Глава 41
Хардия
Новость, разошедшаяся среди народа, была двойственного характера. Сам пересказ этой новости становился для каждого обывателя событием из ряда вон выходящим. Вначале слушавший пускал слезу и начинал причитать, скорбь проступала на его лице, а сердце сжималось от невосполнимой утраты. Но к концу рассказа он умильно вытирал влажные щеки и просветленно улыбался. И все это сопровождалось округляющимися глазами, выкриками, всплесками ладоней или протягиванием последних к солнцу. Никто не оставался равнодушным. Да и как было не удивляться? Сам его святейшество, верховный жрец Хардии так глубоко зашел в своих попытках общения с Творцом, что расстался с бренным миром и был забран на небо. В последние минуты его святейшество мечтал лишь об одном: победить болезнь своего венценосного брата. И его усилия не пропали даром. Солнце дало за это выздоровление императору! Тот находится в полном здравии и скоро предстанет пред очи народа на торжественном бракосочетании своего сына с принцессой Египта.
Народ ликовал. Радость по поводу предстоящей свадьбы и возвращения сил безнадежно больному императору значительно перекрывала скорбь по поводу потери верховного жреца.
Тем более что утрата была не так уж и невосполнима. Съехавшееся со всей страны высшее духовенство тут же приступило к выборам нового руководителя.
Так говорили в народе. Во дворце же в полную силу гуляли другие слухи, догадки и предположения. Действительную суть знали лишь единицы. В кулуарах шептались или даже выкрикивали вещи совершенно немыслимые, порой противоположные. Многие говорили, что Райгд погиб вследствие тяжелых ран, полученных при испытании некоего таинственного прибора. В последние дни его видели в бинтах и в очень слабом, болезненном состоянии. Организм уже немолодой, не справился с потерей крови.
Некоторые же утверждали, что главный магистр пал жертвой несчастного случая, происшедшего в подземных шахтах. Вся вина при этом приписывалась сорвавшемуся вниз скоростному лифту. Что, кстати, повлекло за собой гибель еще нескольких ученых. Эти утверждения превалировали среди научных работников.
Болтливые военные муссировали слухи о состоявшемся в шахтах бунте рабов и сбежавших каторжников. И вот, дескать, при личном участии его святейшества этот бунт был подавлен. Но случилось непоправимое – ведь все смертны. Спрятавшийся в засаде преступник успел нанести смертельный удар лучшему сыну Творца нашего.
Были и такие, кто явно винил в смерти своего лидера окружающих. Эти крикуны обвиняли всех подряд в умерщвлении Райгда с помощью яда и требовали показать тело.
Естественно, игнорируя сообщение о том, что тело было забрано вместе с душой на небеса. Но последних было очень мало. И с каждым часом становилось еще меньше. Виной тому была крепкая императорская рука, со всей мощью, опытом и проворством наводящая порядок во дворце и в собственном государстве.
Из возродившегося и помолодевшего императора Дайви энергия била через край. Он загнал своих подчиненных до полуобморока, но и не думал давать им поблажек или хотя бы минуту отдыха. Поэтому дворец Садиван гудел, как растревоженный улей. Посыльные сбивали друг друга с ног, ответственные бросались на выполнение порученных заданий, назначенные торопились приступить к выполнению своих обязанностей. А незадействованные придворные толпились в коридорах и пытались попасть в императорскую приемную. Все эти людские потоки, течение и круговороты разбивались возле караулов гвардейцев, и, особенно на междуэтажных переходах, образовывались пробки. Гвардия не пропускала никого без надлежащего повода, приказа или письменного распоряжения.
Именно с таким письменным распоряжением и пробивались по дворцу Юниус и Абелия. В распоряжении было указано пропускать предъявителей по всему дворцу для ознакомления. И стояла подпись: его высочество принц Бутен. Караульные отдавали честь и тут же уступали дорогу. И посланники Хрустального города беспрепятственно проходили повсюду. На зависть очень многим представителям других государств и дипломатических миссий, толпящимся в дворцовых предбанниках.
Юниус до сих пор не мог поверить в предоставившуюся возможность посещения дворца и уже в третий раз переспрашивал у своей попутчицы подробности:
– Не может быть! Вот так просто взял и написал?!
– Ну не просто так. – Абелия отвечала немного рассеянно, но с улыбкой. В то же время она успевала срисовывать один из резных рисунков, венчавших широкую колонну. – А по дружбе. Еще на обеде он мне разрешил познакомиться с дворцовыми пристройками, и я как раз оттуда выходила… – Она перешла на противоположную сторону колонны, и тайный советник в нетерпении зашагал следом. – А тут и он выходит. И господин Вителла с ним. Неужели этого молодого человека сегодня назначат верховным жрецом?
– Вряд ли! Хотя… – Юниус хмыкнул, – все может быть. Я совсем запутался и не могу разобраться в происходящем. А данные ко мне поступают самые противоречивые. Чуть позже это выяснится. Но, возвращаясь к принцу: как он был одет и куда направлялся?
– О! Одет он был как на войну! – засмеялась Абелия и влезла на каменную скамью, пытаясь лучше рассмотреть резьбу. – В полевую форму их войск или что-то в этом роде. Все такое подогнанное, подтянутое и связанное, ну просто шик. На плечах – ранец, как у рядового. Остальные были одеты так же.
– А кто – остальные?
– Ну, этот, Вителла. И гвардейцы, охраняющие принца. Я их на обеде запомнила. И у всех в руках огромные сумки. Тяжелые.
– Может, они на охоту подались? – высказал предположение Юниус. – Или уже возвращались?
– А вот и нет! Могу похвастаться своей наблюдательностью: пока мы разговаривали, они только-только стали покрываться потом, а до этого были свеженькие. И направились они во дворец, а не к машинам. А там – какая охота?
– Странно! – согласился Юниус, но, подумав, добавил: – Впрочем, звери тоже разные бывают… А дальше? Как он разрешение написал? Долго просить пришлось?
– Ни минуты! Он увидел меня, мило поздоровался, заглянул в мои рисунки. Ему очень понравилось, и он назвал меня очень талантливой. А потом спросил, нет ли каких затруднений в изучении. На что я грустно кивнула в сторону дворца и грустным голосом, полным понимания, сказала: «Не пускают!» Я даже предположить не могла его реакцию: выхватил откуда-то лист бумаги, написал, заверил и вручил мне.
– Так просто?
– Надо было не таскаться по приемным в поисках продажного охранника или чиновника, а все время оставаться со мной! – нравоучительно подняла пальчик Абелия. – Тогда вы бы все слышали и видели. И набрались бы опыта общения с коронованными особами. – Заметив, что ее спутник досадливо закрутил головой, продолжила: – Я ведь могла сейчас сама по дворцу прогуливаться! Могла и не напомнить принцу о моем «женихе»!
– А как же он и мне разрешил?
– Уходя, он крикнул, что не вписал количество персон! Лишь просил не злоупотреблять доверием. Наверное, вспомнил о вашей внешности – и забеспокоился.
– Странно! Я обычно всем нравлюсь…
– Ерунда! – горячо возразила Абелия.
И Юниус вдруг легко согласился:
– Может быть… Вы уж извините, если что… Работа у нас нелегкая, вот и приходится иногда быть строгим. Но за разрешение – огромное спасибо! Даже не знаю, как удалось бы пройти во дворец. Это очень важно. Здесь нам необходимо отыскать одного человека. И все это очень секретно.
– А меня нельзя проинформировать поподробнее? – Абелия с иронией сузила глаза.
– Увы! И совершенно не из-за недоверия к вам! Поверьте: чем меньше знаешь, тем меньшему риску порой подвергаешься. Поэтому я вас очень прошу: оставляйте свои зарисовки на потом или делайте наскоро, для отвода глаз. И расспрашивайте побольше. Нам необходимо в первую очередь отыскать дворцовый госпиталь. И уже там будем придумывать некие болезни. Дабы попасть к невропатологам и найти конкретного человека. И еще раз хочу напомнить о важности моей с ним встречи.
– А если мы встретим принца? Я ведь ничего не успела срисовать!
– Скажем, что мы только недавно во дворце, – успокоил девушку Юниус. – К тому же, я надеюсь, принц со своей экспедицией будет занят еще довольно долго.
А принц и декёрл действительно осуществляли очень важное и продолжительное мероприятие: они исследовали «Глотку преисподней». Не обращая внимания на бушующий во дворце ажиотаж и невероятные приготовления к предстоящей свадьбе, любители приключений выделили себе несколько часов для посещения таинственного объекта. С ними находились четверо гвардейцев из личной охраны принца, трое техников и двое институтских ученых. Последних выбрал и привлек к работе Вителла, справедливо полагая, что их познания в области всевозможных газовых смесей и летучих соединений очень помогут выяснить состав и природу вредного, как считалось, «выдоха».
Предприняли и меры к сохранению секретности. На глаза всем членам группы принц надел непроницаемые для света повязки, а Вителла провел своих новых помощников поочередно через несколько комнат, потайную дверь и две лестницы прямо к «парадному» входу в «Глотку». И никто из проводимых даже не догадался, что проходил через личные апартаменты самого императора.
Добравшись до места, все удивлялись увиденному, но сдерживали эмоции и сразу приступали к работе. Техники подсоединили провода к заранее подведенному силовому кабелю и потянули их по туннелю вниз. Один прикреплял прочный электрошнур к своду липким пластиком, второй вкручивал лампочки, а третий проверял и подготавливал снаряжение для подводного плавания. Ученые пораскрывали свои приборы и тоже начали спуск по уже освещенным ступеням.
Акваланги, после непродолжительного спора, решили надеть уже непосредственно в конце первого пролета. Поэтому гвардейцы, загрузившись до предела, со всей возможной проворностью отправились тоже вниз. Принц замыкал шествие, высказывая свои сомнения в спину идущего впереди декёрла:
– Может, все-таки надо надеть дыхательные маски сейчас?
– Не стоит! – возразил Вителла и остановился. – Ты что, не чувствуешь, как уменьшился напор идущего воздуха?
– Да, – согласился Бутен. – Раза в три, кажется.
– Больше чем в четыре! Судя по приборам, установленным у входа.
– Неужели такой большой отток пошел по отводному туннелю?
– Несомненно! – подтвердил Вителла. – Сам ствол для проходческого комбайна чуть больше, чем этот туннель, и потом: возле поворота создалась большая пещера. По словам инженера, им не удалось идеально точно выйти на искомый угол. Еще бы, такое расстояние! Это же не перпендикулярное бурение. Чуть отклонились из-за неоднородности пород – и ушли в сторону метров на двадцать. Пришлось им на финальной стадии рыть зигзагами. Вот пещера и получилась. Теперь воздух в нее врывается и устремляется по более широкому проходу. Но со вчерашнего вечера, когда была пробита перемычка, от «выдоха» никто не пострадал. А работы велись по укреплению непосредственно на самом повороте и даже чуть ниже. Когда убирали осы́павшиеся обломки. На данную минуту они уже должны были выйти на поверхность и заваливать подходы к новой «Глотке» огромными глыбами. Воздух будет проходить свободно, а человек ни за что не проберется.
– Приятно удостовериться в твоей предусмотрительности и расчетливости, – успокоился принц.
– А меня вот волнует, но уже нечто другое… – Вителла остановился и постучал молотком по стенке туннеля. По месту, которое немного отличалось от остальных цветом породы. Хмыкнул и продолжил спуск. – Все-таки надо было предупредить императора. То, что мы сообщили лишь Саэлро, да и то в последнюю минуту, отдает мальчишеством и несерьезностью.
– Да я совершенно уверен, – принц даже зафыркал от возмущения, – нас бы тогда здесь не было! Отец бы нам запретил категорически! Да еще в такой момент: смута во дворце, у меня завтра свадьба, тебя сегодня назначат святейшеством…
– Может быть! – вставил декёрл.
– …Точно выберут! А мы куда-то премся без его высочайшего соизволения? Ха! Да он бы с нас глаз не спускал, а сюда бы поставил вооруженную охрану!
– Хм, а мне кажется, император всегда рассудителен и мы бы его уговорили. Дойдем, мол, до поворота – и назад. Так, легкая прогулка.
– Ты глубоко ошибаешься! – Бутен шумно вздохнул. – Это его в постели можно было уговаривать, а сейчас он даже слушать ничего не хочет. Я утром застал его в одном из кабинетов, где он жутко орал на нескольких региональных жрецов. Да как орал! Даже мне стало страшно! А бедные священники, согнувшись, тряслись от страха. Их лица были белы как мел, и даже губы почти не различались на бледном фоне. Я тут же сбежал от греха подальше, даже не заявляя о своем присутствии. Не хватало только обмолвиться ему о нашей авантюре.
– Тогда ты прав, – согласился Вителла. – Твой отец действительно разбушевался! Даже сомневаться начинаешь в его недавней болезни. Что его так возбудило: противоядие или предательство?
– Скорее всего, и то и другое вместе. Многим не поздоровится за малейшее непослушание. – Принц на мгновение задумался. – Мне вдруг жалко стало Саэлро, ведь ему придется доложить императору, если тот поинтересуется, куда мы делись.
– Тогда давай ускорим продвижение, – предложил декёрл, – а то падет гнев монарший на наши головы! Тебе-то что, ты все равно станешь императором, а вот меня тогда точно не изберут главным магистром.
– Ничего, – утешил принц своего друга, – если доживешь до моей инаугурации, то я тебя лично «изберу»!
Оба беззаботно рассмеялись, обогнали техников и устремились вниз, где, уже на приличном расстоянии, мелькали фонари гвардейцев и ученых.
Вначале Юниусу и Абелии не везло. Долго пробирались к дворцовому госпиталю, который оказался в противоположном от входа крыле дворца. Туда их хоть и пропустили, но с большими сомнениями. Строгие сестры написанному принцем разрешению осматривать дворец поверили, но не понимали смысла осмотра самого госпиталя. Абелии пришлось применить все свое красноречие и изворотливость, пришлось и врать напропалую, лишь бы придумать некие правдоподобные причины для их визита. Пройдя вглубь, подальше от приемного покоя, Абелия шумно выдохнула давно сдерживаемый воздух:
– Уф! Даже не помню, когда мне столько лгать приходилось! До чего же они тут подозрительные! Будто у них в покоях лечится вся элита всей планеты.
– Есть непроверенные сведения о несчастном случае, в котором погибла целая группа медиков, участвовавших в каком-то эксперименте. Поэтому все здесь такие злые и подозрительные. Даже не знаю, как мы будем спрашивать о нужном нам человеке.
В тот же момент навстречу им попалось двое врачей, и Абелия поинтересовалась, где они могут найти главного невропатолога. Врачи смерили их неспокойными взглядами и, ответив, что не знают, тут же продолжили свое движение. Тогда Юниус предложил найти искомое отделение по вывескам, которые крепились почти над каждым помещением. Но и это оказалось невозможно, и они запутались окончательно. Даже решили вернуться в приемную и спрашивать там. Но тут им наконец повезло. На одном из поворотов они прямо-таки столкнулись с седым стариком, идущим в сопровождении нескольких ординарцев. И Юниус сразу узнал его:
– О! Господин Бензик! Несказанно рад вас видеть! – Видя, что старик испугался и шарахнулся к стене, поспешил успокоить: – Мой шеф, господин Тасон, шлет вам свои наилучшие пожелания и напоминает о вашем обещании передать для него несколько редких статуэток животных. Это ведь тоже ваше хобби?
– Ах да, конечно! – расслабился главный невропатолог, мельком оглядывая оба коридора. – Помню, помню о своем обещании. Давайте пройдем в мой кабинет.
И он приглашающим жестом увлек представителей Хрустального города за собой. По ходу он тут же отдал распоряжения своей свите, и та незаметно рассосалась в попутных коридорах и палатах. Пройдя через анфиладу комнат, они поднялись на этаж выше и оказались в небольшой приемной. В ней среди многочисленных ящиков с папками и картотекой сидела пожилая матрона в белом халате. Увидев своего шефа с посетителями, она встала в вопросительном полупоклоне.
– Хочу осмотреть этого молодого человека и передать подарки его шефу! – объяснил Бензик, открывая дверь своего кабинета. – А вы пока развлеките девушку.
Абелия даже не успела обидеться из-за того, что ее с собой не берут, как Юниус наклонился к ней и громко произнес:
– Мы ненадолго, дорогая! – и тихо, совсем шепотом, добавил в самое ушко: – Следи, чтобы она не подслушивала! – и громко, но с явным удовольствием поцеловал ее в щечку.
Девушка еле сдержалась, чтобы не отпрянуть от неожиданности, но нашла в себе силы улыбнуться самой страстной улыбкой и проворковать:
– Сладкий! Я буду без тебя так скучать!
Смысл ее иронии понял лишь Юниус, но ему ничего не оставалось, как войти в кабинет главного невропатолога.
Прием существенно затянулся. Почти целый час Абелия выжимала из себя поток красноречия, общительности и любознательности. Лишь только какая-нибудь тема исчерпывалась и разговор затихал, как она тут же переключалась на нечто другое, иногда даже совершенно полярное. В итоге с помощницей невропатолога они расстались едва ли не лучшими подругами, а Абелия знала обо всей жизни, семейном положении, всех интересах и увлечениях новой знакомой.
Юниус вышел из кабинета Бензика с огромной прозрачной пузыритовой коробкой. В особых выемках там лежало с десяток фигурок зверей и животных. Самых разных размеров и цветов. Еще раз тепло попрощавшись с врачом за руку, а с медсестрой – кивком головы, Юниус подхватил свою спутницу под руку и заспешил к выходу из госпиталя. После минуты быстрой ходьбы Абелия не выдержала:
– Я уже не знала, о чем с ней разговаривать. Вас что там, усыпили?
– Наоборот! – Тайный советник не снижал темпа и буквально подталкивал девушку. – За старание очень благодарю! Сейчас же нам необходимо срочно добраться до посольства. Вы даже представить себе не можете, что здесь творится. Только не смотрите на меня с таким недоверием, ладно? Обещаю вам все рассказать без утайки!
– Прямо-таки и все? – не поверила девушка.
Юниус скупо улыбнулся:
– Даже тому, что я расскажу, вы не поверите.
– Неужели это такая неимоверная ложь?
– Боюсь, что это неимоверная правда.
Весь отряд переоделся. Сняли с себя армейское обмундирование и облачились в прорезиненные костюмы для подводного плавания. Помогли друг другу надеть баллоны со сжатым воздухом, и Вителла приступил к последней рекогносцировке:
– У нас еще пять минут «вдоха», затем будут десять минут «выдоха». Лишь только пойдет новый «вдох», тут же начинаем спускаться. Где-то там внизу – останки предыдущих исследователей, которые не обезопасили себя надлежащим способом. Когда дойдем до них, сразу оставляем емкости для проб воздуха, берем всевозможные пробы, в том числе и костные, и поднимаемся метров на триста выше. После «выдоха» возвращаемся к приборам, забираем их и выходим на поверхность. Надевать маски и включать баллоны только по моей команде. У нас еще есть время: всем проверить работоспособность дыхательных аппаратов!
Они этим и занялись, пока длился «выдох». Лишь только он закончился, все поспешили вниз. Теперь гвардейцы помогали техникам укреплять освещение, и спуск пошел в хорошем темпе. На тридцать пятой минуте идущий впереди гвардеец осветил фонарями ссохшиеся останки и тут же крикнул об этом декёрлу и принцу, которые замыкали шествие. Тут же раздалась команда:
– Надеть маски, включить подачу воздуха!
Говорить сразу стало трудно, но, в общем, можно было разобрать слова. Подошли к мумиям, в которые за десятилетия превратились тела тех, кто погиб здесь от непонятных причин. Все остановились, ожидая распоряжений. Вителла взглянул на часы:
– У нас еще есть время! Протяните освещение метров на сто ниже и немедленно поднимайтесь! Вы, – он указал рукой на одного из ученых, – начинайте брать пробы чуть ниже, метров через десять! – Проследив взглядом все удлиняющуюся светлую часть туннеля, он заметил новые нагромождения останков и скомандовал другому: – А вы – еще метров на тридцать ниже!
Сам же Вителла принялся вместе с принцем осматривать давно умерших предшественников, спускаясь с одной ступеньки на другую.
– О Творец! – ужасался принц. – Да их здесь сотни! И посмотри, как истлели некоторые – почти в песок превратились. Оружие да доспехи сохранились, да и то все ржавчиной изъедено. Лишь пузыритовое без единого следа времени.
– Значит, правильно мы обезопасили себя спецкостюмами, – забубнил из-под маски голос Вителлы. – Видимо, в ядовитом воздухе наличествуют и некие вредные окислы. Глянь, от одежды ничего не осталось! – Он взглянул на часы. – Наше время истекло! Через пять минут начинается «выдох». И хоть в запасе еще некоторое время, пока яд дойдет от «Преисподней» сюда, лучше поторопиться.
Он призывно помахал рукой находящимся внизу. Один из гвардейцев давно смотрел назад – ждал этого жеста. Тут же все оставили ненужные пока мотки провода, светильники – и бросились наверх. Поспешность была вызвана разбросанными вокруг черепами. Никто не хотел оставаться среди них по доброй воле хотя бы лишнюю минуту. Тем более что подниматься оказалось гораздо труднее, чем идти вниз. Пока они достигли намеченной отметки, со всех пот катился градом. А катился-то он в костюмы да там и оставался, накапливаясь. Когда остановились, пытаясь с трудом отдышаться, принц проговорил, оставляя длинные паузы между словами:
– Эти костюмы… явно… не для… плавания… они для… бани!
Но все вели себя мужественно, масок никто не снял. Хоть подобное желание появилось у каждого. Пристально вглядывались вниз, навстречу поднимающемуся воздуху. Так и казалось, что он или потускнеет, или окрасится другим цветом. А может, и появится из него жуткое демоническое существо. Но ничего не увидели. На вид воздух был все так же чист и прозрачен. А лишь только он перестал выдуваться и стал втягиваться вовнутрь, Вителла дал команду спускаться. На этот раз времени было чуть больше – осмотрелись лучше. Пока техники продлили освещение еще метров на сто ниже, декёрл заметил разницу в цвете стенок. Она нарастала плавно и не сразу бросалась в глаза. Но все-таки наличествовала. Значит, были правильны его предположения о чем-то явно окисляющем в составе воздуха. Тут же подали сигналы и ученые. Обычные грибковые дрожжи, выложенные на тарелочках, почернели и съежились. Две пробирки с абсорбентом тоже изменили цвет, указывая на мощное отравляющее вещество. Некоторые другие пробирки тоже претерпели явные изменения, но с ними надо было работать уже в лабораториях. Поэтому Вителла без колебаний дал команду выходить на поверхность. На изгибе туннеля все переоделись и бросили все снаряжение там же. Благодаря этому и идти было легче, и подъем одолели быстрей. Вновь проделав обратные манипуляции с повязками на глаза, принц и декёрл вывели свою команду подальше от покоев императора, а сами вернулись. Тут же появился и жутко встревоженный Саэлро. Он с явным облегчением вздохнул, видя, что друзья целы и невредимы и быстро раздеваются, собираясь принять душ.
– Ваше высочество! Вы очень вовремя! Император уже разыскивает и вас и господина декёрла. А только что и меня возжелал увидеть! Я решил хоть заглянуть, ведь все отведенное вами время вышло. Что бы я говорил его величеству?
Принц Бутен включил воду и весело отозвался из душевой:
– Скажи, что нашел нас в его покоях, рисующими какие-то схемы, и мы уже к нему спешим. Об остальном ты ничего не знаешь. Мы ему сами все расскажем!
Саэлро в возмущении помотал головой, тяжело вздохнул, но возражать было некогда, и он умчался на зов своего повелителя.
Вернувшись в посольство Хрустального города, Юниус сразу же заперся в комнате связи и находился там более двух часов. Абелия за это время успела поесть, принять душ и даже немного вздремнуть. Когда раздался стук в дверь ее апартаментов, она сидела у зеркала и приводила в порядок прическу. Вошедший после ее разрешения тайный советник выглядел уставшим и чрезмерно озабоченным. Но голос был бодрым:
– Прекрасно! Я вижу, вы уже почти готовы!
– А куда вы меня опять потащите? – возмутилась девушка. – У меня ноги гудят от усталости!
– Ну зачем же вас тащить? – Он удивился с самым наивным видом. – Мы поедем в аэропорт на автомобиле, и это не займет много нашего времени.
– Рада, что вы так цените «ваше» время! Надеюсь, у меня будет немного времени на небольшую прогулку по городу?
– В гордом одиночестве? – догадался Юниус.
– Вы очень проницательны!
– Увы! Сегодня мы себе не принадлежим! – Он виновато развел руками. – Вечером у нас торжественный ужин в самом шикарном столичном ресторане. Там мы встретимся с некоторыми представителями и послами сопредельных и дальних государств и проведем короткие собеседования и консультации. Говорят, там хорошая музыка и немыслимые яства и напитки.
При этом советник блаженно закатил глаза и сглотнул подступившую слюну. Абелия поняла, что он голоден, и ей неожиданно стало его жалко:
– А вы хоть успели пообедать?
Он открыл глаза, пытаясь вспомнить, и замотал головой.
– Еще нет! Хочу зарезервировать больше места в желудке для изысканного ужина. Совсем немного осталось.
– Ну, это вам не повредит! – И девушка указала на стоящую на отдельном столике вазу, полную разнообразных фруктов.
– Да, конечно! Премного вам благодарен! – Юниус взял гроздь бананов и без церемоний, усевшись в кресло, приступил к их поглощению.
– Пока я закончу прическу, может, хоть что-то расскажете из того, что обещали.
– Если только не подавлюсь этой вкуснятиной! – невнятно проговорил советник, дожевывая первый банан и уже снимая кожуру с очередного. – А нового действительно масса. За последние несколько дней в Хардии произошло столько изменений, в том числе и таинственных, что трудно себе представить. Начну в хронологическом порядке. Императора, оказывается, хотели отравить! И делал это не кто иной, как сам Райгд. За что его собственноручно казнил не кто иной, как принц Бутен. Отрубил его святейшеству голову и затопил тело где-то в глубоких подземельях. В тех же самых подземельях проводятся таинственные опыты по некоей клинической смерти с помощью утопления. В момент этой смерти разум отделяется от тела и существует обособленно. При этом он имеет возможность передвигаться в каком угодно направлении, все видеть и все слышать. – Заметив, что Абелия перестала прихорашиваться и с напряжением вслушивается в каждое его слово, Юниус укорил ее: – У нас мало времени, пожалуйста, поспешите! – Затем продолжил: – Из-за этих секретных опытов погибла масса людей. Ставили эксперименты на приговоренных к смерти преступниках и уничтожили целую группу медиков и ученых для сохранения тайны. И на данный момент об этой тайне знают буквально единицы. Это сам император, принц Бутен, декёрл Вителла и один из ближайших подручных Райгда, Ренни. Последний сбежал от возмездия и скрывается где-то в катакомбах. Выздоровевший и окрепший император прижал всех к ногтю и безжалостно убирает всех неугодных, даже недовольных. Из-за его тиранического нажима на региональных жрецов те в данный момент избирают самого молодого в истории верховного жреца. И, скорее всего, изберут. Это двадцативосьмилетний Вителла. Случай беспрецедентный! Вы же сами мне объясняли, какую силу имеет местное духовенство. И как рьяно оно отстаивает свои привилегии.
– Еще бы! Более трехсот лет в каждой из двадцати трех провинций имелся свой верховный жрец, совершенно не зависящий от императора и полностью властвующий на своей территории. – Абелия вновь пустилась в объяснения. Ее прическа была почти закончена. – Лишь императору Рокейви, дедушке нынешнего, удалось ввести пост верховного жреца. Да и то эта должность была чисто номинальной, верховный не имел никакой реальной власти. К тому же должность выборная. Все изменилось за время правления Дайви Садивана. И, естественно, Райгда. Его святейшество прижал остальных жрецов так, что те боялись и пикнуть. За тридцать семь лет своей власти он провел почти полную замену недовольных и серьезную реорганизацию.
– Но теперь-то жрецы зашевелились. – Несмотря на серьезность разговора, Юниус не мог оторвать взгляда от розового ушка Абелии, на которое свисал небольшой локон волос. Ему ужасно хотелось прикоснуться к этому локону. – Они надеялись на слабость императора и неопытность принца и были совершенно не готовы к жесткому устранению строптивых.
Видя, что девушка готова к выходу, тайный советник вскочил и галантно открыл перед ней дверь. Абелия внутренне приятно удивилась, но внешне ничем этого не выдала. Лишь небрежно спросила:
– Так зачем же мы едем в аэропорт?
– За самой современной спелеологической экипировкой.
– Для спуска в глубокую пещеру?
– И не просто в глубокую, а в самую глубокую! – многозначительно пояснил Юниус. Как бы невзначай он подставил свой локоть, Абелия, тоже как бы невзначай, возложила на него свою ладошку, и они, оживленно продолжая разговор, направились к выходу.
