Глава 32
Хардия
Император Дайви дремал на своем огромном ложе, обложенный многочисленными пышными подушками. Видимо, ему снилось нечто приятное: лицо было спокойно, уголки старческих губ приподняты в подобии улыбки. Неожиданно сквозь сон он услышал громкие шаги и, пробуждаясь, вздрогнул. В его спальню прямо-таки ворвался принц Бутен.
– Ну, сынок, ты меня и напугал! – Он попытался привстать, держась рукой за правую часть груди. – Чуть сердце не выскочило!
– Извини, отец! – Бутен помог императору сесть более удобно, подложив под спину несколько подушек. – Не знал, что ты спишь.
– А что мне остается делать? Когда спишь, глупые мысли меньше лезут в голову, отдыхаешь…
– Теперь тебе отдыхать и бездельничать не придется! – пообещал принц, доставая из своих одежд припрятанную бутыль с чаем. – Вот тебе! Пей все время и сколько сможешь. Если не будет лезть – вырви и пей снова!
– О Творец! – воскликнул в притворном испуге император. – За что ж такое наказание?
– А за то, что слишком много ты тестов понавыдумывал, – ворчливым тоном стал объяснять Бутен, наливая полный стакан чая. – И не нашел, на ком их проверить, кроме как на своем сыне! На, пей! Все, все допивай!
Старик с трудом влил в себя содержимое стакана и улыбнулся:
– В том-то вся суть моих тестов и заключается, что их вначале надо проверить! А в последующих разработках ориентироваться на первые…
Принц тем временем опять налил чаю:
– Вот тебе следующий стакан, пусть он ориентируется в направлении первого. Будем все делать по твоим тестам.
– Постой, постой! – взмолился его отец. – Дай хоть минутку отдышаться!
– Ни минутки! – возразил принц. Потом присел рядом на кровать и взял отца за иссушенную немощную руку. – Ты себе просто не представляешь, как я зол, на себя в первую очередь, что упустил так много времени. Если бы я сразу забил во все колокола, лично следил за всеми медосмотрами, не доверяя никому, то угрозу твоему здоровью можно было бы предотвратить сразу. И уже давно вырезать с корнем эту гниль, которая осмелилась завестись в нашем дворце!
– Успокойся. Еще очень хорошо, что все только так обернулось… – Император сделал несколько глотков из стакана. – В нашей истории случались события гораздо более жуткие и быстротечные. Власть имеет свою огромную силу, но и не меньшую слабость, которая заключается именно в том, что все ее хотят. И хотят ею пользоваться неограниченно!
– Неправда! Я к ней не рвусь! Некоторые тоже…
– А зачем тебе рваться: ты ее и так имеешь! – напомнил сыну его старый отец. – Просто тебе пока еще интересно совсем другое. Да и уверен ты: трон от тебя никуда не денется – сколько мне еще жить-то осталось…
– Отец! О чем ты говоришь?! – обиделся Бутен.
– Да я не в укор тебе говорю, – продолжал император. – Есть люди и не стремящиеся к власти. Но редкие исключения только подтверждают общее правило. И не забудь о самом главном: время и жизнь. Они очень часто меняют человека до неузнаваемости. Очень трудно ждать постоянства в других, даже если сам, как тебе кажется, остаешься неизменным.
– Ты намекаешь на дядю Райгда? – прямо спросил принц. – Или у тебя есть и другие подозреваемые?
– Конечно есть. Кто больше, кто меньше… Если судить по этой противной жидкости, которую ты называешь чаем, с Вителлой ты уже поговорил. А что еще случилось? Зачем тебя так срочно вызывали?
Принц сжато и быстро пересказал все последние события, которые произошли в Сурарте, в шахте и лабораториях. Узнав о проводившихся опытах на смертниках, император погрустнел, и, пока излагались подробности, его лицо омрачалось все больше и больше. Но от своих комментариев он воздерживался, слушал очень внимательно и лишь печально покачивал головой. Наконец Бутен разложил прямо на одеялах кровати целый ворох бумаг.
– Когда я бежал сейчас к тебе, то по дороге заскочил в центр управления и захватил то, что меня заинтересовало, и то, что не понял. Здесь больше половины сообщений зашифровано. Может, ты знаешь код?
– Очень жаль, что ты этого не знаешь, – укорил его отец. – Это же простейший код, используемый на государственном уровне. И как это я допустил такой пробел в твоем воспитании?
Ворча, он принялся сортировать бумаги, бегло их просматривая. В результате получились две небольшие кучки, которые заинтересовали его больше всего. Взяв в руки одну из них, он стал объяснять принцу:
– Смотри, какие интересные вещи творятся в моей империи. Оказывается, возле столицы полным ходом идет, а вернее, уже закончено строительство аэродрома. Идеально ровного специального места, на которое производят посадку большие и малые летательные аппараты, называемые «самолет». Сегодня в столицу приедет группа техников для инспекции стройки. Из Океании их доставит корабль. Но еще более меня заинтриговали эти две шифрограммы. В первой говорится о прилете из Океании трех самолетов в прошлый четверг, а во второй – о переносе этого прилета на завтрашнее утро. Ты что-нибудь об этом слышал?
– Совершенно ничего! – удивился Бутен. – Ни слова, ни полслова! Неужели это такая большая тайна?
– Да нет! К тому же на этих самолетах прибывает на твое бракосочетание большая группа представителей и гостей из Хрустального города, несколько наших дипломатов во главе с консулом и мой личный представитель, князь Барги. Я его послал месяц назад в Океанию с приглашениями от нашей семьи ведущим и нескольким знаменитостям. Ага… Вот здесь отмечено, что их олигархи не прибудут… Один самолет от них – это подарок. Как здорово! Знаменитости, певцы, художники будут… О! И несколько лучших врачей! Для моего лечения! Надо же! А это?.. Хм-м!.. Распоряжение Райгда разместить всех гостей в гостинице аэродрома и никого не выпускать до его особого распоряжения! Во дает! Да это же неприемлемо! Пригласить самых желанных гостей и так с ними обходиться!
– Мне кажется, – гневно, сквозь зубы процедил Бутен, – к тебе категорически не хотят допустить врачей!
– Ты думаешь? Похоже, похоже… Но почему мне ничего об этом не известно? Я ведь давал распоряжение князю Барги, чтобы обо всем он докладывал мне лично. Ну, в крайнем случае тебе.
– А куда приходят сообщения? – стал спрашивать принц и сам же ответил: – В центр управления! А кто их просматривает? Только его святейшество? А какой ему смысл тебе их передавать? Никакого! Как раз наоборот!
– А кто должен там находиться каждое утро и вечер и все просматривать? – в таком же тоне продолжил его отец. – Будущий император, принц Бутен! А почему он этого не делает? Да потому, что слишком счастлив! И чья в этом вина? Естественно, только моя! Сам расслабился и тебе не привил должной бдительности!
– Да нет, отец, ты себя не вини… – Принц даже покраснел от стыда. – Я действительно полностью забросил дела управления государством… Знаешь, я действительно потерял голову от любви к принцессе Айни, и даже сейчас, как только о ней вспомнил, ноги меня уже были готовы нести отсюда со всей возможной скоростью…
– Ладно, ладно. Вина наша обоюдная… – пожурил император сына. – Хорошо, что у нас есть время и возможность все исправить. И ради твоего будущего, не омраченного ничем счастья, тебе надо сейчас собрать всю свою волю в кулак и взять немедленно в свои руки бразды правления. По поводу прилета самолетов. Советую тебе сегодня же огласить это во всеуслышание, снять полицейскую охрану, вполне хватит и обычной гвардии, пригласить всех желающих посмотреть на посадку: ведь это впервые в нашей истории! Пусть народ потешится. Еще лучше, если и вы с принцессой встретите дорогих гостей.
– Отличная мысль, отец! Сейчас же займусь всеми необходимыми приготовлениями! А что в этих сообщениях?
– Здесь тоже очень неординарные сведения. – Император перебирал вторую отложенную стопку. – Судя по ним, нашей разведке удалось выкрасть в Хрустальном городе не что иное, как агрегат по производству пузырита. Да еще чуть ли не самый крупный. Именно на его пробную демонстрацию и рванул главный магистр в Сурарт. Именно это, вероятно, и послужило причиной взрыва и гибели сотен ни в чем не повинных людей. Мой отец мне завещал и повторял неоднократно: «Никогда не пробуй украсть у Океании их главный секрет! Это невозможно! А тебя приведет к гибели!»
– Почему?
– Вероятно, он не знал конкретной причины, но сам посуди: больше чем полторы тысячи лет прошло с тех пор, как было изобретено это устройство, и до сих пор выкрасть его не удалось никому! За такое-то время?! Они очень хорошо умеют беречь свои тайны.
– Да это проблема: выкрасть такой секрет, – согласился принц.
– И никогда не забивай ею себе голову! На данный момент ты имеешь новую проблему. Наверняка Океания поднимет большой шум в связи с кражей. И хорошо, если обойдется просто нотами протеста и порицанием наших действий. Надо немедленно продумать ответное заявление и попытаться загасить вспышку нежелательного скандала. У меня такое предчувствие, что он все-таки разразится.
– Может, свалим все на какую-нибудь не зависящую от государства организацию? – предложил принц.
– Отлично! Немедленно создай комиссию из преданных нам людей и отправь в Сурарт для выяснения всего происшедшего. Если Райгд пробудет без сознания еще некоторое время, мы все успеем выяснить сами. И там, и здесь! И постараемся не ударить в грязь лицом.
Император Дайви и принц Бутен перешли к обсуждению деталей предполагаемых действий, пытаясь одновременно предусмотреть все возможные варианты того или иного действия и их последствия. Минут через сорок из ванной комнаты, примыкающей к спальне, раздались какие-то шорохи, потом звук чего-то падающего и, наконец, условное постукивание в дверь.
– Входи, входи! – громко сказал император и обреченно замотал головой. – Я и раньше-то не спал спокойно, а теперь и подавно. Наш декёрл, чувствую, всегда будет являться в самый неожиданный момент и из самого неожиданного места. Ну, чем обрадуешь, что новенького?
– Обрадовать ваше величество пока особо нечем, но обнадежить могу.
И Вителла принялся докладывать о проводимых работах в шахтах и лабораториях. У него даже щеки горели от возбуждения.
– Вы себе даже не представляете, как это грандиозно! Уже в ближайшие часы мы проведем опыты на животных. Сначала на тех, что попроще, потом на обезьянах. Их уже спускают в подземные помещения, оборудованные для этого всем необходимым. Из бетеля уже выделено необходимое вещество, и мы можем вводить его непосредственно в кровь. Так же сделаны и таблетки, их можно просто глотать. Но для рассасывания в организме уйдет на час-два больше времени. Мне кажется, все должно получиться наилучшим образом!
– И если получится, тогда что? – спросил Бутен.
– Немедленно проведу опыт на себе! – выпалил декёрл.
– Не слишком ли ты торопишься? – засомневался император.
– Думаю, что нет! – ответил Вителла с завидной уверенностью. – Ведь если можно путешествовать одной только мыслью, вернее, одним только разумом, да еще все видеть при этом и слышать, то это просто немыслимо. И я не смогу и минуты удержаться от того, чтобы не испытать это лично. Ведь то, что рассказал мне Пират, впрямую говорит о возможности другой разумной жизни в пространстве. Мы прекрасно знаем о примерном строении окружающего космоса. И если существует тысяча солнц, подобных нашему, то почему бы не существовать и другой жизни на планетарных системах? В работах ученых Хрустального города об этом говорится в открытую. И кстати, ни от кого это не скрывают!
– Ну, наш народ, возможно, еще к этому не готов… – тяжело вздохнул император. – Не забывай все-таки о разнице в образовании между нашими государствами. Желательно все делать с оглядкой, не спеша…
– Чтобы все новое в науке и технике оставалось у его святейшества? – фыркнул принц с возмущением. Потом хлопнул Вителлу дружески по плечу: – Извини, я не тебя имел в виду!
– А я тут при чем? – не понял тот.
– Придется тебе на первых порах нести этот нелегкий крест: быть его святейшеством! – пояснил принц. – Дядя тяжело ранен, возможно, скоро уйдет в отставку по состоянию здоровья… Или еще как…
– Даже так стоит вопрос? – Вителла переводил взгляд с одной венценосной особы на другую. Потом начал нерешительно: – В таком случае, не лучше ли…
– Что ты хочешь предложить? – спросил император.
– Не лучше ли вообще упразднить эту должность? А потом, постепенно, и весь штат священников и всего, им сопутствующего? – Видя сомнение на лицах собеседников, он заговорил с большой скоростью: – Это ведь жутко тормозит все наше развитие, масса усилий тратится впустую. На шее народа сидит немыслимое количество совершенных бездельников, которые только тем и занимаются, что словоблудием да содержанием простых людей в невежестве. Возьмите пример той же Океании! Разве он не нагляден?!
– О-о! Смотри, как разошелся! – с напускной грозностью остановил его Дайви. – Да я как император за подобные речи должен казнить тебя сию же минуту! Просто обязан! Мой дед Рекейви так бы и сделал. Все устройство нашей империи держится на этом! Не так легко избавляться от пережитков древности. А Океания?! Да она уже тысячи лет идет совсем по другому пути развития! И, между прочим, никому и нигде не навязывает свой передовой образ жизни. Только продает все, что может продать, да покупает все, что хочет купить. У нее все по-другому. И самое главное – там совсем другая форма правления!
– Я вас прекрасно понимаю, но, – продолжал упрямиться Вителла, – их государством вполне может управлять император!
– Ха-ха! Не смеши! – Император действительно развеселился. – Да ты совершенно не разбираешься в политике! А в устройстве государства и подавно! Подобный процесс захватывает минимум несколько поколений. И предвидеть на его пути все детали просто невозможно! Так что лучше занимайся ты своей наукой, не в обиду тебе будет сказано, а об остальном мы сами позаботимся. Договорились?
– Да, конечно… – Декёрл виновато опустил голову. – Жаль, что нельзя…
– Ну, это и я понимаю! – вмешался принц и стал терпеливо объяснять: – Если мы упраздним должность верховного жреца, то в каждой провинции появится его наместник. По мере роста влияния и усиления независимости от столицы он будет пользоваться все большим и большим влиянием на своей территории и в конце концов постарается отделиться. Это приведет к осложнению внутригосударственных отношений, а то и к полному распаду империи. Понятно тебе?
– Ну, если так рассуждать, – Вителла ожесточенно почесал ладонью свою скулу, – то да, все правильно. Придется подыгрывать и изображать из себя святошу. Тяжелая и обременительная ноша, я вам скажу.
– Ради спокойствия и процветания, о котором ты так настойчиво ратуешь, придется соблюдать установленные правила, – констатировал император. – Не всегда самые благие намерения приводят к улучшению. А возвращаясь к подземным опытам, все ли делается для сохранения тайны? Ведь если у нас будет возможность путешествовать разумом – все в мире нам станет подвластно. Любые секреты, изобретения, новшества. Все неизвестное будет нам известно. А об этом не стоит распространяться!
– Конечно! – успокоил императора декёрл. – Соблюдение секретности – на самом высшем уровне. Тут уж его святейшеству не откажешь в проницательности. Он умеет организовывать подобные мероприятия. Только я, главный невропатолог и Ренни имеем право общаться с поверхностью и свободно передвигаться. И в свете последних событий мне кажется, мы можем доверять Бензику.
– Думаю, можем, – задумчиво согласился император. – Но и охранять его не помешало бы. Он для нас очень ценен… Надо незаметно приставить к нему охрану. У меня есть для такого дела нужные люди. Сегодня же их вызову и проинструктирую. Наверняка уже растолстели от безделья!
– О! Это радует! – откликнулся принц. – Я вижу, отец, ты слегка приободрился! Я тут подумал о «Глотке дьявола». Если будет возможность путешествовать разумом, то почему бы не взглянуть под город? В первую очередь. Что там находится?
– Да, да, да! – согласился Вителла с возбуждением. – Это будет просто здорово и совершенно безопасно! – Неожиданно он что-то вспомнил и поднял вверх указательный палец. – У меня есть одно предложение…
– Надеюсь, не по поводу образования у нас в Хардии республики? – пошутил император.
– Да нет, пусть Творец сохранит вас и весь ваш род на долгие тысячелетия! – пожелал, улыбаясь, Вителла. – С современной техникой мы можем запросто пробурить отводной туннель из «Глотки». Его можно провести со стороны плато к месту поворота. Мне как-то пришла в голову эта мысль, и я даже набросал небольшой план. Вот посмотрите. – Он достал листок из кармана. – Здесь начнем делать пологую скважину – и очень быстро дойдем сюда. Своды уже имеющегося таинственного туннеля очень твердые, но все же поддаются воздействию пузырита, мы сделаем пролом. Тогда столица, а в первую очередь сам дворец навсегда будут защищены от ядовитого выброса. Дыру можно будет плотно закрыть крышкой.
– Очень, очень неплохо придумано! – похвалил император. – Что-то я не припомню, чем занимается мой отряд буровиков при геологическом университете. Никто не знает? Тогда отыщите, укомплектуйте всем необходимым – и отправьте на работу. Пусть займутся этим немедленно.
– Столько дел, – всполошился принц. – А когда же я буду видеться с Айни?!
– Совмещай приятное с полезным! – посоветовал его отец. – Будешь всегда в форме и в курсе всех событий. А ты, Вителла, занимайся полностью только опытами, ни на что не отвлекайся. И не забывай меня информировать обо всех деталях и самом ходе эксперимента. Идите! Да хранит вас Творец!
Глядя вслед вышедшим в разные двери сыну и декёрлу, император подумал: «Как они близки по духу! И дружат они действительно по-настоящему! Хотя… Мы с Райгдом тоже прекрасно понимали друг друга… В молодости… Что же сейчас с ним произошло? А может, со мной?»
Глубоко под землей терялось чувство времени. Среди сходящихся над головой стен, в которых изредка тускло поблескивали маленькие частички серебра, забывался солнечный свет и искусственное освещение казалось вечным. Вителла взглянул на часы – и только тогда почувствовал невероятную усталость. Он с хрустом потянулся и сказал:
– А вы знаете, что уже давно вторник? Почти три часа утра!
– Да? – Главный невропатолог оторвался от микроскопа, огляделся и стал совсем по-детски протирать костяшками пальцев заслезившиеся глаза. По его осунувшемуся виду было заметно, что старик основательно вымотался. – Как быстро время пролетело…
– Зато как плодотворно! – Декёрл вскочил и стал прохаживаться туда и обратно, размахивая руками и пытаясь себя взбодрить. – Считаю, можно вполне объективно подвести итоги тому, что свершилось этой ночью. Само собой, результаты оживления животных не объясняют саму суть всего процесса. А именно: почему тело остается жизнеспособным длительное время? Почему кровь не сворачивается? И почему сам мозг, этот тончайший и легкоранимый орган человеческого организма, так сказать, суть сознания, остается готовым к действию и пробуждает тело к жизни именно в тот момент, когда вода покидает легкие и делается первый судорожный вздох…
– Мне кажется, здесь есть некая аналогия. – Бензик расслабленно оперся на спинку стула и вытянул вперед ноги. – Младенец ведь тоже до момента рождения находится в жидкой среде и фактически начинает жить именно с первого своего вздоха. Но его связывает с матерью пуповина… Она дает ему все необходимое для развития и внутриутробного существования… Если ее нарушить раньше времени…
– Что-то в этом есть… – согласился Вителла. – Только в нашем случае роль пуповины играет вода или какие-либо непонятные ее составляющие, тепло, поддерживающее в теле необходимую температуру, и какое-то таинственное излучение, идущее из… – Он запнулся на полуслове, остановился и сел в кресло. – Идущее от этих стен, а возможно, и из самых недр нашей планеты. Эти три составляющие нам совершенно непонятны и неизвестны…
– Да, пока мы изучаем сам процесс, а не его причины, – подтвердил невропатолог. – Но у нас все впереди! – Он оживился. – Теперь мы здесь развернем целый институт! Привлечем лучших специалистов! И вся таинственность будет отброшена!
– Хотелось бы разделить ваш энтузиазм, – скривился Вителла. – Но будет ли у нас время?
– А почему нет? – удивился Бензик. – Вы теперь руководите экспериментом, его святейшество еще не скоро оправится от ранений. Правильно я понял – он в тяжелом состоянии?
– Так мне сообщили. Но! Вы ведь знаете его характер: вряд ли он сможет долго оставаться не у дел… Поэтому, считаю, с опытами надо спешить. И готовиться к самому решающему.
– Да… Я заметил… – Невропатолог скорбно закивал головой. – Вы уже съели две или даже три таблетки бетеля. Неужели вы действительно решились?
– Да! – ответил декёрл. – Если возникнет необходимость, я готов. Я не позволю больше проводить эксперименты на ком бы то ни было! Только на добровольцах! А самый первый – это я. Тем более что я почти уверен в успехе. Да и оживлений я насмотрелся больше всех.
– В том-то и дело, что «почти», – продолжал сомневаться Бензик. – Ведь даже сегодняшние ошеломляющие результаты – ничто в сравнении с тем, что еще необходимо сделать!
– Полностью с вами согласен! – Вителла вскочил и громко хлопнул в ладоши. – Поэтому предлагаю: перед тем как пойти поспать – усыпить животных повторно. И пусть они находятся в воде до тех пор, пока мы не доставим сюда новых, основательно не отдохнем сами и не приступим к новым экспериментам. – Увидя, что старик колеблется, добавил: – Может, вы слишком устали? Тогда отдыхайте, я вполне справлюсь сам.
– Нет-нет! Вдвоем мы справимся за час. – Невропатолог засуетился, набирая из ампулы в шприц темную вязкую жидкость. – Будем вводить бетель всем животным в прежних дозах?
– А давайте не всем, – предложил Декёрл, тоже доставая ампулу, – а только половине! Так будет и быстрее, и мы сможем понаблюдать потом разницу при пробуждении. Согласны?
– Конечно! Будет что сравнить – и с чем.
И двое ученых с рвением уставших, но воодушевленных фанатиков продолжили работу.
Помощников у них не было. Весь персонал подземной лаборатории находился в своих спальнях, расположенных в другой галерее. Фактически они сидели под домашним арестом и не имели права общаться даже с охранявшими их солдатами. Эти меры были приняты Райгдом по поводу секретности происходящего внизу. Всем были созданы прекрасные условия быта и отдыха и обещаны приличные вознаграждения и двойные отпуска. Поэтому народ не роптал. Вителла мог бы их и сейчас запрячь в работу, но не захотел этого делать. Только он и Бензик из находящихся внизу специалистов знали о таинственной силе бетеля, и решено было оставить это пока в тайне. Экстракты, таблетки и необходимые сыворотки делали наверху совсем другие люди, вовсе не догадывающиеся о цели своих разработок. После происшедших в последнее время событий Вителла сам себя во многом не узнавал. И даже посмеивался над собой как над перестраховщиком. Но делать было нечего – приходилось все решать самому. Пока… Пока не будет уверенности, что все находится под контролем.
Поэтому и спать они легли в полпятого утра. Наскоро перекусив тем, что оказалось под рукой. Устроились в одной из свободных спален подземного комплекса. Спали, даже не расстилая постелей. И не обращая внимания на натужный гул работающей изо всех сил охладительной вентиляции. Сон сковал им веки, лишь только их головы коснулись подушек.
