Книга: Десятый принц
Назад: Сцена 15
Дальше: Сцена 17

Сцена 16

Маргарита-Иллона Толедская не могла поверить, что стала почти марионеткой собственного инструмента. Или, говоря иначе, впала в страшную наркотическую зависимость от него. Потому что нет ничего страшней наркотика знаний. Ведь с того момента, как она поняла систему взаимодействия с шаром, она чуть ли не спала с ним в обнимку. Процесс познания истины интриговал, затягивал и будоражил сознание настолько, что ни о чём другом думать просто не было времени. То есть гадалка отныне могла с уверенностью кричать на любом перекрёстке: «Я познала истину и могу раскрыть любую тайну!» Потому что так было на самом деле.
Например, она могла наговаривать различные комбинации слов и по температуре своего инструмента выяснять такие удивительные детали бытия, что поневоле закрадывались в голову мысли о собственном величии и богоизбранности. Было бы только желание узнать нечто конкретное, да время на «монолог» с шаром, и можно выяснить всё: в каком шкафу соседи прячут «скелеты» и какие именно, где схоронены сокровища инков, кто собирается в ближайшем времени кого-то ограбить, или конкретное имя человека, который убил того же президента Кеннеди. Имя собственное инструментария стало известно таким же способом – Люйч. Добавочно удалось выяснить, Люйч – не живое существо, а сложное устройство с некоей программой, сделанное более четырнадцати тысяч лет назад и кратко названное так по имени своего создателя. Потому что иное, техническое имя звучало не в пример длиннее, не выговоришь с ходу. Зато некое учётное воспринималось вполне сносно: автоматический зонд поддержки «Догма-шестнадцать». Причём точные сведения и имена дознавались банальным способом: попросту подбирались буквы в имени. Да что там в имени! При желании можно было целые предложения составлять, да ещё и с правильно расставленными запятыми.
Обладание таким всемогущим артефактом из древности любому разумному созданию вскружит голову, разбудит стремление к власти или огромному богатству, а то и вообще сведёт с ума.
Хорошо, что гадалка пребывала в солидном возрасте – под шестьдесят, устоялась нравственно и морально и не вела себя как глупая, хвастливая дурочка. Не рвалась совершенно к власти, а средств ей и так хватало на нормальное, безбедное существование. Плюс ко всему, в нескольких местах были отложены приличные суммы денег на «чёрный день».
Мерами собственной безопасности обладательница Люйча поинтересовалась в первую очередь. Жить всё-таки ей хотелось долго. И была жутко расстроена советом немедленно похудеть, иначе протянет не более десяти лет в таком заросшем жиром состояния.
Но самое главное, о чём догадалась спросить-посоветоваться с удивительным стеклянным устройством, так это по поводу визита высокородного клиента, драки и последствий всего происшедшего. Вот тут основные страхи и навалились на сознание толстухи! Ибо, если судить по интенсивному нагреву Люйча по мере приближения к правде, прорисовывалось жёсткое и суровое требование по поводу принца Фредерика Астаахарского: о возможности получать для него сведения, особенно касающиеся безопасности, и это он должен знать лично. Именно «знать» и именно «о возможности». А дальше он должен сам подумать и решить, как воспринимать даваемые Люйчем через «связующую» советы и предупреждения. Чем быстрей с ним гадалка вступит в контакт – тем лучше. А почему? Да потому что кровь принца, попавшая на шар, окончательно разбудила «творение древних предков»! Отныне Люйч обязан опекаться личной безопасностью принца и, по его желанию, безопасностью его кровных родственников.
Наверное, Марга всё-таки не согласилась бы на близкий и постоянный контакт с королевой и её сыном. Не хотелось ей общаться с вельей, опасалась она её, боялась попасть в зависимость, а то и в полную кабалу. Да и вообще с сильными мира всего строго-настрого завещала не связываться ни мать, ни бабка. Хотя им ни разу не «посчастливилось» измазать инструментарий древней кровью, не знали они и не догадывались о такой возможности. Но артефакт иного мира продолжал «настаивать» на своём, убеждая, что молчание приведёт к беде.
Именно этот факт повлиял на решение гадалки всё-таки отправиться к королеве. Было ещё два важнейших момента, которые она выяснила с помощью Люйча. Основное требование оказалось простым: заставить верить принца в подаваемые ради его безопасности сведения и стараться неукоснительно выполнять готовые рекомендации.
А второй момент относился к разрешению не афишировать остальные возможности, предоставляемые шаром своей обладательнице. То есть королеве и её отпрыску следовало рассказывать лишь касающееся наследника. Остальное можно было скрывать, ссылаясь на сложности, туманность подсказки и неопределённое, временами вообще нерабочее состояние шара. Ибо не кто иной, кроме самой Маргариты-Иллоны Толедской, не имел права и не мог ощутить тепло или холод древнего артефакта. Именно она, и только она, отныне являлась связующей! Той, которая чувствовала особые температурные режимы уникального предмета древности. Это стало основной гарантией того, что в рабство или в кабалу к сильным мира сего гадалка не попадёт, а вот стать невероятно полезной, значимой и авторитетной для них – несомненно станет.
Люйч подсказал толстухе и все остальные действия. Как незаметно прикрыть, а то и закрыть свой бизнес, куда перевести средства для полной гарантии их неприкосновенности и… как встретиться с королевой. В итоге на восьмой день после первого контакта с носителем древней крови всемогущий артефакт вновь оказался рядышком с тем человеком, который разбудил в нём дремлющие силы и ввёл в рабочее состояние.
При этом Люйч определил для себя новые, важные личности и теперь весьма терпеливо и постепенно, с помощью смены своей температуры, подсказывал гадалке, что надо говорить, о чём спрашивать и на какие вопросы искать оптимальные ответы.
Наследник престола, прибывший в гостевую комнату вместе с матерью и супругой, был настроен весьма и весьма скептически. Он подспудно всё равно не верил, что какая-то толстая гадалка сумеет дать ему ответы на наболевшие вопросы. А потому, жёстко уставившись в глаза нервничающей женщины, сразу «взял быка за рога»:
– Кто конкретно мне позвонил на пути в аэропорт?
Но именно после этого вопроса Маргарита-Иллона вдруг успокоилась окончательно, возложила ладони на возлежащий перед ней на столе шар и стала вещать своим проникновенным, грудным голосом:
– Ваше высочество, ваш спаситель – перед вами. Зовут его – Люйч, по имени создателя, который сотворил это чудо четырнадцать тысяч лет назад. Его голос вы слышали в своём телефоне, и он тогда представился как «… автоматический зонд поддержки «Догма-шестнадцать». На самом деле существует техническое название этого устройства, и звучит оно… – прокашлявшись, она присмотрелась к лежащей осторонь бумажке и зачитала практически по слогам: – «концентратор-усилитель псионического, радиоэлектронного и протоинфопотока с нейрорефлекторным полем контактной энтропии…» Уф! Читается долго, а пока записала – вообще чуть в обморок не упала от усталости!
Шар под ладонями оставался нейтральной температуры, тем самым давая понять, что информация подаётся правильно. А вот наследник короны хмурился в недоверии:
– И что, вот эта простая, полированная стекляшка – и есть некий артефакт иной технической цивилизации?
– Несомненно…
– И ни разу, ни в одной лаборатории его не исследовали?
– К сожалению – исследовали, – пригорюнилась гадалка. – Только здесь, в столице, у меня его три раза вполне официально забирали для изучения. Один раз в прокуратуру таскали, второй раз какие-то туповатые очкарики из Университета радиоэлектроники. Ну и один раз наехали на меня некие тёмные личности из колумбийского картеля. Но никакие знатоки ничего загадочного не обнаружили, инструментарий возвращали в целости и сохранности. У меня до сих пор сердце рвётся на части, когда представляю неудачное падение Люйча и его разлетающиеся осколки.
– Странно, – хмыкнула Луара. – Если шар за столько тысячелетий не разбился, то наверняка он – не поддающийся уничтожению предмет. Он даже не потемнел и не поцарапан! Разве что теперь испачкан кровью моего мужа…
– Кстати, – скривился Фредерик от неприятных воспоминаний. – Может, лучше всё-таки смыть эти бурые разводы? Мне лично как-то неприятно смотреть на частички моего тела в таком виде.
Так как круглый стол был всего лишь с метр в диаметре, то гадалка попросту продвинула шар вместе с подставкой вперёд и, не снимая с него рук, многозначительно пояснила:
– Ваша кровь дала толчок к пробуждению Люйча. Именно поэтому он и считает себя обязанным информировать вас по вопросам безопасности. А вот с попытками стереть разводы крови – не получится никак. Присмотритесь… что осталось на самой поверхности?..
В самом деле, разводы словно въелись внутрь стекла, образуя там, на глубине до сантиметра, грязные разводы. Именно этот факт произвёл на присматривающегося Фредерика сильное впечатление:
– Ну… если это не фокус какой-то… и не профессиональный обман… то я готов выслушать, что вы ещё мне посоветуете, в плане личной безопасности. И как это всё будет выглядеть?
Гадалка заявила, что всё хорошо и больших сложностей не ожидается. А потом вновь стала вещать, чутко прислушиваясь к температурному режиму своего инструмента, и нащупывать тропинки к истине. Хотя истина давно приоткрылась ей перед глазами, и теперь она координировала свои ощущения с тем, что надо было сказать, да со своим сознанием, вычёркивая то, что знать членам королевской семьи не следовало.
Сами инструкции оказались невероятно просты, никаких сложностей в процессе поставки информации не намечалось. Самые важные сведения, связанные со смертельной опасностью в ближайшие минуты, Люйч обещался передавать непосредственно самому принцу, используя для связи его личный мобильный телефон. Причём сразу предупредил, что такие сообщения возможны только при форс-мажорах, ибо вытягивают массу энергии из самого зонда «Догма-16». А подзаряжаться силой от протоинфопотока приходится очень долго. В то же время шар нельзя положить на электрические провода или прокалить в печке, да и никакие иные известные нынешним землянам потоки энергии не годятся.
Следовательно, иные, текущие новости и советы на перспективу, артефакт древности будет давать посредством передачи информации своей обладательнице, которая обязуется каждые несколько часов, то есть три-четыре раза в день «интересоваться» у Люйча, не грозит ли что его высочеству и его родне.
Услыхав такое, все три представителя монаршей семьи сильно заинтересовались подробностями. Ведь одно дело, когда об опасности предупреждают избранного человека, а совсем иное, когда некто всезнающий и вездесущий отслеживает опасности и для всех остальных его родственников. Последовали вопросы, в результате поисков ответов на которые открылись иные вселенские тайны и подтвердились внутрисемейные отношения с точки зрения наследования древней крови.
Так выяснилось, что все вероятностные возмущения информационного поля не просматриваются для Люйча вокруг короля. Мол, он никто и звать его никак. И плевать, что он Бурбон. Помощь в плане безопасности шар собирался оказывать только королеве; её детям; её брату, последнему королю Греции Константину Второму; её сестре Ирине Греческой и Датской; и всем внукам, которых родили старшие дочери королевы. Страшно разочарованный таким объяснением Фредерик никак не мог смириться, что его племянники и племянницы, да ещё и тётя, живущая с ними во дворце Сарсуэла, имеют права на защиту, а его родные дочери – нет.
Но тут в прения со своими вопросами вмешалась Луара:
– Для того чтобы мне знать про опасности, грозящие мне и дочерям, достаточно ли будет моей крови, пролитой на шар?
Марга отвечала неспешно, употребляя много лишних слов, пока нащупывала истину и приоткрывала загадки, собранные в удобоваримые выводы:
«Это ничего не даст. На каждую ветвь рода полагается один Люйч. А на каждый Люйч – своя согласованная параметрами связующая».
Это заявление гадалку лишний раз обрадовало, а вот остальных присутствующих несколько ошарашило, потому что они и подумать не могли, что существует некая «связующая». Причём одна-единственная, неповторимая и никем не заменяемая. В прежних, предварительных беседах толстуха о таком не заявляла. Не успела, скорей всего…
– А где можно отыскать второй такой шар? – с завидной настойчивостью выпытывала Луара. От неё шли другие вопросы, по мере изменения русла с информацией. Всё это в сумме помогало определиться, и после бормотания Марге удалось нащупать верный ответ. Она долго сомневалась, рассказать ли о новой тайне, но шар по этой теме иного варианта не оставил, только поведать! Повествование поразило всех присутствующих до глубины души.
Оказалось, что на Земле подобных устройств больше нет. Но! Есть сразу четыре в техническом тайнике на спутнике планеты! То есть на Луне. Причём нетрудно было догадаться, что начни толстуха водить пальцами второй руки по глобусу ночного светила, как отыщется и точное место того самого тайника.
– И как найти мне связующую, которая могла бы выслушивать подсказки моего Люйча? – вопрошала принцесса. Ответ родился без лишнего словоблудия.
«Когда иной шар побывает у тебя в руках, нужная подсказка по поиску связующей будет передана через Маргариту-Иллону Толедскую».
Что переводилось на язык простых понятий, как: «Вначале насобирайте денег на постройку нового дома, потом постройте его, и только тогда думайте, как лучше расставить тумбочки вокруг своей кровати! Причём и тумбочки будет расставлять наше доверенное лицо!»
В самом деле, Луна хоть и близко и видна часто, а потрогать её рукой – проблема не ближайшего года. А уж на раскопки лунной поверхности и на доставку желаемого «зонда поддержки Догма-16 или 17», ещё уйдёт не одно десятилетие. И это – в лучшем, самом оптимистическом варианте. А если ещё и утечка такой вот вселенской информации произойдёт, то стеклянного шарика точно потомкам принцессы Луары не видать как собственных ушей. Те же американцы уничтожат любого, хоть полнаселения планеты, лишь бы добраться до технического секрета иной цивилизации.
Именно об этом в первую очередь подумал принц, постаравшись донести свою мысль до всех трёх женщин.
– Если о нашей тайне узнают посторонние, вряд ли оставят нас в живых. И никакая корона на голове нас не спасёт, и никакой Люйч нас не успеет предупредить обо всех опасностях. Поэтому зарекитесь хотя бы полусловом заикнуться обо всём, что мы здесь обсуждали. Нельзя этого делать!
Гадалка ощутила, как поверхность шара у неё под пальцами стала чуть ли не горячей. Поэтому печально вздохнула и призналась:
– Правда! Истинная правда! Люйч тоже так советует поступать… Иначе нас быстро со свету сживут…
Королева попыталась рассуждать гипотетически:
– Зачем с таким пессимизмом смотреть на жизнь? Ну, найдут наши конкуренты шарик или все четыре, ну начнут пользоваться ими, нас-то зачем трогать? Мы ведь никому не мешаем…
– Холодно! – сразу же пожаловалась Марга, двигая ладошками по стеклянной поверхности. – Мешаем… точно мешаем! Ещё как мешаем. Любые знания для иных существ – это приоритет их личной власти. И они не захотят этим приоритетом ни с кем делиться…
С таким выводом трудно было не согласиться.
К тому времени дочери принца прибыли с представления в знаменитом цирке Солей и теперь настойчиво разыскивали родителей и бабушку, так что встреча закончилась с полным пониманием своего ближайшего грядущего: помалкивать, присматриваться и оставаться начеку.
Наверное, поэтому королева, покидая апартаменты, ворчала еле слышно:
– Правду говорят мудрецы: многие знания – много печали.
Назад: Сцена 15
Дальше: Сцена 17