Глава 16

Сыщик наблюдал за Альбиной Эрман.

Сегодня она явилась на работу с опозданием, выглядела измученной, подавленной. Спустя час вышла на улицу, села в подъехавшее такси и покатила к кондитерской «Шоколадница», - там у нее состоялась встреча с женщиной примерно ее возраста, модно и элегантно одетой, с пышными черными волосами и круглым румяным лицом. Дамы беседовали минут сорок, причем черноволосая, явно чем-то обеспокоенная, постоянно озиралась и поглядывала по сторонам.

Оказалось, что не один Смирнов интересуется времяпрепровождением двух женщин: у «Шоколадницы» он заприметил высокую худощавую блондинку в сером плаще. Ежась от холода и пряча лицо под зонтиком, она прогуливалась по улице через дорогу от кондитерской.

«Кто такая и что ей надо?» - подумал сыщик.

Моросило. Он не собирался мокнуть и решил совместить приятное с полезным, - выпить горячего кофе с пирожным, заодно присмотреться к собеседнице госпожи Эрман, а если повезет, то и уловить обрывки разговора.

Март, уходя, оставлял после себя осевшие, грязные сугробы, большие лужи, серое небо и голые, черные деревья. Но в них уже бродили хмельные весенние соки, уже чувствовалось в ветре, в проглядывающем между туч солнце, грядущее тепло. Наготове, дыша нетерпением, стоял апрель.

В кондитерской на столиках, застеленных белыми скатертями, стояли веточки вербы. Смирнов скромно присел за угловой столик, так, чтобы видеть Альбину и черноволосую даму, судя по всему, ее приятельницу. Доверительно наклонившись друг к другу, они что-то горячо обсуждали.

- Он что-то подозревает… - донеслось до сыщика.

- Тише!

Голоса зазвучали глуше, слов было не разобрать. Черноволосая то и дело смотрела на блестящие часики.

- Мне пора, - сказала она, вставая.

Дамы тепло попрощались, но вышли из кондитерской порознь. Сначала черноволосая, потом, чуть погодя, Эрман.

Официантка принесла Всеславу тарелку трубочек с кремом и большую чашку кофе.

- Эта женщина с черными волосами часто приходит сюда? - спросил он.

В кондитерской, кроме него, сидели еще две старушки и мамаша с капризным, раскормленным ребенком. Поэтому девушка сразу поняла, о ком речь.

- Понравилась? - улыбнулась она.

Смирнов не стал отрицать. Официантка засмеялась.

- Вам повезло, - понизив голос, сказала она. - Эта черноволосая, кажется, работает менеджером в «Фелисии». Они перед Восьмым марта устраивали у нас что-то наподобие корпоративной вечеринки. Коллектив женский, - заказывали сласти, чай, кофе… шампанское приносили с собой. Я запомнила, потому что они провели для нас шуточную презентацию своей продукции, раздавали подарки. С рекламной целью, конечно, - косметика, духи и все такое.

- «Фелисия»?

- Так называется фирма, торгующая парфюмерией.

- О, как я вам благодарен! - продолжал притворяться сыщик. - Вы спасительница! Прекрасная фея! Может, вы еще знаете, как зовут очаровательную брюнетку?

- Точно не скажу. - Девушка сосредоточилась, наморщила лобик, над которым вились колечки крашеных волос. - Кажется… Алена или… Елена.

Сыщик узнал все, что хотел, оставил словоохотливой официантке щедрые чаевые и вышел из ванильно-кофейного благоухания под уныло моросящий дождь. Женщины в плаще не было, - видимо, она последовала за Эрман или ее приятельницей. Через полчаса Всеслав вернулся к «Камелии», занял свой пост, позвонил администраторше салона и спросил, может ли он проконсультироваться с госпожой Эрман по вопросу восстановления волос.

- Можете, - ответила та. - Альбина Романовна у себя в кабинете.

Он удовлетворенно вздохнул, приготовился к долгому ожиданию… и тут ему на мобильный позвонила Лика.

- Мне нужно срочно поговорить с вами! - попросила она. - Если можно, сейчас.

Смирнов, не мешкая, поехал на Неглинную. Мысли об Альбине и женщине из фирмы «Фелисия» не давали ему покоя. Дамы были явно чем-то взволнованы и не желали, чтобы их видели вместе: иначе вышли бы из кондитерской вдвоем. Что они скрывают?

Увлекшись, сыщик, уже поднимаясь в лифте на пятый этаж, все продолжал обдумывать поведение Эрман и ее приятельницы. Третья фигура - женщина в сером плаще - вносила в его размышления тревожную, диссонансную ноту.

- Слава богу! - воскликнула Лика, пропуская Смирнова в сумрачную прихожую. - Я места себе найти не могу. Ночь не спала…

Она махнула рукой, повела его в прохладную, пахнущую лавандой гостиную. Шторы на окнах были задернуты, на комоде горела настольная лампа. Лика села спиной к свету, пряча заплаканные глаза.

- Что случилось? - спросил сыщик.

- Я… боюсь показаться полной дурой, но… мне ужасно страшно! Вчера я напилась до безобразия, позвонила Ростовцеву… он приехал и… и… в общем, он привез меня к себе домой. Там у него настоящий дворец китайского мандарина! Гравюры, ковры, вазы… оружие.

- Какое оружие?

- Мечи, копья… какие-то палки… я не разбираюсь. Он показывал мне свою коллекцию, которой очень гордится.

Лика растерянно замолчала. На ее щеках лежали мягкие тени, волосы, забранные в пучок на затылке, блестели. Она обладала особым шармом, создаваемым ее непосредственностью, природной утонченностью облика.

- И что? - подтолкнул ее к продолжению Всеслав.

- Понимаете, соседский мальчик, Дорик… он сказал мне, что видел… Дракона! У нашей двери, в тот вечер, когда умерла Стефи. Он думает, Дракон прилетал за ней.

- Вы верите в эти глупости? Ребенок фантазирует.

- Нет! - упрямо затрясла головой Лика. - Я сразу почувствовала холод, пронизавший меня до костей… и дрожь во всем теле. Дракон был здесь! Он… убил Стефи. А следующей буду я. Сделайте же что-нибудь!

- Я работаю, - как можно спокойнее произнес Смирнов. Лика была близка к истерике и ее нужно было успокоить. - Занимаюсь вашей проблемой.

- Проблемой? - простонала она. - Я решила заглушить страх коньяком… набралась до беспамятства, позвонила чужому человеку, мужчине, попросила его увезти меня куда-нибудь… в результате очутилась в его квартире. Хорошо, хоть не в постели. И это вы называете проблемой? Я же ничего не соображала! Со мной можно было сотворить все, что угодно.

Слово «набралась» так мило, трогательно прозвучало в ее устах, что сыщик улыбнулся.

- Господин Ростовцев вел себя, как джентльмен, надеюсь?

- Да, но… это чудовищно.

- Что именно?

- Мое поведение, - судорожно вздохнула Лика. - Я теряю рассудок… просто схожу с ума. Вот скажите, ради бога, что вы обо мне думаете? Мол, слабонервная дамочка выдумывает ужасы, которых на самом деле не существует. Ведь так?

- Не совсем.

Лика, слишком взволнованная, слишком возбужденная, пропустила его реплику мимо ушей. Продолжала свое:

- Что вы думаете о Драконе? Полагаете, у страха глаза велики, и я поддаюсь панике, мне мерещатся то следы, то смертоносные стрелы, то… ах, что я вас убеждаю? Вы же не воспринимаете всерьез ни одного моего слова! А мне что прикажете делать? Сидеть и ждать смерти?

- Послушайте, Лика, давайте поговорим не о злых духах, а о ваших родственниках. Вы действительно ничего не знаете о своем отце?

Она покачала головой.

- Мама не хотела вспоминать о нем, Селезнев тем более. Они просто молчали! Как-то вскользь отчим проговорился, что отец погиб в Шанхае, и все. А как, почему… наверное, они сами не знали.

- У вас была бабушка?

- По логике вещей, у всех должны быть бабушки, - вздохнула Лика. - Но я своей в глаза не видела.

- Она жива?

- Понятия не имею. Вряд ли! Мои чувства подсказали бы мне, что я не одна на свете. Вы что-нибудь выяснили?

- Почти ничего, - уклончиво ответил Смирнов. - Что вас так напугало? Выдумки соседского мальчишки?

- Не только. Как я уже говорила, вчера я… случайно увидела квартиру господина Ростовцева. Очень неприятно получилось. Я была пьяна… и не отдавала отчета в своих действиях. Если Альбина узнает о… ну, вы понимаете, - она придет в бешенство. По-моему, она ревнует Альберта Юрьевича ко мне.

- Есть повод?

- Никакого! - вспыхнула Лика. - Он помог мне с похоронами, но по-дружески. Я была совершенно беспомощна, убита горем. Впрочем, речь не об этом, а о коллекции китайского оружия, которую собрал Ростовцев. Видите ли… среди экспонатов я увидела…

Она нервно сплела и расплела тонкие, изящные пальцы без маникюра, но с аккуратно подстриженными, красивой формы ногтями.

- Что вы увидели?

- Он назвал это рукавными стрелами. Такие трубочки, легко умещающиеся в рукаве, - их приводит в действие незаметное нажатие кнопки: механизм выстреливает, вылетает маленькая гладкая, заостренная с одного конца стрела. Похожая на… - Лика вскочила, взяла что-то из ящика комода и протянула сыщику, -…вот это! Я вам уже показывала.

На ее ладони лежали две черные, с тусклым блеском «булавки для волос», как окрестил их Всеслав. Два пера Дракона. Одну мадмуазель Ермолаева, если ей верить, вытащила из дверного косяка ушумского дома, а вторую из наличника двери своей московской квартиры.

Смирнов, уставившись на стрелы, молчал. Разыгрывает она его, что ли?

- Вы рассказали Ростовцеву о странных событиях, которые связаны с… происшествиями в Ушуме и смертью Красновской? - наконец спросил он.

- Нет. Никто, кроме вас и меня не знает о… я затрудняюсь найти подходящее слово!

Смирнов вздохнул. Он тоже не имел представления, как все это называть. Беспочвенными опасениями? Болезненными фантазиями? Лика производила впечатление хорошо воспитанной, более-менее уравновешенной молодой женщины. Если она затеяла игру, то с какой целью?

«Как ни крути, а Селезнев-то исчез? Красновская-то мертва?» - подумал он.

- Рукавные стрелы… Существует такой вид тайного китайского оружия. Они заряжаются в круглые трубки… все правильно вы, Лика, описали.

- Не верите! - усмехнулась она. - Зря. Ну, выходит, я не заслуживаю. Посоветуйте все же, как мне вести себя с Альбертом Юрьевичем? Избегать его общества? Совсем порвать с ним было бы невежливо с моей стороны… после того, как он столько хлопотал. Господин Ростовцев выручил меня в трудную минуту, и мне не хочется обижать его. Это несправедливо.

- Вам не стоит подавать виду, что… Стоп, о чем я? Вы… подозреваете Ростовцева?

Лика куталась в пуховой платок, она все время зябла.

- Подозреваю? Может быть… чуть-чуть. Он много рассказывал о дальневосточной тайге, об охоте на диких зверей, о Китае… оказывается, он немало времени провел там. Осваивал ушу, изучал древнюю культуру, даже вел какие-то дела. Он много знает о тамошней жизни!

- Хотите сказать, Ростовцев выманил вашего отчима в тайгу и… убил его? А потом расправился с пожилой домработницей? Напугал ее до смерти?

- Стефи он напугать не мог! - возразила Лика. - В тот вечер мы ужинали в ресторане «Триада», - я, он и Альбина. После ужина они подвезли меня домой, и… Стефи была уже…

Лика заплакала.

- Ростовцев проводил вас?

- До самой двери. Мне было ужасно плохо… тошнило, темнело в глазах, кружилась голова… хотелось поскорее раздеться и лечь.

«Я оставил Красновскую в начале десятого, - рассуждал Всеслав. - Лика вернулась около двенадцати. И все это время Ростовцев был на виду. А Эрман?»

- Когда вы пришли в ресторан? - спросил он.

- Часов в восемь. Мы бродили по магазинам, я купила платье, переоделась прямо в примерочной. Альбина меня поторапливала… мы взяли такси, и к восьми успели. Господин Ростовцев ждал нас в зале с фонтаном.

- Эрман во время ужина никуда не отлучалась?

- В туалет…

- Ясно. А Ростовцев?

Лика покрылась красными пятнами. Она понимала, куда клонит сыщик, и чувствовала себя неловко.

- Кажется, нет. То есть… я припоминаю… он вдруг захотел проветриться.

- Значит, Ростовцев выходил? Когда?

- Точно не могу сказать, - окончательно смутилась Лика. - По-моему, в начале одиннадцатого он вернулся. Альбина нервничала, то и дело смотрела на часы, и я, невольно, тоже.

- Сколько, примерно, он отсутствовал?

- Больше получаса… минут сорок, наверное.

«В принципе мог взять такси, съездить на Неглинную, - от «Триады» сюда добираться пятнадцать минут, если без пробок, - испугать Красновскую и вернуться назад, - думал Смирнов. - Правда, испуг не всегда приводит к инфаркту… но Ростовцев необязательно имел целью смерть домработницы. А что тогда? И мотив! Мотива нет. Альберт Юрьевич достаточно обеспечен, чтобы не покушаться на наследство, тем более у Красновской, по сути, ничего не было. Уж лучше бы ему избавиться от Лики. Тут возникает тот же вопрос, - зачем? Они ведь не родственники! Нет, что-то не вяжется. Однако не мешает проверить, где находился Ростовцев полгода назад, когда исчез Селезнев».

- Что вы можете сказать об Альберте Юрьевиче? - спросил он. - Каким он вам показался?

- Интересное вы слово употребили - показался, - медленно, раздельно произнесла Лика. - Его действительно сразу не разглядишь. Странный он человек… и опасный, в нем много скрытого. Очень сильный внутренне. Ироничен, лишен предрассудков. Вместе с тем если я буду утверждать, что совершенно равнодушна к нему, то покривлю душой. Он мне нравится, и… он меня пугает!

- Выходит, у Альбины все же есть повод для ревности, - прищурился сыщик.

- Нет, что вы? - искренне возмутилась Лика. - Я не позволю себе разрушать их отношения. Это табу! Они собираются пожениться, насколько мне известно, - Альбина намекнула. Значит, у нее есть для этого основания. Честно говоря, после того, как… я увидела его коллекцию оружия, - решила установить дистанцию между ним и собой.

- Я против! - возразил Смирнов. - Ведите себя с Альбертом Юрьевичем, как ни в чем не бывало. Не сторонитесь его, этим вы только насторожите человека. Пусть события развиваются своим чередом.

- Я… боюсь его. Боюсь всех!

- Не стоит. Если бы вас собирались убить, это сделали бы еще в Ушуме.

Стелла в глубокой задумчивости вышла из чайной «У Петровны». Она не замечала порывистого ветра, не глядела под ноги, ступая прямо по лужам.

- Так вот оно что! - шептала женщина. - Ах, Павел, Павел! Какой же ты идиот! Она просто водит тебя за нос, дурачок. А ты… ради этой дряни бросил семью, отказался от единственного сына! Помнишь, как мы с тобой стояли у его кроватки, мечтали о его будущем, строили планы?

По впалым, пергаментным щекам Стеллы текли слезы бессильной ярости. Неужели ничего нельзя предпринять? Не может быть! Она найдет способ остановить этот кошмар.

- Я что-нибудь придумаю… обязательно…

Бывшая жена Треусова брела по улице не разбирая дороги, ошеломленная и взвинченная до предела. Теперь она выследила эту сучку! Эти грязные элегантные шлюхи за все ответят!

Она не напрасно сутками напролет, в холод, снег и дождь, дежурила то у дома, то у офиса бывшего мужа. Она выследила-таки его любовницу и уже готовилась устроить грандиозный скандал, как судьба преподнесла ей сюрприз. Не воспользоваться открывающимися возможностями было бы глупо. А Стелла чрезвычайно ценила свой ум, умение плести интриги и извлекать выгоду из чужих промахов.

- Вы у меня попляшете! - шептала она, шагая в мокрых сапожках по залитому водой тротуару. - Я вам покажу, как отбивать чужих мужей!

Остановившись у уличного таксофона, Стелла сначала не сообразила, зачем она это сделала. Нужная мысль пришла сама собой, и руки Стеллы нырнули в сумочку. Порывшись в ней, женщина вытащила на свет маленький блокнотик с адресами и телефонами.

- Вот вы у меня где! - сжав костлявый кулачок, процедила она сквозь зубы.

На город опускались сизые промозглые сумерки. Зажигались огни, расплываясь в тумане, подсвечивая фасады домов мрачной радугой желтого, синеватого и красного. Стелла набрала нужный номер, хищно оскалилась, приникла к трубке.

- Алло? С кем я говорю? - изменив голос, спросила она.

Ответ удовлетворил ее, заставил сладостно содрогнуться от предчувствия чужой агонии. Почему только ей приходится страдать? Она готова поделиться этим славным и полезным, по мнению церкви, ощущением, с другими. Пусть и для них откроются врата рая.

- Страдания очищают душу! - ехидно произнесла она в трубку. - Пришла пора искупать грехи!

- Кто это? - напряженно зазвенел женский голос.

- Голубь! - воскликнула Стелла. - Принес благую весть! Я о тебе все знаю, дорогуша. И о твоей подружке тоже. Ваши темные делишки вылезли наружу. Если захочу, раскрою тайну твоему мужчине. Боюсь, у тебя возникла проблема, милая.

- Какая проблема? - вяло трепыхнулся голос в трубке. - О чем вы?

- Мне нужны деньги, - твердо, напористо произнесла Стелла. - Много денег. Тогда, возможно, я не стану беспокоить такого важного человека, как…

Она сделала паузу.

- Я вас не понимаю… - выдохнул голос.

- Отлично понимаешь, девочка! Ха-ха! Как насчет чая? Ты какой предпочитаешь? Черный с лимоном или зеленый по-китайски? «У Петровны» подают на любой вкус.

- Сколько? Назовите сумму, - поник голос. - У меня ограниченный доход.

«Спеклась, красавица! - возликовала Стелла, задрожала от возбуждения. - Готова!»

- Для начала… пять тысяч зеленых, - небрежно бросила она. - А там посмотрим. Не принесешь в указанный срок, включу счетчик.

- Когда, где?

- Спешка - признак дурного тона, - хихикнула Стелла. - Не торопись. Жди звонка.

Она повесила трубку, чувствуя прилив счастья, вкус которого она уже подзабыла. Не останавливаясь на достигнутом, Стелла набрала другой номер, и снова повезло, - ответила та, что была ей нужна. Состоялся разговор, как две капли воды похожий на первый, с тем же результатом.

- Я вам покажу, где раки зимуют! - неслышно пропела бывшая жена Треусова, сияя. - Вы у меня узнаете, почем фунт лиха!

Она не шла - плыла по тротуару, не обращая внимания на промокшие ноги, на холод, на брызги, летящие из-под колес проезжающих машин…