Глава двадцать четвертая
НЕЛИКВИДНОЕ НАСЛЕДСТВО
Распрямившись во весь рост, баюнг все равно не доставал до потолка поднятыми руками. То есть подвальный этаж оказался самым высоким. Хотя по площади несколько уступал вышестоящим уровням. Но тут, скорее всего, виной были более толстые, массивные стены основания. А вот расположенных здесь предметов и в самом деле оказалось бесчисленное множество. Причем полностью целых, прекрасно сохранившихся и не испорченных временем. Видно, древесину при их изготовлении не использовали и близко. А все металлические вещи были сделаны из материала, идентичного наружной двери: прочного и нержавеющего.
Хотя сразу бросался в глаза хрустальный саркофаг. Конечно, приходило некое банальное сравнение с гробом, но слишком оно было вульгарно, неприменимо к имеющейся красоте. Ограниченное стенками хрустальное ложе достигало в длину около четырех метров, было выстелено внутри чем-то мягким, а на подушке до сих пор сохранилась вмятина от головы. Верхняя крышка была откинута в сторону на петлях. В изголовье стояла подставка со шлемом великолепной работы. Возле стены целая стойка с самым разнообразным оружием, причем на некоторые приспособления для убийства все трое смотрели с полным непониманием.
— Это твое? — ткнул Светозаров пальцем на стойку.
— Нет.
— Но из твоего мира?
— Да. Вот это гаичи, метает маленькие стрелки сжатым воздухом. Это банитус, иначе говоря — паутина, рассекающая на расстоянии. А вот это…
— Но ты умеешь ими пользоваться?
— Конечно нет! Воины учатся овладению тем же банитусом лет десять, пока им разрешают его иметь в своем арсенале. А гаичи — это произведение искусства, творимое лишь великими мастерами в течение пары лет. Позволить себе его иметь может только великий, прославленный воин.
— А разве в вашем Ба нет ничего из высокоразвитых в техническом плане миров?
— Ничего нет! Уже пять тысяч лет в нашем мире существует паритет на введение любого технического новшества. Хотя наши Торговцы имеют право торговать или обмениваться товарами в иных мирах по собственному усмотрению.
— Похвально, похвально, — бормотал Дмитрий, продолжая осматривать подвал.
Сам саркофаг располагался на причудливом постаменте все из того же металла. Вдоль стен тянулись массивные тумбы из прозрачного хрусталя, и каждая третья из них утончающимся шпилем вонзалась в потолок. Между этими тумбами на каменных выступах фундамента, как на полках, стояли разновеликие стеклянные сосуды с разноцветными жидкостями. Часть была полна, часть опустошена почти до дна. Из некоторых сосудов выходили трубочки и, словно артерии, втягивались в хрустальные тумбы, растворяясь там без остатка. Кое-где стояли подсвечники, виднелись лабораторные тигли и горелки. Ни одной вытяжки на стенах или потолке. Вроде как лаборатория, но в то же время весь подтекст наблюдений не умещался в голове.
Прикинув массивную фигуру баюнга, Александра сравнила ее с саркофагом:
— Выходит, вот здесь ты и лежал? — Пожатие плеч она истолковала как согласие. — И как же ты мог здесь находиться? Неужели существуют в мире сказки про спящих принцев? Хотя… И почему твоя борода такая длинная, а волосы на голове вполне нормальную прическу напоминают?
Дожидаясь ответа, она приподняла подушку, заглянула под мягкую подстилку и прощупала обе вещи.
— Не знаю. Может, потому, что уялса на бороду не действует.
Заметив недоумение в обращенных на него взглядах, великан охотно пояснил:
— Уялса — это такая специальная мазь. Если не хочешь иметь бороду, мажешь лицо, и ничего на нем не растет года два, а то и три. А вот волосы на голове как-то отличаются. Их достаточно намазать той же уялсой после сотворения новой прически, и она может по желанию носителя остаться неизменной на всю жизнь.
— Фи, как скучно! — фыркнула Александра. — Но почему тебе эта прическа понравилась?
Шу'эс Лав потрогал свои космы, свисающие почти до плеч, и напомнил:
— Это ведь не мое тело. Я последний год, сразу после одиннадцатилетия, стал носить короткую стрижку, готовился к посвящению в ученики Торговца.
— Это у вас обязательно или добровольно? — интересовалась графиня, теперь уже тщательно ощупывая постамент под саркофагом.
— Мне лично нравится короткая стрижка, а каждый волен носить любую прическу.
После чего великан более пристально присмотрелся к голове старшего коллеги.
— Скорее всего, тебя именно сюда и перебросили пару часов назад, — задумчиво рассуждал Торговец. — Может, и усыпили перед тем ненадолго. Но вот почему ты оказался в другом теле? И эта вот лаборатория… Мне кажется, все тут неспроста. Такое впечатление, что все потоки энергии именно на саркофаг и завязаны. Так, словно питание к нему подходило. Или обогрев?.. Так, а здесь что у нас?..
Александра уже принялась ощупывать и осматривать весь подвал по часовой стрелке, как лучший агент помня, сколько важности может иметь любая отысканная мелочь, тогда как ее удачливый супруг небрежно сделал самую важную находку. Причем на самом видном и открытом месте. Просто приподнял шлем, стоящий на отдельной подставке, а под ним оказалась слегка сморщенная от времени емкость. Кажется, желудок какого-то животного, с прозрачными стенками, но полный какой-то розовой кашицы.
Рассмотрев емкость, Шу'эс Лав радостно воскликнул:
— Уялса! Это она, точно! Как мне надоела эта пакля, называемая бородой. Тьфу ты, гадость! Ненавижу бороду! — Он довольно ловко срезал край емкости, щедро выдавил кашицы на ладонь и принялся втирать ее в усы и основание бороды. — Сейчас, сейчас!..
Графская чета с удивлением наблюдала, как клочья обожженных волос летят на пол, открывая белую, словно только что выбритую, кожу лица. Розовая уялса и в самом деле оказалась очередным чудом, о котором растерянно держащий в руках шлем Торговец раньше никогда не слышал. Только на этом средстве в иных мирах можно было уверенно озолотиться. Но здравая мысль мелькнула:
— А что с этой мазью вообще? У вас в Ба паритет на ее продажу?
— Еще какой! — продолжая натирать лицо, подтвердил великан, все больше превращаясь в довольно симпатичного, если не смотреть на размеры тела, мужчину. — Только наши некоторые старцы, самые уважаемые и древние, знают секрет приготовления уялсы. Да и у нас она стоит неимоверно дорого.
— Кто бы сомневался, что дорого, — бормотал Дмитрий, начав рассматривать шлем как произведение искусства. — Но вот скажи, по какой причине эта мазь оказалась рядом с этим саркофагом?
— Может, случайно?
— Да еще и под шлемом? Он твой?
— Первый раз вижу.
— Вот то-то и оно, что странно все это.
В тот момент он заметил внутри шлема, под войлочной подкладкой уголок серой на вид бумаги. Осторожно достал ее, развернул и принялся всматриваться в почти выцветшие от времени буквы:
— Еще страньше и страньше! Алиса с Чеширским котом нервно трясутся в сторонке. Язык, который я не понимаю! Ха! Не иначе, парень, это послание из твоего мира. Ну-ка почитай, если сможешь.
Пару мгновений Шу'эс Лав хмурился, пытаясь вчитаться, потом идеально обритое лицо его разгладилось:
— Да, это наш язык! — И сразу начал читать: — «Дорогой сын! Я горжусь, что именно тебе, самому великому и прославленному нашему воину, выпала эта огромная честь…» — Неожиданно великан стал бледнеть и нервно сглотнул: — Это почерк моего отца! Я боюсь ошибиться, но очень похоже. Но кому это он пишет?
— Читай дальше, пожалуйста! — настоятельно попросила взгромоздившаяся на тумбу Александра, заглядывающая гиганту через плечо.
— Хорошо. «Только ты сможешь победить подлого Крафу и разрушить все его коварные замыслы. На тебя взирает не только весь мир Ба, но и все оставшиеся на свободе Торговцы. Только тебе удастся переждать во временном саркофаге опасное время и дождаться развоплощения порталов-ловушек, которые Крафа настроил в межмирском пространстве. За пятьсот лет ни одной из них не останется, да и возможность попасть в Свинг Реальностей появится вновь. Ты знаешь, как следует поступить с подлым предателем, и пусть твоя рука не дрогнет! А если мы и сами с ним справимся, то сразу прервем твое добровольное затворничество. Удачи и стойкости! Мы с матерью гордимся тобой и надеемся на обязательную встречу в скором будущем. Шу'юс Трит, твой любящий отец.
P. S. Чуть не забыл, Шу'эс Лав, как ты ненавидишь бороду и каждые два года ее уничтожаешь мазью уялса. Поэтому оставляю тебе одну упаковку. Вдруг да пригодится после длительного сна».
Чтение закончилось. Руки великана подрагивали, а из глаз лились слезы. Губы еле заметно шевелились. Но надо было сильно прислушаться, чтобы расслышать шепот на языке мира Зелени.
— Шу'юс Трит… Это и в самом деле писал мой папа. Но этого не может быть! Мне двенадцать лет, и я ничего про какого-то Крафу не знаю! О чем же тут написано?.. Для кого?.. Может, меня насильно переселили в тело какого-то воина?..
Торговец хмурился и кусал непроизвольно губы. Затем не выдержал и стал рассуждать вслух, пытаясь в первую очередь своими словами немного отвлечь и заставить правильно мыслить именно великана:
— Удивительное письмо! Тем более что имя Крафа мне уже знакомо. Причем знакомо в очень нехорошей комбинации. Одна женщина ночами несколько раз видела сны, в них ее мать пыталась убежать из жуткого мира страшных монстров, которыми и управлял этот Крафа. Думаю, ты сам вскоре сможешь выслушать эту женщину. Но скажи мне, что ты знаешь о Свинге Реальностей?
— А вы разве не знаете? — искренне удивился Шу'эс Лав, осматривая графскую чету.
На что Александра пожала плечами:
— Дима только недавно про замок узнал, а вот Хотрис там был и прожил несколько дней, потом еле вырвался, потому что раны, нанесенные шакалами, загноились у него на ноге.
— Ну вот, если даже Хотрис…
Светозаров мотнул головой:
— Долго рассказывать, но после того, как стажер оттуда вернулся, мне туда попасть не удалось, что-то не пускает и выбрасывает обратно. Словно головой в стену бьюсь. Потому и спрашиваю.
Баюнг немного задумался, словно припоминая, да и улыбка у него чуть проступила после первых слов:
— Мне там довелось побывать пять раз с родителями и один раз с дядей. Причем никаких трудностей с прыжками у них не было. А уж в самом замке так здорово! Детей полно, и мы с ними играли с дворовыми животными. А какой там волшебный сад на крыше! И можно было свободно падать с крыши во двор. Вот где дух захватывало от восторга!
— Постой, постой. — Дмитрий чуть не подпрыгнул в попытке поймать великана за экспансивно размахиваемую руку. — То есть просто берешь и падаешь? С двадцать третьего этажа?
— Да! И никто никогда не разбивается. Там у самой земли воздушная подушка торможения: ра-а-аз! И ты уже на плитах двора. Потом опять в холл, на лифте на крышу и опять: у-у-ух!
— На лифте?
— Ну да! — Глаза великана горели от восторженных воспоминаний. — Такие маленькие специальные кабинки из технических миров. У нас в Ба таких нет.
— Надо же!.. А это… по поводу зверей: они ведь хищники! Чуть Хотриса с потрохами не съели. Еле выжил парень.
— Хищники? — от всей души подивился Шу'эс Лав. — Да мы на них и верхом катались, и руки в пасти засовывали, и ногти им подстригали — ни одной царапины ни у кого из детей не было.
— Ничего себе сказки. Может, они за время отсутствия Торговцев в замке совсем одичали?
— И давно там нет Торговцев?
— Судя по описаниям Хотриса, не меньше чем тысячу лет.
— А он не мог ошибиться? — с какой-то надеждой в голосе вопрошал баюнг. — Там всегда было так людно и весело.
— Вот сейчас у него и спросишь. Держи! Выходим! — распорядился Торговец, отдавая тяжеленный шлем в руки великана и отправляя один из осветительных шаров по лестнице наверх. — Порядок следования: Шура — впереди, я — сзади. Не нравится мне здесь, а уж попытаться сделать переход именно отсюда вообще глупостью будет несусветной.
Наверху настроение заметно улучшилось, тем более что никаких атак со стороны крокоспрутов до сих пор не последовало. Зато Хотрис с ходу озадачил своего наставника:
— Вода перестала выходить из колодца. Река обмелела полностью и сразу.
Торговец задумался:
— А нам какое дело? Меньше сырости в лесу будет. Пора нам в гости к Шу'эс Лаву наведаться. Кстати, ты свое снаряжение собери и надень по возможности, а то как-то возвращать тебя полуголым несподручно.
— Все равно тело не мое, — возразил великан с некоторой флегматичностью, но раскиданные доспехи стал собирать при помощи Хотриса и при его же помощи водружать на свои телеса. Тогда как Александра подступила к мужу с претензиями:
— Чего это ты так наплевательски к речке относишься? Мы за это время чего только не осмотрели в Волчьем Шаре, но лишний раз подтвердили, что уровень внутренних колодцев напрямую связан с рекой. Какой уровень там, такой, пусть только с суточным запозданием, устанавливается и в колодцах. Так что желательно русло восстановить.
— Ха! Легче сказать, чем сделать, — резонно заметил Дмитрий. — Тем более что нашей вины в этом может и не быть, да и о причине мы не догадаемся.
— Ну почему не догадаемся? — Шура задумалась. — Просто можем вспомнить все свои действия и сделать обратное. Например, закрыть крышку саркофага. Потом вернуть шлем на подставку. Еще закрыть все окна и дверь.
— Ага! Сейчас ты договоришься до того, чтобы и все накопители вставить обратно в перекрестный концентратор! — рассердился супруг.
— Ну ладно тебе, может, и не все вставить, а только один. Ведь где-то и что-то мы нарушили, цепь разомкнули.
— Ничего, река хоть и обмелеет, но будет протекать и дальше. Влаги в лесу навалом, и никакой лесной ручей по себестоимости не сравнится с заряженным под завязку накопителем. Да и про разорванную цепь лучше не выдумывай. И без тебя…
Но так и застыл в немом озарении. Машинально подергал себя за мочку уха, что считалось признаком очень интенсивного перелопачивания самых противоположных вариантов. Затем шумно фыркнул и улыбнулся до ушей:
— А что, сладенькая, мысль где-то верна и имеет право на жизнь, только вот мы сделаем по-иному и одним выстрелом попытаемся убить сразу несколько зайцев.
— Зайчиков не жалко?
— А? Ты о чем? — сбился с мысли озабоченный Торговец, но тут же великодушно простил супругу: — Сейчас все устроим! Летим в модуляторную! — Когда они там оказались, он достал из своей сумки два кристалла. — Вот, разряженные. Вставляй в концентратор! Может, и получится с рекой. А нет, так проследим со временем за уровнем зарядки. Вдруг здесь аномалия какая-нибудь? Так и башню лишнюю строить не придется.
— Сам ведь утверждал, что высота башни никудышная, — напомнила Шура, ловко вставляя пустые накопители в гнезда устройства. — Все? Или посмотрим вначале из окна, что будет?
— Чего там смотреть? Пойдет вода — баронам повезло. Не придется собственные артезианские скважины бурить. Ну а нет — то пробурят, чай не бедные. А вот затворить все окна и двери наглухо придется немедленно. Не то вдруг какой любопытный появится да в модуляторную сунется? Только дым от него и останется! Или колбу какую с жидкостью в подвале разобьет? Не нравятся мне незнакомые химикаты.
Они живо опять стали закладывать клинья обратно под дверь и закрывать наглухо непробиваемые ставни изнутри.
После чего Торговец просто прыгнул на маленькое расстояние, возникая с супругой прямо возле увлеченно спорящих стажеров. Несмотря на невероятную внешнюю разницу, оба подростка сразу прочувствовали друг в дружке родственную душу, а главное, они были одного возраста, и теперь их рты не закрывались, пытаясь исторгнуть из себя и кучу информации, и кучу новых вопросов.
Ну и причина споров да обсуждений была самая актуальная: что и как творится в Свинге Реальностей. Причем что Хотрис, что Шу'эс Лав пытались в первую очередь отыскать как главную закономерность, так и главное отличие в своих воспоминаниях.
— Сколько было животных в каждом дворе?
— Ровно по шестьдесят.
— А если кто-нибудь из них погибал, через сколько часов восстанавливалась численность?
— Никогда такого не было! — горячился великан. — Мне дядя говорил, что орангутанги там по сто лет некоторые живут и, только когда стареют, уходят в пропасть за воротами, и только тогда, прямо в тот же самый миг на дворе появляется новая особь.
— Прямо вот так сразу? А не врешь? — нисколько не боялся своего огромного коллегу Хотрис.
— Я? Вру?! Да я там каждый раз по месяцу жил. Каждый уголок знаю!
— Тогда скажи: в каком шкафу подсобного помещения возле кухни находятся бутылки со спиртными напитками?
— Э-э? — растерялся гигант, непроизвольно поправляя на себе кое-как несуразно надетые доспехи. — А нас туда не пускали.
— Ну вот! А хвастаешься тут! И как вообще животные уходят в пропасть? Через забор прыгают?
— Сам не видел, но говорят, что просто выходят за ворота и шагают в пропасть.
— Ха! Так ворота ведь закрыты!
— Неправда! Они всегда раскрыты настежь.
— А вот и нет! Я видел!
— Видел? И открытых ворот рассмотреть не мог? Ха-ха! Да по закону замка ворота всегда обязаны быть открытыми! Понял? Всегда! Иначе никто и внутрь попасть не сможет! Этот закон вечен.
Хотрис и тут сдаваться не собирался, но его неожиданно напряженным голосом остановил наставник:
— Ученик, помолчи! А теперь ты, Шу'эс Лав, повтори свои последние слова! — И когда великан повторил с некоторым недоумением, Торговец вычленил самое главное: — Вот теперь все понятно. Кто-то, возможно, что и тот самый пресловутый Крафа, закрыл ворота, и вход в замок стал недоступен нашим коллегам. Абзац! А вот с новой строки не получится: понятия теперь не имею, как в замок прорваться.
Стажер посопел немного обиженно носом и напомнил:
— Как, как?.. Как и собирались: с помощью Азарова. Пусть рассказывает, как построить кресло, как сделать маяк и как запустить портал. А уж я теперь любое подворье с любыми хищниками преодолею играючи.
— Так ведь…
— Вот именно, учитель! Поторопиться надо, пока я на всяких пирах в нашу честь лишние килограммы не наел. — Потом коротко задумался, что-то вспомнил и радостно воскликнул: — А сели и наем, то не беда! Вес маяка можно смело отнять! Ведь потом, когда я ворота открою, любой Торговец и без маяка легко в Свинг Реальностей прорвется.
Признавая логику Хотриса, Дмитрий одобрительно хмыкнул. И словно в подтверждение одной из тайн Свинга Реальностей, на поверхность из колодца вновь выплеснулась тугая струя воды, наполняя собой древний исток безымянной лесной речки. Хотя создавалось впечатление, что отныне без яркого названия речка долго не останется.
