Глава тридцать вторая. Последствия ошибок
До основного вылета сделали еще один отвлекающий. Причем довольно длительный, во время которого наведались в долину Тумблонов, где Виктор Алпейци совсем недавно охотился на Айне. И там за два часа, пользуясь уже наработанным опытом сына и довольно интенсивной помощью демонессы, Семен поймал три выводка ушастеньких телепортеров звуков. Причем два выводка имели по три малыша, а один – двойню.
– Сколько ни наловим, в любом случае будет мало, – приговаривал он, бережно укладывая усыпленных животных в коробку. – Как вспомню, сколько нам всего надо построить и в каждое место человека «со связью» усадить, голова кругом идет.
Люссия и сама видела прекрасно, что живности в долине скорее чрезмерно, чем мало, но все-таки опасения высказала:
– Не боишься, что уже через два года здесь ни одного зверька не останется?
– Боюсь… а что делать?! О! Идея! Отныне и навсегда будем возвращать всех мамаш семейств именно сюда. Чего это они в зверинцах свой век доживают и пользы никакой не приносят?!
Идея в самом деле смотрелась шикарно. Ведь раньше возвращать тумблонов в их естественную среду обитания никто не думал и не собирался. А те в неволе размножаться не желали. Зато имелось огромное множество самок, а также их повзрослевших детенышей, которые к тому времени потеряли свою вторую половинку. Или обе «третинки». То есть тех братьев или сестер из одного помета, через которых они только и могли передавать-принимать звуки в этом мире. Да раньше это и несподручно было: сама ловля и поиск тумблонов в дикой природе приравнивались к подвигу, так что обратно их возвращать туда никто не сообразил. А сейчас при наличии такого транспортника, как сайшьюн, возродить огромное поголовье уникальных животных – не проблема.
– Причем любое поголовье! – восклицал Семен уже в конце обсуждения этой темы. – Сколько нам понадобится, столько и будем разводить в этой долине. Можно их и вечными метками пометить, а то и прямым воздействием к себе привлекать. А если засадить их любимым кустарником еще и несколько соседних таких же неприступных долин, то мы еще и сможем отбирать самые лучшие экземпляры, вести селекционную работу.
– Так в каждом городе твоя личная связь появится…
– А что?! Сколько еще можно ждать, пока Алексей, Федор, Лука или… нет, Виктор не по тем делам!.. или Виктория местное радио изобретут?! А так… Да здравствует всемирная связь и полная электрификация всего континента!
– Фантазер! – хихикала Люссия, прекрасно уже знавшая, что такое электричество. – Пусть вначале хотя бы твоя дочь свою столицу осветит лампами, вот тогда и посмотрим, что удобнее и выгоднее.
Действительно, вскоре в Граале собирались запустить теплоэлектростанцию на газе и жидком мазуте, и к этому знаменательному событию уже вовсю магическим способом делали электрические лампочки. Но даже сама молодая императрица в одной из последних бесед с отцом заявила: «Папочка, ты бы знал, как это хлопотно и накладно! Раза в два дешевле освещать и дворец, и город магическими светильниками на том же газе. Экономия налицо!» И в самом деле, шабен девятнадцатого уровня ставит большое пятно света, прекрасно освещающее небольшую городскую площадь или перекресток, и это пятно банально подпитывается всю ночь сравнительно небольшим пламенем газовой горелки. На готовый артефакт освещения накладывается магическая повторяемость процесса, и такое средство освещения может работать годами только при периодическом обслуживании простого фонарщика.
То есть некоторые реалии мира Изнанка превосходили по бытовой простоте сложные технические аналоги Земли. Об этом частенько и старалась напоминать демонесса, хотя и понимала прекрасно: свойства радио или даже всеобщей телефонизации – это нечто потрясающее в проблеме обеспечения связью. К сожалению, что-то мешало в этом мире распространяться в атмосфере электромагнитным колебаниям, несущим на себе что длинные, что короткие волны радиоэфира.
Вернувшись на корабль, сдали тумблонов Кайле, сразу обозначив, как их будут распределять в дальнейшем. Дрессировщица выглядела весьма довольной от гордости, потому что уже стала одним из самых важных лиц в окружении Загребного.
Ну и после этого, в очередной раз от пуза накормив сайшьюна его любимыми каракатицами из третьего эфирного слоя, погрузив небольшой запас продуктов и захватив самое эффективное оружие, уже полным составом – четверо мужчин и демонесса – отправились на разгадку одной из величайших тайн современности. На этот раз транспортник нес максимальный для себя груз, но впервые не испытывал особого страха от наличия внизу морских просторов. Отныне на нем имелись две перевязи с амулетами, которые при соприкосновении с водой наполняли воздухом множество емкостей. Так что утонуть шмель не смог бы и при большом желании.
Крейсер тем временем отправился на траверс разрушенной крепости, которую уже называли для удобства Авророй. Там собирались высадить рабочий десант и заняться основательной разборкой верхних, провалившихся внутрь этажей. Расчистку самого нижнего уровня подвалов, откуда вел ход в русло древней лавовой реки, знающий обо всем Лука должен был отсрочить в любом случае. Да там и так работы было, несмотря на магические умения и силы любого «строителя» из экипажа, не меньше чем на неделю.
На склоне горы, откуда вела лазейка в подземные лабиринты, сайшьюна оставили одного, сделав невидимым и перед разлукой закормив его любимыми вкусностями. Ну и затем, не слишком-то отяжеленные поклажей и оружием, поспешили в пещеру с уникальным артефактом. Теперь у исследователей хватало и сил, и знаний, почерпнутых из мемуаров «минус седьмого», так что все шли в бодром предчувствии близкой удачи.
Правда, уже на месте действительность лишний раз доказала, что она частенько не совпадает с желаниями разумных. Хотя изначально все началось неплохо: пещера выглядела нетронутой, а «всевидящее око» – готовым к немедленной работе. Но вот дальше и начались трудности, о которых в мемуарах не было и полслова. Как уже позже сделали выводы, скорее всего, предшественник Загребного семивековой давности со своими друзьями попал на ухоженный, отлаженный и идеально действующий артефакт. Предыдущие пользователи либо не успели его «заглушить», либо не сумели. Ко всему прочему, тогда среди трофеев новым пользователям достались подробнейшие инструкции, которые, вполне естественно, те и не подумали переписать заново и оставить для пользования своим далеким потомкам. По крайней мере, в мемуарах про них не было и слова. Да оно и понятно: в те времена в горах Саркая только и пришлось, что экспериментальным путем опробовать полученные знания. И зачем, спрашивается, их описывать, если бытовало у тогдашнего Загребного мнение, что подобного магического устройства больше не существует во всех мирах.
Так что нынешним исследователям пришлось начинать почти с нуля, руководствуясь лишь некоторыми подсказками да косвенными ссылками. В том, что странные устройства внутри каменных тумб являются спаренными центрами всех временных и пространственных настроек, было понятно, а вот как ими правильно пользоваться и в чем там заключаются остальные закономерности и сюрпризы, пришлось отыскивать методом проб и ошибок. Причем ошибок чуть ли не роковых.
Внутри каждого каменного постамента, которые называли также алтарями, на глубине около полуметра находился комплект вещей, весьма напоминающих некое часовое табло. Смотрелось оно поначалу и нелогично, и непонятно: большая связка бананов, пронизанных во всех направлениях тонкими спицами. Бананов насчитывалось двадцать две штучки, спиц – шестнадцать. Плюс на каждом банане по какому-то камешку. Причем все камешки одного розового цвета, но находятся в разном месте длины банана. Хотя большинство на кончиках расходящихся вершин. Каждый камешек можно было передвигать щупальцем силы, как и каждой спицей пронзать всю конструкцию на определенную глубину. Плюс еще слегка менять угол наклона самих бананов.
Для удобства Семен еще при первом осмотре назвал устройство регулировки микшерами, хотя в мемуарах его далекого предшественника употреблялось совсем иное слово, заковыристое и труднопроизносимое.
Чтобы заглянуть в камень, да еще и орудовать в нем силой, требовались умения шабена не ниже шестьдесят шестого уровня, для чего, в сущности, и был приглашен из Мрака старый, проверенный приятель Эмиль Зидан. Он священнодействовал возле одной каменной тумбы, а иномирец – возле другой. И делать все передвижения следовало только синхронно, с одним и тем же усилием. Хорошо, что можно было пользоваться голосом и координировать свои действия. Ну а трияса Люссия всеми доступными ей средствами пыталась рассмотреть в «оке» так желаемое замедление картинок. И основная задержка в экспериментах происходила именно из-за наблюдателя.
Ведь для просмотра следовало чуть наклониться над озерцом, ввести себя в некий транс и только потом вглядываться в бездонную глубину чернеющей, как зеркало в преисподнюю, жидкости. Лейт и Геберт с двух сторон страховали демонессу, потому что следовало опасаться случайного падения в чашу. Запрета на подобное деяние в мемуарах не было, но и ни разу «минус седьмой» не упомянул, что можно притрагиваться к поверхности артефакта или что-то туда бросить, кроме как в случае самой телепортации в иной мир. Значит, лучше не рисковать и внимательно следить, чтобы вошедшая в транс графиня Фаурсе не свалилась в чашу. Для этого минимальных сил полусотников вполне хватало, а сами они просто сидели по сторонам, скорее чуть ли не спиной к «оку».
Так вот как раз во время транса и нельзя было переключать микшер в иное положение: наблюдательница сразу теряла сознание от ударяющего в мозг кавардака информации.
– Ну да, – бормотал Семен во время второго такого обморока. – Никакое сознание такого всплеска не выдержит. Фактически в момент подвижек микшеров происходит некая перезагрузка всего артефакта… Вот сознание и меркнет от обилия картинок…
На что Лейт предложил:
– Ваше сиятельство, так, может, я попробую? Вы мне подскажете, как надо смотреть, и я хотя бы иногда заменю графиню.
Больше всего Загребной жалел, что сам не может просматривать чашу, а Люссию поставить на безопасную работу у алтаря. Но так как она не могла контролировать устройства регулировки в толще камня из породы, которая существовала в обеих ипостасях Изнанки, то приходилось этим заниматься самому. Тем не менее и предложение Лейта было принято. Он, правда, больше чем минуту концентрации не выдерживал, но и этого было достаточно, чтобы понять, замедляется поток информации или нет. У Геберта получалось несколько хуже, да и его магический резерв оказывался опустошен все за ту же минуту полностью. Но в любом случае помощь полусотников давала демонессе возможность хоть иногда отдыхать, стоя на подстраховке.
Именно в один из таких моментов, когда розовые камешки в микшерах сместили в самый низ, а спицы приподняли на максимальную высоту, произошла первая, весьма неприятная неожиданность. Поблескивающее покрытие чаши дрогнуло, и в лицо только начавшегося концентрироваться Лейта в медленном тягучем броске устремилась здоровенная муха величиной в два кулака взрослого мужчины. Если бы полусотник уже был в трансе, отшатнуться он бы не успел, а так каким-то чудом изогнулся, и набирающая скорость муха пронеслась мимо головы. И все-таки умудрилась резануть своими острейшими крыльями по уху человека, раскроив его надвое, словно хирургическим скальпелем. Дальше муха пролетела метра три по прямой, смешно притормозила в воздухе, несуразно развернулась, как вертолет, и полетела обратно. Но за это самое время из зеркальной поверхности успели взлететь еще две мухи.
Понятно, что все сразу сообразили, почему вдруг навалилась эта неведомая опасность. Наверняка артефакт имел определенные системы собственной защиты. Например, при длительной консервации устройства хозяева могли выпустить подобных мух в пещере, и те будут здесь обитать, кромсая, а то и съедая все, что шевелится. Или, может, вылетая лишь в случае появления посторонних. Вариантов могло быть множество, а вот спасаться следовало немедленно. Что и принялись делать со всей своей сноровкой и ловкостью как демонесса, так и оба полусотника.
Броситься к ним на помощь или помочь магическими ударами ни Семен, ни Эмиль не могли, им следовало срочно исправить ситуацию. Но как это всегда случается в нештатной ситуации, они поспешно сдвинули настройки каждый в свою сторону, несогласованно. А подобные действия не оказывали малейшего результата.
Пришлось Загребному терять время на новые команды:
– В начальное положение перед мухами, а потом правую крайнюю спицу утапливаем вниз до упора!
Такая корректировка помогла, но к тому времени в пещере оказалось уже около двух десятков мух. Полусотников спасло лишь то, что мухи не летали так резко и зигзагообразно, как их маленькие прототипы. Видимо, большая масса мешала маневренности. Опасные создания разворачивались по большой дуге и набирали скорость с видимым усилием. Причем они с одинаковой активностью атаковали сразу в обеих ипостасях Изнанки, и, когда на Люссию рухнули сразу три мухи одновременно, ее спасла лишь межмирская мантия, которая помешала монстрообразным насекомым вцепиться жвалами в ее тело. Пришлось извиваться, на пределе физических сил работая лайкровым оружием и собственной магией.
Очень помог и тот факт, что полусотники тоже имели подобное оружие и, несмотря на свои ранения, до конца боя продержались на ногах, отменно действуя своими мечами. Ну и напоследок, уже имея возможность оторваться от микшеров, в бой вступили наиболее сильные в магическом плане шабены. Их финальные, прожигающие молнии достали даже ту пару-тройку мух, которые решили почему-то спрятаться в складках свода пещеры.
И, только лишь убедившись в полном уничтожении опасности, бросились делать перевязки. У демонессы только и оказалась, что небольшая царапина на плече, которая затянулась быстрее всего. У Лейта помимо истекающего кровью уха пострадала и левая рука, где оказались, словно острым ножом, перебиты фаланги пальцев в нескольких местах. Геберт пострадал больше: порезана левая рука, и в кисти и в локте, вырезан кусок щеки и вырван достаточный клок мяса из правого плеча. Эта последняя рваная рана, сделанная жвалами, удивляла больше всего.
– Только в полном рыцарском облачении можно справиться с этими мухами! – возмущался Зидан, чем вызвал нервный смех у Люссии.
– Шикарная картина: рыцарь в сражении против козявок. «Победитель мух!» называется… Виктор ни за что не поверит, что это сражение будет воистину доблестным и геройским.
– В самом деле, – скривился от боли в перевязываемом плече Геберт. – Стыдно кому-либо признаться будет, что это меня так муха укусила. Засмеют!
Загребной был рад, что все обошлось и никто не погиб, поэтому тоже был в хорошем настроении.
– Все зависит от того, какое название дать этим тварям. Если Гроссемух, то засмеют, а если – Режущая гарпия, то можно сразу награды вручать.
– Счастье еще, что эти гарпии не ядовитые! – с готовностью подхватил Лейт новое название, пинком отшвыривая увесистую тушку мертвой мухи. – Глядя на эти жвала, так и кажется, что с них яд капает.
– Ничего нет, все в порядке, – уже во второй раз успокоил Загребной своих сторонников. – Я сразу проверил. А вот в дальнейшем нам придется утроить осторожность.
Это «утраивание» тоже забрало массу драгоценного времени. Теперь после каждого иного варианта с микшерами наблюдателю приходилось с минуту ждать в стороне и наготове с оружием и только потом со своими страхующими приближаться к «оку» и входить в транс восприятия картинок. Также «операторы» алтарей заранее договорились и отрепетировали моментальное возвращение настроек в иную позицию в любом непредвиденном случае. Весь комплекс этих мер безопасности, можно сказать, и в самом деле спас наблюдателей от верной смерти.
Потому что в положении шарики вверху – спицы опущены все до упора из «ока», со скоростью все той же взлетающей мухи-гарпии, выскочила зубастая тварь, напоминающая смесь крупной собаки и еще более крупного крокодила. Оставалось только удивляться, как эта собака резво вращала огромной головой и щелкала зубами не меньше чем в пять сантиметров. Ну и радоваться, что собак успело появиться только две штуки. С ними разделались без единой раны или царапины. Но зато уже потом никто даже словом не обмолвился о пустой трате времени.
В результате вся эпопея по приручению «всевидящего ока» заняла четверо суток. А потом еще двое суток исследователи по очереди пытались максимально воспользоваться полученными возможностями.
Понятно, что продукты закончились уже на вторые сутки, и пришлось графине Фаурсе слетать на крейсер, загрузив в обратный рейс все самое необходимое для более удобного сна и более обильного насыщения. Ну и понятно, что предупредила барона Каменного о дальнейшей задержке. Лука, конечно, волновался, но когда понял, что все под контролем и тяжелых увечий никто не получил, успокоился. Тем более что и он в ответ мог лишь пожаловаться на скуку. «Лунный» стоял на якоре, половина экипажа с удовольствием работала на расчистке крепости, четверть несла дежурство, а оставшаяся четверть занималась ловлей рыбы и хозяйственными делами. А вот барону оказалось делать нечего, потому и скучал. От безделья принялся за вычитку имеющихся на корабле учебников для шабенов, а напоследок, перед расставанием, предложил вроде как и не в шутку:
– Люссия, чего ты в те сумрачные подземелья так рвешься? Побудь на «Лунном», похозяйничай вволю. Это ж так здорово! А я вместо тебя полечу. Давай?
Демонесса на это только сочувственно вздохнула и ответила без тени улыбки:
– Нет уж! Хозяйничай ты! Спасибо тебе огромное за такое щедрое предложение, но я друзей не подставляю. Иначе обидишься потом, да и меня сживешь со свету своими жалобами, что пришлось по темным и сырым пещерам штаны протирать.
– Уже обиделся, – не стал скрывать нахмурившийся Лука. – Но обижусь еще больше, если не запишите все в подробностях: что, где и как подсмотреть удалось.
А когда точка улетевшего транспортника скрылась за прибрежными горами, с досадой скривился и отправился в свою каюту. Только и обронил своему помощнику:
– Побудь пока за капитана, а мне заниматься надо.
Конечно, он бы с огромным удовольствием сейчас покопался и поэкспериментировал с «Перстом Авроры», но на семейном совете решили с этой опасной игрушкой пока не баловаться. Вдруг она действует по принципу «дисперсия воды во всей зоне радиусом полтора километра»? Сработает – крейсер и рухнет на дно! Никакие магические силы не спасут. Поэтому следует заниматься опасным оружием, только стоя на твердом берегу и никак иначе.
Но были и другие важные дела. Недавно повысившиеся умения однозначно стимулировали и дальнейшее развитие Каменного как шабена. Поэтому землянину очень хотелось и дальше продолжить свой магический рост. Пример было с кого брать.
