Сцена 15

С несущимся навстречу сержантом успевшие одеться солдаты встретились в коридоре, ведущем к арсеналу. Тот развернулся, умудряясь на ходу давать советы и приказы, не сбив при этом собственного дыхания:

– Вроде ничего сверхсрочного, так что успеем надеть скафандры и всё, что к ним полагается! Но это не значит, Третий, ушлёпок ты драный, что надо переходить на шаг!!! Толстый! – Он оглянулся на Шестого. – Не отставать! Или ты во время ужина перестарался с обжорством? – пробегая через холл арсенала, Эйро порадовался, что раскалённого транспорта ещё нет. – Отлично, солдаты! Есть шанс нагрузиться добавочной батареей для штурмовых винтовок! Кажется, заварушка будет долгой, если не позиционной… Быстрей! Шевелите мослами! Кто уже облачился, помогает соседу!

Когда вооружившиеся принцы выскочили в холл, транспорт там уже стоял, потрескивая остывающим корпусом, гостеприимно распахнув все створки.

– Данный вариант: даётся минута на посадку и пристёгивание! Запасную батарею закрепить наглухо в контейнере под ногами. При высадке не забывать!

Закрепили. Уселись. Пристегнулись. Как раз в минуту уложились при посадке. Затем створки закрылись, и модель перемещения провалилась в невесомость. Сержант несколько разочарованным голосом признался:

– До сих пор мне не дали малейших ориентировок о том, что именно творится в точке контроля. Это может быть как хорошо для вас, так и плохо. Если позиционная заварушка, как я уже говорил, то шансы имеете выжить, а вот если наши очкастые умники сами в сомнениях до сих пор, то может в такое место швырнуть, что только высадиться и успеем. По моей команде постарайтесь всё-таки ухватить ружья на изготовку и каждый сразу высматривает сектор обстрела со своей стороны. Своих или невинных в точке не может быть по умолчанию, а если такое случается, операция прорабатывается минимум несколько часов. Сейчас начнутся удары со всех сторон – это настройка луча доставки, который «калибруют» окружающим пространством… Товсь! Держаться!

Колотило и швыряло несколько меньше и мягче, чем в первый раз. А может, солдаты уже знали, что их ждёт, и более удачно группировались. Но ощущений, что следующий удар станет преддверием катастрофы, уже не возникало. Раз надо, значит, вытерпим.

К концу болтанки сержанту на панель или по системам скафандра поступило конкретное указание, что делать и в какой точке пространства. Он, стараясь не разжимать стиснутые зубы, в коротких паузах между ударами, постарался донести приказы до личного состава:

– Солдаты! Вступаем в бой сразу! Запасные батареи не трогать! Задача: уничтожить научный центр кальвадров до прибытия к ним помощи в виде воинских формирований. Как только упокоим последнюю «яйцеголовую» гусеницу – наш модуль сразу вернётся. Раненых грузить в обязательном порядке и в первую очередь! Мёртвых не брать! Если меня не будет, после загрузки дать всего одну команду «Домой!».

У каждого из принцев в душе затеплилась надежда на первый, удачный бой без смертельного исхода. Ведь по сути, что такое для отменно вооружённого и максимально прикрытого бронёй подразделения разгромить какую-то научную лабораторию? Ха! Пусть даже и целый центр? Ерунда!

Другой вопрос, если за этими гусеницами придётся бегать по запутанным лабиринтам коридоров, подвалов или чердаков. Тогда точно можно не успеть, и модуль для возвращения на Полигон не появится. Но в любом случае следовало выкладываться по полной. В том числе (а это, наверное, сформировалось в голове у каждого, без всяких подсказок сержанта) придётся спасать любого товарища по оружию. Ведь чем быстрей он станет бессмертным, тем больше тебе поможет в последующих боях, прикрывая собой в случае смертельной опасности.

По крайней мере, именно так думал принц Астаахарский.

Эйро Сенато́р лучше всех чувствовал последний момент перед десантированием, да и все уже поняли, когда получалось равномерное падение дном модуля обо что-то невероятно твёрдое. Но в данном случае подсказка была своевременной:

– Атакуем!

Створки раскрылись с обеих сторон, и несколько человек, в том числе и сержант, стали стрелять ещё до того, как нажали рычаг деблокировки ремней безопасности. Потому что от визжащих с противным скрипом гусениц было не протолкнуться. В следующее мгновение задействовали своё оружие и все остальные десантники. Наверное, так и уничтожали бы вражескую плоть вокруг себя до последней возможности, не вставая с сидений. Но модуль на месте доставки не мог задержаться больше чем на определённое время. И его обозначило рычание сержанта:

– Все – наружу! Действовать самостоятельно!

Выбираться пришлось по дергающимся в смертных конвульсиях телам кальвадров. Учёные с Полигона настолько перестарались с прицельной доставкой в гущу своих коллег-врагов, что сбросили модуль прямо в толпу гусениц с клювами. Десяток монстров даже оказался раздавлен насмерть тяжеленным, раскалённым вагончиком.

Выбравшись наружу, продолжая стрелять пучками разрушающей плоть энергии, удалось примерно рассмотреть, а потом и краем сознания понять, где именно ведётся бойня и что здесь до появления отряда происходило. Центр, а может, только производственная его часть, напоминал собой гигантский полукруглый ангар, с правой стороны которого готовилось к испытанию некое гигантское, высотой под десять метров устройство. Ну а внушительная толпа учёных собралась на левой стороне, чтобы любоваться самим процессом испытания. Конечно, может, они и не любовались, а вели какие-то споры, дискуссии или наблюдения. В любом случае боевой десант оказался в самой гуще опаснейших врагов человечества, в невероятно удачном для эффективной атаки месте. Чуть ли не в первые минуты было уничтожено около половины визжащих в панике монстров.

А вот потом пошло хуже, гусеницы принялись разбегаться во все стороны со скоростью тараканов. Некоторые даже стали сопротивляться, применяя оружие. Некоторые бросались на людей всей тяжестью своих тел, пытаясь если не затоптать насмерть, то хотя бы придавить, обездвижить и не дать возможности стрелять на поражение.

Несколько таких попыток было сделано и в направлении Фредерика. Одну планировавшую на него тушу он успел умертвить, а потом чудом вывернуться из-под навалившейся студенистой массы. Второй раз его ударили по ногам, и только двойной кувырок через голову спас землянина от ужаса оказаться погребённым под тремя падающими на него кальвадрами. В третий раз его мощно ударило в плечо, отбрасывая метра на два в сторону: кто-то применил неопознанное оружие, но скафандр выдержал. Вскочив на колено, принц уничтожил нападавшего.

Затем стало полегче, появился простор для стрельбы с дистанции, а основная масса врагов разлеглась остывающими трупами. Остальные гусеницы прятались, где только можно, и оказывали отчаянное сопротивление. Зато сильно порадовал тот факт, что ангар оказался заперт наглухо. Несмотря на грохот боя, рёв и шум, ни одни ворота не раскрылись, и никто не мог ни сбежать отсюда, ни прийти на помощь снаружи. Пока… То есть местные ученые явно перестарались с мерами безопасности или секретности. Ни они сами не могли выскочить наружу, ни отлично вооружённых воинов охраны не наблюдалось. Теперь следовало не подставиться, да не замедляясь ни на мгновение, обыскать и зачистить доставшийся сектор.

А опасаться следовало более чем! По своему правому флангу продвижения на одну из частей научного центра принц сколько ни пытался, так и не мог увидеть слева от себя ни Шестого, ни Восьмого. Один взрыв «душки» Фредди слышал явно, а второй, в рёве и шуме сражения, мог пропустить. Лишь Второй с Четвёртым, довольно чётко прикрывая друг друга, деловито переговариваясь при этом по внутренней связи, начали зачистку того самого десятиметрового монструозного устройства, во внутренности которого просочились сопротивляющиеся кальвадры. Ближе к левой стене в одиночестве продвигался сержант Сенато́р. Он не шумел и не сквернословил, только изредка восклицал: «Зачищать свой сектор! До упора!» На его долю тоже приходился солидный участок ангара.

Получается, что на данном направлении осталось только четверо, а что творится за спиной и как справляется пятёрка принцев «левого борта», рассмотреть не удавалось. Слышались нецензурные словечки от Третьего, да Девятый в каком-то экстазе порой вскрикивал: «Получи, пархатая моль!» Если судить по двум слишком специфическим отзвукам взрывов, два принца там погибли или остались без уникальных винтовок.

Положение землянина значительно ухудшилось, когда ему оставалось пройти пятую часть своего сложного маршрута. Начались нагромождения станков, какие-то поперечные траншеи, толстенные трубопроводы, ёмкости в виде тонких цилиндров для чего-то жидкого и полупрозрачные сферы с густым, клубящимся туманом. Около десятка монстров принц таки упокоил, но оставшиеся гусеницы сопротивлялись с отчаянием загнанных в угол крыс. Они стали использовать некое оружие, ударяющее то ли сжатым воздухом, то ли каким-то особенным полем. Благо что точностью и дальностью удар не отличался. Кажется, оружие скорей по площади било и вполне возможно, что являлось неким аналогом рабочего инструмента.

А в остальном спасал скафандр, без него от титулованного солдата давно остался бы мешок с переломанными костями. Защищали вмонтированные усилители экзоскелета, броня, особенные поля и всё то, что умники напихали в это творение их конструктивной мысли. В самом углу ангара Десятый нарвался на гусеницу, которая из широкой трубы нанесла удар чуть ли не в упор. По сути, Фредди успел нажать на спуск своей душки, но облегчения это ему не принесло, тем более физического. Тело отбросило назад метров на пять, да там и припечатало с силой к прозрачной стене сферического бака с туманом.

Ещё в полёте показалось, что умер. Потом потерял сознание и очень удивился, когда пришёл в себя от уколов стимуляторов скафандра, и понял, что находится всё ещё в научном центре. Встал на четвереньки, превозмогая боль в спине и рёбрах и стараясь проморгать кровавые пятна перед глазами.

«Сучьи дети! – сорвалось мысленно ругательство. – Сотрясение мозга мне устроили… в тяжёлой форме, тут и без врача ясно…»

Глянул влево, потом вправо и обомлел: два кальвадра приближались с легко понимаемыми намерениями, подкрепляемыми веским аргументом: неким подобием стального лома, которым можно без труда добить изломанного после падения человека. Сомнений не вызывало: лом победит, даже если малоподвижный гомо сапиенс находится в скафандре. Врагам оставалось пройти только два метра, лом уже заносился вверх для удара, как…

Наполовину оглушенного принца спасло то, что убивать его шли не опытные воины, а пусть и стократно более умные, но всё-таки учёные. Идущего сзади «ботаника» что-то заинтересовало, он преклонил передние ноги и поднял… штурмовую винтовку, которую землянин выронил из рук во время непроизвольного полёта. А страховочный ремешок к разгрузке, естественно, порвался.

Наверное, получаемые постоянно знания, муштра злобного сержанта и обучение в тестовых тоннелях Полигона сказалось весьма положительно. Ни секунды Фредерик не раздумывал, сразу шмякнулся на живот, чтобы уменьшить силу ударной волны на бренное тело. Ломоносца просто пронесло над землянином, расчленяя на деформированные запчасти. Ну а его любопытного коллегу, который видел, насколько действенное, эффективное оружие у врага, и решил подхватить винтовку в качестве трофея и будущего объекта исследований, просто разорвало на ошмётки. Не было у него в детстве сержанта, который с ругательствами вколотил бы в сознание святую истину космических войн: «Никогда не бери в руки чужое оружие, если ты с ним не знаком!»

«Душка – это наше всё! – пытался радоваться Фредди, с хрипами вставая на ноги и нащупывая оружие на разгрузке. – О! А пистолет куда делся?!.»

Благо что парализатор остался на месте и в рабочем состоянии. Проверив его и стараясь сфокусировать зрение, удваивающее предметы, принц попытался осмотреться на дистанции. Вроде никто не двигался в ангаре центра, зато с явными перебоями в связи послышался голос сержанта:

– Доложить, кто остался на ногах!

Пауза неприятно затягивалась, поэтому пришлось отозваться:

– Здесь – Десятый! – и опять тишина, прерванная досадливым стоном Эйро:

– Мм! Как же так! Бестолочи!.. – и тут же его злобный тон сменился озабоченным: – Десятый, как состояние?

– На ногах. Хоть и помятый…

– Ты где? Разве не видишь, что транспорт уже прибыл за нами?! Бегом на своё место! Он ждёт только восемь минут! Внимательно смотри под ноги и по сторонам! Эти твари живучие, могут нагадить при последнем издыхании…

«Здорово!» – от услышанных команд сразу прояснилось в голове и улучшилось зрение. Да и в самом деле, новость более чем потрясающая! Оказывается, что задание выполнено, вражеские умники уничтожены и появился реальный шанс записать в свой актив первую «победу с выживанием». Даже не слишком задумываясь о молчании остальных товарищей, Фредди поспешил обойти препятствия, мешающие просмотру места высадки. Но не забывал при этом и о предупреждении быть осторожным. Причём осторожность была вынужденная, бежать не получилось при всём желании. Поломанные рёбра не давали вздохнуть, а боль в позвоночнике так простреливала в мозг, что приходилось посматривать на ноги, ибо нижние конечности ощущались и слушались с каждым шагом всё хуже. Стала подкатывать к горлу тошнота.

Именно из-за дурноты пришлось нарушать жёсткие инструкции, гласящие: «…если скафандр не потерял герметичности и продолжает поддерживать правильный температурный режим носителя, открывать забрало категорически запрещено». Но когда становится совсем плохо, не до соблюдения инструкций. Передний щиток не открывался, поэтому пришлось полностью сбросить весь шлем, отключая излучение, отвечающее за кристаллическую структуру жесткости.

Стало только хуже: вонь, гарь, запахи развороченных внутренностей, миазмы от чужих тел, которые никогда не имитировались в тестовых тоннелях… Поэтому не так давно употребляемый ужин оказался на рифленом стальном покрытии пола.

В свою очередь, это дало некое облегчение. Подняв голову и сделав парочку шагов, принц наконец увидел стоящий транспорт с раскрытыми по обеим сторонам створками. Только для прохода к нему следовало обойти вал из трупов, подходя к вожделенному трамвайчику непосредственно с его тыла. Но обойти-то препятствие – это ладно, полбеды… Хуже всего, что ни одно сиденье занято не было! В сознании до сих пор теплилась надежда, что кто-то остался просто без связи, ведь чего в бою не случается… А тут – весьма печальная картинка…

Вспомнилось и о командире, которого, к удивлению, тоже не наблюдалось.

– Сержант! А вы где?!

– У противоположной от тебя стены, возле массивных ворот. Тут снаружи пытаются створки взломать, так что я их встречу, мне-то не страшно погибать, я бессмертный… А ты! – неожиданно голос окреп. – Валенок тихоходный! Почему до сих пор не в транспорте?!

– Иду… иду!.. – отозвался принц, прекрасно понимая чаяния сержанта остаться здесь как можно дольше и намолотить кальвадров как можно большее количество.

Сделал ещё пару шагов, обходя очередную гору из тел клювоносых гусениц да смещаясь при этом ещё левее, и замер в недоумении. После стона явственно послышался призыв на понятном языке Полигона, дающемуся каждому обладателю древней крови:

– Эй!.. Кто там?.. Меня завалило!..

По голосу сразу узнавался Джаяппа Шинде! Причём будь на голове у наследника испанской короны шлем, он бы не расслышал стона своего соседа по казарме, земляка, товарища и прошёл бы дальше. Невзирая на жуткую боль в позвоночнике, Фредерик бросился к примерной точке и стал разгребать груду вражеских тел. При этом он пытался подбодрить раджу и сержанта дозваться:

– Девятый! Сейчас помогу…! Сержант! Нужна помощь! Давай сюда!.. Терпи, Джая, терпи…

Командир отозвался после странной заминки:

– Десятый, помочь не могу! У меня это… обе ноги оторваны… Так что могу только прикрыть вас, если…

Он замолк, и в наступившей относительно тишине стал совсем отчётливо слышен грохот ударов и усиливающийся препротивный визг. Словно по воротам с той стороны молотили из крупнокалиберных зенитных пулемётов и попутно резали металл циркулярными пилами.

Принц действовал со стиснутыми зубами, так его корёжила боль в позвоночнике, но усилия по освобождению товарища только наращивал. Вот уже рука показалась, плечо, ворот скафандра, из которого с корнем вырван шлем… А там и голова индуса появилась, поблескивая белозубой улыбкой.

– Фредди! Дружище! Как я рад тебя видеть! А как остальные? – ну да, связи у него давно уже нет. Но отвечать на вопрос показалось неуместным. Не столько сила кончалась, как боль усиливалась, пытаясь свалить с ног. Только и прошипел:

– Сам!.. Помогай!..

Раджа заворочался, с рычанием пытаясь столкнуть с себя мерзкие туши и освободить нижнюю часть тела. Это никак не удавалось сделать. Раздался голос сержанта:

– Десятый! Слушай приказ! На счёт «пять» ты должен оказаться в транспорте! И неважно, сам или с кем-то! Раз!.. И если ты погибнешь… Два!.. То пожалеешь, что вообще на свет родился!.. Три!.. Ворота вот-вот откроют! Шевелись, урод!!!

Ноги Джаяппы удалось освободить, но они у него почти не слушались, сильно отдавленные за это время. Пришлось Фредерику напрячься и вульгарно тянуть товарища по полу за руки. Он даже отбросил свой парализатор за ненадобностью.

– Четыре!.. Почему не выполнен приказ?! – надрывался сержант. А до транспорта ещё оставалось метров десять пересечённой трупами и обломками не то мебели, не то стеллажей. – Твою мать! Десятый! Козёл!!! Бросай всё! Бегом!!!

Хуже всего было в тот момент для Фредди понимание, что он не может отключить эту приевшуюся за последние дни ругань. Потому что боль его так отупила, что соображал он слабо. Зато мечталось сделать хоть что-то, противоречащее приказу этого горлопана-мучителя. И он мысленно дал себе слово, что лучше сам помрёт, но Девятого не бросит.

Видимо, к тому всё шло:

– Пять!..

После этой команды от командира десятка больше не последовало ни слова. Ворота стали открываться, и он вступил в свой последний бой для данной копии. Причём он умудрился стрелять не только из своей винтовки, а сразу из двух. Подобрав последнюю с тела здоровяка Шестого. Кстати, именно прикрываясь телом многодетного отца из цивилизации тайгалов, обезноженный Эйро Сенато́р уничтожал врагов, которые пока ещё узким потоком ринулись в постепенно расширяющуюся щель между створками.

Это уже были совсем иные кальвадры. Однозначно – местная воинская элита. На голову выше самых массивных ученых и на две – превосходящие те экземпляры, которые попадались принцам в тестовых тоннелях. Да феноменально прикрытые тяжёлыми скафандрами с максимальной по силе бронёй.

На броню они надеялись зря, душка уничтожала именно живую плоть. Так что за первые короткие мгновения возле щели образовался огромный вал, преграждающий путь остальным гусеницам. Но створки продолжали со скрежетом, дёргаясь, ехать в стороны. И теперь втекающий поток стал расширяться. Мало того, заметив человека, кто-то стал стрелять по нему поверх голов своих воинов. А кто-то уже пристреливался к транспорту, в который на руках заползал индус. А за ним, тоже на руках, потому что ноги отнялись окончательно, подтягивал своё тело Фредерик, в душе страшно сожалея, что так и не успел нарастить нужные для подтягивания бицепсы.

Успели втиснуться чудом в самые последние мгновения. Потому что створки транспорта стали закрываться под грохот пуль по затемнённой поверхности. Последнее, что принц успел рассмотреть, как сержант бросает душку, словно копьё в приближающийся вал. Делал он это из неудобного положения, стоя на одном колене: левая ступня у него отсутствовала, а вот правая нога висела в воздухе, оторванная чуть выше колена. Культи были стянуты жгутами, и наверняка было использовано всё обезболивающее…

Вот она как кроваво выглядит, попытка прикрывать живых… Попытка прикрывать тех, кто ещё смертен…

Две минуты, пока транспорт «падал» в невесомости, израненная пара высокородных солдат вяло усаживала свои тушки на сиденья и пристёгивалась наглухо ремнями безопасности. Девятый при этом вполне резонно стал вопрошать:

– Если нас не растрясет до смерти при выходе в точку высадки, то кто нас на месте встретит? Неужели учёные лично о нас свои ручки пачкать будут?..

Фредди не сумел ничего лучше придумать, как посоветовать:

– Хоть топай… хоть ползи, но вначале сам доберись до белого цилиндра на выходе из тоннелей. Мне кажется, он и с этой стороны откроется… Сам подлечишься, тогда и за мной прибежишь… Даром я тебя, что ли, вытаскивал?..

Потом их вагончик стало колотить так, словно и в самом деле у какого-то великана имелась одна задача: уничтожить случайно выживших человечков. Хотя получаемые ощущения следовало соотносить со здоровьем, а оно-то как раз и таяло, словно снег под летними лучами солнца.

И когда произошел последний, самый сильный удар днищем, скопированный с принца Фредерика Астаахарского человек резко потерял сознание.