Глава 17
Завершающий этап работ в нашей комнате был нетрудоемким. Поэтому Рид доделывал все сам. Стархи только помогли снять разделившую по диагонали зал пленку. Но далеко ее не убрали – аккуратно свернули и оставили в углу. Ведь вскоре она снова понадобится, когда будут вырезать индивидуальные жилища для остальных.
После завтрака Нил и Зогал отправились вниз нарезать породу – завтра планировали запустить компрессоры. А остальные стархи занялись одной из пещер, обильно заросшей мхом. В ней планировали выпускать оленей на свободный выгул. Воспользовавшись отсутствием посторонних, проскользнула в проем нашей комнаты, где муж набирал деревянный пол.
– Витара? – Рид бросил на меня быстрый вопросительный взгляд. – Что-то случилось?
– Нет, – улыбнулась я, – я только быстро спрошу и мешать не буду.
– Ты мне не мешаешь, – покачал головой муж, – можешь остаться. Спрашивай.
Заметив, что взгляд мужа задержался на моих ногах (я сегодня опять надела платье и тапки на плоской подошве!), немного стушевалась, поэтому вопрос прозвучал неуверенно:
– Я подумала… хотела узнать… а выходные дни у вас бывают?
– Пожалуй, нет, вернее, редко, – ответил муж, – а почему ты об этом спросила?
Еще с утра меня посетила идея устроить Риду небольшой сюрприз – так иногда поступала мама. Но как, если Рид с утра до ночи занят работой?
– Вы так устаете, а работать без отдыха тяжело и вредно для здоровья, надо хотя бы один день в неделю отдыхать, отсыпаться, заниматься чем-то личным, – совсем растеряв кураж, пробормотала я.
– Но нам надо многое успеть за этот год, – веско возразил муж, продолжая заниматься набором пола.
– И тоже надорваться… – В памяти всплыл разговор о Проводниках. – Наверняка же успеете, вон как быстро все делаете.
– Я подумаю, – пообещал муж.
– Рид, а можно я еще спрошу?
Он с едва различимой улыбкой кивнул.
– Гриф пытался объяснить, но я так и не поняла, как он эти накопители активирует. Мне одной даже еду не подогреть, – призналась старху.
– А тебе с ними пока и не справиться. Активируются они сознанием, импульсом собственной энергии вроде как, – быстро ответил Рид.
– Как это? – насупилась я. – Ведь тепло от них я могу оттянуть.
– Мы это неосознанно делаем, так же как меняем температуру собственного тела. Захотел прохлады – температура понизилась, и наоборот. Так же и с энергией в накопителях. Захотел активировать, мысленно ощутил сияющую, наполняющую их и… активировал – процесс нагрева пошел.
– А откуда такая способность? – Усевшись на упаковке досок, я с любопытством всматривалась в мужа, наблюдая за тем, как он сильными руками уверенно и ловко, доска за доской, собирает пол, не оставляя приметных щелей или провисов.
– Все на клеточном уровне, особенность физиологии. В каждой клеточке тела есть… э-э-э (с точки зрения землянина)… митохондрии, в которых идут процессы… да вот как в компрессорах, почти реакции того же ядерного синтеза протекают в миниатюре. И именно от их интенсивности зависит температура тела. И у людей, ведь все мы во Вселенной имеем общее происхождение. Но люди управлять этими процессами не умеют, а мы – можем, изначально развили в себе эту способность. И органы чувств у нас более развиты.
– Да уж, особенно обоняние, – поддакнула я, довольная вниманием мужа.
– Не в нем дело, – хмыкнул Рид, – я имел в виду способность к ощущению и распознаванию энергий, ведь почти все вокруг излучает свой особый спектр.
– Но ведь можно это сделать и с помощью специального сверхчувствительного оборудования, – попыталась быть объективной.
Муж вскинул голову, устремив на меня прямой взгляд, и снисходительно пожал плечами:
– Спорить не буду, но не раз убеждался в том, что любое оборудование в сравнении с нашим внутренним ощущением – ерунда. Я бы без раздумий положился на свое чутье, но вот на человеческие сверхчувствительные машины… – Он снова красноречиво пожал плечами. – Глупо абсолютно доверяться технике там, где можно справиться своими силами. Людям свойственно создавать технические аналоги естественных форм, но они не осознают, насколько те несовершенны и… бесполезны.
– Но люди же не могут, – примирительно заметила я.
– Зациклились на технологиях, а к себе прислушаться не хотят, – негромко пробурчал Рид.
– А вы? Обходитесь без них, без технологий? Или используете лишь чужое? Вот даже тут есть и оборудование, и техника для бытовых нужд, – удивилась такой категоричности старха.
– Мы, как и любая раса, создаем что-то для облегчения собственного существования, но там, где можно обойтись без этого, стараемся пользоваться изначальными возможностями, тем, что естественно и создано природой. Зачем мучиться, что-то создавать и подстраиваться, если можно обойтись менее затратным способом? У нас нет технологий, направленных на создание синтетической пищи, одежды, обогревательных и осветительных приборов, многих видов вашего оборудования, которое у нас считается просто бесполезным. Но что-то свое, востребованное, создаем. И собственные военные технологии у нас имеются. Уверяю тебя, на стархский, даже самый безобидный, звездолет никто разумный не нападет. С помощью установок с сияющей энергией мы в состоянии за минуты разрезать корпус любого корабля, устроив как минимум разгерметизацию. Исключением является титанаровый сплав, крайне дорогостоящий, чтобы делать из него корпус звездолета.
– Вы сторонники всего натурального, – резюмировала я.
– Наш принцип во взаимодействии с окружающим миром, а не в порабощении его. Уверяю тебя, людям никогда не создать устройство, действующее более четко, чем наш врожденный дар. О чем вообще речь, если они до сих пор не могут выявить сам факт существования сияющей.
– Но здесь и сейчас… – хотела возразить я.
– Здесь и сейчас всем заправляет гильдия. Для нее Иволон – обычная ресурсная планета, которую надо вычерпать до дна и забыть о ее существовании, – немного резковато прервал меня муж. – Но, если нам удастся переломить ситуацию, ты увидишь, как все изменится.
Время до ужина промелькнуло незаметно; в суете обыденных дел я даже забыла о намечающемся сегодня переезде. А вечером, когда все, привычно рассевшись полукругом, ужинали (я, как всегда, сидела на колене мужа), Рид вдруг сказал:
– Завтра объявляю выходной! – Выдержал паузу и продолжил: – Это идея Витары, будем пока раз в две недели выделять день на личное время, а как семьи перевезем, то можно будет один день в неделю сделать свободным от работы.
– Вот, Витарочка, – подмигнул мне Тин, заставив смутиться, – одна польза от тебя, куда ни взгляни. Решено! К следующему году тоже женюсь, тогда будет и на кого выходной потратить. Вопрос – на ком?
– Так у Громена, кажется, две дочери есть. Вот тоннель сделаем, ты присмотрись к семье, – ехидно поддел его Зогал и вздохнул: – Эх, скорее бы своих перевезти, как дети растут – не вижу, соскучился по семье страшно. Раньше хоть после сезона добычи на Ваэл возвращался, а сейчас, получается, два года семью не увижу.
Пусть Зогал и отличался самым вредным характером из числа присутствующих стархов, но я ему искренне посочувствовала. «Ничего, – мысленно ободрила себя, – за эту жертву он получит возможность потом постоянно находиться рядом с семьей».
– Зул не забудет моим все передать, когда остановится на Ваэле? – между тем уточнил Зогал у мужа.
– Нет, он надежен, – уверенно кивнул Рид и тихонько мне шепнул: – Пойдем обустраиваться у себя?
Я обернулась и поймала во взгляде Рида смущение. Инстинктивно подхватив прядку своих волос, кончиком скользнула по скуле мужа, поддавшись порыву приласкать и приободрить.
– Только не это! – громко простонал Зогал, заставив меня отстраниться и разорвать очарование момента. – Мало нам Ярика было, так еще и вы… Подумайте о нас, одиноких и несчастных.
Взрыв смеха со стороны мужчин вогнал меня в краску, заставив резво соскочить с колена Рида и отбежать на несколько метров в сторону нашей комнаты. Рид догнал меня и уверенно повел внутрь. За титанаровой дверью обнаружилась система типичного корабельного сканера сетчатки.
– Дверь открыть сможем лишь мы с тобой, – невозмутимо подтвердил мои мысли муж, пропуская вперед.
Вошла и, быстро скинув тапки, восторженно замерла у входа. Жилое помещение совершенно преобразилось, перестав быть грубой пещерой, оно превратилось в уютный семейный уголок. Гладкий деревянный пол, накрытый в центре небольшим тканевым ковриком (откуда только взялся?), сделал общую картину очень домашней. Стены и потолок приятного светло-песочного оттенка волнообразно пересекались вплавленными потоками энергий. В местах, где они выступали наружу, образуя своеобразные осветительные приборы, наблюдалось приятное взору свечение, добавлявшее тепла и уюта помещению.
Как муж и предупреждал, небольшое пространство у дальней от входа стены отделили перегородкой, образовав спальную зону. К спальне, которая находилась на возвышении, вела лестница из двух широких ступеней. Справа от спальни увидела дверь в будущую детскую. А по длине всей стены была вырезана удобная полка-ниша, достаточно высоко расположенная, чтобы быть недосягаемой для детей. Сейчас там стояла плоская деревянная тарелка с тремя здарами! Откуда? Я самолично вчера перебрала все припасы, фруктов там не было! Слева от входа располагались два вместительных шкафа, представлявшие собой глубокие ниши с деревянными дверьми под цвет пола. Просторно, тихо и… приятно пахнет чем-то терпким и солоноватым.
– Устраивает? – Рид, стоявший позади, кажется, напрягся от моей столь долгой заминки у входа.
У меня же не было слов, и вовсе не потому, что меня не устраивало что-то внутри нашей комнаты, я просто погрузилась в эту атмосферу тепла, света и покоя, которыми тут был пропитан каждый уголок, каждый глоток воздуха. Я влюбилась в свой дом, наш… и я обязательно буду счастлива здесь. Наконец-то я обрела место во Вселенной, которое стало моим, приняло меня абсолютно. Развернувшись к замершему позади мужу, молча обняла его и, прижавшись щекой к груди, прошептала:
– Спасибо.
– Витара, – осторожно погладив меня по спине, серьезно, подчеркнув тоном значимость сообщения, предупредил Рид, – всегда смотри, кто за дверью, прежде чем открыть. Не важно, что за ней общий зал и там все свои, должна выработаться привычка, чтобы до автоматизма дошло. Ясно?
Тон вопроса пререканий не подразумевал, поэтому я кивнула, но… непонимание мотивов мужа осталось.
– Идем дальше? – уже мягче сказал Рид.
– Обувь сними, – требовательно бросила ему и, проигнорировав его удивленно приподнятые брови, пошла осматривать спальную часть помещения.
Добротная широкая деревянная, с гладкими бортиками и новым матрасом, кровать занимала почти все пространство спальни, по бокам оставалось лишь немного места. А в стене над изголовьем струился свет «стархских лампочек».
– Потом еще полки навесные сделаю, и подушек пока нет, – признался муж, – но я придумаю что-нибудь. И еще хочу полог заградительный сделать в перспективе по границе спальни, чтобы можно было уединиться полноценно и отдохнуть при необходимости.
– Чудесно, – обернувшись, счастливо прошептала я. Спальня также была уютной и навевала умиротворение. А кровать с едва уловимым ароматом древесины вообще поражала воображение размерами и основательностью. Настоящее семейное ложе.
Пользуясь тем, что, стоя на ступеньке, была почти вровень со стоящим на полу мужем, поцеловала его в щеку и похвалила:
– Кровать потрясающая! Не представляю, как ты все успел.
– У нас традиция: муж должен обеспечить семью домом и обязательно самостоятельно сделать новую кровать в этом доме! – обнимая меня, с довольным прищуром и гордостью в голосе сказал Рид.
– Значит, у нас теперь все как положено? – с надеждой спросила я.
Изначально вряд ли у него было основание гордиться доставшейся женой и свершившимся браком. Да и вообще вопрос, что его подвигло на мне жениться, оставался открытым. Но сейчас портить тяжелыми мыслями момент не хотелось.
Рид в ответ кивнул.
– Душ идем смотреть? – позвал он и, подхватив под коленки, понес меня на руках.
В сравнении с утром санитарная зона тоже претерпела изменения: туалет оказался в отдельном, скрытом пластиковой дверью закутке, душ отделяла стенка, а на полу в глубине помещения, где мы запланировали купальню, было что-то расчерчено.
– Тут все постепенно доделаю, стены выложу камнем и купальню сооружу, ну а душем и туалетом пользоваться уже можно, – предупредил муж. – И мебель в комнате сделаю. Все будет удобно. В шкафах полки уже есть. Можно вселяться.
Меня переполняла невыразимая нежность к мужу, от обилия восторженных впечатлений хотелось просто задушить его в собственных объятиях или подарить ему такой же праздник, что он устроил мне сейчас. И я знала, как это сделать. Еще когда буйствовал Ярик, почувствовала, что соскучился мой старх по тем ночам в пассажирской кабинке звездолета. Мне и самой не хватало его прикосновений и мужских ласк. А завтра выходной… Так что сегодня мы можем на несколько часов забыть обо всем и посвятить время исключительно друг другу. А я мужу сюрприз сделаю, пусть не тот, что хотела сначала, но, думаю, ночь любви его тоже устроит. Заслужил, мой хороший, заслужил. А мне так повезло с ним! И я это понимала, ценила каждую проведенную рядом минутку.
– Давай собираться спать, – уткнувшись носом в шею мужа, еле слышно прошептала я.
– Ты осмотрись еще – в детскую загляни, но там пока пусто. А я на склад схожу, в вещах твоих постельное было. А под голову шкуру свернем. – Рид неторопливо поставив меня на ноги и, потершись носом о мои волосы, ушел.
Радостно вздохнув полной грудью, еще раз обежала все восхищенным взглядом, заглянула в ближайший шкаф, за дверь детской и пришла к убеждению, что лучших условий существования в моей жизни еще не было. На волне предвкушающего ожидания сцапала с тарелочки здар, – кажется, этот фрукт у меня теперь с мужем и счастьем будет ассоциироваться. Решив дождаться Рида и прежде застелить постель, а потом уже идти в душ, уселась на ступеньку лестницы в спальню и принялась за вкусный фрукт. Какой же у меня муж внимательный! И ведь тоже мне сюрприз сделал, да еще какой.
Рид вернулся быстро и принес с собой один из контейнеров с предназначенными мне вещами, а также наш вездесущий вещевой мешок. У входа поставил контейнер на пол и разулся под моим бдительным взором.
– Посмотри, где-то в нем должно быть постельное белье, – и принялся рыться в мешке, доставая купальные принадлежности.
Я живо подошла к контейнеру и, сняв крепления, отодвинула крышку.
– Рид, а откуда здар взялся? – полюбопытствовала, заинтригованно взглянув на мужа.
– Грифа попросил для тебя купить на ярмарке.
Ответ просто поверг меня в ужас. Представляю, во сколько это вышло! Хотя откуда бы еще он их взял? И ведь припрятал где-то на три дня.
Под двумя лежавшими сверху платьями нашла пакет с постельным бельем. К счастью, муж, выбирая его среди закупок Зула, размеры будущей кровати явно учел. Я быстро застелила матрас простыней, вторую просто положила с краю – в комнате так тепло, что вряд ли понадобится одеяло, тем более у меня живая отопительная система под боком. В изголовье Рид положил шкуру, свернув ее упругим валиком. Не сговариваясь, мы разделись, сложили грязную одежду в углу и отправились мыться. Рид показал мне, как устроена душевая система, как активируется подача воды и регулируется напор потока, после чего расставил все купальные принадлежности на специальную выемку-полку в стене.
С чувством обоюдного предвкушения молча шагнули под струи воды, чтобы смыть напряжение непростого дня и освежить тело. Я наблюдала за мужем, который в своей неизменной деловой манере мылился куском мыла, периодически поглядывая на меня. Неожиданный наплыв нежности заставил меня придвинуться ближе, встать почти вплотную к этому, по сути еще малознакомому, но уже такому важному для меня мужчине. Захотелось коснуться его. Провести руками по большому телу, поухаживать за ним, отдавая дань проявленной по отношению ко мне заботе, и сделать приятно себе. Его тело нравилось мне, пробуждало в душе неизвестные ранее собственнические инстинкты. Хотелось узнать его, обследовать сантиметр за сантиметром, изучить, как свое. Позволит ли?
Я осторожно коснулась его руки, в которой был зажат мыльный брусок, всматриваясь в желтые глаза. Рид немного удивленно вложил в мою руку мыло, не выпуская ее из своих ладоней.
– Тебя помою? – Качнула я головой, отклоняясь в сторону, чтобы льющаяся на нас сверху вода не заслоняла обзор, позволив уловить каждый оттенок его реакции.
Старх определенно был озадачен.
– Зачем? – выдохнул он.
– Здар я тебе купить не могу, да и не знаю, любишь ли ты их так, как я, но хочу тоже сделать тебе приятно, – честно призналась, смущенно прижавшись виском к его плечу, чтобы избежать взгляда.
– Витара, – в голосе Рида проскользнули нотки нежности, – не стоит…
Поняв, что сейчас он все испортит, перебив мою и так висевшую на волоске решимость, второй рукой стремительно коснулась его губ, прерывая, прося замолчать.
– Я хочу… – прошептала ему в плечо и тут же почувствовала, как его руки выпустили мою ладонь, оставив в ней мыльный брусочек.
Стремясь преодолеть возникшее ненадолго сомнение в правильности собственных действий, решительно намылила ладошки и, избегая его взгляда, принялась размазывать пену по широкой мужской груди, с каждым движением увеличивая радиус соприкосновения собственных рук с его телом. То легким перебором пальцев, то с усилием очерчивая контур четко проступающих мышц, продолжала изучать тело неподвижно замершего рядом старха, замирая от удовольствия, ощущая, как под рукой гулко бьется его сердце и вздымается сильная грудь. Взгляд двигался синхронно с руками, позволяя не только осязать тело, но и визуально наслаждаться прекрасным сложением сильного старха. Именно сильного, а не натренированного. Одного из тех, к кому сила приходит с многолетней ежедневной тяжелой работой. Никаких тебе нарочито выпирающих из-под кожи мышц, но когда я проводила рукой по его в меру рельефным плечам или касалась упругого живота, то ощущала мгновенно напрягшиеся до невероятной твердости подкожные ленты мускулатуры.
Он был весь такой – мужчина с твердым характером и несгибаемой волей. Я не сдержалась и на миг прижалась к его груди своим телом, коснувшись кожи легким поцелуем. Но, почувствовав, как дернулись его руки с намерением обнять меня, быстро отстранилась, ускользая и обходя вокруг него.
Снова намылив ладони, принялась мыть широкую спину, поражаясь мощному развороту его плеч. За такой спиной не страшно. Живое олицетворение надежности. Могла ли я мечтать о подобном? Никогда. Это чудо, самое большое чудо моей судьбы, которая вместо смерти подарила встречу с этим мужчиной.
Плавно обежав бока мужа, скользнула ладонями к бедрам и ногам. Присев на корточки, тщательно вымыла сильные ноги, не переставая восхищаться его телом. Никакого жира или дряблости, только ощущение упругости и мощи.
– Повернись, – немного глухо попросила его.
Если до этого мгновения мне казалось, что Рид сдерживал дыхание, изредка прорывавшееся глубокими вздохами, то вслед за моей просьбой судорожно и как-то тревожно выдохнул и обернулся. Сразу стала ясна причина его волнения, а как лестно осознавать, насколько сильное впечатление произвели на него мои прикосновения! Поэтому с особым удовольствием, радуясь, что тоже не безразлична ему и, желая добиться большего, вновь намылила руки и начала на сей раз со ступней, постепенно поднимаясь выше. Касаясь его, кажется, уже в самом напряженном месте сильного тела, услышала сиплый стон.
– Витара… я больше не вытерплю, – натужно выдохнул он и, подхватив за плечи, поднял, выпрямляя в полный рост, одновременно прошептав: – Ведь ты разрешишь?
Я и сама основательно распалилась, поэтому, услышав вопрос мужа, на миг предвкушающе сжала собственные бедра.
– Да-а-а, – прошептала я и шагнула в его объятия, вплотную прижимаясь к телу.
Руки мужа тут же подхватили, поднимая меня выше, настойчиво требуя обвить его торс ногами. Все случилось совсем быстро, я даже не успела в полной мере ощутить его, испытать всю череду восторга, только начав погружаться в приятное тепло и томление нашей близости. Два первых же глубоких соприкосновения привели к стремительной развязке. Но даже эта «неудача» вызвала в душе приятное тепло – именно из-за меня этот сдержанный мужчина так преобразился. Сжимая в объятиях обессиленно передернувшегося мужа, ощущая спиной стену купальни, к которой Рид прислонил меня, стремясь удержать, испытала неожиданное чувство удовлетворения. Он стал настолько значим для меня, так дорог, что даже отдавать, не получая ничего взамен, было желанно и приятно.
– Вита, – кажется, сейчас он впервые так произнес мое имя, – я так соскучился, что…
– Тшш, – перебивая, прошептала в ответ, плавно соскальзывая с мужа. – Все хорошо. Это мой сюрприз тебе, мой подарок.
Встретившись с Ридом взглядом, неожиданно поняла, насколько приятнее делать подарки, нежели получать. Столько восхищения, благодарности и счастливого трепета было в его взгляде.