Глава 31
НАШЕ ВРЕМЯ, БРОДИ
Местность преобразилась кардинально. На месте недавнего лагеря археологов не осталось ни единой песчинки. Да что там, на месте лагеря! На несколько километров в стороны пустыня отступила так, словно ее и не было. Двадцатиметровые барханы теперь просматривались только на пределе видимости, а взору людей представала панорама древнего, основательно разрушенного города. Отполированные ветрами тысячелетий развалины блистали такой чистотой, словно пыли вообще не существовало. Любой археолог мог окаменеть от восторга при виде такого пейзажа. И любой человек современности мог впасть в такой же ступор при виде копошащихся среди развалин механических существ.
Но самое поразительное, что некоторые строения этого города росли прямо на глазах. Причем на глазах, как правило, жутко округленных и выпученных от удивления и восторга. Некоторые мировые знаменитости – археологи, прибывшие с колонной Ярослава Гершко, так и не смогли мобилизоваться и с должным проворством влиться в водоворот интенсивного восстановления Харди. Пожалуй, именно эти растерянные и ошарашенные люди больше всего тормозили процесс. Потому что порой железные монстры цоркской цивилизации так и застывали на ходу, пытаясь не раздавить человеческое тело, стоящее с отвисшей челюстью и с ничего не соображающим взглядом. И только когда другие люди оттягивали в сторону впавшего в ступор коллегу, восьмиметровые киборги с ювелирной грацией механических диплодоков продолжали реставрировать закрепленные за ними объекты.
Броди, Пузин и их помощники метались как оглашенные, успевая раздавать команды как коллегам, так и военным. «Пальмовый гриб» перепрограммировали, и теперь он «держал» видимый вверху зонтик из многоцветных полосок. Да и радиус этого зонтика составлял около двух километров. Теперь если и угрожала неожиданная атака противника, то только со всех сторон, по пескам пустыни. Но именно там теперь и располагалась армия десантников. Причем, по утверждениям самого полковника, численность его армии постоянно росла, а обстановка находилась под полным контролем. Теперь вертолетчикам приходилось гораздо больше усилий тратить на ликвидацию нарушений новой границы частными самолетиками, которых вдруг вокруг Хардийской империи оказалось видимо-невидимо.
Поэтому руководство экспедиции основное свое внимание уделило непосредственно древнему городу. Но если поначалу, когда использовалась только знакомая техника, действиями коллег еще было руководить как-то привычно, то после появления шестидесяти исполинских строительных киборгов внешнего космоса вся традиционность раскопок пошла насмарку. Нет, конечно же, киборги понимали все до единой команды и выполняли их со всей тщательностью и пунктуальностью, но страх за безвозвратно утерянные черепки и мелкие детали быта довлел над истинными мэтрами археологии постоянно. Механические помощники все тщательно фотографировали, бережно откладывали на сохранение любые мелкие детали, но все равно их многотонный вес сминал практически все, на что они опирались или становились. Зато реставрировали они с такой скоростью, словно дело происходило в мультфильме.
Отыскивали фундамент и, если надо, выравнивали его и укрепляли. Затем по внутренней связи между собой определяли, где какой обломок или блок, наиболее характерный для этого места, находится, доставляли его, порой в полете, и устанавливали на клеящий раствор. Причем порой один киборг устанавливал блок на фундамент и придерживал, пока не схватится раствор, а его собрат уже водружал следующий блок сверху. И одно загляденье было смотреть, как многочисленные манипуляторы, которых у каждого механического помощника насчитывалось до сорока, начинали закладывать более мелкими камнями откосы окон и дверей. Когда первый этаж оказывался завершенным, на него укладывали перекрытия, созданные по цоркским технологиям, у которых обе стороны имели вид натурального мрамора, и с прежней скоростью продолжали возводить второй этаж. Тогда как десяток более мелких строительных роботов устремлялся внутрь для окончательной отделки. Рамы окон и комплекты дверей выглядели словно вышедшие из-под рук элитного краснодеревщика. Разве что стекла отличались ультрасовременностью: могли менять как цвет, так и светопроводимость с любой стороны. Потому что каждое восстанавливаемое здание заранее планировалось использовать не как архитектурный памятник, а как вполне функциональную часть городской инфраструктуры.
Естественно, что общим планом восстановления Харди руководили Бутен и Ковели. Каким-то образом они передали в программу действий цоркских киборгов не только детальные планы всего реставрируемого комплекса, но и многочисленные детали интерьера и наружной отделки, оставив в этих программах место для возможных отклонений по указанию Броди и его коллег-археологов.
Ну а сами божественные существа после тотальной телепортации песка с осваиваемой территории полностью переключились на реставрацию императорского дворца, привлекая на помощь Алессана, а в последний перед визитом цорка час Абелию, Юниуса, Райгда и Сакрину. Чуть позже к ним присоединилась и Пеотия. «Пахали» боги с полной самоотдачей, почти отказавшись при этом от присутствия киборгов и допустив до просмотра и фиксации своих уникальных свершений только одного «постороннего» человека: Люсию. Да и то сделали это, отдавая дань традициям. Ведь любое движение на любом этапе реконструкции фиксировалось со всех сторон видеозаписывающей аппаратурой. В данной работе ничего лучше, чем разведывательная техника с корабля Сфинкса, и придумывать не стоило. Да и сама фотокорреспондентка вскоре поняла бессмысленность своего нахождения среди громадных плит и блоков, которые силой левитации перемещались с места на место. Гораздо удобней, как выяснилось, находиться в штабной палатке и монтировать фильм из уже готовых, поступающих на головной компьютер кадров. Вскоре Люсия сидела возле Ларисы Гершко, ведущей постоянную связь со всем миром, и передавала ее очередные исторические репортажи. Разрешили освещать для человечества все, кроме одного-единственного ограничения: ни единого слова из разговоров божественных сущностей. Свои комментарии – любые, а вот высказывания людей из доисторической эпохи оставались под запретом.
Потому что там проскальзывало еще очень много таинственного, такого, что землянам знать было рано. Например, боги частенько спорили о тех законодательных нововведениях, которые планировал Ковели, и довольно критически высказывались о категоричности и спешности преобразований. По их мнению, следовало вводить подобные вещи постепенно, без лишнего ажиотажа и показательных казней. Причем препирались громко, с криками: похоже, им доставляло истинное удовольствие пользоваться именно своими глотками, а не мыслесвязью.
Короткий спор и несколько предположений вызвало напоминание Бутена:
– Слушайте, мы ведь так и не выяснили, куда и кто похищал тело Ковели!
После десятка разнообразных версий Абелия пообещала:
– Обязательно спрошу об этом самого расвалунга при следующей встрече. Уж если он будет не в курсе собственного исчезновения…
Бурное обсуждение вызывал и проект магистра Райгда, по поводу которого любой его современник пытался высказать свои предложения и домыслы. Пожалуй, в этих спорах впервые с момента своего воскрешения из утопленников Бутен и Вителла начали общаться с Райгдом без какого-либо опасения или скованности. Видимо, тот факт, что император когда-то лично отрубил голову якобы своему дяде, постепенно начал забываться, и, по негласной договоренности, древние недруги решили к этой теме больше не возвращаться. Мол, как случилось, так и случилось. Да и за шесть тысяч лет их характеры, отношение к прошлому и возможности в настоящем кардинально изменились. Воспоминания глубокой старины теперь у них перешли в ту фазу, когда взрослый человек припоминает возню в песочнице только с легкой недоуменной усмешкой.
Перебросились и несколькими соображениями по поводу поиска того колодца, в котором, по утверждению Сакрины, могут быть еще люди из их современности. Боги дружно пожалели о том, что, несмотря на свои невероятные возможности, до сих пор не нашли времени на поиск и расчистку того места. Тем более, что оно уже приблизительно определилось: Карл Пузин подтвердил идентичность ведущих к лифтовым шахтам проходов. Теперь следовало только разгрести или телепортировать преграждающий путь завал в древних шахтах.
Велись интенсивные разговоры и по поводу Глотки Дьявола, возле которой на короткое время собрались все божественные существа, возводя вокруг нее неприступные стены. Вителла опустился ненадолго на бугристые камни, сканируя те ментальным способом:
– Ничего себе! Не пожалели камней и раствора.
– Это твой друг Бензик им про опасность рассказал, – поведала Сакрина, которая в древности долгое время наблюдала за возрождающимся Харди. Затем повернулась к выходцам из Хрустального города: – А уже ваш друг Донтер постарался прикрыть дырочку с должным сопровождением. Еще и врагов там внутри замуровал.
Вителла одобрительно кивнул:
– Да, Донтер всегда знал, что делать. Но когда мы сами туда наведаемся?
– Там темень непроглядная, – напомнил Вителла. – Так что надо вначале запустить туда свет. А вот как это лучше сделать…
– Почему бы прямо не пройти туда со светом? – предложил Алессан, зажигая у себя над головой очередное, более интенсивное солнышко для освещения замуровываемого помещения. – С нашей неуязвимостью должно получиться.
– Нельзя! – сразу же возразил Бутен. – Там находится нечто настолько древнее и опасное, что может и наши тела подвергнуть деструкции.
Не прерывая работы по установлению очередного блока, Райгд предложил:
– Давайте запустим туда саморастущую трубку, навесив на нее светодиоды и видеоаппаратуру. Такая каменистая лиана произрастает в вулканическом мире Паскаута.
– На какой она основе? – скривился Вителла. – Если на кремниевой, то яды и ее могут повредить. Может, вначале следует определиться, что опасного в себе содержит именно «выдох»?
Абелия одним резким движением пробила дыру в «пробке» туннеля, и оттуда несильным напором пошел воздух. Бутен сразу определил:
– Выдох. И не слишком большой напор, значит, запасной выход на плоскогорье не идеально функционирует.
– Давайте воспользуемся сразу несколькими вариантами, – предложила Сакрина, выхватывая из подпространства внушительный шкаф передвижной химической лаборатории. – Пошлем вниз сразу несколько летающих заборщиков газа и отправим туда же светящуюся трубку. Райгд, сколько твоей лиане понадобится времени, чтобы достигнуть наибольшей глубины?
Магистр после этого вопроса как-то слишком многозначительно посмотрел на девушку, подмигнул и даже облизнулся. Причем сделать это постарался так, чтобы остальные не видели его ужимок, но ответил вполне серьезно:
– Часа три. Ну и пять минут для ее доставки сюда. Справитесь пока без меня?
Его коллеги уже закончили возведение вокруг себя глухой, без единого отверстия, стены и начинали ставить сверху такое же сплошное перекрытие.
– Конечно, – ответила за всех Абелия, немного осуждающе поглядывая на появившуюся из воздуха Пеотию. – Вот она тебя заменит. И кстати, зачем ты добавила в телепортационный канал звук гонга? Он буквально с ног валит.
– Зато как красиво! – воскликнула Пеотия и вдруг ущипнула ситанессу за мягкое место: – И вообще, что это ты такая серьезная и строгая? Разучилась улыбаться?
Абелия гневно нахмурила брови, собираясь ответить со всей резкостью, но ее коллега прильнула к ней, как к родной сестре, и запричитала:
– Ах да, конечно! Столько лет без мужской ласки! Как я тебя понимаю! Юниус, тебе не стыдно за свое поведение?
– Стыдно, очень стыдно! – Стратег со смехом подошел к своей застывшей супруге, обнял ее с другой стороны и чуть ли не силой оттолкнул отчаянно сопротивляющуюся Пеотию. – У нас с момента возвращения в тела ни на что не хватает времени. Но очень скоро я исправлюсь…
После этого он страстно поцеловал Абелию в губы. Со всех сторон понеслись поощрительные хлопки и улюлюканье. А Сакрина даже воскликнула:
– Браво! Ничто человеческое нам не чуждо!
Отстранившаяся от своего супруга ситанесса не выглядела рассерженной или смущенной. Наоборот, улыбалась и казалась довольной. Но вот строгости в ее голосе не убавилось:
– Ничего, я посмотрю, как ты будешь исправляться. И очень скоро!
Вернувшийся Райгд застал всех смеющимися:
– Вечно я пропущу самое интересное! Чему вы так радуетесь?
– Да вот, – стала пояснять смеющаяся Пеотия, – ситанесса разрешает за хороший щипок ее прекрасной попки себя поцеловать.
– О! Я такие вещи приветствую от всей души! – воскликнул магистр, но при этом смотрел на Сакрину, как волк на ягненка. Та странного взгляда совершенно не испугалась, а довольно фамильярно потребовала:
– Флиртовать с Абелией будешь потом. Сейчас показывай, что принес.
С руки Райгда свисала толстенная лиана, длиной около двух метров. С одного конца лианы свисали корешки метровой длины, а сам ствол светился тусклым фосфорным свечением. Хозяин этого странного растения спросил Вителлу:
– Где здесь можно пробить дыру сквозь камень к грунту?
– Что-то она слишком слабо освещает… Скептически разглядывающий растение декерл указал место и нужное направление, а Пеотия с готовностью пробила желаемую дыру.
– Это она пока маленькая, – отвечал Райгд, любовно опуская лиану корешками вниз. – Зато когда вырастет, то без проблем осветит кусочком своего тела все это помещение – не хуже солнышка Алессана.
Действительно, через минуту лиана выползла из дырки и, словно живая, стала водить стремительно растущим усищем. Теперь она действительно светилась намного интенсивнее. Порыскав немного в стороны, она почувствовала своего хозяина и устремилась к его руке. Райгд погладил растение, как собачку, навесил на ствол несколько ободков с аппаратурой и направил росток в дыру, ведущую в загадочный туннель.
– Дело пошло, теперь нам остается только ждать. Ну и надеяться, что ядовитый воздух не причинит ей вреда.
Бутен с опаской присмотрелся к той дыре, куда опускались корни лианы с Паскаута. В его тоне сквозила озабоченность:
– Если она так быстро растет, сколько ей надо минеральных веществ? Так она все подземное пространство под моей столицей оккупирует.
Теперь уже свой сарказм не стал скрывать магистр:
– Не переживай, племянничек! Хватит тебе места для всего. А растение прекращает рост по просьбе, надо только вот здесь погладить. – Он прикоснулся к утолстившемуся шлангу. – При этом же действии мы получим у нас в сознании картинку с приборов.
Никто не отказался от пробы, прикасаясь к ярко светящейся поверхности лианы. Связь работала безукоризненно. Перед глазами стояли ползущие навстречу ступеньки, количество которых в круге светящегося пятна впереди становилось все больше.
– Отличный выход, дядя! Теперь бы нам подобным образом еще и озеро просмотреть на самой глубине. Что там такое лежать может?
– Вот с озером будет сложней, – возразил Юниус. – Оно, кажется, и эту колбаску сожрет – не подавится.
– Все равно можно попробовать, – предложил Райгд. – В крайнем случае, если молодая лиана не справится, организуем переброску взрослого ствола. Она достигает к возрасту пятисот лет такой прочности и окостенелости, что лазерным лучом не перережешь. Пока вы будете принимать Чинкиса, мы с Сакриной дно озера вполне успеем обследовать.
– Увы! – Бутен развел руками. – Сакрине пусть поможет хотя бы Пеотия. Придется и тебе быть на торжественной церемонии подписания союза со Сфинксом. Пусть земляне привыкают к виду будущего хозяина заповедника. И давайте поторопимся с остальными помещениями – времени в обрез!
– Давайте. Только хозяином заповедника буду не я, а все человечество. Ну да ладно, формальные детали утрясем по ходу дела. А мы с Сакриной пока слетаем на Паскаут. Покажу ей, как и где выбирать нужные лианы.
Не успел им кто-либо возразить, как Райгд подхватил девушку под локоток и парочки не стало. Недовольный Вителла только и успел, что назвать новый объект для окончательной доводки:
– Перемещаемся в Тронный зал! Уже на новом месте Абелия предложила:
– Нам с Юниусом тоже придется пропустить церемонию. Есть некоторые важные для нас всех предположения, которые можно проверить, только еще раз «утонув». Да ив окрестностях все бы не мешало проверить в путешествии разума.
– Постарайтесь осмотреть ползущую вниз лиану, – посоветовал Вителла. – Как она себя поведет на участке соприкосновения с ядовитым выдохом. Сомневаюсь, что она прорвется. Все-таки почти живое существо.
– Обязательно.
Бутен обратился к молчаливому Алессану:
– Ну а ты, дружище, что все время такой молчаливый?
Бывший императорский телохранитель долго молчал, работая вместе со всеми по мере своих сил, а потом все-таки признался:
– Да как-то чувствую себя ущербным на вашем общем фоне. Вы все столько знаете, умеете, а у меня такое ощущение, что я все это время просидел в дурдоме.
Все громко и дружно завозмущались подобным комплексом неполноценности, а резвая Пеотия так вообще подскочила и сзади запрыгнула Алессану на спину. И горячо зашептала в самое ухо:
– Да ты среди нас самый сильный и добрый! Наоборот, будешь гордиться еще своей наивностью в некоторых вопросах. Зато в остальных волшебных умениях мы тебя вскоре подтянем, будешь не хуже нас по мирам прыгать. Нам теперь друг без друга никак нельзя. Понял?
Немного смущенный таким дружеским участием, сильный мужчина боялся пошевелиться, чтобы ненароком не сбросить миниатюрную коллегу. Впервые на его лице появилась спокойная улыбка, он даже собрался что-то ответить, как вдруг послышался обеспокоенный голос Абелии:
– В храме неприятности: проснулась Айни! Все тут же дружно переместились в самый центр храма, как раз между столами. Причем Пеотия и не подумала при этом спрыгнуть со спины Алессана. Но самое главное, что божественные существа успели вовремя: стоящая возле правого прохода во внутренние помещения Айни как раз завершала короткими молниями превращать в щебень все три статуи храмового пантеона. Во всем древнем культовом помещении почти никого из людей не осталось, и лишь из штабной палатки испуганно выглядывали Лариса, Люсия и Кормилец. Только увидев своего любимчика целым и невредимым, Пеотия спрыгнула со спины Алессана и громко крикнула, привлекая внимание к себе:
– Ты что это вытворяешь, подруга?! Развлекаешься? Айни посмотрела на своих современников, гневно взвизгнула, взмахивая рукой, как бы при этом отгоняя от себя сконцентрированные на ней гипнотические взгляды. Затем ее голова окуталась сероватым дымком, и она смело раскрыла глаза полностью. Но не для того, чтобы рассмотреть кого-либо как следует, а чтобы атаковать. Те же самые короткие молнии почти непрерывной струей понеслись в центр храма. Хорошо, что чуть раньше Бутен небрежно приподнял левитацией два самых больших стола и прикрылся ими, словно щитами. От попаданий молний доски разламывались в щепы, но теперь в воздухе висело одновременно около пяти, а то и шести предметов непритязательной столовой мебели.
Пока ее коллеги держали таким образом оборону, Пеотия переместилась телепортацией за спину разбушевавшейся подруги и довольно резко крикнула ей в самое ухо:
– Айни! Успокойся!
На этот раз истерический визг прозвучал более продолжительно, а психически неуравновешенная императрица резко развернулась, дробя перед собой стены целым веером смертельных молний и пронзая женскую фигурку в непонятном комбинезоне насквозь. Однако ничего не произошло. Пеотия терпеливо вздохнула и резко заключила подругу в объятия. Причем так сильно и удачно, что та и пошевелиться не могла.
– Ну и чего ты, глупенькая, так разволновалась? Я ведь с тобой, и теперь будет все хорошо, тебя больше никто не обидит и не напугает…
Айни некоторое время прислушивалась к воркующему женскому голоску, потом черты ее лица расслабились и она вдруг разразилась горькими слезами.
– Я не хочу спать! Он меня не любит и хочет усыпить… А мне стра-ашно! Там столько крови-и-и-и…
– Ну все, все… Не плачь. – Руки Пеотии сместились на вздрагивающую от рыданий спину и стали ее поглаживать. И в то же время она вопросительно смотрела на коллег, как бы спрашивая, что делать дальше. – И чего ты так расстроилась? Ну не хочешь спать, давай будем путешествовать. Ты хочешь побегать по травке? Такая зеленая-зеленая и мягонькая-мягонькая…
– Хочу, – всхлипнула императрица древности. – А там есть люди?
– Да что ты! Там вообще никого нет! – Пеотия уже получила по каналу передачи мыслеречи сообщение от Бутена и теперь знала, что делать. – Но ты мне скажи, ты сумеешь сама туда телепортировать?
– Не-ет, – опять заплакала Айни от жалости к самой себе. – Он меня не научи-ил…
В то же время Бутен пожал плечами и развел руками от сомнений. Да еще и головой покачал при этом. Похоже, он не мог поручиться за правдивость услышанного. Зато его коллеги кивнули почти одновременно, и Пеотия продолжила:
– Давай, подружка, я тебя перенесу в одно тихое прекрасное место. Ты там погуляешь сама, успокоишься, тебе никто не будет мешать. Хорошо?
Айни на мгновение смолкла, а потом очень тихонько промычала, не разжимая губ:
– Угу…
И сразу обе красавицы пропали. Бутен первым уселся на обломок раскуроченной молниями скамейки и со вздохом стал говорить вслух, предназначая свои слова обеим женщинам экспедиции:
– Настал такой жуткий период, что мы вынуждены были расстаться, однако при этом каждый из нас мог в любой момент притянуть к себе другого. Я долгое время о ней ничего не знал, старался обучиться телепортации у стяусов. Вообще, лет на сто вычеркнул ее из памяти. Но потом она притянула меня к себе и заставила полюбоваться на одну из жутких казней. Тогда, в первый раз, я не придал этому значения, но после сотого раза мое терпение лопнуло и я стал делать предварительный вызов всякий раз, когда чувствовал начинающееся влечение. Этим я довел ее до того, что она перестала меня тревожить, но сама все больше и больше окуналась в жуткий мир насилия, которого еще хватает во всех уголках Вселенной. Вот это ее и доконало в конце концов. Около тысячи лет назад она опять прилипла ко мне, но с тех пор ведет себя ужасно. То узнает меня и просит прощения, то с ненавистью обвиняет и ругает. Но чаще просто ноет от снедающего ее страха. Я думал, это у нее пройдет… Но, как видите, даже возвращение в тело не помогло…
В этот момент в храм ворвался побелевший от переживаний Броди. Выбежавшие отсюда люди, видимо, отыскали его в шуме реконструкции Харди и сообщили о невменяемости Айни. Само собой, он бежал изо всех сил и позволил себе отдышаться только после того, как увидел свою жену, Люсию и Кормильца целыми и невредимыми. На развороченные остатки статуй он поначалу и внимания не обратил.
Опережая его вопросы, Абелия дала пояснения:
– Мы успели вовремя, теперь императрица находится на планете Миха. Там и она успокоится, и нам не придется над ней корпеть сиделками. А как только появится возможность, постараемся провести лечение.
Алессан засомневался:
– Разве такое лечится? У нее совсем иначе, чем у меня было.
– Не переживай, – подбодрил его Вителла. – И не таких на ноги ставили! – А потом и Бутена хлопнул по плечу: – Да и ты не кори себя, самое трудное уже позади, теперь мы с любыми трудностями справимся.
В этот момент со звуком гонга появилась Пеотия. И сама же первая поморщилась от разносящегося гула:
– М-да! Этот «бум» мне уже надоел, с цветами было лучше. – Затем шагнула к Бутену и тоже шлепнула его ладошкой по плечу: – Не плачь, император, а то королем станешь! Твоей красавице на Михе понравилось: так и пошла бродить по цветочной поляне.
– Спасибо…
– А что это вы тут стоите? – уперлась кулачками в бока самая ветреная из богинь. – Мне кажется, Сфинкс уже начал маневрировать на орбите для посадки, а у вас еще ничего не готово! Как я заметила, полковник Коваленко уже выстроил на площади парадный взвод, а на другой стороне целую дивизию допущенных телеоператоров. Ситанесса! Что за разгильдяйство! Или мне опять щипаться надо?
– Извини, замечтались! – улыбнулась Абелия и обратилась к Бутену: – В Тронном зале вы и сами закончить успеете?
– Конечно, вот только Алессана и Пеотию попросим помочь.
– Отлично. Тогда мы с Юниусом поспешим в самый низ и совершим утопление.
Броди к тому времени уже немного отдышался:
– Может, вам помощники нужны? Я или Лариса?
– Сами справимся, – по-дружески махнул рукой Юниус и решил напомнить о предстоящем событии: – К тому же вам, как руководителям экспедиции, просто обязательно надо присутствовать при встрече императора с высшим советником Аларастрасии.
– Э-э… Прямо-таки обязательно?
– Несомненно! И приведите себя в божеский вид. Ваша супруга в любом наряде смотрится прекрасно, а вот вы словно из какой-нибудь норы выбрались.
Отчитывал Юниус беззлобно, сам еле сдерживаясь от смеха, поэтому Александр Константинович нисколько не обиделся. Только, взглянув на свои порванные в нескольких местах шорты и расцарапанные коленки, сам рассмеялся:
– Вот уж никогда не думал, что придется присутствовать на официальной встрече человечества с инопланетным разумом в таком затрапезном виде.
Все божественные существа телепортировали из храма почти одновременно. А Лариса приблизилась к Броди, с укоризной мотая головой:
– Действительно, вид у тебя такой, словно ты не женат. Что люди обо мне подумают?
– Дорогая, но что мне надеть? Неужели у нас здесь найдется что-то приличное?
– Что бы ты без меня делал? Бегом мыться! Поглядывая вслед мужу, умчавшемуся во внутренние помещения храма к бочке с водой, Лариса Гершко вернулась в штабную палатку и победоносно посмотрела на изумленную Люсию:
– Ну вот, а ты спрашивала, зачем я ему только что костюм отгладила.
