Глава 31
Планета Элиза, город Нароха
Операция по обезвреживанию подельников бывшего управляющего конторы прошла, как и ожидалось: без единого громкого крика или автоматной очереди. Все шестнадцать нападавших были оглушены выстрелами из дальнобойных парализаторов еще при их попытках перебраться через забор, потом быстро приведены в сознание в подвале, жестоко избиты и крайне эффективно допрошены в течение часа.
По совокупности их показаний, вся эта банда под управлением Ганса Цеппера уже ни за что не открутится от попадания на так интересующее нас Донышко. Их уже не могли спасти ни нижние полицейские чины, которые их покрывали после мелких безобразий, ни заготовленные для крупных взяток суммы. Потому что для сдачи властям мы вызвали к нашей конторе самых злобных и неподкупных церберов местного правопорядка. А накопленные девятнадцатью бандитами средства мы быстро сняли через фиктивных абонентов и перевели, куда посчитали нужным. Да плюс еще новый владелец конторы Пьер Сиккерт выдвинул против старого управляющего и его сообщников огромную кучу обвинений и претензий.
Так что бандитам теперь долгие годы предстоит работать старателями.
А на вопрос полиции: «Как же вы этих козлов с автоматами и гранатами так легко повязали?», мои ребята чистосердечно признались:
– Да вот этими парализаторами и завалили, сделав засады по периметру внешнего забора, – и показали разрешенное здешним охранникам оружие ближнего боя.
– А чего они такие побитые?
– Так ведь у нас старье, а не оружие. Вот после падения приходилось шевелящиеся тушки еще и кулаками успокаивать.
Следователи, конечно, верили слабо, но крыть им было нечем, а обвинение в превышении нам если и предъявят, так не раньше, чем после постановления судьи. А на это могло уйти не меньше пяти дней. Так долго мы здесь прохлаждаться не собирались в любом случае. Так что знание законов, даже в тылу врага – это сила!
Все эти пертурбации со сдачей арестованных полиции меня не касались. Отправив дока после нашего разговора и рассмотрев в окно, как бодро переносят оглушенные тушки, я со спокойной совестью завалился спать. Людей у нас для подобных дел хватит на три полных смены. Так что как начальник по кадрам имел полное право не пачкать руки.
Утро началось с подведения итогов вчерашнего дня и беседы с незаменимым даже за тридевять систем Алоисом.
– Доклад ее величеству я сделал, – оповестил друг в первую очередь. – И она его выслушала вроде со всей серьезностью, но и ты со своей стороны добавь пару слов, когда она проснется. Арестованная камикадзе Анжела Гарибальди оказалась вполне милой, непосредственной и доброй девушкой. Сама не может понять, как это она ответила на приставания парикмахера. Свое сожительство с ним сейчас воспринимает как смутную череду пасмурных дней, неприятных уколов, и бесовского бормотания, и тоскливых вечеров, каждый из которых заканчивался принудительным сексом. Но что интересно, некоторые детали она запомнила превосходно, как и смогла со своей точки зрения описать виденного ею несколько раз Буратино. Больше из нее мы вряд ли вытянем, хотя еще и под домутилом чуть позже допросим.
– Естественно, допросите! – хмыкнул я. – Вообще удивляюсь, что ты сразу с этого не начал, а миндальничаешь, как с честной обывательницей.
– Танти, девчонка ни в чем не виновата и сама старается помочь следствию, в чем только может.
Не понимал я мягкотелости нашего аналитика. Особенно припомнив тот момент, когда сам приседал и потел на площади, ожидая каждую секунду взрыва заминированной прически на голове этой Анжелы.
– Еще бы она отказалась помогать! Каждое полезное слово, сказанное ею, – это уменьшение ее срока заточения в тюрьме строгого режима.
Наш негр, видимо, слишком близко принял к сердцу судьбу несознательной камикадзе, потому что вздохнул с досадой:
– Все равно надо будет сделать все психиатрические экспертизы. Мне кажется, она после них может быть оправдана. Потому что еще раз повторюсь: это невинное и ни в чем не замешанное существо.
– Да делай с ней что хочешь, – вспылил я. – Главное – отыщите этого деревянного Буратино! Кстати, может, его прозвище связано с профессией? Может, он плотник, столяр или краснодеревщик?
– Не волнуйся, командир, эти версии мы тоже проверяем.
– А вдруг он затесался в штат работников дворца?
– Ну, не паникуй… – попытался Алоис меня успокоить.
– Ага! Забыл про Соляка? Как тот с подельниками оглушил императора Януша и вколол тому домутил для допроса?! Тогда только чудо нас спасло!
– Да помню я, помню…
Но его заверения как-то слабо меня утихомиривали. А как только я представил себе супругу привязанной к спинке кресла и совсем беспомощной, как в случае с ее старшим братом в не таком далеком прошлом, так мне чуть не поплохело. И я уже в который раз пожалел, что не рядом с Патрисией.
– Вот незадача! Лучше бы я ее с собой сюда взял! Тут и то спокойнее!
Теперь меня уже стали стыдить сразу двое: наш славный мавр и мой ангел-хранитель Булька. Причем делали это одними и теми же словами, только чуть переставленными в предложениях. И сказано было по сути, что истерить вредно, от этого начинается ранний климакс, седеют волосы и выпадают зубы у подчиненных. Ну и некоторые старые больные негры раньше срока будут сведены в могилу.
Я ответил черным юмором:
– Если с ее величеством что-то случится, мы все будем сведены в могилу!
«Так вот как у вас, у людей! – ехидно прокомментировал риптон. – Клятва во время бракосочетания о смерти в один день – это совсем не шутка и не абстрактное понятие».
– Интересно, она уже спит? – спросил я у Алоиса, жалея, что не позвонил Патрисии чуть раньше.
– С этим все в порядке, – ответил наш всезнающий аналитик. – Да и попробовала бы она не лечь спать вовремя, имея такого ревнивого мужа.
– Да я не о том! – вырвалась из меня досада. – Просто лишний раз хотел напомнить о запрете на выход из дворца до моего возвращения.
– Да я так и понял. Хотя советую поменьше с ней разговаривать. Ибо во время моего доклада она меня засыпала странными вопросами о твоем вояже на родину. Так что будь осторожен.
Упоминание и в самом деле нелишнее, и мы уже все втроем обсудили те вопросы, которые Патрисия задавала Алоису, и хорошенько обмозговали, что они могли повлечь в разговоре со мной. Это помогло хорошенько подготовиться к разговору. Хотя я все равно решил напирать при общении с супругой на монолог на отвлеченные темы. Уж в таких делах я истинный мастак заговаривать зубы.
Затем Алоис предложил тему для срочного обсуждения: он все-таки настаивал на безотлагательной отправке Дирижеру Барайтису резкого ультиматума. Выдвинуть в нем уже все собранные обвинения, подкрепить их доказательствами и предложить единственно возможный выход для нечистоплотных на руку деятелей Доставки. А именно: по-хорошему сдать весь имеющийся материал на Буратино и добровольно высветить все сведения о других подобных террористических группах. Если Барайтис на сотрудничество не пойдет, немедленно начинать по всем возможным и невозможным каналам распространение компрометирующей Доставку информации.
Выходило, что Дирижерам просто некуда будет деться. Ради сохранения своего престижа они безропотно сдадут и десяток своих глубоко законспирированных резидентов, террористов или саботажников. Надо только пригрозить правильно, сказать, что аресты мы и так вот-вот предпримем и легко после этого определим истинное желание к сотрудничеству.
Попутно Барайтису следует дать понять, что наша сторона в курсе о том, кто истинный заказчик покушения на императрицу. Пусть Доставка приструнит своих обнаглевших и расшалившихся холопов Моуса Пелдорно и Де Ло Кле.
Мы с Булькой уточнили некоторые позиции ультиматума, и он был одобрен к отправке уже сегодня. А по времени Оилтона – ближе к утру.
Ну и напоследок наш главный аналитик огорчил довольно неприятным известием:
– Нашим поисковым системам и агентам на местах удалось отыскать истоки крепкой дружбы барона Кири и узурпатора королевского престола в Пиклии. Оказывается, в свое время начальник лагеря очень крупно спонсировал побег Моуса из мест лишения свободы, а потом щедро оплачивал гулянки этого урода и его авантюрные увеселения по всей Галактике. Так что…
Ну да, все было ясно и без лишних слов. Раз Пелдорно задолжал барону, то мог попросту позволить ему воровать некую часть палеппи, а потом и тайно продавать их на стороне. Вплоть до того, что оставлять при этом все средства в кармане барона. Подобными методами пользуются все нечистоплотные политики, благодаря таким образом тех, кто помог им добраться до главного места у государственной кормушки. Система обмана и воровства, наработанная за многие тысячелетия человеческой цивилизации, действовала и в Пиклии.
Значит, использовать простейшую комбинацию, где основной дубиной станет шантаж, вероятно, у нас не получится. Что меня не могло не расстроить:
– Жаль, очень надеялся провернуть это дельце бескровно… И, скорей всего, зря Малыш пойдет на обед с этим хитро сделанным бароном…
– Не просто зря, а еще и риск дополнительный, – заметил негр. – Почему-то не сомневаюсь, что начальник лагеря заранее постарается навести справки о сотрапезнике по своим каналам и не упустит шанса устроить несколько словесных проверок. И как бы ни был наш великий и ушлый аристократ натаскан в словоблудии, может и прогореть на какой-нибудь мелочи.
– Действительно, – согласился я, прислушиваясь к одобрениям Бульки. – Постараемся открутиться от обеда… Правда, мы надеялись на личный контакт с бароном, чтобы снять все параметры тела и хотя бы отпечатки пальцев. Все-таки подготовиться – очень важно.
– Ничего не поделаешь. Придется вам его глушить и «брать на поруки» в самом начале операции.
– Ладно, будем смотреть по обстановке…
На том наша связь с Оилтоном и закончилась. Но еще полчаса пришлось потратить на разговор с Лерсаном, столицей моего родного герцогства. Отец отнесся к делу моего прикрытия более чем серьезно. К данному моменту подавляющая половина его подданных была уверена на сто процентов, что консорт Оилтонской империи прибыл на центральную планету звездного герцогства инкогнито и теперь вовсю совершает экскурсионные поездки, принимает грязевые ванны и полной грудью вдыхает целебный воздух желанной родины. Для этой цели некто моей комплекции, прикрывая лицо то шарфом, то тенью широкополой шляпы, появлялся в разных местах города, порой один, порой в компании с младшим братом Цезарем. Ажиотаж царил соответствующий: все радовались и умилялись.
Правда, были и сложности. Как и предполагалось – с младшими сестричками. Они места себе буквально не находили, возмущаясь и выходя из себя: «Как это так?! Танти уже со всеми виделся и со всеми общался, чуть ли не всю планету осмотрел, а с нами даже не поцеловался?! Неужели специально заскакивает домой только тогда, когда мы спим?»
Пришлось отцу им чуть «приоткрыть великую тайну» и поведать, что Танти не просто так прибыл повидаться с семьей, а потом и захватить брата с сестрами с собой на Оилтон. Ему, дескать, предстоит отыскать и вернуть короне некие древние сокровища. А так как это должно пока содержаться в страшном секрете, то консорт мечется повсюду, пытаясь успеть сделать еще и важнейшие государственные дела. Вот через пару дней он окончательно освободится, и все уладится.
Малышки вроде успокоились. Ну и мать держалась молодцом. По крайней мере, не паниковала, не рвалась к краберу, чтобы поговорить со мной лично, и не металась в душевных терзаниях на тему: «А нет ли здесь моей вины?»
Была и одна настораживающая нотка в разговоре с отцом. Что-то слишком уж многочисленный дополнительный поток туристов, под три тысячи человек, ожидался в ближайшие дни на захолустную по всем понятиям планетку. Подобный бум, без всяких предшествующих ему новшеств на грязевых курортах и рекламы, выглядел, мягко говоря, странно.
– Может, это твои поклонники хотят на тебя полюбоваться? – выдвинул версию отец. – Но почему их так много?
– Ха! Их гораздо больше, но дело не в них. Там и наших агентов да службистов полно прилетает, человек за сто. Плюс двадцатка воинов Дивизиона и столько же спецов из ведомства Гарольда. Но вот остальные – очень сомневаюсь, что это все поголовно мирные обыватели. Кто-то явно постарался создать такой бум. Так что просеивайте каждого сразу, начиная с космопорта.
– Постараемся так и сделать, – пообещал отец и добавил по-военному: – У меня все, новостей больше нет.
– Это радует! – рассмеялся я. – Но вы там все равно как следует готовьтесь, потому что когда мы все появимся большой толпой, то вам скучно не покажется!
– Давно бы так! Ждем не дождемся!
Отключая крабер, я вздыхал грустно и с гордостью одновременно:
«Все-таки мне очень повезло с родными! Они все такие милые… Хорошо!»
