Книга: Пассажир без багажа
Назад: Глава 14
Дальше: Глава 16

Глава 15

Следователь встретил ее не слишком приветливо. Пропустив мимо ушей Варино «здравствуйте», он спросил, почему она явилась так поздно?
– Я проспала, – Варя чувствовала себя так, будто опоздала на первый урок в школу и теперь должна соврать что-то убедительное. И злилась на себя – в конце-концов, школа давно осталась позади, так почему она до сих пор перед всеми оправдывается?
– Вы проверили мое алиби? – спросила она. – Дело в том, что у Кристины только что отключили телефон. Когда я давала вам ее номер, я об этом просто не знала. Это случилось в тот же день.
– С вашей подругой, – он подчеркнул последнее слово, – мы вчера встретились. Пришлось приехать к ней домой. Она, конечно, что угодно готова подтвердить.
Варя почувствовала, что кровь отливает у нее от лица:
– Как это? Она говорит правду! Не думаете же вы, что она меня выгораживает?
– А что я должен думать? – заметил тот. – Почему вышло такое совпадение – вы сидите у нее дома с детьми, в то время как она идет в мастерскую и находит труп? Замечательно получается. Лучше и придумать нельзя. Беда только в том, что проверить это пока трудно.
Варя с трудом удержалась, чтобы не повысить голос
– негодующий вопль стал комком у нее в горле. Как можно спокойнее она произнесла:
– Если вы ей не доверяете, спросите у кого-нибудь еще… Спросите у моих родителей, у гостей на поминках по моему мужу – с кем я уехала из дома? И куда? Все видели, что я поехала к Кристине. А дома я быть не могла – там ночевали мои родители, и они могут подтвердить, что меня там не было… – Она запнулась: – Хотя, моим родителям вы тоже можете не верить. Они ведь тоже будут меня выгорживать, верно?
– Да вы не думайте, что я такой страшный, – ей показалось, что в его голосе прозвучала издевка. – Как будто мне обязательно нужно вас обвинять! Я просто говорю, что вам повезло – удачно оказались у подруги. Ее дети тоже говорят, что вы с ними ночевали. Даже два раза.
– Да, второй раз был прошлой ночью.
– Вы часто там бываете?
– Довольно часто. Иногда ей нужно помочь, последить за детьми.
Следователь неожиданно сменил тему, спросив, хорошее ли у Вари зрение. Она уже обратила внимание на то, что тот время от времени смотрел ей в глаза. «Наверное, разглядывает цвет,» – поняла она. Эти взгляды были ей очень хорошо известны. Часто бывало, что познакомившись с кем-то, она вела долгую интересную беседу и вдруг замечала этот изучающий, удивленный взгляд, направленный в ее глаза. Это обычно портило ей настроение. Обычно, но не теперь. Теперь это было просто невозможно – после общения с Ниной, да еще такого холодного приема со стороны следователя. Настроение было испорчено безнадежно – на весь день.
– Да, зрение у меня хорошее, – сдержанно ответила она. – Очков во всяком случае, не ношу.
– А линзы носите?
– Линзы? – удивилась она. – Нет, уж тем более…
– А почему тем более? – поинтересовался тот.
Варя пожала плечами и ответила, что если бы у нее были проблемы со зрением, она бы предпочла очки. Может, они могут испортить внешность, но по крайней мере, не придется постоянно лезть пальцем в глаза, чтобы надеть и снять линзы. Она бы никогда не смогла к этому привыкнуть.
– Так вы все-таки пробовали надевать линзы? – уточнил следователь.
– Да что вы, никогда! А почему вы спрашиваете? – не выдержала Варя.
Следователь пропустил этот вопрос мимо ушей, сделав пометку в своих бумагах. Варя, недоумевая, смотрела на него. Она ожидала любых вопросов, касательно своего алиби. Но при чем тут было ее зрение? Однако следующий вопрос поверг ее в полное недоумение.
– Скажите, это ваш настоящий цвет глаз?
Она невольно подняла руку к лицу и рассердившись за этот стыдливый жест, опустила ее на колени. В ней медленно вскипала ярость. Стоило звать ее сюда, отвлекать от работы, да еще хамить, чтобы поговорить в конце-концов о том, что давно стояло ей поперек горла!
– Да, настоящий, – ядовито ответила она. – И об этом вы можете расспросить массу свидетелей. Начиная с моих родителей, школьных друзей и кончая сотрудницами на работе. Уж всех-то я подкупить никак не могла!
– Почему вы так волнуетесь?
– А зачем вы спрашиваете? – Она была уже вне себя от возмущения. – Да, это настоящий цвет моих глаз, они разные, я прекрасно помню об этом! Неужели это тоже преступление?! Скажите, пожалуйста, какое это имеет отношение к смерти Елизаветы Юрьевны?
Следователь записал еще что-то и отодвинул бумаги. Вытащил сигареты, предложил Варе, но та покачала головой:
– Я и так успокоюсь, если вы скажете. Я ведь понимаю, что вы чего-то от меня добиваетесь, только чего? Неужели дело в моих глазах?
– Ну как вам сказать, – следователь выдвинул ящик стола и поставил на стол маленький пластиковый контейнер. В нем плескалась полупрозрачная голубоватая скорлупка. – Вы, конечно, помните, что в мастерскую в утро убийства явилась женщина, которая назвалась вашим именем?
– Конечно!
– Она была блондинкой, вашего роста, вашего сложения, но кассирша, да и честно говоря, другие сотрудницы утверждают, что больше ничего общего между вами не было. И я вовсе не собираюсь свалить это дело на вас. Мне бы это просто не удалось – вас там не было, иначе мы бы уже об этом знали.
Варя кивнула – от волнения она не могла говорить.
– Приемщицы видели вас, когда вы приходили к мужу на работу, и, безусловно, опознали бы вас.
– Я тоже надеюсь на это.
– Они так нас уверяли, что та «Кузмина» была на вас непохожа, что мы даже не стали устраивать вам очную ставку с ними. Тем более что и кассирша вас не опознала, а она, мне кажется, не отличается хорошей зрительной памятью, могла и перепутать. И все-таки, она сказала, что та женщина на вас нисколько не похожа.
– Ну и прекрасно! – воскликнула Варя. – Что же вам еще от меня нужно? Разве я гожусь в свидетели по этому делу? Я ведь даже из дому в то утро не выходила!
Следователь, наконец, закурил. Он слегка придвинул к Варе пластиковый контейнер, и та впилась в него взглядом. Она сразу догадалась, что именно находится внутри. Ей приходилось видеть линзы – одна из сотрудниц в магазине обладала очень плохим зрением и недавно решилась сменить очки на более современный способ коррекции зрения. Она промучилась почти месяц, пока привыкла к линзам, но теперь носила их практически не снимая и со смехом рассказывала, что один раз так устала после работы, что дома уснула в линзах. Правда, наутро ей пришлось надеть очки, потому что воспалились уставшие от пластика глаза.
– Дело в том, что та женщина все-таки пыталась под вас подделаться, – сказал следователь. – Это тем более странно, что она пошла туда, где работал ваш муж. Значит, там вас должны были видеть – верно? И перепутать с нею не смогли бы.
Варя согласилась:
– В самом деле, это было глупо с ее стороны.
– Но она сделала все, что могла, чтобы стать на вас похожей. Даже сымитировала ваш цвет глаз. Вот это, похоже, линза, которая выпала у нее из глаза, в тот самый день. Почему она выпала – не знаю. Сотрудницы обратили внимание на эту женщину прежде всего потому, что она странно себя вела – морщилась, моргала, глаза у нее слезились.
– А, так она впервые надела линзы! – воскликнула Варя. Она сраза вспомнила мучения сотрудницы на работе – первое время та не могла носить линзы больше трех часов в день.
– Вероятно, – кивнул следователь. – Кассирша прежде всего обратила внимание на странный цвет ее глаз. Они были разные. Черный, или же темно-карий, и голубой.
Варя посмотрела на него и слабо улыбнулась:
– А, так вот что… Поэтому вы меня спрашиваете про линзы? Нет, я свой цвет глаз не имитирую. Я бы даже хотела, чтобы они были одинаковые. Кстати, у меня несколько лет назад была шальная мсыль – отрегулировать цвет с помощью цветных линз. Тогда они стали появляться на рынке. Но я узнала, сколько это может стоить и решила не связываться. Значит, кассирша утверждает, что у той женщины были такие же глаза, как у меня?
– В том-то и дело, что нет, – усмехнулся тот. – Она даже не заметила, что у вас разные глаза. Я подозреваю, что у нее неважное зрение… Ну да ладно. Дело не в этом. Из ее показаний явно следует, что глаза у той женщины были намного более контрастные. Это она заметила, а на ваши глаза даже внимания не обратила. А ведь смотрела вам прямо в лицо.
– Опять неудачная подделка! – радостно воскликнула Варя.
Но следователь, похоже, ее радости не разделял. Он раздавил в пепельнице окурок и спросил, действительно ли Варя уверена, что все ее знакомые замечают различный цвет ее глаз.
– Ну, некоторые не сразу, – призналась та. – Иногда это происходит на другой день, или даже через несколько дней… Рекорд поставил мой директор в зоомагазине. Видимся мы каждый день, но мельком. А недавно, в начале лета, он посмотрел мне в глаза и просто остолбенел. Я там работаю не первый год, а он только теперь и заметил…
– Неудивительно, – согласился следователь. – Я и сам не сразу пригляделся. Дело, понимаете, вот в чем.
Мы все пытаемся понять, откуда взялась эта женщина и почему она имитировала именно вас. И вот в связи с этими линзами я задумался – а видела ли она вас вообще? Скорее, она действовала с чужих слов. Кто-то описал ей, как она должна выглядеть, упомянул о разном цвете ваших глаз. И цвет конечно, назвал. А та надела цветные линзы и… Попала пальцем в небо. Может, она была бы более на вас похожа, если бы вообще не экспериментировала с линзами.
Варя взглянула на контейнер. На миг она вообразила себе, как какая-то женщина, стоя утром перед зеркалом, надевает эту линзу, оттягивая нижнее веко и заводя глаза к потолку. Чтобы стать похожей на нее… Эта мысль ее поразила. Сколько лет, сил и нервов она потатила на то, чтобы как можно больше изменить свою внешность, приблизиться к какому-то придуманному ей идеалу! А теперь кому-то понадобилось сымитровать ее…
– А лица у нас совсем не похожи? – поинтересовалась она.
– Никто из тех, кто ее видел, не может составить фоторобот. Никто не приглядывался. – Сообщил следователь. – А то бы вы сами могли судить. Запомнили только длинный плащ и большой клетчатый зонтик. Зонтик-трость, с деревянной ручкой.
– У меня таких вещей нет. А зонтик самый обыкновенный, – и Варя вынула из сумки и продемонстрировала складной зонт в сиреневый цветочек. – Я бы никогда не стала носить такую громоздкую вещь!
– Ну что ж, похоже, имитировать-то вас имитировали, но старались не очень, – заключил следователь. – Или времени не было, или возможности подвели. Так или иначе, одно можно сказать об этой женщине с уверенностью – глаза у нее не голубые. Иначе зачем ей линза такого цвета? И еще… Ну это, в общем, уже для вас неважно.
Варя попросила сообщить ей все до конца. Она очень заинтересовалась этой персоной. И следователь, указав на линзу, сказал, что та не только изменяет цвет глаз – как раз эта функция в ней не основная. Она может придать только оттенок – но не забить более темный цвет. Так что, вероятнее всего, настоящий цвет глаз у той женщины серый или зеленоватый. Но линза, кроме того, рассчитана на очень близорукого человека.
– Если допустить, что у той женщины именно такое зрение, то в обычной жизни она наверняка носит очки. – пояснил следователь. – Раз уж линзы ей так мешали, что она моргала и глаза слезились. Без вспомогательных средств она вряд ли видит дальше своего носа.
– Серые глаза, очки… Вы говорите, она блондинка? – мучительно повторяла Варя. – Этого слишком мало… У меня таких знакомых десяток, наверное…
Остальные вопросы, которые задал ей следователь, касались уже убийства Николая. Он интересовался, встречалась ли Варя с ним раньше. Почему на другой день после смерти своей жены тот захотел увидеть именно Варю?
У нее кровь стыла в жилах от этих вопросов, но она отвечала как можно добросовестней. И опять у нее было чувство, что ей не верят. А ведь она солгала только в одном – умолчала о письме, которое передала ей Варя. То, что там быть написано, касалось только ее – она твердила это про себя каждый раз, когда ей хотелось кому-то о нем рассказать. Особенно ее останавливала фраза о какой-то загадочной виновности Андрея. В чем он был виноват? Лиза писала об этом так, будто хотела представить его смерть как расплату за что-то… И еще одна подробность волновала ее. Следователь упомянул о серых глазах и светлых волосах женщины, которая подделывалась под Варю. У Дубовской на всех снимках были глаза и волосы именно этого цвета. Правда, она везде была без очков, но большинство людей снимают очки, когда их фотографируют. И она не выдержала:
– Скажите, а та женщина, ну, которая приходила в мастерскую… Она была моего возраста?
– Вашего, – следователь сбился. Он только что намеревался задать Варе очередной вопрос. – А в чем дело?
– Нет, ничего… И фигура похожа на мою?
– Вы знаете кого-то похожего?
– Нет. Если она моя ровесница и не толстая, тогда нет…
Следователь подтвердил, что та была вовсе не толстая и вернулся к прерванному разговору. Он спросил, не слышала ли Варя чего-нибудь еще, кроме шагов в соседней комнате, перед убийством Николая Шуртакова.
– Например, голосов?
– Нет, было тихо. Я думала, он спит. Ведь он храпел!
– Храпел, а не разговаривал? Может быть, вскрикнул?
– Да я уверена, что он умер спящим.
– И звонка в дверь не было? По-моему, вы так говорили?
Варя подтвердила, что в дверь никто не звонил.
– Странно, не находите? Значит, убийца знал, что дверь открыта и можно просто нажать ручку и войти? Ведь вы не запирались?
– Да, я только прикрыла дверь, но замки не трогала.
– А у вас не было ощущения, что кто-то за вами идет? Вы никого не заметили?
– Из подъезда выбежали дети, когда я возвращалась за плащом. Но зашла я одна и никого не встретила. Я ведь поднималась на лифте.
Она ожидала еще и других вопросов, но следователь неожиданно разрешил ей идти.
* * *
Она вышла на улицу, и на ее разгоряченное лицо неожиданно упала холодная капля дождя. Варя взглянула на небо. С утра оно было каким-то сизым, а теперь почернело. Капли падали все чаще – будто кто-то прицельно бил по прохожим. Она открыла сумку и снова достала зонтик. Раскрыла его, подняла голову и взглянула на сиреневые цветочки на белом фоне. Сделала несколько шагов… И остановилась так резко, что зазевавшийся прохожий сильно ее толкнул. Варя машинально извинилась и отошла к стене ближайшего дома. Она даже не увидела, мужчина или женщина налетел на нее. Варя кое-что вспомнила.
Это было в прошлом году, перед днем ее рождения. Они с Андреем зарабатывали немного, и когда наступала пора делать друг другу подарки, они обычно не создавали вокруг этого тайны, а прямо спрашивали – что именно лучше подарить. Дарились обычно вещи действиетльно необходимые – на безделушки просто не было средств. Когда в прошлом октябре муж спросил ее, что бы она хотела получить, Варя ответила, что у нее уже два раза ломался зонтик, и ей нужен новый. Через несколько дней, когда она вернулась с работы и разогревала ужин, Андрей появился в дверях с каким-то длинным свертком. Собственно, сверток был не настоящим – он просто пытался что-то замаскировать бесплатной газетой, вынутой им из почтового ящика. Варя немедленно заинтересовалась, что это у него в руках. Андрей всячески отнекивался, не желая показывать покупку. Но Варя все-таки настояла на своем.
– Ну, раз так, то я тебе сейчас его подарю, – сказал он, сбрасывая газету.
Варя увидела огромный зонт – в клетчатом чехле, с деревянной ручкой. Она сперва расстроилась, а потом засмеялась. Что она ответила мужу, женщина сейчас уже не помнила. Скорее всего, не упрекала его – ведь тот пытался сделать ей приятное, а такой зонт стоил немало. Но в любом случае, она попросила обменять этот зонтик на что-то более компактное.
– Мне не до фасона, влезал бы в сумку, – так примерно выразилась она.
На другой день Андрей взял зонт с собой, отправляясь на работу. Вечером Варя поинтересовалась, обменяли ли ему прокупку, и тот ответил, что да. На свой день рождения, как и полагается, с утра, она получила в подарок этот самый зонтик, под которым сейчас пряталась от дождя. Он был куда более дешевым, чем тот, клетчатый. Но это ее не расстроило.
Дождь припустил не на шутку. Варя жалась к стене, прикрываясь зонтиком от холодных струй воды, бегущих с карниза. В голове у нее была полная сумятица. Она ничего не понимала. «Я ведь не рехнулась, следователь точно мне сказал, какой был зонт у той женщины… Именно такой, какой Андрей хотел мне подарить. Это что – опять маскировка с ее стороны? Подделка под меня? Но у меня как раз не было такого зонта! Что же это? На этот раз не годится объяснение, что ей меня описали… Кто бы меня там не описывал, он не мог описать вещи, которой я никогда не имела! От которой я отказалась сразу же, и та была возвращена в магазин! Я даже в руки ее не взяла! Так в чем же дело?» Здравый смысл подсказывал считать это совпадением. Но Варя сейчас была слишком далека от того, чтобы подчиняться здравому смыслу. Она была растеряна настолько, что боялась отлепиться от стены и сделать хоть шаг. А между тем у ее ног, во впадине асфальта, быстро набиралась лужа, и туфли постепенно промокали.
«Это необъяснимо, – она вздрогнула – капля дождя сбежала по куполу зонта и упала ей на спину. Она выровняла зонт. – Я не могу этого понять. Откуда она знала? Они знали, надо говорить „они“, ведь она действовала по чьей-то указке. Значит, именно меня хотели подставить… Именно в этом случае – с Лизой. Но почему? Я и общаться-то с ней начала только что. Виделись два раза. Можно было выбрать кого угодно из ее знакомых, а выбрали меня… Неужели эта смерть тоже как-то связана с Андреем? Иначе, при чем тут я? Скорее, он… Он работал с ней вместе, он был ее подчиненным… Выясняется, что он знал ее целых три года! Та сказал Николай! И то, что я об этом ничего не знала, даже имени ее не слышала, уже говорит о том, что между ними была какая-то связь… Значит, одно связано с другим? Меня явно подставляют только потому, что я была его женой… А дела расследуют разные люди. Так они никогда ничего не найдут!»
Дождь встал перед ней плотной стеною. Прохожих становилось все меньше – многие предпочитали переждать этот ливень под крышей. Варя взглянула на часы – половина первого. «На работе меня потеряли, – вяло подумала она. – Ну и пусть. Надо позвонить и сказать, что я заболела. Я в самом деле, плохо себя чувствую. Может быть, это и правда кончится больницей. Зонтик, линзы, Андрей, эта стервозная проститутка… И чего она плакала, не понимаю. А может, мне показалось. Заплачет такая, как же!» Ей теперь казалось, что она виделась с Ниной очень давно. Во всяком случае, не этим утром.
Она так и не пошла на работу. Любые обязательства теперь казались ей пустячными – это произошло мгновенно, в тот самый миг, когда ее толкнул прохожий. Этот толчок, казалось, выпихнул ее из привычной жизни. Теперь ей было смешно думать, что все последнее время она вставала по утрам, красилась, одевалась, завтракала с Андреем, шла на работу и даже получала от всего этого удовлетворение. «Нужно было не зацикливаться на этом, а посмотреть, что творится рядом со мной, – она шла, ступая прямо в лужи и не замечая этого. Ноги промокли до щиколоток, но ей было все равно. Она шла не торопясь, как будто стояла великолепная погода. По зонтику яростно барабанил дождь. – Что-то творилось рядом со мной, а я, слепая тетеря, ничего не понимала, не замечала. Только в последнее время опомнилась – когда Андрей совсем перестал со мной разговаривать. Клетчатый зонтик! Смешно! Казалось бы, пустяк… Но это в то же время, страшно. Страшно, что кто-то знал обо мне даже такую деталь – а я-то о ней забыла! От кого эти люди могли узнать о зонтике?» Ответ пришел сам собой – она даже не сомневалась в его правильности: «Только от самого Андрея. Только он мог знать об этом. Я даже Кристине не говорила. Даже маме. Никому. Это была мелочь. Разве будешь рассказывать о каждом товаре, который тебе не понравился, и ты попросила его обменять… Это знали двое – я и он. Он меня предал».
Последнее слово ее слегка отрезвило. Она очнулась у входа в метро. Стеклянные двери были неподвижны – никто из них не выходил. Варя шагнула на ступени, сложила зонтик, зашла вовнутрь. Там было многолюдно, как всегда во время дождя. Все, кто спешил выйти на улицу, вдруг обнаружили, что у них есть свободное время, и они могут его провести в переходе. У бетонной стены старалась девочка-скрипачка – у нее оказалась огромная аудитория. Люди слушали заунывную мелодию и время от времени кидали девочке монетки. Варя открыла кошелек и тоже положила монетку в футляр от скрипки. Она сделала это автоматически, вовсе не потому, что ей понравилась музыка. Она ее даже не расслышала.
* * *
Варя лежала на диване, поставив рядом телефон. Она перенесла его сюда из коридора, на случай, если кто-то позвонит – чтобы не пришлось вставать. Она не могла лишний раз пошевелиться – у нее невыносимо болела голова. То ли она простудилась под холодным дождем, то ли волнения последних дней подкосили ее – сейчас она чувствовала себя просто ужасно. Кошки, вдоволь набесившись, притихли и забрались к ней в ноги. Они подумала, что у них наверняка, опять пустая миска. Но встать и проверить это не смогла. Варя даже улыбнулась – такой смешной и странной показалась ей эта слабость. «Почти никогда не болела, разве что насморк мучил… И вот вам. Ну что ж, может быть, лучше не сопротивляться. Пусть все будет, как будет. Нарочно не буду лечиться, если у меня что-то серьезное. Я больше так не могу! Не могу, не хочу так жить!»
Но даже эта внутрення истерика не заставила ее повернуть головы. Она только чуть скосила глаза, чтобы видеть пришпиленную над диваном фотогазету. Поблекшие от времени цветные фотографии не слишком высокого качества. Счастливые лица, застолье, танцующие пары. Все это казалось ей каким-то фарсом – глупым, никому не нужным. Один из гостей, один их тех людей, чьи лица сейчас были обращены к ней со стены, ненавидел ее так, что не жалел своего времени и чуть не каждый вечер донимал ее по телефону. Ее, Кристину, Виталия… Она устало пробежала взглядом по этим лицам и закрыла глаза. Она поняла, что не хочет больше ничего знать.
Один раз ей позвонили с работы. Когда Варя объясняла, почему не пришла сегодня, ее голос был таким слабым и усталым, что это было самое лучшее оправдание. С ней говорил сам директор. Он расспросил, что именно ее беспокоит, и пообещал оформить ее отсутствие не как прогул, а как отгул. Варя поблагодарила его, не испытывая при этом никакой благодарности. И провалилась в какое-то странное оцепенение, которое не было сном. Она слышала, как возятся в ногах кошки, как стучит по подоконнику дождь, как у соседей за стеной заработал телевизор. И все-таки не могла пошевелиться.
Вечером, в то время, когда Варя обычно возвращалась с работы, ей позвонила Кристина.
– Слава-те господи, ты дома! Ко мне вчера вечером менты приезжали…
– Знаю, – откликнулась та.
Кристина встревожилась:
– Что у тебя с голосом? Ты что – плачешь?
– Вовсе нет. Просто лежу.
– Ты заболела? Понятно, это потому, что опять таскалась к следователю? – В голосе Кристины зазвенели возмущенные нотки: – Что он к тебе прицепился, занимался бы лучше своим делом и ловил убийцу! Чего он от тебя хотел? Мои пацаны стояли железно, сделали тебе классное алиби! Сказали, что ты играла с ними с «Монополию». Не знаю, поверили им или нет, ведь Ваньке всего четыре, он для этой игры маловат… Но ты главное, говори то же самое.
– А меня и не спрашивали, чем мы занималимсь.
– А чего он хотел?
– Спрашивал, в порядке ли у меня зрение. – И, не давая Кристине опомниться от удивления, Варя спросила: – У тебя есть знакомые моего роста, не слишком толстые, сероглазые блондинки, ужасно близорукие?
После короткой паузы Кристина фыркнула:
– Ну ты даешь! Миллион!
– Жалко. Потому что это все, что известно о той женщине, которая назвалась моим именем. Жалко, что ты с ней там не столкнулась…
– Да уж, я бы с ней так столкнулась, что она бы меня надолго запомнила! – пообещала Кристина. – Кстати, у меня для тебя хорошая новость. Виталий – умница! У нас уже есть адресок!
И Кристина объяснила, что два дня Виталий занимался только тем, чтобы разузнать адрес телефонного маньяка, который сводил с ума всех троих. В его распоряжении был только номер телефона. Кристина призналась, что не рассчитывала, что тому удастся что-то разузнать – сама она никогда не пробовала это делать.
– А он это сделал! – восторженно воскликнула она.
– Представляешь, какой мужик!
– Ну, теперь ты точно, влюбилась по уши, – прокомментировала Варя. Как ни странно, болтовня подруги немного подняла ей настроение. За минуту до ее звонка Варя всерьез подумывала о том, чтобы больше никогда не подниматься с дивана.
– А, брось, – так же весело ответила та. – Ты никогда этого не понимала… Ну так что – поедешь?
– Куда это?
– Как куда? Морду бить!
Варя сообразила, что ей предлагают принять участие в увлекательной экспедиции, целью которой являлся тот самый телефонный маньяк. Она окончательно очнулась от оцепенения и уселась на диване с трубкой в руке:
– Вы что – с ума сошли? Сперва узнайте, кто это такой!
– А мне все равно, кто это – я ему устрою веселый вечер!
– Вы бы хоть позвонили ему сначала! Попробовали поговорить по-человечески!
Кристина зашипела – Варя даже испугалась, услышав этот звук:
– Позвонить, да? Чтобы эта сволочь сбежала от нас? Да ни фига – поедем сразу!
– Да ведь ты же сама сказала, что это кто-то из наших знакомых! Из тех, кто был на свадьбе! Неужели ты предпочитаешь устроить скандал, ведь можно просто выяснить отношения! – Варя испугалась всерьез. Она слышала, что Кристина настроена очень решительно. А когда та пребывала в таком состоянии, остановить ее можно было разве что гранатой.
– Тем хуже для него, раз это знакомый, меньше будет церемоний! Ну ты едешь или нет? Мы за тобой сейчас заедем!
Варя наотрез отказалась принимать участие в «охоте на ведьм». Прежде всего, она отговорилась своим плохим самочувствием. Но Кристина была так увлечена своей идеей, что даже не поинтересовалась, чем больна подруга. Она только сказала, что и за нее тоже рассчитается, и положила трубку.
– О господи, – произнесла вслух Варя. – Там будет настоящая бойня! Не завидую этому маньяку…
Ей пришла в голову догадка, от которой ей стало еще страшнее. Пусть владелец телефона – действительно кто-то из гостей на ее свадьбе… Но это еще не значит, что он в чем-то виноват! За эти годы у него мог вырасти ребенок – этакий неуправляемый мальчик… Или девочка – по голоску этого определить было невозможно. И этот жуткий ребеночек мог наслушаться рассказов своего папы или своей мамы о старых добрых временах. Мог выудить из этих рассказов какие-то подробности жизни всех троих – достать их телефоны и начать развлекаться. И в этом случае за ребячьи шалости расплатится ни в чем не повинный родитель…
В том, что это все-таки мог быть ребенок, поддерживала ее еще одна догадка. Точнее, смутное подозрение. Суммируя все, что она слышала от подруги и Виталия, а также свой собственный опыт, Варя пришла к выводу, что телефонный маньяк ни разу не позвонил после полуночи. Но почему? Куда болезненнее было бы, если бы их троих будили где-нибудь часа в два ночи. Кроме того, что им бы не удалось выспаться, ночной звонок всегда тревожит и надолго портит настроение. Но тот, кто звонил, то ли сам ложился спать довольно рано, то ли у него не было возможности позвонить позже.
«Если это ребенок, они оба попадут в очень глупое положение», – подумала Варя. Она призналась себе откровенно, что встреча с этим человеком – кем бы он ни был – ее страшила. И в глубине души она надеялась, что Виталий узнал неверный адрес, и ничего у них с Кристиной не получится.
Она погладила Вишну и та решила, что наступило время поиграть. Кошка принялась нападать на Варину руку, мгновенно отскакивая, как только хозяйка собиралась шлепнуть ее по морде. К ним присоединилась Кришна. Все трое развлекались до тех пор, пока одна из кошек не подскочила особенно высоко и не зацепила когтем край фотогазеты. Булавка, с помощью которой Варя укрепила это произведение на обоях, отлетела, и угол мгновенно свился в трубочку. Газета слишком долго пролежала в свернутом виде и теперь все время стремилась к нему вернуться. Варя принялась искать на диване булавку. Когда она подняла глаза, то заметила то, на что раньше не обращала внимания. На оборотной стороне ватмана, в углу, виднелись полустертые, небрежно написанные карандашом буквы. Варя отогнула угол сильнее и с трудом разобрала написанное…
Кошка довольно сильно ударила ее лапой, приглашая поиграть еще. Но Варя даже не взглянула на нее. Она открепила со стены газету, перевернула ее и лихорадочно обследовала оборотную сторону. Но больше там ничего не было. Только номер телефона, под которым красовались три поясняющих слова: «Николай Шуртаков. Фотограф.»
Назад: Глава 14
Дальше: Глава 16