ГЛАВА 28
Астра осторожно спустилась по ступенькам, проходя мимо оскаленных деревянных чудовищ, и оказалась в полной темноте. Охватившая ее паника утихла, как только загорелись светильники. В сумрачном холле посетительницу встретил швейцар, одетый в ливрею.
– Можно мне поговорить с администратором?
Матвей остался в машине. Ему пришлось признаться, что он уже приходил в клуб под видом клиента и заказал столик на двоих на ночь празднования Хэллоуина.
«Хотел сделать тебе сюрприз», – оправдывался он.
«Мне или Ларисе? Это ведь ее супруг является соучредителем «Гвалеса»?»
«Не знаю, почему меня потянуло сюда... Но ты угадала. Частично! Калмыков собирается продать свою долю в клубе».
«Кому?»
«Некоему Аврамову... Хотя теперь он, возможно, передумает. Вырученные от продажи деньги должны были достаться Долгушиной... а раз ее больше нет в живых...»
«Что же ты молчал?»
«Не считал это столь уж существенным фактором...»
Администратор полностью соответствовал описанию Матвея: неприметное лицо, вежливая улыбка, безукоризненный внешний вид. Черный костюм, галстук-бабочка.
– Чем могу служить?
– Я разыскиваю одну даму...
– Вы из милиции?
– Из газеты...
– Журналистка, значит, – недоверчиво вымолвил парень.
Пока ему не пришло в голову потребовать предъявить корреспондентскую «корочку», Астра вытащила из сумки фотографию, любезно предоставленную ей Гариком из «Маркона». Мими и бухгалтерша смотрели прямо в объектив, их было легко узнать.
Администратор молча уставился на снимок. Его брови дрогнули.
– Вот эта даже, кажется, пару раз заказывала у нас место, – показал он на Долгушину. – А что случилось?
– Она пропала... вышла из дому и не вернулась. У вас хорошая память?
– Не жалуюсь...
– Скажите, с кем она общалась у вас в клубе?
– Хотите написать сенсационную статью? Раскрыть махинации тайного синдикат апо торговле живыми людьми?
В его хрипловатом голосе прозвучала едва заметная издевка.
– Я просто помогаю отчаявшимся родственникам. Те, кто разуверился в официальном расследовании, часто обращаются к журналистам...
– Угу! – кивнул парень. – Я понял... Вы из газеты.
Опять издевка! Он явно усомнился в ее словах, но показать «корочку» так и не попросил. В принципе, сейчас раздобыть любое удостоверение – не проблема.
У Астры возникло ощущение бесполезности этого разговора. Однако уходить она не торопилась.
– Эта дама, что на снимке... она нравилась мужчинам, – добавил вдруг администратор. – На нее обращали внимание. Кто-то, вероятно, за ней ухаживал... обычное дело.
– Кто именно?
– Я не слежу за клиентами, – кашлянул он. – Правда, не слежу. У меня полно других обязанностей.
– А вторая женщина вам знакома?
Парень снова скользнул взглядом по фотографии – без признаков хоть какого-то энтузиазма.
– Ее я вижу в первый раз...
Астра выходила из «Гвалеса» со странным чувством, будто ее там ждали. Ее приходу не удивились и охотно сообщили то, что она и без того знала.
На улице начал накрапывать дождь. Похолодало. Небо потемнело и опустилось ниже, нависло над городом, готовое в любое мгновение разразиться ненастьем. «Пассат» стоял за углом длинного дома, и Астра прибавила шагу. Зонтика она с собой не захватила.
Матвей увидел ее постную физиономию и прыснул:
– Что, облом?
– Полный.
– У меня появилась идея! Едем в Глинки? Прямо сейчас.
– Это еще зачем?
– Там особая атмосфера... Кстати, Долгушина не зря снимала дом поблизости от бывшего брюсовского поместья. Покажешь ее фото местным краеведам. Какую-нибудь зацепку да отыщем!
Она отнюдь не разделяла его воодушевления. Администратор с гладко прилизанными волосами и сладковатой усмешкой стоял у нее перед глазами.
– Он кашляет! – выпалила Астра. – И хрипит...
– Ну и что?
– Донна Луна тоже... покашливала...
Матвей не удержался от смеха, чем страшно разозлил ее. Все из рук вон плохо, а он хохочет!
Когда они выезжали из города, Астра заметила позади машины Матвея серую иномарку, которая то появлялась, то исчезала в потоке машин.
– За нами следят, – сообщила она Матвею.
– Серьезно?
– Вон та серая «Мазда»!
Он уставился в зеркало заднего вида и хмыкнул:
– Это «Рено», дорогая.
– Какая разница?
– Что, пойдем в отрыв?
– Наоборот, нам наконец-то сопутствует удача! Главное, чтобы преследователь не отстал...
* * *
В Глинках дождя не было. Солнце пряталось за рыхлыми тучами. Сквозь стволы деревьев пасмурного парка проглядывало светлое двухэтажное здание санатория. Фонтан уже отключили, на его дне желтели сбитые ветром листья.
– Где же «Рено»? – беспокоилась Астра. – Он не потерял нас?
– Я бы на месте водителя оставил машину где-нибудь в укромном уголке и отправился в усадьбу пешком, чтобы меня не заметили. Наверное, он так и сделал.
Матвей провел ее по аллеям парка. В маленьких прудах отражались полуобнаженные деревья. Все вокруг увядало, готовилось к холодному унылому ноябрю.
В санатории шли ремонтные работы. Один из строителей, стоя на лестнице, замазывал чем-то белым пятна и трещины на стенах; другой очищал от старой краски оконные рамы. Астра залюбовалась каменными ликами, которые во множестве украшали дом. Как будто кто-то навеки запечатлел здесь все оттенки чувств и эмоций – от выражения полного бесстрастия до искаженных юродствующих гримас...
– Своеобразный вкус был у графа, – сказала она.
– Да уж...
– Помнишь тот фрагмент на кассете? Я узнала это здание и эти маски!
– Что ты хочешь сказать?
Она бросила на него выразительный взгляд и приложила палец к губам. Бывают моменты, когда слова становятся лишними.
Ветер раскачивал верхушки деревьев, вздымавшиеся в бледное небо. Казалось, из глубины парка за ними наблюдает невидимый водитель «Рено». Они в молчании зашагали вокруг усадебного здания.
Музей Брюса, как выяснилось, работал только по воскресеньям.
– Не расстраивайтесь, – успокаивал их сотрудник санатория. – Будет повод приехать еще раз. У нас тут минеральный источник, воздух чудесный...
– Нам бы хотелось поговорить об истории поместья со знающим человеком, – сказала Астра. – Мы журналисты, пишем о подмосковных памятниках архитектуры.
– Так я вам дам адрес нашего местного почитателя старины. С ним и побеседуете. Расскажет столько, что вы просто диву дадитесь! Но придется съездить на станцию, он там рядышком живет.
По дороге Матвей то и дело оглядывался, высматривая преследователя. Серый «Рено» словно из-под земли вынырнул, пропустив между собою и «Пассатом» пассажирский автобус. Будь трасса посвободнее, уйти от него не представило бы труда.
– Вот он, голубчик! – потирала руки Астра. – Никуда не делся!
– Может, оторвемся?
– Ни в коем случае!
Вместо официального музея они попали в любительский. Скромная экспозиция разместилась в трехкомнатной квартире пятиэтажного жилого дома. Хозяин непритворно обрадовался посетителям, с гордостью показывал собранные им по крупицам экспонаты. Матвей надолго застыл у портрета Брюса в мантии и шляпе с пером. Настоящий «русский Фауст»!
– Это наш монинский художник написал, – охотно объяснил пенсионер. – Самородок! Нигде не учился... все сам постигал. Я мечтаю его выставку организовать. Не поможете?
Астра заговорила с ним о поисках спонсора, попросила чаю. Матвей сбегал в магазин за тортом.
– Вы, значит, журналисты? – суетился старичок, разливая по чашкам мятный чай. – Наконец-то у общества просыпается интерес к собственной истории! Я не обольщаюсь, но все же... Не вы первые! У нас в прошлом году гостил ученый из Питера. И с ним два студента. Они с лозой все окрестности Глинок прочесали, составляли план подземелий. Говорят, Брюс свои сокровища там спрятал и замуровал. Алхимическое оборудование, волшебный телескоп, астрологические карты, зеркало, в котором покойники являются, «Книгу Сивилл» и Соломонову печать... Вокруг усадьбы – сплошные аномальные явления! Говорят, Брюс огородил свой клад неприступным магнитным полем...
– Правда? – оживилась Астра, не обращая внимания на скептическую мину Матвея. – А кто-нибудь еще к вам приходил недавно, расспрашивал о подземельях? Вот эти женщины, например...
Она показала пенсионеру фотографию Мими и Долгушиной. Тот водрузил на нос очки и добросовестно изучил снимок.
– Нет... этих не видел...
– Точно? Не торопитесь, подумайте...
Старичок вернул ей фото со словами:
– Говорю, не видел, значит, так и есть. А вот парень один ко мне заглядывал... Он в музей приехал, а тот был закрыт, его ко мне и направили. Как и вас! Я его запомнил – прилизанный такой, гладкий, явно из столицы. Все ходил взад-вперед по комнатам, вздыхал... потом взялся меня допрашивать, всю душу вытряс! Ей-богу! Назвался родственником купцов Колесовых... бывших владельцев имения. Детей у графа не было, и после его загадочной смерти имущество перешло по наследству его племяннику, потом – к сыну племянника, потом... пошло по рукам...
– Почему «загадочной смерти»? – спросила Астра.
– Достоверно не известно, как и от чего умер Яков Брюс. Существует легенда, что хотел он испробовать на себе «живой» и «мертвый» порошок, да опыт не удался. Умереть-то у графа получилось, а вот ожить... сами понимаете. Господь Бог своих секретов не раскрывает.
Пенсионер развел в стороны руки с синими прожилками вен. Такие же вены выступали у него на висках, цвет лица выдавал заядлого дачника. Уже ноябрь на пороге, а загар все еще держится.
– Угощайтесь смородиновым джемом. Сам готовил, из своих ягод.
Матвей разглядывал незатейливые механические часы, стоявшие на краю стола. Циферблат, обрамленный цветочными гирляндами, и рядом – маленькие всадники на позолоченных лошадках. Всадники скакали по нескончаемому кругу, словно вечная карусель жизни, в которой все повторяется...
– Что за купцы Колесовы? – вдруг заинтересовался он.
– Род Брюсов по мужской линии пресекся; усадьба, как я уже говорил, стала переходить из рук в руки. И приносила новым хозяевам одни неприятности. Купцы, приобретавшие ее, разорялись, жить в барском доме побаивались. Имение слыло проклятым, заколдованным. А в самом конце девятнадцатого века в дом ударила молния, и он сгорел. Между прочим, как и предсказывал еще при жизни сам граф Брюс.
– Опять пожар... – пробормотала Астра.
Старик удивленно уставился на гостью.
– Вы ее не слушайте, она все путает, – спас положение Матвей. – Рассказывайте!
– Ну... потом случилась революция, поместье национализировали, а последний его владелец, сын купца Малинина, покончил с собой...
Воцарилось молчание. Тишину нарушали часы с каруселью всадников. Тик-так... цок-цок... тик-так...
– Тот парень, из Москвы, правда был родственником Колесовых?
– Откуда мне знать? – покачал головой пенсионер. – Наверное... Зачем человеку лгать без всякой причины? Я ведь его ни о чем не спрашивал. Зато он ко мне пристал, как репей! Извините за грубость, но он меня просто ошеломил своим напором.
– Что ему было от вас нужно?
– Почитай, все! Нет ли у меня подробного плана усадьбы и особенно парка? Где Брюс мог держать свои изобретения, алхимические препараты и прочие штуки? Правда ли, что в подвалах Сухаревой башни замурована Черная книга? Я ему говорю: не такие умы искали, да только клад тот кому попало не дается...
– А у вас есть план усадьбы и парка?
– Есть... я ему показал... а он потребовал схему расположения подземных ходов. Я говорю: это, мил человек, никому толком не известно. Подмосковье ходами такими изрыто еще со времен Ивана Грозного; они, по слухам, чуть ли не до самой Москвы тянутся. Брюс старые галереи разведал и укрепил, новые к ним добавил. Только он был мужик не промах, умел хранить свои тайны. Входы наверняка замуровал, чертежи уничтожил... Поди, отыщи! Думал я, что этот потомок Колесовых на том успокоится, а он взялся меня статуями донимать...
– Какими статуями?
– Теми, которые усадьбу украшали, дом и парк. Где, мол, какая из них находилась? Представляете?! Ну, на фасаде зданий хотя бы сохранились ниши с лепными раковинами и постаменты от скульптур... а в парке все хозяйство купцы безграмотные, бескультурные разорили. Своей родственнице, Глафире Колесовой, пусть спасибо скажет! Она скульптуры-то и уничтожила, из-за своего дремучего невежества и религиозного фанатизма! Видите ли, ее взгляд оскорбляли обнаженные тела античных богов и богинь – вот она и приказала «срамные изображения» разбить и в Ворю побросать! Вот уж где вандализм, так вандализм... Эти статуи граф самолично из-за границы привозил, когда ездил туда по заданиям царя Петра... они являются нашим историческим наследием! Я хлыщу столичному все и высказал, не утерпел.
– А он?
– Деньги мне совал, настаивал... Решил, что я цену набиваю. Дались ему эти скульптуры! Столько времени прошло... почему вдруг он спохватился?
– Как выглядел этот парень? – спросила Астра.
– Обыкновенно... Прилично. Только было в нем что-то отталкивающее... скользкое...
– Он, случайно, не покашливал?
Пенсионер надолго задумался, припоминая.
– Может, и покашливал... однако врать не буду, точно не скажу. Он меня так замучил! Голос у него с хрипотцой был, это да... курит, наверное, много... Сейчас молодежь вся курящая.
