Глава 17
Наглеть так наглеть
А там и завтрак стали подавать, на какое-то время заставив сосредоточиться на поджарке из овощей, как пояснила Тьюша, ранее сушёных и консервированных. А мне показалось, что у такого мастера кулинарии, как фейри, и прожаренные веточки с обычной травой вкусными покажутся. О чем я не поленился заявить во всеуслышание, чем вызвал довольное фырканье нашего шеф-повара. В том числе командного, как я надеялся.
Чуть утолив голод и подлечив организм весьма приятным на вкус рассолом, я перешёл к обсуждению дел насущных:
— Опять делаю акцент, что перегружать наших лошадей я не позволю. Поэтому вновь встаёт вопрос: от какой части багажа нам следует избавиться? Я принял решение. Как новенькие, господин Чайревик и сударыня Дарзлей обязаны оставить только по полтюка своих вещей. Ну и мы с племянником по одной половине тюка оставим. Вот и освободится лошадь для академика Брока.
Ох! Что началось после моих слов. Утренний скандал в спальне сияды показался просто маленьким недоразумением, не достойным упоминания. Рыцарь орал, что собранные им артефакты и оружие многократно ценней тюков барахла, которые мы набрали на солевом прииске. Ну а рассвирепевшая женщина готова была глаза выцарапать за место для своих с таким трудом купленных и собранных вещей. Дескать, она и так ничего не имеет и каждый день вынуждена находиться в одном и том же одеянии.
Хм! Мне бы её проблемы!
Даже мой верный Пятница заявил, что с некромантом ничего не случится, если он пойдёт с нами пешком. А потом вспомнил очевидное, что и мне в голову пока не приходило:
— Этот самый Эван заявлял, что он мастер по механике и тому подобному. Так что не удивлюсь, если у него дома некая самоходная техника отыщется. Вот пусть он к себе наведается и что надо на самобеглую тачку нагрузит. И себя — в том числе.
Мысль хорошая. Да и спор, меня оглушивший, прекратился на короткое время. Но самое дельное и своевременное вмешательство осуществила фейри, почти всё время находившаяся рядом с нами в зале. Видимо, она уже старалась проникнуться всеми заботами нашей команды и влиться в него на правах полноправного, заинтересованного участника.
— Максим-Адриано, — обратилась она ко мне. — А почему вы не возьмёте повозку и не загрузите в неё всё самое громоздкое? Да и у меня есть несколько вещей, которые я бы хотела прихватить в дальнюю дорогу.
Последнее требование ещё больше накалило атмосферу в трактире. Ещё багаж?!
— Мм… видишь ли, Тьюша, — стал подбирать я слова в ответ. — Лошади у нас не гужевые, а строевые. Да и запрягая парочку в одну повозку, мы, увеличив багаж, заметно потеряем в скорости нашего каравана…
— Не имеются в виду лошади, запряжённые в повозки, — дернулась фейри в воздухе с места на место. — С этим прекрасно справятся наши Скелеты-толстяки.
— Э-э-э? — откровенно тупил я, не понимая, о ком речь.
— Ну, это же просто. Раз меня можно взять из города под залог, то точно так же можно прихватить с собой любых иных бессмертных слуг. Вот оба наших конюха и потянут небольшую, но прочную, с широкими осями повозку.
— И они смогут?..
— Не сомневайтесь! По силе и выносливости Бол и Кац почти не уступают лошадям. При этом не нуждаются в корме, сне и отдыхе.
— Феноменально, конечно, — никак не мог сообразить я. — Но не знал, что у них имена есть…
— Ну а как ты думал?! И не только имена, а даже собственное мнение по поводу предстоящего путешествия. Оба чётко и однозначно высказались: готовы с нами отправляться хоть на край мира.
— А если «за край»? В другой мир?
— Не имеет значения. Куда угодно, — заверила фейри. — Им тоже претит впадать в спячку на долгое время.
— А-а-а… если придётся нам сражаться с иными Скелетами-толстяками? Разное ведь может случиться…
— Ну и что? С кем сражаться — это уж ваши проблемы. Нам, к примеру, всё равно, когда люди между собой сражаются, дружат или поддерживают нейтралитет. И я лично не стану заступаться за фейри, которая вдруг вздумает напасть на нашу команду.
Больше всего меня убедили и порадовали в словах Тьюши местоимения «наша». То есть она себя уже мысленно ассоциировала именно в нашем коллективе и не страдала излишними фобиями или расизмом. Мне оставалось выяснить последний вопрос:
— Ну а как вообще эти конюхи… я имею в виду в умственном плане?
— Тут я не могу ручаться за их высокий интеллект, — дипломатично высказалась фейри. — Зато ручаюсь, что Бол и Кац весьма исполнительные, лояльные, добрые, верные и очень любят животных. Фактически сама специальность накладывает на них такой отпечаток поведения. Вот сражаться, это да, они нисколько не умеют… Или это важно?
— Нисколечко! — заверил я. — Нам вполне хватит их личной помощи с повозкой, а потом и с уходом за лошадьми.
— Тогда я лечу их обрадовать? Пусть готовятся к завтрашнему утру?
— Только без багажа! — испугался я. — В крайнем случае не больше одного тюка на особь. Правильно? — И тут же придумал, как использовать конюхов и проверить их в самом скором времени: — Пусть они вывезут повозку и прокатят её вместе с нами по городу. Надо кое-что привезти из канцелярии. Думаю, с этим не будет проблем?
— Нет. Мы ведь можем по городу как с вами передвигаться, так и сами, выполняя распоряжения постояльцев.
Она улетела, а мы многозначительно переглядывались между собой. Вслух решился высказаться только непосредственный Александр:
— У меня такое впечатление, что Тьюша гораздо умней всех нас вместе взятых.
Рыцарь и баронета презрительно скривились на такое заявление, я только озадаченно хмыкнул. Если в данном мире такие слуги умные, то чем тогда похвастаться могли энпээсники? Уж они всяко обязаны были стать умней искусственно сделанных умертвий и прочих особей вспомогательного состава. После чего продолжил цепочку размышлений:
«…И если некромант Эванджелин Брок — энпээсник, то легко нас может обвести вокруг пальца, заставив делать всё, что ему заблагорассудится. Да ещё и станем делать с неуёмным энтузиазмом в глазах и с верой, что мы сами придумали для себя подобные цели. Тем более что он академик, настоящий учёный и специалист в иных отраслях инженерной деятельности. Может, именно этого опасается Даниэлла? Может, именно поэтому хочет уничтожить гипотетического Нагибатора? Как бы всё это заранее и чётко выяснить?..»
К другим размышлениям меня подтолкнул чуть позже Александр. Мы всё-таки решились ещё разок просмотреть свой багаж, выкидывая всё лишнее и снеся его в трактир, благо свободных столов хватало, раскладывали и перебирали предметы. Вот во время этой работы малой и заявил:
— С чего мы взяли, что этот Брок — энпээсник? Он ведь вполне может оказаться таким же игроком, как и все мы.
— Вряд ли. Когда мы его прижали, он вроде говорил чистую правду. Да и нет здесь ни одного игрока. Стерилизация прошла, когда игроков сюда ещё не допустили.
— Это мы так думаем. И главарь работорговцев так утверждал. Но где гарантия, что это не так? Вдруг половина ссохшихся тел — это самые настоящие персонажи, тоже зачищенные вместе со всем живым. А один, пусть и по счастливой случайности — выжил. И нам рассказывает ту самую легенду-историю собственной жизни, в которую сам свято верит. Вон и наш Чайревик примерно такой же, хотя на самом деле считает себя русским и слишком уж безошибочно поёт русские песни.
Его идея тоже имела право на существование. Слишком много «потеряшек», которые ничего не помнили о своей неигровой жизни, навсегда остались в Осколках. Да и мой названый племянник — чуть ли не из таких. Да и вообще, чудом здесь оказался, до сих пор скрывая свою истинную биографию даже от меня.
О чём я с недовольством поспешил напомнить парню:
— А сам-то? Когда уже историю и причины своего «попаданства» расскажешь?
— О себе? — коротко задумался мелкий, после вздоха кивнул: — Да хоть сейчас. Тебе я уже доверяю полностью. Только с условием: никому ни слова! Даже этой ведьме ни в чём не признавайся, когда она тебя в постели своими поцелуями пытать будет.
Надо же! Какой молодой да зелёный, а как отлично жизнь понимает и все её нюансы! Мы оба непроизвольно уставились на только что вышедшую из кухни Даниэллу, только названый племянник с ревностью и подозрительностью, а я с ностальгическим вздохом, ненамеренно вспоминая сладость совершённых поцелуев.
Сияда незамедлительно догадалась, что мы разговаривали о ней, резко зарумянилась, занервничала, но потом всё-таки решительно отправилась в нашу сторону. Кажется, она настроилась поругаться, потому что начала издалека:
— Обо мне сплетничаете? — Я сделал самое невинное лицо:
— Разве восторгаться красотой — приравнивается к сплетням?
Красавица хоть и продолжала хмуриться, ругаться передумала:
— У меня тут удачная идея, — начала она деловым тоном. — И я даже поспрашивала по этой теме нашу фейри. Так вот, Тьюша тоже утверждает, что получить ссуду в банке будет совершенно несложно. Только надо будет клеркам предоставить два поручительства, утверждённых в канцелярии. Если этот ваш некромант знает, как любые документы склепать или метки оформить, то ему и поручительства шлёпнуть труда не составит.
Я шумно и продолжительно выдохнул, стараясь держать себя в руках:
— Дани, я ведь тебе уже говорил, что средства у нас имеются. На первое время мы будем прекрасно обеспечены.
— Вот именно что только на первое время! И не забывай, что я дворянка. У меня большие запросы и грандиозные планы.
— Не понимаю, что может быть величественнее для сияды, чем спокойно родить в чужой стране, создать свой семейный очаг и заниматься воспитанием детей?
— Издеваешься? — гневно прищурилась на меня баронета. — Или не понимаешь, что средств на детей и семейный очаг понадобится десятикратно больше? Мои дети ни в чём не должны нуждаться!
— Похвальное желание, твой муж тобой будет весьма доволен. Но в данный момент, — продолжал я растолковывать без тени улыбки, — любая афера с банковской ссудой для нас может обернуться трагедией.
— Да с чего ты взял?! Грузим деньги в повозку и покидаем город. А уж когда придёт пора отдавать золотишко, мы уже давно и славно будем поживать в Сияющем. Не так ли?
— Увы, в Сияющий ещё надо вначале добраться. Это сделать — не так просто и не так быстро. Мы ведь будем перекидывать через Багрянку солидный мост, чтобы и лошади прошли. А банкиры за своим золотом могут следить на любом расстоянии, земли-то в единой системе. И как только станет понятно, что мы пытаемся уйти, за нами ринутся в погоню все гули и стражники близлежащих городов.
— Это всё твои ничем не подкреплённые домыслы и страхи! — раздражённо воскликнула сияда. — Просто ты трус и перестраховщик! И уж никак не можешь быть лидером группы!
Резко развернулась и отправилась в дальний угол трактира, где над вещами из своего тюка колдовал Чайревик. Женщина уселась рядом с ним, заговорщически к нему склонилась и стала что-то оживлённо доказывать. Время от времени рыцарь кивал в ответ и кое-что коротко спрашивал. И оба косились в нашу сторону.
— А ведь могут уйти от нас, — с досадой констатировал Сандер.
— Куда они денутся из нашей мясорубки! — фыркнул я. — А тебе что, жалко с ними расставаться?
— Ну… всё-таки веселей в большой компании. Да и ты вроде как собирался на баронете жениться… Или уже передумал после… первой брачной ночи?
— А ты в дела взрослых не лезь, мелкий! Сами разберёмся! — нахмурился я на его хитрую, все понимающую улыбку. После чего с раздражением ткнул кулаком в мешок с травами, который мы таскали за собой с самого хутора: — Может, попросту выбросим его? Хотели нашим магам отдать для просмотра, а они вроде как конфронтацию нам решили устроить.
В самом деле, волшебные травки мы так ни разу товарищам по команде не показали. Всё времени не было для нормальной ревизии вещей. А как только наметилась такая возможность — смысл пропал. Как бы наши маги против нас же эту травку не использовали.
И опять Пятница подал хорошую идею:
— Так у нас же книжка есть! Давай её с собой захватим и академику прямо в канцелярии помеченные страницы покажем. Пусть он нам переведёт дословно, а мы уже потом решим: кому, какую и для чего травку выдать.
Ничего мне не оставалось, как похвалить мальца, пообещать ему кучу плюшек с бубликами и место заместителя в самом скором будущем. После чего мы быстренько сверили имеющиеся у нас растения с нужными картинками, а книгу поместили в мой наспинный сидор. Ещё немножко покопались в вещах, а потом я принял решение выступать в канцелярию. Лучше раньше выдвинуться в путь и заняться делом, тем самым прекращая разброд и шатания личного состава.
Да и в самой канцелярии лучше пробыть дольше, меньше будет потом у стражей подозрения, что так быстро справились сразу с несколькими делами. Ведь теперь следовало и за Бола с Кацом уплатить залог золотыми монетами.
Отправил Саньку, чтобы он закомандовал конюхам на выезд готовиться, остальных отослал во внутренний двор, а сам заскочил на кухню. Решил не только несколько поздний обед заказать на пятерых, но и по поводу академика Брока поспрашивать. Увы, фейри ничего о таком учёном не слышали, а вообще о некромантах отзывались с уважением, если не с плохо скрываемым ужасом. Мол, они ух какие страшные бывают и сердитые! И все стараются с ними лишний раз не связываться. Особенно бессмертные, которые на самом-то деле очень даже смертны и порой никакому восстановлению не подлежат.
Спросил и о моровом поветрии, якобы угрожавшем городу несколько лет назад. В этом тоже дельного подтверждения не получил. В те времена работы на кухне было много, и какие-то людские болезни бессмертных созданий волновали мало, своих забот хватало. А вот по поводу игроков, а также их отличия от энпээсников Тьюша посоветовала:
— В них прекрасно наш главный приказчик разбирается. Это тот, который первым вас на пороге встречал. Так что у него поспрашивай.
Вот и пришлось мне затевать беседу с так не любимым мной представителем лысых коротышек. Благо хоть искать его долго не пришлось — его кукольное личико всегда маячило где-то рядом, готовое угодить постояльцам, но при этом не упустить выгоду для своего давно уже покойного хозяина.
Моя репутация благодаря Облачному плащу на плечах зашкаливала для этого коротышки, поэтому я начал с того, что просто польстил гному. Мол, хозяин имеет полное право гордиться таким достойным и сообразительным главным приказчиком. Жаль, что на кукольной физиономии чувства не отражаются, а моя ауроцепция чего-то не работала. Но судя по тону, маленькая лесть небольшому созданию понравилась. Ибо он подтвердил всей своей полусогнутой позой горячее желание ответить на любой мой вопрос. Вот я и начал выпытывать:
— Чего это ты ко мне обращаешься порой «ваше высокопревосходительство»?
— Так ведь у вас вокруг ника вензеля особые, только главным слугам и понятные. По ним получается, что вы по званию генерал и по чину не меньше чем губернатор целой провинции.
— Ага, молодец, что углядел. Хвалю! А сам ник мой не потускнел? Не стёрся?
— Отлично видно, ваше высокопревосходительство!
— А ну-ка, прочитай вслух, проверю твоё зрение…
— «Гром» — там написано.
— Хм! Верно… А уровень какой ты у меня видишь?
— Как же я могу его видеть? — поразился коротышка, — коль вы его скрываете?
Вот уж незадача! Скрываю я, оказывается! Знать бы ещё, как именно? Или попробовать это недоразумение взять на слабо́? Получится ли? И не рухнут ли при этом особые вензеля вокруг ника? По правде, они мне там не нужны, только компрометировать будут в некоторых случаях. Но попытка не пытка, вот я и начал:
— Так и знал, что с моим уровнем проблемы. Не иначе как сбой получается, и следует перенастроиться. Давай я буду разные режимы просмотра подавать, а ты говори, когда что появится, а когда пропадёт.
Напрягался и фантазировал чисто спонтанно и по наитию. Просто себе представлял разными способами: вот табличка светится, вот не светится. То же самое с остальными определителями личности. Следовало, конечно, вначале посоветоваться с магами, но раз они сами ничего толком надо мной не видят, то ничему путному не научат. А старший слуга оказался докой в вопросах опознания посетителей. Похоже, программа над ним особо постаралась. Потому что уже на второй минуте он заговорил:
— Ник пропал… Теперь вензеля исчезли. Опять вернулись… Вновь исчезли… О! Уровень мелькнул!.. Опять пропал… Теперь полоса жизни проявилась… Мигает… Опять уровень виден…
— Какой? — вставил я важный для меня вопрос.
— Двести семьдесят третий…
Мать честная! Да я круче гор и выше туч! То-то мне система звание генерала и чин губернатора присвоила! Ещё бы только понять, когда она это сделала и за какие заслуги? И почему именно «Гром» у меня на табличке написано? Я ведь изначально здесь полным именем представлялся…
Но как бы там ни было, определённые напряжения и желания мозга отныне могли мне помочь в разных ситуациях. Правильнее всегда скрывать свои силы и звания, но порой регалий стесняться не стоит, а наоборот, их напоказ выставить. Помогает избежать многих недоразумений или конфронтаций.
Оставалось только ещё несколько вопросов прояснить:
— А стражи мои вензеля не различают?
— Куда им!
— Даже те, кто в канцелярии губернатора?
— Ну-у-у… те могут…
— А ты сам всегда иных чужаков от здешних жителей отличаешь?
Лысый гном явно загрустил:
— Не всегда. Если они свой ник скрывают… вот как вы сейчас, то они все для меня становятся обезличенными горожанами.
— Ну а некроманты чем от всех остальных отличаются?
— Не могу знать, ещё ни разу они в «Буже Вайс» не останавливались.
— Мы сегодня приведём одного такого постояльца, ты к нему присмотрись хорошенько, а потом мне выскажешь по его поводу все свои соображения. А чтобы не считалось, что ты от дела отвлекаешься, вот тебе за работу два золотых. Договорились?
— Конечно, ваше высокопревосходительство! — не ленился истово кланяться коротышка. — Уж вы не сомневайтесь, я постараюсь!
Во двор я выходил с двояким чувством. Узнал много нового и полезного, но досадовал на собственное поведение. Ну чисто как барин вёл себя по отношению к холопу. Вроде всё так и надо было, иначе не получилось бы, а вот неприятный осадок в душе остался. И чёткой причины осознать не мог. Ложь какая-то просматривалась, неискренность. Во мне? Или в старшем приказчике гостиницы?
Ладно, потом разберёмся. Или кто поможет разобраться…
Глядя на недовольные лица Даниэллы и Димона, которые уже восседали верхом, пришло понимание, что от этих двоих мне в ближайшее время помощи не дождаться. А то и вообще лучше к ним спиной не поворачиваться. Хотя сердечко и трепетало от воспоминаний о ночных поцелуях и подсказывало: «Она твоя идеальная женщина! Она тебя не предаст!», да только глаза видели совсем другое, а разум не стеснялся выкрикивать время от времени пароль-отрезвление: «Урод!».
Проверил наличие носилок в повозке, попытался определиться, кто среди конюхов Бол, а кто Кац, да так и двинулся впереди нашего, значительно выросшего отряда. Сразу пошли рысью, для проверки, и Скелеты-толстяки легко выдерживали такой темп. Да и повозка мне понравилась — на мягком ходу, раза в полтора шире обычных, с лёгкими разборными бортами. Имелись отверстия для стоек и последующего установления тента. При желании хоть всем можно уместиться внутри и пережидать там, в комфорте и сухости, пятичасовой местный ливень.
Естественно, жалко будет бросать такой удобный домик на колёсах возле речки с раскалённой лавой, но вдруг её можно разобрать да перенести по частям? Тем более с помощью таких вот явных специалистов плотницкого дела? Тьюша ведь недаром утверждала, что конюхи и в хозяйстве на все руки мастера. Или не руки? Или правильнее — кости? Да как угодно, лишь бы дело спорилось.
