Сцена 25
Более чем две недели ушло у Маргариты-Иллоны на забор воды из должных источников и на правильный процесс смешения её в нужных пропорциях. Ведь даже имея на руках точный рецепт панацеи от ожирения, сложно было выдержать идеальное соотношение, и порой недостача или избыток всего одного грамма сводили на нет всю полученную субстанцию. Смесь не годилась уже ни для чего, и приходилось готовить новую.
Но зато когда чудодейственное лекарство получалось правильно, после перемешивания оно в течение нескольких минут меняло цвет, становясь в итоге чуть оранжевой окраски и уже в готовом виде срок годности исчислялся параметрами одного года. Люйч делал допущения, что и второй год удивительное средство из минеральных вод тоже сможет излечивать, но гарантии уже не давал. В любом случае двенадцати месяцев употребления панацеи под названием Каллоссава хватало не только для похудения, но и для тотального омоложения организма лет на десять-одиннадцать.
На шестнадцатый день с начала экспериментов «связующая» приступила к потреблению созданной панацеи в строго рекомендованных информационным устройством количествах. Оно несколько удивляло, всего два литра в сутки. Это при том, что раньше толстуха могла и пять литров употребить разных компотов, соков, чая, кофе и прочих, желательно хорошо подслащённых напитков. Первые проявления лечения появились уже к вечеру, к тому же совсем не те, на которые вещунья рассчитывала. Она-то себе представляла процесс в самом приятственном варианте: ешь, сколько в тебя влезет и всё, что нравится, и всё равно худеешь. А не тут-то было! Первым и самым неприятным побочным эффектом стало полное отсутствие аппетита. В холодильник заглядывать было тошно, лежащие на видных местах пирожки, пирожные и прочие «перекусочные» сладости стали вызывать отвращение, а все остальные любимые блюда пробуждали не больший интерес, чем прошлогодние листья.
Даже верная Тереза обеспокоилась не на шутку своей благодетельницей, заявив перед отходом ко сну:
– Ты сама не своя сегодня! Может, не стоит так мучиться из-за этого похудения?
Марга прислушалась к себе, подумала и призналась:
– Да честно говоря, я вроде как и не мучаюсь… Голода нет, жевать ничего не тянет, но именно это состояние и вызывает дискомфорт… Раньше-то я всегда хотела и всегда жевала… А сейчас…
– Значит, так совпало, что ты заболела, – и помощница попыталась своей немаленькой ладошкой ощупать лоб Марги. – Вдруг у тебя жар?..
– Отстань! И перестань меня щупать! – рассердилась толстуха, уворачиваясь от лапищ своей наперсницы. – Ложись спать, и завтра с утра ничего не готовь, посмотрим, как оно дальше самочувствие будет меняться…
– Ну не готовить так не готовить! – обиделась Тереза, с ворчанием отправляясь в свою комнату. – Мне же меньше мороки!
А вещательница, прислушавшись к себе, поняла, что усталости не чувствует совершенно, и неприятного бессилия, как при иных диетах, не наблюдается. Поэтому решила поработать с шаром внеурочное время. И вскоре уже поглаживала древний артефакт иной цивилизации, бормоча вслух разные варианты поиска истины:
– Принцу Фредерику ничего не грозит… – в последнее время она почти всегда начинала свой удивительный монолог именно с этой фразы, логично переходя к следующей: – И с его родственниками тоже всё в порядке… – А вот тут шар неожиданно похолодел, отрицая высказанное предположение. – Опасность грозит от несчастного случая… или по неосторожности… Некто пытается им преднамеренно сделать зло… Кто-то из них приболел… – легкое потепление. – И скорей всего серьёзно… Нелады со здоровьем у королевы… – несколько названных имён шар оставался нейтральным, а вот на имени принцесса Ирины опять отреагировал повышением температуры. – Болезнь принцессы неопасна… излечивается нормальными средствами… – настороженная прохлада. – Значит, не излечивается… потому что спровоцирована старостью… – очередное потепление показало связующей, что она на верном пути.
После чего оставалось выяснить подробности. Получилось, что родная сестра королевы дошла до того предела, за которым износ организма становится необратимым, и если ничего не сделать, то в течение двух, максимум трёх месяцев – женщина умрёт. Несколько странно для человека в семьдесят один год, ведущего здоровый, можно сказать щадящий образ жизни. К тому же принцессу Греческую и Датскую обследовали, осматривали регулярно лучшие врачи государства, стагнации старения ей были не присущи и врачи всегда восхищались здоровьем Ирины. А тут вдруг такое заявление со стороны уникального устройства.
Но не это оказалось самым главным. А то, что Люйч предоставил всю свободу действий по спасению знатной дамы в руки Маргариты-Иллоны Толедской. Уж как она ни выспрашивала и что ни бормотала, получалось только одно: ей было решать, спасать или не спасать. Способ имелся, прямо под руками. Всего лишь сорок литров волшебной смеси минеральных вод, которые принцесса могла выпить в течение двадцати дней, давали отличный шанс продержаться в нормальном здравии шесть, а то и восемь лет. Затем лечение следовало повторить.
Но факт оставался фактом: всё зависело от доброй воли вещуньи. На все иные размышления, предположения и откровенные страхи шар отвечал в том духе, что заботиться о здоровье родственников донора, которой разбудил его кровью, он обязан, но… Лишь в рамках консультации и советов связующей. И всё! Ничего больше! Остальное она должна решать сама!
Другое дело принц Фредерик Астаахарский. Вот тут Люйч «…должен настаивать и делать всё максимально возможное для продления жизни именно этого носителя древней крови. А про Ирину он «высказался» чётко и определённо: «Её смерть естественна, на ход истории не влияет, главному объекту охраны – вреда не принесёт».
Получалось, что дальнейшая жизнь сестры королевы всецело зависела только от одной персоны на планете. И эта персона, позабыв о сне, задумалась не на шутку. Несколько часов прошло, пока она уже ближе к утру не позволила себе заснуть. А засыпая, она всё-таки терзалась угрызениями совести. Потому что решила не спасать родную тётку наследника короны.
И к подобному решению привело два фактора. Первое: Марге очень не хотелось пока кому бы то ни было, пусть даже полунамёком раскрывать свою великую тайну о наличии у неё такого средства, как Каллоссава. Второе: чем быстрее тайна о панацее перестанет быть тайной, тем более негативно это скажется на продолжительности жизни самой связующей.
Ну и ещё одна маленькая деталь, повлиявшая на итоговое решение Маргариты, – это желание посмотреть, как и что случится.
Следующее утро началось несколько необычно. Выпив первый стакан лечебной смеси минеральных вод, вещательница стояла перед зеркалом, прислушиваясь к собственному состоянию. Аппетит так и не вернулся, но и следов похудения не замечалось. Следовало встать на весы, чтобы первый килограмм исчезающего веса пошёл в историю.
Но тут явилась шумная и раскрасневшаяся Тереза, прибежавшая с первого этажа.
– Там принц прибыл! Пришлось его сразу впустить!
Проживание вблизи от королевской резиденции имело как свои преимущества, так и свои недостатки. И неясно, к которому из них можно было отнести сейчас этакий «свойский» визит Фредерика Астаахарского. Он уже несколько раз заходил подобным образом, пытаясь добиваться с помощью шара советов на те или иные важнейшие темы. К внутреннему удовлетворению самой связующей шар в её руках практически не реагировал на изливающиеся на него проблемы, лишний раз упорно доказывая, что мелкие проблемы его совершенно не касаются, коль они не влияют на безопасность носителя древней крови и его родственников.
Проситель это вроде как осознал, но вот явился снова. И уединившись с вещуньей в её рабочем кабинете, сразу перешёл к делу:
– Уже в который раз в прессе начинают мусолить и выносить на общий суд события многолетней давности. Касаются они того несчастного случая, когда мой отец, ещё будучи почти юношей, застрелил своего родного брата. Антимонархисты решили опять обвинить короля в преступлении, за которое тот не отбыл уголовного наказания и которое оказалось в своё время замято продажными следователями и представителями прикормленной прокуратуры. Лично я готовлю в качестве ответного удара несколько программных выступлений, в которых хочу раз и навсегда закрыть данную тему. Но мне надо знать… – он сделал паузу, подчёркивая сказанное в дальнейшем. – Причём знать лично для себя: был ли злой умысел со стороны моего отца в момент трагедии?
Наследственная гадалка была много наслышана об одной из самых мрачных страниц королевского двора. В тысяча девятьсот пятьдесят шестом году единственный брат нынешнего монарха – четырнадцатилетний инфант Альфонсо, погиб в Португалии в результате несчастного случая с оружием. Неизвестно, сам ли Альфонсо спустил курок или его случайно (при игре с оружием или чистке ствола) застрелил тогда ещё только восемнадцатилетний старший брат. Слухи ходили разные, в том числе и утверждающие, что тогдашний диктатор страны прочил именно Альфонсо, как более умного и разносторонне развитого на королевский престол, а братец того возненавидел за это и… Увы, в то время дело и не могло получить развития, всех жёстко заверили, что произошёл именно несчастный случай. А свидетелей трагедии, по официальной версии, не было, братья находились в помещении только вдвоём.
Уже возложив ладони на шар и настраиваясь на работу с ним, Марга поинтересовалась:
– Ваше высочество, а почему вы этот вопрос не зададите своему отцу?
– Чего уж там… задавал… два раза. И оба раза нарвался на крупный скандал, но чёткого ответа так и не получил. А мне… мне очень надо знать правду.
Естественно, что связующей жуть как не хотелось вообще касаться подобных вопросов, а данного – особенно. Но и отказаться было нельзя… как и соврать, если вдруг Люйч даст некоторые подсказки, советы или уж откровенное разоблачение. Пришлось бормотать, озвучивать разные варианты и прислушиваться органами осязания.
К счастью, древнее устройство никак не прореагировало на попытки выведать у него конкретную информацию. О чём Марга и заявила с внутренним вздохом облегчения. И уж как принц ни расстраивался, понял, что пора ему уходить без ответа. Но напоследок решил выяснить последнюю, волновавшую его деталь:
– Утверждают, что в момент трагедии там никого не было, кроме отца и погибшего дяди…
И вещунья сама вздрогнула от неожиданности, когда ощутила резко охладившуюся поверхность. Пришлось тут же признаваться в этом, а потом и самой продолжить монолог в нужном направлении. В результате оказалось, что свидетелей, пусть и косвенных, было двое! Пожилой слуга, наблюдавший за принцами из соседнего соединённого широким проходом помещения, и молодая женщина, которая числилась штатной телохранительницей тамошней резиденции.
Естественно, что Фредерик уцепился за новые, можно сказать, архиважные факты и попробовал вытянуть всю возможную информацию об этих людях. Тех уже давно не было в живых. Молодая женщина погибла через пять лет после этого события, во время военной операции вторжения сил США на Кубу в заливе Свиней. Как она там оказалась и с какой стороны участвовала в боях, шар отвечать не стал, но это можно было выяснить отныне и несколько иными путями.
А вот про старого слугу, который умер двадцать лет назад всё в той же Португалии, появились шокирующие подтверждения. Дескать, слуга оставил после себя мемуары. В них описана смерть инфанта Альфонсо. И данные подтверждения упрятаны в старинном поместье, где свидетель доживал свою безбедную старость. Даже место сохранения мемуаров шар не поленился подсказать: чердак, стеллаж с подшивками газет, которым сегодня бы исполнилось четверть века.
После чего древний артефакт «замолчал». Хотя связующая ещё пыталась выяснить: кого следует послать в поместье, сможет ли туда наведаться сам принц и не повредит ли ему такое неуёмное любопытство. То есть давалось понять, подсказка вам дана, более чем конкретная, а вы уже сами решайте, что и как делать. Но в любом случае опасность носителю древней крови не грозит. Что уже само по себе воодушевляло наследника престола и заметно успокаивало саму вещунью.
И нет чтобы уйти да оставить несчастную толстушку в покое, так Фредерик, уже стоя на выходе из дома, неожиданно предложил:
– Марга, а давай вместе махнём в Порту? У меня туда как раз завтра возможен визит, и я от него ещё не успел отказаться окончательно…
– Нет! Нет! Нет! – испугалась гадалка. – Мне нельзя… вообще нельзя дом покидать!.. У меня сейчас важное лечение… я целебные ванны принимаю… Да! Я тут серьёзно приболела…
– Выглядишь ты прекрасно! – не поверил принц и, не продолжая спор, попросту поспешил прочь, высказав свою просьбу как окончательное, не подлежащее отрицанию распоряжение:
– Короче, собирайся! Через несколько часов позвоню, и уточним с тобой детали!..
Бесполезно было кричать ему вслед, он ничего даже слушать не стал. Пришлось Маргарите апеллировать к своей сочувственно кивающей помощнице:
– Нет! Ты слышала, Тереза, что он удумал?! Да ни в жизнь не поеду! Даже за порог дома ближайшие двадцать дней выходить не собираюсь!
И, словно интуицией предчувствуя зыбкую обманность своих восклицаний, вновь поспешила к своему инструментарию. А уже через несколько часов стала с тоской готовиться к поездке.
