Глава 12
Саша вернулся домой позже, чем рассчитывал, только в первом часу ночи. Наталья к тому времени уже была дома. Парень, войдя в квартиру, увидел, что женщина ожила. Она даже разрумянилась, что с ней случалось очень редко.
– Ну, ты теперь в порядке? – первым делом спросил Саша.
Вместо ответа, та подошла и обняла его. Когда Наталья прижалась к нему, Саша услышал, как у нее колотится сердце. Удары были такие частые и сильные, что он даже испугался:
– Что с тобой? Я думал, ты успокоилась.
– А я успокоилась, совсем успокоилась, – звонко ответила женщина, помогая ему снять куртку. – Нет, дай я сама довешу… У тебя самого как дела?
Хорошо съездил?
И Саша битых полчаса рассказывал о своем новом предприятии. Начиная новое дело, он всегда загорался и был готов часами об этом говорить. После он блаженно вытянулся в горячей ванне. Саша мечтал об этом весь день, но раньше времени не было. Наталья вошла в ванную и уселась на крышку унитаза.
– Саш, мне надо с тобой поговорить, – неожиданно по-деловому обратилась она к нему. – Ты еще в состоянии слушать?
– Я-то всегда в состоянии. – Саша снял с полки шампунь.
– Так вот… – Она какое-то мгновение помедлила и вдруг заявила:
– Мне деньги нужны.
Саша ответил не сразу. Сперва он намылил голову, протер водой глаза и только тогда взглянул на женщину:
– Ради Бога. Сколько?
– Много, Саша. Не тысячу и не две, – спокойно ответила она.
Саша снова замолчал, и она его не торопила с ответом. Парень задумался всерьез. До сих пор между ним и Натальей не было ни слова о деньгах.
Женщина даже не заикалась об этом, а ему не приходило в голову предложить ей денег. Точнее, такая мысль как раз приходила, но он ее отгонял.
«Наташа взрослая женщина, у нее есть и квартира и работа, – рассуждал он. – Она не продажная девка, чтобы давать ей деньги». Еще ему очень нравилось, что Наталья никогда ни о чем его не просила. Это он считал ее главным достоинством. Саша зарабатывал немало и давно уже понял, что женщины относятся к нему не совсем бескорыстно. Это его задевало. Наталья была приятным исключением. Единственное, что она ему разрешала, – это заплатить за себя в ресторане или где-нибудь еще.
Когда они жили вместе, продукты покупались на деньги Саши – он сам давал их Наталье. И это казалось естественным. Но вот так прямо попросить… «Значит, настал час расплаты, – со вздохом подумал он. – Зря я себе столько про нее напридумывал…» И спросил обреченно:
– Ну и сколько тебе нужно?
– Боюсь сказать, – вздохнула она. – Тысяч пятнадцать, Сашенька.
– Чего? – воскликнул он. – Погоди!
Он включил воду и смыл с головы шампунь. Наталья даже помогла ему, отрегулировав температуру воды. Она совсем не волновалась, высказывая просьбу о деньгах. Зато Саша разволновался страшно.
– Я так понял, что ты говоришь о долларах? – спросил он, вставая из воды и накидывая на себя полотенце. – Нет, это уж слишком. Тысячу я бы еще занял.
Он подчеркнул слово «занял». Наталья только рассмеялась:
– Понятно, я не насовсем прошу. В долг. Но только без процентов, с процентами я и у Надьки могу занять. У нее всегда есть.
– И зачем же тебе столько? – хмуро спросил он, вытираясь.
– Хочу купить сыну квартиру, – просто ответила она. – Ну, сколько можно жить вместе?
– Это за пятнадцать тысяч ты купишь квартиру?
– За двадцать, Сашенька. Пять у меня уже есть.
А в Мытищах можно найти вариант за двадцать тысяч. Я бы его рядом со своей матерью поселила.
С глаз долой – из сердца вон! И не мучил бы он ни меня, ни мать. Думаешь, легко жить со взрослым парнем? У матери однокомнатная квартира, у меня тоже. Некуда деться. Надо как-то расширяться.
Саша призадумался. То, что у Натальи были свои пять тысяч, его немного успокоило. Он всегда рассуждал так, что, если кто заработал тысячу, заработает и десять. Значит, Наталья все-таки способна отдать деньги. Спросил недоверчиво:
– И надолго ты их возьмешь?
– На полгода, – тут же ответила она. – Я вижу, ты сомневаешься, что отдам? Ну а если у нотариуса заверим бумажку, что ты даешь деньги под залог моей квартиры? Подумай! Моя-то хата побольше пятнадцати тысяч стоит.
Это Саша сообразил сразу. У него стало легче на сердце.
– Ладно, ты поставь чаю, я сейчас выйду, – почти весело сказал он.
Вытираясь, он прикидывал все выгоды и весь риск этого предложения. Залоговое обязательство, заверенное у нотариуса (у какого – он уж выберет сам)… С такой бумагой можно и решиться. Тем более, что квартира у Натальи хотя и паршивая, но стоит тысячи двадцать три, а то и двадцать пять.
Вопрос в другом. Если Наталья все-таки не отдаст этих денег через полгода, что тогда делать? Неужели и в самом деле продать ее квартиру? Проще сказать, выгнать женщину на улицу?
«Ну, это через полгода будет видно, – решил он наконец. – Если она думает, что я не взыщу по обязательству свои деньги, то ошибается. Месяц сверх срока я еще смогу подождать, но не больше…» Он накинул халат и вышел.
Наталья уже накрыла стол к чаю. Она и в самом деле была возбуждена, теперь Саша это ясно видел.
Особенно его удивлял ее румянец.
– У тебя давление в порядке? – спросил он, садясь за стол. – Ты вся красная.
Наталья смущенно засмеялась, прикладывая к щекам мягкие белые руки:
– Ах это… Да это после ванной, очень там душно.
Саша не стал возражать, хотя румянец бросился ему в глаза сразу, как он вернулся домой. Выпив полчашки, он заговорил о деле. Наталья слушала его с наивным видом. Казалось, ей многое было внове.
Саша даже удивился – только что она так уверенно говорила про залог квартиры и про нотариуса.
– Короче, я тебе помогу, – закончил он. – На твоих условиях. Ты не передумала? Не боишься потерять квартиру?
– Ну, чего мне бояться, я ведь деньги отдам, – беспечно ответила она.
– А если не секрет, где ты возьмешь такую сумму? С работы тебя вроде почти уволили?
Наталья загадочно улыбнулась:
– Ну, во-первых, еще не уволили. Чтобы меня уволить – это надо дураками быть. На мне там многое держалось, я сейчас просто как бы в отпуске.
А потом, как ты думаешь, стала бы я брать деньги просто так, если б не знала, чем буду отдавать?
Сашу ее возражение не убедило. Но он не стал к ней придираться и решил, что она знает, что делает.
Наталья подлила ему еще чаю и с хрустом разгрызла карамельку. Она сделала это совсем по-детски, и лицо у нее в этот момент тоже казалось детским – простым и немного удивленным. Саша больше всего любил на нее смотреть в такие минуты.
– Что это ты вдруг надумала с сыном разъезжаться? – спросил он, допив чай.
– Ну, после сегодняшнего, – вздохнула она. – Он будет туда шляться, а зачем мне это надо? Не дай Бог, опять девочку тронет. Он ведь если что-то начал… А я для него не авторитет. Что я могу с ним сделать? Побить? Так это кто кого побьет. – Она грустно улыбнулась. – Он без отца рос, для него вообще авторитетов нет.
– А куда отец делся?
– Сперва за бакланку сел, а потом… – Наталья разгрызла еще одну карамельку и неразборчиво добавила что-то про развод.
– За что он сел? – переспросил Саша.
– За драку, – пояснила Наталья. – Дрались все, а нож нашли только у него, у дурака. Хотя он им не пользовался. Слов просто нет, как все глупо вышло!
Если б он не сел, парень вырос бы при отце. Хотя такой отец…
Она вздохнула и встала:
– Устала я. Ничего не делала, а устала. Ладно, я тебе скажу, откуда деньги возьму. Чтобы ты был спокоен.
И она рассказала, что после ухода Саши созвонилась с соседкой. И они договорились, что Наталья сделает все, чтобы ее сын не появлялся даже близко от их дома. Но для этого, конечно, надо было его куда-то поселить.
– Ведь он почему ко мне приходит? – говорила Наталья. – Потому что ему с моей матерью скучно жить. Понимаешь, она совсем старая да еще почти глухая. А ему девятнадцать лет. Он ведь хитро рассуждает – лучше уж буду жить с матерью, она, по крайней мере, зарабатывает прилично, всегда денег даст.
Оказалось, Надежда, соседка, твердо обещала Наталье помочь с покупкой квартиры и дать взаймы недостающую сумму, но при этом заломила такие бесчеловечные проценты, что Наталья решила найти другой выход.
– Так что, миленький, не волнуйся, – сказала она, наклоняясь к Саше и целуя его в щеку. – Если я через полгода всех денег не достану, то займу под проценты у Надьки и ты свое все равно назад получишь. Понял? Успокоился?
Он тоже встал и обнял ее. Сказал, что ему надоело говорить о деньгах. Потом расстегнул верхнюю пуговицу на ее халате и поцеловал в грудь. Наталья запрокинула назад голову и рассмеялась своим тихим, грудным смехом. Это был особенный смех, хорошо знакомый Саше.
– Хочешь, отнесу в спальню? – предложил он, расстегивая вторую пуговицу.
Наталья уперлась ему в грудь ладонями и продолжала смеяться, отворачивая голову:
– Отнесешь? Неужели отнесешь? Не поднимешь, я тяжеленькая!
– Отнесу! – Саша наклонился, подхватил ее под коленки и рывком поднял с пола. Наталья испуганно и радостно ахнула:
– Надорвешься, отпусти!
Она и в самом деле оказалась очень тяжелой. Но Саша молча, сжав губы от напряжения, донес ее до постели и разом опустил на подушку. Она лежала неподвижно, глядя на него с веселым удивлением.
– Ну, раздевайся, – шепнул он.
– Сейчас. – Она провела рукой по пуговицам, отыскивая нерасстегнутые. – Какой же ты смешной!
– Почему смешной? – Саша тоже раздевался, бросая вещи куда попало.
– Да мне все время смешно… Зачем я тебе нужна, скажи?
.Уже позже, когда они, вытянувшись, лежали друг возле друга, Наталья спросила, когда Саша сможет дать ей эти пятнадцать тысяч. Он к этому времени уже засыпал. Сделав через силу кое-какие расчеты, он сказал, что раньше чем через неделю денег не достанет. Наталья сама должна понимать, в стране кризис.
– Это я понимаю, – грустно отозвалась она. – Через неделю, значит? А раньше никак?
Он не ответил и отвернулся, укрываясь до самых ушей. Женщина вздохнула. Она полежала еще немного, глядя в потолок и напряженно думая о чем-то своем. Потом закрыла глаза и вскоре уснула.
***
Это была первая ночь за последние несколько суток, когда Тане удалось выспаться. Она и сама не ожидала, что способна на такой номер: в общей сложности она проспала шестнадцать часов. Иногда просыпалась. Тупо, ничего не соображая, натыкаясь на стены и мебель, плелась на кухню, пила " воду, заходила в туалет и снова падала на постель.
Каждый раз ей казалось, что она не уснет, – слишком многое случилось за последние дни. Но Таня тут же проваливалась в сон, странный, тяжелый, без сновидений. Только во время последнего приступа сна, когда она достаточно отдохнула, ей все-таки что-то приснилось.
Снилось ей, что Стас сидит за рулем своей машины и нетерпеливо зовет ее: «Мы торопимся, садись скорее!» Она подбегает, садится, и Стас рывком трогает машину с места. Они едут очень быстро, и в конце концов Таня видит, что машина уже не касается колесами асфальта. Перед капотом мелькает чье-то искаженное лицо, и Таня понимает, что они сбили человека. Но этот человек какой-то странный, он похож на манекен в светлом пиджаке и с темными волосами. Она испуганно просит Стаса ехать помедленнее.
– Ничего страшного, – отвечает он. – Все равно этим кончится.
– Но мы уже летим? – кричит Таня.
Они и в самом деле летят. Машина поднимается над дорогой, маневрирует между проводами электропередачи и несется в воздухе, едва не задевая фонари. Таню прошибает холодный пот. Она чувствует, что машину трясет, – так трясет самолет, прежде ; чем он оторвется от взлетно-посадочной полосы.
– Помедленней, Стас! – хочет сказать она, но из губ вырывается только жалобный, почти детский стон.
Стас хохочет. Она с ужасом смотрит на него и думает, что он сошел с ума. Оказаться в машине рядом с сумасшедшим! В этот миг она испытывает небывалую, жгучую ненависть к мужу.
– Ты меня втравил во все это! – кричит она и тянется, чтобы ударить его по лицу.
Но ее рука странно тяжелеет и не поднимается.
Танина ладонь встречает пустоту, а машина начинает стремительно падать. Еще секунда – и они разобьются. Вспыхнут, сгорят, как факел… Страшная сила сжимает ей челюсти, она чувствует, как скрипят зубы…
…Таня резко дернулась и открыла глаза. Она лежала на спине и слышала только тишину да еще свое тяжелое, убыстренное дыхание. «Слава Богу, это сон, – подумала она, переворачиваясь на бок и снова закрывая глаза. – Господи, сколько я молилась – пусть он мне хоть приснится… И вот приснился». Она снова вспомнила ощущение ненависти, которое так поразило ее даже во сне. Неужели она могла ненавидеть мужа? Его, без которого вся жизнь была отравлена? Таня запретила себе даже думать об этом. Чего не увидишь во сне! "Хотя я читала, что во сне мы как раз и чувствуем то, что есть на самом деле, – против воли вспомнила она. – Просто днем мы себя контролируем, заставляем думать о людях лучше, чем они есть. Дура!
Идиотка! Не смей так думать!"
Таня даже улыбнулась. Начался контроль, значит, она проснулась. Но Стаса она ни при каких обстоятельствах не могла бы ненавидеть. Его не за что было ненавидеть. «А та женщина? – спросил ее внутренний, язвительный голос. – Ты ее уже забыла? Ведь Стас сидел с ней в машине. Точно так же, наверное, она сидела в машине и у Юры, и у Саши. Так почему же она не могла быть любовницей Стаса? Ведь эти двое поддались ее чарам».
Она пыталась отвлечь себя от этой мысли. Ведь как ни крути, но Саша не узнал ту женщину, которая сидела в машине Стаса. Он даже описать ее толком не смог. А уж ему ли было не узнать свою теперешнюю любовницу? Ведь не слепой же он, не идиот. «А что, если он соврал? – подумала Таня. – Хотя… Зачем ему мне врать? Какая выгода? Он всегда хорошо ко мне относился, был прямо как родной… И он видел, как мне тяжело. Он был самым лучшим другом Стаса. И не стал бы делить с ним любовницу».
Она еще долго бы мучилась этими рассуждениями, но тут в дверь позвонили. Таня села в постели и настороженно прислушалась. Звонок был одиночный и какой-то неуверенный, слишком робкий. Так звонят, если не знают, та ли это дверь.
«Может, не ко мне?» – подумала она, и тут звонок повторился снова.
– Кто? – еще на ходу спросила она, запахивая халат. За дверью послышался голос деверя:
– Открой, это я. Ты что там, забаррикадировалась?
Таня распахнула дверь и впустила Славку.
– Как, ты один? – спросила она, глядя, как он сбрасывает ботинки и ищет тапочки. – Разве Лариса не с тобой?
– А почему она должна быть со мной? – хмуро спросил он.
– Да потому, что ты в таком состоянии! – Таня никак не могла свыкнуться с мыслью, что этот перебинтованный, пожелтевший от йода тип и есть ее деверь. – Как тебя ГАИ не остановила? Вид такой, словно ты с того света явился! Прямо человек-невидимка, помнишь, был такой фильм? Невидимка тоже был весь в бинтах.
Но Славка не поддержал шутки. Он хмуро уселся прямо на разобранную постель. Таня удивилась – деверь всегда был вежлив с ней и умел воспринимать неприятности с юмором. Ведь он так легко отнесся к своей травме! Но теперь его явно мучило еще что-то. Таня подсела к нему, старательно натянув на колени расходящиеся полы халата.
– Что-то случилось? Уж ты прости, но на тебе просто лица нет. И в прямом смысле, и в переносном.
– Случилось, – машинально ответил он и вдруг опомнился:
– Ничего не случилось, просто я хотел спросить, как дела со страховкой.
– Бог ты мой… – протянула Таня. – Ты решил обо мне позаботиться?
– Ну, что-то в этом роде, – уклончиво ответил он.
– Славка, я даже и не думала о страховке. Ну на что мне эти десять миллионов?
– Ты что, разбогатела? – почти зло спросил он. – Они тебе помешают?
– Да нет, деньги никогда не бывают лишними…
Просто мне кажется, что это дохлый номер. Мне выдали бумаженцию, где значится, что муж погиб вследствие неисправности своей машины.
– Ну и что? – напряженно спросил Славка.
– А то, что он не прошел техосмотр! Компания наверняка откажется платить, если узнает об этом.
Они не обязаны платить в таком случае. Вот если бы его сбила другая машина…
– Позвони им, – почти умолял Славка. – Позвони и спроси.
Таня внимательно в него вгляделась и встала:
– Если уж ты просишь…
Переговоры со страховой компанией заняли минут пятнадцать. Таня честно, не скрывая ни одной детали, пересказала сложившуюся ситуацию. Ответ был прост и категоричен – платить не будут. Если машина не прошла техосмотр, то не будет платить даже та компания, где эта машина была застрахована (если только она была застрахована).
– Смерть произошла в результате преступной халатности застрахованного, – ответила девушка в телефонной трубке. – Мы за такие случаи ответственности не несем. Если хотите, привозите документы, мы посмотрим. Но если все так, как вы сказали, то рассчитывать вам не на что.
Таня бросила трубку и повернулась к деверю:
– Что и следовало доказать. Они не заплатят.
Славка задумался. Таня вгляделась в его перебинтованное лицо и вдруг воскликнула:
– Но ты ведь можешь получить свою страховку!
Ведь ты тоже страховался. Понятно, что сто процентов страховой суммы они выплатят только в случае твоей смерти, но за свои порезы ты вполне можешь получить процентов двадцать.
– Ты смеешься? – вскинулся он. – Мне нужна по крайней мере тысяча долларов!
Таня даже присвистнула. Некоторое время оба молчали. Наконец она не выдержала:
– По-твоему, десять миллионов составляют тысячу долларов?! При нынешнем-то курсе? Да ты рехнулся, милый. Я уже поняла, что ты опять хочешь занять денег. Но тысяча долларов…
– Мне очень нужна тысяча долларов, – раздельно и очень выразительно проговорил он.
– Зачем?
Славка молчал. Таня пожала плечами и вышла на кухню. Она набрала в чайник воды, поставила его на огонь и села к столу. В комнате по-прежнему царило молчание. Она знала, что сейчас Славка войдет на кухню, станет упрашивать, уговаривать, ссылаться на безработицу, неудачи в бизнесе, на двоих детей. Эти уговоры она слышала уже тысячу раз. Ровно столько, сколько ее муж давал деньги брату. Давал в долг, но это только так называлось. Стас всегда знал, что дает без отдачи.
– Если я не добуду тысячу долларов, мне конец.
Таня вздрогнула. Она и не заметила, как Славка вошел к ней.
– Почему так трагично? – почти с иронией спросила она. – Ты всегда просил на что-то конкретно.
Машина сломалась, дети просят кушать, жене нужны зимние сапоги. Почему же сейчас ты…
– Мне нужна тысяча! – заорал он, да так громко, что Таня онемела. Славка подбежал к ней, схватил за плечи и тряхнул:
– Тысяча, слышишь ты, сука, тысяча! Не меньше!
От страха у нее застучали зубы. Такое с Таней случилось впервые. Раньше она думала, что подобные эффекты придумывают авторы романов для большей занимательности. Но теперь она сама услышала эту мелкую, противную, еле различимую дробь. Внезапно Славка отпустил ее. Она откинулась на спинку стула, неотрывно следя за его руками. Ей все время казалось, что сейчас он схватит ее за шею и начнет душить.
– Прости, – глухо сказал он и сел рядом.
Таня молчала. Горло перехватывала судорога, и зубы все еще постукивали. Наконец она сжала руки и нашла в себе силы сказать:
– Ты с ума сошел.
– Да, я с ума сошел… – пробормотал он, не вполне понимая, что говорит. И вдруг опять оживился:
– Если бы ты знала, что я пережил за эти дни, ты бы на меня не сердилась.
– У меня нет для тебя тысячи долларов, – выговорила она.
– Ну, хотя бы восемьсот!
– Ни копейки.
Таня сказала это, ожидая самого худшего. Она видела, в каком состоянии Славка, и понимала, что сейчас ему лучше не возражать. Лучше соврать, что денег нет, но она может их достать. Сказать хоть что-нибудь ему в утешение… Но лгать она не могла. Таня слишком разозлилась и решила говорить именно то, что хочет. «Пусть он меня задушит, – подумала она. – Но вертеть собой я не позволю!»
– Ты хочешь, чтобы я умер? – беспомощно спросил Славка.
Она ожидала совсем не таких слов и действий. На секунду ей даже стало его жаль. Но Таня тут же взяла себя в руки:
– Стас за все это время передал тебе по крайней мере три-четыре тысячи долларов. Они тебе впрок не пошли. Ты явился ко мне, занял еще четыреста. Тебе было наплевать, на что я сама буду жить. Ведь меня даже с работы выкинули, хотя я там получала копейки. И теперь ты просишь тысячу. Ты что, и в самом деле надеялся, что я дам такие деньги?
– А на кого мне надеяться? – безнадежно ответил он. – Так ты не дашь?
– Нет.
Он встал. Таня машинально отшатнулась. Славка заметил и понял это движение. Он махнул рукой и устало сказал:
– Не бойся, убивать не буду. Я не за этим сюда пришел.
– А я и не думала… – Таня тоже встала. – Слушай, зачем тебе столько денег? И почему именно тысяча долларов? Ты никогда не просил так много сразу.
Он в нерешительности поглядел на нее. Таня видела, что он измучен и еле держится на ногах. И она не выдержала, подошла, тронула его за плечо:
– Расскажи, что случилось.
– Да ты все равно денег не дашь.
– А ты все равно расскажи, – настойчиво повторила она. – Что-то с Ларисой? С детьми?
Она сама помогала ему лгать. Таня хорошо себя знала. Она понимала, что если Славка скажет, что дочку увезли в больницу, что сын умирает от голода, что Ларисе нечем заплатить за квартиру, – тогда придется дать ему денег. Предположим, все-таки не тысячу долларов. Но что-то дать придется. Но Славка покачал головой:
– С ними все в порядке… Знаешь. – Он сделал паузу и неожиданно закончил:
– Может, для них будет лучше, если меня убьют.
– Что ты говоришь?!
– А что? – Он криво усмехнулся. – У них все проблемы-то из-за меня. Лариска умная женщина.
Это я сделал ее дурой, она из-за меня все нервы вымотала. А так она и сама прокормится, и детей на ноги поставит. Она как муравей… Все время возится, что-то делает, что-то придумывает. Она не пропадет. А я… Туда мне и дорога. Все равно этим кончится.
«Все равно этим кончится…» Эти слова прозвучали для Тани очень знакомо. Так Стас ответил Галине, когда та не давала ему пьяным сесть за руль. Так покойный муж ответил Тане в ее сегодняшнем сне.
И вот теперь деверь…
– Тебя в самом деле могут убить? – спросила она, почти поверив ему.
Он кивнул и вдруг отвернулся к стене. Она испуганно заглянула ему в лицо:
– Все так плохо? Славка, тебя шантажируют?
– Да, – глухо ответил он.
– Они требуют тысячу баксов?
Снова кивок. Таня испуганно замолчала. Славка тоже молчал. Он больше ничего не просил, ни на что не рассчитывал. Таня видела, что он почти забыл о ней. И не выдержала:
– Я могла бы дать эти деньги…
– Да? – Он повернулся и снова схватил ее за плечи, но уже не тряс, а обнял:
– Танька, ты мировая девчонка!
– Отпусти, – сердито ответила она.
И он ее отпустил. Славка буквально преобразился. Ни тени усталости, ни следа страха. Он даже помолодел и выглядел совсем мальчишкой.
– Ты дашь мне эти деньги? Ну, тогда… Тогда ты святая!
– Оставь красивые слова на потом. – Таня почти насильно усадила его за стол. – Рассказывай.
И не крути! Пока не скажешь мне всю правду, я тебе ничего не дам.
Правду ей рассказал деверь или в очередной раз соврал – этого Таня, конечно, узнать не могла. Но его рассказ выглядел достаточно складно и убедительно. Он заявил, что ввязался в одно дело, надеясь получить неплохую прибыль. Вложил деньги, взятые у приятеля в кредит, под расписку. Приятель этот, в общем, не был ему приятелем, просто знакомым. И очень крутым знакомым. Славка провернул дельце, но из-за кризиса и скачка курса доллара оказался на бобах. Те четыреста долларов, которые он взял у Тани, должны были пойти на уплату процентов по просроченному долгу. Славка надеялся, что больше занимать не придется, он выкрутится.
Но пришел срок расплаты, а у него снова ничего не оказалось. Приятель потребовал, чтобы Славка уплатил ему очередные проценты, уже повышенные.
И чтобы это сделать, нужна тысяча. Меньшей суммой он никак не обойдется!
– А если я не заплачу, то мне обещали легкую смерть, – мрачно закончил свой рассказ Славка. – Это, конечно, радует, что не будут мучить. Но умирать тоже как-то неохота.
Таня всплеснула руками:
– Ты попался, дружок! Я слышала кучу таких историй, как твоя! Тебе ни за что не расплатиться!
Я тебе дам один совет…
И она рассказала деверю то, что поведал ей муж.
Стас как-то поведал ей, какая история случилась с его знакомым. История повторялась с точностью до последней детали. Все было как у Славки, только суммы мелькали куда более значительные. И когда знакомому стали угрожать ножом, тот обратился в местный отдел по борьбе с бандитизмом. Там ему живо вправили мозги. Просмотрели расписку и объяснили, что он должен отдать только ту сумму, которую брал. Никакие проценты с него взять не имеют права. Иначе, как объяснили этому человеку, давший в долг должен задекларировать свои доходы с этих процентов. Конечно, он этого не сделает, потому что не имеет права заниматься ростовщичеством. Ведь он частное лицо, а не банк.
Славка грустно хмыкнул:
– Это хорошая история. Но наверное, у нее плохой конец. То, что следует по закону и что бывает в жизни, – не одно и то же. Этот человек выпутался?
Таня этого не знала и врать не стала.
– Вот видишь, – заметил деверь. – А у меня нет охоты тянуть с расплатой. Прежде чем я обращусь к властям, меня уже не будет в живых. А может, и не только меня… Они интересовались моими детьми.
– А порезали тебя тоже они? – Таня осторожно коснулась его бинтов. Повязка была свежая. Как видно, Лариса сменила ее несколько часов назад.
– Тот, кто меня порезал, не представился, – ответил Славка, и она наконец услышала в его голосе прежние юмористические нотки. – Но я думаю, что это было деликатное предупреждение. Тогда меня уже начали трясти из-за этого долга.
– Если я дам тебе тысячу, где гарантии, что они не потребуют две тысячи через неделю? – спросила Таня.
– Никаких гарантий нет. Только одно я знаю точно – к тебе за деньгами больше не приду.
Таня очень хотела напомнить ему, что именно так он говорил всегда, когда занимал деньги. Эту фразу она слышала очень часто. И Стас никогда не принимал всерьез покаянные клятвы брата. Обычно он отмахивался и говорил: «Придешь, еще не раз придешь!»
Славка обижался, клялся еще и еще раз… И действительно приходил. Но теперь Славка выглядел так жалко, был в таком состоянии, что Таня не стала ему ни о чем напоминать. Она только попросила его подождать на кухне и не высовываться.
В комнате она открыла ящик с пылесосом, вынула оттуда мусорный мешок и отсчитала тысячу долларов. Новенькие бумажки хрустели у нее между пальцами, и ей вдруг стало жаль расставаться с такими деньгами. Доллары – это было единственное, на что еще можно было рассчитывать в это время. Но Славка ждал на кухне послушно, как ребенок. И Таня со вздохом вынесла ему деньги:
– На, получи. Что с тобой делать…
Прежде чем она успела опомниться, деверь сжал ее в объятиях. Она едва не рассмеялась, слушая его восклицания:
– Танька, ты ангел, ты умница, ты меня спасла, больше никогда, никогда к тебе не обращусь, мне пора, спасибо!
Она едва расслышала телефонный звонок – так он ее заболтал. Таня уперлась ему в грудь и с трудом высвободилась:
– Секунду.
Взяв трубку, она услышала взволнованный голос Ларисы:
– Этот урод у тебя? Он к тебе собирался!
– У меня, – удивленно ответила Таня. – Позвать его?
– Немедленно позвать!
Славка тем временем пробирался к двери. Таня еле успела его перехватить:
– Поговори с женой!
– Не надо, меня нет, положи трубку, – залепетал он.
– Она уже знает, что ты здесь!
В трубке послышался громкий клекот – это Лариса расслышала голос мужа и звала его. Славка покорно подошел к телефону.
– Ну, что еще? – спросил он.
Таня старалась не прислушиваться, но все равно поняла, что супруги в очередной раз повздорили.
Славка с минуту пререкался, потом бросил трубку и крикнул:
– Я побежал!
Едва он вылетел за дверь, телефон зазвонил снова. Это опять была Лариса:
– Ушел? Этот гад ушел?
– Да что у вас творится? – раздраженно спросила Таня.
– Ты дала ему денег?
– А, ты уже знаешь… Дала.
– Сколько?
– Тысячу. Он просил тысячу.
Таня услышала долгий, протяжный стон, от которого ей стало не по себе.
– Не перевелись еще дуры на свете, – пробормотала Лариса, когда опомнилась от услышанного. – Как ты могла дать ему денег?
– Да он же просил! Он должен платить проценты, разве ты не курсе?!
– Я очень даже в курсе! – закричала Лариса. – Он сбежал, я поздно заметила, что его нет! Черт возьми, я не думала, что у него хватит наглости поехать к тебе! Никаких процентов я не знаю и знать не хочу! Он все наврал!
– Как – наврал? – У Тани упало сердце. ^– Он не брал кредита?
– Да кто бы ему дал?
Это было самое здравое суждение, которое девушка услышала за последний час. В самом деле, ей как-то в голову не пришло, что Славка очень давно неплатежеспособен. И об этом знали все его друзья и знакомые. Никто не дал бы ему ни копейки, не то что солидный кредит.
– Зачем же он… – вырвалось у Тани. – Зачем он так соврал… Ведь он почти плакал, он просто умолял меня…
Лариса расхохоталась. В этом смехе совсем не было веселья – одна язвительность.
– Зачем он соврал? – истерически прокричала она. – А затем, что он всегда врет! Он правды никогда не говорил, это я сама все узнала!
– Что узнала?
– Его убить хотят, и он денег просил, чтобы откупиться.
– Он и мне так сказал! – воскликнула Таня. – Значит, все-таки не соврал. В самом главном не соврал. Лариса, он в самом деле в опасности?
– А ты сомневалась? Ты же видела, что с ним сделали. Ему чуть лицо с костей не срезали, ты это видела и еще спрашиваешь!
Теперь женщина плакала – Таня ясно слышала ее сдавленные рыдания. Лариса даже говорить отчетливо не могла. В трубке только и слышалось:
– Зарежут, сказали, что зарежут…
– Я приеду к вам! – закричала Таня. – Я сейчас к вам поеду. Дети у тебя? Их не тронут? Скажи хоть что-нибудь, не плачь, скажи, вы в порядке?
Лариса затихла. Таня слышала, как та всхлипывает, и была поражена. Второй раз в жизни она слышала ее рыдания. Первый раз, когда Славке порезали лицо, и вот теперь во второй раз.
– Приезжай, – наконец выговорила женщина. – Приезжай сейчас же. Я боюсь.
***
Через час Таня была у нее. Она взяла такси и всю дорогу уговаривала водителя ехать быстрее. Если бы это было возможно, машина бы полетела, совсем как в ее недавнем сне.
Дверь ей открыли только после тщательного исследования через глазок. Таня уже не удивлялась этой предосторожности.
– Его нет? – спросила она, едва переступив порог. – Куда он повез деньги?
– Не знаю.
Лариса все еще вытирала слезы. Как видно, она плакала не переставая все это время.
– Я не думала, что ты ему поможешь. Ой, я даже надеялась, что ты ему не дашь денег! Пусть бы его убили!
И она снова разрыдалась. Таня не стала говорить, как дико звучат ее слова. Она видела, что Лариса совершенно не владеет собой.
– Я уж думала, пусть его прикончат, я как-нибудь перебьюсь с детьми, устроюсь на работу… Как раз нужна медсестра в раковую клинику… Думала, буду ходить по домам в частном порядке, делать уколы… Я все могу, я все сумею… – Лариса вытерла слезы. – Знаешь, как я жила до встречи с ним?
Я ни на кого не рассчитывала. Я у родителей не просила ни копейки, я сама себя содержала, и девочке было лучше, чем теперь. У нее было даже то, чего сейчас нет.
Дети в самом деле были дома. Испуганные, они забились в свою комнату и даже не играли. Таня приоткрыла дверь и улыбнулась им:
– Как жизнь?
– Неважно, – с неожиданной серьезностью ответила Катя, удивительно похожая на мать.
– Хорошо! – выкрикнул трехлетний Коля. – Только мама плачет.
– Уже не плачет, – утешила его Таня. – Я тебе игрушку привезу. Какую ты хочешь?
– Самолет, – мгновенно и даже как-то равнодушно ответил мальчик, после чего разом потерял к Тане интерес.
Катя не сказала больше ничего. Она отвернулась и уставилась в какую-то растрепанную книжку с картинками.
– Не трогай их, – всхлипнула Лариса. – Катька злится, что я ее в школу не пустила.
– Почему?
– Какая уж тут школа! Если Славке угрожают, то могут и до детей добраться.
Женщины уединились на кухне. Лариса была сама не своя. Она то хваталась за чайник, то бросала спички и снова принималась говорить. Было видно, что она выплескивает все, что наболело на душе:
– Никакого кредита не было, он тебе наврал. Его преследует тот тип, который убил твоего мужа.
Таня ахнула. Лариса наконец зажгла газовую конфорку. Спичка в ее руке догорела до основания, и женщина тихонько вскрикнула от боли:
– Ой, я уже ничего не помню, ничего не понимаю… Я вытрясла из него правду. Если он кому-то не врет, то это мне. И то редко.
– Убийца Стаса? – медленно проговорила Таня. – Ты точно знаешь?
– Да! Славка был свидетелем убийства, и теперь его шантажируют. А я знаю, что все эти деньги ни к чему, его все равно прикончат. Ну разве бывает, чтобы убийца оставил в живых прямого свидетеля?
И Лариса сбивчиво рассказала все как было.
В тот день, когда ему порезали лицо. Славка так и не сказал правды. Но у него вырвался какой-то намек на то, что этот порез – дело рук убийцы Стаса. Потому Лариса и обмолвилась в разговоре с Таней. Но больше она ничего узнать не смогла.
Славка раскололся только вчера вечером, когда явился домой поздно, сам не свой. Он спросил, не может ли Лариса занять где-то тысячу долларов?
Хоть у знакомого, хоть у Бога, хоть у черта – все сгодится! Когда жена стала его расспрашивать, зачем ему эти деньги. Славка плел какую-то ерунду про кредит. Но Лариса ему сразу не поверила. Она лучше, чем кто-либо другой, знала, что кредита Славке никто не даст. И только после трехчасовых расспросов на свет выплыла правда.
– Этот идиот все видел, и убийцу он тоже видел. Но тогда его не тронули, и он сбежал на дачу к родителям. А потом этот тип каким-то образом его нашел. Сперва потребовал три тысячи долларов за то, чтобы Славка остался в живых. Славка нашел только триста. Четыреста занял у тебя, сто пошло на еду для детей. Остальные деньги Славка собирался занять у друзей, но ему, ясное дело, никто не дал И вот вчера ему сказали: или тысячу на бочку, или он не доживет до следующего вечера.
Лариса вытерла глаза, хотя теперь они были почти сухие. И, не глядя на Таню, добавила:
– Не знаю, почему Славка сразу не поехал домой. Но этот человек должен зайти за деньгами сегодня в шесть часов вечера.
