После плотного завтрака отряд со всем своим имуществом отправился в порт. Только теперь их сопровождали еще четыре внушительные телеги со скарбом, который путешественники прикупили накануне, что делало движение по переполненным столичным улицам довольно медленным.

Наконец добрались до «Жаждущего». Команда загружала в носовой трюм подвозимые на пирс продукты. Видимо, капитан умел извлекать максимальную прибыль из любого рейса.

Животных разместили в разделенном на четыре отсека срединном трюме, а пожитки и припасы в дорогу – в кормовом. На верхней палубе накрепко принайтовили карету, хотя капитан и поворчал по этому поводу.

Но Загребному было очень важно погрузить карету на корабль. В противном случае пришлось бы переносить и закреплять по отдельности сети-потайки как с демонами, так и с больевами. Но если Гнатан, Аньюли и Люссия почти ничего не весили благодаря преобразованию массы, то редкостные демонические животные параллельного мира оставались чрезмерно тяжелыми: каждое из них тянуло килограммов на семьдесят. И проносить такой груз на плечах было бы проблематично.

Портовый кран, который и Викторию заворожил своими формами и принципом действия, шутя поднял вверх тяжеленную карету и бережно водрузил на палубу. Единственное, чем обеспокоился Загребной, так это возможностью выгрузки кареты в Граале. Но Торрекс сказал:

– Хотя салламбаюрские порты не идут ни в какое сравнение с этим, но и там есть три крана. Так что сложность заключается только в очереди на швартовку к нужному пирсу. Правда, очередь там не всегда. А если будем спешить – без труда выкатим карету по широким сходням. Ничего в этом сложного, мы ведь ее и так на руках сотню метров несли по лесу.

Когда колесный транспорт намертво прикрепили на палубе, Виктория, а потом и ее отец поочередно долго крутились возле нее, а то и сидели внутри. Словно никак не могли с ней расстаться и уйти в каюты. Так, по крайней мере, казалось со стороны. На самом же деле иномирцы вместе с демонами сплели еще несколько сетей-потаек и разложили на палубе вокруг кареты. Теперь демоны вместе со своими больевами могли чувствовать себя намного свободнее и даже делать небольшую разминку без опасения свалиться в воду. Уровень океана в обоих мирах был совершенно одинаков, посему и утонуть никому не грозило, но вот взобраться потом на палубу корабля было бы сложно. Пришлось бы раскрыться перед всей командой и попутчиками.

После того как убедились в комфортабельности путешествия для демонов и их верховых животных, стали обустраиваться в своих каютах. Самая большая и роскошная досталась Семену с Нимим. Гораздо меньшие, но тоже довольно удобные были отданы в распоряжение Хазры, Виктории, графа Ярке и Торрекса, который поселился вместе с племянником. Причем ветеран, заботясь, видимо, об охране своих работодателей, разместился по соседству с Викторией. А уж затем следовала каюта молодого графа. Вроде бы и мелочь, но Ярке остался недоволен таким расселением. Командиру отряда он, правда, жаловаться не посмел, но салламбаюрскому майору высказал свои претензии без всякого такта:

– При выборе каюты после дам я имею приоритет! Мне моя каюта не нравится!

– Никто и не спорит, ваша светлость, – невозмутимо ответил ветеран. – Но больше кают первого класса не осталось. Разве что можете осмотреть свободную каюту второго класса, возле той, где разместился ваш десятник.

– Но мне нравится та каюта, которую заняли вы! – прорычал Ярке.

– С радостью уступил бы ее, но правила устанавливаю не я. А они гласят: «Начальник охраны с телохранителями должны расквартировываться возле и вокруг командира и членов его семьи. Далее идут лица соответственно титулу…» Ну и так далее. Так что нарушать правила – не в моих правилах.

После такого каламбура молодой граф позеленел еще больше, но продолжать спор не стал. Лишь огненным взглядом полоснул по невинно улыбающемуся в сторонке Теодоро и с громком топотом спустился в свою каюту. Молодой поэт расплылся в еще более довольной улыбке и подмигнул дяде:

– Кажется, этот парень чем-то сильно расстроен…

Торрекс скривился.

– Ведь я его реакцию предвидел. Потому и связываться не хотел. Не так прост этот юноша, не так прост…

– Ничего, дядя, скоро мы будем дома, а там нам каждый камень поможет.

Теодоро подхватил дорожный мешок и направился в свою каюту, а его родственник тяжело вздохнул и пробормотал:

– Вот глупая голова: а кто нам поможет в море? Нет чтобы поискать знакомого и проверенного капитана из наших мест, так он заладил одно и то же: «Ни в коем…»

Но в следующий момент ветеран благоразумно примолк, потому что к нему приближалась Хазра.

– Чем это славный воин так недоволен?

Они обменялись приветливыми улыбками, и майор сразу же выбросил из головы свои переживания.

– Честно говоря, только одним: хочется, чтобы корабль поскорей отчалил.

– Так по дому соскучился?

– Еще бы! Даже не верится, что через три дня мы будем в Граале. Конечно, если ничто в пути не помешает.

– А мне ни разу путешествовать по морю не доводилась, зато ужасов я таких наслушалась…

– Ничего страшного на море нет! Тем более на этом. Да и вообще на воде опасностей гораздо меньше, чем на суше.

Торрекс всегда был словоохотлив с Хазрой, он явно симпатизировал красавице и был готов отвечать на любые ее вопросы хоть сутки напролет.

– Но качка, говорят, может просто свести с ума!

– Ни в коем случае, тем более что есть несколько действенных и проверенных временем средств.

– Вот как? – оживилась Бенида. – Поведайте мне хоть об одном.

– С большим удовольствием!

И ветеран стал делиться с Хазрой знаниями.

Лишь только вышли в море, как Семен вытянул всех женщин на спардек, чтобы позаниматься фехтованием. Невзирая на некоторое ворчание и явную леность, которую в первую очередь выказывала его собственная дочь. Но поблажки он давать никому не собирался и при помощи Савазина загонял всех трех женщин буквально до изнеможения. А под конец заставил Викторию провести индивидуальный бой с наставником-гензыром. Причем приказал атаковать до тех пор, пока ее рапира хоть единожды не пробьет великолепную защиту.

Дошло до того, что перед самым закатом девушка от бессилия чуть не рухнула на палубу, и старый сэнсей, сжалившись над несчастной, сделал вид, что прозевал укол.

– Туше!

Протирая глаза от залившего их пота, Виктория хрипло пожаловалась отцу:

– Делать тебе нечего! У меня даже пятки дрожат от напряжения… Разве так можно издеваться?

– Можно и даже нужно, – приобнял ее за плечи отец. – И так за столько дней лишь несколько раз занимались. То ты ранена, то нам некогда, то мы празднуем или мчимся от погони. И что в итоге? Раньше ты пять часов вполне сносно выдерживала, а сейчас похожа на выжатый лимон. Не забыла, что мы едем в чужую страну, где тебе пусть и не сразу, но придется оставаться одной? И порой твоя рапира может остаться единственным шансом на выживание. Так что, пока плывем, ты должна не отходить от Савазина и брать уроки у великого мастера со всем рвением. Договорились?

Стальные нотки в голосе отца сразу настроили дочь на то, что спорить бесполезно, и она лишь кивнула в ответ. А потом уныло побрела в свою каюту. Видимо, не о таком «увлекательном» путешествии по морю она мечтала. Глядя ей вслед, Нимим попыталась разжалобить сердце командира:

– Бедненькая, гляди, как ее шатает…

– Пусть лучше ее шатает от усталости, чем от полученных ран! – немного резко ответил Семен. Но тут же сменил тон, показывая, что ему и самому не по душе такие нагрузки для дочери: – Против такого мастера, как Сава, она и минуты не выстоит, а ведь порой и никакая охрана не поможет. Так что пусть учится и тренируется каждый день.

– А когда будем уже в Граале?

– Сава пообещал, что и там не прекратит своего наставничества. Правда, о цене за свои услуги пока отказался говорить категорически.

– Отложил на потом?

– Да. Так и сказал, что все эти детали решатся сами собой на берегу.

Бенида чуть помолчала, провожая глазами последний лучик опустившегося в море светила, и только потом осмотрелась:

– Как сразу темно стало… Если бы не фонари на мачте, то двигаться здесь можно было бы только на ощупь…

И тут же оказалась в крепких объятиях.

– Такая ощупь мне нравится… – сказал Семен.

– Мне тоже, но не будем же мы здесь торчать всю ночь, в каюте намного удобнее. Давай быстро поужинаем с капитаном и…

После короткого поцелуя парочка быстро ретировалась с верхней палубы. И уже через полчаса женщины засыпали капитана «Жаждущего» вопросами. В первую очередь их интересовала безопасность плавания, и в ответ они получили довольно обстоятельный доклад об обстановке в этом морском регионе.

Подтвердилось превалировавшее ранее мнение, что море Спокойствия так называют недаром. Во все времена оно славилось безопасностью судоходства. А все потому, что только над этим морем планеты была раскинута еще в глубокой древности магическая паутинка Золфакса, благодаря которой на всех прибрежных маяках можно было отследить движение почти любого крупного корабля. Для этого на маяках имелась точная копия всего моря, выполненная в виде огромного корыта. И в этом корыте, прямо по поверхности воды, скользили маленькие зеленые точки, каждая из которых обозначала конкретный корабль, находящийся вне портов.

Жутких и свирепых монстров в море Спокойствия не водилось. Ужасные шторма случались редко. Разве только частые штили доводили команду до бешенства. И тогда моряки с проклятиями обзывали соленую воду вокруг себя «Сонной лужей».

Паутинка Золфакса заинтересовала командира отряда. Ведь даже на Земле подобные отслеживания кораблей были возможны только с помощью космических спутников. А тут, в архаическом средневековье, да что там средневековье, «еще в глубокой древности» какой-то Золфакс раскинул над морем паутинку, расставил в маяках корыта с водой, и готово! Как же это у него получилось? И почему действует до сих пор?

Причем, как говорил капитан, под корытами не было ни единого мотка проволоки, ни единого стального стержня или чего-либо гудящего или вибрирующего, и каким образом функционировало простое корыто, никто не ведал. Мало того, случалось, что емкость приходила со временем в негодность от ржавчины и ее заменяли чем-то похожим, опять заливали отфильтрованную морскую воду и… на ее поверхности тут же начинали роиться зеленые точки. Ни дать ни взять – второе чудо этой планеты. Если первым считать Святую долину Столбов Свияти, а третьим – континент Асмадея.

Загребной решил обязательно посмотреть на это чудо. Если, конечно, удастся выбить на это разрешение, ибо все маяки находились под контролем первых лиц государства и никто из посторонних внутрь не допускался.

Оказавшись в каюте, Семен не стал терзать свою возлюбленную размышлениями по поводу магии в этом мире, а сразу приступил к ублажению прекрасного тела со всей присущей ему страстью. Ушло у них на это часа три, и только после этого они замерли на койке, восстанавливая дыхание. И Нимим первой заметила, что сквозь маленький иллюминатор видно посветлевшее небо.

– Смотри, луна вышла.

– Наверняка море сейчас прекрасно…

– А давай прогуляемся по палубе!

Семен задумался лишь на мгновение: качка было минимальной, опасность судну не грозила, все остальные спали…

– Запросто!

Но, выйдя в коридор, он с чисто отцовским пристрастием проверил дверь каюты Виктории. Дверь оказалась незапертой. Он резко шагнул в каюту: койка была пуста.

В два прыжка Семен достиг каюты Торрекса: но там тоже оказалось пусто. Волнение командира чуть улеглось, а взамен появилось недоумение.

– Никак всем захотелось на луну полюбоваться?

К графу Ярке заглянуть и не подумали, а поспешили на верхнюю палубу. На салламбаюрского майора наткнулись сразу. Тот, положив руки на леер, смотрел в сторону кормы. Судя по его виду, на корабле было все спокойно.

– Тоже прогуляться вышли? – спросил он.

– Ага… – озираясь, ответил Семен. – А где Виктория?

Ветеран указал рукой на корму:

– Они там, в карете сидят.

– Кто «они»?

– Виктория и Теодоро. Стихи друг другу читают. И все про море.

– Понятно. – Загребной подхватил Нимим под локоток и провел в сторону кормы, сердито и возмущенно нашептывая: – Нет, ты видела! А ты ее еще жалела: «Бедненькая, мол… Шатает ее…» А ей даже спать не хочется! Да завтра она у меня в три раза больше нагрузку получит!

– Ну что ты сердишься? – Бенида прижалась к его груди. – Она ведь обожает море, а под такой луной никакой сон не сморит. Посмотри, как хорошо вокруг…

На некоторое время они замерли, обозревая низкие, покатые волны, на которых серебряными переливами колыхалась лунная дорожка. Но потом отцовское беспокойство возобладало над любованием морским пейзажем, и Семен шепнул:

– Подойдем ближе, хоть стихи послушаем.

Как ни странно, но и с расстояния в пять метров ничего не было слышно. Командир пошел дальше, непроизвольно обойдя громадную тушу спящего больева. Хоть и мог пройти сквозь него. Нимим не видела демоническое животное, но шла след в след, потому что знала о присутствии больева.

Остановились возле самой дверцы кареты и прислушались. Семену почудились странные звуки: словно кто-то с трудом дышал и постанывал. Он рывком открыл дверь и увидел, как две тени отпрянули друг от друга.

– Что вы тут делаете?

Хотя такой вопрос был неуместен: и так было понятно, что молодые люди целовались.

– Стихи читаем… – ответила Виктория с дрожью в голосе.

– Хорошо, что не романы! – с иронией сказал отец.

В его голове вертелся целый хоровод разнообразных последующих действий, но он никак не мог выбрать самое приемлемое. То ли наорать на глупую и романтичную дочь, то ли вытолкать из кареты Теодоро и накостылять ему по шее, то ли раздраженно хлопнуть дверцей, разбудив при этом весь корабль.

Самообладанию помогло вернуться поглаживание по руке, коим Бенида просто напомнила о своем присутствии. Поэтому в итоге Семен лишь грозно прошептал:

– Утром занятия начнутся еще на рассвете! Попробуй только пожалуйся на усталость или сонливость!

– Не пожалуюсь! – с вызовом ответила Виктория.

– Посмотрим!

Так и оставив дверцу открытой, Семен со своей Бенидой отправился обратно к каюте. Но возле Торрекса остановился и вновь стал пристально смотреть на карету, ожидая, что вот сейчас молодые люди осознают свою вину, покинут это пристанище стихотворных строф и разбегутся по своим каютам. Прошло пять минут. Десять… Из кареты так никто и не вышел.

– Да они что… – стал кипятиться Загребной. – Совсем спать не собираются?

Словно издеваясь над командиром, Торрекс философски протянул:

– Куда им спешить? Дело молодое… А то к старости уже никакая поэзия на бессонницу не потянет.

Чтобы сдержать свои эмоции в узде, Семен несколько раз шумно выдохнул и все-таки сообразил, что затевать сейчас скандал будет и непедагогично, и свой авторитет уронить можно. А вот завтра, наедине, дочь получит от него по полной программе. Хоть и любимица, но поблажки не будет. Да и вообще, слишком рано себя взрослой почувствовала. Видимо, провозглашение молодой девчонки королевой графского бала вскружило ей голову.

Заснуть долго не удавалось, и командир еще больше часа настороженно прислушивался к звукам, доносящимся с верхней палубы. Но так и не понял, когда же все разошлись спать. И наконец провалился в тревожный сон.

Проспать не дала многолетняя привычка и неприятный осадок на душе. Небо на востоке лишь только слегка порозовело, а командир уже лично проводил разминку с упрямо молчащей дочерью.

Затем, после короткого завтрака, экзекуцию строптивой полуночницы продолжил Савазин. Мастер фехтовального боя получил от Семена дополнительные указания по увеличению нагрузок, и Виктории приходилось несладко. Дело шло к штилю, и ветерок с каждым разом все ленивей и ленивей обдувал перегревшееся молодое тело. Но до обеденных склянок у девушки так и не вырвалось ни одного капризного восклицания.

Сам же племянник Торрекса, Теодоро, вообще старался не показываться командиру на глаза. Зато граф Ярке, видимо еще не прослышавший о ночных сидениях в карете от всезнающих матросов, всякими способами пытался выведать у Семена причину таких строгостей. Предлагал даже самолично подменить Викторию в спарринге с Савазином, чтобы дать девушке хоть немного отдохнуть.

Но и он пропал перед самым обедом и даже не явился в гостевую кают-компанию, где все пассажиры первого класса ели вместе с капитаном «Жаждущего». Теодоро сидел за столом как ни в чем не бывало и ласково поглядывал на Викторию. А та, несмотря на бледность после усиленной тренировки, даже пыталась отвечать улыбкой. Из чего ее отец сделал вывод, что нагрузки можно увеличить.

Вот только и в этом мире на всех флотах существовало золотое правило: после обеда все, кроме вахтенных, могут спать целых два часа. Считалось кощунством нарушить в это время тишину и помешать спать своим товарищам. Поднять матросов с коек мог лишь неожиданно налетевший шторм или пробоина в борту.

Виктория воспользовалась этим, устроившись в тени шлюпки и чуть ли не свесив голову за борт – так ей хотелось находиться как можно ближе к влажной и манящей поверхности воды. Вот тут-то корабль и попал в окончательный и полный штиль.

Загребной тоже пристроился на бухте каната в бледной тени обвисшего паруса. При этом он то осматривал горизонт, то возвращался взглядом к дочери, ожидая от нее покаяния.

И, словно подслушав его мысли и с ними согласившись, девушка приподнялась, выглянула из-за шлюпки и быстро отыскала взглядом отца:

– Па, иди сюда!

Тот постарался скрыть радостную улыбку и почти моментально простил свою любимицу. Но подошел к шлюпке не спеша и сохраняя на лице строгое выражение.

– Ложись на палубу.

Семен лег и тоже свесил голову за борт:

– Поговорим?

– Тс! – тут же приложила пальчик к губам Виктория. И зашептала: – Я не для этого тебя позвала. Прислушайся: от воды слышны голоса…

Действительно, издалека доносился чей-то оживленный разговор. Спорили о каком-то виде водорослей и полезности этого вида для организмов. Мистики в этом никакой не было, и командир уверенно прошептал:

– Демоны.

– Но почему мы их не видим?

– Доча, спроси что-нибудь полегче.

– А может, лучше спросим у наших демонов?

Загребной пружинисто вскочил и подошел к карете. Первой ему попалась Люссия, что-то плетущая руками. Чтобы не привлекать внимания матросов, командир наклонился и спросил вполголоса:

– Что там видно у вас на море?

– А ничего не видно, сплошной туман стоит, – ответила Люссия.

– Тогда полежи с нами у борта и послушай. Кажется, там ваши в тумане дрейфуют.

Сделав вид, что вытирает обувь, Семен подхватил с досок одну из сетей-потаек, которые густо покрывали палубу возле кареты, и подтащил к тому месту, где лежала Виктория. И вновь лег рядом. Вскоре в тумане забрезжили вначале неясные контуры, а чуть позже стал отчетливо различаться невысокий борт какого-то судна.

Люссия зашептала:

– Редкая встреча! Похоже, нам повезло столкнуться с морскими отшельниками. Только они плавают по морям на таких прозрачных островах. И построить самому такой остров невозможно. По общему мнению, отшельники – хранители знаний и древней истории.

– Где же они находят такие плавсредства?

– Извлекают из первого эфирного слоя. Дано это только тем демонам, которые посвятили свою жизнь лишь морю и навсегда зареклись ступить ногой на сушу. Они десятки лет бороздят моря и океаны, и им порой удается отыскать такой плот и выдернуть в наш мир.

– Я весь дрожу от любопытства, – признался Семен. – А что еще можно выдернуть полезного из этого эфирного слоя?

– Больше ничего, разве только лайкрил, насколько я знаю. Но и это подвластно только демонам. Потому что из своего мира вы не можете этот слой даже увидеть.

– Да это мы помним, – прошептала Виктория. – Нам показывали модель всех пространственных плоскостей. Вначале идет этот мир, затем демонический и затем по порядку все пять эфирных уровней.

Пока девушка это шептала, к борту, переговариваясь, приблизились сразу три демона.

– Как мне этот туман надоел!

– Еще бы, третьи сутки…

– Хоть бы знать, куда дрейфуем…

Сказав это, демон поднял голову и встретился взглядами с Люссией:

– О! А ты здесь откуда взялась?

Похоже, он людей не видел, но вот его напарники явно были Шабенами. Потому что сразу ему пояснили:

– Так ведь красотка с людьми.

– На их корабле.

– Ага… А люди нас видят?

Демонесса тут же ответила:

– Не только видят, но и слышат. И нам было бы очень интересно с вами пообщаться. Если вы, конечно, не против.

– Давно с людьми не общался, давно, – покивал один из отшельников. – Но что мы можем рассказать такого интересного?

Постепенно остров приблизился настолько, что собеседники оказались на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Поэтому Семену достаточно было говорить шепотом:

– Да о чем угодно! С удовольствием послушаем о первом эфирном слое. Или про историю и подноготную войны между Оазисом Рая и королевством Салламбаюр. Уж вы-то, наверное, про нее все знаете?

– Как не знать, – решил похвастаться один из отшельников. – Сам участвовал. Вот, помню…

Но его тут же перебил другой:

– Для нас это нетрудно, тем более что от скуки загибаемся. Но у нас есть к вам одна просьба. Не подумайте, что торгуемся или хотим что-то получить за сведения, но наш коллега сильно хворал, он очень стар. А у нас ни одного шамакра не осталось. Не поделитесь?

По логике вещей, Семен уже должен был наконец шагнуть на пятнадцатый уровень, но с утра забыл проверить свои умения. Поэтому не стал сразу ни разочаровывать, ни давать надежду отшельникам. Только и сказал:

– Сейчас посмотрим, что удастся сделать.

И быстро отправился на камбуз. При первом же взгляде в сторону огромного котла Семен почувствовал гордость: он отчетливо видел болтающийся над котлом шамакр. Причем вполне добротный. Солидного размера. Магический пасс, и вот уже первый шамакр у него в ладони. Теплый пульсирующий шарик сразу придал Семену уверенности. Теперь уж точно будет чем рассчитаться с наемными демонами.

Как оказалось, двое из трех новых знакомцев оказались Шабенами пятого уровня, поэтому шамакр они перехватили с легкостью. Тут же один скрылся в тумане, а два оставшихся его товарища охотно стали отвечать на вопросы людей.

Про эфирный слой ничего особо нового рассказано не было. А может, демоны и не захотели открывать все секреты первым встречным людям. Но зато они поведали историю двух государств, которая в первую очередь интересовала Загребного. Причем о большинстве деталей тот же Торрекс ничего не знал. Отсюда можно было сделать вывод о том, что в самом Салламбаюре могли и не догадываться об истинных причинах войны сорокалетней давности.

Все началось с того, что полвека назад в Оазисе Рая поселилось несколько больших семей демонов-мозгоедов. Оазис потому так и назывался, что это было единственное государство, где демоны и люди имели нечто наподобие общего правления. Мозгоеды не были так страшны, как могло показаться из их названия, – даже простой амулет защищал как человека, так и демона от вытягивания мозговой жидкости. Тем более представители этого вида не могли воздействовать на шаманов, Бенид, не говоря уже о Шабенах. А посему их никто и не боялся. И работали демоны поначалу только секустраторами, то есть палачами. В их власть отдавали приговоренного к казни человека или демона.

Но со временем мозгоеды пробрались в высшие эшелоны власти. И самое страшное, выработали в себе новое умение: могли ударить сильной, не проходящей несколько дней болью по мозгам демонов вплоть до пятнадцатого уровня. Само собой, что их стали сильно бояться, а со временем они стали фактическими правителями Оазиса Рая.

Но и этого злобным мозгоедам показалось мало. Они умудрились перессорить между собой обоих правителей: своего Верховного Вордана с Креком Салламбаюрским.

Хоть те и были из одного вида мокрастых и даже считались родственниками. Состоялась кровавая бойня, в которой пострадали и люди, и демоны обоих государств. И апофеозом этой войны стало осушение рек, которые, начинаясь на ледниках Фонтеллы, протекали по территории Салламбаюра. Для этого мозгоеды затерроризировали огромный род каменистых. Те, приложив титанические усилия, пробили в недрах скал тоннели, в которые и проваливалась благодатная влага. После этого цветущее королевство превратилось почти в пустыню. Соответственно, и мокрастые, проживавшие на берегах рек, были вынуждены податься в Оазис Рая на новое место жительства. Очень часто при этом попадая в рабство к своим новым хозяевам. Где-то там уже сорок лет томился в плену и правитель демонов Крек Салламбаюрский. И только человеческому королевскому дому Салламбаюра удалось избежать смерти или пленения, и он теперь влачил жалкое существование.

Окончание своего повествования отшельники выкрикивали уже с другого борта «Жаждущего». Остров прошел сквозь корабль, и они опять скрылись в тумане. Два часа отдыха окончились, и Семен строго взглянул на дочь:

– Надеюсь, ты отлично отдохнула? А то вон Сава тебя уже ожидает. Поспеши!