Глава тридцать вторая
РАЗОБЛАЧЕНИЕ ПЛУТОВКИ
Во время второй совместно проведенной ночи такого накала страстей и бурных эмоций, как в первую, уже не было. Но тут уже явно сказывалась невероятная усталость предыдущего, насыщенного непрерывным движением дня. Не помогли и прекрасные условия в предоставленной спальне: громадная и мягкая кровать, ванное помещение с шикарной ванной и полная, подтверждающая безопасность тишина.
Как следствие, на полноценный секс потратили всего лишь чуть больше часа времени. Но и того опытной Маурьи, знаменитой куртизанке и неистовой женщине, хватило вполне, чтобы уже после завтрака заявить самой себе со стопроцентной гарантией: «У меня будет от графа Дина ребенок!» Она еще и намекнуть об этом надумала самому графу во время их перехода в здание губернского управления:
— Кстати, дорогой, у меня есть для тебя один приятный сюрприз.
Естественно, что Светозаров был заинтригован.
— Какой именно? — И тоже попытался пошутить: — Что мне повезло жить отдельно от тещи — я уже знаю.
Естественно, что нежный женский смех надолго очаровал и самого графа, и сопровождающих. Когда дань остроумию любимого мужчины была продемонстрирована, виконтесса перешла к делу, которое собиралась завуалировать так, что и лучший оракул сразу бы разгадал.
— Все равно я тебе конкретно ничего не скажу по той причине, что вначале ты должен вспомнить все. Или пока мы не окажемся дома. Только и могу намекнуть, что этот сюрприз касается моего замка.
Естественно, что граф задумался надолго. Но уж никак не смог бы связать замок и возможную беременность супруги. Хотя наверняка, как у каждого мужчины, мысли о детях у него промелькнули обязательно. К счастью, Маурьи настолько умела маскировать свое состояние, что даже Тител Брайс не увидел бы зачатый плод. Не смог его разглядеть и Дмитрий, хотя наверняка пытался. Перечислив с десяток общих предположений, он шутливо склонил голову:
— Сдаюсь! Говори, что за сюрприз.
— Дорогой, у тебя плохо со слухом? Ведь предупредила: не скажу до выполнения определенных условий. И не настаивай, пожалуйста.
— Но если ты меня любишь…
— И не спекулируй на моей любви! С твоей стороны это нечестно. Договорились?
Ничего не оставалось делать, как, пожав плечами, согласиться, тем более что пара уже прибыла на место, где собралась вся городская элита во главе с губернатором и командиром здешнего гарнизона. Начались расшаркивания, панегирики, вручение памятных подарков, чествование великих героев и обмен пышными речами.
И в данной обстановке виконтесса оказалась наиболее ушлой и сообразительной. Опять за плечами своего супруга перекинувшись несколькими словами с маркизом Зарнаром, бароном Данью и еще несколькими лицами, она уяснила суть готовящегося прозвучать предложения и несколько опередила его. Причем опередила весьма действенным предложением, после которого обычно отступать некуда:
— Господа! Как целительница второго уровня, я готова немедленно отправиться в вашу школу юных дарований и начать обучение их азам тех знаний, которые имеются у меня. Попутно я начну делать весьма несложные для нашего с мужем уровня операции, после которых ваши целительницы станут полноценными гульденами.
Дмитрий хотел было прошипеть, что он еще даже не успел показать своей жене, как эти операции проводятся, но вовремя опомнился. Сообразил, что уж со знаниями почти Арчивьела его красавица супруга и сама может научить его легким движением руки удалять с гипофиза мозга любой мешающий нарост.
Тани Хелке довольно грамотно и с должным пафосом бросила еще несколько фраз на тему сподвижничества. Затем пожелала народу Ирцшулара извести всех магических тварей до последней и под грохот оваций и восторженный рев слушателей уступила место во главе высокого собрания губернатору.
Вот тогда тот, естественно после должного восхваления самоотверженной графини и ее феноменального супруга, перешел к изложению основной просьбы от имени всего города и провинции:
— Ваше сиятельство! — На этот раз он обращался только к графу. — Наш город теперь неприступен благодаря вам и привезенным вами амулетам. Но для общего дела амулетов ничтожно мало, и следует немедленно снарядить в горный массив Кальпири караван для добычи кэфэц и доставки бесценного сырья для амулетов и сюда, и в столицу королевства. Поэтому мы слезно умоляем вас, граф Дин Свирепый Шахматный, возглавить этот караван. Два полка воинов сидят в седлах, и сто лучших повозок уже у восточных ворот, и все готовы выйти в дорогу сию минуту. Кстати, дорога тоже расчищена во время утренней авральной работы.
Сказать, что Светозаров был расстроен, — ничего не сказать. Какой смысл был ему тащиться сюда и спешить в столицу, чтобы сейчас опять возвращаться в горы? Он уже всеми мыслями настроился на скорейшее достижение столицы и на общее с супругой желание как можно быстрей встретиться с рыцарями из иного мира. А тут вот такие нежданные просьбы!
Чтобы получить должную поддержку и нужные подсказки, он обернулся в сторону супруги, ожидая, что она сейчас сама объяснит и растолкует. Ведь и в самом деле участие графа в подобном походе было необязательным. Да, жертв явно будет меньше при его непосредственном прикрытии чудесным оружием, но ведь изначально понятно: на всех его одного не хватит! И в разные места он отправиться не сможет при всем желании!
— Понятно, что моего супруга ждут в столице, — начала вроде как весьма верно и деликатно Тани. — Потому что для него дело защиты каждого человека всегда стояло во главе всей жизни. Ради защиты людей от магических тварей он всегда готов броситься в бой первым и прикрыть слабых собственной грудью. За его спиной любой может чувствовать себя защищенным и в безопасности. Это я вам говорю, как лучше всех его знающая и обожающая супруга.
Переждав неуверенные аплодисменты, виконтесса неожиданно продолжила совсем в ином ключе:
— И он еще никогда не отказывал людям в помощи. Думаю, что караван под его опытным командованием не понесет в пути ни одной человеческой потери!
При этом она сама с таким восторгом и верой смотрела на супруга, что тот вконец растерялся и только удосужился неуверенно прошептать:
— А как же ты?
— Я готова тебя подождать, мой дорогой, — понесся в ответ страстный шепот. — Ну и постараюсь себя завалить круглосуточной работой: вылечу всех здешних целительниц и научу их медицине нашего мира Зелени.
В таком случае что-либо изменить в полосе событий могли лишь чрезвычайные обстоятельства. Но таковых, увы, вокруг не намечалось. Осторожно заглянув в межмирское пространство, Дмитрий разочарованно вздохнул: и там окончания урагана ждать еще долго. Поэтому ничего больше не оставалось, как возглавить эту спасительную для королевства экспедицию в горы. Да и, с другой стороны, много времени это не займет, три, а скорее всего, четыре дня, и он снова продолжит со своей супругой путь в столицу Ирцшулара.
Так что ничего больше не оставалось делать, как согласиться и приказать каравану трогать к форту Восточный немедленно. Сам командир в любом случае его догонит верхом на скакуне. Да и скакуна предоставили вообще невероятного красавца, не сравнимого с прежним. Так что вскоре и сам граф Дин, под радостный рев горожан, в сопровождении десятка лучших воинов, проехался по улицам города, вслед за двинувшимся в путь караваном.
С женой он успел обменяться напоследок лишь несколькими фразами да горячим поцелуем. Ему даже показалось, что он будет по ней сильно скучать. Но когда уже выехал за крепостные стены и стал удаляться от города, вдруг почувствовал на душе неожиданное успокоение и непонятную легкость.
«Странно! — удивился он мысленно, прислушиваясь к своим чувствам. — Видимо, большие города и оседлая жизнь становятся не по мне. Вон как меня тянет на приключения и в дорогу! Да и ответственность за этих людей во мне наверняка превалирует. Со мной они и в самом деле гораздо больше шансов имеют выжить все до единого».
Ну и как-то в суматохе отъезда не сразу сообразил, что верный маркиз Зарнар и его небольшой отряд так и остались в городе. Даже Майлины не оказалось в данном караване. А когда расспросил окружение и понял, что остался без проверенных боем друзей, несколько загрустил.
«Могли бы и прогуляться для блага своего королевства, — обиделся он на Эрика и барона Данью. Потом немного подумал и решил не обижаться. — Может, оно и к лучшему? Иначе тогда Тани осталась бы в чужом городе совершенно одна. Естественно, она себя завалит работой и обучением, но все-таки поддержка от знакомых людей ей не помешает. Разве что Майлина несколько не вписывается в круг доброжелателей моей супруги. Вот уж кто-кто, но она должна была отправиться со мной. Хм… А почему „должна“? Или у меня к ней остались какие-то нежные чувства? М-да! Чего уж там хитрить: в самом деле остались. И не пожалею ли я о тех двух бесцельно потраченных ночах?»
Чем больше ехал — тем больше жалел.
Но и чем дольше пребывал в пути, тем больше начали проскальзывать некие странные видения в сознании. И из этих видений вскоре нарисовались с десяток чудных, явно из жизни «забытого периода», сценок. Причем сцен не узловых, определяющих жизненные этапы, а скорее третьесортных, этакий фон, причем весьма дальний, на котором творились иные, скорее всего, основополагающие события.
Например, личная встреча с императором Телианом Пятым, в которой тот пеняет графу с укором: «Ну вот, уже и женат, а когда сделаешь торжественную свадьбу в моем дворце? Ведь договаривались же!» Естественно, после такого воспоминания зароились в голове вполне справедливые вопросы: «Неужели я жил в замке Тани целый месяц, а свадьбы мы так и не сыграли? Уж без приглашения императора мне как бы праздновать и по статусу не положено. Самый почетный человек в Рилли…» И: «Кстати, а почему я так ничего и не выспросил о самой свадьбе? Или мы с ней отпраздновали как-то слишком оригинально? По сценарию невесты?»
Еще одна яркая сценка-воспоминание: неуместная ревность молодой Арчивьелы Андорры Фаталиди после какого-то не то танца, не то праздника. Кажется, даже проскальзывало желание ученицы академии покончить с собой. А почему? Опять-таки что-то связанное с законной супругой.
Другой кадр: вспененные, разноцветные брызги суспензии, в которые он бросается с женским телом на руках. Причем в сознании почему-то крепко сидит мысль, что тело в его руках — самое любимое и желанное, и оно умирает. Попробовал представить в той ситуации тело виконтессы… Что-то явно не сходилось. Либо вообще присутствовало воспоминание некоего сна, либо тело было явно иное. Хотя что может быть прекрасней тела Тани Хелке?! Или все-таки что-то может? И это странное сходство Майлины с кем-то близким, желанным и родным… К чему бы это?
Но больше всего поразило всплывшее в памяти, ни к селу ни к городу, как говорят, заговорщицкое лицо Бонзая. При этом лучший друг подмигивает, протягивает кубок с их любимым далийским и говорит: «Если уж наши жены наедине между собой не перессорятся, значит, они и в самом деле самые лучшие. И нам тогда повезло: проживем с ними до самой смерти!» И на дальнем плане восприятия осознание, что его любимая жена сейчас осталась наедине с королевой Ягонов и та ее водит по своему дворцу, знакомит с достопримечательностями. А ведь виконтесса почему-то утверждала, что визит в мир Мерлан — это их первое путешествие по мирам.
«Шизуха косит наши ряды! — почему-то пришло на ум не совсем приятное выражение из лексикона проживающих в дурдоме людей. — Или это не мои воспоминания? Может, я их по телевизору подсмотрел? В кино каком-нибудь, например?»
Вот в таких сомнениях, всплесках непонятных озарений памяти и проходила вся дорога на восток. В до боли знакомый, почти родной форт прибыли далеко за полночь, все-таки такой огромный, громоздкий караван не мог соревноваться в скорости с небольшим мобильным отрядом, с которым граф Дин отправился в город.
Но и в форте, несмотря на громадный ажиотаж при встрече и даже раздавшийся гром небольшого оркестра, больше чем на несколько часов до рассвета останавливаться не стали. Только и сделали мелкий ремонт повозок, упряжи да осмотрели подковы лошадей. Тем более что новости оказались достаточно оптимистическими: воинство форта, пользуясь наличием десятикратных амулетов, буквально свирепствовало последние двое суток в округе. Уничтожались твари не только в окрестностях, но и в дальних лесах, а также на первом участке в пять километров по Восточной дороге. Такие превентивные атаки приводили к тому, что иные подтягивающиеся из глубин лесов твари наедались своими собратьями и почти не доходили к оплоту людей. То есть защитники этого оплота все были полны сил, боевого задора и желания вычищать магическую скверну хищников днями и ночами. К огромному каравану из центра провинции примкнуло пятьдесят местных бойцов, которым были знакомы местные леса. По крайней мере, леса на дистанции все тех же пяти километров.
Как только забрезжил рассвет, увеличившаяся колонна двинулась к массиву Кальпири. Графу Дину пришлось двигаться на острие всего каравана, улавливать копошение тварей в пределах доброго километра в стороны от дороги и вводить хищников в сон. Но на этот раз, пользуясь огромным количеством воинов, усыпленных тварей не оставляли без внимания. Граф Дин указывал точное направление и говорил выверенную дистанцию, и туда отправлялся десяток кавалеристов, которые живо добивали монстров, затем возвращались к колонне и пристраивались к очереди из им подобных боевых десятков. Получался этакий постоянный коловорот воинских отделений, которые успевали и отдохнуть, и нанести урон дикому сопернику в полной мере.
Определенные отряды действовали впереди Торговца. Тем приходилось бросаться дальше по курсу не только для уборки туш уродливых монстров, их прикормышей и добивания их насмерть, но и для тотальной очистки древней дороги от древесных зарослей. А местами даже и производства некоторого ремонта. Как-то: укладки и выравнивания уложенных здесь сотни лет назад гранитных плит. Все-таки такая масса огромных повозок требовала более или менее цивилизованной дороги.
И несмотря на массивность каравана, от форта к месту с пещерами добрались чуток раньше, чем совсем недавно это сделал Светозаров во главе мобильного отряда маркиза Зарнара. А вот уже на месте довелось устроить людям батальное сражение с тварями. И откуда их столько набралось, но только «утей» пришлось уничтожить полных два десятка! Ну а ротачи, чвирьи и старьи так вообще исчислялись сотнями. Создавалось такое впечатление, что магические монстры специально стянули сюда все силы, чтобы дать отчаянное сражение возвращающимся на свои земли людям.
Светозаров, хоть и метался во время битвы на все фланги, умудрялся обходиться самой малой тратой своих невосполнимых боеприпасов. Все остальные чудеса героизма и отваги творили воины, защищенные наглухо от магического визга, рева и свиста. Любо-дорого было смотреть, как они нанизывали на копья еще вчера страшных для них тварей или пинками окованных сталью сапог убивали беснующихся от бешенства прикормышей.
То же самое побоище вскоре переметнулось с открытых пространств в пещеры. Там вообще в течение получаса все проходы, ведущие в глубь массива, оказались наглухо завалены безжизненными тушами прущих из недр магических тварей. И еще продолжалось избиение премерзкой напасти мира Мерлан, когда все остальные, более свободные воины схватились за кирки и приступили к добыче кэфэц. А несколько полковых гульденов сразу на месте приступили к изготовлению пятикратных амулетов. Производство десятикратных артефактов было признано банальным расточительством: ведь даже пять крестиков ставролита легко выдерживали сводную трубную атаку сразу нескольких «утей».
Вокруг Торговца сплошным щитом металось два десятка самых великолепных и умелых воинов. Каким бы ни был великим гульденом чужестранец, никто не желал ему неприятностей от внезапно очнувшегося, ничего не соображающего прикормыша. Вдруг такая тварь прыгнет и вцепится в глотку?
Именно к своим телохранителям, остановившись в какой-то момент и обозревая затихающее сражение, и обратился граф Дин:
— Ребята, вон на том скальном уступе остались шесть лошадей. Подумайте, как их спустить вниз. А повозку оставьте там, на память потомкам.
— А вещи? — уточнил командир элитной охраны.
— Ну разве что на ваше усмотрение.
Гужевым животным из мира Зелени и в самом деле хватило корма на эти дни, да и расположенные внизу твари не обратили на них внимания. Вскоре первого коня специальное отделение, поставив некое подобие навесной стрелы из бревен, опускало вниз. Но в то же время находящийся наверху телохранитель обратился с громким призывом к графу:
— Ваше сиятельство! Дело, конечно, ваше, но, может, все-таки и устройства диковинные спустить вниз? Уж слишком они ценные и сложные, на мой взгляд.
— Какие устройства? — от всей души удивился Торговец.
— Ну, те, что в повозке, — вещал сверху воин. — Я не слишком в них разбираюсь, но только одни составляющие из цветных металлов стоят целое состояние.
Нехорошие предчувствия так и кольнули в сердце. Супруга ни о каких устройствах даже не заикнулась. Только и забрала свой саквояж с женским марафетом. Почему? Или кто-то побывал здесь за время их отсутствия и оставил невесть что и невесть по какой причине? Внимательно осмотревшись и удостоверившись, что пока внизу и без него справятся, Светозаров совершил восхождение на скальную возвышенность и заглянул под полог повозки. Да так и застыл, ошарашенный, на долгое время. Уж он-то сразу сумел рассмотреть устройство, которое очень сильно напоминало телепортационное. Подобные чудеса производили массово в мире Ситулгайн, и Торговец на них насмотрелся и вдоль и поперек. Но именно потому, что тамошние приборы ему были известны досконально, данный агрегат сразу бросался в глаза своими отличиями. И отличиями, намекающими на сильный перекос в сторону магии, — такой агрегат могли произвести именно в мире Зелени, ориентируясь на тамошние открытия и магическое видение составляющих всей сути вселенной.
Оставался открытым вопрос: как это гениальное творение должно было функционировать и на каких принципах оно вообще может работать? Но факт оставался фактом: перед взором странника между мирами впервые в его биографии красовалось устройство, которое гипотетически могло переносить существа и предметы на выбранное заранее расстояние.
Такого вроде как не могло быть вообще, но оно было!
Вполне естественно, что следующие два часа были потрачены графом на скрупулезное, детальное изучение вроде как его личной собственности. Он просканировал магическим зрением каждую деталь, ощупал пальцами все, до чего они дотянулись, и определил составы сплавов настолько, насколько позволяли его магические умения. Попутно удалось понять, что устройство запитано энергией малого кристалла и почти готово к работе. Вот только работать оно может на сравнительно небольшие расстояния: сто, максимум двести километров.
Пришлось размышлять усиленно и на тему «Почему супруга ни полсловом не обмолвилась об устройстве?». Если его в момент их встречи здесь не было, то это одно. Но, судя по некоторым деталям, лопнувшей оси и треснувшему колесу, тяжесть переноса прямо сюда имела место изначально. Просто всю связку из лошадей, повозки и титулованной возницы не сбросило с огромной высоты, а распределило над условным уровнем океана как раз на выступающий участок рельефа. Иначе от великой Маурьи и бедных лошадок и косточек давно бы не осталось.
Напрашивалась все-таки мысль: солгала заведомо? Или не придала значения устройствам? Но такого не могло быть по умолчанию: великая ученая, целительница чуть ли не третьего уровня, обладательница лабораторий и испытательного полигона в своем замке — и вдруг так наплевательски относится к невероятному по уникальности, ценности и сложности устройству? Маразм, не иначе!
Или? Или преднамеренная ложь и предательство!
Теперь, при рассмотрении событий последних дней, при воспоминании каждого жеста и слова виконтессы, совсем по-иному виделся подтекст, подноготная и двойной умысел происходящего. Ее первые слова… Ее некоторые задержки при ответах… Ее несколько наигранный восторг в не совсем уместных для этого сценках.
Понятно, что в какой-то момент в мозгу Светозарова пронеслось молнией опасение: «Вдруг она была моей женой когда-то? То есть давно! Потом мы поссорились, развелись, и она мне таким вот образом пыталась отомстить?»
Потому что слишком уж впилось в сознание чувство, что он все-таки был женат.
Но чуть позже проклюнулось и другое понимание ситуации: «Вдруг я вообще не был никогда женат?!» Подобное предположение выглядело еще страшней: совершенно незнакомая ему женщина воспользовалась своим прекрасным телом и знаниями о его прошлом, после чего вульгарно присвоила себе статус верной и любимой жены! Такое кощунство вообще в голове не укладывалось.
И с каждой минутой уверенность, что его жестоко обманули, крепла: «Если эта лживая тварь и в самом деле такое сотворила, то я ее распылю на атомы! Нет, вначале она побудет рабыней в публичном доме в самом грязном и уголовном районе какого-нибудь нищего мира неандертальцев. Год!.. Нет! Сорок лет побудет, а потом — на атомы! И никакой судья не упросит о смягчении моего приговора!»
Естественно, что некие сомнения в невиновности виконтессы еще оставались. Хотя бы той причине, что Торговцу самому себе не хотелось бы признаться, что его развели и использовали как последнего тупого оленя. Да и неведомые враги могли постараться. При стечении определенных обстоятельств и сама Тани Хелке могла оказаться несчастной, достойной самой искренней жалости жертвой.
Приказав себе пока не убиваться напрасно и не терять время без толку, Торговец организовал тотальный перенос вниз всей повозки с оборудованием. При этом пришлось напрячь извилины и собственные мышцы на полную катушку. Так что еще на час повальная занятость была обеспечена.
Ну а потом оказалось, что общими усилиями все повозки огромного каравана уже практически наполнены как рудой, так и крестиками кэфэц. По предварительным подсчетам, амулетов из этого материала хватит на всю столицу и несколько крупных губернских центров. Конечно, при условии, если обеспечивать защитой только самых удалых и умелых воинов.
Так что караван, не делая никаких перерывов на обед или ранний ужин, сразу двинулся в обратную дорогу. За два с половиной часа добравшись до форта Восточный, даже не стали возле него останавливаться, а проследовали дальше. И только после полуночи сделали часовой привал, при свете костров осмотрев и сделав профилактический ремонт перегруженным повозкам. И снова в путь.
Так что, несмотря на заметную медлительность всего каравана, к губернскому городу добрались к следующей полуночи. Потратив на такой беспримерный подвиг всего лишь трое неполных суток. Посланные вперед посыльные в количестве одной роты подняли на ноги все население. Везде горели факелы, костры, масляные светильники и газовые фонари. На каждой площади играл оркестр, раздавалась бравурная музыка и народ пускался в пляс. В любом дворе стояли накрытые столы, на которые счастливые люди выкладывали наиболее бережно хранимые запасы.
Жизнь резко менялась к лучшему. У цивилизации мира Мерлан появилась надежда на будущее.
И только сам граф Дин изначально был зол, раздражителен и сторонился всех встречных и любого застолья. Потому что ему сразу сообщили несколько печальную новость: виконтесса Тани Хелке покинула город, побыв в нем после ухода каравана всего несколько часов. Да, она посетила местную школу целительниц и даже успела всех девушек оздоровить, превращая в полноценных гульденов. Но потом примчался маркиз Зарнар со срочной депешей от самого короля Ирцшулара, где приказывалось чужестранке немедленно прибыть ко двору его величества. С подобными распоряжениями никто не спорит, и вскоре гостья убыла в столицу в сопровождении группы маркиза и молодой целительницы Майлины. Гульдена с периферии в той компании смотрелась более чем странно, но вполне возможно, что и она оказалась замешана в непонятные разборки, а то и была соучастницей. Вот только в чем именно соучастницей?
Понятное дело, что такие неожиданные путешествия не оспариваются. Да и сам Светозаров мог бы при желании броситься немедленно в погоню за таинственной не то супругой, не то аферисткой. Но лично для него виконтесса успела оставить короткое письмо в несколько строчек, написанное на языке мира Зелени:
«Дорогой Дмитрий! Я так счастлива! Наши ночи искренней любви навсегда останутся в моей памяти. Ты самый лучший, самый прекрасный и самый искренний мужчина. Жалко, что обстоятельства заставляют меня с тобой расстаться. Не ищи меня. А твоя частичка навсегда останется при мне: у меня будет от тебя сын. Это тот самый сюрприз, о котором я побоялась тебе признаться сразу.
Будь счастлив! Нежно целую.
Если сможешь, прости».
Так что оставшиеся полночи он просто тупо, с мрачным настроением тщился напиться.
А потом еще полдня пытался отоспаться в похмельном угаре.
Ну а затем его со всей деликатностью разбудил лично губернатор города:
— Ваше сиятельство, тут со стороны столицы прибыли рыцари из иного мира и утверждают, что знают вас лично. Требуют немедленной встречи.
