитом серебром синем бархатном сюртуке и белых панталонах.
Мне ничего не осталось, как пойти поздороваться и остаться побеседовать с милыми внучками Клифтона: Белл и Виолой - веселыми девушками, с манерными голосками и блестящими глазами, любящими немного посплетничать.
Когда я приблизилась, младшая с неподдельной радостью кинулась навстречу, счастливо приветствуя:
- О, какая ты красивая, Джулиана! Куда лучше его любовницы! Как здорово, если ты навсегда ей дашь от ворот поворот! - прошептала Виолет, искренне радуясь встрече.
У меня сбилось дыхание от подобного "приветствия", но внимательно взглянув на мисс Ви, я решила, что, судя по всему, она просто за меня переживала.
Зря я на девушек этого времени смотрела как на глупышек, они на самом деле добрые и чуткие, просто воспитание у них тепличное.
- Ви, с ума сошла! Обсуждать подобное! Да еще на бале, - прикрыв рот распахнутым веером, гневно прошипела на ушко младшей сестре мисс Белл. Но тут же сама, как ни в чем не бывало, развернувшись ко мне, энергично обмахиваясь шелковым опахалом, куда спокойней прошептала, продолжив мысль сестры:
- Хотя, я полностью согласна с тем, что сказала моя сестренка! Леди Элеонор к старости уготовлено одиночество. И поделом ей!
- Положим, одиночество ей не грозит, больно она красива, - опомнилась я и наконец ответила сестричкам. - Белл, но в одном вы далеки от истины. Здешняя публика приходит сюда не только порадоваться вместе с хозяевами и поздравить их, но и ради сплетен. Так что, бал как раз такое место, где постоянно говорят о связях и любовницах...
- Я бы даже сказала: не столько ради поздравления, сколько ради сплетен! - с улыбкой уточнила Белл.
- Ты права, моя дорогая, - усмехнулась я, укрывшись от грусти цинизмом. - Сплетни своего рода... театр, и порой даже более интересный, чем тот, который бывает на сцене. Разве вымышленные страсти на театральных подмостках, могут сравниться с теми, что кипят в светских салонах?
Начались танцы. В этакой духоте! Это же пытка!
Новость о появлении здесь бывшей любовницы Артура произвела на меня двоякое впечатление. С одной стороны то, что она есть, было давно известно от Гаррета, но с другой... Ее появление для меня, мягко говоря, неприятно... но пока я никак не реагировала на шокирующее сообщение девушек, хотя очень жаждала посмотреть на эту леди.
Девушки по обыкновению начали "заочно знакомить" меня с высокими гостями герцога, а попросту сплетничать о каждом. Бегло, словно рассказывая заученный урок, сообщали мне кто и чем живет. Ценная информация для историка, я стояла и слушала девушек, фиксируя интересные моменты их рассказов в голове, чтобы после обдумать и если подтвердится - записать.
Тут манерная красавица, леди Стенхоуп, прогуливаясь с какой-то молодой дамой в чересчур темном для ее пепельных волос бордовом платье, оказалась прямо перед нами.
Не прекращая слушать мисс Белл, я исподволь разглядывала грациозную леди, которая по возрасту была чуть старше меня. Внучки леди Агаты проводили беседующих леди холодными взглядами, совместив их шаги со своим тихим рассказом.
По словам Белл, стоявшей "на страже событий", муж леди Стенхоуп, вскоре после того как они поженились, умер от какой-то внезапной болезни и оставил супруге небольшое состояние, которое она теперь успешно тратила на богатые и элегантные наряды достойные королевских особ.
Когда леди Элеонор гуляя по залу с подругой, чуть от нас удалилась в сторону играющего оркестра, я заметила, что Ви, зашипела:
- И все же я так возмущена! И расцениваю появление здесь этой презренной женщины чуть ли не как личное оскорбление!
Шипение Ви на упомянутую даму и всплывшее имя "леди Элеонор" у Белл...
Только сейчас до меня дошло! Так вот кто эта хрупкая красавица - это бывшая любовница Артура! А Ви, по-настоящему считая меня подругой и искренне переживая, реагировала на нее с юношеским максимализмом!
Н-да...
Хрустальные люстры сверкали пламенем тысяч свечей... А может они от того так блестят... потому что в глаз что-то попало?!
Но мои мысли прервал молодой красивый виконт Бомонт, недавно представленный мне на четверговом приеме графини де Вер. Он склонился в элегантном поклоне, приглашая меня на танец. После, равнодушно поклонившись виконту, я вновь вернулась к Белл и Ви.
Но теперь к ним присоединилась леди Агата, обсуждавшая с неизвестной мне молодой дамой с белыми живыми цветами в волосах, новомодную книгу "Вампир".
Если бы не потрясение от "новости" и лицезрения воочию красоты леди Элеонор, я бы с удовольствием выслушала беседу аристократок о повести "Вампир", который как раз вышел в 1819 и создателем которого, был признан безумный лорд Джордж Гордон Байрон.
Правда, насколько мне было известно, Байрон написал лишь отрывок истории о вампире, а дописал и закончил повесть врач поэта - Джон Полидори. Но то, что издатель приписал авторство Байрону - в одночасье сделало роман знаменитым, теперь его увлеченно обсуждал весь лондонский свет...
- Да, это в манере Байрона устроить скандал из истории с тру... умершим, - леди Клифтон хотелось высказать по-другому, но она в последний момент смягчила выражение, виновато покосившись на внучек.
Но девушки были заняты совсем другим. В зале появились два "восхитительных" лейб-гвардейца в розово-голубой форме из личной охраны королевского семейства. Хм, в очень и очень красочной форме...
Девушки переглянулись, словно договорившись глазами, извинились и пошли здороваться с подругой по "случайному" совпадению оказавшейся рядом с разноцветными "Аполлонами".
От шампанского лившегося рекой, лица гостей постепенно сделались пунцовыми, строгие правила этикета ослабли и голоса беседующих людей зазвучали громче.
Я поискала глазами Артура. Его нигде не было. Леди Клифтон все беседовала с незнакомой дамой, а ее внучки, уже по всем правилам представленные своим кавалерам, танцевали с лейб-гвардейцами...
Гости веселились.
А мне было плохо и от духоты, и от новостей о красавице Элеонор. Душа металась, не находя себе места... Щеки горели, дышать было нечем. Намереваясь освежиться в дамской комнате, я пошла к лестнице, когда случайно заметила небольшую дверь, из которой только что с улицы в зал вошли две дамы.
Я шагнула к выходу и через него попала на длинный балкон. Оказалось, что это он соединял бальный зал с другими комнатами особняка.
Жар быстро меня покинул, вроде и весна в разгаре, но на улице еще так холодно! Через две минуты прогулки я стала замерзать и повернула назад, когда внезапно необычайно четко услышала:
- О, у меня сердце обливается кровью! Как вы могли! Вы меня так оскорбили. Не знаю, как я вынесла это! - все было сказано высоким женским голосом, прерывающимся на шепот со всхлипами.
Я покачала головой. После такой жалкой подачи даже справедливого упрека, думаю, джентльмен будет очень раздражен на плаксивую даму. Шагнув к двери, сухо усмехнулась, если она хочет вернуть его себе, то ведет себя глупо! Ни мужчины, ни женщины не любят подобных сцен.
Подумав так высокомерно о незнакомке, я резко остановилась, понимая, что не права! Может сердце леди настолько разбито, что из него потеряна вся мудрость и выдержка, осталась одна боль и горечь, которая и заставляет делать и говорить глупости.
Я покачала головой, теперь сочувствуя бедной девушке.
- Элеонор... - голос мужчины был приглушенный и, как и было точно предсказано, уж весьма недовольный. - Элеонор , какого дьявола вам от меня нужно?
Ох, а ее собеседника случайно не зовут граф Инсбрук?!
Меня тут же бросило в жар, я судорожно вцепилась негнущимися пальцами в тонкие перила у края балкона, чтобы не упасть. Вот и бедная девушка с разбитым сердцем!
Я старательно пыталась отнестись ко всему по-деловому. Мое дело артефакт и... и все. Но может, там не он?! Сердце трепетало в надежде на...
На этот раз меня перекосило от презрения, когда я услышала, как женский голос с придыханием произнес:
- Я должна объясниться с вами, Артур! Вернее, это вы должны объясниться со мной!
В ее голосе уже и настоящая обида появилась. Я медленно и совсем беззвучно прошла вдоль стенки в сторону голосов, в эту минуту думая о том, что не могу поверить, здесь что, не знают никакой звукоизоляции?! Голос мужа и его любовницы был слышен так явственно, словно они разговаривали в метре от меня.
Вот в чем дело!
Стена одной из комнат, перегораживающая выход на балкон и изображающая греческий Акрополь, была полностью декоративная, стало понятно, почему так хорошо слышно, как Артур разговаривал с леди Элеонор.
- Как вы решились так дерзко подойти ко мне? - сурово произнес Артур. - Вы не должны даже здесь находиться!
- Я хотела вас видеть и предположила, что вы желаете того же.
- Вы должны немедленно уйти, - жестко сказал мой "супруг" .
- Артур вы изменили мне и теперь вы даже не желаете дать мне никаких объяснений?! - шепотом возмутилась леди.
Ага, на будущее, когда говоришь тихо, возмущение в голосе не так эффективно. Я со стоном закрыла ладонью глаза. Наверно мне разумнее всего ехать в Гемпшир, там дожидаться артефакт и возвращаться быстрее домой!
- Каким образом я вам изменил? - сухо осведомился граф Инсбрук.
Я подняла голову. Да, мне тоже интересно! Как можно изменить любовнице с женой?!
- Вы говорили мне, что никогда не женитесь... обещали! - повысила голос леди Элеонор. - А амазонка, называемая вашей женой, тогда кто?!
- Я совершенно не намерен обсуждать с мою супругу, - резко оборвал ее Инсбрук.
Да, действительно! А амазонки, между прочим, имели воинственный нрав, леди неплохо бы помнить об этом на будущее.
- О, Артур! Ты со мной такой жестокий! - страстно воскликнула леди Элеонор. - Потому что знаешь, что я люблю тебя и готова смириться с твоей женитьбой, но твоя супруга должна сидеть в Гемпшире и рожать детей. Эта разодетая жердь только и подходит на роль безголовой наседки!
Эээ... я забыла как дышать... Ничего себе! Теперь твой ход, лорд Инсбрук! Ответь за меня!
Но Артур меня удивил, нет, не удивил - убил, раздавил, уничтожил, спокойно ответив:
- Элеонор, у меня недавно кончился медовый месяц, - раздраженно произнес он. - А сегодня ты поставила меня в неудобное положение. Поезжай домой... и вообще, недостатки моей жены тебя совершенно не касаются.
- А что мне делать дома? Плакать? Проклинать судьбу и твое вероломство?! - гневно воскликнула леди Элеонор. - Мне невыносимо знать, что ты живешь с этой жер.., когда обещал мне никогда не жениться...
- Я никогда ничего тебе не обещал, Элеонор, - твердо перебил ее граф Инсбрук.
Последовала короткая пауза, голос леди Элеонор смолк. Слышалось только ее жаркое, шумное дыхание - и потом до меня донесся торжествующий женский голос, который потом стал глубоким и нежным:
- Как тебе мой поцелуй?! Меня не остановишь, дорогой! Не верю, чтобы ты захотел вычеркнуть меня из своей жизни! В любом случае я не позволю тебе этого!
За дверь кто-то взялся, собираясь выйти на балкон. Я быстро обогнула новых гостей и ушла обратно в зал, но в голове звучало "сладкое" обещание леди Элеонор, подслушанное мною под конец:
- Я исчезну, но ночью, сжимая в объятиях это долговязое существо, ты будешь думать о безумных страстных мгновениях, которыми мы наслаждались. Ты будешь вспоминать мои губы, мое тело страстью обжигающее твое! Я жду тебя ночью!
Возвращаясь в зал, мне безумно хотелось выплеснуть гнев на Артура. Потом я решила, что подобный поступок - полная глупость. Я волевым усилием попыталась справиться с собой, иначе это будет верхом эгоизма!
***
- Прошу меня извинить, - холодно сказал вернувшийся Артур. Его одолевала задумчивость.
Я, скрывая шок и легкую отдышку от "пробежки" с балкончика, когда повернулась к нему с улыбкой, усиленно обмахиваясь веером от духоты. Казалось в резкие движения расписным шелковым "опахалом" я вкладывала все свое бессилие и боль.
- За что вам извиняться? - весело спросила я. - Уверяю вас, милорд, это лишнее. В такой жаре неудивительно, что все просто алчут находиться, как можно отдаленнее друг от друга.
Непонятно почему я выделила слово "отдаленнее". Обливающееся кровью сердце - это выражение точно передавало то, что было спрятано сейчас под моей кокетливой улыбкой.
У Артура в ответ эти слова в легкой усмешке дрогнули губы, но он был так погружен в печаль, что не заметил никакой странности в моем поведении.
Не сравнивает меня с леди Элеонор и то хорошо, пусть не переживает, я тут ненадолго.
Передо мной все лица расплывались в одно мокрое пятно. Делая вид, что душно, я платочком незаметно вытирала слезы.
Артур, вновь извинившись, пошел побеседовать к виконту Клифтону. Я же, пожелав подышать свежим воздухом, нашла еще один балкон с другой стороны зала, но выйти не успела, меня задержали сестренки Белл и Ви, которые радостно щебеча, начали делиться радостной вестью, что завтра к ним по традиции благодарить за танец в гости пожалуют господа гвардейцы.
По действовавшему этикету предполагалось, что джентльмен, протанцевавший с девушкой на бале, на следующее утро наносит ей визит. Как хорошо, что я замужем и это правило уже ко мне не относится!
Тут к нам в темно-синем сюртуке медленно подошел граф Клей, собственной персоной! Поклонившись девушкам, тихо произнес:
- Поражен вашей сдержанностью и приношу вам свои комплименты; это должно быть крайне тяжело.
Понятно, злорадствует об Элеонор. Интересно, все в зале знают о моем унижении?
Я сладко улыбнулась:
- Позвольте мне осведомиться о вашем самочувствии, граф Клей. Говорят, вы недавно перенесли тяжелый перелом?! Вам, конечно, не стоит так перенапрягаться! - я заботливо "пожурила" графа, думаю, эти словеса он понял правильно. - Вам, лорд Клей, нужно поберечь здоровье, сэр, а не то, не дай Бог, вдруг вновь какой перелом!
Девушки, стоявшие рядом и слушавшие наш диалог, с удовольствием мне сообщили:
- Граф Клей, настоящий джентльмен!
- Но у дедушки он почему-то вызывает неприязнь, - серьезно сказала Ви, когда граф, скалясь в улыбочке как бенгальский тигр, поклонился и, прихрамывая, отошел от нас. - Хотя я уверена, что у него имеется множество прекрасных качеств и что он исключительно умен.
- Что вы! - я ласково улыбнулась девушке. - Он просто смертельно скучен! Мне всегда казалось, что он всего лишь невероятный зануда.
Как бы мне хотелось, чтобы Виола избавилась от своих телячьих восторгов!
- Вы думаете? - удивилась мисс Ви.
Я продолжила предупреждать девушек.
- Ко всему у него нет ни средств, ни перспектив! Хотя ваш дедушка, вам может рассказать побольше моего! И клянусь, я никогда не видела менее подходящей пары для приличной девушки!
На какое-то время между нами повисло молчание. Но тут сестренки переглянулись: леди Элеонор, совершенно игнорируя меня, прошла непосредственно перед нами.
Что же noblesse oblige, я стояла и мило улыбалась, кокетливо из-за веера осматривая зал. Замечательно. В голове зрел план. Давно пора.
Да, убегать не в моем характере, но все когда-то начинается. Остаток вечера я ходила от одной знакомой к другой, рассказывая, что срочные дела вызывают меня в Гемпширское поместье, разлучая с дорогим супругом. Пусть это алиби не очень надежное, но единственное, что я могла сделать для мужа в этой ситуации, чтобы защитить от слухов и обвинений света.
Потом я нашла Артура, который, судя по потерянному взгляду, так и не отошел от встречи с любовницей. Позвав его на балкон, ссылаясь на головную боль от духоты, сказала:
- Дорогой, хочу увидеть бабушку, она почему-то не прибыла на сегодняшний прием. Я очень беспокоюсь, так что поеду к ней с Клифтонами, а потом кто-нибудь из ее слуг отвезет меня домой.
Он смотрел на меня, пока я не опустила глаза. Потом крепко прижал к себе и так держал. Будто понял, что я задумала...
Любя его, понимала одно, надо быстрее уходить, пока он окончательно не порвал с леди Элеонор.
А дальше события развивались так, словно кто-то собирал жемчуг на нитку.
Леди Агата на самом деле засобиралась домой, уводя довольных внучек, так что мне только и осталось попроситься к ним в экипаж, чтобы добраться до бабушки.
Когда в сопровождении леди Клифтон, ее внучек и прислуги я вышла из герцогского дома, какой-то мальчишка в теплом шерстяном платке, перевязанном на нем крест-накрест, подал мне записку и быстро скрылся за высокой оградой.
Я мельком взглянула на текст...
Рома...
Что же, очень и очень вовремя. Точно пора... а для заинтригованных леди Клифтон и девушек пояснила, что записка от бабушкиной компаньонки:
- Я просила миссис Торп сообщать мне о самочувствии бабушки. Весна, она себя ощущает себя довольно скверно...
Громогласная леди Агата, всполошившись от такой вести, пообещала завтра же навестить подругу. Хорошо, что бабушка будет не одна!
Я вновь взглянула на записку от Ромы, полученную при Клифтонах. Имея точные сведения, что Гаррет сейчас в Египте, а так же его обещание прислать в подарок первое, что он найдет на раскопах, было понятно, от кого следует ждать появление артефакта. Когда я беседовала с Ромой, мы договорились, что Кларк установит наблюдение в Гемпширском поместье и если туда доставят посылку для меня, он тотчас даст нам знать. Сегодня от него прискакал посланник с письмом.
Итак, артефакт прибыл на место и уже ждет меня!
Артур
Поддерживая жену под локоть, я помог ей подняться по ступенькам парадного входа и взялся за дверной молоток. Нам открыл молодой швейцар, облаченный в красную ливрею, и мы вошли в мрачный, отделанный мореным дубом холл, со стен которого неприветливо взирали портреты каких-то старомодно одетых персон из родственников герцога.
Сняв теплую одежду, с достоинством вошли в зал, приветствуя хозяев.
Джил, какой день чем-то весьма расстроена, а я понятия не имею, что с ней! Это удручает, раздражает и злит... безумно.
Я глубоко вдохнул и напрягся, заметив на входе знакомое лицо. Весь этот бал внезапно стал для меня вражеской территорией, по которой мне предстоит прорываться с важным донесением и не попасть в пасть к врагу. Моя бывшая любовница плыла мне навстречу, едва скрывая гнев под светской улыбкой.
Раньше при таких встречах я не испытывал ни малейших угрызений совести. Проявляя здоровую эгоистичность. Каждая следующая любовница была ничуть не хуже и не лучше предыдущей, но я никогда не испытывал к этим женщинам ни искренних чувств, ни привязанности. А теперь я боялся... Боялся, что эта женщина не отступит, пока не разрушит мой удивительно счастливый брак.
Сославшись Джил на необходимость поприветствовать друга, отошел в другой конец залы, опасаясь, что Элеонор устроит громогласный скандал.
Оглянувшись, глазами нашел жену. Чтобы после, с унылым видом наблюдать за Джулианой, которая с задором танцевала "Роджер де Каверли" с лордом Джорджем Бомонтом. Она все делала с задором, будто играла и пробовала, как это будет на вкус...
Сейчас ее лицо немного напряглось, взгляд задержался на какой-то невидимой точке в пространстве, она вновь задумалась о чем-то грустном...
Как и я. Давно ловил себя на том, что жду ее одобрения, восхищения и любви...
Я на самом деле упивался этими чувствами, словно одурманенный первой любовью идиот двадцати лет от роду.
Но сегодня все складывалось одно к одному, словно издеваясь!
Я решил, что остальные танцы, Джил будет танцевать со мной и двинулся к жене, но бойкая Элеонор все же застала меня врасплох, выйдя навстречу из-за кучки дам. Я попытался скрыться среди пожилых лордов, но леди Стенхоуп и здесь меня застигла, тогда я был вынужден увести ее в библиотеку, подальше от гостей, чтобы остановить это безумие. Я всей душой желал от нее отделаться, но она висла на мне как лопуховая колючка и, не пытаясь, хоть что-то понять.
Когда мне удалось наконец освободиться от Элеонор, я тут же нашел Джил, но побеседовать и пригласить на кадриль не успел - так как возле стола с пуншем и закусками внезапно заметил в толпе графа Клея и направился к нему!
Но Клей от меня трусливо ускользнул и я как раз разыскивал его, когда Джил сообщила, что решила проведать нежно любимую бабушку. Что ж, я не удивлен, Джулиана всегда полна милосердия к близким... А когда прибыл сам Принни, я не мог покинуть бал раньше королевской персоны...
Когда ночью вернулся в дом, меня ждала ужасающая новость.
- Артур... - в растерянности мисс Лили повела покрытым теплой шалью плечом. - Миледи вернулась от графини Торнхилл, я видела графский вензель на карете, а потом велела заложить маленький экипаж и отбыла с...
Но я не мог больше ничего слушать. Нервно пересек свою комнату, подошел к окну и остановился, глядя во двор, словно ожидая с минуты на минуту появление ее экипажа.
Уехала!
Я стиснул зубы и заставил себя быть вежливым и внимательным. По крайней мере, это была женщина, ставшая мне второй матерью. Как пояснила мне Джил.
Но почему Джулиана уехала?! Неужели Элеонор все же успела ее задеть?!
Я, как был, лег в кровать одетым, закрыл глаза и приготовился к новому натиску на измученный рассудок неиссякаемых диких мыслей, что роились в мозгу с момента известия о ее побеге.
Нет, ждать невыносимо.
- Джек, передай, пусть подготовят Вороного!
Я должен догнать жену! Надеюсь, она отправилась именно в поместье!
