Глава 7
Неожиданные повороты

После их последнего визита ледяные чертоги словно уснули, и пятерки стражей, следившие за порядком, слонялись без дела в свои смены. Однако затишье оказалось недолгим. Стоило первой группе вновь заступить на дежурство, как пещеры опять ожили, и по каменным туннелям разлился едва уловимый флер опасности. Предчувствия не обманули: едва Кайлин и его люди углубились в покрытые ледяной коркой лабиринты, магические маяки затрубили об очередном прорыве, причем в нескольких местах одновременно. Будто изнанка ждала именно этих стражей, чтобы напомнить о себе алым кружевом порталов, выпускающих в мир Алина красноглазых чудовищ.

Чтобы заблокировать три точки вторжения одновременно, лордам пришлось разделиться. Гидеон с Сардом отправились в одну сторону, Ирма с Эльге в другую, а Кайл в третью. Прорыв был слишком мощный, чтобы справляться с его последствиями в порядке очереди, поэтому, вооружившись лучшими боевыми заклинаниями, стражи активировали ледяные плети и ринулись в бой. Около получаса эхо разносило по округе звук хлестких ударов и рев монстров, а потом в чертогах воцарилась тишина, которую не без причины можно было назвать мертвой. Шесть иномирных тварей нашли свою смерть на чужой земле от рук пяти воинов, поклявшихся ее защищать. Но едва победители расслабились, как по стенам прокатилась новая волна дрожи, и в одной из пещер вспыхнул хищным огнем рисунок четвертого портала.

— Проклятье! — выругался Эльге, оказавшийся ближе всех к открывшемуся переходу. После сражения с монстрами он был порядком вымотан и потому уязвим перед новой атакой. Но выбора коварная изнанка парню не оставила. — Ирма, ставь блок! — крикнул младший в пятерке лорд и ринулся на выползающую из портала тварь, слишком похожую на ту, которая пару лет назад чуть не убила Гидеона.

Драка получилась до обидного короткой. Стражница, медлившая всего несколько секунд, метнулась к красной паутине с готовым заклинанием на руках, а похожее на мифического оборотня чудище успело уже впечатать Эльге в неровный рельеф стены и располосовать его грудь острыми, как бритва, когтями. А в следующую секунду страж увидел перед собственным носом волчью пасть с капающей с клыков слюной, и в этом жутком оскале парню почудилась победная ухмылка. Дальнейшее происходило так стремительно, что никто ничего не успел толком сообразить. Нависшего над стражем монстра сбила с ног чья-то ледяная плеть, и в тот же миг Ирма крикнула, что не может сдержать новых гостей одна. У Эльге, едва не распрощавшегося с жизнью, просто не было времени, чтобы это все переварить. Поэтому, вскочив на ноги, он бросился к боевой подруге, чтобы помочь ей уничтожить портал, в то время как лохматая зверюга, оправившись от неожиданного падения, с ревом ринулась на подоспевших стражей.

Едва стоявшему на ногах Сарду досталось первому. И, больно ударившись об стену, в которую впечатала его когтистая лапа, мужчина потерял сознание. Рид же так и не успел применить морозный стазис, на который рассчитывал, потому что руки его, плетущие заклинание, поразила странная слабость, ноги подкосились, и, пошатнувшись, он упал на покрытый ледяными наростами пол. А в следующий миг на него прыгнуло отвратительное чудовище и, плотоядно облизнувшись, прошипело:

— Вот мы с-с-снова и встретилис-с-сь, с-с-сладкий мальчик.

Удивление было столь сильным, что все прочие эмоции попросту померкли на его фоне. Гидеон смотрел на черную морду с алчно горящими алыми глазами и видел в них не безумную жажду крови, как было в прошлый раз, а самодовольство, граничащее с самолюбованием. Монстр торжествовал, кичился своей победой и растягивал удовольствие, водя острым когтем по белому шраму на лице стража. А еще он издавал эти странные шипящие звуки, в которых лорд безошибочно угадывал слова. Подумать, как такое возможно, времени не было.

Пользуясь тем, что посланник с изнанки расслабился, упиваясь своей властью над поверженным противником, Гидеон закончил незримую вязь заклинания и одарил им «оборотня» в тот самый момент, когда он, шепнув «вспомни меня», занес свою уродливую пятерню над правой половиной мужского лица, намереваясь добавить ему симметрии. Скинуть с себя тяжелую тушу застывшего зверя оказалось не так и легко, учитывая большую потерю сил, но страж справился. Он успел приподняться на локтях, когда к нему подбежал прибывший на подмогу командир, который, убедившись, что друг в относительном порядке, кинулся проверять потерявшего сознание Сарда. А вскоре и Ирма с Эльге закончили с порталом и подошли к остальным.

— Если сегодня случится пятый прорыв, надо будет вызвать подкрепление, — сказала бледная от усталости стражница, она привалилась плечом к холодной стене и задумчиво попинала лежащего рядом «оборотня». — Надо бы уничтожить, пока не очухался.

— Нет, мы заберем его с собой, — сказал Гидеон, задумчиво глядя на своего давнего врага, которого, если честно, сразу и не признал из-за сходства монстров, обитающих на изнанке.

Что одна омерзительная тварь, что другая… скольких он перебил после того памятного случая, когда Кайл вытащил его полуживого из лап кровожадного чудовища? Троих или пятерых мохнатых засланцев? А сколько других разновидностей он отправил к праотцам, охраняя ледяные чертоги от вторжения? Много! Зато зверь, подаривший ему на память уродливый шрам и убивший воплощенного духа, связанного с Гидеоном, как выяснилось, хорошо его запомнил.

— Ты в своем уме? — возмутился Дигрэ, глядя на друга так, будто заподозрил его в помешательстве. — Мы уже как-то взяли одного для изучения, и такая инициатива закончилась гибелью не только пленника, но и охранника.

— Я слышал его голос, — глотнув из протянутой Ирмой фляги бодрящей настойки, пояснил страж.

— Мы все это рычание слышим, — возразил командир.

— Угу, — качнул головой Рид, — но я его еще и понимаю.

— Шутишь? — не поверил Кайлин.

— Если бы, — поморщился друг и, приняв руку лорда, поднялся на ноги, чтобы привалиться к стене так же, как это делала стражница. — Вероятно, это одно из последствий изнанки, — предположил он, уставившись на неподвижного монстра, к которому, как ни странно, не испытывал ненависти, одно лишь острое любопытство. — Но чтобы все проверить, мне с ним надо пообщаться снова. И желательно, чтобы на этот раз между нами была зачарованная решетка надежной клетки. Ирма?

— Мм? — отозвалась женщина, переставшая пинать пленника, но по-прежнему изучавшая его на этот раз с азартным блеском в чуть прищуренных глазах.

— В ловушку мы попали вместе, так что ты, возможно, теперь тоже способна понимать этих… визитеров, — сам не зная почему, Гидеон назвал монстров так. Раньше они для него были просто звери, жаждущие уничтожить мир. Теперь же он пребывал в твердой уверенности, что посланники изнанки разумны и у них есть свои причины прорываться в ледяные чертоги. Демоны ли это или такие же воплощенные духи, как Аарон или Адриан, — неизвестно. Но выяснить хотелось, и очень!

— В таком случае подмогу лучше вызвать уже сейчас, — сказала Ирма. — Потому что после закрытия четырех порталов мы этого великана просто не дотащим до клеток. Да и возможность пятого прорыва по-прежнему велика.

— Вы двое этим всем и займетесь, — немного подумав, распорядился Кайл. — Толку от вас теперь все равно немного, — окинув подчиненных скептическим взглядом, добавил он. — А мы продолжим работать. — На этот раз мужчина выразительно посмотрел на Эльге с Сардом, которые уже отошли от недавних событий и в противовес бледным и измотанным товарищам выглядели вполне бодро. Ирма полностью выложилась, закрывая пресловутый портал, Гидеон — замораживая чудовище. Остальные, хоть и были уставшими и потрепанными, магический резерв не обнулили.

Спорить с решением предводителя никто не стал. Разделившись, участники пятерки занялись выполнением своих задач: трое вернулись к охране чертогов, а двое отправились за кем-то из дежурных архитекторов, чтобы левитировать пленника в горную тюрьму.

— У меня к тебе просьба, Ирма, — нарушил молчание Рид, когда они с напарницей остались одни.

— Слушаю, — заинтересованно посмотрела на него стражница, чей точеный профиль казался голубым в свете магического «светлячка».

— Ты ведь не любишь балы и прочие торжественные мероприятия… — после недолгого колебания проговорил Гидеон.

— Допустим. — Губы женщины растянулись в предвкушающей улыбке, будто она уже знала, что хочет от нее друг.

— В таком случае не могла бы ты выйти за меня на дежурство в субботу? Клянусь, я не забуду эту услугу.

— И не забудешь, — улыбаясь шире, отозвалась Ирма, — и рассчитаешься.

— Все, что захочешь, — с готовностью согласился страж.

— Хочу звезду с неба, — хихикнула странно развеселившаяся женщина.

— С неба вряд ли получится, а вот звездный оберег я, пожалуй, смогу для тебя достать.

— Нет уж, — возразила его спутница, — так легко ты не отделаешься, милый. Подаришь мне воплощенного духа на ближайший день рождения. Ну или себя. Выбирай.

— Завтра же оставлю заказ заклинателям, — ответил Рид без тени улыбки, на что его собеседница лишь понимающе хмыкнула. — И, пожалуйста, никому не говори о том, что будешь меня заменять. Это важно. — Ирма, немного помедлив, кивнула.

Духи, помещенные в оболочку животных, стоили очень дорого, к тому же редкие свободные призраки соглашались получить ментальную привязку к магу. Поэтому подобными «зверушками» могли похвастаться далеко не все снежные лорды и леди. Но Гидеон был готов исполнить желание подруги любой ценой, лишь бы оказаться на балу, где Кайлин планировал очаровать Гертруду, которая, по словам друга, к нему неравнодушна, хоть и пытается скрыть свои чувства.

Намек на то, как Дигрэ это выяснил, лишь сильнее подстегнул желание Рида присутствовать на проклятом балу. По совести, лорду следовало бы отойти в сторону, позволяя событиям развиваться своим чередом, ведь зеркало, по утверждению миледи, предсказало суженую из рода Андервуд не ему, а Дигрэ, но сейчас Гидеон был даже рад заткнуть эту вечно встревающую во все совесть. И не важно, что станет местом грядущей битвы за ничего не подозревающую леди: бальный зал или арена для поединков. Отдавать без боя ту, которую жаждал получить сам, мужчина не собирался. Разве что она его отвергнет, хотя… и при таком раскладе были варианты.

Время до заветного дня пролетело в круговороте дел и новых впечатлений. Кайлин после истории с сиреневым туманом меня больше не преследовал, предпочитая извинения совсем другого рода: он присылал мне подарки, от которых, по словам служанок, их доставлявших, я не могла отказаться. И некоторые действительно приняла, потому что бегать по замку с тающим тортом из мороженого было бы странно. Да и мои окончательно освоившиеся в этом доме питомцы откровенно облизывались на холодное лакомство, возвышавшееся архитектурной композицией на серебряном подносе. Этот подарок мы с Ласкаром и Кэрри приговорили на троих, и даже песцу, явившемуся под конец сладкой трапезы, немного досталось. Персиваль за последнюю неделю очень сдружился с обитателями моей комнаты, и почти все время, пока Снежана работала в мастерской, проводил в их компании.

Так что каждый раз, принося этой троице завтрак, обед или ужин, я молилась Сияющему, чтобы они ничего не наворотили. Потому что за последние дни предприимчивая шайка умудрилась несколько раз поставить на уши весь замок, и, если бы леди Дигрэ не взяла ответственность за их выходки на себя, мне бы наверняка влетело от Кайлина. А может, и нет, учитывая, что он все это время был чем-то сильно занят, и я его почти не видела в замке, хоть и получала ежедневные подарки от имени лорда. По словам Снежки, последнее дежурство стражей прошло очень напряженно, именно с его результатами брат разбирался до сих пор. Так что не было ничего удивительного, что Кайл занимался своими делами и совершенно не интересовался шалостями шкодливых квартирантов. Да и не они первые, не они последние. Духи, судя по Персику, Ариго и троице невоплощенных уборщиков — те еще шалуны!

То, что хозяин отсутствовал, меня радовало. А вот то, что я практически не видела Гидеона, когда приходила вечерами навестить Хель, — огорчало. Но, как пояснила все та же осведомленная не в пример мне Снежана, Рид, Кайл и вся их пятерка пропадали в горных туннелях, решая какие-то важные вопросы, связанные с прорывами демонических тварей. Подробностей брюнетка не знала (или просто не хотела говорить их обычной служанке, то есть мне), так что пришлось довольствоваться общими ответами. Да и некогда мне было, если честно, пытаться выведать чужие тайны, не предназначенные для моих ушей. Днем я работала, вечерами возилась с младшей сестренкой и общалась с ее няней, узнавая, как идут дела по обучению Хельги. У девочки, благодаря снежным лордам, появились новые игрушки, краски, кисти, альбомы и целая куча красивых нарядов, начиная от платьев и заканчивая теплыми шубками разных цветов.

А еще у нее теперь был маленький пушистый друг, с которым она могла мысленно общаться. И, судя по тому, что ни Гидеон, ни миледи ей этот подарок не дарили, его принес Кайлин. Потому что кроме нас только он наведывался к малышке, правда, редко и обычно поздно. Так что я с ним ни разу не столкнулась в замке Рид, но за котенка, все-таки изволившего со мной пообщаться, когда понял, что я по-другому не отстану, была искренне признательна. Потому что Хель не спускала своего питомца с рук и выглядела совершенно счастливой, играя с воплощенным духом, а он обещался оберегать девочку и защищать. Однако доброе отношение Дигрэ к моей сестренке вовсе не оправдывало его упрямого желания соблазнить меня. Может, действительно пари на меня заключил? Или то, что я сразу не прониклась его предложением, мужчину так подхлестнуло? Так или иначе, Кайлина видеть не хотелось. И то, что мы не встречались в комнате Хельги, меня, безусловно, радовало.

Елена занималась со своей подопечной, пыталась обучить ее грамоте, гуляла, водила в кафе на выплаченный Гидеоном аванс, а также, с легкой руки Индэгры, регулярно посещала с девочкой Азара, согласившегося ее наблюдать. Правда, никаких конкретных результатов от работы снежного лекаря пока видно не было. Он просто изучал малышку, пытаясь понять причину ее недуга, чтобы найти оптимальное решение проблемы. Но то, что здоровьем Хель занялся могущественный милорд, возглавлявший целительский корпус Ледяного города, радовало всех нас, включая Клотильду, которая частенько забегала в комнату сестры, чтобы поболтать с Еленой и со мной.

Тиль по-прежнему мечтала найти среди снежных лордов мужа, но это не мешало ей делать успехи в кулинарной сфере, которой девушка, как мне казалось, не на шутку увлеклась. И я была бы за нее искренне рада, если б не осадок, оставшийся от ее общения с Гидеоном. Пару раз я даже порывалась попросить сводную сестру выбрать другой объект для брачной охоты, но так и не отважилась, побоявшись, что Тиль, узнав о моей симпатии к ее хозяину, лишь утроит усилия по его обольщению. Несмотря на изменившееся отношение ко мне и к Хельге, я все равно не доверяла дочери Ингрид.

И вот настал день бала, которого мы со Снежкой так ждали. В шкафу висел полностью готовый костюм морской феи, который я прятала от любопытных глаз, а в ящике письменного стола лежал футляр с сапфировым ожерельем и серьгами, присланными Кайлином в качестве извинений и подарка к балу. Естественно, я отложила бархатную коробку, как и модное платье, и новую шубку в сторону, надеясь при удобном случае вернуть все лорду, но синие камни так хорошо подходили к бальному наряду, что мне все больше хотелось надеть украшения. Ведь это будет всего один раз! А потом я снова положу их в красивую коробочку.

Поддавшись соблазну, я решила посмотреть, как выглядит маскарадный костюм вместе с ожерельем. Но предварительно задернула шторы, чтобы всякие любопытные птицы, пытавшиеся, как и хозяин, прикинуться белыми и пушистыми, не увидели лишнего. После финальной примерки у портнихи я надевала платье целых три раза и даже танцевала в нем, используя Ласкара как партнера, роль которого обычно выполняла Снежана, так как те, кого она наметила в учителя, были слишком заняты. И сейчас, наряжаясь перед зеркалом, я привычно затянула шнуровку, несмотря на ее неудобное расположение. Потом надела аккуратные туфельки, похожие на фигурки из синего хрусталя, но при этом очень удобные и мягкие, словно были сделаны из кожи, а не из странного полупрозрачного материала, название которого мне не запомнилось.

Закрепив шпильками роскошный парик, я открыла заветную коробочку и, полюбовавшись ее содержимым, осторожно вынула оттуда украшение. То ли Кайлин каким-то образом узнал, что за костюм мне приготовила его сестра, то ли просто угадал, но ожерелье вписалось в образ синеволосой феи как родное. Я застыла, глядя на свое отражение как на незнакомку, в которой с трудом признавала себя прежнюю. Камни блестели и переливались, притягивая взор, и желание надеть их на бал, который, быть может, станет первым и последним в моей жизни, становилось непреодолимым. Я продолжала завороженно смотреть на ожерелье, поглаживая его подушечками пальцев, и мечтала никогда с ним больше не расставаться.

Требовательный стук в закрытую на ключ дверь подействовал, как ушат холодной воды, вернувший меня к реальности. Подумав, что это Снежка, я уверенно направилась в прихожую, но, узнав, кто стоит в коридоре, невольно растерялась. Потому что визит, как ни странно, мне нанесла не снежная леди и даже не ее брат, а моя сводная сестра, которая, судя по голосу, едва сдерживала слезы. Помедлив всего несколько секунд, я поняла, что быстро переодеться все равно не смогу, и, сняв с шеи ожерелье, открыла дверь. Клотильда, окинув меня жадным взглядом, разрыдалась в голос.

— Что-то с Хель? — испугалась я.

— Нет, не с ней… со мно-о-ой, — провыла Тиль, переступив порог, и снова заревела.

Не зная, что с ней делать, я закрыла замок, обняла сестру, завела ее в комнату и, усадив на кровать, велела рассказывать, что стряслось. Ласкар, высунувшийся из шкафа, недовольно зашипел и оскалился на гостью, но, повинуясь моему требованию, прекратил. А блондинка, выпив целый стакан воды, налитый мною из графина, принялась, запинаясь, говорить о своей беде. И, слушая ее, я прекрасно понимала, что для Клотильды это действительно беда. Потому что ее — королеву светских приемов Снежного Дола и ближайших к нему городов, никто так и не позвал на сегодняшний бал. А когда она осмелилась попросить приглашение у нашей нанимательницы, миледи с сожалением ответила, что это мероприятие только для избранных, и, если у Клотильды нет пары из снежных лордов, она не сможет туда попасть. Гидеон же, на которого так надеялась девушка, как выяснилось, и вовсе не идет на бал, а значит, и провести туда леди Андервуд не сможет.

— С-счастливая ты, — размазывая по заплаканному лицу косметику, всхлипнула сестра. — У тебя и спутница есть, и платье, и дорогие украшения к нему, — завистливо пробормотала она, глядя на футляр, в который я убрала подарок Кайлина, но тут же воскликнула: — Ты только не подумай… я действительно рада за тебя. Просто… мне так хотелось попасть на этот вече-э-эр, — снова завыла Тиль. — Там же все снежные лорды соберутся. Где еще на них можно посмотреть, когда они целыми днями торчат либо в мастерских, либо за стенами своих «ледяных» замков. А на балу я бы их разглядела, да и они м-меня оценили бы-ы-ы. Но эта вредная миледи разрушила все мои планы! А ее сынок…

— Не трогай Рида, — вырвалось у меня, за что Клотильда тут же и зацепилась:

— Как же не трогать, Труди? Он же единственный доступный мне страж! Вот если бы я с другими познакомилась… — вытирая покрасневшие от слез глаза, вздохнула блондинка и выразительно посмотрела на меня.

— Хочешь, чтобы я отдала тебе мое приглашение? — уточнила я, машинально разглаживая складки на своей многослойной юбке.

— А ты бы отдала? — перестав плакать, с надеждой спросила Клотильда, и я задумалась.

С одной стороны, очень хотелось попасть на маскарад, да еще и в таком сказочном костюме. С другой — мне определенно будет спокойнее, если она найдет себе там новый объект для охоты и оставит в покое Гидеона. Он, по моему мнению, заслуживал лучшей жены, нежели расчетливая красотка, которая жаждет получить не столько его, сколько принадлежащие ему титул и деньги. Рид на бал не идет, значит, его она точно не очарует. А другие, может, и рады будут такой избраннице. Снежка же, надеюсь, мой поступок поймет и не сильно обидится, что все ее усилия, вложенные в меня, пропали даром.

Приняв решение, я озвучила его воспрявшей духом Клотильде и потребовала с нее в будущем ответную услугу. Воодушевленная блондинка, которой посулили не только заветную открытку, но и маскарадный костюм, легко регулирующийся по фигуре с помощью шнуровки, была готова пообещать мне все, что угодно. Так что если план Тиль все же провалится, будет возможность попросить у нее в счет уплаты долга не портить жизнь Гидеону. Сложив в сумку наряд, сестра примерила еще и сделанные Снежкой туфли, но они ей оказались малы. Однако в ее гардеробе обуви хватало, так что Клотильда не сильно расстроилась. Уходя к себе с платьем, перчатками, «волшебной палочкой» и париком, она порывисто обняла меня на прощание, пообещав использовать свой шанс и сделать так, чтобы наш род вскоре породнился с еще более знатным и могущественным снежным родом.

Оставшись в комнате одна, я не сразу обнаружила, что вместе с гостьей исчез и бархатный футляр, но бежать за блондинкой, требуя отдать ожерелье, было уже поздно. А Кайл… что ж, если он примет сестру за меня, вычислив ее по ожерелью и серьгам, то так ему и надо. Уж она-то точно умеет ставить на место зарвавшихся ловеласов. Решив, что поговорю с Тиль о возвращении пропажи после бала, я прилегла на кровать, обняла скользнувшего под руку Ласкара и загрустила. Сколь бы не казалось мне правильным принятое решение, мечта, маячившая так близко, растаяла с моей легкой руки, и от этого хотелось плакать.

Снежка обиделась…

И со свойственной ей прямотой назвала меня бесхребетной дурой, готовой прогибаться подо всех и вся, жертвуя своими интересами и собой. Понять ее было можно, ведь ей я рассказала версию, в которой пожалела сестру, а не того, на кого она нацелилась, но Клотильда леди Дигрэ, видевшей ее пару раз, совершенно не нравилась, и поэтому мой поступок брюнетка раскритиковала в пух и прах. После чего заявила, что я сама себя наказала, поэтому вместо визита на бал останусь сидеть в замке. Ну или как делают другие служанки, пойду любоваться фейерверками издалека. Смиренно вздохнув, я сделала книксен и, пожелав одетой в костюм звездной принцессы девушке веселого праздника, отправилась в свою комнату, чтобы отвлечься на общение с Ласкаром и чтение взятых в библиотеке книг.

Сегодня был выходной, и заниматься работой не хотелось. А изучение истории Триалина по версии снежного крыла мне показалось хорошей альтернативой балу. Хотя кого я обманываю? Сколь бы не была интересна книга, она все равно не заменит веселья, которого я осознанно себя лишила в глупой надежде устроить личную жизнь сестры без участия в ней Гидеона. Стоил ли он таких жертв с моей стороны? Наверное, да. Но на душе от этого было не легче. Еще и со Снежкой отношения испортились, а ведь она мне так нравилась. Оставалось лишь надеяться, что черноглазая леди остынет и, получив заряд хорошего настроения на балу, простит мою выходку. Хотя вряд ли ей будет до меня, когда вокруг праздник, волшебство, леди и лорды в восхитительных маскарадных костюмах.

С такими грустными мыслями я вернулась в свою башню, открыла большое иллюстрированное издание по миру Триалина и начала читать. Но как ни старалась вникнуть в текст, ничего не выходило. Строчки смазывались, расплывались и, коснувшись пальцами глаз, я поняла, что плачу. Тихо, без истерик и громких всхлипов, как это делала Тиль, но от того не менее горько. Хотела ведь как лучше, а получилось как всегда. И из-за своих благих намерений я, возможно, лишилась сегодня не только мечты, но и подруги, которой у меня никогда раньше не было. Громкий хлопок, раздавшийся рядом, заставил подпрыгнуть в кресле. Обведя испуганным взглядом стол, я обнаружила возмутительницу спокойствия, возлегавшую на самом верху книжной стопки и перебирающую страницами, словно человек пальцами.

— Кэрри? — вырвалось у меня озадаченное.

— Шик-шиш-ши-шишк, — прошелестели желтоватые листы, и я отчетливо услышала в этом звуке «Кончай хандрить!» Озадаченность стремительно сменялась изумлением, потому что раньше я думала, что волшебный фолиант вслух общаться не умеет, а если и умеет, то точно не с тем, кто понимает язык животных и растений. Хотя после магического воздействия Кэрри тоже ведь стала живым существом, так что мой дар вполне мог воспринимать ее за диковинную зверушку, обожающую сладости и… разговаривающую с помощью шебуршания страниц.

— Да я вроде и не хандрю, — поспешно вытирая остатки слез с лица, попыталась оправдаться перед ней, однако книга лишь насмешливо фыркнула в ответ, выплюнув в меня при этом голубоватый туманный сгусток, внутри которого виднелся какой-то листок. Неужто вырвала один из своих и предложила мне его в качестве салфетки? Поймав левитирующий ко мне подарок, я с удивлением обнаружила, что по мере таяния тумана проступают очертания знакомой открытки, зажатой в моих пальцах. — Приглашение?! Но как? — Развернув карточку, я прочла имя леди Андервуд, выписанное аккуратным почерком в шаблон. — Как ты это сделала? Украла открытку у Клотильды? — в ужасе пробормотала я, представляя разряженную сестру, которая стоит напротив охраны и не может найти пропавшее приглашение. Какими бы ни были наши отношения с Тиль, такого позора я ей не желала. Но Кэрри, возмущенно зашелестев, ответила, что она не воровка, а магическая книга, и сделать копию открытки, пролежавшей несколько дней среди страниц, для мастера ее уровня не проблема. А потом дунула на бело-голубую картонку еще одним сгустком тумана, и рядом с фамилией появилось еще и мое полное имя: леди Гертруда Мариэлла Андервуд.

— Невероятно, — прошептала я, прижав к груди свой шанс попасть на бал. — А оно подлинное? Подделку не обнаружат? — Шипение, которым меня удостоили, было нецензурным, поэтому я тут же извинилась, что усомнилась в магических талантах живого фолианта, и искренне поблагодарила Кэрри за ее подарок.

— Сла-сла-слу-слир-слим? — выйдя из шкафа с маминым свадебным нарядом, спросил Ласкар. С вешалкой на «шее» он смотрелся очень забавно, потому что казалось, будто гигантский цветок одет в платье, над глубоким вырезом которого возвышается зубастый бутон, скалящийся в жутковатой, но от того не менее довольной улыбке.

— Ах, если бы! — вздохнула я, отвечая на его предложение переодеться. — Платье старое, свадебное и слишком велико для меня. Даже попытавшись с ним что-то сделать, я вряд ли успею на бал. Хотя есть еще подарок лорда Дигрэ, но, боюсь, в нем Кайлин меня сразу узнает и… — Кэрри снова громко хлопнула, словно человек в ладоши, и я, замолчав, покосилась на свою благодетельницу. — Хочешь сказать, что можешь изменить мамин наряд так, что его никто не узнает? — не веря своим ушам, переспросила я, когда выслушала ее задумку.

Как оказалось — может! Не без помощи бикаслуса и меня, конечно, так как читать заклинания, которые проступали на пустых страницах, должен был кто-то другой. Слова произносила я, цветок же вертелся в платье, работая манекеном, и что-то тоже бормотал, наверняка потихоньку приколдовывая, но я не вслушивалась, занятая исполнением указаний Кэрри. Быть частью творящегося волшебства оказалось безумно интересно. Я не просто наблюдала, я действовала, находясь в центре происходящих событий, и белая ткань на глазах расцветала серо-голубыми узорами, похожими на те, что рисует на окнах мороз. Строгий подол с длинным шлейфом превращался в пышную юбку, а по меняющему цвет атласному лифу начала змеиться серебристая вышивка, в завитках которой, словно звезды, вспыхивали крошечные камни.

Один узкий рукав из жемчужно-сизой ткани обзавелся таким же орнаментом, как на груди, а второй просто исчез, оставив вместо себя тончайшую серебристую паутинку, чем-то похожую на ту, что была в костюме морской феи, но с более сложным узором. В поддержку асимметрии верха подол присборился с левого края и открыл тем самым вид на полупрозрачную нижнюю юбку, поверх которой лежала точно такая же сверкающая сеть, как и на обнаженной руке. Ну, то есть на зеленой веточке бикаслуса, наряженного в платье, которое ему приходилось придерживать листьями-пальцами, чтобы оно не упало на пол.

Когда мы закончили, узнать в костюме снежинки, как назвала свое творение Кэрри, свадебное платье было невозможно. А вот меня в нем — без проблем. Потому что парик, как и перчатки, к маминому наряду не прилагался, а фату я с собой не привезла, да и к чему? Не невестой же мне на маскарад одеваться, правда? За лицо не беспокоилась, так как, но рассказам Снежки, зал, где состоится бал, сам одаривает гостей иллюзорными масками, под которыми практически нереально узнать друг друга.

А вот с волосами что-то надо было решать, и мы втроем дружно задумались над моей будущей прической. Однако гениальная идея пришла лишь одному из нас. И на этот раз моим добрым волшебником оказалась не книга, а бикаслус. Хотя без помощи Кэрри его задумка вряд ли осуществилась бы. Ссылаясь на то, что с распущенными волосами меня никто, кроме них, не видел, цветок предложил не мудрить со сложной прической, а немного распрямить тугие локоны, чтобы они лежали мягкой волной, и подумать, как сделать некоторые пряди белыми, как у снежных леди.

Но добиться точно такого же, как у стражей поднебесья, мерцания волос мои друзья оказались не в силах, и тогда книга предложила покрыть меня всю иллюзией инея. В результате я действительно стала похожа на снежинку, ну или на снежную принцессу, на голове которой стараниями двух магов появилась серебристая диадема, украшенная прозрачными, как горный хрусталь, россыпями камней. Серебристо-белый узор оплел открытые участки тела, уплотнившись на ладонях, отчего создавалось ощущение, что я в перчатках, хотя на ощупь их не было и в помине. Этот же полупрозрачный налет разрисовал и лицо, сделав глаза выразительнее, а кожу бледнее. Получилось очень красиво и необычно — самое то для маскарада. Единственное, что не вписывалось в цветовую гамму моего нового образа, — это синие туфли, но и эту проблему решила Кэрри, окрасив их в серебро.

У меня просто не было слов, чтобы выразить свою благодарность друзьям, поэтому я, в последний раз посмотревшись в зеркало, сгребла в охапку бикаслуса с книгой и принялась кружить с ними по комнате, повторяя без конца:

— Спасибо, спасибо, спасибо! Вы самые лучшие, самые добрые и самые умелые волшебники на свете! — А когда отпустила наконец своих фей, превративших грустный вечер в праздник, а меня — в сказочную принцессу, увидела, как расплывается в довольной улыбке зубастый бутон и как краснеют желтые страницы фолианта. — Удивительно, что вас с такими талантами выпустили из магакадемии, — пробормотала я, переводя взгляд с одного питомца на другого. Хотя, судя по тому, что они только что сотворили, кто из нас чей подопечный — вопрос открытый.

— Сласлилам слисерлис-с-с, — пожал плечами-веточками бикаслус, устраиваясь в кресле рядом со столом, на котором согласно шелестела румяными страницами книга.

— Не знали, на что вы способны? Понятно, — качнула головой я, отчего мои серебристо-русые волосы пришли в движение, приятно пощекотав шею. — Глупые они, не разглядели самородков, да еще и жизни вашей угрожали, — сказала, погладив крупный бутон и кожаный переплет. — Ну… им же хуже! — И Ласкар и Кэрри согласно закивали.

Вернее, цветок кивнул, а книга привычно хлопнула. После чего ее бледные листы снова стали пунцовыми, и в тихом шуршании страниц я услышала смущенное предупреждение о том, что весь магический налет на мне растает после полуночи, потому что малышка Кэрри не настоящий гримуар, а учебный. И долгосрочных заклинаний в ней, к сожалению, нет. Но меня это ничуть не расстроило, ведь целых четыре часа я могла веселиться на балу в самом невероятном платье, которое только можно представить, и все благодаря этой парочке.

Еще раз поблагодарив волшебников за помощь, я закуталась в бордовый плащ с капюшоном, спрятав под ним волосы и часть лица. Друзья, конечно, настаивали, чтобы надела полушубок и зимнюю обувь, но я заверила, что под магическим куполом, установленным над мостами и площадками Ледяного города, не так уж и холодно, да и быстрая ходьба согревает. Со мной пытались спорить… напрасно! Потому что я не знала, есть ли в парке развлечений гардероб, а даже если и так, то сдавать туда свой старый полушубок и мачехины сапоги желания не возникало, не говоря уже о том, чтобы продемонстрировать слугам валенки.

Убедив друзей в собственной правоте, я собралась уже покинуть башню, как вдруг вспомнила, что не знаю дорогу в парк, мимо которого мы со Снежкой проходили лишь раз и при свете дня. Проблему решил Ласкар: он сбегал за тремя свободными духами, с которыми успел сдружиться во время последнего набега на погреб, и те охотно согласились проводить меня на бал. Кэрри махала алой закладкой и без конца повторяла, чтобы я не забывала о времени. Бикаслус по-отечески обнял и похлопал меня по плечам, наказав хорошо провести время, а привидения, весело подмигивая, начали подтрунивать надо мной, пророча незабываемый вечер. Ах, если бы я знала, НАСКОЛЬКО они правы!