Глава двадцать четвертая
Кормилец
Как оказалось в действительности, просто вот так забраться на спину к орлу и сразу полететь и думать не стоило. Вначале, после возвращения Ф-фоти, обе наездницы долго и терпеливо пытались улучшить дружеские отношения между Михаилом и пернатым красавцем. Заблаговременно передали из своих карманов в карман мужчины достаточно красноватого порошка, которые покоритель воздушного океана обожал, как наркоман коноплю. Пыльца каких-то особо редких цветов, которые собирают именно для целей знакомства, привыкания и закрепления дружбы между человеком и почти разумной птицей.
Наверное, помог еще и тот факт, что, когда наездницы умчались переворачивать дом вверх дном, парень не забыл про третьего гостя, отнеся ему миску с кашей и два ведра воды. Как утверждали девушки, их пернатый товарищ такие нюансы не забывает. На что землянин вполне естественно удивился:
– Если не забывает, то наверняка на вас злится за то, что вы его тогда бросили.
Наездницы беззаботно рассмеялись и пояснили, что случаи в жизни бывают разные и ближайшие друзья должны понимать и поддерживать в трудные минуты. Тем более что неожиданно выйти замуж – это еще тот стресс. Понятное дело, что Ф-фотя даже и не думал на что-то обижаться или сердиться. Он очень умный, добрый и воспитанный.
Что интересно, на эти слова орел вполне солидно кивал и хвастливо расправлял свои крылья.
Ну и в итоге с официальным похитителем невест он все-таки подружился и даже определенными звуками выразил согласие покатать. Но и тут радость оказалась преждевременной. Ф-фотя какими-то своими звуками да взглядами сумел показать, что с пассажирами он не сможет взлетать в таком вот хаосе переплетающихся ветвей. Поэтому хотят его подруги или нет, а придется поработать пилами.
Хорошо, что подобного инструмента хватало, и вскоре уже обе девушки прореживали «взлетную» аппарель от самых мешающих веток. Каждую подругу орел доставлял на развилки деревьев на собственной спине, аккуратно придерживая за кожаную сбрую, на которой девушки зависали. Точно так же потом забирал своих подружек и переносил на следующую ветвь, которая ему могла помешать. Высоты пильщицы не боялись совершенно, справляясь с делом не хуже, чем канатоходцы под куполом цирка. Но при этом красавицы так намучились, что вначале пришлось их кормить обедом, потом дать возможность вздремнуть во время сиесты. И только после короткого сна, во время которого бессовестный Кээшол что только не вытворял, чтобы не заходить в спальню и игнорировать просьбы красавиц, трио из другого мира оказалось готово к катанию землянина по небу.
Михаил, кстати, сразу понял, глядя на коварно улыбающуюся Кималу, что иглу ему будут втыкать либо во время посадки на попону, либо во время полета. Тем более девушка его сразу предупредила, что будет сидеть сзади него. Ну разве что в целях безопасности уколят во время приземления на террасу дома.
«Ха-ха! Надеюсь, что иглы я успел прокипятить как следует!» – не менее коварно, но уже мысленно усмехался Кормилец, усаживаясь на орла.
Пришлось держаться за ременные петли. Вдобавок еще и поясом безопасности его наездницы подстраховали, закрепив торс к попоне, которая, в свою очередь, крепилась намертво ремнями по очень сложной системе на самого орла.
Ну и потом состоялся первый в жизни Михаила Днепрянского полет в небе. Хотя именно в минуты взлета, пригибаясь под проносящимися в опасной близости от головы ветками, он подумал, что подобное удовольствие ему бы и Пеотия предоставила. Стоило только подождать немного да правильно сформулировать подобную просьбу. Уж с ее-то знанием миров она при желании и на драконе покатать сможет.
Ну а потом уникальный аттракцион увлек парня в пучину восторга. Все-таки подобное действо не каждому дано даже представить. Пожалуй, только планеристы да парашютисты могут знать, как это здорово мчаться навстречу ветру, проваливаться в пике до самой земли и рычать от удовольствия на крутых, неожиданных для такой скорости разворотах.
Михаил так орал от переполняющего его восторга, что этим заводил не только себя, но и Ф-фотю с Кималой. И они тоже, кто клекотом, кто оглушающим визгом, вносили свою лепту. Весело. Радостно. Невероятно красиво и интересно.
А затем над головой развеялась легкая облачность, и взору открылись еще более завораживающие картины: сотни, тысячи космических спутников на орбите, поблескивающих под лучами местного светила. Это было что-то! Господин Днепрянский и не засомневался в сути увиденного, хотя сразу понял, что на планете придется вести себя осторожно и с оглядкой. Раз сверху висит неизвестный космический флот, дела в этом мире могут быть с нехорошим душком. Плюс еще и эти костяки четырехруких, которых в доме и вокруг оказалось чрезвычайно много.
Додумать мысли до конца не довелось, орел опять стал закладывать захватывающие виражи и творить немыслимые кульбиты. Кажется, ему самому хотелось похвастаться своими умениями, силой да лихостью перед молодым мужем своих подружек. Да и Михаила вновь захлестнуло удивительное чувство восторга.
Поэтому до сознания не сразу и дошло, что его уже укололи. Причем сильно укололи и чувствительно, так сказать, с гарантией. Похоже, молодая жена мстила мужу за его отказ явиться в спальню во время сиесты. А когда сидящий впереди нее пассажир дернулся от боли, она извинилась совсем не извиняющимся тоном:
– Прости, дорогой! Это у меня так пряжка колется на портупее. Держись крепче!
«Ага! Ни тебе повернуться, ни тебе достать прямо сейчас колючку из спины! – сжал зубы Михаил. – Ладно, заражения не будет, сам ведь кипятил».
Но именно этот момент уже несколько снизил остроту ощущений от полета, нивелировал получаемое удовольствие, и было принято решение внимательно осмотреться. Лес раскинулся внизу огромным зеленым морем. По сторонам света археолог уже давно сориентировался и понимал, что они находятся в южном полушарии. Так что прекрасно осознавал, где и что находится.
Далеко на северо-западе взгляду открывалась холмистая местность, покрытая какими-то бугорками или торчащими скалами, плохо различимыми с такого расстояния. На север и восток – зеленое море. В сторону юга, на пределе горизонта, опять виднелись некие возвышенности. Ну и весь запад занимали массивные горы, покрытые на вершинах снегом. До них по прямой линии было не менее пятидесяти, а то и все восемьдесят километров, а сразу перед ними мелькнула синевой полоска воды. То ли река, то ли озеро.
«Ну вот, если сбегу этой ночью, то прямо на запад и двинусь! – твердо решил молодой археолог. – И никто меня под этими кронами никогда не найдет! Да и как можно жить с такими лживыми девицами? Колется она тут!.. Нет, такое коварство я не потерплю!»
Они уже вроде как направились в сторону обители, которую Ф-фотя мог отыскать с завязанными глазами, как утверждалось наездницами, как вдруг орел сам опять развернулся на восток и перешел в режим парения с редкими взмахами крыльев. И глазам открылось удивительное зрелище: с севера на юг, прямо в центр гор, несся с искрением и дымным следом довольно внушительный объект. Вот его раскаленное тело взорвалось, распадаясь на обломки поменьше. Струя дыма и пара становится толще и обширнее. А потом все это вонзилось в невидимый отсюда бок большой горы с белой вершиной. И только несколькими мгновениями позже донесся рев, гул, страшный грохот, треск разрывов, а потом и завершающий звук-аккорд падения.
– Однако! Ай да катастрофа! – заорал Миха во весь голос. – Ф-фотя, дорогой, а давай-ка мы слетаем в сторону гор? Давай посмотрим на место падения? Туда, к той горе!
Он еще и рукой показывал направление, так что орел понял пассажира прекрасно, выждал момент, не начнет ли возражать Кимала, а потом стал взмахивать крыльями гораздо чаще. Да наверняка молодой женщине тоже было жутко интересно: что там такое рухнуло, огненное и дымное?
Но уже минут через пять полета на встречном курсе сразу показалось четыре точки. Орел воинственно заклекотал, наверняка сразу рассмотрев противников и готовый с ними сцепиться когтями непосредственно в воздухе, но вот наездница решила иначе. И ее команда оказалась решающей:
– Ф-фотя, немедленно возвращаемся! И никакой драки! А будучи на земле, мы тебя облегчим и сами можем помочь! Давай, давай!
Легко развернулись и стали набирать скорость.
– У меня есть парализатор, – напомнил о себе Миха. – Если те начнут нападать, я их живо успокою.
– Мало ли что, – показывала завидную рассудительность Кимала. – Вдруг на них твой «глушитель сознания» не действует? Или у него не хватит энергии сразу на всех? И посмотри: они умудряются нас догонять! Все-таки наш вес Ф-фоте сильно мешает.
Оглядываясь, люди замечали, что неведомые противники уверенно сокращают расстояние. И как тут не забеспокоишься? Разве что орел эдак странно фыркал, что означало у него презрительный смех, показывая, что для него опасности не существует.
– Ага, это он по глупости и по молодости такой самоуверенный, – поведала девушка. – Он же еще совсем молоденький, а вообще они живут до трехсот лет.
– Ух ты! Здорово! – не удержался парень от восторженных восклицаний.
– Оно, может, и здорово, но ты свое оружие-то приготовь, – попросила наездница. – Совсем эти… петухи близко!
Теперь и в самом деле можно было рассмотреть преследователей, которые оказались гигантскими существами с красным переливающимся оперением. Вроде бы они не превосходили орла величиной, да и изящества, грации полета у них не наблюдалось, но летели они невероятно быстро, интенсивно махая крыльями чуть ли не со скоростью, доступной колибри. Ну а в остальном было дико смотреть, как почти домашние, пусть и огромные по размерам животные собирались без всякого уважения и пиетета атаковать прекрасного синего орла.
Миха достал свой парализатор, накинув петельку держателя на кисть, чтобы случайно не выпал, и изготовился к удару лучом. Причем он понимал: чем ближе будет противник, тем более существенный урон удастся ему нанести. Но тут уже и оттягивать стало невозможно, хотя Ф-фотя начал снижение с ускорением.
Один из петухов, имея преимущество в высоте, стал резко снижаться, забирая влево и намереваясь впиться когтями если не в пассажиров, то в перья орла в районе спины. Вот на него Кормилец и направил свое оружие. И, как оказалось, Кимала волновалась не зря. Петуха словно холодным душем окатили. После попадания лучом парализатора он резко сбавил скорость, прекратил атаку, стал даже чуток отставать и мотал головой словно пьяный. Но самое главное, падать вниз куском дичи он и не собирался!
– Ай да фермы здесь! Чтоб их молнии сожгли! – ругался землянин, изворачиваясь и встречая второго петуха, атакующего слева, ударом парализатора максимальной силы. – Трах-тиби-дах! Изыди, нечисть кукарекающая!
И этот атакующий чуть не достал спину орла. Но Ф-фотя грациозно словно провалился в воздушную ямку и принял чуть правее. Кудахтающий агрессор ухнул вниз, там отстал и только потом стал вновь набирать скорость. Остальные два члена хищной стаи получили по мозгам довольно крепко, им хватило одного удара, и они теперь, несколько отстав, пытались просто удержаться в кильватере все больше набирающего скорость орла.
Зато явно оклемался и взбесился от злости первый петух. Он набрал такую скорость, словно собирался просто протаранить конкурента в небесном пространстве насквозь. Пришлось по нему пустить не просто еще один, а сразу два импульса парализатором! Только тогда пернатый пират стал сдавать, маша крыльями через силу и выпучивая глаза от недоумения.
В следующий момент раздался крик-предупреждение наездницы:
– Ложись! – И оба человека распластались на попоне. Не сделай они этого, им бы оторвало головы, проносящимися со страшной скоростью ветками. Только теперь стало понятно, что покоритель небесного океана не просто так указывал, что пилить и насколько. Его спуск к дому напоминал волнистую горку, которую он мастерски проскочил, лишь меняя положение крыльев.
А вот петухи, да еще и одурманенные ударами луча парализатора, к подобным маневрам были совершенно не готовы. К тому же луч оказал и притупляющее воздействие на инстинкты самосохранения. Бешенство у пернатых хищников и злость остались, а вот правильная оценка опасности рассосалась в пылу преследования. Сзади один за одним раздались четыре мощных удара, сопровождаемые страшным треском и затихающим хлопаньем крыльев. Последний, самый бойкий и маневренный петух долетел так далеко, что после удара и сноса сразу двух толстенных веток свалился всего в десяти метрах от дома.
Могло показаться, что Ф-фотя тоже не «справится с тормозами и управлением». Но его искусство высшего пилотажа оказалось изумительным: он погасил скорость перед самым домом и на окончательной инерции влетел прямо в комнату с порталом. При этом он еще умудрился не свалить вниз подпрыгивающую от переживаний на уголке террасы Валию.
Тут же Кормилец расстегнул держащий его пояс, скользнул на пол и бегом устремился на кухню за массивным, хоть и на короткой ручке, топориком. Предчувствие подсказывало ему, что кое-кто из преследователей мог выжить. Мало чего, вдруг встанет на ноги и пойдет куролесить! Орел-то и с целым петухом справится, но! Еще не хватало, чтобы у Ф-фоти какая-нибудь тварь хоть одно перышко вырвала!
С такими кровожадными мыслями Миха оббежал лес под просекой в ветвях и лихо добил двух трепыхающихся агрессоров. Еще и приговаривал при этом:
– Уроды цветастые! Будете знать, как нашему красавцу завидовать! А получи цветастую встречу, получи!
Его жены с визгами восторга носились следом за ним и, кажется, тоже готовы были кромсать пернатых хищников мечами, шашками или даже перочинными ножиками, но у них ничего под руками не оказалось. Поэтому они подбадривали мужа криками, в которых превалировало:
– Мяса! У нас теперь много мяса! Будем объедаться все четверо!
Только в финале этой нервной вакханалии-охоты Михаил опомнился, принюхался к своим окровавленным рукам и сказал:
– Какое мясо! Вы о чем? Это же вонючая гадость! Фу!
– Дорогой, не расстраивайся так, – тараторила Валия. – Мы сейчас тебя искупаем!
Ей вторила Кимала:
– И мясо помоем, сложим, его хватит теперь месяца на три.
– Каких три месяца? Оно уже воняет, а потом – тем более!
– Но ты ведь не знаешь, что, пока ты спал, мы вымыли две морозильные камеры и одну с нормальной пониженной температурой. В них холодно, как в ледниках!
– Это же идеальное место для хранения!
– М-да? – Парень озадаченно почесал затылок. Как он в первый день увидел горы почерневших продуктов, так и забыл сразу про наличие морозильников. А оказывается, они с подачей электричества прекрасно заработали. – Только я к этому мясу больше не притронусь!
– Подожди, подожди! Вот мы сейчас нажарим его со специями!
С одной стороны, такое усердие девушек, хозяйственность, умение готовить вызывали уважение. Жить с такими, особенно если учитывать вынужденное проживание здесь до самой смерти, можно было если уж не расчудесно, то вполне сносно.
Но Михаил вдруг вспомнил про упавший на горы объект, про свое решение в любом случае сбежать этой ночью и выдал компромиссное решение:
– Завтра утром отправляемся к месту падения станции в горы. Решайте сами, кто из вас со мной полетит. День завтра трудный, так что меня не беспокоить, когда я улягусь спать. Иначе я за себя не ручаюсь!
Ему поверили. Примолкли и даже чуток испугались. После чего Валия слишком уж требовательно уставилась на подругу. Но та лишь пожала плечами и показала что-то пальцами рук. Мол, кольнула я его, кольнула! Но что-то с ним странное творится. А вслух сказала:
– Миха, не волнуйся так! Это ты от крови так разнервничался.
Тогда как Валия чуть все не испортила:
– И с чего это ты решил, что мы куда-то полетим? Ф-фоте нужен отдых, да и с мясом нам надо управиться. На это завтра целый день уйдет.
– Тогда лечу я сам, а вы тут вдвоем остаетесь на хозяйстве!
– О-о-о! – заныли обе наездницы в унисон. – Орел – наш! Мы тебе его не дадим!
– Да?! Тогда я уйду на рассвете пешком! Но после этого сразу автоматически с момента моего ухода наступает полный и бесповоротный развод! У нас такие законы и традиции! Аривидерчи! Или, иначе говоря, полный адьес!
После чего воткнул топор в тушу петуха и с гордым, независимым видом поспешил в дом. Девицы было припустили за ним, неся какую-то околесицу о своих традициях, но были остановлены грозным окриком:
– А если через два часа не будет готов самый отменный ужин, то я готовлю себе сам и ухожу прямо ночью.
Наездницы замерли на месте, одарили друг друга нахмуренными взглядами и стали переговариваться:
– Неужели и в самом деле уйдет?
– Запросто! Он ведь не Кээшол, и ему на все законы наплевать.
– Жаль, все могло так славно получиться. Я даже смирилась уже с тем, что никогда родителей и наш родной мир не увижу.
– Я тоже. Тем более что здесь тоже прекрасно жить можно. Такие красоты кругом, и людей нет, занимай любые земли, строй что хочешь.
– Если людей нет – тоже плохо.
– А если он уйдет, будет в сто раз хуже.
– Да уж. Так что давай, ты начинай готовить, а я приступаю к рубке и заморозке мяса. Если устанем – поменяемся.
– Договорились!
И девичьи руки потянулись к топору.
