Глава 17
ШЕСТЬ ТЫСЯЧ ЛЕТ НАЗАД

Придумывать религию, особенно новую и отвечающую всем задуманным требованиям, оказалось невероятно сложно. Пятеро создателей теперь собирались каждый день, сводили свои предложения воедино, а потом долго и отчаянно спорили про каждую деталь своего совместного творения. К сожалению, таких деталей оказалось невероятное множество. Одно слово выпадало из общего контекста, другое не подходило из-за двусмысленного звучания, третье не соответствовало конечному результату, а некоторые могли просто-напросто не выдержать испытания временем. Ко всему прочему, каждое измененное слово частенько искажало смысл рядом стоящих, меняя суть всего предложения, а порой тянуло за собой пересмотр или переделку полного абзаца. В результате приходилось в другом абзаце давать краткое пояснение сказанному более простыми словами, чтобы впоследствии никто не мог извратить основной смысл.

В итоге через месяц, когда астроном Юран Гердако подтвердил незыблемость прежних расчетов, все окончательно смирились с точкой основного летоисчисления: от года нынешнего до года последнего – сто семнадцатого. Именно на такой срок и старались рассчитать и ввести во все сферы жизни новые религиозные постулаты. Одновременно с этим определением с резкой критикой затянувшихся обсуждений выступил Даниэль Баругви. В неисчислимых местах требовалось личное присутствие главнокомандующего, не говоря уже об отсутствии для него полноценного отдыха. Одним словом, тридцатидвухлетний генерал больше терпеть не смог:

– Прошу освободить меня от ежедневных обсуждений. У меня для этого нет ни времени, ни возможности, ни желания. Чем дольше мы тут сидим и рассуждаем, тем толще становится предполагаемая книга религиозных догм и нравоучений. Сначала у нас было три страницы текста, потом шесть. Затем к ним дописано сорок шесть, и впоследствии ко всему перечисленному добавлено более ста страниц только одних «Основных пояснений». Прошу меня простить, но это полный абсурд! Я не в том смысле, что этого делать не надо, а в том, что нельзя до такой степени классифицировать каждый жест или кивок в новом учении. Уже сейчас получается, что более подробные «Пояснения к объяснениям» у нас займут объем толстенной книги. Это нам надо?

– Ох! Не трави душу, – скривился Бензик. – Если бы мы знали о таком количестве толкований каждого конкретного предложения…

– Так что ты предлагаешь? – более конкретно отозвался Донтер.

– Да то, что все остальные детали вашего Священного Писания предлагаю доработать со временем. Все равно типография заработает не скоро и полный текст увидит свет хорошо если через год. Значит, надо сейчас сосредоточиться только на одном: выдать народу текст самого «Откровения» и добавить к нему те основные постулаты, которые мы решили назвать заповедями. И все! Кому что неясно или кого начнут грызть сомнения, пусть приходят в храм, где два подготовленных первосвященника будут постепенно доводить до сознания остальные детали. К тому времени мы и разведку поставим на более подробный, так сказать, бытовой уровень и сможем со всей силой влиять как на сомневающихся, так и на противников новой религии. С помощью путешествий разума мы можем запугать и поставить на колени кого угодно. Что нам и требуется. Напоследок обещанная всем свобода после катастрофы только настроит людей на нужный лад – и они с большей радостью воспримут свое спасение после Второго Пришествия.

Даниэль замолк, обводя всех решительным взглядом и предлагая оспорить свое мнение. Но, кажется, ежедневные словопрения и так всех утомили. Особенно капитана, который порой вздрагивал от одного вида вороха бумаг, заваливающих стол в комнате заседаний. Поэтому он не просто согласно покивал, но и подвел общий итог. Хотя и начал с сожаления:

– Рано, слишком рано выдавать такой материал в народ. Чрезвычайно много у нас сырого непродуманного материала. Даже в самом основном документе Откровения посторонний теолог наверняка найдет массу несоответствий или противоречий. Про заповеди я вообще молчу: чтобы с ними разобраться, требуется активное участие минимум нескольких видных специалистов…

– Где их взять? – дернулся от раздражения главнокомандующий. – Да и посоветоваться со старыми жрецами нельзя: как только тайна наших изысканий вырвется наружу, сразу возникнет очень нездоровая конкуренция и заинтересованность. И если нас уличат в создании новой религии, нас мигом сожрут – со всеми добрыми намерениями.

– Верно. Поэтому сделаем, как ты предлагаешь. И будем надеяться, что за сто семнадцать лет никто не сумеет нашему творению противопоставить нечто более действенное и притягательное. Главное – чтобы люди к сроку оказались подготовленными со всем тщанием и серьезностью. Только в этом случае можно гарантировать почти стопроцентное выживание всего населения. Все со мной согласны?

Первой кивнула Розалия. Неделю назад она официально вступила в должность главного зодчего города и приняла статус супруги капитана. Теперь постройку каждого нового здания строители были обязаны вначале согласовать именно с Розалией, одной из самых активных представительниц женского пола в общественной жизни возрождающегося Харди. Но если первое назначение постарались обставить торжественно и с некоторой помпой, то переезд в обитель Донтера прошел в повседневной обстановке. Да и торжеств по поводу свадьбы или чего-то подобного никто не назначал.

Даниэль Баругви в ответ только поднял большой палец руки. Будь его воля, он бы сразу умчался по своим делам, настолько его тяготила в последнее время эта комната в одном из дальних подземных разветвлений, позади храма.

Два академика – от медицины и астрономии – вначале переглянулись, потом с сожалением поморщились, но согласие свое все-таки дали. Хотя они, как наиболее опытные, лучше всех понимали, что незаметная ошибка или непроработанная изначально фраза может со временем погубить любое, самое благое начинание. Но времени действительно больше не оставалось. Все население и так сильно удивлялось необъяснимым успехам закрепившихся у власти правителей – наилучшее время для введения настало.

Потом Донтер, а за ним и все остальные перевели взгляд на Массума. Как это ни парадоксально звучало, но подросток в последнее время окончательно был принят в круг взрослых – с полным основанием. Его поступки вызывали не просто удивление, но и заслуженное уважение, потому что мальчик ни единого раза не использовал свое положение для собственного блага. Всегда и везде он старался защитить слабых и беззащитных и мог без единого колебания отдать свой последний кусок хлеба или любую вещь для голодного или на благо особо нуждающегося. Хотя внушительной комплекцией Массум не выделялся, но внешне стал выглядеть старше. Рассуждать он научился не хуже остальных, в каждом деле умел подметить любые мелочи и детали. Вот и сейчас он не сразу выразил свое согласие, а предварительно уточнил:

– По поводу отказа от посвящения пилота и капрала в самый большой секрет наших путешествий: как они сами к этому отнеслись?

Если Юран и Розалия к тому времени прекрасно знали обо всех деталях и даже сами совершили несколько утоплений, то никому из остальных помощников даже о самой сути главной тайны ничего не говорили. Причем делали это по разным причинам. Особняком в этом списке стояли два человека, бывшие выходцы из Хрустального города. Но здесь возникла большая сложность. Ведь главный дипломат и наилучший командир дальнего десанта были наиболее подвержены риску и уничтожения, и попадания в плен к неприятелю. К сожалению, в последнее время подступающие армии бандитов резко сменили тактику и теперь вместо лобовых атак стали применять различные военные хитрости, в том числе пытались взять несколько «языков» из числа тех, кто хоть что-то знал о внутренней обороне города. Такие группы разведчиков, конечно, регулярно и заблаговременно вылавливались и уничтожались, но число похищенных все равно неизбежно росло. Именно поэтому ни капралу, ни пилоту о тонкостях «всезнайства» не рассказывали. Причем делали это с полного их согласия. О чем сейчас и поведал Донтер:

– Они согласны не вдаваться в ненужные подробности, заявив, что доверяют нашему совету решать любые проблемы без ненужного посвящения в детали. Причем добавили отдельно, что в нас они совершенно не сомневаются.

– А что делать с назначением подходящих людей на роль священников? – продолжал спрашивать Массум. – Уж они-то должны знать все тонкости проповедуемой религии.

– Не обязательно, – возразил Бензик. – Достаточно, чтобы они ни на шаг не отступали от буквы выданных разъяснений. А в случае особенно каверзных вопросов пусть ссылаются на необходимость испросить очередное откровение у священного озера.

– Правильно. – Капитан устало потер виски, припоминая, когда в последний раз имел возможность выспаться. – А нескольких исполнительных и прилежных последователей мы обязательно отыщем в ближайшее время или выберем в уже имеющемся окружении.

Мальчик деловито прищурился:

– Тогда у меня вопросов больше нет. Тем более, что и самих священников мы тоже всегда можем проверить самым неожиданным для них образом.

Так закончилось то памятное заседание. А через три дня после него состоялась первая широко разрекламированная божественная литургия в древнем храме на Предзакатной площади. Всех желающих древнее место паломничества вместить не могло, поэтому внутрь были допущены только самые именитые воины, ближайшие последователи и защитники новой власти, а также все главы, лидеры, командиры и официальные руководители мало-мальски значимых направлений хозяйства, воинских формирований и созданных к тому времени служб.

Новую религию, которую так и назвали «Откровением Второго Пришествия», представлял спаситель большинства здесь присутствующих, доктор Бензик Яруги, которого в народе все и всегда называли коротко, но с искренней любовью многозначащим словом «врач». В этот знаменательный день старик в двухчасовой речи превзошел самого себя не только как оратор, лидер и мастер врачевания, но и как великолепный, можно сказать, гениальный актер. С горящими румянцем щеками и с харизматическим взглядом Бензик вещал с амвона храма о новой силе, которая снизошла на этот город и его обитателей с одной целью: спасти людей – не только живущих сейчас, но и их далеких потомков. А для этого сила согласна дать своим избранникам не только конкретные умения и знания для борьбы с неприятелем, но и новые знания обо всем, что поможет выжить человеку в этом мире, так изменившемся после глобальной катастрофы.

Два часа невероятно эмоционального, изобилующего мистическими тайнами и обещаниями вечной жизни выступления поразили буквально всех. Хотя только пять человек знали о том, что врач перед этим целый день репетировал, потом хорошенько выспался, а перед тем, как взойти на амвон храма, еще и принял несколько стимулирующих таблеток из своего неприкосновенного запаса. В данном случае искусственное взбадривание организма явно пошло на пользу общему делу. Успех оказался ошеломляющим. А когда началась непосредственно сама литургия, все присутствующие в храме стояли и пели простые, хорошо запоминающиеся слова в едином объединяющем порыве. Если и затесались среди них сомневающиеся или противники новой религии, то и они оказались в тот момент вовлечены в толпу окончательно потерявших рассудок людей, которые свято верили в помощь древнего озера и в Откровение Второго Пришествия.

Так зародилась новая религия. Так она объединила всех жителей Харди и подвигла их на новые свершения. Пение постепенно перекинулось и на всю заполненную горожанами площадь, и, пожалуй, именно в этот день, на этом только частично отстроенном пятачке, среди руин одной из самых цветущих совсем недавно столиц мира и состоялось самое высокое таинство. Потому что на следующий день назначенных священников рьяно атаковали десятки неожиданно появившихся последователей и твердых сторонников. Они не только просили дать разъяснения раздаваемых текстов, но и сами стремились потом с этими текстами к тем, до кого не дошла по тем или иным причинам страстная речь Бензика Яруги.

Долгосрочная программа по предотвращению страшных последствий второй всемирной катастрофы была вполне благополучно запущена в действие. Оставалось только подвергать вполне естественные искривления аккуратной корректировке и стараться избежать досадных промахов и случайностей. Вот только не всегда именно они влияют на исторический ход событий. Следует неукоснительно помнить о роли негативных личностей не только в собственном лагере, но и о злом гении в стане явных врагов, которые для достижения своих низменных целей порой готовы отдать если не собственную жизнь, то уж жизни окружающих – точно. И зло стало копить свои силы.

Началось все с того, что в одном из своих дальних поисков на востоке редко пускающийся в путешествия Даниэль вдруг обнаружил почти готовую к походу египетскую армию. Народу в долине Нила спаслось после цунами невероятно много, так как гигантские волны некоторые места там вообще не покрыли. Как следствие, новому египетскому царю, который взошел на престол после невозвращения из Хардийской империи Мухкантеопа, удалось быстро разобраться в создавшейся обстановке, и ему, можно сказать, повезло в кратчайший срок организовать довольно сильное государство. Заставить работать крестьян для нового царя, Качевенона Солнечного, тоже не составило особого труда, как и привлечь под свои знамена вполне дееспособные воинские формирования. Когда установилось некоторое благополучие в съестных запасах и обмундировании, Качевенон стал нападать на ближайших соседей и таким образом устранять собственный дефицит необходимых предметов быта. Армия стала быстро расти, и для удовлетворения повышенного спроса на пропитание теперь в набегах не довольствовались простыми трофеями, а стали забирать побежденных в рабство.

Ко всему прочему, новый царь постепенно заменил прежнее поклонение Солнцу новой религией, силой своего оружия объявив, что старый бог – Солнце породил нового бога – Великого Сфинкса. Само собой, тех, кто признавал новую религию, соглашаясь платить тяжелую дань, Качевенон зачислял в союзники и даровал им право на жалкое существование под эгидой мнимой свободы. Зато всех остальных не жаловал: сразу объявлял отродьями ада и со всей присущей ему злобой отправлялся на очередной грабеж. Стремился новый египетский царь не в труднодоступные горы, где тоже осталось много вполне дееспособного населения, не желающего менять свои религиозные пристрастия и способного дать отпор любому агрессору. Первым делом египетская разношерстная армия предпочитала захватывать лакомые кусочки тех руин, которые остались после столиц или крупных городов в глубине материка. Из таких мест все больше набирающиеся опыта воины старались забирать все самое ценное. Причем грузили это ценное на захваченных там же рабов и редких животных – и караванами отправляли на благодатные египетские земли.

Не забыл Качевенон Солнечный и про богатейшую из расположенных на суше столиц. Чуть ли не первым его действием после захвата пустующего трона была отправка в Харди разведчика-дипломата с заданием все как следует рассмотреть и выведать. Да еще и жест «доброй воли» сделал: пригласил присоединиться к единственно верной и правильной религии Великого Сфинкса. Дипломат с небольшим отрядом добрался на верблюдах в Харди довольно быстро. Передал заверения в дружбе своего монарха, но вот по поводу насаждения новых египетских верований высказался мягко: мол, как вы сами пожелаете. Конечно, в тот момент лидеры восстанавливаемой столицы на эту деталь вообще не обратили внимания и попросту ответили, что у них и своего такого добра хватает.

Посол сумел благополучно вернуться в Египет и красочно живописать успехи западных территорий. Само собой, новому царю было наплевать на Откровение Второго Пришествия, зато повод для войны не пришлось сочинять. И он начал спешно готовить войско к победоносной войне. Причем совершить дальний поход собирались на «кораблях пустыни», коих в Египте сохранилось неимоверное количество. Да и при завоевании соседних территорий все животные отбирались без всякого раздумья. То есть захват Харди обещал быть удачным и молниеносным.

И как раз на стадии последних приготовлений внушительной армии Египта туда и нагрянул со случайным осмотром Даниэль Баругви. А когда приподнявшаяся из воды платформа швырнула его сознание в собственное тело, он, откашлявшись, сразу поспешил наверх с докладом. Потому что хоть и не успел высмотреть всех деталей досконально, общую тенденцию рассмотрел – и понимал, что тревогу надо поднимать немедленно.

На месте, то есть в самом храме, он застал только Бензика, который в одном из внутренних помещений возился в своей лаборатории. Со временем он собирался переехать в возводимый под западным участком стены госпиталь, но пока так и обитал здесь со всем своим медицинским штабом.

За остальными соратниками главнокомандующий немедленно разослал вестовых, тогда как с врачом начал обсуждение без всяких предисловий. Разве что в двух словах обрисовал общую картину:

– Египтяне идут на нас войной. Причем вся армия – верхом. Численность воинов – как все население нашего города. Скорее всего, даже больше. Что будем делать?

Бензик от переживаний чуть не выдернул себе бородку:

– Может, ты ошибся? Откуда у них такое войско?

– Если и ошибся, то только в сторону уменьшения их количества.

– Но где они наберут столько верблюдов?

– На пастбищах возле Нила сейчас пасутся громадные стада, благо, растительности хватает с избытком. Мало того, у них имеется и несколько табунов лошадей. Придется еще уточнить сроки их выступления, но, мне кажется, за шесть дней их армия может преодолеть весь путь.

– Да их царь с ума сошел! – возопил старик, перебегая с места на место и воздевая руки к своду помещения. – Какая же он тварь!

При последнем слове он чуть не наткнулся на Донтера, сумевшего добраться сюда первым.

– Док! Ты опять наелся таблеток? – попытался пошутить капитан по поводу возбуждения своего соправителя – и тут же получил в ответ ворох паники:

– Шесть дней! Так мало! Да мы за это время ничего не успеем! Ни помощь собрать, ни самим подготовиться.

Капитан сразу ссутулился и нахмурился, словно туча. Усевшись рядом с Даниэлем, он стал тщательно выспрашивать все подробности. А когда к разговору присоединились Розалия, Юран и Массум, то всем скопом решили спуститься вниз и на этот раз наведаться в Египет единым коллективом в пять наблюдателей. Ну а Розалия оставалась возле ванн с водой для подстраховки и полной гарантии своевременного возвращения.

Перед утоплением путешественники договорились между собой, кто какой район исследует, чтобы не повторяться при сборе информации, с деловитым спокойствием закрепили себя ремнями – и ушли под воду. Но только лишь они откашлялись после оживления, как спокойствие исчезло окончательно. Как оказалось, при первом случайном посещении Даниэль не все рассмотрел как следует и действительно очень недооценил противника. При более тщательном подсчете вражеских сил оказалось, что желающих отправиться в грабительский поход «за несметными трофеями и ради насаждения истинной веры» насчитывалось в два раза больше, чем всех жителей нынешнего Харди, включая стариков, женщин и детей. А само начало похода намечалось через три дня. То есть через девять, максимум десять суток над городом нависнет смертельная опасность. Даже учитывая все плюсы отличной, почти достроенной крепостной стены и того факта, что защитники могли знать о каждом шаге египетского войска, силы были неравные. С юга тоже помощи ждать не приходилось, потому что и там появились внушительные банды мародеров, от которых самим южанам приходилось отбиваться с огромным напряжением сил. Как раз недавно они огласили через послание в новом храме Откровения свою просьбу о помощи и завтра туда собирались отправить воинский отряд во главе с капралом. Хорошо, что не успели это сделать: теперь Харди надо думать только об обороне. Хотя курьера придется отправить обязательно – сообщить об уважительной причине отказа.

Окончательное обсуждение создавшейся проблемы решили перенести наверх, в пустующую после победы над жрецами воинскую казарму при храме. Потому что главнокомандующий предложил соорудить подробный план всей местности, которая пролегала на пути египетской армии. Это предложение поддержали, а огромный, ровный пол казармы подходил для этого лучше всего.

Через несколько часов общими усилиями все пространство предстоящего театра военных действий перенесли условно на каменное покрытие одного помещения и стали размышлять, что предпринять. А Бензик забрал с собой астронома и ушел в свою лабораторию со словами:

– Все равно мы в ваших засадах, погонях и оцеплениях ничего не понимаем. Поэтому лучше отправимся ко мне и попробуем поработать с некоторыми многообещающими ядами и возбудителями очень страшных болезней. Грех, конечно, врачу травить людей, пусть они и кровожадны или жестоки, но лучше уж на них мор нагнать, чем самим страдать невинно.

Капитан посмотрел в спины удаляющихся стариков и не смог сдержать досаду:

– Опять нам убивать придется. Это и нам трудно. А каково же доку приходится? Если он всегда за каждую жизнь как за последнюю борется…

Розалия, следящая за освещением и заменяющая слишком короткие свечи, предложила:

– Хорошо бы только их царя «успокоить». Наверняка они тогда перессорятся и станут неуправляемой толпой.

– Если бы мы в самом начале такое сотворить додумались, – проворчал Даниэль. – А сейчас поздно. Слишком уж им понравилось жить за счет рабов и разбойных нападений. Одного ликвидируем – сразу другой на его место встанет. Тут надо всю армию вырезать, поголовно.

– А справитесь?

– Вот сейчас на эту тему и помечтаем. Правильно, капитан?

– Нет, мечтать вредно. Будем думать. И желательно придумать такое, чтобы сковать армию противника еще на дальних подступах к Харди.

– Устроим ему партизанскую войну?

– Как? И где? И какими силами? – стал восклицать Донтер с огорчением. – Ведь мы не в густом лесу и не на пересеченной местности. И самое отрицательное – у нас нет верховых животных. При их мобильности любые наши засады и ловушки будут молниеносно окружены и уничтожены.

– Но ведь мы можем двинуть вперед наш кавалерийский отряд, – не сдавался Даниэль. – Он будет со стороны наносить короткие уколы и сразу отходить.

– А что это даст? Десять лошадей и пятнадцать верблюдов с нашей стороны даже не стоит принимать во внимание. Египтяне могут или сразу послать за нашим отрядом погоню, или просто проигнорировать их до плотного контактного боя, – рассуждал капитан, перешагивая через импровизированные долины и плоскогорья. – А после этого просто по нашу кавалерию забыть. У них одна огромная жирная цель, и они будут целеустремленно двигаться только к ней. Причем ничего более стоящего мне сразу на ум не приходит. Разве вот здесь, среди этих нескольких гор, устроить большой обвал?

Главнокомандующий печально вздохнул:

– Помню эти горы хорошо, на самом деле они не такие крутые и расположены чуть не так, как мы тут изобразили. Нечему там ни падать, ни рушиться. Засаду там организовать для их армии можно и заставить потом сражаться в неудобном положении, но для этого надо иметь двойное преимущество. Да и то еще потери могут получиться колоссальные.

Молчавший долгое время Массум мечтательно протянул:

– Сколько раз я себе уже представлял: вот он, плохой человек, его надо уничтожить. Ныряешь к нему в сердце, слегка его сжимаешь – и труп готов. Ни тебе судов, ни тебе длительных разбирательств или допросов. Все просто…

– А если человек невиновен? – попыталась возразить Розалия, но мальчик посмотрел на нее таким взглядом, что она сразу замялась, хотя практически ничего не боялась. Массум к тому времени уже на таких типов насмотрелся, что порой насильно заставлял себя идти в очередную разведку отделенным разумом. Вот и сейчас он не сдержался, хотя и высказался только пятью словами:

– Тварь, недостойную жизни, сразу видно. Переводя разговор в более конструктивное русло, Донтер кашлянул и стал рассуждать:

– А вот подорвать боеспособность их армии любыми методами – наша основная задача. Пусть они если и доберутся до любимого нами Харди, то с болячками, слабостью, а еще лучше в пешем порядке. Думаю, тут нам наибольшую помощь окажет наш замечательный Док.

– Ну да, если отравить все колодцы у них на пути, такое может получиться, – согласно кивнул Даниэль. – Но ведь и они не дураки, будут каждый источник с питьевой водой проверять.

– Правильное сомнение. Вывод: нам надо постараться сделать так, чтобы кишечные заболевания не свалили с ног первого, кто попробует или понюхает воду, а всех разом, но на третий или пятый день похода. Вот тогда можно их и начинать тормошить партизанскими наскоками. Когда они приблизятся к городу и наши разведчики смогут молниеносно корректировать засады и наскоки. Чтобы разведка нырянием не пропала втуне. Да ночью нападать. Да со всех сторон. И в последнюю их ночевку где-то неподалеку от города вырезать их дозоры и устроить навесной «дождь смерти» прямо в их ночной лагерь. Стрелы новые у нас уже накопились в изрядном количестве, а их луки такую тяжесть метать не в силах, так что можем несколькими тысячами выстрелов и пожертвовать. Наши защитные баллисты и стационарные луки тоже скажут свое значительное слово при обороне…

– Но ведь их ничтожно мало, – напомнил Массум. – Да и те стреляют как… как ветер дунет.

– Ничего, пристреляем. И еще понастроим. Тем более, что десять дней у нас все-таки имеется. – Капитан присел на корточки возле наскоро сделанного макета местности и провел над ним руками: – А если нам еще удастся отравить надолго все колодцы и мелкие источники у них на пути, то это еще дополнительных два, три, а то и пять дней. За это время многое может измениться в нашу пользу.

– Что именно? – Главнокомандующий не разделял оптимизма лидера, хотя по решительно сузившимся глазам можно было понять, что он лично выйдет навстречу египетской армии в составе того самого, первого кавалерийского отряда.

– Тут, может, ты и прав, маловато времени у нас осталось, – стал рассуждать Донтер. – А все почему? Да все потому, что боялись хоть на час оставить дела в городе на самотек. Вернее, это они нас от себя не отпускали. А ведь мы уже давно собирались хоть на недельку, а то и месяц умчаться в невиданные дали и найти те самые миры с другими разумными. Вот именно там, я уверен, мы бы и отыскали нечто такое, что может кардинально изменить ход событий в нашу пользу. Ты себе только представь, какие в новых мирах кроются секреты! Какие великие для нас тайны ожидают своего раскрытия! Какие неимоверные силы мы бы смогли приручить и поставить себе на службу…

– Ну вот, – со старческим ехидством проскрипел вдруг Массум. – Совсем недавно кто-то здесь утверждал, что мечтать вредно.

От такого замечания все трое расслабились, наблюдая, как капитан замер с открытым ртом. Но тот и не подумал извиняться за непоследовательность. Наоборот, сжал губы и распрямил плечи:

– Зря смеетесь. Как бы там ни было, но стоит попробовать. Тем более, что проблема с вражеской армией выдвигается на первое место. Теперь я могу находиться в воде сутками. Да и оба наших академика тоже. Вдруг мы что-нибудь ценное отыщем.

– А кто будет управлять городом? – иронично нахмурился Даниэль. – Мне ведь придется немедленно выдвигаться в сторону Египта.

– Не обязательно тебе это делать лично. Пока с этим первым этапом вполне может справиться и капрал со своим отрядом. Тем более, если получит в свое распоряжение всю нашу конницу в двадцать пять голов.

– А что делать мне?

– Будешь готовить остальные отряды для ночных нападений на лагерь врага. И присматривать за порядком в городе во время нашего отсутствия. Думаю, что новые власти города общими силами справятся с любыми трудностями.

Розалия засомневалась:

– Но если жители потребуют общения с тобой, например?

– Проще всего будет им сказать, что мое тело ушло очищаться от скверны в священных водах.

Все четверо уже собрались подниматься в храм, когда на вырубленных ступенях показались тревожные отблески пламени и послышался встревоженный голос Бензика:

– Друзья, вы еще там?