Часть двенадцатая

Порт Юлани был одним из самых крупных на континенте. А верфей здесь насчитывалось больше, чем где-либо еще. Именно судостроение и судоходство приносило основной доход княжеству Макдор. Корабли под флагом этого княжества бороздили все моря и океаны и, по слухам, даже могли доставить желающих на таинственный материк Асмадею.

Побережье было изрезано фьордами, в которых располагались верфи. А знаменитый Юланийский залив словно по заказу был создан природой для постройки на его берегу многочисленных причалов. И потеряться среди этих причалов несведущему человеку было проще простого.

Но Торрекс легко ориентировался в городе и в порту.

– В детстве мне довелось провести в Юлани несколько лет, – пояснил он. – И не просто жить здесь, а влачить бездомное существование. Потом родители нашли меня, а чуть позже осели в Салламбаюре. Тогда Салламбаюр считался чуть ли не сказочным королевством, и многие стремились перебраться в те края. Но после войны с демонами еще больше людей покинуло его.

– Но ведь за эти сорок с лишним лет порт наверняка изменился? – Семен отступил к стене огромного склада, пропуская перегруженные арбы с товаром, ползущие от пристани.

– Не так уж и сильно. Почти все так и осталось на своих местах, – ответил салламбаюрский майор. – Тем более что за эти годы мне довелось здесь побывать раз тридцать.

– А мыслей вернуться на родину не возникало?

– Никогда. Хоть родители в последние годы и подумывали об этом. Но так и умерли в Граале.

Торрекс ступил на один из причалов, глубоко вдающихся в залив.

– Почему именно сюда? – спросил Семен.

– Потому что тут стоят суда, путь которых чаще всего лежит в Салламбаюр. Если нам здесь не посчастливится найти для себя место, то пройдем на следующие пирсы. Там швартуются салламбаюрские корабли.

– Так почему сразу же не отправиться к ним?

– Как правило, все салламбаюрские суда грузятся здесь провизией и продуктами длительного хранения под самую завязку. У них всегда конкретные заказы. Так что на эти каботажники очень трудно попасть пассажирами.

– Понятно. А здесь, значит, стоят корабли княжества Макдор?

– Не обязательно. Но зато здесь всегда полно «вольных пташек», и если им удается заполучить выгодных пассажиров, то они в течение суток догрузят позволяемые по тоннажу продукты и заработают на этом дополнительные денежки. Кстати, вот этот корабль выглядит подходяще. Как считаете?

– Согласен. И название интересное: «Жаждущий». Уж не денег ли?

– Вполне возможно. Хотя раньше о корабле с таким именем не слышал.

Здесь Загребной получил возможность рассмотреть вблизи один из знаменитых портовых кранов этого мира. Внешне он так сильно напоминал земные аналоги, что напрашивалась мысль о попавшем сюда с Земли если не строителе таких кранов, то уж крановщике точно – до того все сходилось в общей конструкции.

Единственное, что отличалось, так это барабаны с жутко щелкающими фиксаторами – барабаны были более громоздкими и вращались магической энергией, да разворот всей платформы осуществлялся двумя помощниками, вовсю орудующими рычагами высотой в свой рост. Такая смешанная движущая сила позволяла крану довольно живо поворачиваться вокруг своей оси и подавать в глубокие трюмы тяжелый груз.

На весь пирс, как правило, приходилось лишь по одному крану, но «Жаждущему» повезло находиться рядом с ним. А может, раньше что-то большое уже и вызволили из его трюма, и теперь матросы вместе с докерами вручную разгружали остальное. Но что и указал Семен:

– Но ведь здесь полным ходом идет разгрузка. Не помешаем?

– Если капитан еще не имеет определенных планов, то наш визит будет в самый раз. Ведь именно сразу после захода в порт каждый капитан уже думает об отплытии.

Действительно, после коротких переговоров с вахтенным у трапа их проводили в капитанскую каюту.

– Мы хотим как можно быстрей добраться до Грааля, – сказал Семен.

– Я к вашим услугам, – ответил капитан. – Через день, максимум через два мы туда отправляемся. Сколько вас и каков груз?

После того как Семен ответил, капитан на минутку задумался и назвал просто немыслимую сумму: шестьсот золотых! Загребной хотел было на него вызвериться за откровенное издевательство, но Торрекс облегченно рассмеялся:

– Мне сразу понравился ваш корабль! И я нисколько не сомневался, что мы с вами договоримся. Только вот цена нас не совсем устраивает. Поэтому предлагаю ее немножко снизить…

– Ну, если в разумных пределах…

– Конечно, в разумных, – закивал ветеран так, словно говорил со своим закадычным другом. – Мы предлагаем вам за это пустяковое плавание целых… шестьдесят золотых.

Загребному показалось, что от такой наглости капитана хватит кондрашка и обоих посетителей сейчас вышвырнут за борт. Но тот лишь немного скривился и сказал:

– Хорошо, так и быть, соглашусь на убыточные для себя условия: пятьсот шестьдесят золотых! Хотя видят светлые демоны, что я из-за своей доброты скоро разорюсь и буду вынужден торговать на пирсе пирожками.

– Помилуйте, капитан, даже если мы заплатим восемьдесят золотых, то и тогда вы не останетесь внакладе, – возразил Торрекс.

– Да вы что, издеваетесь? Пятьсот сорок, и ни одним золотым меньше!

– Мне кажется, что вы решили продать нам свой корабль целиком вместе с командой, – заметил ветеран. – Но мы хотим заплатить всего лишь за доставку в один конец. Поэтому больше чем в девяносто золотых ваши услуги не оценит и самый большой транжира.

Загребной молчал. Еще перед тем, как идти в порт, ветеран сказал, что максимальная цена плавания до Грааля – двести золотых. Так что не было ни малейшего смысла препираться. Похоже, что и капитан сразу прекрасно понял, что таких пассажиров втридорога не прокатишь, но тем не менее…

Когда цена с двух сторон дошла до двухсот и ста девяносто, Семен все-таки не выдержал:

– Хорошо! Мы платим двести, но с одним условием! Завтра мы уже должны быть в море.

Капитан встал и ответил с аристократическим высокомерием:

– Условие принято. С вас аванс: двадцать золотых.

Рассчитались, договорились о начале погрузки и о прочих технических деталях, затем быстро осмотрели пассажирские каюты и поспешили на берег. И только там Торрекс недовольно пробормотал:

– Мы ему переплатили…

Загребной хмыкнул:

– Конечно, я и сам люблю поторговаться, но не до такой же степени!

Торрекс развел руками:

– Не будешь торговаться – не получишь и самого мизерного уважения. Даже пословица такая тут есть: «Хочешь стать великим человеком, научись торговаться как юланин».

– Глупая пословица, – сказал Семен. – В следующий раз я попробую договориться без торговли. Если случай подвернется…

– Думаете, получится? – язвительно спросил Торрекс. – Вот вам и удобный случай: как раз подходим к лавкам ювелиров. Попробуйте с ними сторговаться быстро и выгодно.

Еще перед Юлани наличность путешественников растаяла, как снег под жарким солнцем, и Загребной с утра говорил салламбаюрскому майору о том, что нужно будет продать драгоценности.

Теперь они как раз и находились в том самом месте, где можно было обменять камешки на звонкую монету. Но Загребной не стал сразу заходить в самые большие и шикарные скупочные магазины, а прошелся со своим спутником по десятку более мелких, прицениваясь и задавая вопросы. И лишь потом они зашли в хорошо известное Торрексу место, где скупали драгоценные камни. А чуть раньше командир проинструктировал начальника охраны, что и как говорить.

Семен выложил на стол пять изумительных сапфиров и сразу пошел в атаку:

– За все пять – тысячу золотых. И учтите, я воин, а не торговец. Поэтому торговаться не намерен даже за один медяк.

– К сожалению, эти камни стоят намного дешевле, – сказал скупщик. – Поэтому могу вам предложить…

– Ничего нам не надо предлагать, – грубо перебил его Семен. – Цена окончательная. Майор, сколько нам предложили в «Лунном кристалле»?

Торрекс с деловым видом полистал помятую тетрадь и нашел якобы нужную строчку.

– Девятьсот шестьдесят.

– Как? Они ведь предлагали на двадцать больше!

– Да нет. – Послюнявленный палец перевернул страничку. – Девятьсот восемьдесят нам предложили в «Жемчужине».

– М-да? Ну, тогда возвращаемся к ним.

В следующий момент все пять камней были сграбастаны Семеном со стола и упрятаны за пазуху. Посетители встали, когда у растерянного скупщика вдруг прорезался голос:

– Но, послушайте…

– Я не собираюсь ничего слушать, – отрезал Загребной. – Я воин! Мне нужны только деньги! Всего хорошего!

Видя, что заработок уплывет сейчас бесповоротно, скупщик воскликнул:

– Хорошо! Мы вам выплатим девятьсот восемьдесят золотых.

– Нет, как человек честных правил я отдам камни тому, кто первым предложил эту сумму.

– Девятьсот девяносто!

– В моих правилах поднимать и опускать только в размере двадцати. Неужели вы не поняли еще, что перед вами истинный воин?

Скупщик вздохнул так тяжело, что его стоило пожалеть:

– Хорошо, давайте камни.

Когда парочка воинов вновь оказалась на улице, Торрекс уважительно покачал головой:

– Признаться, не ожидал, что так здорово получится. На моей памяти подобные вещи вообще никогда оптом не скупались. За каждый камешек наверняка бы пришлось торговаться по часу.

– А что в итоге? Тот же самый результат! И зачем? Никогда не пойму! Скорей, тут надо вводить пословицу: «Если хочешь прослыть плохим купцом, торгуйся как юланин».

Салламбаюрский майор после этого изречения стрельнул глазами по сторонам и попросил:

– Не так громко. Жители Юлани могут нас и не понять…

В гостинице Загребной первым делом рассчитался с наемниками, а потом и проводил лично двух из них, которые решили уехать в свой город Далтен. Как ни отговаривали их товарищи, предлагая чуть позже проделать тот же путь вместе, но два пожилых воина спешили вернуться к своим семьям. И даже повышение оплаты их не остановило. Они намеревались пристроиться охранниками к какому-нибудь идущему в Далтен каравану. Хорошие наемники всегда были в цене и без работы не сидели. Хотя и им порой приходилось преодолевать обратную дорогу «порожняком», если не было подходящего заказчика.

В момент коротких проводов на Загребного вновь снизошло озарение: оказывается, за ночь он проскочил сразу несколько уровней Шабена. Во-первых, он смог увидеть спокойно стоящих во дворе гостиницы больевов, во-вторых, рассмотрел на демонах всю одежду, и в-третьих, ему стало видно не только их лайкриловое, но и другое оружие параллельного мира. А это были соответственно седьмой, восьмой и девятый уровень.

Ему захотелось проверить и свой шестой уровень, при котором демон мог почувствовать дистанционное прикосновение Шабена. Семен постарался осторожно прикоснуться к одному из своих вольнонаемных воинов из другого мира. Так получилось, что чуть раньше Гнатан и Аньюли зашли по своим делам за карету, и легкое, с трудом в первый раз созданное прикосновение понеслось в сторону Люссии Фаурсе. А демонессе как раз в этот момент вздумалось подняться на крышу кареты, и она шагнула на пару ячеек по сети-потайке вверх.

Вначале обрадованный и окрыленный своими новыми возможностями, Загребной теперь мог лишь наблюдать, как его магический посыл пришелся ниже талии облаченной в просторную юбку Люссии. Да так пришелся, что юбка задралась чуть ли не на голову, открывая взору как нижнее белье, так и стройные ножки пятидесятилетней особы из параллельного мира. Даже извивающийся хвост не испортил пикантной картинки. В тот же миг эта особа со всем проворством спрыгнула вниз, резко развернулась и молниеносно занесла руку для удара. Вот только рядом никого не оказалось. Она перевела взгляд и увидела замершего от стыда командира отряда.

Чтобы не выглядеть полным идиотом и не оправдываться перед ничего не понимающими работниками гостиницы, Загребной быстро приблизился к демонессе, на ходу придумывая оправдания.

– Хотел издалека просто коснуться твоего плеча и указать на незакрепленный край сети-потайки. Но ты как раз решила подняться выше, так что не подумай чего, я совершенно случайно, прошу прощения.

Полностью рассмотреть мимику демонов можно было только после двадцатого уровня Шабена, но явную улыбку он увидел без труда.

– А мне показалось, что это опять Гнатан шалит. До чего же ветреный и бестолковый балбес, хоть мы его с Аньюли уже и наказали пару раз за плохое поведение. Но… Это я должна просить прощения за то, что замахнулась на тебя. Ведь по нашим законам полноправный командир может за такие мелочи не извиняться, а делать все, что посчитает нужным.

Такая новость почему-то смутила Семена, и он заторопился по своим делам. На шее и поясе Люссии он разглядел несколько мелких талисманов. А значит, и десятый уровень Шабена был достигнут. Нужно попробовать свои силы на одиннадцатом: доставить среднюю и сильную боль демонам. Только надо было дождаться подходящего случая и наказать действительно демона провинившегося, а не невинного. Хотя вокруг этого добра суетилось немало: большинство береговых зон однозначно были Платформами.

Своими новыми умениями Загребной тут же поделился с дочерью и Бенидами. Умолчал лишь о том конфузе, который приключился при первом его воздействии на демонический мир. Иначе Нимим могла заподозрить его в симпатиях к старушкам и перестать следить за своей омоложенной внешностью.

Затем все подались делать покупки в знаменитых портовых магазинах Юлани. У каждого были свои приоритеты.

Наемники стремились купить всемирно известные украшения из разноцветного жемчуга. Ведь порой жемчужное ожерелье можно было продать в той же Кариандене чуть ли не вдвое дороже. Так что выгода от таких приобретений была гораздо большая, чем просто вернуться с заработанными деньгами.

Граф Ярке отпустил своих людей на рынок тканей, которые были в Озалии намного популярнее любых украшений. А сам с десятником присоединился к основной группе, в которой тон задавали именно женщины. Поначалу. Потому что к вечеру, когда уже была куплена разнообразная одежда, Загребной решительно направил свои стопы в магазины с инструментами и разнообразным слесарным инвентарем. Он категорически не хотел начинать жизнь на новом месте без достойного, а самое главное, детального и разнообразного технического вооружения. Пусть даже это вооружение и находилось на уровне средних веков.

К сожалению, Виктория ничем не могла помочь отцу при выборе нужных инструментов. Как, в общем, и Бениды. Поэтому после длительных капризных стонов и восклицаний женщин Семен возрадовался возникшему на их пути передвижному цирку и милостиво разрешил всем мешающим ему членам отряда предаться увеселениям. А сам остался лишь с Торрексом, который давал при выборе инструментов вполне дельные подсказки.

Так они вдвоем и закупили больше десятка внушительных ящиков железных и прочих инструментов, материалов и редкостных изделий, которые и были отправлены по указанному покупателями адресу в гостиницу. А попутно вели разговор о том, какие есть шансы купить такое в Салламбаюре.

– Неужели у вас там так все заброшено, что в продаже нет самых необходимых инструментов?

– К сожалению… Кузнецам, конечно, работы хватает, но все, что они делают, держится в тайне. Каждый цех ревностно хранит секреты своей профессии, и почти никому из простых обывателей и в голову не взбредет заказать для собственного дела подобные вещи.

– Даже за большие деньги?

– Может, за большие и выполнят заказ, но вряд ли качественно и от всей души. Да что там говорить, сами мастера изящной резьбы по камню или дереву заказывают резцы именно здесь, в княжестве Макдор.

Семен разочарованно вздыхал, представляя, как будет трудно протолкнуть новые технические идеи в таком замершем от засухи королевстве, как Салламбаюр. Ни о каких коренных, а уж тем более быстрых преобразованиях в отсталом королевстве не стоило даже и мечтать, пока народ, пусть и малочисленный, не будет и сыт, и напоен. Пока вновь по пересохшим руслам рек не потечет вода, а на бескрайних равнинах не зазеленеют густые обильные сады.

И почему Виктория выбрала именно это «экзотическое государство»? Целесообразен ли такой выбор? Вряд ли…

Семен поинтересовался и политической жизнью в Салламбаюре:

– Какие шаги предпринимает ваш король, чтобы поднять королевство из руин и праха?

Торрекс почему-то испуганно оглянулся и ответил вопросом на вопрос:

– А что он может предпринять?

– Вначале собрать армию и разбить демонов.

– Для этого нужны припасы, продовольствие и деньги.

– Тогда пусть вернет реки в старые русла…

– Для этого нужна армия.

Действительно, получался заколдованный круг. Помочь государству могли лишь вновь текущие реки. Но вернуть их, по словам ветерана, не было никакой возможности.

– Для того чтобы засыпать подземный тоннель под руслом только одной реки, нужны целых две армии. Да и то их работе никто не должен мешать долгие месяцы. На территорию Оазиса Рая уже не раз ходили в разведку воинские подразделения, но ничего придумать так и не смогли.

На вопрос, был ли он там лично, майор развел руками:

– Не довелось. Но люди ходили проверенные и умные. И ничего…

– А демоны на разведчиков не нападали?

– Так потому и ходили небольшими группами, что на них никто внимания не обращает: ведь в Оазисе Рая в последнее время демоны между собой грызутся, никак власть поделить не могут. А на свои северные территории вообще не смотрят.

Загребной сразу подумал об умелом использовании пороха. Но как и где его столько раздобыть? Может, серу попробовать отыскать в Салламбаюре?

– А что у вас там с железными рудами? Много?

– Да этого добра хватает, – ответил Торрекс. – Но в таких засушливых местах, что ни одного родничка на сотни километров вокруг не сыщешь.

– И уголь есть?

– Полно! Да и вообще, у нас только в долинах рек такая масса удивительных срезов, что там можно что угодно найти. Все, что душа пожелает. Обрывы в сотни метров высоты, а там… Все… кроме воды.

– Не бывает так. Хоть в колодцах, но должна быть вода.

– Так ведь колодцы в сплошном камне не пробить.

– Так уж и сплошном?

– Не могу сказать, не специалист, – пожал плечами ветеран, который, видимо, всю жизнь только и делал, что служил кому-то защитником.

К цирку мужчины вернулись как раз к концу представления. Среди довольных зрителей, выходящих на улицу, угрюмым пятном смотрелась группа, возглавляемая рассерженной Викторией. За ней, бормоча на ходу бессвязные извинения, семенил граф Ярке, которого вполне грамотно пытались оттеснить на второй план улыбающийся Теодоро и его учитель Савазин. Пожалуй, только Бениды выглядели спокойно и умиротворенно. Как выяснилось уже в гостинице, один из клоунов в конце представления упал прямо в передние ряды зрителей. Оттуда его хорошим пинком под зад вытолкал веселящийся вместе со всеми Ярке. Клоун после такого удара врезался в тумбу и нелепо кувыркнулся с еще большим вредом для своих конечностей. Он покинул манеж, сильно прихрамывая и пытаясь скрыть проступающие слезы.

Вот тогда Виктория и сделала замечание графу о несуразности его поведения. Если бы юноша сразу же покаялся и согласился, что он не прав, инцидент был бы исчерпан. Но он воскликнул: «Так этому клоуну и надо!» Чем окончательно разозлил сердобольную Викторию, и она наговорила Ярке кучу грубостей.

Только тогда до графа дошло, что он уронил себя в глазах обожаемой девушки, и он принялся извиняться и говорить, что хотел просто пошутить и развеселить компанию.

Только, похоже, Виктория ему нисколечко не поверила и до самой гостиницы не сказала ни единого слова.

Семен вернулся в комнату, которую делил с Нимим, и с сожалением констатировал:

– Ну вот, не стоило мне их оставлять. Без меня дочь умудрилась повздорить с таким видным и достойным женихом.

Бенида попыталась утешить любимого:

– Не расстраивайся. Вот увидишь, завтра уже все позабудется.

Но не всегда такие умные и проницательные женщины могут предвидеть вроде бы простое и предсказуемое развитие событий.