Глава двадцать шестая
Похищение века
Каким бы коротким ни было общение с новыми союзниками, но для предстоящего захвата каравана их знания пригодились несомненно. Вдобавок и допрошенные с пристрастием жрецы дали довольно значительный объем информации. Что Сильва, что Василий и не думали церемониться с пленными, и те выговорили все, что знали и чего не знали. Убивать их в конце допроса не стали, а просто с максимальными предосторожностями и страховкой обездвижили, да и уложили на месте ночлега. Увидеть их с дороги считалось невозможным делом, а впоследствии допросы следовало продолжить. Если, конечно, будет время. Потому что дело приближалось к обеду, а на пределе видимости со скалы Петр заметил какое-то копошение на дороге. Может, это просто двигался небольшой отряд, но рисковать было нельзя и следовало максимально эффективно приготовиться к захвату.
Новым союзникам тоже обозначили место в строю, хотя и пришлось их для этого разделить в соответствии с новой тактикой боя. Возницу вместе с каретой отправили за два километра дальше от скалы, по ходу каравана. Там Гулит обязывался при первых же признаках атаки развернуть четверку лошадей и непосредственно карету поперек возможного прорыва повозок авангарда. Теперь уже воины с Земли не настолько твердо верили в свое оружие, и, хоть всегда можно было ранить тягловых животных, кое-кто из жрецов каравана мог попытаться вырваться из очага засады с помощью отчаянного бегства.
Барона Эрхайза поставили на главном направлении атаки по центру колонны. Его огромный меч в данном случае мог оказаться чуть ли не эффективнее огнестрельного оружия Даны, потому что проходил сквозь создаваемое жрецами защитное поле. Не так, конечно, легко проходил, как хотелось бы, по словам самого рыцаря, но с большими усилиями прорубиться было можно. Все в данном случае зависело от особых сплавов, применяемых при изготовлении подобного оружия, и вполне понятно, что провести анализ стали в походных условиях для землян не представлялось возможным. Хотя они сразу поняли самое главное: будь их пули определенного состава, никакие магические силы уже бы не помогли жрецам при защите каравана.
Старшая внучка выглядела обворожительно, хотя называть светловолосую красавицу с пышной грудью детским определением «внучка» язык не поворачивался. Ко всему прочему, она оказалась лихой наездницей и исполнительным воином: без обсуждений укрыла свои прелести под огромным дедовым плащом и увела всех трофейных скакунов еще дальше от кареты, по направлению к Воротам. Животных не должны были заметить передовые жрецы и раньше времени заподозрить засаду. После начала сражения ей надлежало мчаться на помощь вознице, и для этого она получила в распоряжение один из коммуникаторов ближней связи. Заодно ей вменялось предупредить в случае подхода иной опасности или нежелательных свидетелей по встречному курсу каравана.
Две младшие внучки решительно настояли на своем праве прикрывать спину отважного деда, который и оказался главным инициатором сопротивления всего своего рода против существующих, устоявшихся веками несправедливых законов. Именно Тантри Эрхайз настоял в свое время на сокрытии от властей любого упоминания о беременности своих невесток, а впоследствии и самого факта рождения внучек. Для успокоения общественного мнения было оглашено, что обе жены баронетов оказались бесплодными и будут со временем покупать себе детей в столичном приюте. Так и сделали. Старшей внучке оказалось уже двадцать пять, а младшим – на два и три года меньше. Еще имелись два малолетних внука, оставшиеся с сохраненным даром. Так что все пятеро росли здоровыми, красивыми и, на радость всем своим родственникам, толерантными и сознательными. Особенно внучки. Правильное дедовское воспитание и тут сказалось. А после достижения восьмилетнего возраста уже и сами могли частично подлечивать своих родных и близких. Вот на этом все семейство и погорело в конце концов. Слово за словом, чудо за чудом и сплетня за сплетней, но слухи росли и разрастались. Со временем весьма назойливо стали барона навещать различные подозрительные личности, посылаемые соседними настоятелями храмов. А потом и до кровавых разборок дело дошло. Заманили в засаду и подло уничтожили основную боевую дружину барона во главе с командующим ею сыном. И всему семейству после этого пришлось несколько месяцев скрываться в одном из дальних имений, купленном когда-то на подставное лицо. Постепенно и там стало опасно, кольцо поисковых отрядов стягивалось все туже вокруг отчаявшегося рода Эрхайзов.
И как раз в этот момент молнией по всему востоку континента распространилось известие, что егерская дивизия империи Рилли прорвалась в тылы готовящейся к осеннему наступлению армии и громит штабы и важнейшие коммуникации. Тантри Эрхайз всегда отличался крайней решительностью в принятии решений. Немедленно собрал все оставшееся у него под рукой семейство, верных слуг и пару сподвижников и на нескольких каретах покинул ставшее опасным поместье. За неполные сутки добрался до того самого города, который не имел названия и фигурировал на всех картах как «город возле Ворот Откровения». Там надеялись переждать у родной племянницы некоторое время и более точно выяснить, где же конкретно базируется дивизия егерей с другого континента.
Добраться удалось без проблем, как и тайно расквартироваться в большом доме. А вот в дальнейшем, при проведении разведки, не повезло. На это дело отправились сам барон и единственные помощницы, кто мог его всюду подстраховывать в магическом плане, – внучки. Старый воин старался всюду показываться лишь под видом давшего обет молчания рыцаря и прятал лицо. Но в одном из трактиров его рассмотрел и узнал тот самый тонкогубый. При этом и на себя обратил внимание, и на двоих своих провожатых. Но, рассудив, что втроем они легко справятся с одним рыцарем, жрец уходить из трактира не стал, а приказал своим подчиненным атаковать. И чуть сам при этом не погиб. Разбушевавшийся Тантри зарубил парочку атакующих подчиненных жреца как баранов и только чудом не достал спасающегося бегством главного противника.
После чего карете с разведчиками пришлось поспешно уезжать с места событий. Дело было около полуночи, но возвращаться и вести преследователей на противоположный край города, к дому, где пряталась основная группа родственников, барон не решился. Все-таки справедливо опасался слежки и поэтому подался на юг. Как оказалось, и в самом деле следили, и, как только рассвело, беглецы заметили вдали несущуюся следом погоню. Ничего другого не оставалось, как отыскать подходящее место для последнего боя, где всадник не смог бы атаковать сражающегося пешим рыцаря. И вот именно под одинокой скалой все пятеро единомышленников вознамерились дать последнее сражение и умереть. Потому что слишком хорошо знали, какие муки им придется пережить перед смертью, если их пленят. Да и под жестокими пытками можно было проговориться о местонахождении остальных членов семьи. Силы были слишком неравными…
Но сейчас все изменилось. Конечно, и сам рыцарь и его внучки ужасались от одной мысли о возможном нападении на караван. Но ужасались весело и с радостным отчаянием.
– А почему бы и нет?! Если вы ударите по ним из своего чудо-оружия, может и получиться, – басил на все огромное пространство барон. – Да и мой меч многого стоит. В наследство от прадеда перешел, а тот, говорят, чудесный кусок железа в ранней молодости где-то в этих самых предгорьях нашел. Если не в самом массиве Бавванди.
– Но ведь туда с железом запрещено появляться? – напомнила Сильва, помогая разжечь прямо на краю дороги небольшой костерок. – Да и егеря лютуют с ловушками.
– Не знаю подробностей, но как-то он прошел и егерей, и ловушки. Кстати, по этой дороге порой воинские подразделения егерей тоже проезжают, – спохватился Эрхайз.
– С жрецами?
– Нет, только обычные воины. Правда, самые лучшие…
– Ерунда, мы сквозь них уже не раз проходили, – успокоила Дана. – Патронов у нас на любой бой хватит.
– Вам видней. – Рыцарь с недоумением покосился на тупорылый автомат и протянул озябшие руки над разгорающимся костром. – Только вот огонь мне кажется лишним.
– Почему? Пять человек сидят возле него и греются, – стала объяснять Дана общую диспозицию. – Дело-то к обеду близится. Вполне обычная картина для магириков. Мы уже не раз наблюдали. Сильва… – Она прервала себя на полуслове и спросила через «общак»: – Петруха, опять дрыхнешь?
– Никак нет, боярыня! Глаз не свожу с каравана. Уже можно рассмотреть, что повозок десять-двенадцать. Впереди три всадника, едут метрах в десяти перед колонной. Так что пора нашей гранатометчице выдвигаться на позицию.
– Значит… – Женщины обменялись залихватскими ударами ладоней. – Вперед, подруга!
Сильва сразу подхватила свой рюкзак и парочку одеял и тронулась к тому месту, где, по предварительным расчетам, в момент атаки должен находиться арьергард колонны. Василий поспешил за ней, для помощи с маскировкой, и уже через десять минут вдали белел еще один ничем не примечательный сугроб. Сам старший группы поспешно двинулся к костру, а целительница продолжила объяснения:
– Сейчас и Василия замаскируем примерно вон там, дальше по ходу движения. Так что обстановка складывается вполне удачная: ветер стих и сугробы раньше времени не разметает. Ну а потом уже будет не страшно. Наоборот, тепло и бодренько.
– Как бы эти жрецы, завидев костерок и подъехав ближе, нам какую пакость не сделали…
– Пожалуйста, можно немного сменить позицию, чтобы враг заранее не насторожился, – легко согласилась Дана, глядя вслед удаляющемуся Василию и сопровождающему Деймонду, который вызвался помочь с маскировкой. – Предлагаю вам с внучками укрыться за скалой, а как только начнется бой и мы немного отвлечем жрецов на нас, вы ударите им в спину. Так даже лучше получится.
– Да мне все равно, откуда атаковать, – рассуждал барон. – Но с той стороны нам придется через глубокий кювет долго перебираться.
– Действительно…
– Гораздо хуже будет, если десяток жрецов сумеют собраться в единый кулак. Они тогда для ваших пуль вообще недосягаемы станут.
– Будем их мечами рубить, – улыбнулась женщина, а затем вдруг неожиданно выхватила свой трофейный меч из ножен и прокрутила им несколько восьмерок.
Что заставило барона приоткрыть рот от удивления.
– О! Вы и так умеете!
– Увы! Наши наставники и в этом заставляли практиковаться. Конечно, до истинных рубак вашего уровня нам далеко, но напугать врага умения хватит.
– Не скромничайте, госпожа Маурьи. Я ведь сразу отличаю настоящих мастеров меча.
– Ха! Видели бы вы, как сражаются наши наставники! Всякие ниндзя и самураи нервно курят в сторонке.
– А кто это такие и что значит «курят»?
– Извините, барон, слишком долго рассказывать. Как-нибудь в другой раз. Предлагаю вам усаживаться с девочками на вашу позицию и накрываться заготовленными одеялами. А то вот-вот и нам голова каравана станет видна. Потом метаться не с руки.
– Да, да, конечно! – заторопился рыцарь, надевая на голову шлем и усаживаясь на подтащенный заранее камень. Вид у него при этом получился слишком странный, и все поняли, что подобный горб будет сразу заметен даже под накинутым сверху плащом.
– А без него сможете сражаться? – покривился стоящий рядом Деймонд.
– Конечно, господин Арчивьел! – почему-то обрадовался рыцарь. – У него на морозе забрало запотевает и сосульки появляются. А ведь нам сидеть еще неизвестно сколько придется.
Стало понятно, что дисциплинированный воин, хоть и сам командовал в свою бытность большими отрядами, без команды старшего не смог бы себе позволить такой вольности, как сражаться в неполном комплекте рыцарского облачения. Но обсуждать этот вопрос не стали, а, лишь плотнее закутавшись в плащи и одеяла, стали делать вид, что они уставшие и оголодавшие магирики. Еще и кусочки мяса на палочках к костерку протягивали да уплетали их с аппетитом. Благо заготовленного мяса в готовом виде еще хватало. Дошло до того, что ароматные запахи достигли даже верхушки скалы, и возмущенный Петр пробормотал:
– Это вы там внизу специально на меня дымок направляете? Хотите, чтобы я слюной захлебнулся?
Ответил ему из своего сугроба ничего вкусного не обоняющий Василий:
– Ты бы без дела языком не трепал! Если голоден, жуй свои запасы, но помалкивай. Да и как там караван?
– Вот потому и не жую, чтобы вовремя и ясно всю картинку нарисовать, – хохотнул штатный снайпер. – До колонны всего два километра осталось. Теперь отчетливо и тылы рассмотрел: там пять всадников и три пристяжные лошади. Так что тебе, Сильва, надо будет хорошенько постараться.
– Справлюсь, – послышался голос Сильвы. – Как они, насторожены?
– Скорей наоборот, дремлют. По крайней мере, те, что в тылу. Тройка передних выглядит намного бодрее, явно ведут какой-то оживленный разговор, смеются…
Дальше он перечислил и все остальные детали. Повозок оказалось одиннадцать. На трех из них виднелось по два ездовых, на остальных по одному. Но из одной повозки сквозь приоткрытый тент виднелись подошвы сапог, выбившиеся из-под одеяла. Из чего следовало, что там кто-то спит. Исходя из этого, следовало учитывать, что в каждой повозке именно по два жреца.
Да так в принципе и предполагалось. За века сложившиеся составы и неизменная численность охраны не претерпевали какого-либо существенного изменения. Колебалось лишь количество верховых: от пяти до десятка. Здесь имелось восемь. Да плюс двадцать два жреца на повозках. Итого тридцать. Вроде как ничего сложного для одной из лучших боевых групп с Земли. Да еще и усиленной местными магами-целителями и одним великолепным рыцарем.
Но одно дело планировать, а другое дело вести натуральный бой. Да еще и с неизвестными величинами в виде непонятного колдовства. Благо, к моменту первого выстрела и синхронно прозвучавшего с ним взрыва гранаты в пределах видимости на дороге не появилось ни одного постороннего человека.
Изначально лучше всего дела пошли у Сильвы. Ей удалось пропустить арьергард чуть вперед и одну за одной метнуть в гущу всадников три гранаты. А потом сразу перейти на стрельбу. Как ни странно, один из жрецов остался в седле и, скорее всего, без единой царапины. И действовал он совершенно не так, как можно было ждать от средневекового варвара, впервые столкнувшегося со стрелковым оружием. Ни к товарищам на помощь не бросился, ни в середину каравана не поспешил, а сразу развернул своего скакуна и помчался вскачь обратно. Никогда не грешившая в попаданиях по целям в такой близи Сильва поняла, что пули и этого типа обходят по касательной вместе с животным, и в отчаянии закричала:
– Петр, вали его, уходит!!!
Пришлось снайперу из центра колонны переносить свой огонь на тылы. Да и то лишь после третьего выстрела убегающий противник рухнул на дорогу. Остальных Сильва сама добила. А потом приступила к отстрелу возниц на замыкающей повозке.
Василию, как ни странно, повезло еще меньше. Первым выстрелом он удачно разворотил голову вознице на первой повозке. Но вот затем тремя гранатами уложил на промерзлые плиты только одного жреца из тройки авангарда. А двоих с огромным трудом пришлось добивать лишь после ранения коней, когда всадники спрыгнули наземь. Старшему группы тоже потребовалась помощь в расстреле самого последнего противника. Но к тому времени мимо него, чуть не затоптав понесшими вскачь животными, промчалась следующая второй повозка. И только вовремя брошенная граната позволила остановить пытающихся уйти в прорыв. Взрыв уничтожил все три колеса, тяжело ранил двух лошадей второй пары, и все транспортное средство, завалившись набок, довольно плотно перекрыло дорогу. Хорошо хоть здесь возницы не успели встать рядом друг с другом, и Василий их успокоил разрывными пулями из автомата. Да так и воспользовался получившейся баррикадой для создания оборонного редута, потому что прямо на него понеслись буквально в один ряд сразу и третья, и четвертая повозки. Хорошо хоть в тот момент Петр успел дать команду к срочному возвращению как старшей внучке, так и вознице Гулиту с каретой. Позже это пригодилось.
Основной бой развернулся в центре каравана. Причем первоначальный успех в виде двух трупов на козлах группе нападающих удалось развить не сразу. Словно по единой команде, все оставшиеся в живых жрецы побросали вожжи, спрыгнули на дорогу и стали оттягиваться назад, в девятую по счету повозку. Похоже, что именно так полагалось по правилам в случае обороны. Дана про себя только и успела удивиться: «Никто на них веками не нападал, а действуют как вышколенные солдаты. Как бы у нас получилось, ожидай они нашего нападения? Даже представлять не хочется…»
Одного из перебегающих с места на место жрецов ловким ударом разрубил барон Эрхайз, и целительница последовала его примеру, забросив автомат за спину и несколькими атаками с помощью меча уложив на землю еще пару противников. Почти одновременно с ним еще один рухнул с раной в груди после попадания тяжелой пули из снайперской винтовки.
Казалось бы, теперь ход боя будет протекать в нужном русле для воинов, атакующих караван с ларцами Кюндю.
Но как раз в это время внешне спокойный, но на самом деле звенящий от переживаний и рвущихся наружу эмоций голос Петра сообщил:
– Внимание! Опасность с вашего тыла! Из леса атакуют егеря! Много! Очень много!
Второе уточнение означало, что противников не меньше сотни. Но достаточно было лишь взглянуть на споро сползающие по крутому склону фигурки, как заволновались все без исключения. Ашбунов казалось не менее чем две сотни! Похоже, весь полк егерей или только что подтянулся на позиции с отличной видимостью, или уже давно сидел в засаде, недоумевая, что это собрались делать пусть и целых десять, но все-таки гражданских людей. Видимо, утренний бой с преследователями семейства Эрхайзов они просмотрели. Иначе бы атаковали сразу.
Но положение от подобных рассуждений не облегчалось. Еще не закончен бой с основными силами жрецов, как с другой стороны несется в атаку другой, невероятно многочисленный противник. Причем обозленный противник и явно не думающий о простом взятии в плен или словесных баталиях.
«Третья» вкупе со своими новыми союзниками оказалась зажатой между двумя смертельными жерновами.
