Глава 18
Ева едва успела сварить кофе и нарезать холодное мясо для бутербродов, когда в кухню, уже одетый для выхода, ворвался Смирнов.
- Кофе горячий, обожжешься, - предупредила Ева. - Опаздываешь, что ли?
- Ага. Хочу тебя попросить наведаться в фирму «Фелисия», поговорить с одной особой. Я тебе сейчас ее опишу, а ты… - Звонок телефона помешал ему окончить фразу. - Алло?
Это была Лика. Она сбивчиво, беспорядочно рассказала сыщику о ночи, проведенной в ресторане клуба «Элегия». Чувствовалось, что у нее просто зуб на зуб не попадает.
- Но ведь ничего не случилось, - попытался ее успокоить Всеслав. - Все остались живы, здоровы. Не паникуйте.
- То был знак Дракона! - севшим от страха голосом, выдохнула мадмуазель Ермолаева. - Кто-то отстриг у женщины прядь волос.
- Ну и что? Отрастут.
- Вы не понимаете! Теперь та женщина… Стелла… умрет.
- Вот так сразу, да? - подавил Смирнов улыбку. - Чик, и нет дамочки! Да будет вам известно, сударыня, - волосы не являются жизненно важным органом.
- Вы не понимаете… - тоскливо повторила Лика. - Я знаю, кто это сделал. Господин Ростовцев! Он машинально положил ножницы в карман пиджака, а я их обнаружила. Он убийца, оборотень… Дракон в обличье человеческом, который несет смерть. Он и меня убьет.
- Ножницы у вас? - на всякий случай спросил Смирнов.
- Д-да… я их… спрятала. А пиджак отдала, когда мы прощались. Альберта Юрьевича я даже в квартиру не впустила… побоялась. Думаю, он уже обнаружил пропажу ножниц! Потом, немого успокоившись, я их рассмотрела… при свете, - между лезвиями застрял светлый волосок.
- Лика, не тревожьтесь так, - уговаривал ее сыщик. - Ножницы - не орудие убийства в конце концов. Допустим, отрезал он прядь волос у женщины, - велика беда! Людям присущи странности. Может, Альберт Юрьевич коллекционирует образцы волос своих знакомых.
- Второе совпадение уже не случайность, - возразила она. - Рукавные стрелы, теперь ножницы. Как вы это объясните?
- Человек собирает разные коллекции. Иметь дома старинное оружие законом не запрещено, равно как и носить в кармане ножницы. Сие не является преступлением. Вы уверены, что именно Альберт Юрьевич отрезал волосы?
- Нет, но… разве волосок той блондинки не доказательство?
- Вы сохранили его? - спросил Всеслав. - Чей волос, может точно установить только экспертиза. Не исключено, что у Ростовцева есть любовница-блондинка: он мужчина интересный, богатый, темпераментный. Обнаруженный вами волосок вовсе необязательно принадлежит…
- Это ее волос, - перебила Лика. - Вот увидите!
- Кстати, в ресторане были другие посетители?
- Были. Думаете, волосы отрезал кто-то из них?
- Не исключено.
Лика пропустила его слова мимо ушей.
- Это Дракон, - твердила она. - Кто-то должен умереть. Та женщина… Стелла, - я все думаю, как она? Ей надо позвонить.
- Бывшая жена одного из приглашенных, которая закатила скандал?
- Да. Мне неизвестен ни ее адрес, ни номер ее телефона. Можно спросить у Альбины… но я не решаюсь. Она ужасно злится на меня - ревнует! Поэтому вряд ли пойдет навстречу.
- Какова моя задача? - спросил Всеслав. - Вы хотите, чтобы я выяснил, все ли в порядке с «пострадавшей»?
- Да! - приободрилась Лика. - Узнайте, пожалуйста. Я буду вам чрезвычайно признательна! И сразу сообщите мне.
- Хорошо.
Смирнов, задумавшись, вернулся допивать кофе.
- Остыл совсем, - пробурчал он.
- Надо было меньше болтать!
- Конечно, дорогая. Особенно с другими женщинами. Но Лика - наша клиентка.
Он вкратце передал содержание разговора. Ева слушала со все возрастающим удивлением.
- Кто-то отрезал женщине прядь волос прямо в ресторане?
- Представь себе. Кажется, я догадываюсь, что одна из приглашенных, - Лена, - та самая черноволосая дама из фирмы «Фелисия».
- Приятельница Альбины?
Сыщик кивнул. Резко запахло кофе - на плиту сбежала вторая порция, поставленная Евой. Девушка вскочила, всплеснула руками.
- Так я и знала! Тебя заслушаешься, все на свете забудешь.
- Странные слова сказала одна из этих дамочек в кондитерской, - произнес сыщик, не обращая внимания на запах сбежавшего кофе. - «Он что-то подозревает!»
- Кто «он»? - уточнила Ева, вытирая плиту.
- Непонятно. Интересно еще и что подозревает неизвестный, о котором они шептались. Пожалуй, мне стоит безотлагательно поговорить с ними обеими, - и с госпожой Эрман, и с ее черноволосой приятельницей.
Всеслав набрал номер Альбины, - она долго не брала трубку.
- Слушаю, - сухо, недовольно прозвучал, наконец, женский голос.
- Альбина Романовна? - обрадовался сыщик. - Это Всеслав Смирнов, детектив. Вы меня помните?
- Да. Что вам угодно?
- Пара вопросов…
- Послушайте, - сердито перебила Альбина. - Мне нечего добавить к сказанному!
- Как можно связаться со Стеллой? - не пускаясь в объяснения, спросил он. - Этой ночью в ресторане «Элегия» произошел неприятный инцидент…
- Вы и это знаете?! - ехидно усмехнулась Альбина. - Ну и что? Какое отношение Стелла Треусова имеет к вашим поискам?
- Мне виднее, - лаконично заметил Смирнов. - Вы отказываетесь помочь?
Альбина замешкалась… в общем-то у нее не было повода отказывать сыщику. Человек выполняет свою работу.
- Нет. Только я не знаю телефона Стеллы. Обратитесь к ее бывшему мужу.
- Попробую. Кстати, вы случайно не в курсе, как она добиралась домой из ресторана? Ей, кажется, стало дурно?
- Еще бы! Закатить такую истерику?! Кому угодно не поздоровится. Если это имеет значение, то вызывать такси и везти скандалистку домой пришлось мне. У Треусова прихватило сердце, от «Скорой» он наотрез отказался, кто-то из официанток бегал за лекарством, - так что… Павел Андреевич остался. Вероятно, он уехал, когда ему полегчало. После такого любому стало бы не по себе. Вряд ли Треусову понравилось показательное выступление его женушки! Она вела себя безобразно, просто опозорила его перед всеми.
- Понятно. Значит, Стеллу доставили до квартиры вы?
- Ну да! Она была сонная после пережитого стресса и таблеток, так что сама бы не доехала. Хорошо, квартира оказалась на первом этаже, и таксист выручил - помог мне дотащить Стеллу до двери. Ее сын открыл нам, помог уложить мамашу в постель. Она совершенно отключилась.
- Но была жива?
- Странный вопрос. Конечно! Просто спала.
- И все же, как я могу поговорить с ней?
- Ладно, - смилостивилась Эрман. - Раз вам нужно, сейчас узнаю. Перезвоните через пять минут.
Она сдержала обещание и продиктовала Смирнову номер домашнего телефона Стеллы.
Всеслав торопливо набрал записанные в блокнот цифры. В трубке долго раздавались длинные гудки. Наконец, мальчишеский голос сонно пробормотал:
- Але…
Видимо, сын Треусовых еще спал после беспокойной ночи.
- Мама дома? - спросил Всеслав.
- Ага. Только она спит.
- Мне необходимо поговорить с ней.
- Я же говорю, мама спит! - рассердился парень. - Позвоните позже.
- Мне она нужна сейчас.
- А вы кто?
- Адвокат по ее гражданскому делу, - соврал сыщик. - Давай, не тяни время. Мама тебя за это по головке не погладит.
- Хорошо, - сдался подросток. - Пойду, попробую разбудить ее.
Прошло минут десять, пока он снова взял трубку и растерянно прошептал:
- Мама не просыпается…
***
Пока Смирнов поехал выяснять, жива ли Стелла, Ева отправилась в «Фелисию».
Она вошла в вестибюль фирмы с самыми решительными намерениями. Если черноволосая женщина из кондитерской и Лена Журбина, - подруга Альбины, - одно и то же лицо, это обстоятельство может изменить ход расследования. Что дамы скрывают? И от кого?
- Здравствуйте! - с заученной ослепительно-радушной улыбкой, приветствовала Еву девушка за столиком, на котором стоял компьютер и ваза с цветами. - Вы на презентацию? Сегодня ее будет проводить Ольга Заборина. Начало через час. Проходите в зал! Там показывают рекламный фильм.
- Вообще-то меня приглашала Лена.
- Журбина? - девушка еще шире растянула накрашенные губы в улыбке. - Она взяла отгул. Какие-то семейные проблемы.
- Как же так? Мы договорились, а она…
Ева притворилась расстроенной, хотя внутри ликовала. Подруга Альбины и есть та женщина, с которой они встречались в «Шоколаднице»! Почему Журбина не вышла на работу? Прячется? Сбежала? А вдруг Стелла мертва, - и убила ее Лена? Судя по всему, бывшая супруга здорово отравляла жизнь Треусову, а следовательно, и Лене. У нее есть все основания желать избавиться от источника неприятностей.
- Вас что интересует? Обычная косметика или лечебная? - бодро спросила девушка.
- Лечебная, - рассеянно улыбнулась Ева.
- Отлично! Обязательно оставайтесь на презентацию. Заборина - лучший специалист по лечебной косметике.
- Даже не знаю… - «засомневалась» Ева. - Пожалуй, я поговорю с ней индивидуально. Это возможно?
- Разумеется! У нас практикуются индивидуальные консультации. Я провожу.
Девушка, гордо выпрямившись и ступая, как на подиуме, пошла впереди. Ева за ней.
- Вот, сюда!
Ева толкнула белую дверь и оказалась в маленьком кабинетике, сплошь уставленном и увешанном полками с образцами продукции. В углу сидела дородная женщина лет тридцати, с густыми, коротко подстриженными волосами, одетая в деловой костюм. Она поздоровалась, предложила на выбор кофе, чай или сок. Ева поблагодарила и отказалась.
Ей пришлось выслушать длинную пространную речь госпожи Забориной, посвященную лечебным свойствам минералов Мертвого моря и прочим полезным составляющим представляемых фирмой косметических средств. Она брала в руки баночки и флакончики, тюбики, пакетики, - нюхала, хвалила и ставила обратно на демонстрационный столик. Для того, чтобы расположить к себе Заборину, вызвать ее на откровенность, Ева приобрела крем для омоложения кожи и масло для ванн. Незаметно она перевела разговор на Журбину.
- Жаль, что я ее не застала!
- Вам не повезло, - посочувствовала женщина-консультант. - Лена исключительно редко берет отгулы, и вы попали как раз в такой день.
- Я слышала, Лена собирается выходить замуж.
- Что вы говорите? - оживилась Заборина. - Наконец-то. Ей уже за тридцать перевалило: возраст критический. В наше время не так легко найти хорошего мужчину. А кто жених?
- Бизнесмен, занимается строительством. Кажется, разведенный. Но это между нами.
Слово за слово, они взялись обсуждать подробности личной жизни отсутствующей сотрудницы. Заборина увлеклась.
- Лена все эти годы делала вид, что ее не интересует замужество. Она… странная. Здесь, в «Фелисии», ни с кем близко не сошлась, - так, общается по мере необходимости. На вечеринки всегда приходит одна, праздники проводит неизвестно, как. Думаю, тоже в одиночестве. А оказывается, у нее есть мужчина!
- Некоторые не любят откровенничать, - Ева доверительно склонилась к Забориной. - Боятся спугнуть счастье! У людей бывает глаз нехороший, завистливый.
- Верно, - согласилась та. - Но Лена слишком скрытная, она вся в себе. Знаете, злые языки даже приписывают ей… повышенное внимание к женскому полу. Но теперь, когда выяснилось, что она выходит замуж, слухи прекратятся. Чего только не выдумают сплетницы? Я в эти глупости никогда не верила!
Ева слегка опешила.
- Как… к женскому полу? Вы намекаете…
- А чем вы так удивлены? Сейчас «нетрадиционная ориентация» становится модной. Журбина - образованная, самостоятельная дама с оригинальным вкусом и независимым мышлением. Любит поэзию!
- Любить поэзию еще не значит…
- Лена просто обожает Сапфо, - перебила Еву Заборина. - Поэтессу с острова Лесбос! Когда бы мы ни собирались за чашкой чая или за бутылочкой сухого вина, Лена читает стихи Сапфо. «Как миловидна ты! Как очи темны желаньем! Эрос медвяный свет струит на твои ланиты». Что это, по-вашему? Разве женщина может так писать о другой женщине, если их не связывают отношения более интимные, нежные, чем дружба? Стихи Сапфо полны чувственности, направленной отнюдь не к сильному полу. Я прочитала… из любопытства.
- У вас хорошая память.
Заборина уловила иронию в словах Евы и поспешила исправить положение.
- Не подумайте, будто я интересуюсь лесбийской любовью. Просто от скуки купила книжку античной лирики.
Взгляд Евы блуждал по разноцветным бутылочкам с гелями, шампунями, кремами, лосьонами, - тогда как мысли ее бродили около сказанного сотрудницей «Фелисии». Что, если Журбина и Эрман не столько приятельницы, сколько любовницы? Но… они обе встречаются с мужчинами! Зачем? Ведь это сковывает их свободу. Неужели настолько доминирует желание «быть, как все»?
Ева задумалась и прослушала часть болтовни Забориной.
- …однажды я увидела ее, выходящей из чайной «У Петровны», - разглагольствовала та. - И у меня появились некоторые сомнения. Но потом, когда я намекнула Лене… она с таким негодованием все отрицала, и… я решила, что ошиблась. Знаете, есть люди, - обоего пола, - которые создают себе подобный имидж, а на самом деле у них обычная сексуальная ориентация.
- Зачем же они это делают?
- Привлекают к себе внимание таким образом. Вы загляните в Интернет! Какие темы пользуются популярностью?
Ева пожала плечами.
- То-то! - менторским тоном произнесла Заборина. - Ну, Журбиной популярность ни к чему… пока. Вот она и набросилась на меня, обиделась даже. Вероятно, я дала волю своему воображению, возомнила то, чего не существует.
- А при чем тут чайная? - наивно спросила Ева.
Консультантка понизила голос и чуть наклонила аккуратно причесанную голову.
- Там негласное «место встреч»… лесбиянок. Есть, конечно, среди посетителей люди случайные, которые просто зашли чаю попить. Остальные приходят с определенной целью, - познакомиться, присмотреться друг к другу. В чайной «У Петровны» два зала: один - с самоварами и пирогами, с разными японскими, китайскими и прочими штучками; другой - потайной, с дубовой дверцей под лестницей. Пока наверху подают чай, кому по японской церемонии, кому по-английски, кому по-русски, - внизу происходят свидания нежных подруг.
- Как вы их назвали? - удивленно подняла брови Ева. - Нежные подруги! Весьма поэтично.
- Сапфо начиталась.
Заборина внезапно потеряла интерес к разговору, замкнулась. Попытки Евы расшевелить ее ни к чему не привели. Пора было уходить.
- Почему Лена взяла отгул? - напоследок спросила она. - Наверное, к свадьбе готовится?
- Понятия не имею. Она в последние дни нервная какая-то была, дерганая, - не подступишься.
Ева поблагодарила за «консультацию» и попрощалась.
Через час она уже входила в пресловутую чайную. Теплый, уютный, хорошо освещенный зал с деревянными полами и низким потолком разделялся на три зоны - в русском, восточном и английском стиле. Ева поколебалась, выбрала столик с самоваром и расписными чайниками. На самом большом чайнике восседала яркая тряпичная кукла с круглым лицом, красными щеками и блестящими рядами бус на короткой шее, - ее юбка на вате покрывала верхнюю часть чайника, передник был расшит цветами.
Ева заказала чай с мятой и вишневый пирог.
По залу бесшумно сновали девушки в кимоно и нарядах английских горничных, разносили заказы. За столиками мирно беседовали вполне приличные дамы разного возраста, угощались сластями, пили чай.
«Заведение не из дешевых, - подумала Ева, просматривая меню. - Публика достойная, хорошо одетая, знающая себе цену. Интерьер дорогой, добротный. Может, это все выдумки про лесбиянок?»
И тут ее взгляд упал на лестницу, на задернутый шелковой занавеской проем под ней. Не за ним ли заветная дверца?
Она пила чай из огромной широкой синей чашки на блюдце с золотым ободком, - к слову, напиток был отменно крепкий, душистый, - жевала пирог, политый медом. И посматривала на шелковую занавеску. Складки ее шевелились от бегающих туда-сюда официанток, но никто не показывался: не входил и не выходил.
Ева улучила момент, встала и направилась к лестнице. «Если кто-нибудь спросит, куда я иду, - скажу, что ищу туалет», - решила она, отодвинула занавеску и скользнула в сумрачное пространство под лестницей. Перед ней и вправду оказалась низкая массивная дверь, окованная железом. На двери висела табличка «Посторонним вход воспрещен». Ева потянула за толстое шершавое кольцо, дверь поддалась…
- Вы куда?
Откуда ни возьмись, перед Евой вырос дюжий охранник.
- С-сюда… - вздрогнула от неожиданности она.
- Вход платный! - заявил охранник.
