Глава 17
Ростовцев сидел в своем кабинете, обдумывал предстоящую вечеринку, - одним выстрелом он собирался убить двух зайцев: помириться с Альбиной и проверить, насколько искренне она любит его. Необходимо тщательно изучить характер женщины, которую берешь в жены: дабы избежать неприятных открытий в будущем.
Впрочем, в последний момент Ростовцев мог изменить все. Он еще не решил, как именно поступит.
«Не обманывай себя, - нашептывало второе «я» Альберта. - Какая любовь? Забытое, патриархальное чувство, чуть-чуть смешное, слегка романтическое. Времена любовных серенад, сентиментальных вздохов и роковых страстей канули в Лету. Твоя невеста, Алек, - такая же расчетливая, смазанная дорогим маслом машина, как и ты сам. У нее современный дизайн и напичканное полезными программами нутро».
«Вот я и попробую запустить в ее программы вирус! - запальчиво возражал Ростовцев. - Проверю хотя бы системы защиты: достаточно ли они прочны?»
«Неблагодарное занятие, друг мой. Найди себе развлечение поинтереснее».
«Это зависит от Луны. Ее лицо, покрытое серебристым, мистическим флером, заставляет мое сердце биться быстрее… зовет меня в черные дали, полные звезд. Без ее магнетического ока я становлюсь обычным среднестатистическим жителем большого и шумного города. Моя дневная жизнь на виду, тогда как по-настоящему я существую только в ночи».
«Молчи! Тсс-сс-с-с… Никто не должен этого слышать».
«Наш диалог беззвучен, - смеялся Ростовцев. - Надеюсь, ты не забыл?»
Странные мысли посещали его все чаще, все настойчивее проникали за плотно закрытую дверь между миром людей и обителью химер, где Альберт заточил свое прошлое, свои чувства, все то, чем он отличался от других. Днем ему приходилось играть роль делового человека, успешного предпринимателя, светского льва… ночь давала ему возможность становиться самим собой. Вторая, темная его часть была погружена в иную вселенную: подсознательного и непознанного.
На залитой огнями сцене хорошие и плохие мальчики вели между собой вечную, нескончаемую дуэль добра и зла, которая, по сути, и является жизнью. За кулисами, в темноте, никому не видимый, посмеивался, потирал руки и наслаждался происходящим истинный виновник торжества… Ростовцев всегда ему завидовал! Вот кому он желал бы подражать и даже пытался это делать. Он хотел быть автором, являясь одновременно героем и злодеем - обоими сразу! - он стремился изменять ход событий, а не слепо и послушно следовать им. Иногда ему казалось, что он играет одну и ту же пьесу, - раз за разом… действие за действием, акт за актом, - предчувствуя, предвкушая или… вспоминая финал? Он раскланивался, уходил, получал аплодисменты или свистки зрителей, снова возвращался и… все шло своим чередом, - знакомые лица, знакомые события, знакомая развязка. Его воображение металось в поисках свободы и не находило ее, повсюду натыкаясь на знакомые прутья клетки - железной или золотой, - на ограничения и тупики, на повторение сюжета.
Только Луна, зовя его за собой, обещала нечто прекрасное, неуловимое.
- Вечеринку устрою ночью! - решил Ростовцев, спустившись с небес на грешную землю. - В клубе «Элегия». Там приличная публика, вышколенный персонал, хорошая кухня, живая музыка и роскошный интерьер.
«Возвышенное и земное» сочетались в нем с удивительной гармонией, - во всяком случае скачок мысли от звездных просторов до вкусовых качеств блюд и сервировки стола свершался мгновенно и без помех. А может, так и должно быть? В конце концов, если смотреть в корень, - и звезды, и жареная индейка созданы из одного материала.
Так он думал, - с юмором и некоторой долей сарказма, - о самом несовместимом, казалось бы… и тем не менее сосуществующим.
Итак, вечеринку он назначит на следующую ночь. Зачем тянуть? Время - великий иллюзионист и фокусник, умеющий прикрывать очевидное и сглаживать острые углы. Только эти прикрытие и сглаживание - мнимые. На самом деле время, - непревзойденный хранитель всего сущего, оно ничего и никогда не стирает, - разве что прячет самое невыносимое в дальние уголки памяти, куда непросто добраться.
Ростовцев взглянул на листок перекидного календаря, - какая удача, все складывается отлично! Завтра как раз годовщина их с Альбиной знакомства, - стоит придать «знаменательному факту» значение и блеск. Это будет не простая вечеринка, это будет ночь чудес!
Ростовцев позвонил в клуб, заказал столик, продиктовал список блюд, - икра белужья, осетровая, кетовая, трюфели, лангуст, жаркое из маринованного мяса, салаты. Ночью много не съешь, но меню должно впечатлять.
Договорившись обо всем с администратором ресторана, Ростовцев набрал номер Альбины.
- Ты уже дома?
- Да, - сдержанно ответила она.
- Чем-то расстроена?
- Просто устала…
- Предлагаю развеяться, забыть о насущном… ради вечного! Все проходит, кроме любви.
- О-о! - госпожа Эрман почувствовала горячую волну, прокатившуюся по ее жилам.
«Наконец-то он созрел, - обрадовалась она. - Нельзя упускать такой случай. Кажется, Ростовцев собирается сделать официальное предложение».
- Как мне расценить твое восклицание? - усмехнулся Ростовцев. - Как согласие или…
- Разумеется, я согласна, милый! - поспешно произнесла Альбина.
- Что, если мы отпразднуем наше знакомство в узком кругу? И придадим этому несколько иной смысл?
«Точно! Он хочет устроить нечто вроде помолвки, - с замиранием сердца подумала она. - Я так долго мечтала об этом!»
- Пригласим самых близких, - продолжал между тем Ростовцев.
- Родителей?
- Ну, что ты? Это старомодно, дорогая! У тебя есть подруга?
- Конечно, - Лена Журбина. Ты ее знаешь.
- Лена? Хм-м! Интересно… Ну, что ж, пусть приходит с мужем или… любовником. Я со своей стороны тоже приглашу кого-нибудь. Ты не против?
- Разумеется, нет.
Он не стал посвящать ее в подробности будущего торжества. На все вопросы ответил одной фразой:
- Я люблю делать сюрпризы, и потом… привкус тайны делает жизнь особенно привлекательной. Позволь мне дать волю своей фантазии. Я хочу удивить тебя, дорогая.
Альбина расцвела от удовольствия. Ростовцев умеет создавать роскошь и дорогие развлечения, - в этом на него можно положиться. Ах, как это будет потрясающе и восхитительно! Надо приобрести подобающий случаю наряд, - что-то нежно-золотистое или… жемчужно-розовое: платье, туфли, сумочка, украшения - все эксклюзивное и в тон.
Своим счастьем она поделилась с Леной. Та отвечала рассеянно, невпопад и не разделила восторга подруги.
- Ты уверена, что речь шла о помолвке?
- О чем же еще? - отвечала Эрман. - Он решился, Ленка! Я знала, что рано или поздно это произойдет.
- Мне придется взять с собой Треусова, - сказала Лена.
- Конечно! Познакомимся как следует и будем дружить семьями.
- Альбина… - Лена хотела спросить, не звонила ли ей неизвестная женщина, не требовала ли денег за молчание. Но передумала. Не сейчас, не в такой важный для подруги момент. - Я рада за тебя!
***
Лика стояла у двери, терзаясь сомнениями: открывать или нет? Приехал Ростовцев, - без предупреждения, без звонка. А если бы она уже легла спать?
- Позднее время вы выбрали для визита, - громко сказала Лика. - Это неприлично.
- Неприлично делать наш разговор достоянием соседей, - ничуть не смутился он. - Откройте, я не опасен. Клянусь!
«Как глупо я веду себя, - подумала Лика и потянулась к замку. - Держу человека на лестнице! Не мешало бы вспомнить, скольким я ему обязана».
Она тряхнула головой, решилась и впустила его. Альберт Юрьевич, со смеющимися глазами и серьезным лицом, разделся, протянул Лике большой пакет.
- Это вам, в качестве компенсации за причиненное неудобство.
- Что это?
- Взгляните. И поторопитесь, у нас мало времени.
К ночи похолодало, ветер гнал тучи, из черных провалов неба заглядывали на землю звезды. Город, после напряженного дневного ритма, многолюдья, суеты и гама, обманчиво замирал, зажигал огни, готовился к другой стороне своей жизни - ночной. Он раскрывал двери ночных заведений, заманивая посетителей жарким светом, блеском, звуками музыки и обещанием удовольствий.
У Лики перехватило дыхание, когда она достала из пакета синюю с золотом коробку. Открыла ее и увидела платье из черного бархата и кружев ручной работы, тонкое черное белье, черные туфли и зеленый цветок из нежнейших перьев, в сердцевине которого мерцал изумрудный страз. Такой же цветок со стразом был прикреплен к поясу платья.
- Примерьте это, - предложил Ростовцев, словно считал обычным делом явиться без разрешения в столь поздний час и отдавать распоряжения тоном хозяина. - Посмотрим, угадал ли я ваш размер? Ночь - время чудес, когда женщина может превратиться в принцессу, если пожелает. Она надевает драгоценности и облачается в соблазнительные одежды, источая флюиды страсти…
Лика была потрясена тонкостью, прелестью наряда и, будучи истинной представительницей своего пола, поддалась искушению. Она молча взяла коробку и скользнула в спальню, переодеваться. Не смогла устоять! Она только полюбуется собой, а там… видно будет. Пожалуй, что и укажет господину Ростовцеву на недопустимость с его стороны подобного поведения. Что за фамильярность? Разве ему дали повод так себя вести?
Кукла Чань с завистью наблюдала за хозяйкой. Она бы тоже не отказалась от такого чудного платья. А какие легкие, мягко обнимающие ступню бархатные туфельки, которых почти не чувствуешь! Какой дивный цветок на поясе! Второй следует прикрепить к прическе. Ах, Лика, Лика… не стой же истуканом, - пригладь волосы спереди, сзади собери в небрежный узел и укрась цветком. Вот, молодец! Какая же ты красивая…
Та же мысль вспыхнула у Ростовцева, когда Лика вышла к нему в гостиную, слегка смущенная, с робкой улыбкой и румянцем на бледном лице. И снова ему показалось, что он уже видел ее в этом платье и с этим зеленым цветком в волосах.
- А серьги? - как нечто само собой разумеющееся, спросил он. - Где ваши изумрудные серьги? Без них чего-то не хватает.
- Послушайте, - старалась быть строгой Лика. - Вы просили примерить вещи, я это сделала. Но… не испытывайте моего терпения.
- У меня… у нас с Альбиной сегодня торжество. Я хочу, чтобы вы разделили с нами трапезу, выпили вина за наше здоровье… и вообще повеселились. Я пришел за вами, а наряд захватил по пути, чтобы исключить причину отказа. Женщины обычно ссылаются на то, что им нечего надеть. Вы потрясающе выглядите, Лика! Мы можем ехать в ресторан.
- Ночью? Вы забыли, который час.
- В городе ночи проводят по-разному, совсем необязательно в постели. Разве вы хотите спать?
- Нет. У меня бессонница.
- Тем более! Внизу ждет машина.
Он подавлял ее своим напором, своей веселой уверенностью. По-видимому, здесь так принято - праздновать по ночам. Днем-то слишком много людей повсюду, шумно, неуютно от толкотни. А ночью… в самый раз.
Уже в машине Лика спросила:
- Альбина знает, что вы… что я…
- Я приглашаю, кого хочу.
Лика чувствовала беспокойство, однако больше вопросов не задавала. Она не изучила еще нравы и обычаи этого города, привычки его жителей. Ей следует довериться такому опытному человеку, как господин Ростовцев. Да и сыщик велел не избегать будущего родственника.
У Лики не было семьи в общепринятом смысле, - она только в книгах читала о больших семейных праздниках, где за одним столом собираются все, от мала до велика. Наверное, ей предстоит нечто подобное.
Клуб «Элегия» произвел на нее благоприятное впечатление: ярко освещенный вход с колоннами, вежливый швейцар, темный паркет в гардеробной, большие зеркала, хрустальные люстры, - сияние огней, элегантность и изысканность. Лика придирчиво оглядела себя, осталась довольна: платье сидело безукоризненно, серьги сочетались с цветами из перьев и оттенком ее глаз, и сама она - тонкая, в кружевах и бархате, в туфлях на каблуках, гладко причесанная, казалась настоящей леди. Ей было невдомек, сколько необходимых процедур она упустила - маникюр, укладка, макияж… ужас! Невежество спасло ее от переживаний.
Ростовцев излучал добродушие и был галантно предупредителен. Одетый с небрежным шиком, он повел Лику в золотистый полумрак зала. Там уже ждали Треусов, Лена и Альбина. У них вытянулись лица, в глазах застыло немое изумление.
- Это твой сюрприз? - неприятно улыбнулась Эрман.
- Первый… пока.
Лика смутилась. Она чувствовала возникшее при ее появлении замешательство и неприязнь. Все трое уставились на «лесную отшельницу», - Лена и Треусов с жадным любопытством; Альбина - со скрытой ненавистью. И только Альберт Юрьевич откровенно наслаждался происходящим.
- Ты же сказал, что едешь за своим другом, - не выдержала «невеста».
- Так и есть! - он невинно блеснул глазами. - Ты имеешь что-то против Лики?
- Нет, разумеется, но…
- Тогда давайте есть и пить. У нас ведь торжество. Ты как будто не рада? А я приготовил тебе подарок!
В этот момент, - по предварительной договоренности, - свет в зале погас, что вызвало недовольный ропот и возгласы остальных посетителей. Тотчас же вспыхнул где-то вверху прожектор, направленный на раскрытый футляр в руках Ростовцева, и засверкал, переливаясь, рассыпая феерические искры, крупный бриллиант в кольце, которое Альберт преподнес Альбине.
- Это тебе, дорогая! В знак моей покорности судьбе. Иногда мне кажется, что я не могу отступить от текста, написанного ее волшебной рукой. Выпьем в честь этого, друзья мои!
Зажглись люстры и бра, заиграла музыка, официанты разливали шампанское… Альбина, со слезами восторга и страха, надела кольцо, - оно холодным обручем обхватило палец, сжало. «Неужели мало? - подумала она. - Ничего, в крайнем случае, отнесу ювелиру, он чуть растянет. Какого черта Алек притащил сюда эту неуклюжую девицу? Откуда у нее это потрясающее платье? Дурнушка преобразилась!»
Стол был украшен цветами и свечами, сервирован по-царски, а сидящие за ним гости чувствовали себя по меньшей мере странно, - происходящее смахивало на пышно обставленную… клоунаду. Альбина находилась в состоянии эйфории, смешанной с каким-то суеверным ужасом. Лена и Треусов украдкой перешептывались.
- Этот Ростовцев просто шут, - прошипел на ухо своей даме Павел Андреевич. - Я наслышан про его выходки. Теперь вот довелось и увидеть.
- Ты же сам захотел прийти.
- Исключительно ради тебя, чтобы ты не была одна в этой подозрительной компании.
- Чем это она подозрительная? - возмутилась Журбина. - Ростовцев - уважаемый человек, несколько экстравагантен, только и всего. При его деньгах можно себе позволить разные шалости и капризы. Лика - дальняя родственница Эрманов.
- Он довольно недвусмысленно на нее пялится!
- Фи, Павел. Что за выражения?
- Кто здесь жених и невеста? - не унимался Треусов. - Похоже, что барышня уводит кавалера из-под носа твоей подруги.
- Тише…
Лике не хотелось есть: она, со свойственной ей проницательностью, догадывалась, какую незавидную роль отвел ей в этом ночном застолье Ростовцев. И внутренне негодовала. К тому же она слегка запуталась в приборах, - покойная мать не имела возможности посвятить ее во все тонкости «придворного этикета».
- Не стесняйся, Лика, - нарочито громко, с нотками снисходительного презрения сказала вдруг Эрман. - Бери все подряд ложкой… или руками. Какие церемонии среди своих?
Треусов ухмыльнулся. Лена под столом легонько дотронулась ногой до ноги подруги, - не перегибай, мол, палку. Альберт Юрьевич хлопнул в ладоши, и свет снова погас - уже только в их углу зала, - раздались звуки виолончели. Музыканты при свечах исполняли «Элегию» Массне: эта мелодия считалась «визитной карточкой» ресторана.
Ростовцев пригласил на танец Альбину, Треусов, - неожиданно, - Лику. Его спутница осталась сидеть за столиком. Ее тянуло покурить, - нервы разыгрались. Она не ревновала Павла к новой знакомой, - ее одолевали иные мысли. Где достать денег? Пять тысяч долларов на всякий случай должны быть под рукой. Неизвестно, что взбредет в голову той шантажистке? Кто она, кстати?
Танцующих не было видно в полумраке. Верхние люстры выключили, пространство освещалось настенными бра и бронзовыми канделябрами на маленькой сцене, у рояля, где разместилось трио: пианист, скрипач и виолончелистка. Взгляд Лены рассеянно блуждал по залу, - кроме их компании, в зале сидели еще несколько пар. Один столик оставался свободным. Откуда ни возьмись, около него появился метрдотель с дамой в длинном бордовом вечернем платье с открытой спиной, с массивным колье на жилистой шее. Боже мой! У Лены дух перехватило, когда она узнала женщину. Стелла?! Откуда ей стало известно про вечеринку? Наверняка Треусов проболтался! Ой-ей-ей… ну, теперь держись!
Журбина порывалась вскочить, предупредить Павла, но сообразила, что ее паника станет слишком явной. Может быть, Стелла вовсе не собирается устраивать скандал… она сама пришла на свидание и понятия не имеет, что в зале находится ее бывший супруг.
Лена глаз не сводила со столика, за которым, спиной к ней, сидела Стелла. В едва подсвеченном сумраке худоба Стеллы выглядела стройностью, обтянутые дряблой кожей лопатки почти по-девичьи трогательно выступали по сторонам от выпуклой линии позвоночника. Бывшая жена Треусова, очень прямая, натянутая, не поворачивалась; в ее позе читались напряжение и угроза.
Последний томный звук виолончели смолк, и танцующие направились к своим местам. Треусов не заметил ни Стеллы, ни тех знаков, которые пыталась подавать ему Лена, - он был полностью поглощен беседой с Ликой. Она казалась настоящей светской дамой, хотя рядом с броской, яркой красотой Альбины могла бы потеряться. Ростовцев, сравнивая, мельком перевел взгляд с одной женщины на другую, и этот взгляд потеплел, засветился, задержавшись на Лике.
«Плохи твои дела, подруга», - подумала Журбина, поднимаясь навстречу Треусову.
- У нас неприятности, - успела прошептать она.
Стелла выросла у столика так же внезапно, как и вошла в зал. Ее кожа в полутьме приобрела серовато-зеленый оттенок, модная прическа паклей торчала на голове, кошачьи зрачки сверкали, в них зрела буря.
- Ах, вот вы где, голуби и голубки? - резко, раздельно выплюнула она слово за словом. - Воркуете?
- Что ты здесь делаешь? - зашипел Треусов.
- Кто это? - обернулась Альбина к Ростовцеву. - Неужели бывшая супруга Павла Андреевича? Жутко скандальная особа! Как она здесь оказалась? Надеюсь, это не один из твоих сюрпризов?
- Разумеется, нет.
Стелла между тем выставила вперед свои длинные ногти и двинулась на Лику.
- Еще одна сучка! - взвизгнула она. - Треусов, сволочь! Новую телку подцепил, да? Вижу, как у тебя глазки-то разгорелись! Паскудник!
Да она пьяна в стельку, - понял Ростовцев, загораживая собой приглашенных. Он дал знак клубной охране не вмешиваться: было интересно понаблюдать за развитием событий.
- Дура! Истеричка! - процедил сквозь зубы Треусов.
Стелла изрыгала такой поток ругательств, что на них стали оглядываться. Альбина покраснела от негодования. Эта скандалистка окончательно испортила долгожданный праздник.
- Как вы смеете?! Алек, сделай же что-нибудь!
- Рано. Я еще не все выслушал.
Он, с безмятежной улыбкой и сложенными на груди руками, преграждал Стелле путь к женщинам и Треусову. Та, с перекошенным лицом, в ярости, обвиняла их во всех смертных грехах.
- А ты заткнись, чаевница! - завопила она на Эрман. - Твой-то мужик, поди, не знает…
Альбина, не помня себя, сорвала с ноги туфлю и что было силы запустила в обидчицу. Стелла споткнулась на полуслове, дико заорала, закатывая глаза… попятилась… И в это время музыканты, покидая сцену, как им было положено, потушили канделябры. В темноте раздались женские вопли, возня, топот… спустя минуту ослепительно вспыхнуло полное освещение. Лика закрыла глаза руками, а когда открыла, перед ней предстала комичная и несуразная картина.
Альбина, красная и растрепанная, в одной туфле, склонилась в поисках недостающей. Вторая ее туфля валялась рядом, но госпожа Эрман ее не видела.
Ростовцев хохотал. Лена и Треусов в ужасе взирали на Стеллу, которая опустилась на пол и выла, раскачиваясь из стороны в сторону. Ладонью она закрывала висок и подвывала:
- Убили-и… убили-и-и…
- Что с вами? - испугалась Лика, присела на корточки. - В глазах Стеллы застыл ужас. Лика дотронулась до ее прижатой к виску ладони. - Дайте, я посмотрю.
Та позволила убрать руку, - над ухом не хватало изрядной пряди волос, в образовавшейся прогалине алела свежая ссадина.
- Я… умираю? - дрожащими губами вымолвила Стелла. - Врача!
- Ничего страшного не случилось, - с полным самообладанием заявил Альберт, помогая бывшей жене Треусова подняться. - Кто-то вырвал у вас клок волос. Дорогая, не ты ли?
Он повернулся к Альбине. Та отыскала вторую туфлю и с кривой улыбкой пыталась надеть ее на ногу. Стелла, под ее нервный смешок, дернулась в руках Лики и Ростовцева.
Стены, столики, пылающие люстры, нарядно одетые посетители ресторана - все поплыло перед глазами Лики, горло перехватила судорога страха. Кто-то в сутолоке и неразберихе отхватил у женщины прядь волос! Это Дракон… он здесь. Он пришел…
- Вам дурно? - Треусов бросил Лену и предупредительно поддержал новую знакомую под локоток. - Нужно сесть и выпить чего-нибудь. Идемте!
Лика, не чуя под собой ног, дала увести себя к дивану у стены, попросила воды.
- Лучше коньяк, - предложил Треусов.
«Что они в ней находят? - с тоской подумала Альбина. - Идиоты! И этого потянуло на сладенькое. Ишь, как стелется перед неотесанной девкой из поселка лесорубов!» Она исходила желчью, осознавая, что «помолвка» сорвалась по совершенно непредвиденным обстоятельствам. Не надо было приглашать Лену с Треусовым, тогда бы не возникло и безобразного скандала.
- С какой стати ты набросилась на бедную женщину? - прикрывая иронию сочувствием, спросил Ростовцев. - Запустила в нее туфлей, словно базарная торговка. И это - моя будущая жена? Ха-ха! Полюбуйся на Треусовых, милая: как они были счастливы в браке, раз до сих пор не могут расстаться друг с другом! Хочешь, чтобы мы повторили их печальный опыт?
Альбина вспыхнула, промолчала. Кольцо с бриллиантом сжимало ей палец, - только сейчас она вспомнила о нем, зло сверкнула глазами.
- Как она назвала тебя? - не унимался Ростовцев. - Чаевница? Что это означает? Какое-то новое жаргонное словечко?
- Прекрати, Алек! - разрыдалась «невеста». - Тебе удалось превратить нашу помолвку в балаган! Ночь чудес состоялась.
- Я тут ни при чем, - картинно развел он руками. - Все свершается по воле Всевышнего! Ты же сама утверждала, что браки заключаются на небесах.
Он поднял лицо к потолку, где в обрамлении изогнутых позолоченных линий, среди мастерски написанных облаков дурачились, устроив шутливую потасовку, толстощекие Купидоны.
- Роспись не в духе модерна, - скривилась Альбина.
- Нынче входит в моду эклектика! Отстаешь, ненаглядная моя.
Оставив госпожу Эрман, Альберт Юрьевич занялся Ликой.
Она была бледна, близка к обмороку, прошептала непослушными губами.
- Мне холодно!
Он снял пиджак, накинул ей на плечи.
- Скоро поедем домой. Еще полчаса!
Треусов, чувствуя себя невольным виновником скандального происшествия, вынужден был приводить в себя Стеллу.
- У кого-нибудь есть успокоительное?
Ростовцев дал ему две таблетки.
- Вы весьма запасливы, - заметил Треусов.
- Когда имеешь дело с женщинами, следует иметь при себе аптечку, - мрачно пошутил Альберт Юрьевич. - Рекомендую.
Стелла, стуча зубами о край стакана, выпила лекарство, обмякла, повисла на руках бывшего мужа. Лена Журбина с пылающими щеками следила за этой сценой. Она вскочила и направилась к выходу из зала. Сейчас лучше всего вызвать такси и отправиться домой, чтобы там спокойно обдумать сложившуюся ситуацию.
Альбина изо всех сил сдерживала слезы, опасаясь испортить макияж. Все пропало! Теперь Ростовцев вряд ли решится на женитьбу.
Тем временем метрдотель о чем-то шептался с заказчиком ночного шоу. Альберт Юрьевич кивал головой, велел продолжать праздник.
- Деньги уплачены, - сказал он. - Выполняйте свою работу.
Многообещающее торжество незаметно превратилось в трагикомедию… или скорее в водевиль.
Снова воцарился полумрак, и только на импровизированную сцену падал красноватый свет, окрашивая все вокруг в багровые тона. Словно из-под земли выросли два «самурая» со сверкающими мечами и затеяли молниеносный, изящный бой.
- Танец Дракона, - наклонившись к Лике, прошептал Ростовцев. - Этот боевой стиль предполагает гибкие, плавные и вместе с тем сильные движения. Обратите внимание, как соперники накручивают энергию всем телом, купаются в ней. Разве это не эротично?
Лике стало совсем худо, - подступила тошнота, перехватило горло.
- Я… мне плохо…
Ростовцев с готовностью поднялся.
- Развлекайтесь, господа! - обратился он к сидящим Треусовым и Альбине. - Мне придется вас покинуть на время. Отвезу нашу гостью и тотчас вернусь. Угощайтесь, наслаждайтесь музыкой и танцами. А где ваша спутница, Павел?
- Вероятно, вышла в туалет…
Треусов смотрел на безжизненную Стеллу, понимая, что кому-то придется помочь ей добраться до дому. Где же Лена? Если он уедет со Стеллой… она неправильно его поймет. Ох, эти женщины!
- Нам, пожалуй, не стоит злоупотреблять вашим вниманием, - со скрытым раздражением произнес он. - Простите за испорченный вечер. Черт принес бывшую супругу! Теряюсь в догадках, откуда она узнала, где мы с Леной собираемся провести время? Ну, теперь ничего не исправишь, так что… еще раз приношу извинения.
- Все к лучшему, - загадочно улыбнулся Ростовцев.
Он намеренно избегал смотреть на Альбину. «Самураи» в круге красного света продолжали поединок, но гости потеряли интерес к зрелищу.
- Сколько тебя ждать? - спросила госпожа Эрман.
- Истинная возлюбленная не задает подобных вопросов…
Альбина фыркнула, а Ростовцев повел Лику к выходу.
Уже в машине она обнаружила, что на ее плечах - пиджак Альберта. Впрочем, неважно, - главное, чтобы ее не стошнило прямо в салоне. Нет ли у него в кармане носового платка? Дрожащей рукой, Лика нащупала карман и… в ужасе замерла. В кармане пиджака господина Ростовцева лежали ножницы.
